Невеста брата, любовь моя

Лера Вербина (2024)

Моя жизнь всегда была благополучной и стабильной. Большие деньги, преуспевающий бизнес. Женщины. Много женщин. А потом в моей жизни появилась Таня. Танюша. И оказалось, что мне не надо много женщин. Нужна одна-единственная. Та единственная, которую я не должен, но всегда буду любить. Та, что выходит замуж за моего брата.

Глава

3

Глеб

Я хмыкнул. В бутылочку, говорите? Наталья весь вечер не оставляла попыток строить нам с Серегой глазки, причем сразу обоим. Видимо, не могла определиться, кого начать охмурять первым, и закидывала удочку по принципу «кто-нибудь клюнет».

— Д-да, давайте! — икнув, заявила Диана.

Кажется, ей хотелось вызвать у меня ревность. Ну-ну.

— Свальный грех? — Серега пьяными глазами посмотрел на Танюшу. — Давайте, давайте, это я люблю!

Таня перевела на него недоверчивый и слегка испуганный взгляд. Я даже улыбнулся. Все-таки она удивительная — милая и какая-то… непорочная, что ли. Про таких людей говорят: к ним грязь не липнет.

— Ну, я лично буду целоваться только со своим мужем! — объявила Ольга и строго на него посмотрела: — А ты?

Андрей хихикнул, бросил быстрый взгляд на Таню и снова преданно посмотрел на Ольгу.

— Я тоже только с тобой буду, — пообещал он.

— Не-ет, это скучно, только со своими… — протянул Костик.

Танин взгляд стал еще более растерянным и испуганным. Костик улыбнулся с самым невинным видом.

— Ты не обидишься, если мне выпадет поцеловаться с кем-нибудь еще? — Он быстро чмокнул ее в щеку. — Это просто игра. Я вот, например, не обижусь, если ты…

— Я тоже не обижусь, — тихо сказала она.

Но я видел, что ей обидно. Пьяный Костик ничего не замечал, а я видел. И радовался этому. Чем раньше у Танюши откроются глаза на то, какой мой брат кобелина, тем быстрее они расстанутся. И тогда…

— Ну что, все согласны, играем? Глеб, ты согласен? — спросила Наташка и захлопала в ладоши: — Давайте уже начинать, весело же!

— Играем, — твердо сказал я.

Если повезет, мне выпадет поцеловать Танюшу.

Мне до чертиков этого хочется.

Мне должно повезти.

***

Я сходил в дом, принес несколько пледов и туристических ковриков. Мужики за это время передвинули стол и стулья в угол террасы. Мы постелили коврики и пледы на полу, уселись на них и положили пустую бутылку в центр круга.

Договорились, что, если кто-то с кем-то не хочет целоваться, просто пропускает ход. И что глубину поцелуя тоже можно варьировать.

Наталья, как главный организатор, трижды хлопнула в ладоши.

Игра началась.

Я все надеялся, что в мой ход бутылка укажет на Танюшу, но пока не везло. Часто выпадали пропуски хода — бутылочное горлышко, словно в насмешку, выбирало то кого-нибудь из мужиков, то Ольгу, которая не желала целоваться ни с кем, кроме Андрея. Ну, и дважды мне довелось поцеловаться с Натальей. Это было крайне уныло, хоть она и старалась изо всех сил меня впечатлить. Самой Наталье разок выпал еще Серега — и, кажется, он тоже не впечатлился.

А Диане аж трижды выпало лобызаться с Костей — и она на радостях показала ему все свои профессиональные навыки, явно надеясь вызвать во мне ревность. Костик остался доволен, это было видно. Ну, а на что ему жаловаться? Зато мне было грустно смотреть на Танюшу, она явно страдала, вынужденная присутствовать при таком безобразии. А на Диану смотреть было смешно — она продолжала верить, что я начну ревновать. Наивная. Да я вообще ни разу в жизни никого ни к кому не ревновал. У меня даже не было повода.

Серьезно, что за романтические бредни? Если я захотел женщину, она моей и будет, причем очень скоро. Вообще без вариантов. Тут просто неоткуда появиться ревности. А если я женщину больше не хочу… она может сколько угодно целоваться с другим мужиком у меня на глазах. Раз я ей это позволяю, значит, мне все равно. Если бы было не все равно, наверное, не позволил бы? Никак Диана такую простую истину не уяснит.

А вот Костик слишком равнодушно относится к идее, что у Тани тут аж три кандидата на горячие поцелуи. Ну ладно, два, Андрей не решится. Но мы-то с Серегой? Мы решимся, разумеется! На месте брата я бы повнимательнее за всякими там похотливыми самцами следил. На его месте я бы вообще такую девушку не таскал по гостям, запер бы дома и никому не показывал.

Или она ему уже надоела? Вряд ли, слишком быстро… Впрочем, это было бы сказочно хорошо.

Как ни странно, за все время игры Танюше еще не выпало ни одного поцелуя, только пропуски хода. Она очень напряженно следила за тем, как вращается бутылка — я почему-то представлял, что она мысленно повторяет, будто заклинание: «Пожалуйста, пожалуйста, никто, кроме Кости!»

Я сам не заметил, как тоже начал мысленно гипнотизировать проклятое стекло:

«Таня. Таня. Танюша! Пусть наконец-то будет Танюша!»

После поцелуя с Дианой ход перешел к Косте. Он закрутил бутылку, и горлышко указало на Танюшу.

Я едва не закричал. Внутри меня… там что-то кричало. Еще немного — и я орал бы вслух.

«Не Костику Танюшу! Не Костику! МНЕ! МНЕ!»

Теперь они целовались у меня на глазах. Это было…

Тяжело было смотреть.

Я не стал смотреть, взял в руки телефон, дрожащим пальцем потыкал в экран. Я не буду смотреть, как они целуются. Просто не хочу. Просто противно за этим наблюдать.

— Ну, Танюш, теперь твоя очередь, крути! — сообщил Серега.

У него язык заплетался. Сборище алкашей.

Я ни на кого не смотрел, уткнулся в телефон. Перестал следить за игрой. Надо было немного успокоиться. Сейчас дождусь, когда сердцебиение уймется… Сейчас, сейчас…

— Везунчик ты, Глеб! — вдруг с завистью воскликнул Серега.

Я поднял голову. Горлышко бутылки указывало прямо на меня. Это же Таня крутила? Танюша, правда?

— Кто крутил? — прохрипел я. — С кем… целоваться?

Диана резко вскочила, пошатнулась. Пробормотала что-то невнятное и, так же пошатываясь, ушла в дом.

Мне было плевать на Диану.

— С кем я целуюсь? — громко повторил я.

— С Танюхой, — захихикал Костик. — Да целуйтесь уже… мне не жалко. Я ж целовался с твоей Дианой, так что всё путем…

Серега скорчил мне рожу, Андрей закатил глаза. Все молчали.

Сама Танюша была красная, как рак.

Я рывком преодолел разделяющее нас с ней расстояние.

— Ты же не против? — выдохнул, прижимая ее к себе.

Она ничего не ответила, но в глазах промелькнул испуг, который я проигнорировал.

— Значит, не против… — прошептал я, опуская голову.