На Бога надейся

Леонтьев Лев Николаевич, 2022

Одним людям с рождения даны способности, богатство. Другим приходится добиваться благополучия, прогрызаясь сквозь чащу проблем, непонимания, безысходности. Но и тем, и другим дарована жизнь. И задача у всех одна: правильно распорядиться подарком. И главное, что это доступно всем. Так что же мы в жизни делаем не так, ведя себя к неудачам и преждевременной смерти?Содержит нецензурную брань.

Жизнь — это шанс подняться выше.

Но можно опуститься ниже.

–1 — Семейная жизнь Кравцовых

Ольга закончила тереть лук, тыльной стороной ладони вытерла слёзы, принялась за морковь. Вошедший на кухню муж плеснул воды в стакан, медленно выпил, стоя за спиной жены и разглядывая её стройные ноги, едва прикрытые коротким домашним платьем.

«Красивая у меня жена», — самодовольно подумал он, ощущая прилив крови к паху.

Сделал шаг вперёд, запустил руку под платье.

— Игорь!.. — недовольно сказала Ольга, тёмно-серые глаза стали колючими. — Я ведь делом занимаюсь!.. И потом — Петя… Он может войти!..

— Ничего, подождёт твоё дело!.. Моё дело важнее!.. А Петя занят, играет, ему не до нас… — Игорь уже приспустил домашние шорты. Нетерпеливо наклонив жену вперёд, сдвинул тонкие полупрозрачные трусики жены в сторону и грубо вошёл в неё. Ольга поморщилась от боли и досады и стиснула зубы. Хотелось зареветь…

Игорь мощно кончил, издав громкий победный крик самца, и, полностью удовлетворённый совокуплением, натянул шорты и молча покинул кухню. «Сволочь!..» — зло подумала Ольга, поправив заколку в русых волосах и трусики, и принялась остервенело тереть морковь. Бросать работу и идти в ванную не хотелось. «Сволочь!..» — ещё раз, уже в бешенстве подумала Ольга, и слёзы отчаяния и обиды навернулись на глаза. Супруга никогда не интересовало, получила ли жена удовольствие от секса, главным для него было насладиться самому.

Мужа Ольга не любила, чувство, которое она когда-то приняла за любовь, покинуло её сердце пару лет назад. На смену светлому чувству неожиданно пришло безразличие, потом холодность, а ещё чуть позже — отвращение. Почему?.. Ольга не раз задавала себе этот вопрос, но так и не нашла ответа. Просто будто пелена спала с глаз: был человек хорошим, милым, желанным, и вдруг стал совершенно чужим. Но к тому времени, как это произошло, успел появиться на свет и вырасти до пяти лет их сын Петя. И он — основная причина, по которой Ольга не могла решиться уйти от мужа. «Как же я оставлю его?.. — размышляла она. — А Петя?.. Он ведь любит папу!.. Не могу же я его разлучить с родным отцом, ведь мальчишка будет страдать!.. Уж лучше я потерплю и раздвину ноги, когда потребуется…» А раздвигать ноги очень не хотелось. Каждый раз, когда супруги укладывались в постель, в голове женщины поднимался вихрь мыслей: как бы отвертеться от секса, на что сослаться?.. Мигрень?.. Уже пробовала — не помогает: чихать хотел Игорь на её мигрень!.. Даже менструация его не останавливала — наваливался на супругу, делал своё дело и отворачивался к стене. Животное!.. А она, не имея возможности сменить постельное бельё (не вытаскивать же из-под мужа!..), прикрывала кровавые пятна другой простынёй, сложенной вчетверо, ложилась и, не вытирая слёз, капающих на подушку, закрывала глаза и пыталась уснуть. «Боже!.. Сколько я вынесу?!. — думала она. — Возможно ли привыкнуть к этому?..» Второй причиной, по которой Ольга не могла бросить Игоря, была её полная неспособность к самостоятельной жизни. «Ну куда я пойду с пятилетним ребёнком?.. Где мы будем жить?.. На что будем жить?..» Уезжать из Москвы в родной далёкий нищий Курган очень не хотелось…

Ольга сняла крышку с кастрюли, в которой варился кусок говядины, сняла ложкой пену…

Замуж Оля выскочила восемнадцатилетней девчонкой. Собственно, ничего в жизни не видела. Приехала в столицу, не без труда поступила в институт инженеров транспорта, но закончить не успела: влюбилась в молодого, очень симпатичного брюнета чуть выше среднего роста, с наглыми карими глазами, который подошёл к ней в метро и заговорил. Влюбилась и уже через месяц вышла за него замуж. Молодой человек оказался преуспевающим хирургом, работающим в крупной клинике. Супруг настоял, чтобы жена бросила учёбу и занималась только домашними делами. И отдыхала. «Моя жена не должна работать!.. — с пафосом говорил Игорь. — Я достаточно зарабатываю, чтобы обеспечить её всем необходимым и даже более того. Моя любимая должна жить в своё удовольствие!..» Ольга не возражала: учёба с первых же дней не понравилась, на лекции и семинары девушка ходила неохотно, слушала вполуха. Стать хорошим специалистом в выбранной области ей не светило…

Так, теперь нашинкуем капусту. За работой Ольга совершенно успокоилась. Горечь в душе сменилась пустотой.

Вдруг вспомнился совет подруги Маши, от которой Ольга ничего не скрывала: «Заведи себе любовника!.. — настойчиво убеждала та. — Вот увидишь, тебе будет намного легче жить с Игорем. Во-первых, ты, наконец, станешь получать удовлетворение от секса, а это немаловажно. Нет — это очень важно!.. Во-вторых, у тебя будет нехилая отдушина для отдыха от тягот семейной жизни. В-третьих, ты испытаешь наслаждение от того, что наставила мужу рога!.. Знаешь, это очень приятное чувство!.. Когда я впервые изменила своему бывшему, — была просто на седьмом небе от счастья!.. Даже не думай, подруга, — ищи любовника!..» Ольга грустно вздохнула, подумав о только что произошедшем половом акте. Да, пожалуй, Машка права: если Ольга в ближайшее время не заведёт любовника — сойдёт с ума от тоски и досады. От унижения… Что ж, любовника она найдёт — с её внешностью это не проблема, вот только… Что будет, если Игорь вдруг узнает о её связи?.. Ольге было противно признать, что она очень боится своего мужа. Ужасно боится. Она помнила себя девчонкой-подростком, тихим, спокойным ребёнком, примерной ученицей. Тогда она никого и ничего не боялась, жизнь казалась ей бескрайним счастьем. И она любила весь мир. Таким вот наивным ангелочком Ольга выпорхнула из родного дома в жизнь. Шесть лет совместной жизни с Игорем сильно изменили её внутренний мир. Она узнала, что такое настоящий страх, что такое дикое отвращение и ненависть. Этому научил её муж. Ольге казалось, что он способен убить её. Как-то раз после секса Игорь сказал ей: «Изменишь мне — убью!..» Ольга уверена: эти слова — не пустые звуки. Её муж видел столько крови, изрезал столько тел, что наверняка в его психике произошли глубокие изменения, и вполне возможно, что теперь Игорь — беспощадная машина для убийства. Мда. Как-то не вяжется это определение с тем, что говорят про Игоря его коллеги: хирург от Бога. Но Ольга думает, что одно другому не мешает, и от хирурга с Божьим даром до беспощадного убийцы — всего один шаг. Да, он способен убить. И не только за то, что Ольга изменила ему, но и за то даже, что посмела не раздвинуть ноги, когда он приказал. Ольга вспомнила, как однажды пыталась отказать мужу, сославшись на головную боль. «Что-что у тебя болит?.. — жёстко прищурившись, с вызовом спросил муж. — Го-ло-ва?.. А при чём тут твоя голова?.. Как раз эта часть твоего тела меня сейчас нисколько не интересует!..» В его глазах была явная угроза. Он может ударить. Сильно, хлёстко. А что с ним будет, когда увидит кровь на лице жены?.. Не захочется ли ему продолжить «операцию»? До полного излечения супруги от глупости?.. «Будешь выпендриваться — пожалеешь!..» — вот что прочла Ольга во взгляде мужа. Но несмотря на страх, она всё равно заведёт любовника. Во-первых, потому что хочет нормального, здорового секса, тёплых отношений. А во-вторых, она жаждет увидеть, что на голове её мужа ветвятся роскошные рога. Ну, хорошо, до роскошных оленьих пока далеко, но короткие козлиные рожки скоро появятся — точно!.. Представив Игоря с позорными наростами на голове, Ольга злорадно усмехнулась и принялась запускать овощи в кастрюлю.

–2 — Хорошо быть талантливым!

Фёдор Талантов неторопливо шёл по тихой тенистой улочке, украшенной тополями с высоко обрубленными ветками и аккуратно подстриженной листвой. «Похожи на пальмы», — подумал молодой человек. Он просто прогуливался: надоело валяться на диване. И книжка, которую Фёдор читал безотрывно с самого утра, изрядно поднадоела и заставляла смежаться веки. Дома он ещё насидится, а вот такую замечательную погодку грех упускать. Дело к полудню, солнечный июльский день, но не жарко: лёгкий ветерок приятно освежает — красота!.. Была бы такая погода всегда — можно было бы эту грешную планету считать раем.

Фёдор шёл и наблюдал. Но не так, как это делают праздношатающиеся любопытные люди, — Талантов рассматривал то, что обычный человек не смог бы увидеть с той позиции, на которой находился Фёдор. Молодой человек заглядывал в окна квартир близлежащих домов, «прогуливался» взором по комнатам. Иногда, увидев нечто интимное, усмехался и мысленно извинялся. Он не был маньяком — просто упражнялся во внешнем видении. Два года назад Талантов прошёл заключительный курс в школе профессора Виктора Гродникова, и теперь умел творить чудеса. Мог читать с закрытыми глазами, видеть то, что происходило за углом дома или в подсобном помещении магазина, заглядывать в окна квартир — на любом этаже!.. Заглядывал и «прохаживался» по комнатам. Вот такому чуду научил Гродников Фёдора Талантова. Удивительный человек этот профессор!.. Обладать такими способностями и не использовать их для получения лёгкой, пускай и незаконной, наживы — это говорит о высоком духовном качестве!.. Впрочем, Гродников на семинарах не корчил из себя святого, напротив, открыто заявлял: «Знаете, уважаемые, я ведь нехороший человек!.. И могу сотворить кучу гадостей. Да, и с вами тоже!.. Но ничего дурного не сделаю, знаете почему?.. Потому что знаю: получу адекватный ответ. В соответствии с укладом, установленным Богом. А мне это совершенно ни к чему!..» Что ж, честность украшает человека. Хотя Талантов считал, что профессор рисуется: не такой он монстр, каким хочет казаться! Он добрый, очень…

Фёдор заглянул в спальню квартиры на третьем этаже. Даму лет семидесяти ублажал молодой узкоплечий парень с солидной лысиной на затылке. Женщина лежала на кровати, широко раскинув тощие ноги с дряблой морщинистой кожей и блаженно закрыв глаза, а парень старательно вылизывал ложбинку между бёдер, время от времени погружая язык во впадину. Жидкие жёлтые волосы на его двигающемся затылке слиплись от пота. Фёдора чуть не стошнило. «Интересно, за деньги или бесплатно, для души?..» Получить ответ на этот вопрос не представлялось возможным, а созерцать действо было невмоготу, и Фёдор поспешно «удалился». Настроение слегка подпортилось, желание заглядывать в чужие окна стремительно отступило. По крайней мере, на какое-то время.

Несильный порыв ветра прошёлся по коротко стриженным волосам Фёдора, залез за ворот рубашки, пощекотал мощную, с богатой растительностью грудь. Фёдор расстегнул две верхние пуговицы, облегчая ветру задачу…

Внешнее видение — не всё, чему Талантов научился в школе Гродникова. Ещё он мог получить любую интересующую его информацию. Для этого Талантов обращался к космическому информационному пространству, отыскивал в нём необходимый адрес, то есть ссылку на какой-либо объект или тему, и по этому адресу получал исчерпывающие сведения: словесное описание, картинки. С таким умением ни к чему пытаться что-то запомнить. Зачем?.. Если любая информация, любой сложности, доступна тебе. И, в принципе, в любой области ты можешь показать себя экспертом. Ну, почти. Для этого есть только одно препятствие: на отыскание необходимой информации Талантову требуется время, иногда очень продолжительное. А эксперт порой должен реагировать мгновенно. Вот такая неувязочка, из-за которой Фёдор остаётся безработным. Сбережения походят к концу, а на каком поприще проявить себя, молодой человек пока не решил. С такими способностями, как у него, не хочется выполнять нелюбимую или тяжёлую работу. Он достоин большего и заслуживает большего!.. Талантов поклялся: будет заниматься только тем, от чего он ловит кайф!.. Но вот от какой именно работы его душа будет радостно, восторженно петь, Фёдор пока не знал. Впрочем, некоторые занятия ему определённо нравились больше других: безделье, отдых, развлечения…

–3 — Не плошай и Веруй!

В четыре утра часы тикают не так, как, скажем, в три часа дня или в семь вечера. В четыре утра тиканье гораздо более спокойное, умиротворяющее. Но чтобы услышать именно такое тиканье, нужно лечь в постель пораньше — с девяти до десяти, не позже. Если минутой позже десяти — всё испорчено, тиканье часов будет самым обычным!.. А хочется услышать в нём именно умиротворение. Возникает ощущение, что вот так можно лежать бесконечно долго и слушать, слушать, слушать… И кажется, что это тиканье будет продолжаться вечно, и ты будешь вечным вместе с ним.

Афанасий Брагин повернулся на правый бок. Сорок лет. Он не отмечал свой день рождения с тех пор, как умер отец. Не будет отмечать его и сегодня. Глупо это — отмечать дни рождения. Созывать гостей, объедаться и напиваться. Зачем?.. Порадоваться новой зарубке на дереве своей жизни и нанести новый удар по здоровью?.. Конечно, можно не усердствовать в приёме пищи и спиртных напитков, а провести вечер культурно за чашечкой чая, отправляя десертной ложкой в рот кусочки приторно сладкого торта. Тогда тем более непонятно, на кой чёрт это нужно!.. Скучно. Уж отмечать так отмечать, чтобы потом было, что вспомнить!..

Афанасию не нравился ни первый вариант, ни второй. Он считал, что этот день нужно проводить уединённо, в тишине. Запереться в своей комнатушке и думать о жизни, вспоминать прошлое, анализировать его, оценивать настоящее и пытаться заглянуть в будущее. Вот это день рождения!.. Настоящий!.. А образ жизни Афанасия позволял ему проводить дни рождения так, как ему хотелось…

Жизнь Афанасия с рождения до настоящего времени не была яркой. И не была простой. Крепко выпивать начал ещё во время учёбы в школе. Впервые это произошло, когда ему исполнилось пятнадцать лет — отметил с одноклассниками двадцать третье февраля. Напился до поросячьего визга, полез к одному из товарищей с кулаками. В результате был довольно сильно побит и изгнан из квартиры, где происходило мероприятие. Увидев пьяного сына, его заплывшие от синяков глаза и раздувшиеся, с запёкшейся кровью губы, родители были в шоке. Попытались тут же провести воспитательную беседу. Усадив Афоню на диван, устроились на стульях напротив и принялись увещевать «ребёнка», но сразу поняли, что это бесполезно: при первых же упрёках сын безвольно закрыл глаза и опустил подбородок на грудь. Ватное тело перенесли в комнату Афанасия, раздели и уложили в постель.

На следующий день неприятный для Афанасия разговор всё же состоялся. Результат не порадовал родителей: за время беседы отпрыск не проронил ни слова. Вымолить у него обещание впредь не употреблять спиртного не удалось. Не помогли и угрозы оставить Афоню без карманных денег. «Мне по херу ваши угрозы!.. — читалось на лице мальчика. — Нравится пить и буду!..»

А недостатка в деньгах у Афанасия не было. Несмотря на то, что его родители были небогатыми людьми: мать работала в школе учительницей литературы, отец — старшим инженером в крупном научно-исследовательском институте. Они очень любили своего ребёнка и баловали, как могли. Афанасий рос беззаботно, полагая, что ему в жизни всё дозволено, и он всегда без труда сможет получить желаемое. В том числе и спиртные напитки. Он так увлёкся ими, что вскоре уже не мог обойтись без ежедневных ста граммов водки или двух-трёх бутылок пива. А после субботних занятий в школе Афанасий упивался вдрызг. Пил с мальчишками, старшими по возрасту, жившими в том же доме и в домах по соседству. Выпивоны происходили в чьей-либо квартире, разумеется в отсутствие родителей, а если приличного места для возлияний не находилось, компания собиралась в беседке в детском саду неподалёку или в подвале какого-нибудь жилого дома. Воскресная опохмелка переходила у Афанасия в новую серьёзную пьянку, так что порой он был не в состоянии в понедельник пойти в школу. Какая учёба, когда башка раскалывается и ни черта не соображает?.. Душа мучается и расползается, как полуистлевшая бумага, в груди — жуткая, комкающая плоть, перемещающаяся туда-сюда боль, и кажется, что душа и тело стремятся уничтожить друг друга…

В общем, учиться совершенно не хотелось, и отметок выше «троек» Афанасий не получал. Напившись с друзьями, Афоня, шатаясь из стороны в сторону, болтался по улицам — один или с компанией таких же, как он, нетрезвых бездельников, а поскольку язык имел довольно едкий, нередко был бит — то чужаками, то парнями из своей же ватаги.

Устав от борьбы за трезвую жизнь своего отпрыска, родители решили разрешить ему пить сколько угодно, при условии, что это будет происходить дома. Не хотели, чтобы их пьяный сын натворил что-нибудь страшное, непоправимое. И боялись, что с ним самим случится нечто жуткое, ибо, хоть и шутят в народе, что пьяному море по колено, жизнь далеко не всегда подтверждает это. Нетрезвому кажется, что всё ему нипочём — но кажется только до тех пор, пока жизнь не настучит чем-то тяжёлым по голове, больно и поучительно. Или по другому месту… Так и жила эта троица несколько невыносимых, мрачных лет: молодой негодяй-тунеядец, ни во что не ставящий родителей, и они, два преждевременно состарившихся и не в меру добрых человека…

Родители Афанасия умерли один за другим — с разницей в год. Когда парню было двадцать четыре, ушла мама — ей было всего сорок три. Отец отправился в мир иной, два месяца не дотянув до пятидесяти. Безусловно, на их ранний уход серьёзно повлияли неприятности с сыном, связанные с его пристрастием к спиртным напиткам. Оставшись без опеки родителей, Афанасий был вынужден обеспокоиться поисками работы.

Довольно скоро удача улыбнулась ему: он устроился ночным сторожем на склад крупной коммерческой фирмы. Выпивать, разумеется, было строжайше запрещено, но Афанасий плевал на запрет и каждую ночь выпивал — правда, понемногу, чтобы не потерять удобное «хлебное» место. Да и зарплата была не такая, чтоб заливаться под самую крышечку. Но вскоре с выпивкой пришлось завязать окончательно: у Афанасия диагностировали цирроз печени. Лечиться поздно: необходима замена органа. Операция дорогостоящая, откуда у Афанасия такие деньги?.. Не было и времени на ожидание, когда появится «свободная» печень. Афанасий решил взяться за ум, что ещё оставалось?.. Вдруг осознал, как дорога ему жизнь, и как не хочется расставаться с ней, в общем-то, ещё не начав жить. Разве жизнь была у него прежде?.. Что он видел, кроме стакана, наполненного спиртосодержащим пойлом?..

Переход к нормальной жизни дался Афанасию нелегко. Ещё бы, ведь он начал крепко выпивать в довольно раннем возрасте!.. Афанасий перестал употреблять спиртное, посидел на строгой диете, начал устраивать периоды голодания. И зачастил в церковь. Долгие часы просиживал на лавочке у стены, пропитываясь царящей в Богоугодном заведении атмосферой. Вставал, подходил к иконе Иисуса Христа и молил о прощении и выздоровлении. Улучшение в состоянии здоровья наступило, но оно было незначительным, и Афанасий, в ночные часы проглатывая книжку за книжкой по парапсихологии (работа ночного сторожа позволяла), решил: в церковь больше не хожу!.. Молиться не пойду, а на экскурсию — можно. «Бог — во мне, Бог и я — одно целое!.. — свято уверовал Афанасий. — А раз так, то зачем мне церковь?.. Для того, чтобы стать ближе к Богу, ходить туда совершенно не обязательно!.. Нужно обратить мысленный взор в себя — именно там следует вести поиски Бога…» Теперь Афанасий ещё больше времени проводил лёжа на кровати — то прислушиваясь к себе, то старательно, с чувством бормоча: «Боже, я люблю тебя превыше всего!.. Бог и я — одно целое!..» При этом он пытался почувствовать в себе того, кого называют «Богом», и слиться с ним. «Поскольку Бог и я — единое целое, — размышлял Афанасий, — раз Он пронизывает каждую клеточку моего тела и души, значит, целительная сила Бога — тоже во мне. Во Вселенной множество целительных энергий, и Богом мне позволено управлять ими — привлекая к себе, концентрировать в моём теле и душе, — но самая главная, самая мощная из них присутствует во мне всегда и лишь ждёт моей просьбы, моего пожелания, что ей следует сделать для моего блага». И Афанасий накладывал ладони на область печени и направлял в неё потоки целительной энергии Вселенной, тем самым обращая внимание Господа на орган, который требовал немедленного исцеления. То же самое Афанасий проделывал с другими органами и частями своего тела. «Боже, я люблю тебя!.. Боже, прости меня!.. Боже, спасибо тебе за всё!..» — повторял Афанасий во время этих упражнений, и ему было легко и спокойно, он чувствовал себя в полной безопасности. И ощущал себя вечным.

Афанасий был лентяем, йога и цигун были вне его возможностей, а вот работать над своим телом (и душой), валяясь в постели, — занятие как раз по нему. Максимально расслабившись, Афанасий ложился, накладывал руки на тело или располагал их вдоль тела и погружался, как он называл это состояние, в «молитву-медитацию». Привлекая к себе целительную энергию Вселенной, повторял мысленно: «Я совершенно здоров». Или: «Моя печень абсолютно здорова», «Моя ободочная кишка идеально здоровая, сильная и работает отлично!..» Причём при повторении очень важно следующее: когда человек о чём-то думает, он проговаривает фразы — то есть органы речи приводятся в почти незаметное движение, так вот, во время медитации-молитвы они должны быть неподвижны!.. Мысль «звучит», но Афанасий её не проговаривает — вот в чём секрет. Почему следовало делать именно так?.. Это Афанасий вычитал в какой-то мудрёной книге: когда фразу произносишь мысленно, но не проговариваешь, она легче проникает в подсознание, а если через подсознание мы получаем информацию «свыше», то не этот ли путь самый короткий и в обратную сторону?.. Хорошенько расслабиться — тоже важно: мозг начинает работать в режиме, при котором активизируется связь между левым и правым полушариями, между сознанием и подсознанием. И, конечно, молитва должна быть в форме утверждения, а не просьбы. Тогда ты действительно говоришь о том, что тебе нужно, а не о процессе достижения, который может продолжаться нескончаемо. «Я буду, я хочу, дай мне…» — разве не бесконечность между тобой и желаемым приобретением?.. «Я стал, я достиг, я получил!..» — так должна звучать молитва, адресованная Богу!.. «Боже, дай!..» — так человек констатирует наличие у него проблемы. «Боже, у меня есть!..» — это свидетельствует о её отсутствии. В первом случае у Бога есть основание согласиться, во втором — устранить противоречие, которое не ускользнёт от Всевидящего Ока. Так рассуждал Афанасий и без устали думал: «Я совершенно здоров!.. Я совершенно здоров!..» Если к утверждению прибавить чувство радости (это ведь естественно — радоваться, когда ты идеально здоров!), то эффект получается чрезвычайной силы. Поскольку эмоция для мысли — как ступень для ракеты — то, что выбрасывает её на новые высоты. И чем дальше, тем всё более эффективными становятся медитации-молитвы…

Услышит ли Бог мольбы?.. Конечно. Он слышит даже, как жена отказывает мужу в сексе перед сном, ссылаясь на головную боль. Поможет ли Бог?.. Да. Но Ему нужно быть твёрдо уверенным: то, что ты просишь, необходимо тебе позарез. Сумеешь убедить Его за час?.. Он поможет через час. Нужны для убеждения годы?.. Жди помощи годы. Но не проси о чём-то неправедном… Хм, зачем же закладывать просьбу в подсознание, если Богу слышно исключительно всё, что мы говорим?.. Да просто мольба, заложенная в подсознание, не нуждается в повторении: она работает всё время, даже когда ты занят какими-то другими делами. Но и повторение не лишне — чтобы укрепить мысль в подсознании, сделать её главной…

Через два месяца упражнений печень уже не болела, и Афанасий перестал с беспокойством думать о том, в каком она состоянии, а также перестал бояться приближения смерти. «О, Господи! Я — на верном пути!..» — шептал Афанасий, хотя почему-то был уверен в этом и прежде, когда его ещё мучили боли в печени.

Прошло пятнадцать лет, в течение которых Афанасий пять раз сменил рабочее место, но ни разу не изменил выбранной профессии. Родительская квартирка досталась мошенникам-риелторам, проведавшим про одинокого, тихого, странного Афанасия-сторожа. Ему предложили обмен на меньшую по площади квартиру с солидной доплатой. В результате сделки у Афанасия не стало собственного жилья, и обещанных денег он не увидел. Остался, как говорится, на бобах. Денег на пропитание хватало с трудом — большую часть получки съедала квартплата (снимал комнатушку в трёхкомнатной квартире), — но мужчина постепенно приноровился. Как правило, в его дневное меню входили только чай, сахар и чёрный хлеб. И Афанасию этого хватало — наряду с духовной пищей, которую он получал от Бога. Частенько он задумывался о том, что для питания тела ему вполне хватило бы одной только энергии, получаемой от Господа. В этом убеждали многочисленные периоды голодания — от десяти до пятидесяти дней. В отведённом для сторожа помещении был кран с холодной водой, водичка из него текла сносная, почти без ржавчины, достаточно было пару минут отстоять её, и получалось вполне приличное питьё. Да, конечно, за время голоданий Афанасий похудел, в первый раз слегка, во второй намного больше, но самочувствие значительно улучшилось, появился задорный юношеский блеск в глазах. О болезни печени Афанасий забыл напрочь, а новых болячек не прибавилось.

Соседям по трёхкомнатной квартире грех было жаловаться на Афанасия: вёл он себя тихо, никому не мешал. Когда бывал дома, почти всё время проводил в своей комнатёнке, из которой не доносилось ни звука. Афанасий обожал тишину. Лёжа на деревянной кровати, сделанной безработным умельцем из соседнего подъезда за восемь бутылок водки, мужчина медитировал, работал над своей энергетикой посредством придуманного самим собой и описанного выше способа. Эти упражнения постепенно и неизбежно переходили в сон. Отшельник просыпался, и занятия начинались снова. Выходил из комнаты редко — только для того, чтобы попить чаю или справить нужду. Общение с соседями ограничивалось двумя словами: «здравствуйте» и «привет», и всех это совершенно устраивало. Афанасий смутно представлял, как выглядят его соседи: ни разу не взглянул на их лица. Знал только, что в квартире кроме него живут две девушки и парень. Очень милые, спокойные люди…

Сорок лет… Афанасий, закрыв глаза, лежал на спине и представлял, как целительная энергия Вселенной входит в него со всех сторон. По телу разливалась нега. Мужчина блаженно улыбнулся и положил ладони на живот. Ладони тотчас потеплели, сотни нежных тонких иголочек вонзились в них — необыкновенно приятное ощущение. В желудке заурчало, улыбка Афанасия стала шире. «С днём рождения!..» — поздравил он себя и вскоре сладко уснул.

–4 — Леночка

Иннокентий Петрович очнулся от раздумий. Ох уж эта Леночка, совсем околдовала!.. А ведь он не мальчик уже!.. Пятьдесят три минуло прошлой весной, в таком возрасте в мозгах должен быть полный порядок. Конечно, так не у всех, но у многих. У тех, кто добился в жизни значительных успехов. Иннокентий Петрович Арбузов — из их числа. Ну очень крутой перец!.. Всех его денег — не сосчитать!.. Крупные коммерческие предприятия, гостиницы, рестораны, казино. Солидные пакеты акций в процветающих российских и зарубежных компаниях. Иннокентий Петрович довольно усмехнулся. Мог ли он предполагать, будучи зелёным юношей-студентом экономического факультета Московского университета, что добьётся такого положения?.. Мог!.. И не только мог — знал уже тогда!.. Потому и бросил универ после третьего курса, который закончил довольно успешно. На четвёртый не пошёл, решил — хватит, пора настоящим делом заняться, начать сколачивать состояние, чтобы ещё в молодости познать все прелести безбедной, роскошной жизни, а в солидном возрасте не было бы стыдно за бездарно потраченные годы. Нелегко было с нуля становиться богатым человеком, но мир не без добрых людей: стоило Иннокентию поставить конкретные цели и начать двигаться к ним осторожными шагами, мир тут же откликнулся, и молодому человеку стали встречаться люди, готовые помочь в решении намеченных задач. В общем, всё происходило так, как пишут в умных книжках.

Иннокентий Петрович нажал кнопку селекторного устройства:

— Леночка, кофе, пожалуйста!..

— Будет сделано, Иннокентий Петрович!.. — раздался задорный голосок прелестной секретарши.

Бизнесмен взволнованно вздохнул, грудь высоко прерывисто поднялась и медленно опустилась. Одного Леночкиного голоса достаточно, чтобы возбудить босса. Мужчина пригладил изрядно поседевшие волосы рукой, опять прерывисто вздохнул.

Вошла Леночка, и у Иннокентия Петровича захватило дух. Хороша, чёрт возьми!.. Высокая (на полголовы выше босса), стройная, грудь не большая и не маленькая, бёдра не широкие и не узкие, а какая мордаха!.. Двумя словами — идеальная девушка!.. Однако про Леночкино лицо Иннокентий Петрович подумал в последнюю очередь, сначала пройдясь глазами по фигуре. Оно и понятно: с лица воду не пить. Когда нормальный мужик лежит с женщиной в постели, её лицо интересует его в последнюю очередь. Ибо не любоваться на него мужик улёгся в постель, а чтобы трахать женщину!.. А в процессе траханья о лице вообще можно не вспомнить. А когда целуешь сладкие губы, лицо вообще не видишь.

— Спасибо, Леночка!.. — выдохнул Иннокентий Петрович, взглядом провожая обворожительную Леночкину попку до двери.

С полминуты сидел, уставившись на дверь, потом вздохнул и отхлебнул кофе. Кофе Леночка делала хреново, но так ли это важно?.. Зато всё остальное у неё — лучше не придумаешь!..

Арбузов упруго поднялся и подошёл к столику из красного дерева, стоящему у стены. Столик был предназначен для любимой игрушки — саксофона. Иннокентий научился играть ещё в школе: родители считали, что обучение игре на музыкальных инструментах и сама музыка способствуют развитию умственных способностей. Привели семилетнего мальчишку в магазин музыкальных инструментов, и папа спросил: «Ну, Иннокентий, какой инструмент нравится больше?..» Мальчик с любопытством оглядел ряды стоящих на полках гитар, баянов, взгляд на какое-то время замер на скрипке. А потом… Кеша увидел это сверкающее чудо, и глаза восторженно вспыхнули. «Хочу его!..» — ткнул он пальцем в саксофон и требовательно посмотрел на отца. Тот улыбнулся: «Ну что ж, его так его!..» С тех пор саксофон стал настоящим другом Иннокентия. Кеша играл, поднявшись утром с постели и едва продрав глаза, играл, вернувшись из школы, играл по вечерам перед сном. А теперь брал его на работу и время от времени играл, нисколько не смущаясь мысли: «А что подумают о нём его работники?..» Какое ему дело до их отношения к причуде хозяина?.. Да и причуда ли это?.. Музыка помогала Арбузову снять стресс, привести мысли в порядок, выразить свои чувства в мелодии, если этого хотелось. Вот и сейчас, вынув саксофон из футляра и нежно погладив сверкающую медь, Иннокентий Петрович заиграл, и столько любви было в мелодии, заполнившей строгий кабинет!..

Наигравшись, Иннокентий Петрович бережно уложил инструмент в футляр и вернулся в кресло. Улыбнувшись, сладко потянулся, широко разведя руки. Положил их на колени и задумался, припоминая, как Леночка попала в его офис. Полгода назад у него заболела секретарша — тридцатишестилетняя замужняя женщина, чрезвычайно толковая и исполнительная работница. Пришлось искать временную замену. Помог друг-бизнесмен Олег Иванович Сапогов: собирался на отдых в Эмираты и уступил Арбузову Лену. На три недели. По окончании первого рабочего дня Иннокентий Петрович предложил новой секретарше подвезти её до дома. Хозяин и его служащая устроились на заднем сиденье джипа «Лексус». Едва они отъехали от здания, в котором располагается офис, Леночка повернулась к шефу.

— Иннокентий Петрович, вы устали?.. Хотите, я сделаю вам приятное?..

— Что именно?.. — брови шефа удивлённо приподнялись.

— Я имею в виду минет.

Иннокентий Петрович вытаращил на девушку глаза, но отказываться не стал.

Леночка нагнулась к паху босса и расстегнула ширинку на его брюках.

— Вася, ко мне домой!.. — сдавленным голосом скомандовал он водителю через две минуты.

Василий понимающе кивнул и включил музыку погромче…

Сапогов, вернувшись из-за границы, не получил назад свою секретаршу. Пообижался с неделю, а потом нашёл себе другую — круче прежней, как он потом хвастал Арбузову. Леночка хороша, но в сравнении с Людочкой она — неопытная девчонка!..

–5 — Как хочется на волю!

Ольга заканчивала уборку в квартире. Посмотрела на часы: половина девятого. «Молодец!.. — похвалила себя. — Неплохо поработала, довольно быстро управилась. Заслужила отдых». Заглянула в комнату сына. Петя сидел в кресле и, разинув рот, смотрел мультик по телевизору. Ольга улыбнулась: мультфильм про Нехочуху был знаком ей с детства, а теперь им наслаждается её сынишка. Полезный мультфильм, пусть малыш учится уму-разуму. Ольга осторожно прикрыла дверь, не желая отвлекать Петю, и вздрогнула: входная дверь с шумом отворилась и в прихожую ввалился Игорь. Он едва держался на ногах, широко распахнутые глаза были полубезумными. «Опять нажрался!.. — расстроилась Ольга. — А раз начал пить — нескоро остановится!.. А значит, предстоят нелёгкие деньки…»

Игорь неловко, тяжело уселся на ящик для обуви. Балансируя на нём, попытался стянуть ботинок с левой ноги. Бросив на него осуждающий взгляд, Ольга круто развернулась и направилась на балкон. С высоты четвёртого этажа обозрела автомобильную парковку: «Тойота Камри» мужа стояла криво, занимая два стояночных места. Женщина вздохнула: надо спуститься, поставить машину как следует, пока не приехал сосед и не заявился к ним с руганью. Такое уже бывало. Что ж, его можно понять: приезжаешь домой усталый и, вместо того чтобы поставить машину на стоянку и отправиться домой на отдых, приходится лишний раз нервничать и идти требовать от соседей элементарного уважения к окружающим.

Когда Ольга вернулась с балкона, Игорь всё ещё сидел на ящике для обуви, оставив попытки снять ботинки. Придётся опять помочь ему…

Вместо благодарности Игорь промычал что-то нечленораздельное и, покачиваясь, потопал в гостиную. Не снимая пиджак и брюки, светило медицины плюхнулся на диван и мгновенно уснул. Вошедшая следом Ольга несколько мгновений брезгливо изучала лицо мертвецки спящего алкоголика. «И как он только умудрился доехать домой без приключений?.. Как вообще умудрился доехать?.. Хотя откуда ей знать?.. Может, сбил кого-нибудь и скрылся с места происшествия?.. В таком состоянии не мудрено и то, и другое…» Женщина горько вздохнула и пошла переставлять автомобиль.

Некоторое время сидела в машине, уставившись невидящим взглядом сквозь лобовое стекло. За что ей такое наказание?.. Жить с этим человеком чем дальше, тем невыносимей. А как хорошо всё начиналось!.. Ну что с ним происходит?.. Неужели профессия так влияет на его психику?.. Когда они познакомились, он был совершенно другим, в первые два года совместной жизни выпивал исключительно по большим праздникам и не более рюмки водки и никогда не пил на следующий день. А теперь опохмелка продолжается неделю или две: каждая попытка Игоря облегчить похмельное состояние перерастает в новую пьянку. В такие дни преуспевающий хирург превращается в деградента. Находиться с ним рядом — ужас. Почти все слова, слетающие с его губ, кажутся оскорблением, даже если в них нет ничего обидного. Просто сам тон, каким произносятся фразы, показывает: тобой пренебрегают, тебя ненавидят, презирают.

Нетрезвый Игорь Кравцов ненавидел и презирал не только супругу и их пятилетнего сына: весь окружающий мир был недостоин мыть подошвы его ботинок. Стоило Игорю запить, работа не клеилась, сотрудники больницы начинали сторониться его, медсёстры и другие врачи боялись ассистировать ему во время операций: кому охота отвечать и чувствовать угрызения совести за неудачное движение обычно ловких, а теперь трусливо дрожащих пальцев, если оно, в довольно безобидном случае, приведёт к осложнениям или летальному исходу?.. В общем, жизнь выпивающего Игоря трещала по швам по всем направлениям. Ольга была в отчаянии: находиться в одной квартире с пьяным животным было противно и страшно. Обилие грязных слов, выплёскиваемых мужем в адрес жены, угнетало её, заставляло сердце тоскливо и тревожно сжиматься. Ольга опасалась, что в дополнение к ругательствам ей достанется пара крепких затрещин. Опасения были не безосновательны: такое туже случалось. И ещё: когда Игорь увлекался спиртным, он изменял жене. Вдруг ему требовалось срочно подменить кого-то из коллег, а порой его ночные отлучки оставались и вовсе без объяснений. В общем-то, Ольге было глубоко наплевать, где и с кем муж проводит время. Ей в такие дни было даже лучше: отпадала необходимость заниматься с Игорем сексом — постельных утех ему хватало на стороне. Однако неприязнь к мужу из-за его измен становилась сильнее, к тому же Ольга понимала: запой кончится, грязные руки супруга снова начнут прикасаться к ней, и секс в ещё большей степени представится Ольге надругательством над её телом и душой.

Однако стоило Игорю «завязать» с выпивкой, через три-четыре дня он превращался в замечательного, умного, обаятельного человека, общаться с которым было одно удовольствие. Всем окружающим, за исключением Ольги. Её отношение к мужу уже ничто не могло изменить в лучшую сторону. А вот в худшую — запросто!.. Хотя куда уж хуже?..

Да, перестав пить, Игорь становился похож на человека. Собственно, один ли Игорь такой?.. Большинство часто и много выпивающих людей — просто свиньи. А стоит им исключить из продуктов «питания» алкоголь, они очень быстро превращаются в нормальных людей. Хоть спиртное и слабее героина, но легко творит сногсшибательные метаморфозы с не умеющими выпивать в меру…

Жизнь всё больше и больше страшила Ольгу. Одно время она рассчитывала на помощь родителей мужа, но заявить прямо о творимых мужем бесчинствах не решалась. А вдруг они примут сторону своего сына, и обвинят её в его запоях?.. Мол, довела мужика!.. Чтобы меньше контактировать с выпивающим мужем, Ольга стала вместе с сыном чаще бывать у свекрови, а иногда, пользуясь гостеприимством Натальи Николаевны и Андрея Васильевича, Ольга с Петей оставались на ночлег. Хотелось бы пожить у стариков подольше, ожидая, когда Игорь угомонится, перестанет пить, но такое переселение потребовало бы серьёзных разъяснений, а их Ольга не готова была дать и предпочитала потерпеть, вернувшись в общество ненавистного человека. Со свекровью и свёкром Ольге, конечно, очень повезло: замечательные людьми. И оба, как Игорь, медики. Андрей Васильевич — психиатр, а Наталья Николаевна — офтальмолог. Он — доктор наук, она — кандидат. Талантливые специалисты, создавшие не один научный труд. Собственно, в последние два года только Наталья Николаевна продолжала заниматься медициной, не желая уходить на пенсию, а Андрей Васильевич трудился на другом поприще. Именно это его новое занятие привело их в Москву, до того они проживали в Казани и оба работали по специальности. А потом Андрея Васильевича Кравцова избрали депутатом Государственной Думы Российской Федерации.

–6 — Талантливый игрок

Фёдор Талантов вновь покидал казино с неплохой добычей. Иначе и не могло быть, ведь он ходил туда не играть, а выигрывать!.. С его талантами обобрать казино было очень просто. Сидя за столом для покера, Фёдор видел карты дилера. А выигрывать в рулетку ему помогало умение, которому он научился самостоятельно уже после окончания школы профессора Виктора Гродникова: Талантов мог заглянуть в будущее. Не очень далёкое — максимум на три минуты вперёд, но уже и это обещало более чем прекрасные перспективы. Нет, Фёдор не имел возможности прокрутить «киноленту», повествующую о том, что произойдёт в эти три минуты. Он задавал вопрос и получал правильный ответ в виде картинки. А задавать вопрос его заставляло порой ощущение приближения какого-то события, например важной встречи или опасности. И с некоторых пор не было случая, чтобы Фёдор не знал о том, что скоро произойдёт нечто значительное. Вообще, Фёдор, пройдя обучение в школе Гродникова, стал другим человеком. Получив уникальные знания, он стал не просто образованнее. Его энергетика стала более мощной. Порой Фёдор поглядывал на мир снисходительно, но и с большим, чем прежде, интересом: теперь перед ним открывались более серьёзные возможности, чем два с половиной года назад. Нет, два с половиной года — это не продолжительность обучения в школе Гродникова. Три прослушанных курса заняли в общей сложности три месяца жизни Талантова. Остальное время ушло на самостоятельные занятия: закрепление полученных знаний путём практических упражнений. Долгая и сложная работа над собой по инструкциям, полученным от учителя, принесла вожделенные плоды. Фёдор настолько отточил своё умение видеть и чувствовать окружающее, что его «бортовой» компьютер включался автоматически, когда поблизости создавалась какая-либо экстремальная ситуация. Однажды это спасло ему жизнь: если бы не его уникальная способность быстро реагировать на изменения окружающей обстановки, несущийся по Ленинскому проспекту большой чёрный джип непременно сбил бы его, переходящего дорогу по «зебре». Фёдор вовремя отскочил в сторону, и огромный «снаряд» стремительно пролетел мимо. Похоже, водитель и не собирался тормозить.

Поработав по методике Гродникова и в совершенстве овладев всеми премудростями, Фёдор вдруг осознал, что может заглядывать в будущее. Для этого нужно было всего-то немного усовершенствовать методику профессора. Впрочем, Талантов был уверен, что Гродников наверняка знает о такой возможности и прекрасно владеет этой техникой. Но на семинарах не сказал о ней ни слова. Фёдору казалось, что понял, почему профессор ни разу за время учёбы не упомянул о возможности заглядывать в будущее. Ну почему не рассказать об этом, ведь механизм очень похож на тот, когда получаешь ответы на вопросы, имеющие отношение к настоящему?.. Похож, но не идентичен. Есть одно маленькое «но», мешающее узнать то, что ещё не наступило, но обязательно наступит. Дело в том, что мироздание, охотно открывая тайны настоящего и прошлого, в будущее пускает весьма неохотно. И чем более отдалено это будущее, тем сложнее получить ответ на вопрос о том, что произойдёт. При попытке заглянуть вперёд, Талантов буквально физически ощущал возникновение незримого препятствия. И если ему и удавалось открыть книгу, повествующую о будущем, то страница, на которой он оказывался, была не очень далека от титульного листа. Впрочем, уже это было немало. Например, если ты хочешь узнать о ходе и результатах предстоящего важного разговора. Зная все трудности, которые могут возникнуть в начале беседы, можно заранее составить план разговора, и избежать осложнений, получив в итоге вполне заслуженную награду. Задумавшись о том, почему Гродников не учил их добывать информацию из будущего, Талантов пришёл к заключению: профессор жалел своих учеников. Жалел, видя незрелость многих. Ибо когда человек имеет возможность заглянуть в будущее, у него непременно возникнет соблазн использовать это в своих корыстных целях. Ну, а когда душа в духовном плане недостаточно развита, цели и методы их достижения могут конфликтовать с чем-либо очень серьёзным — например, с законом. И даже с преступным миром. Вот и Фёдор оказался не готов к противостоянию заманчивым перспективам, открывшимся его взору, и пошёл по простейшему пути — направил стопы в казино. Собственно, а почему нет?.. Фёдор, несмотря на свои благоприобретённые таланты, оставался малообеспеченным человеком, частным образом работая таксистом на видавшей виды девятке вишнёвого цвета, купленной с рук четыре года назад и с тех пор постоянно выручавшей хозяина в нелёгкие дни и месяцы обострения личного финансового кризиса, начавшегося вскоре после окончания физического факультета МГУ. Заниматься извозом Фёдор начал после смерти отца, который был для Фёдора единственным любимым человеком и источником его материального обеспечения. Оставшись без средств к существованию, Талантов устроился работать в одну контору, потом в другую, третью — нигде не удавалось прижиться. В первой организации не понравился коллектив и установившиеся порядки, во второй — не очень интересная зарплата, которая за полгода работы не выросла ни на копейку, хотя Талантов не только успешно прошёл испытательный срок, но и последующие три месяца отработал на достаточно высоком, как ему казалось, уровне. Однако обращённая к начальству просьба о повышении оклада открыла Фёдору глаза: вдруг узнал, что он — бездарь, и фирма, приютившая его (да, так и было заявлено!..), от его деятельности несёт убытки: толку почти никакого, а зарплату плати ему вовремя!.. В третьей фирме Талантов не проработал и месяца: менеджер по продажам — это не его. Каким бы ни был товар. Ну не продавец он, и всё тут!.. Тошнит от этого занятия, тоска смертная!.. Лучше уж быть безработным и таксовать в удобное для себя время, чем через силу выполнять нелюбимую работу. Душа от такого труда скудеет, черствеет. А ведь она — самое главное богатство, так зачем же гробить её?.. Нет, лучше оставаться свободным. Зарабатывать немного, не перенапрягаясь, от случая к случаю, и думать, в чём твоё призвание. Эх, Гродников, если б ты ещё учил учеников отыскивать своё место под солнцем!..

Фёдор вышел из казино на ночную улицу и шустро нырнул в уже поджидавшее его такси — «Тойоту Короллу». Пакет почти с четырьмя миллионами рублей, нежно прижатый к груди, грел сердце. Взглянул на часы: половина первого — детское время!.. Позвонил знакомой — Лене Воропаевой, рассчитывая пригласить к себе. Ленкин телефон был отключён, видать занята кем-то девочка. Ох, хороша, зараза!.. Так делает минет — сознание можно потерять!.. Да и вообще — неподражаема в постели!.. Неудивительно, что не взяла трубку: такие девочки не остаются по ночам без дела, обязательно кого-нибудь обслуживают. Фёдор полагал, что Ленкины мозги и душа так устроены: ей требуется бесконечный секс, она просто помешана на нём!.. Ну, а все окружающие мужики должны быть помешаны на Леночке: от неё так и прёт сексом!.. Вот и Фёдор слегка помешан. Даже он…

Этой ночью опять приснился сон. Хороший сон, спокойный. Собственно, Фёдору каждую ночь снились сны. Один сон за ночь, в нём Фёдор будто проживал день своей жизни. Куда-то шёл, куда-то ехал, с кем-то разговаривал. В общем, всё, как в жизни. И каждое утро, пытаясь вспомнить, что снилось, Фёдор выхватывал лишь обрывки цветных картинок и ярких эмоций. Картинки по очереди вспыхивали перед его мысленным взором, гасли и больше не появлялись, а вместе с ними притуплялись и исчезали ощущения.

–7 — Страшная болезнь Арбузова

Иннокентий Петрович был сильно напуган. Что за чертовщина?.. Такого с ним не бывало никогда. Конечно, страх приходилось испытывать и раньше: всякое случалось в жизни — и застрелить пытались конкуренты, и частенько рисковал много денег потерять в одночасье, да и терял — как без этого в крупном бизнесе. И не то что адаптировался к этому страху — просто непрошибаемый был. Ну, почти непрошибаемый. Побарахтался в страхе — день, два, максимум три, да и забыл про него: страх испарился, а Иннокентий Петрович ещё сильнее стал. Антистраховый иммунитет растёт от такого купания. И вот с бизнесменом начало происходить то, к чему он совершенно не был готов, и возникший по этому поводу страх никак не хотел отступать, с каким бы усердием Иннокентий ни погружался в него. Собственно, усердия тут и не нужно: просто наблюдай за своим страхом бесстрастно — и все дела. И тогда он, постепенно, приручается, становится послушной собакой. А потом эта псина сама испуганно убегает куда-то, поджав хвост. Вполне возможно, что на её место у ног хозяина когда-нибудь позарится другая страшнючая собачина — но для того лишь, чтобы через некоторое время убежать из негостеприимного дома беспомощным разобиженным щенком.

Нет, Иннокентий Петрович не стал вдруг слабее, просто на этот раз страх оказался уж очень силён. Как тут не перепугаться: вдруг начало резко падать зрение, и никакие врачи-специалисты не могли помочь. Обследование отобрало у коммерсанта немалые деньги, но медики озабоченно покачали головами, выписали какие-то капли, которые ни фига не помогали, вот и всё лечение. Солидные пачки баксов перекочевали из уютного кармана Иннокентий Петровича в бездонные карманищи белых халатов — и это, в итоге, всего лишь за очки с толстенными стёклами, которые тяжеловато таскать на носу.

Иннокентий Петрович тоскливо вздохнул, подслеповато посмотрел на экран монитора. Чёрт!.. Ничего невозможно разобрать: голубое пятно и всё. Что за буквы и цифры на нём?.. Мужчина напялил очки: теперь кое-что прояснилось, но будущее выглядело таким безнадёжным, что это временное прояснение совершенно не радовало.

Неохотно поднялся с мягкого кожаного кресла, подошёл к зеркалу, висевшему слева от двери в кабинет. Из зеркала на него глянул пучеглазый монстр. Вот страшило!.. Неужели скоро конец?.. И нельзя будет увидеть ни букв и цифр на экране, ни синего неба, ни поднимающегося по утрам над крышами домов солнца?.. Ни вожделенных купюр с изображением Бенджамина Франклина, ни Леночкиных бесстыдных грудей, ни влажной ароматной ложбинки между её ногами?.. Что за дьявольщина творится с ним, таким сильным, уверенным в себе человеком?.. Каковы причины этой неотвратимо надвигающейся тьмы?.. Это наказание за его грехи?.. Или просто судьба, и когда Кеша только появился на свет, кому-то там, на небе, уже было известно, что вот такое произойдёт в далёком будущем с этим невинным ребёнком?..

Очередной безутешный вздох и неторопливый поход к письменному столу — неловкими мелкими шажками слабовидящего.

Иннокентий Петрович медленно опустился в кресло, снял очки и начал протирать стёкла. Интересно, а как Леночка сейчас смотрит на него?.. С состраданием?.. Или с пренебрежением?.. Возможно, мысленно называет его старым кротом и уже подумывает о том, чтобы смазать лыжи и укатить по первому снегу к другому толстосуму?.. А может быть, и снега не станет дожидаться: лыжи бывают роликовыми. Иннокентию Петровичу стало нестерпимо жаль себя, плечи печально опустились, глаза защипало, но мужчина жёстко сжал губы и удержал слёзы. Этого ещё не хватало!.. Слепни, сволочь, но не реви!.. Ну, посидишь в темноте месяц-другой. Год. А потом всё равно найдётся умница, который поймёт, в чём дело, и вернёт страдальцу утраченное зрение. На душе стало легче, но ненадолго: вскоре липкий страх через какую-то дырочку вновь просочился в неё и заполнил полностью. Ужас!.. Иннокентий Петрович опустил голову. А хандрить не время: намечается несколько крупных сделок: перепродажа марокканских апельсинов, финской сёмги, якутских алмазов и ещё кое-какой хрени…

Резко зазвонил рабочий телефон, бинесмен вздрогнул. Зачем-то нацепил очки, посмотрел на аппарат, будто ожидал увидеть, кто звонит. Не получилось: не увидел. Снял трубку.

— Петрович, привет!.. — раздался весёлый голос Сапогова. — Как поживаешь, старый волчара?..

Иннокентий Петрович хотел было возмутиться: ну какой же я старый?!., — но вес очков, оккупировавших переносицу, охладил его пыл. Верно, теперь уже старый.

— Хреново!.. — неожиданно для себя вдруг зло ответил Иннокентий. — Не вижу ни хрена!.. Почти ни хрена, а скоро перестану видеть вовсе!.. Как-то не прельщает перспектива оказаться в гробу при жизни, но и избежать её невозможно. Так что доживаю последние дни.

— Сочувствую, Петрович!.. — в трубке раздался вздох. После небольшой паузы Сапогов оживился: «Петрович!.. А я ведь тебе как раз по этому делу звоню!.. Ну, насчёт твоего зрения. Есть один интересный вариантик!..»

— Ну?.. Что за вариантик?.. — Петрович недоверчиво нахмурился.

— Знакомые посоветовали одного знахаря: говорят, он может творить чудеса. Ну, может, не как Бог, но почти как он.

Надежда в груди Петровича угасла.

— Не верю я знахарям!..

— Петрович?.. — голос товарища стал насмешливым. — А у тебя есть другие варианты?.. Если так, то извини, что побеспокоил.

— Нет-нет, что ты, всё нормально!.. — заспешил крот. — Я готов на встречу с этим… колдуном.

— Ну вот и ладушки!.. — повеселел Олег. — Знаешь, у меня чувство, что скоро ты будешь видеть, как прежде. А мои предчувствия меня ещё никогда не обманывали… Я перезвоню!..

Сапогов, не попрощавшись, повесил трубку. Иннокентий Петрович ещё долго сидел, сняв очки и уставившись в никуда. Где-то в глубине души вспыхнула искорка, постепенно она становилась всё крупнее и ярче, и вот уже разгорелся настоящий пожар. Пожар надежды. Арбузов поднялся и направился к столику, на котором хозяина ждал саксофон. Вставил мундштук, нежно погладил медь, сверкнувшую в солнечных лучах, пробивающихся сквозь жалюзи… Музыка дышала уверенностью в завтрашнем дне.

–8 — Новая проблема Кравцовых

Ольга отперла дверь своей квартиры и, почувствовав неладное, замерла. В гостиной разговаривали, один голос — неуверенный, слабый — принадлежал её мужу. Два, других, нагло перебивавших Игоря, явно принадлежали мужчинам неробкого десятка. Они что-то требовали. Супруг, запинаясь, оправдывался, обещал рассчитаться в срок, но его отговорки и обещания не производили на гостей того впечатления, на которое Игорь рассчитывал. А может быть, уже и не рассчитывал. «Деньги!.. — поняла Ольга. — Он должен им деньги!.. Много денег, судя по возбуждению, заполнившего гостиную… Как он мог?.. На что занял?.. На что потратил?..»

Конец ознакомительного фрагмента.