Башни Судеб. CD-1/ Лабиринт Снов?

Леонардо Ди-Скайфари

Роман о том, как маленький обиженный мальчик уничтожил мир, пытаясь сделать его совершенным, вместо того, чтобы заглянуть в себя…

Трек1.Ночь

Огромные настенные часы, качая маятник, монотонно тикали в углу, отсчитывая оставшееся время. Планета гибла… — Тик-Так-Тик-Так. Достало! Время всегда играет против нас, — сказал раздраженно Властитель Дум, и, резко развернувшись в своем кресле, засунул в рот толстую сигару.

— Где огонь? Я хочу пламя! — злостно рявкнул он вдаль. И слова его, ударившись о стенку, эхом разлетелись по залу. Тут же к нему подъехал робот-слуга с зажигалкой. Прикурив, Властитель откинулся на спинку высокого кожаного кресла и нажал кнопку салатового цвета. Части ребристого потолка не торопясь разделились и бесшумно разъехались в разные стороны, исчезнув в черных, зеркально отполированных стенах. Обнажился космос, открыв взгляду созвездия и яркие белые гиганты звезд, которые в иллюзии передающего экрана казались так близко, что думалось — до них можно дотянуться рукой. Сделав последнюю затяжку, он с холодным злорадством затушил сигару о жестяного слугу. Со зловонным шипением она погасла, но было достаточно всего одной искры, чтобы робот начал дергаться как в бешеном танце. Властитель хохотал, наблюдая за его агонией. Через минуту робот взорвался, осыпав зал дымящимися осколками своей искусственной плоти.

Тут же, нудно жужжа, в стенах открылись маленькие отверстия, откуда

выскочили уборочные мини-механизмы. Они быстро, спеша и сталкиваясь, разбежались по залу, всасывая в себя грязные останки и запах горелой синтетической оболочки. — Совершенство! — восхищенно хмыкнул Властитель, наблюдая за их работой. Закончив, они так же быстро исчезли в своих норах. Панели вернулись в гнезда.

— Техника-техника! Всего лишь одна капля вечного огня и железу конец! — промолвил он мечтательно и со скрипом оторвал задницу от кресла, зависнув бесформенной грудой над черным мрамором необъятного стола.

Длинные каштановые волосы и порочные черты лица были красивы, но тело…!

Толстые складки жира, словно тесто, выпирали из одежды, несоответствие пропорций поражало воображение, и все это безобразие прикрывал драгоценный костюм со старинным орнаментом ручной работы. Правда, он мог быть спокоен, никто и никогда не укажет ему на это, роботы не осознают чувства красоты, да и сам он в принципе забыл, как выглядит. Годы, прожитые в новом теле, ставшем бессмертным от пронзившей его энергии планеты, взорвавшейся от адского эксперимента, почти уничтожили в нем возможность простейшей самокритики. Уродство мира вокруг создало ложное представление о критериях прекрасного и

ему стало казаться, что он сам и есть самое идеальное и совершенное существо, когда-либо существовавшее. Секунды две поразмышляв, он рухнул в кресло, испуганно скрипнувшее от соприкосновения с двумя кусками мяса пониже спины, больше напоминавшими шары для боулинга.

Толстый палец правой руки Властителя охватывала тяжелая золотая печатка, на поверхности которой, в окружении жира, проступали почти стершиеся буквы. «М..су, с любовью от мамы». — Скука, — зевнул он притворно, пытаясь отогнать воспоминания. «Разве этого ты хотел»? Шептал внутренний голос. Он сердито отмахнулся от него, пытаясь загнать куда-нибудь в дальний угол сознания. Взгляд его переместился на часы, продолжавшие свой однообразный отсчет в углу зала. В тишине залы их еле слышимый «тик-так» гремел как сто тысяч кузнечных молотов, вбивающих в наковальню мозга толстяка какую-то мысль, лишающую привычного покоя…

— Уже пять, скоро шесть, как всегда, — громко сказал Властитель Дум, развеяв тишину. Мысли рождались и умирали в его мозгу со странной логикой пустоты. Слабый ветерок пронесся по залу, унося с собою запах дорогих сигар и недопитого виски на столе, опять скрипнув креслом, Властитель встал. — Скрип? — хохотнул он и посмотрел на кресло, заметив неожиданно его ветхость. «Пора бы заменить, а впрочем, зачем»? Пронеслось в голове. Тишина ночи давила на него, вызывая приступ тоски и на секунду ему показалось, что выход только один. Окно, открытое системой кондиционирования, звало к себе бесстрастной молчаливостью, безумие вкрадчиво втекало в раскаленный мозг. Пошел дождь, капли с серебристым шелестом пролетали перед воспаленными глазами и исчезали в бездонной пропасти где-то внизу.

Тихо щелкнув реле, включился проигрыватель. Властитель вздрогнул и побрел обратно к столу. Стальная лапа с иголкой бесшумно опустилась на истертый временем винил и сквозь треск, в прохладный шелест дождя, вплел свою мелодию джаз. Cакса-фон играл что-то вечное и далекое, что-то щемящее сердце и пробуждающее в нем то, что он давно потерял — свою душу! Что-то, заставившее скатиться слезу с красного века безумца.

Бессмысленно уткнувшись глазами в точку, он застыл, впитывая каждый звук, каждую ноту. Он хотел понять, что надо вспомнить?! Но джаз смолк, стальная лапа тупо била по центру, винил истерся… навсегда…

«Тик-так-буммм», нудно и все так же скучно пробили часы в углу мрачного зала, полного теней прошлого. — Это невыносимо, — вырвался злобный рев и звонким эхом разнесся по многочисленным залам и переходам Башни, заставив груды железа, снующие туда-сюда, вжаться от страха в стены из шершавого черного мрамора.

Мощная туша вскочила, потные пальцы судорожно нажали на большую красную кнопку — вспыхнул яркий свет, рассеяв тени, мерещившиеся ей в темных углах… Нагнувшись к селектору из темно-зеленого гранита Властитель нетерпеливо процедил: — Киберов ко мне.

Лицо его, дергающееся от с трудом подавляемого страха, наконец разгладилось, но через миг исказилось в гримассе злости, он не любил ждать! (А киберы, как известно, славились своей медлительностью)!

Хаотичный рой пчел-мыслей, гудящий в глубинах подсознания, постепенно выстроился в одну линию и начал концентрироваться в нужном ему направлении, готовый ужалить мир очередной адской затеей. — Ха-ха-ха, — прозвучал смех в пустоте помещения. — Ха-ха-ха… хе-хе-хе, — проскрипел он уже смелее, все-таки с опасением оглянувшись по сторонам. «Вдруг чертовы тени еще здесь»? Лицо его окончательно разгладилось, на миг став «прекрасным», складки жира колебались в такт громовым раскатам, кресло в ужасе трещало под огромным весом, опасаясь неминуемой гибели от быстрых раскачиваний взад и вперед.

Эхо дурацкого смеха еще отражалось от каменных стен офиса, но Властитель уже не воспринимал его, предавшись восторженным мечтам. Какая идея пришла к нему в голову!!!

Сквозь свинцовые облака сигарного дыма робко просачивался начинающийся рассвет…

Из-за красного золота бескрайних песков выкатилось, лениво потягиваясь, заспанное солнце — и, зевнув, осветило тянущуюся до самого горизонта пустыню. Пустыню, до безумия раскаленную днем и смертельно холодную ночью, отчего в ее красно-черном аду почти не могло выжить хоть что-нибудь похожее на растительность…

И вот, наконец, первый лучик светила тронул гранитное зеркало стен, и, мгновенно размножившись, расчертил кабинет сотней таких же радостных игл-лучей, посланников света, пришедших из самой сердцевины горячего и живительного диска солнца, царственно плывущего в океане протуберанцев-пламен, отрицающих серую тьму, которой так часто окружают себя люди, или похожие на них существа! Как например то, что хохотало сейчас в кожаном кресле, радуясь омерзительным планам, до которых оно сейчас додумалось своим злобным мозгом, ненавидевшим свет…

Искусственный свет в зале медленно погас, день вступал в свои права…