На службе у проклятых

Лев Молот, 2023

Тихий провинциальный город. Невзрачное с виду кафе. Днем здесь всё как обычно: вас хорошо обслужат, всегда внимательно выслушают и даже пожелают отличного дня. Но ночью за закрытыми дверями происходят леденящие душу события. Смертельная расплата и вечное заключение в стенах этого заведения ждет тех, кто посмел засидеться допоздна или заинтересоваться слухами, которые окружают это здание…

4

К часу ночи улицы их провинциального города уже пустовали. Прохожие были настолько редкими, что казались почти незаметными, сливаясь с очертаниями ночного города. Раздражающий дождь прекратился, оставив промозглую сырость, лужи и разводы на стенах и окнах зданий. И все же пара, медленно шагающая по улицам, не спешила складывать зонт. Сейчас он скорее служил неким средством уединения и защиты от окружающего мира.

— Да, в кафе действительно не все могут оставаться ночью после окончания рабочей смены. Их меньшинство, всего несколько человек, включая, конечно, нас с тобой. А по поводу отношения к себе можешь не беспокоиться. Я работаю здесь уже третий год, но относятся ко мне все равно подозрительно.

— Похоже, испытательный срок длится здесь долго? — шуткой спросил Андрей, вспомнив разговор с Угрюмым перед уходом.

— Типа того, — засмеялась Оксана. — Но и текучки тут нет, почти все — «ветераны труда», работают очень давно. По крайней мере, с их слов… И вот они-то все как раз и задерживаются после закрытия заведения, в зависимости от своих смен. Все остальные сотрудники должны закончить работу, как только на часах наступит полночь, и как можно скорее покинуть кафе. Хотя, я знаю, бывают такие случаи, что после двенадцати вообще никто не остается. Но это, скорее, совсем уж исключения из правил.

Она прервалась, обходя большую лужу. В грязной мутной воде отражался свет яркой лампы уличного фонаря, стоящего рядом.

— Чем они там занимаются в это время, я не знаю. Но, неизбежно задерживаясь на рабочем месте, по разным причинам, я всегда наблюдаю… Как это лучше сказать… Какое-то чересчур старательное отношение к работе в это время, что ли. Несмотря на усталость в конце дня, несмотря на то, что они отработали каждый по двенадцать часов. Как только наступает время окончания смены, у отдельных сотрудников как будто включается «второе дыхание», и они переходят в новый режим работы. Вести себя начинают уж слишком активно.

— Бывалые сотрудники знают, как смошенничать, и заработать «мимо кассы». А когда все это проделывать, в конце концов, как не во время отсутствия лишних людей? Логично, что они не желают делиться с остальными, и не хотят, чтобы это заметил директор, который пытается искоренить воровство, — цинично рассуждал вслух Андрей. — Не в этом ли все дело?

— Не знаю… Может быть. В рабочее время, кстати, представители именно этого «избранного» большинства чаще всего и спускаются в подвал, других стараются оградить от походов туда. Насчет воровства… Знаешь, я ведь тоже поначалу так и думала, как ты, особенно сразу же после устройства сюда на работу.

— А сейчас ты как думаешь?

— Сейчас… Сейчас я уже сама не знаю. Но этот вариант для меня точно не отображает всей разгадки. Особенно после того, как я начала сталкиваться с некоторыми странными вещами в этом кафе.

Она замолчала, глядя перед собой. Андрей многозначительно посмотрел на нее, с интересом молчаливо ожидая продолжения.

— Я говорила, что иногда приходится задерживаться. Время от времени это случается, то шумная компания попадется, которая оставит много мусора, то какие-то посетители не будут спешить уходить, и приходится их долго выпроваживать. Да и в наши обязанности входит пусть и поверхностная, но уборка рабочего места, как ты уже сам знаешь. И, конечно, мне всегда приходится быть рядом с подвалом. А иногда, пусть и редко, спускаться в него. Конечно, не приветствуется, чтобы именно я ходила туда, да еще и в одиночку. Но, опять же, ситуации на работе разные бывают, сотрудников может не хватает, или просто много клиентов…

Чем дальше она рассказывала, тем больше можно было почувствовать, как от подступающего волнения у нее сбивается дыхание. «Не волнуйся ты так, ничего ведь не случилось», — так и хотелось сказать ей. Но Оксана уже и сама это почувствовала, отчего начала делать паузы между предложениями.

— Так вот, ближе к ночи в подвале начинают твориться странные вещи… Возникает чувство, будто внизу кто-то находится, хотя в действительности там никого нет. Из подвала начинают доноситься непонятные звуки, чьи-то голоса, слышен шум от перемещения каких-либо вещей. Ты не услышишь и не почувствуешь всего этого днем, и дело тут даже не в повседневном шуме, который может перебить все звуки из помещений внизу. Ту же музыку, доносящуюся из колонок, далеко не всегда спешат выключить, и порой она играет и после окончания рабочей смены. Но ночью… Ночью там как будто что-то начинает оживать.

Она специально сделала акцент на этом слове, намеренно подчеркивая его. Все это время Андрей слушал ее серьезно, еще не решив, как ко всему этому относиться — шутя, или с показательной поддержкой и пониманием, как слушают душевнобольного родственника. В любом случае, с реакцией на ее рассказы нужно быть аккуратнее. Почувствуй сейчас обиду на какой-либо его ответ, она может не рассказать чего-то действительно интересного.

— Поэтому ты сказала, чтобы я в подвале ничего не трогал?

— Не только. Потому что я еще хотела, чтобы ты…

Она вдруг замолчала.

— Чтобы я не уволился?

«Молодец, быстро произвел впечатление на девушку, — удовлетворенный собой, подумал вдруг Андрей. — Еще не успел устроиться, а уже влюбил в себя сотрудницу только одним своим видом, хотя практически и не общался с ней. Пикап-тренинги отдыхают…»

Но не тут-то было. Следующая фраза, будто сильный подзатыльник, мгновенно сбила всю его надменность и так же стремительно вогнала в ступор.

— Нет. Чтобы ты остался жив, — сказала она очень медленно и тихо.

— Что-о?

Андрей даже остановился, чуть не выронив зонт из своих рук. Оксана вместе с ним тоже остановилась. Неторопливо переведя взгляд на своего спутника, она теперь смотрела серьезно, казалось, даже не мигая.

— Тебе сказали, что случилось с предыдущим человеком, который работал на твоем месте? — вопросом на вопрос ответила ему официантка.

— Про это даже сам Скворцов мне сказал, когда проводил собеседование. Парень скончался от алкогольного отравления. А что здесь такого? Неужели ты думаешь, что некоторым легко удержаться, когда вокруг тебя столько алкоголя?

Шутка вышла неудачная, она даже не улыбнулась. Да и у него вышло лишь подобие улыбки, больше похожее на кривую ухмылку.

— Может быть, — сказала Оксана задумчиво, опять смотря куда-то вдаль. И затем уже быстро продолжила, как будто спеша рассказать, все что она знает. — Просто это не первый такой случай. До него чуть больше года назад скончалась так же официантка. Лена, кажется, ее звали. Что-то у нее там стало с сердцем… До нее тоже кого-то нашли мертвым, кажется, бармена, я уже не помню подробностей, это было давно, несколько лет назад. Да и вообще в городе время от времени пропадают без вести люди, имена которых часто связаны именно с нашим кафе. Оно было для этих пропавших последним местом, где их видели. И это только подтвержденные случаи… Тебе кажется это обычным совпадением?

Да, он тоже слышал об этом. Или где-то читал. Такие новости в местных СМИ выставлялись как незначительные, словно они не содержали в себе ничего важного. И было странно, что после всех таких случаев журналистами и блогерами не поднимался скандал, который должен был бы предсказуемо перерасти в массовое недовольство жителей, желающих навсегда прекратить работу заведения. Все заканчивалось лишь на уровне интернет-дискуссий в социальных сетях и на форумах в интернете, то есть обычной, ни на что не влияющей болтовней. Хотя, с другой стороны, из чего тут делать сенсацию, и обвинять этот общепит? Человек пришел, выпил, ушел в неизвестном направлении, — в каком кафе или ресторане, продающем алкоголь и работающем допоздна, такого не может произойти? Или сотрудники каких компаний не могут умереть от несчастных случаев? Люди смертны, и никогда не знаешь, где эта смерть найдет тебя.

— В конце концов, мы ведь работаем в питейном заведении, — как-то неуверенно попытался вслух найти оправдание произошедшим случаям Андрей.

— Один раз за двадцать лет, наверное, еще можно понять. И то, если кафе находится фиг знает где, у черта на куличках. Но здесь, с таким расположением и в нашем благополучном небольшом городе… И не в бандитские девяностые, а сейчас, в спокойное время, — усмехнувшись, возразила она ему. — Тебе все равно это не кажется странным? Новых сотрудников принудительно спешат выпроводить из кафе, периодически сотрудники умирают от отравления алкоголем, а посетители этого места время от времени пропадают?

Андрей промолчал, и вместо ответа жестом пригласил пойти дальше, а не стоять посреди улицы.

Вскоре показался и ее дом. За необычным разговором дорога прошла для них незаметно, и за все время пути они так и не воспользовались автобусом. Он вспомнил об этом только сейчас, когда пара остановилась уже возле подъезда. Ночная тишина и свежесть после дождя располагали к прогулке и одинаково подходили как к разговорам, так и к молчаливому нахождению рядом с интересным тебе человеком.

Глядя в ее печальные и усталые глаза, Андрей подумал, что после двенадцатичасовой смены сейчас выглядит точно не лучше. И если при выходе из кафе у него еще были силы и заманчивые мысли проводить ее не только до дома, но и до ее кровати, то сейчас осталось только желание выспаться. А разузнать дополнительные сведения, если они у нее есть, можно будет и в другой раз.

Оксана некоторое время смотрела на него, а затем, улыбнувшись его сосредоточенному виду, сказала:

— Ладно, не бери в голову. Моя мама всегда говорила: если я не нахожу чему-то объяснения, нужно отпустить ситуацию, чтобы ничего тебе не навредило. Поэтому и ты не заморачивайся. Будем просто работать дальше. Береги только себя.

— Поздно. Я уже заморочился, — вздохнув, ответил он и тут слегка зевнул, прикрывшись рукой.

— Мне пора. Как и тебе… Доброй ночи, — еще шире улыбнулась Оксана и пошла к двери подъезда, на ходу доставая ключ от домофона. Короткий звонкий звук, и вот уже железная тяжелая дверь, которая не открылась полностью под слабым усилием девушки, медленно стала закрываться, скрывая ее силуэт.

Андрей проводил свою ночную спутницу взглядом, пока двери не закрылись. Потом, как будто очнувшись, огляделся по сторонам и прислушался к шуму деревьев, качающихся от ветра. Кроме них, здесь, в спальном районе, похоже, и вовсе не было никаких звуков. А окна, где еще оставался включенным свет, можно было вообще пересчитать по пальцам.

Он развернулся, и пошел по направлению к своему дому. «Черта с два будем дальше „просто работать“, — подумал он, на ходу отбивая ритм произвольной мелодии пальцами на сложенном зонте, чтобы веселее было возвращаться домой. — Я разберусь, что здесь происходит».