Седьмая ведьма

Лариса Радченко

Валерия одна из тех, кто умудряется влюбиться не в того парня. А когда наступает прозрение, желает только мести! Да и поделом ему, заслужил. Но он портит новые отношения. Чистые, настоящие. Эх, вернуться бы в тот день, исправить все. Валерия даже не подозревает, насколько это реально. Однако, раскрывая себя и древние тайны ведьм, она понимает, что сотворила гораздо большее зло, чем думала, и простым возвратом в прошлое его не исправить.

Иллюстратор Галина Ковылина

© Лариса Радченко, 2023

© Галина Ковылина, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0059-6517-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Седьмая ведьма

Это были Святки, и мы решили развлечься…

Суженый

— Нам нужен ватман, свечи, а еще… — Роза придвинулась ко мне вплотную и зашептала, словно заговорщица: — Это самое главное: белое блюдце, абсолютно чистое, без рисунка.

Мы стояли в холле школы, на втором этаже возле окна. Первый день после зимних каникул. Впереди четыре месяца учебы, экзамены, но после отдыха как-то не особо хотелось браться за ум.

— Таких не бывает! — возразила Катя.

— Бывает! — Роза уверенно кивнула. — У моей бабушки есть такое. Однажды я подслушала ее разговор с соседкой, они вспомнили, как гадали в молодости.

— Ой, в каком это веке было? — усмехнулась я.

Роза вскинула голову. Она всегда так делала, когда была уверена в своей правоте. Вот и сейчас ее короткие черные кудряшки угрожающе дернулись. Роза бросила на меня недовольный взгляд.

— Молчу, молчу, — поспешила ретироваться я, наигранно вскинув руки.

— Так вот, она сказала, что блюдце до сих пор у нее в сундуке хранится. Если повезет, то завтра стащу его.

— Девочки, а это не страшно? — вдруг побледнела Катя.

Тихая, скромная Катя была абсолютной противоположностью волевой Розы, но именно она уравновешивала нашу компанию. Мы дружили с первого класса. Сначала три нескладные девочки, а теперь уже девушки: стройная, выделяющаяся особенной еврейской красотой Роза; хрупкая, тонкая, с шикарной косой темных волос, Катя; и я, так и оставшаяся нескладной, почти худой, с темно-русыми волосами чуть ниже плеч.

— Да не бойся ты! — Состроив рожицу, я тронула подругу за локоть.

— И все же… — Она вздохнула, вдруг переменилась в лице и вплотную придвинулась ко мне. — Ва́лери, смотри, твой Марат идет.

Сердце мгновенно зашлось от волнения. Я украдкой посмотрела на объект своего обожания.

Жгучий брюнет шел мимо нас в компании друзей. Как всегда, весь в черном, как всегда, подтянутый. Мечта, а не парень! Друзья громко смеялись, совершенно не обращая внимания на окружающих. Эта была неразлучная четверка. Они учились в одном классе, играли в одной хоккейной команде и где бы ни встречался один из них, поблизости всенепременно оказывались другие. Их дружба — не разлей вода — сводила на нет все мои попытки привлечь внимание Марата. Но я не теряла надежды, что когда-нибудь он заметит мой взгляд и как замираю рядом с ним. Заметит и ответит на мои чувства.

— У них игра в следующую субботу, — будто между прочим сказала Роза.

— Знаю. Вы пойдете? — настойчиво спросила я, поворачиваясь к девчонкам.

Они переглянулись.

— Конечно, — поспешила ответить Катя.

— Хорошо. Так что у нас там с гаданием?

— Короче. — Роза продолжила: — Блюдце беру на себя, а вы остальное.

— Я куплю ватман, — тихо, словно обреченно, протянула Катя.

— Тогда с меня свечи.

Все уже сидели за партами, когда наша троица вошла в класс. Задетая локтем соседка, отодвинула подальше от меня свою тетрадку.

Наш класс не отличался дружелюбностью. Учителя откровенно выражали недовольство нами и с нетерпением ждали, когда закончится этот год, и мы, наконец-то, покинем школу. Соседка по парте, отличница, каждый раз пыталась учить меня уму разуму, и каждый раз именно из-за этого ей доставалось от учителей. Она злилась, а мне было все равно. В отличие от нее, я не испытывала особого рвения к учебе. Зачем? Моя участь была предрешена в тот день, когда родители открыли собственное кафе. Мама осуществила свою мечту и теперь без конца твердила о продолжении семейного бизнеса, а хочется мне этого или нет, даже не спрашивала. Каждый вечер я шла в кафе отбывать повинность, и отвертеться было невозможно. Стоило только завести разговор о свободном вечере, мама тут же начинала жаловаться, как ей тяжело, как она устает, а жизнь такая сложная… Обычно я надевала фартук на середине ее причитаний.

Звонок известил об окончании урока. Легкий гул в классе мгновенно сменился настоящим шумом. Нет, после каникул точно нужно давать еще два-три дня, чтобы одноклассники успели наговориться друг с другом!

Урок истории был на сегодня последним. Наша троица отправилась в раздевалку.

— Где мы соберемся? — спросила Роза.

— У меня все дома будут. — Катя с опаской посмотрела на нее.

— У меня вообще не вариант. — Я пожала плечами.

— Светланка говорила, у нее родители завтра улетают отдыхать. — Роза махнула рукой кому-то у нас за спинами. Мы с Катей одновременно обернулись.

— Она, вроде бы, недавно в нашей школе? У нее еще сестра есть. Младшая. Кажется, в пятом… учится. — Катя пристально изучала рослую, неестественно загорелую девушку.

— Да, но при этом свободная квартира.

— Привет. — Светлана мило улыбнулась, подойдя к нам.

— Светик, так как насчет выходных? — заискивающе спросила Роза, моментально меняясь в голосе и лице.

— Приходите, конечно! Мне уже не терпится. А вы точно знаете, что делать?

Мы синхронно кивнули.

— Розе бабушка рассказывала, — пояснила я.

— Да, и она сказала, что все сбылось, — подтвердила Роза.

Я взглянула на часы.

— Мне пора. Нужно еще в химчистку заскочить.

Шагая по коридору и по лестницам, ведущим к раздевалке, я все думала, как отпроситься у мамы. Одно дело пойти с ночевкой к Розе, мы живем всего лишь на разных площадках одного подъезда, и другое, куда-то за два квартала от нашего дома. Внезапно уткнувшись в возникшего передо мной парня, я оттолкнулась от него рукой, вскинула голову и застыла, словно парализованная. Марат что-то пробормотал, пренебрежительно сморщив нос, и быстро обошел меня. Стряхнув с себя оцепенение, я неуверенно шагнула в сторону отведенного для старших классов гардероба. Лишь когда забрала пуховик, до меня дошло, что это и был тот самый долгожданный шанс поговорить с моим кумиром.

Лихорадочно натягивая пуховик, я бегом поднялась на первый этаж, но там уже никого не было. Похоже, он одевался последним, и дружная четверка успела уйти. Долгожданная возможность была упущена безвозвратно. Увы. Разочарованно вздохнув, я застегнула пуховик и быстро покинула школу.

На улице мела ужасная метель. Шарф не спасал лицо. Ветер пронизывал насквозь. От колких снежинок глаза не открывались. Чтобы защититься, приходилось низко наклонять голову, выставляя вперед плечо.

— Уф… — выдохнула я, забегая в теплое помещение химчистки.

— Да-а-а, не время для метелей, — протянула облокотившаяся на стойку хозяйка салона. — Погода в этом году совсем с ума сошла. На Новый год дождь лил, сейчас метель, интересно, что будет на Крещение?

Меня как-то мало волновало, что там будет на Крещение. Да и наступить ли оно вообще! Я уже опаздывала на работу, а мне еще бежать половину трамвайной остановки. Мама точно живьем съест! А что еще точнее — не отпустит ночевать к Свете. Поэтому быстро достала квитанцию и молча протянула хозяйке, хотя вполне могла бы и не делать этого. Татьяна Николаевна давно запомнила меня.

— Почему твоя мать не перейдет на клеёнчатые скатерти? — поднимая внушительных размеров пакет, продолжила ворчать хозяйка. — Как ты понесешь эту тяжесть в такую пургу?

Мне бы и самой хотелось знать, почему мама так цепляется за средневековые традиции, где на столах лежат белоснежные тканевые скатерти, а всем гостям подают накрахмаленные салфетки, но обсуждать это с кем-то посторонним не собиралась.

Неопределенно пожав плечами, я поблагодарила женщину и вылетела из химчистки.

Ветер дул и дул в лицо, делая все мои попытки идти быстрее бессмысленными. Я только взмокла напрасно. Все равно не успела!

Мама встретила меня привычным строгим взглядом, с недовольством оценила выбившиеся из-под шапки мокрые волосы и покачала головой:

— Валерия, ты где так долго ходишь? Там посуды уже целая гора накопилась.

Где я хожу… Лучше бы спросила, как я вообще сюда добралась!

Два года назад, когда родители решили заняться бизнесом, им чем-то приглянулось именно это маленькое кафе, расположенное в пристройке к жилому дому. Тогда оно больше напоминало закусочную для любителей крепко выпить. Мама переделала абсолютно все! Теперь здесь был зал на восемь столиков, небольшая зона с барной стойкой, отдельная кухня и подсобка. Прежний хозяин этого заведения разорился во время кризиса и уступил кафе по сходной цене, чем буквально осчастливил мою маму. С тех пор вся наша жизнь подчинялась заведению под названием «Амариллис». Мама управляла делами, вела бухгалтерию и разносила заказы. Папе она отвела место на кухне, а меня, естественно, определила заниматься уборкой. Кроме нас троих в кафе работала еще одна девушка, но ее смена была утренней, и мы с ней почти никогда не пересекались, а по воскресеньям родители нанимали приходящую работницу.

Не говоря ни слова, я переоделась и, нацепив фартук, прошла в зал. Первым делом прибрала столы, потом загрузила посуду в моечную машину, вынесла мусор и уже взялась за швабру, но тут в подсобку пришел отец.

— Ты поела?

— Еще не успела. — Я взглянула на него.

— Тогда марш на кухню, — скомандовал он и, обняв меня за плечи, поцеловал в макушку. — Как дела в школе?

— Нормально.

— Нормально! — передразнил он меня.

— Пап, ну что может там происходить? Полугодие только началось, мы еще даже напакостить не успели, сегодня только первый день учебы.

— Ну да. — Он снова поцеловал меня. — Иди поешь, уборка подождет.

На кухне он выдал мне необъятных размеров порцию, а сам пошел к плите, где готовилось мясо. Я устроилась за разделочным столом, но за еду взялась не сразу, сначала решила попытать счастье, поговорить с ним:

— Пап, я хочу в субботу пойти к подружке с ночевкой.

— Ты же знаешь, я не против, но надо маму спросить.

— А без нее никак нельзя? Может, скажешь, что отпустил меня?

Отец остановился, потряс лопаткой. Взгляд его стал таким, словно задала ему непосильную задачу.

— Я отработаю вечер, она ничего не заметит, — все еще пытаясь уговорить его, поспешила сказать я. — А в воскресенье выходной…

— Н-у-у… — протянул он. Я замерла. — Л-ладно, — словно уже жалея об этом, сказал отец.

Подскочив со стула, я обняла его и чмокнула в щеку.

— Только… — Он отстранил меня.

— Если влетит, то обоим! — отрапортовала я.

— Правильно. Ешь иди, а то остынет.

Он улыбнулся мне вслед, и я, окрыленная, быстренько проглотив обед, побежала продолжать уборку.

***

Два дня пролетели незаметно. В субботу, после школы, я сходила в магазин, купила свечи и забежала к Розе, чтобы оставить у нее сумку с вещами.

— Блюдце у меня! — радостно сообщила подруга. — Светланка сказала, приходить к девяти.

— К девяти… — расстроилась я. — Мне не удастся так рано вырваться. Суббота ведь.

— Придешь как сможешь. Я заберу твою сумку, — успокоила меня подруга, и тут же скривила губы в недовольстве. — Мне придется взять с собой сестру. Она подслушала наш с Катей разговор и теперь грозит рассказать все маме, если не возьму ее.

Я хмыкнула.

— Пусть бы рассказала, что в этом такого?

Роза покачала головой.

— Только не у нас в семье. У нас даже бабушка шепотом говорит о гадании, потому как мама сразу впадает в истерику. Я так поняла, у нее что-то произошло в молодости, и теперь она вообще не хочет слышать обо всем, что связано с предсказаниями, гаданиями, ясновидением. Поэтому лучше взять Вику с собой, если не хочу запороть выходные.

— Ладно, дело твое, — бросила я, уходя от нее.

Весь вечер я с нетерпением поглядывала на часы и ждала, когда стрелка наконец-то доползет до десяти, потом схватила мусор и, подмигнув отцу, пулей выскочила на улицу.

Девчонки все были в сборе.

— Раздевайся быстрее. — Роза помогла мне снять пуховик. — Уже пора!

Быстро скинув сапоги, я запихнула в пакет шапку, шарф, варежки, пригладила волосы и прошла в комнату.

На большом круглом столе, что стоял посреди гостиной, горели свечи, лежал расчерченный на секторы ватман. Катя дописывала буквы, а Света и ее сестра расставляли вокруг стола стулья.

— Всем привет, — сказала я, окидывая светлую, просторную комнату быстрым взглядом.

— Наконец-то! — воскликнула Вика, поднимаясь с кожаного дивана. — Давайте уже скорее начнем.

— Не терпится? — хихикнула Светлана. — Интересно, а что ты хочешь узнать?

— То же, что и вы! — Боевая Вика за словом в карман не лезла. — Мне тоже хочется знать имя жениха.

— Не доросла еще! — вмешалась Роза.

— Зато ты у нас слишком взрослая! — фыркнула ее сестра.

Роза с Викой не очень ладили, особенно последнее время. Наверное, из-за переходного возраста. Вика начала считать себя самодостаточной, взрослой, никого не слушала. Сестры вечно спорили, препирались, а мы с Катей, глядя на них, украдкой радовались, что единственные дети в семьях. Нет, у Кати была сестра, по отцу, но они встречались крайне редко, поэтому неприязни друг к другу не испытывали, как и родственных чувств, собственно, тоже.

— Все, я закончила. — Катя щелчком закрыла фломастер.

Мы расселись вокруг стола, все разом умолкли и сосредоточились на Розе. Она таинственно опустила взгляд, посидела неподвижно несколько секунд, потом взяла со стола блюдечко и поднесла его к свече. Все ее движения были плавными, завораживающими. Блюдечко в тонких пальцах слегка покачивалось над пламенем свечи, приглушая свет и придавая вечеру оттенок мистики. Прогрев блюдечко, Роза положила его в центр ватмана, вверх донышком, но руки не убрала, а так и застыла, едва касаясь кончиками пальцев гладкого фарфора. Мы тоже протянули руки.

— Святой Дух, приди к нам, — торжественно сказала Роза и обвела нас взглядом, призывая повторить за ней.

Мы подхватили слова и, произнеся их, замолчали.

— Святой Дух, ответь, ты здесь? — снова заговорила Роза, вскинув голову, словно бы тот, кого она вызывала, должен находиться где-то наверху.

Мы все замерли с вытянутыми руками в ожидании неизвестно чего. В комнате повисла напряжённая тишина. Никто из нас понятия не имел, как должно выглядеть появление этого самого Святого Духа, поэтому, когда блюдечко вдруг сдвинулось с места, разом вскрикнули и повскакивали с мест. В это время на столе затрещала та самая свеча, над которой Роза грела блюдце. Ее пламя заметалось часто-часто и будто бы взорвалось. Эффект был подобен стартовому выстрелу! Мы с криком ринулись к двери. Но, уже выбежав из комнаты, переглянулись и рассмеялись.

Попадав на пол, мы хохотали до боли в животе. Ни одна из нас не могла произнести ни слова. Даже серьезная Роза и та смеялась до слез.

— Ну право, детский сад! — всхлипывала она.

— Ты двинула блюдце? — набросилась на нее Вика.

— Простите, так получилось. Рука дрогнула. — Роза поднялась. — Но оно реально должно двигаться! В этом и есть суть гадания.

— Давайте еще раз попробуем. — Светланка тоже поднялась с пола. — А то получится, что зря собрались.

— Я боюсь! — всхлипнула ее сестра. На лице девочки отразился неподдельный испуг.

— Чего бояться-то? — Вика взяла ее за руку и с горящими от нетерпения глазами потащила в гостиную.

Мы снова расселись вокруг стола. Теперь, когда Роза грела блюдечко, мы смотрели на нее, едва скрывая улыбки, и настроились на серьезный лад, только произнеся нужные слова. В этот раз двинувшееся блюдечко вызвало уже не испуг, а любопытство. Подхваченное какой-то мистической силой оно парило над ватманом, задерживаясь на долю секунды у нужной буквы. Мы все так же лишь слегка касались кончиками пальцев края блюдечка, и было непонятно, как все происходит.

— Задавай вопрос. — Роза посмотрела на меня.

— Святой Дух, скажи имя моего суженого, — выдохнула я, чувствуя, как по спине ползут ледяные мурашки.

Блюдечко застыло на месте. Я напряженно ждала. Но вот пальцам стало горячо, блюдце вдруг завибрировало и двинулось к букве — М, задержалось там чуть и отправилось дальше — А. После буквы — Р — я убрала руки.

— Ты чего?! — возмутилась Светлана.

— Уже и так понятно, — улыбнулась я.

— Марат?! — Она удивленно вскинула брови. — Этот дебил из десятого «Г»?!

Мы с подругами уставились на нее. Что бы она понимала! — возмущенно подумала я, но вслух ничего не сказала. Слово — судьба — уже окрылило меня, и ничто не могло омрачить радостного настроения.

— Мало ли Маратов на свете, — непринужденно сказала Роза, явно прикрывая меня.

— Ага, — подхватила Катя.

Светлана хмыкнула, качнула головой и вдруг воскликнула:

— Теперь моя очередь! Та-ак. Что бы такое спросить?

Оставив тему моего суженого, девчонки сами наперебой начали задавать вопросы. А в моей голове уже поплыл блаженный туман. Слово — судьба — застряло в мыслях сладкой занозой. Я только телом присутствовала здесь, а сама на крыльях летела к любимому хоккеисту.

И все же, ночь на этом не закончилась. После тарелочки мы перешли к гаданию на картах, потом на свечах, на колечках… Откуда что в нас бралось?! Мы словно всю жизнь этим занимались. А когда уже улеглись спать, посыпались истории про Святки, одна страшнее другой. Так и не заметили, как промчалось время до утра.

Новая неделя началась с новых ожиданий. Каждый день я шла в школу с одной только мыслью, что провидение вот-вот сведет нас с Маратом. Столкнёт где-нибудь в коридорах, на лестницах или… С особым волнением я спускалась в гардероб. Но наступила суббота, а ничего особенного так и не произошло. Нетерпение буквально сжигало меня, не позволяя нормально жить, дышать, думать. И я решила: после игры обязательно подойду к Марату и поговорю с ним. Но, чтобы попасть на хоккей, нужно было отпроситься у мамы. Мероприятие, надо сказать, не из приятных.

— Мам, у наших парней сегодня игра, можно уйти пораньше? — спросила я, теребя завязки фартука.

— А чего к отцу не пошла? — Она даже не пыталась скрыть сарказма.

— Мам, я ведь уже просила прощения, — виновато опустив голову, пробормотала я.

— На игру ты не пойдешь. Это наказание. В следующий раз, прежде чем совершить что-то, будешь думать головой. Понятно?

— Понятно.

Через неделю мне исполнится шестнадцать, а такое ощущение, будто всего десять! — думала я, пока прибирала столы в зале. Почему мама не могла быть такой, как отец? Он добрый, мягкий, всегда поймет и поддержит. К нему можно подойти с любой просьбой, даже самой абсурдной, и поговорить на любую тему. С мамой все иначе. С ней не то что поговорить, иногда даже просто подойти было страшно.

Из-за меня девчонки тоже не пошли на игру. Но даже не это было обидно. Мой план сближения с Маратом так и остался только планом.

— Вся команда уехала на сборы, — сказала Роза, когда вернулась из гардероба школы. — В раздевалке девчонки болтали.

— Ну вот, — вздохнула я.

— Они пробудут там две недели, потом поедут на игру в Омск.

Опустив голову, я пошла по коридору.

— Ва́лери, почему ты не возмутишься против своей матери? — догнав меня, горячо выпалила Роза. — Я бы не стала терпеть такое.

— Это бесполезно. Она всегда выходит из себя, когда кто-то выходит из-под ее контроля.

— Но ведь это не может продолжаться бесконечно!

— И что ты мне предлагаешь? — Я с недовольством глянула на подругу.

— Что… Поговори с ней, что ли, скажи, что уже не маленькая.

— Пробовала, только она сразу начинает хвататься за сердце. На этом все наши разговоры заканчиваются.

— И что? Так и будешь жить под ее контролем?

— Нет, конечно. Но сейчас об этом думать бесполезно, надо школу закончить.

— А я бы убежала из дома!

— Куда? — усмехнулась я. — К бабушке?

— А хоть бы и к ней.

— Нет у меня такой бабушки, к которой сбежать можно, сама ведь знаешь.

— Знаю, — вздохнула Роза. — Это я так.

— Может, когда ты школу окончишь, мама по-другому будет к тебе относиться? — вставила свое слово молчавшая до этого Катя.

— Может.

Я пожала плечами, хотя сама знала наверняка: ничего не изменится. Мама умела быть убедительной, умела надавить на нужные точки и призвать к повиновению. Я часто думала: ей нужно работать не в кафе, а учительницей где-нибудь в колонии, воспитывать трудных подростков. Иногда мне казалось, именно так она ко мне и относится, как к чужому ребенку. Вырастить, воспитать, выпустить в мир человеком — цель ее жизни. А любовь… К чему эти излишества?

Не оттаяла она и к моему дню рождения. Отметили мы его узким семейным кругом. В кафе. На кухне. Собственно, как и раньше. Почему-то моя мама не считала дни рождения каким-то особенным праздником. И, если бы не подруги, не видать бы мне веселья вообще!

***

Как же бесконечно долго тянется время, когда считаешь каждый день, каждый час, минуту… Но вот мой суженый появился в коридоре школы. Сердце снова наполнилось жизнью. Только решимости во мне поубавилось, да еще неразлучная четверка никак не оставляла шансов поговорить с Маратом, и к исходу февраля я окончательно пала духом.

С каждым новым днем мое настроение становилось все мрачнее. Девчонки поддерживали, как могли, но толку от этого было мало. И вот, когда отчаянье стало почти безнадежным, кто-то на улице сунул мне в руки флаер с телефоном гадалки. В моей голове будто что-то щёлкнуло. План созрел буквально за долю секунды. Ничего не сказав подругам, я сразу набрала номер телефона:

— Здравствуйте, Аниша! Мне вашу рекламку дали на улице. Я бы хотела прийти…

— Здравствуйте. На какое время вас записать? — спросила женщина.

— А сейчас можно?

— Хм… сейчас?!

— Мне очень нужно!

Она помолчала, прежде чем продолжить.

— Ну, раз так, приходите. — Женщина назвала адрес, и я пулей полетела через дворы, попутно радуясь, что это всего в одной остановке от кафе.

Дверь открыла тучная женщина с неестественно ярким макияжем. На гадалку она мало походила, скорее на раздобревшую цыганку, и одежда у нее была подходящая: цветастая широкая юбка и такая же пестрая блузка. Шею Аниша увешала всевозможными цепочками, на пальцах поблескивали массивными камнями перстни.

— О-о-о, да ты еще совсем юное создание! — улыбнулась она, пропуская меня в квартиру.

— Здравствуйте. — Я решительно протянула ей флаер. — Мне нужна помощь.

— Ну… проходи, чем смогу… как говорится. — Она указала рукой вдоль узкого коридорчика. — Тебе повезло, клиентка не пришла. А так бы пришлось ждать не меньше недели.

Мы прошли в небольшую комнату с тяжелыми, темными портьерами. Они полностью перекрывали дневной свет, отчего вся мебель по периметру тонула в полумраке. Ярким пятном светился лишь стол в центре. Там горели несколько массивных свечей и стоял большой стеклянный шар.

— Так что же тебя привело ко мне? — с любопытством спросила Аниша, указав толстыми пальцами на стул.

Пока она обходила стол, я быстро огляделась. Надо сказать, комната была буквально напичкана разного рода оккультными атрибутами. Свечи, камни, чаши, сосуды с травами и цветами. На одной из полок лежал большой, белый череп какого-то животного. Женщина уселась напротив меня, и я поспешила ответить:

— Мне нужно приворожить парня.

Аниша изогнула дугой бровь, качнула головой:

— Нет, милая, я такими вещами не занимаюсь.

— А вы знаете, кто может?

— Не знаю. Но, даже если бы знала… Зря ты забиваешь голову подобными глупостями. — Ее голос стал похож на мамин. — Ничего хорошего из приворотов не выходит. Сегодня у тебя один парень, завтра другой. Да и лишать воли человека — это большая ответственность.

Вздохнув, я опустила голову. Как же она не понимает, что это навсегда, что я жить без него не могу, дышать! На тумбочке рядом блеснул яркий блик, привлекая мое внимание. Взгляд скользнул по обложке книги. «Заговоры, наговоры, привороты». Ну вот же! А говорит… Мысли дернулись, лихорадочно заметались в голове. Хорошо, если гадалка не хочет, значит, сделаю сама!

— Давай сделаем расклад, и мы точно узнаем, будете вы вместе или нет. Но только это стоит денег, — продолжала говорить женщина.

— Нет. — План похищения уже созрел, и слова гадалки теперь не имели для меня смысла. — Я все поняла. Вы правы, надо как-то самой. — Вздохнув для приличия, я кивнула. — Можно мне воды?

— Конечно, милая.

Графин стоял далеко от стола. На то и был расчет. Аниша улыбнулась, тяжело поднимаясь со стула, развернулась к шкафу. Как только она оказалась ко мне спиной, я схватила книгу и сунула под пуховик.

Протянутую мне воду я выпила залпом, чтобы погасить вспыхнувший в горле пожар стыда, после чего скомкано попрощалась, выскочила из квартиры и галопом понеслась по лестничным пролётам. Оправданием моему безрассудству была только безудержная любовь к Марату. Хочет он того или нет, но он станет моим!

Дома, едва переступив порог, я сразу побежала в свою комнату, закрылась там, бросила сумку на кровать и нетерпеливо раскрыла книгу. Дрожащие пальцы коснулись гладких страниц, сердце забилось часто-часто. Мысли о гадалке, которые преследовали всю дорогу, мгновенно испарились. Выискивая то, ради чего украла книгу, я вчитывалась в ее содержимое, но, вместо радости, меня все больше охватывало разочарование. Оказывается, совершить обряд приворота не так-то просто. В книге описывалось несколько способов, но почти все они требовали определенных способностей, а еще обязательного жертвоприношения. И только два из них для простых смертных вроде меня. Но даже там были свои сложности. Я выбрала травяной отвар, который связывал выпивших его людей прочными узами. Он не лишал их воли, не дурманил сознания, да и не действовал долго, но выпивших непременно должно было притянуть друг к другу, словно магнитом. Заговор так и назывался: «Магнетический». Меня это вполне устраивало. Главное, заполучить внимание Марата, а дальше сама как-нибудь разберусь.

Уже на следующий день я начала закупать травы. Делала это с особой осторожностью, в разных лавках и не в один день, поэтому подготовка затянулась на долгих две недели. Из них неделю пришлось ждать, когда привезут лунь-траву, а после подходящего момента, чтобы сварить зелье. И вот, наконец, все было готово, оставалось только придумать, как напоить Марата моим варевом.

***

В кафе воцарилось временное затишье. Я вышла за стойку, чтобы украдкой понаблюдать за моим возлюбленным и его друзьями. Они сидели в самом дальнем углу зала, громко смеялись и кидались друг в друга кусочками хлеба. Как бы изловчиться и подлить ему зелье? Зажатый в ладони пузырек уже стал горячим, но в голову так ничего и не приходило.

Дверь в кафе открылась.

— Ва́лери, привет! — воскликнула Роза, едва ли не на весь зал.

Следом за ней вошла Катя. Она просто махнула рукой. Сунув пузырек в карман фартука, я мельком взглянула в угол зала. Четвёрка продолжала веселиться, будто они вовсе были одни. Роза сразу заметила мой взгляд и, устраиваясь возле стойки, обернулась.

— О, здесь неразлучные хоккеисты, — зашептала она. — Кстати, мы пришли сказать, что в институте «Экономики и управления» устраивают дискотеку. А потому как они курируют нашу школу, пригласили всех старшеклассников. Вроде как для знакомства. Конечно, понятно, они просто хотят привлечь наше внимание к институту, но все же, это должно быть весело.

— Пойдем, а то скоро уже некогда будет думать о развлечениях. — Наклоняясь ко мне, Катя навалилась на стойку.

— Да-да, — кивнула я и оглянулась. — Надеюсь, мама отпустит.

— Ва́лери! — возмутилась Роза. — Прояви характер, а то так и просидишь всю жизнь среди грязной посуды.

— Легко сказать…

В это время в зал вышла мама с заказом на подносе. Роза сразу толкнула Катю.

— Так, мы пошли. Дискотека в субботу. — Она погрозила мне пальцем.

Мне очень хотелось пойти на танцы, но не столько из-за веселья, сколько из-за вероятности встретить там Марата. А это было бы отличным шансом исполнить свою задумку. Поэтому вечером, закончив уборку, я собралась с духом и подошла к маме. Она считала кассу и обратила на меня внимание не сразу.

— Мам, я хочу пойти в субботу на дискотеку.

— Куда? — не отрываясь от своего занятия, спросила она.

— На дискотеку. В институте «Экономики и управления» будет праздник в эту субботу.

— Одна? — В ее голосе появились привычные нотки недовольства.

— С девочками. — В этот раз я твердо решила выстоять.

— Хорошо.

Вообще не ожидая услышать такого ответа, я растерянно стояла на месте, пока мама не повернула ко мне голову. Только после этого, словно очнувшись, радостная побежала домой.

***

Итак, дискотека!

Моё волнение зашкаливало, когда я подбирала наряд. Зелье зельем, но и выглядеть надо было соответственно. Вот только мне ничего не нравилось. Помогли, как всегда, подруги. Роза откопала в своём необъятном гардеробе чёрное короткое платье, которое стало ей малым, но по счастливой случайности оказалось впору мне. Катя одолжила бижутерию.

— Завьешь волосы локонами и будешь просто куколкой, — с видом знатока говорила Роза, поворачивая меня кругом.

— Да, — согласилась я, разглядывая своё отражение в зеркале.

Абсолютно точно, Роза знала толк в этом деле!

Наконец, наступил вечер субботы. Наряд, боевая раскраска, зелье в сумочке и подруги в качестве поддержки. Они, кстати, тоже неплохо выглядели и шли на танцы в надежде познакомиться с кем-нибудь из студентов. Но, войдя в институт, мы испытали разочарование. Зал скучный, народа мало, а музыка оставляла желать лучшего. Постояв немного возле окна и окончательно расстроившись, мы решили покинуть это убогое заведение.

— Повеселились, — грустно сказала Катя.

— Знала бы, что так будет, ни за что не взбаламутила вас, — возмущалась Роза, когда мы шагали по огромному коридору.

Из бокового прохода нам навстречу вынырнул одноклассник Коля.

— Вы чего тут делаете? — усмехнулся он. — Наши все в клуб Mix пошли. Там сегодня вход свободный.

— А сам-то чего тут забыл? — Роза одарила его недовольным взглядом.

— Сестру ищу, — бросил он и размашисто зашагал в сторону актового зала.

— Что, в клуб? — Роза посмотрела на нас с Катей.

— В клуб! — в голос воскликнули мы.

Вот где было настоящее веселье! Бесплатный вход привлек на дискотеку полгорода. В огромном танцзале яблоку упасть было негде. Музыка гремела, моргал стробоскоп, а ди-джей подбадривал молодежь, выкрикивая: давай, давай! Настроение, испорченное скучной вечеринкой в институте, моментально начало поднимать голову. Мы пробрались к свободному месту у стены. Сначала просто постояли, поговорили, стараясь перекричать музыку, потом начали смеяться над шутками Розы и, в конце концов, отправились танцевать.

Вечер был в самом разгаре, когда в поле моего зрения попал Марат. Один, без своей свиты, он поднимался по лестнице на балкон второго этажа. Просто невероятная удача!

— Роза, это мой шанс! — Я придвинулась к подруге вплотную.

Она тоже увидела хоккеиста.

— Иди! Иди к нему быстро! Сумку давай сюда! Ну…

Подруга схватилась за ремешок, а я нырнула в карман, чтобы успеть достать заветный пузырек.

Пробираясь между кричащими девушками, я лихорадочно придумывала способ напоить Марата зельем, как вдруг увидела на барной стойке кем-то оставленные стаканы с соком. Недолго думая, подбежала, схватила два из них и, отойдя в сторону, вылила в апельсиновый фреш свое варево. После этого поспешила подняться на балкон. Марат по-прежнему оставался один! Облокотившись на перила, он рассеянно осматривал танцевальный зал. Как всегда, красивый, в черной рубашке, модных джинсах… Мое сердце зашлось от волнения. Чтобы окончательно не разволноваться, я решительно шагнула к суженому и сразу спросила:

— Хочешь сок?

Он повернулся и непонимающе взглянул на меня. Я протянула ему стакан с зельем. Окинув меня изучающим взглядом, Марат выпрямился.

— Жарко, правда? — Я улыбнулась.

Принимая стакан, он окончательно развернулся спиной к залу.

— Здесь весело. — Я глянула вниз.

— Угу, — откликнулся Марат, усаживаясь на перила. Стакан при этом он поставил рядом с собой.

Заиграла медленная музыка. Вдруг подумав: может, зелье вовсе не понадобится, я тоже поставила стакан на перила и предложила:

— Давай потанцуем.

Марат снова окинул меня оценивающим взглядом и, о чудо, согласился.

Мы спустились в зал.

У меня никогда не было парня, в том самом смысле. Конечно, я дружила с мальчиками, но раньше, в детстве. Только все они не прошли критерий отбора Розы, и наша девичья компания осталась неприкосновенной. Марат не первый, в кого я была тайно влюблена, но первый, о ком рассказала подругам, и первый, кого решила обязательно добиться.

Мы медленно топтались на месте. Я млела в его руках, он отрешенно смотрел куда-то в сторону. Время шло, но ничего не происходило. Мои прикосновения, движения совсем не находили отклика, даже самого малого. Танец вот-вот должен был закончиться. У меня снова мелькнула мысль о зелье, но мой партнер внезапно оживился. Оказывается, недалеко от нас появились остальные члены четверки. Они что-то показывали другу и хихикали. Марат плотнее прижал меня к себе и совершенно неожиданно спросил:

— Тебя как зовут?

— Ва́лери, — не веря своему счастью, выдохнула я.

Его руки заскользили по моей спине, и, чувствуя, как уплывает земля из-под ног, я прижалась к холодной щеке. Казалось, все вокруг исчезло: музыка, шум зала, осталось только биение моего сердца. Марат настойчиво добрался до моих губ. Мы так и двигались: плавно, медленно, словно плыли в нирване. Это уже мало походило на танец, я обнимала своего возлюбленного, он зарывался руками мне в волосы и целовал, целовал… Вот оно счастье! Победа! — ликовали мысли, как вдруг моя спина уперлась в стену. Холод камня моментально отрезвил меня. Нет, так далеко я даже в самых смелых фантазиях не заходила. Поцелуи, цветы, катание на коньках, держась за руки, но… Мы оказались в каком-то закутке, музыка теперь звучала приглушенно, и ни души вокруг.

— Нет, — выдохнула я, пытаясь остановить Марата, но он только сильнее прижался ко мне и скользнул рукой вниз.

— Почему? — Его разгоряченное дыхание коснулось моего уха, при этом он и на секунду не замер, продолжая настойчиво продвигаться к своей цели.

— Марат, я не хочу так! Слышишь?

— Почему? Ведь все так замечательно.

— Марат, остановись, прошу. — Я попыталась оттолкнуть его.

— Ну что ты! — Он словно не замечал моего сопротивления или, наоборот, его это только заводило.

— Нет! Пусти!

— Чего ты… как маленькая, — горячо шептал он, настойчиво накрывая мои губы своими.

Я одновременно уворачивалась и пыталась оттолкнуть его, но от этого он распалялся еще больше.

— Пусти! — закричала я и, окончательно разозлившись, пустила в ход ногти.

Взревев, словно раненый зверь, он схватил меня за руки и с силой ударил спиной о стену. На мгновение я обмякла и тут же ощутила, как мерзкие холодные пальцы скользнули по обнажённой на коже пояснице. В зловещих черных дырах-глазах не осталось ничего человеческого. Они словно остекленели. Собрав остатки сил, я закричала что есть мочи. Ранее такие трогательные губы Марата изрыгнули утробное рычание. Он поспешил зажать мне рот ладонью и ещё плотнее придавить к стене. Не собираясь сдаваться, я вцепилась ногтями в его запястья и уже приготовилась укусить, но в этот момент подоспела долгожданная помощь. В закутке появился невысокий, но довольно крепкий парень. Увидев нас, он рывком оторвал от меня Марата и швырнул в сторону. Между ними завязалась потасовка. Меня всю затрясло и я сползла по стене на пол.

Мои крики привлекли еще кого-то. В наш темный угол набилась куча народа. Развязалась настоящая драка. Со всех сторон слышались тычки, шлепки, ругань, а я сидела на полу, сжавшись в комок, и безумно хотела только одного: чтобы все быстрее прекратилось.

— Ты в порядке? — кто-то тронул меня за плечо. Я подняла голову. Это был тот самый парень, который пришел на помощь.

— Да, — кивнула я и, чтобы избежать дальнейших вопросов, встала.

Ловить на себе сочувствующие взгляды было невыносимо. Хотелось исчезнуть, стать невидимой, испариться. Буркнув слова благодарности, я поспешила уйти из этого злополучного места и, не останавливаясь, смешалась с толпой танцующих. Вокруг веселились парни и девушки, меня толкали, кидали из стороны в сторону, а в моей груди всё горело и клокотало. С трудом пробравшись через танцпол, я пробежала через холл, выскочила на улицу и подставила лицо холодному ветру. Глаза защипали запоздалые слезы. Пытаясь остановить их, я обхватила себя руками и вскинула голову. На мои плечи неожиданно опустилась теплая куртка. Рядом возник все тот же парень из закутка.

— Может, тебя домой проводить?

Мне хотелось домой. Мне безумно хотелось домой, но…

— Моя сумка у подруги.

— Позвони ей. — Он достал из кармана джинсов сотовый телефон и протянул мне.

Прежде чем взять телефон, я посмотрела на сердобольного защитника. Его лицо показалось знакомым. Где-то мне уже приходилось видеть этот короткий ежик темных волос, карие глаза.

— Номер не помню.

— На свой телефон позвони. — Он продолжал держать руку вытянутой.

— Точно.

Роза не отвечала очень долго. Вызовы настойчиво звучали в трубке, а парень терпеливо ждал, ёжась от холодного ветра в своем тонком черном пуловере и засунув руки в карманы штанов. Но вот наконец-то раздался долгожданный голос подруги.

— Роза! — закричала я. — Поднимись в гардероб, пожалуйста.

— Уже бегу, — радостным голосом известила она.

Вернув телефон и куртку хозяину, я еще раз поблагодарила его, но он не оставил меня одну, проводил до гардероба и ушел только после того, как появились девчонки.

— Ва́лери… — Увидев мое выражение лица, Роза нахмурилась. — Что случилось?

— Случилось, — выдохнула я и отвернулась в сторону, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы.

— Мы видели, как вы пошли танцевать. — Катя подошла ко мне вплотную. — Неужели он отказал тебе?

Я покачала головой.

— А что тогда? — Роза попыталась заглянуть мне в лицо.

И тут в гардероб завалилась вся четверка. Невольно шагнув назад, я прижалась спиной к решетке. Марат бросил на меня просто убийственный взгляд, а я в это время посмотрела на его расцарапанную щеку.

— Это ты его? — сразу догадалась Роза.

— Да.

— Ничего себе! — не сдержавшись, громко воскликнула Катя.

Парни оделись и, не задерживаясь, вышли на улицу. Меня охватил ужас. Как теперь идти домой? А если они будут поджидать нас где-нибудь во дворах?

— Как это произошло? — пытала меня Роза, надевая куртку.

Не желая вдаваться в подробности, я гневно выдохнула:

— Света была права, Марат редкостное дерьмо!

Накинув на голову капюшон, я направилась к выходу. Подруги последовали за мной.

— Он что, хотел… — Катя замерла, едва переступив порог.

— Да. — Я тоже остановилась, увидев маячившего невдалеке обидчика и его банду.

— Кто бы мог подумать, — рассеянно произнесла Роза, уставившись на злополучную четверку.

Из клуба вышла кучка ребят. Они обошли нас и направились именно в ту сторону, куда было нужно нам. Подхватив Розу под локоть и дернув за собой Катю, я быстро зашагала следом за ними.

Всю дорогу мы молчали и поглядывали назад. Четверка неотступно следовала за нами, но на расстоянии. Компания идущих впереди ребят очень удачно прошла мимо нашего двора. Оставшись без прикрытия, мы быстро добежали до подъезда и, не сговариваясь, разошлись по квартирам.

Дома до моего сознания полностью дошло, что могло произойти, и меня накрыла новая волна, но уже негодования. Слезы душили, хотелось выть. Как же я была слепа! Как могла так низко опуститься? Приворожить парня! Как вообще такое могло прийти в голову?! Стирая макияж резкими движениями, я будто наказывала себя за глупые мысли и желания. Слезы лились потоком, превращая лицо в какую-то жуткую маску. Внезапно на глаза попался пузырек с зельем, который предназначалось выпить второму из магнитного заклинания, и меня окончательно понесло. Зашвырнув его в мусорную корзину, я бросилась к шкафу и достала книгу заклинаний.

Словно в страшном сне передо мной замелькали страницы книги. Слова ядовитым шепотом заполнили сознание. Лицо Марата выплыло из темноты. Глядя на него, хотелось только одного — мести! Что делаю, что говорю… Мне откликнулись жуткие голоса, жарким пламенем где-то вспыхнули свечи. Или это был костер? Вокруг огня заплясали черные тени. Все перемешалось в эту ночь, а потом вдруг вспыхнуло ослепительным фейерверком и пропало.

Солнце ярко светило в комнату. Пришлось прикрыться локтем. Наступило утро, а я даже не могла сказать, в какой именно момент улеглась поперек кровати и в результате уснула, не раздеваясь и не разбирая постели. В голове вдруг возникла непонятная картинка, что-то нехорошее, будто кадр из фильма о ведьмах. Я приподнялась, поискала книгу. Она лежала рядом закрытая и выглядела вполне безобидно. В комнате ничего не изменилось. Всё привычно, тихо, солнечно. Я снова распласталась на кровати, вздохнула. Нет, беспокойство так и не покинуло меня. Сидело острой занозой до тех пор, пока не поднялась и не засунула книгу в коробку, в шкаф, подальше. А чтобы окончательно забыться, и хоть как-то вытеснить из головы назойливые мысли о Марате, выходные решила посвятить учёбе. Но, благодаря подругам, забыть о нем не получилось. Первой позвонила Роза, через час Катя, а после обеда обе заявились ко мне и потребовали рассказать, как все произошло. Они неподдельно возмущались, особенно Роза, а я снова почувствовала себя глубоко несчастной.

В понедельник я шла в школу с замирающим сердцем. Казалось, все смотрят на меня, осуждают. Слухи быстро расползаются по школе, а в клуб пришли почти все наши старшеклассники, поэтому не стоило надеяться, будто обойдется обычной болтовней. Вряд ли кто-то обвинит Марата, наверняка скажут: сама виновата или сама напросилась, начнут тыкать пальцами…

Девчонки из параллельного класса прошли мимо, смерив меня презрительным взглядом.

— Не обращай внимания, — твердила Роза, — они на всех так смотрят, и не только сегодня.

Но, несмотря на мои опасения, день прошел вполне спокойно. О клубной истории разговоры были, но, оказывается, никто ничего толком не знал, а сам виновник в школе не появился. И все же, страх не покинул меня окончательно. После школы я бежала в кафе и без конца крутила головой, а в самом кафе, прежде чем выйти в зал, сначала выглядывала из-за угла, только потом спешно убирала столы, а когда подошло время собираться домой, даже подумала: может остаться и пойти с родителями. Но вдруг представила, как начнутся расспросы, как не выдержу и все расскажу. В мыслях быстро возник образ мамы. «А я ведь предупреждала!» Жизни у меня после этого точно не будет. Запрут окончательно и выпустят лет в пятьдесят, не раньше! Поэтому ровно в десять собрала мусор, переоделась, подхватила мешок и подошла к двери. Ледяные от страха пальцы никак не хотели слушаться, когда натягивала на голову капюшон, а тут еще телефон зазвонил. Вздрогнув, я на мгновение замерла, потом бросила мешок с мусором и полезла в сумку.

На экране высветился незнакомый номер. Отвечать, не отвечать?

— Да, — настороженно выдохнула в трубку.

— Привет, — прозвучал мужской голос. Вполне обычный, спокойный, но абсолютно незнакомый.

— Здравствуйте, — ответила я, ожидая, что скажет дальше звонящий. Наверняка он ошибся и сейчас, услышав меня, поймет это.

— Решил узнать, как ты?

— Узнать?! — опешила я. — Кто вы?

В трубке повисла пауза. Я ждала.

— В субботу… в клубе… — Голос затих.

— Но?! — Мысли заработали лихорадочно, окончательно выбивая меня из колеи. Откуда у него мой номер?!

— Ты звонила с моего телефона.

— Точно. — Прикрыв глаза, я с облегчением выдохнула. — Со мной все в порядке. Но все равно, спасибо, что позвонил.

— Я подумал, может…

— Нет! — резко ответила я, бесцеремонно прервав его. — Извини, мне пора.

Этого еще не хватало! Хотя, конечно, приятно, когда о тебе кто-то беспокоится. Но только не он. Нет.

Сунув телефон обратно в сумку, я подхватила мешок и теперь уже смело вышла на улицу.

— И все же, — зазвучал тот же голос. Его обладатель сидел на изгороди, отделявшей крыльцо черного входа от дороги.

— Ты преследуешь меня! — возмутилась я, застыв на месте.

— Нет. — Он поднялся и сделал шаг в мою сторону. Я невольно попятилась к двери. Незнакомец остановился. — Прости, я не хотел напугать.

Продолжая стоять на месте, я молча смотрела на него и все крепче сжимала в руке мусорный мешок. Наверное, со стороны могло показаться, будто непременно пущу его в ход, если понадобится, и потому незнакомец ретировался. Сунув руки в карманы куртки, он как-то весь ссутулился и спросил:

— Значит, все в порядке?

— Да, — не сводя с него глаз, кивнула я.

— Это хорошо. — Он переступил с ноги на ногу, посмотрел вдоль улицы, словно бы раздумывая, как быть дальше, потом снова повернулся ко мне. — Что ж, тогда пока.

Парень быстро зашагал вдоль стены кафе. Проводив его взглядом до поворота, я наконец-то избавилась от мусорного мешка и вздохнула. Неужели мне никогда не дадут забыть о той злополучной дискотеке? Вот зачем он пришел?! Неужели вокруг девушек мало?

Поправив сумку, я накинула капюшон. С наступлением темноты пришло заметное похолодание.

— Тебя ведь зовут Валерия?

Снова этот голос!

Парень ждал меня сразу за поворотом. Он уже не выглядел разочарованным, наоборот, его лицо теперь выражало решимость, он расправил плечи, выпрямился. Или, быть может, под светом фонаря так показалось. Я вскинула голову и вдруг поняла, что передо мной не сверстник вовсе, а молодой человек лет двадцати трех, а возможно, и двадцати пяти. Или он просто выглядел старше. Хотя одежда говорила обратное! Модные джинсы, фирменная спортивная куртка. Наши хоккеисты убили бы за такую. Темные волосы, карие глаза… О ужас! Только сейчас до меня дошло, почему испугалась его. Он чем-то походил на Марата! Внутренне содрогнувшись, я ответила незнакомцу невольно грубо:

— Откуда ты знаешь?

— Мы с друзьями часто приходим в это кафе, — спокойно ответил он.

— Часто приходите? — Я с сомнением посмотрела на него. — Не видела.

— Ты никогда ни на кого не смотришь.

Так оно и есть. Случайный посетитель не мог знать этого! Он улыбнулся, и его карие глаза наполнились теплом. Таким настоящим, что я невольно расслабилась.

— Эрик. — Мой визитер протянул руку.

Это было непривычно для меня, поэтому ответила с некоторым замешательством:

— Ва́лери, — и вложила холодные пальцы в его жаркую ладонь.

— Ты замерзла? — засуетился он, тут же пытаясь растереть.

— Нет. — Настойчиво выдернув руку, я поспешила спрятать ее в карман пуховика и сразу зашагала прочь.

— Не возражаешь, если провожу? — Эрик догнал меня.

— Не стоит, — не останавливаясь, бросила я.

— И все-таки провожу.

Зачем тогда было спрашивать?!

Какое-то время мы шли молча. Присутствие нежеланного провожатого тяготило меня, поэтому я непроизвольно ускорялась.

— Интересно… — неожиданно произнес он, — почему именно Ва́лери?! Тебе не нравится твое имя?

— Мало кому нравятся собственные имена.

— А Лера тебе нравится?

Немного сбавив темп, я обернулась.

— А тебе твое нравится?

— Вполне. — Он улыбнулся, то ли демонстрируя дружелюбие, то ли радуясь, что наконец-то добился от меня внимания. — Так как насчет Леры?

Оставив его вопрос без ответа, я снова прибавила шаг.

— Ты ведь еще в школе учишься? — продолжил Эрик.

— Да.

— В этом году заканчиваешь?

— Да.

— Уже думала, чем будешь заниматься дальше?

— Нет.

— Хочешь продолжить работать в кафе?

— Не знаю! — раздраженно выдохнула я.

— Тебе ведь не нравится там.

— Какая тебе разница? — Не выдержав, я остановилась и в упор посмотрела на парня.

— Просто интересно. — Он пожал плечами.

Эрик не был мне противен, и выглядел он нормально, но по вполне понятной причине я чувствовала себя неуютно рядом с ним. Мне не хотелось, чтобы наше знакомство продолжилось, поэтому, ни слова не говоря, я зашла в подъезд, оставив провожатого за дверью.

Следующий день мало чем отличался от предыдущего. Как и вчера, я со страхом зашла в школу, потом вздрагивала от каждого громкого крика, от резко открывающихся дверей, от нечаянных прикосновений. Из школы нервозность перетекла в кафе. Там я боялась выйти в зал уже по двум причинам. А вечером, шагая домой, с опаской изучала каждую тень и всех прохожих. Но день прошел, никто из старых знакомых и новых не появился. Мой приговор снова откладывался!

Хоть и медленно, но кошмарная неделя ушла в прошлое. За это время боль от происшествия притупилась, чувства сгладились. Я пересмотрела свое отношение к тому вечеру, перестала винить себя во всех смертных грехах. Марата и его дружков все девчонки в школе считали сволочами! Говорили тишком на переменах, шушукались. Только теперь я научилась слушать и слышать. Потому хоккеисты и были неразлучной четверкой, что никто не хотел с ними дружить. В общем, переосмыслив субботнее происшествие, я уже не боялась встречи с ним.

***

— Ва́лери! — Роза ворвалась в кафе с таким видом, будто что-то случилось. Я чуть поднос из рук не выронила, услышав ее. А она быстро подошла ко мне и зашипела, дернув за руку: — Брось ты эту посуду, я такое узнала!

Хорошо, что в данный момент мама была на кухне, иначе не представляю, как бы потом объясняла ей, почему завертелась на месте. Напор Розы выбил меня из привычного ритма. Я реально готова была бросить поднос с грязной посудой, но вовремя спохватилась.

— Подожди, — приходя в себя, выдохнула я, — сейчас отнесу…

— Давай быстрее! — нетерпеливо кивнула Роза, а когда я вернулась в зал, схватила меня за локоть и, буквально припечатав к стойке, горячо зашептала: — Ты представляешь, Марат со своей компашкой в больницу загремел. Оказывается, после той дискотеки они какую-то дурь приняли и все четверо едва копыта не откинули. Если бы дядя Вадика не увидел их, точно бы того… Мне Светланка рассказала. А ей мама. Она у нее в той самой больнице работает, куда этих идиотов привезли. Света сказала, дружков Марата уже выписали, завтра они в школу должны прийти, а этот го… — Роза щелчком пальцев смахнула что-то с моего плеча, словно бы намекая на мусор, каким является Марат, — до сих пор на лечении. Представляешь, сам себя наказал!

Я нахмурилась и покачала головой.

— Ты что… жалеешь его?! — снова зашипела подруга, увидев выражение моего лица — После того, что он сделал?!

— Нет, конечно! — возмутилась я. — Но желать другому зла — это плохо!

— Ты прям как моя бабушка! Ва́лери, очнись! Надеюсь, ты переболела этим… дебилом и не начнешь заново винить себя?

— Нет, не начну. Не переживай.

— То-то же! Ладно, мне пора. — Роза дернула плечами, выказывая недовольство, и ушла из кафе.

Двери за ней закрылись, и меня накрыла волна жара. «Желать зла другим — это плохо!» Собственные слова заставили меня покраснеть. Ведь в ту ночь именно этого и желала. Страстно, отчаянно! И вот… словно кто-то услышал. Мое желание исполнилось. Конечно, это не я заставила парней принять наркотики, но именно моему обидчику понадобилось настоящее лечение. Стечение обстоятельств? А если нет? Из головы никак не шла ночь после дискотеки. Что я тогда делала? что говорила?

Мой рабочий день закончился. Собрав мусор, как это делала обычно, я вышла на задний двор. В этот раз там меня ждал Эрик. Я не сразу узнала его, поэтому вздрогнула, открыв дверь. Он улыбнулся, поднялся с ограждения.

— Привет.

— Привет. — Выбросив мусор, я повернулась к нему. — Почему ты здесь, а не в кафе?

— Потому что пришел к тебе. — В карих глазах промелькнули хитринки.

— Ко мне… ну да. А я подумала, снова не заметила тебя в зале.

— Нет, я не заходил.

— Понятно. — Я зашагала по дорожке. В этот раз спокойно, не пытаясь «убежать» от нового знакомого.

— Как дела в школе? — Он поравнялся со мной.

— Нормально, — отмахнулась я.

Дальше двух фраз диалог не сдвинулся. Эрик почему-то замолчал, а мне и вовсе не до разговоров было. Всю дорогу только и возвращалась мыслями к Марату. Хотелось быстрее прийти домой, достать книгу и убедиться, что там нет ничего такого, чем могла бы отправить человека на больничную койку.

Дорожка сузилась на подходе к моему дому, но Эрик не пропустил меня вперед, а притерся к плечу, да еще за талию придержал.

— У тебя ведь завтра выходной? — выдохнул почти в ухо.

— Да. — Сделав вид, будто оступилась, я поспешила избавиться от его руки и сразу ушла вперед.

— Давай завтра сходим в кино? — Он снова догнал меня, но в этот раз остался на расстоянии.

— Мне заниматься нужно. — Я побоялась обидеть его отказом, поэтому ответила неопределенно. Может, до него дойдет наконец-то, и он отстанет?

Мы подошли к подъезду, остановились. Эрик с любопытством посмотрел на меня. Именно так! С любопытством, словно на зверька невиданного.

— Тогда давай просто погуляем. — Он кивнул назад и усмехнулся: — Где-нибудь здесь.

Интересно, как скоро я ему надоем? Наверное, он решил, раз спас, то теперь в ответе за меня?

— Давай, — обреченно выдохнула я.

— Значит, я тебе позвоню? — Он наклонил голову, пытаясь заглянуть в лицо.

— Хорошо, позвони. — Ответив скороговоркой, я быстро взбежала на крыльцо и скрылась в подъезде.

Мысли о провожатом выветрились из головы быстрее, чем успела закрыться входная дверь. Я понеслась на четвертый этаж, перешагивая через две ступеньки, буквально ворвалась домой, забежала в свою комнату и, бросив сумку на кровать, достала злополучную книгу. Страница за страницей я листала ее до глубокой ночи! Внимательно вчитывалась в текст, вникала, разбирала. И только когда изучила все до единой строчки и не нашла ничего касающегося мести, с неописуемым облегчением убрала книгу в шкаф.

Воскресенье началось с того, что подруги потащили меня по магазинам.

— У нас никогда нет времени на учебу! К тому же два часа погоды не сделают, — твердила Роза, пресекая мою попытку отвязаться от нее. — Иди и не нуди. Мне нужно платье. У меня в пятницу День рождения, если ты вдруг забыла. Но дело даже не в этом. Оказывается, мама решила устроить настоящий банкет. Они с папой целый клуб под это дело откупили.

— Ничего себе! — воскликнула Катя. — Вот это сюрприз.

— Ага! Вот и я так же сказала. Мама вообще хотела рассказать о клубе прямо в день рождения. Шутница. Я утром случайно услышала ее разговор с тетей Таней. Родственников приедет целая куча, представляете. Вот такой мне подарок. Что хочешь с ним то и делай. Вроде как потом уеду учиться в универ, собраться всем вряд ли получится. Короче, я возмутилась и сказала, что в таком случае приглашу всех своих одноклассников.

— И что она?

— Ну и приглашай, отмахнулась. Места и еды на всех хватит. Ну нормально? День рождения мой, а командует она! Так что, быстро идем по магазинам, покупать наряды.

— Что, и нам тоже? — почти испуганно спросила Катя.

— Конечно! А как ты думаешь? Там гостей человек триста будет. Фотограф, видео оператор. Ты же не хочешь потом смотреть на себя и говорить: о, я у Розы на семнадцатилетии была в том же платье, что и на Новый год.

— Засада, — простонала Катя.

В отличие от нее, я просто вздохнула. Значит, мне снова придется идти выпрашивать деньги у мамы. Слушать ее причитания о глупых традициях и расточительности. Обещать, что куплю себе скромный наряд и не стану тратиться на безделушки в виде украшений.

Два часа, отведенные для похода по магазинам, растянулись на все четыре. К обеду мы уже валились с ног от усталости. Обойдя все бутики в торговом центре, Роза наконец-то успокоилась и, удовлетворенно взглянув на свои пакеты, предложила пойти в пиццерию. Мы согласились. Теперь уже не имело значения, когда вернемся домой. Часом раньше или позже, а зубрить все равно придется допоздна. Да и не полезут формулы в голову после такой «прогулки», которую Роза окрестила отдыхом.

В пиццерии едва нашелся свободный столик. Народ в очередь стоял на заказы. Пришлось и там задержаться. Пользуясь моментом, Роза взялась рассказывать о ссоре с сестрой. Катя слушала ее или делала вид, а я отрешенно смотрела по сторонам. Что-то не позволяло мне расслабиться, как раньше. Но что именно, я поняла, только когда зазвонил мой телефон. На экране высветился незнакомый номер, который мог принадлежать только одному человеку. Я сразу вспомнила, как пообещала ему прогулку и поморщилась. Вот что тяготило меня. Я напрочь забыла о парне!

— Привет! Не устала еще заниматься? — насмешливо спросил Эрик.

— Привет, — вяло выдохнула я.

— Выходи. Пойдем прогуляемся. Погода чудесная!

Вздохнув, я посмотрела на замерших подруг. Пытаясь услышать голос абонента, они буквально отрастили заячьи уши.

— Знаешь, сегодня не получится погулять. У меня тут…

— Сейчас же соглашайся, — зашипела Роза, ткнув меня в бок.

Ойкнув, я бросила в ее сторону негодующий взгляд.

— Ты не одна? — Голос Эрика моментально изменился.

— С подругами, — быстро ответила я, отклоняясь от руки Розы, — у нас тут… вроде как, мероприятие.

— Сейчас же скажи, что пойдешь! — продолжала настаивать наша звезда.

— Нет! — выдохнула я, зажав микрофон телефона.

— Тогда удачи. — Он произнес это так, что мне вдруг захотелось изменить свое решение, но я промолчала. Звонок прервался.

— Так! Быстро рассказывай! — Роза схватила меня за руку.

— Это тот самый парень, что спас тебя? — Катя притерлась с другой стороны.

— Да, тот самый. — Мне не хотелось говорить о нем, но даже не представляю, что должно было случиться, чтобы Роза отступилась.

— И что? — с нетерпением спросила она.

— Ничего, — фыркнула я в ответ.

— Ва́лери! Он ведь не урод, правда?

— Нет. Вполне симпатичный.

— Ну? Тогда что тебе нужно? Зачем ты его сейчас отшила?

Ее нападки были просто невыносимы. Вместо поддержки, от Розы нам с Катей вечно прилетали оплеухи. Несносная всезнайка! Она никогда не могла просто спокойно спросить и поговорить, ей обязательно нужно было унизить нас.

— Ничего мне ни от кого не нужно! — Растолкав подруг, я выскочила из-за стола и уже хотела уйти, но обернулась: — Я не обязана дружить с ним, только потому…

Недоговорив, я развернулась и зашагала к эскалатору.

Подруги догнали меня уже внизу.

— Ну чего ты сердишься? — Катя взяла меня под руку. — Не хочешь дружить, и не надо.

— Только ему не забудь сказать, чтобы в следующий раз прошел мимо такой неблагодарной дурехи, как ты! — продолжала изводить Роза.

— Перестань, — пыталась урезонить ее Катя. — Она сама разберется, без твоей помощи.

— Дружить только из благодарности или вежливости — неправильно! — не скрывая негодования, парировала я, вонзив недовольный взгляд в Розу. — А если он именно так думает, то пусть найдет себе другую… протеже. Посговорчивее!

Роза снова хотела что-то возразить, но Катя упреждающее вскинула руку. Подруга закрыла рот и молчала до самого дома, но у подъезда неожиданно развернулась и с улыбкой сказала:

— Прости. Наверное, и правда, перегнула палку. Ты права. Завязывать отношения только из благодарности не стоит. — Она пожала плечами.

Мы обнялись, прежде чем разойтись по квартирам. Так было всегда: сначала ссоры, потом примирение и с хорошим настроением в следующий день. Но сегодня день еще не закончился. Домой я пришла в пятом часу. Уставшая, рассеянная. За учебники браться совсем не хотелось. Пришлось заставлять себя. Но, как это обычно со мной бывало, быстро втянулась и совсем не заметила пролетевшего времени.

Звонок мобильного заставил меня вздрогнуть и посмотреть на часы. Пятнадцать минут двенадцатого!

— Да, — озадаченно ответила я.

— Лера, ты можешь ненадолго выйти на улицу? — спросил Эрик.

Я замешкалась. Еще раз посмотрела на часы, потом на чернильно-черное окно, подумала: как хорошо, что родители еще работают, не надо объяснять, куда и зачем иду. Но для чего мне идти? Если он решил исчезнуть, мог бы сделать это молча.

— Лера, ты слышишь? Всего на пару минут. — В этот раз его голос звучал как-то иначе. В нем появилось нечто такое, что заставило отбросить сомнения и согласиться:

— Хорошо. Сейчас выйду.

Сунув ноги в ботинки прямо так, босиком, я накинула куртку и, продолжая теряться в догадках, сбежала вниз по ступенькам.

Выглянув из-за подъездной двери, я обвела взглядом темный двор. Фигура парня возникла рядом с крыльцом, буквально из ниоткуда. Будто он специально прятался. Эрик вышел на свет. Увидев в его руке красную розу, я окончательно растерялась и, отпустив дверь, шагнула ему навстречу.

— Знаешь… — Посмотрев на меня с невероятным теплом, он протянул цветок. — Мне жаль, что наше знакомство состоялось при таких неприятных обстоятельствах. Теперь, похоже, я вызываю у тебя дурные ассоциации.

— Нет… — Я покачала головой, но потом подумала, что зря обманываю его. Он уже обо всем догадался. — Вернее… да… так и есть.

Где-то в глубине двора коротко просигналила машина. Эрик обернулся.

— Это за мной. Извини, пора бежать, — он усмехнулся, делая шаг назад, — иначе придется ночевать на улице. Я позвоню.

— Да, конечно.

Он убежал, а мне понадобилось время, чтобы прийти в себя и сдвинуться с места. Эрик абсолютно точно понял, в чем дело. Даже объяснять не пришлось! Каждый раз, когда видела его или слышала, воспоминания о том вечере всплывали сами собой. Но сейчас… Мне никогда вот так не дарили цветов. Я втянула носом легкий аромат. Ассоциации… Оказывается, он вполне приятный человек, и вовсе не похож на Марата, как мне показалось вначале.

Мой телефон звонил и звонил, а второй ботинок словно приклеился к босой ступне. Пришлось оставить борьбу и прыгать в комнату на одной ноге.

— Я не успел сказать спокойной ночи, — сразу заговорил Эрик, едва ответила на звонок.

— Спасибо, — улыбнулась я. — И тебе спокойной ночи.

— До завтра?

— До завтра.

Телефон умолк, и я, продолжая стоять посреди комнаты на одной ноге, внесла нового друга в список контактов.

***

Вновь наступивший понедельник принес те самые перемены, которых, как не обманывай себя, я ждала и боялась. В школу вернулись трое друзей Марата. Мы столкнулись с ними, когда спускались в гардероб. Моментально похолодев, я прижалась спиной к стене, но парни даже не взглянули в нашу сторону, прошли мимо, будто вообще не заметили.

— Ты чего? — Роза чуть подтолкнула меня.

— Не знаю. Не по себе как-то.

— Не вздумай их бояться! — Подруга больно ткнула локтем в бок. — По этим подонкам тюрьма плачет! Если вздумают угрожать, мы всю школу против них поднимем.

Если бы только она знала, чего боюсь на самом деле! Я прибавила шаг, чтобы догнать Катю.

И все же жизнь начала возвращаться в привычное русло. Пришло долгожданное спокойствие, настроение повеселело. И даже уборка в кафе стала поводом мурлыкать песню себе под нос. А появление нового знакомого и вовсе вызвало улыбку.

Заметив мое к нему расположение, он быстро поднялся с ограды. Я тоже шагнула навстречу, но, как только Эрик оказался рядом, почувствовала запах машинного масла и, сморщив нос, остановилась.

— Извини, — сразу догадался он. — Я прямо с работы.

Эти слова вдруг добавили в его образ какой-то надежности, что ли, и я взглянула на него совсем по-другому.

— А где ты работаешь?

— В автомастерской, — с улыбкой ответил он. Похоже, его порадовала произошедшая перемена.

— Тогда понятно. — Я кивнула и пошла по дорожке.

— Было много работы. Пришлось задержаться. Вот и не успел… как говорится.

— Это ничего. — Я обернулась. — Ваша мастерская где-то рядом с кафе?

— Нет. — Он покачал головой.

— Тогда что ты делаешь здесь?

— Как что, к тебе пришел, — усмехнулся он.

— Я имею в виду: почему приходишь в это кафе?

— А-а. — Эрик сделал паузу. — Мы жили недалеко отсюда. Теперь прихожу к друзьям. — Его голос вдруг стал тихим.

— А где вы жили?

Он не ответил на вопрос. Почувствовав его напряжение, я тоже замолчала. Так и дошли до крыльца моего подъезда молча.

— Я приду в пятницу, — несколько сдержанно сказал провожатый.

Мне вдруг захотелось спросить — почему? ведь в неделе есть еще три дня, но вместо этого сказала:

— Хорошо, до пятницы.

Он ушел очень быстро. Меня немного задело его поведение и, пытаясь понять, что сделала не так, я долго смотрела ему вслед. Но, как только он скрылся из вида, подумала: какое мне вообще до него дело? — и быстро забежала в подъезд.

***

Эта неделя прошла под лозунгом: подготовь День рождения Розы. Подруга суетилась, вечно что-то от нас требовала, но все же это были приятные хлопоты, особенно, если учесть, что ее родители откупили целый клуб. Наш класс был приглашен полным составом, из параллели тоже многие получили приглашение. Праздник предполагался грандиозный!

В пятницу Роза цвела и пахла, согласно своему имени! Ее начали поздравлять с самого утра, поэтому в классе царила суматоха, а из-за предстоящей вечеринки еще и легкая эйфория. Все только об этом и говорили. Мы с Катей, как ближайшие подруги именинницы, полностью поступили в ее распоряжение. Мне даже пришлось отпроситься с работы, чтобы помогать ей.

За всей этой суетой я снова забыла об Эрике и вспомнила только в клубе, когда столкнулась с Эдиком из параллельного класса. Его имя вызвало прямую ассоциацию. У меня даже в затылке похолодело! Часы уже показывали одиннадцать. Эрик звонил, но я, естественно, не услышала. Прождал меня не меньше получаса. Поспешив набрать номер, я вышла в холл. Музыка гремела так, что скрыться от нее не было возможности. Гудки в телефоне едва прослушивались.

— Куда ты пропала? — Ко мне подбежала Роза и бесцеремонно выхватила телефон.

— Эй! Отдай, мне позвонить нужно.

— Отдам завтра в школе.

— Роза! — возмутилась я, но она сунула телефон в свою малюсенькую сумочку и потащила меня в зал.

Это было незабываемое веселье! Расходиться не хотелось. Мы танцевали до закрытия клуба, а потом гуляли по улицам до самого рассвета. Как в детстве прыгали через подернутые льдом лужицы, смеялись, шутили…

Дома, едва положив голову на подушку, я сразу отключилась, но буквально в следующее мгновение услышала сердитый голос мамы:

— Почему ты не встаешь? Уже восемь!

— Сколько?!

— Восемь, говорю!

Ничего не понимая, я с трудом привела себя в вертикальное положение, и уставилась на часы. Действительно, восемь! Три часа пролетели за секунду! Но до меня не сразу дошло, почему не сработал будильник на телефоне.

Урок почти закончился, когда я постучала в дверь кабинета истории. Николай Андреевич впустил, не произнеся ни слова. Проскользнув мимо него, я скороговоркой выпалила оправдание и тут же нервно усмехнулась, увидев пустые парты. В классе сидели всего три человека.

Роза так и не пришла в школу, поэтому, сразу после уроков, мы с Катей отправились к ней домой, узнать о самочувствии, а заодно забрать мой телефон.

Подруга выглядела помятой и растрепанной.

— Добрый день, соня! — в голос воскликнули мы.

— Ой, девочки… — Она развернулась и ушла в комнату, больше ничего не сказав. Мы последовали за ней.

— Ну ты посмотри на нее! — возмутилась Катя, когда Роза снова завалилась на кровать. — Во отрывается! По полной!

— Вставай! Соня! — Я потрясла ее за плечо. — Уже четыре часа!

Она промычала что-то невнятное и повернулась к нам спиной.

— Что ты ночью делать будешь? — Катя наклонилась к ней.

— Спать! Кыш.

— Понятно. Это бесполезно.

— Роза, где мой телефон? — Я снова тронула ее за плечо.

Она что-то пробубнила и махнула рукой в сторону окна.

— Набери меня, — попросила я Катю.

Она достала свой телефон и нажала на кнопку вызова. Катя слушала гудки, а я, ничего не понимая, озиралась кругом. Тишина!

— Ой, — вдруг воскликнула подруга. — Там кто-то ответил.

Я быстро забрала у нее телефон.

— Кто это?

— А кого вам нужно? — спросил женский голос.

— Это мой телефон… — начала я, но разговор прервался, а после повторного нажатия кнопки вызова в трубке зазвучало: «абонент недоступен…».

— Роза! — возмутилась я.

— Она потеряла твой телефон? — Катя перевела взгляд на спящую подругу.

— Да.

В воскресенье выяснилось: Роза вообще потеряла сумочку. Похоже, где-то бросила, когда мы гуляли, и все наше богатство досталось какой-то счастливице. Мой Samsung был простеньким, черно-белым, а вот у подруги современная раскладушка с цветным экраном. Как только Роза осознала свою потерю, долго ругалась на себя и ту, кто нашел ее сумку.

— Ну как можно быть такой алчной? Я бы в жизни не присвоила чужого!

Возмущениям Розы не было предела, как и моей грусти тоже. Покупка телефона никак не вписывалась в мои расходы, а если учесть, что я потратилась на подарок, то месяц, как минимум, мне предстояло жить без сотового. Но подруга решила загладить вину и отдала свой старый аппарат.

— А ты? — не решаясь брать его, спросила я.

— Не переживай. — Она махнула рукой.

Ее старый телефон был современнее моего и дороже.

— Я верну тебе разницу.

— Еще чего! — возмутилась она. — Из-за меня ты без телефона осталась. Забудь.

— Ну, тогда можешь на следующий День рождения мне ничего не дарить.

— Договорились! — Роза состроила рожицу.

Дня три я восстанавливала утраченные контакты. Мой список значительно сократился. И это даже к лучшему. Однако был один номер, потеря которого вызывала у меня легкое чувство вины. Все же Эрик долго ждал в тот день и, наверное, сильно обиделся, когда понял, что меня нет в кафе. Иначе бы позвонил, ведь сим-карту я восстановила, номер остался прежним. Так что ждать его возвращения не стоило. И все же, каждый раз, заканчивая работу, я с надеждой открывала дверь на задний двор. Вид пустого ограждения вновь заставлял меня испытывать чувство вины. Но я ничего не могла сделать. Даже просто попросить прощения.

Прошла неделя. Я уже почти смирилась с потерей Эрика, как вдруг он снова появился возле кафе. Не поверив своим глазам, я замерла, но потом улыбнулась и попыталась осторожно пошутить:

— Ты перепутал пятницы?

Он поднялся и посмотрел на меня без тени улыбки.

— Извини, я даже не подумала, что пятница и День рождения подруги, одно и то же, а когда спохватилась, уже было поздно, а потом потеряла телефон, вернее, моя подруга потеряла, вернее… — Все эти оправдания звучали так по-детски нелепо, что заставили меня поморщиться. Зачем изворачиваюсь, если реально виновата? — Прости. Я действительно забыла, что мы договорились встретиться.

— Я тебе совсем не нравлюсь? — вдруг спросил он.

— Не знаю, — честно ответила я, не сводя с него глаз.

Он засунул руки в карманы куртки и опустил голову, будто хотел подумать, а стоит ли возиться со мной дальше, но потом подошел ближе и совершенно спокойно спросил:

— Ну, и как погуляли?

— Было весело, — усмехнулась я.

— Тогда рассказывай. — На его губах появилась улыбка.

По дороге домой мы много говорили о вечеринке, о моих подругах. В этот раз я общалась охотно, наверное, все из-за того же чувства вины. И попрощались мы не сразу, стояли долго у подъезда, а напоследок он продиктовал свой номер телефона.

Судьба

Учителя все больше загружали нас заданиями и времени на отдых совсем не оставалось. Мама наконец-то посочувствовала мне, позволила приходить в кафе на час позже. Это, конечно, не означало, что работы стало меньше, зато появился лишний час для занятий. Вот только к концу недели я уже окончательно вымоталась.

— Ты отсутствовала всю дорогу, — сказал Эрик, когда мы подошли к моему дому.

Я наконец-то убрала с губ улыбку, которую напряженно держала до сих пор. Меня мало интересовали разговоры о машинах, а вот во что обуться завтра… Весна наступала полным ходом, но совсем не вовремя! Снег растаял уже в начале апреля, днем теперь стояла жуткая жара, но утром и вечером по-прежнему было холодно, как зимой.

— Извини, я просто устала.

— Почему ты не бросишь работу? Тебе деньги нужны?

— Нет. Вернее, нужны, конечно. Но уйти не могу. Кафе принадлежит родителям, и я должна им помогать.

— Должна?! — Он удивленно посмотрел на меня. — Но ведь тебе это не нравится.

— Мало ли что мне не нравится.

— Все равно, не понима…

Мне не хотелось говорить о работе или маме, поэтому прервала его на полуслове:

— Эрик, я пойду. Пока.

— Пока, — выдохнул он.

Наши отношения почти не двигались с места. За две недели это был пятый раз, когда мы виделись. Пять получасовых сопровождений до дома. Дольше Эрик не мог быть со мной. Из-за его жилья, которое находилось где-то далеко. Так он мне объяснил. За ним приезжали друзья. Услышав сигнал, он сразу прощался, потом звонил, желал спокойной ночи, я тоже желала, а дальше тишина. Я не понимала, зачем все это, однако ждала его появления, сама не знаю почему.

Перемены у нас начались с понедельника. Радикально и сразу навылет!

День не предвещал ничего необычного. Подготовка к экзаменам в школе, зубрежка дома, потом работа. Закончив уборку, я уже собралась уходить из кафе, когда у меня зазвонил телефон. Это был Эрик. Он прекрасно знал мои рабочие часы и никогда не звонил в это время, поэтому ответила немного удивленно.

— Привет! Ты еще в кафе? — зазвучал из динамика бодрый голос.

— Да. Еще не ушла. А что?

— Отлично! Тогда жду тебя.

Он нажал отбой без объяснений, и я снова растерянно посмотрела на телефон. С чего вдруг такая радость?!

Теряясь в догадках, я прошла по коридору, толкнула дверь и замерла. Почти всю площадку на заднем дворе занимал большой черный байк, а на нем, дожидаясь меня, сидел радостный мотоциклист. В черной кожаной экипировке он выглядел невероятно мужественно, да и стильно, что там говорить, но совершенно непривычно для меня. Он словно из другого мира спустился в мой обычный, серый, и заставил вновь искать ответ на вопрос: зачем ему понадобилась я? У такого парня от девушек отбоя не должно быть!

— Прокатимся? — Эрик протянул шлем.

Продолжая стоять на месте, я покачала головой.

— Нет.

— Ты боишься?! — Его рука опустилась.

— Боюсь, — честно ответила я. И это было правдой! Один вид техники вызывал у меня холод во всем теле. То ли мамины вечные причитания впечатались на подкорке, то ли наслушалась, сколько случается аварий с мотоциклистами.

Эрик на секунду замешкался, но тут же снова улыбнулся.

— Не бойся, я не буду гнать.

— Нет! Извини, но на мотоцикл не сяду, ни за что в жизни.

— Да?! — На лице мотоциклиста появилось разочарование. Похоже, он решил произвести впечатление, но моя реакция оказалась вовсе не той, на какую рассчитывал.

— Да, — еще раз утвердила я.

Недовольно скривив губы, он еще секунду изучал мое лицо, потом надел шлем и взялся за руль. Понимая это как точку в нашем знакомстве, я закрыла дверь и решительно зашагала вдоль пристройки. Эрику понадобилось время, чтобы выехать с площадки. Я успела выйти на дорогу, когда он промчался мимо. Рокот двигателя еще долго разносился по вечерней улице, но потом наступила тишина и жуткое ощущение одиночества.

Не сказать, чтобы я особо жалела о потере нового знакомого, но неприятный осадок остался. Несмотря ни на что, Эрик уже начал нравиться мне. Я привыкла слышать его голос в трубке телефона, и с приподнятым настроением выходила из кафе, когда знала, что встречусь с ним. И наверное, надо было как-то постараться перебороть свой страх перед мотоциклом, чтобы удержать его. Но он уехал, не оставив мне шанса.

Однако так все это не закончилось! Он появился через три дня и, будто услышав мои мысли, настойчиво перегородил дорогу байком.

— Садись!

Он буквально запер меня на заднем дворе. Шлем не снял и говорил решительно. Если честно, мне стало как-то не по себе. Я даже подумала, а не вернуться ли в кафе?

— Садись, говорю! — повторил он, не своим голосом.

Наверное, так и рушат все страхи: через силу, через преодоление себя. Я уступила напористому ухажеру. Подняла с сидения шлем, надела и села позади мотоциклиста. Но сделала это крайне неуклюже, так как не знала, куда деть ноги, руки. Эрик сам подтянул меня к себе, а после выжал газ и рванул с места так, что у меня голова чуть не оторвалась.

Мое сердце замирало от страха, когда мы неслись по проспектам. Но это было еще полбеды. Миновав город, мы выскочили на трассу, и тогда к страху добавилось беспокойство. Уже сто раз пожалев, что села на этот треклятый мотоцикл, я всячески пыталась привлечь внимание Эрика, но он то ли не слышал, то ли не хотел слышать. Холодея от ужаса, я всматривалась в темноту проносящегося мимо леса. Эрик — маньяк! Эта мысль казалась мне единственно-правильной и все объясняла. Почему не попыталась спрыгнуть с мотоцикла еще в городе? Теперь, когда он несся по шоссе со скоростью самолета, это было невозможно.

Мы с родителями никогда не ездили в этом направлении, поэтому я даже сообразить не могла, что здесь может находиться. А Эрик все летел и летел. Мимо небольшого городка, через речку, не сбавляя скорости на поворотах и спусках. Я раз сто попрощалась с жизнью. И кричать устала, а мотоциклист даже не думал останавливаться. Пророкотав по центральной улице какой-то деревушки, он выскочил на другую дорогу. Справа от нас потянулся непроглядный лес. Тут я окончательно пала духом, а мотоциклист, вторя моим страхам, свернул прямо в черноту. Он точно убьет меня, закричали мысли. Лес обхватил нас плотным кольцом, но потом неожиданно расступился, открывая взору небольшую одинокую церквушку. Если бы не ситуация, наверное, это место показалось бы мне милым. Фасад церкви освещался уютными огнями. Кругом тишина, чистота. Но…

Едва двигатель умолк, я спрыгнула на землю, сдернула шлем и закричала осипшим голосом:

— Ты что творишь? Зачем увез из города? Меня же…

Пока я разорялась, он тоже поднялся, снял шлем, и тут я замолчала, потому как передо мной стоял вовсе не Эрик.

Наверное, только благодаря адреналину, пропитавшему меня насквозь, я не испугалась еще больше. Похитителем оказался Марат. Тот самый Марат, которого хотела приворожить и который, видимо, решил закончить начатое в клубе Mix.

Всплеснув свободной рукой, словно желая прогнать жуткое видение, я попятилась от него.

— Ты принадлежишь мне! — утробно прорычав, он ловко прыгнул вперед и схватил меня за руку.

— Пусти! — Я размахнулась и ударила его шлемом. Изо всех сил, на какие только была способна.

Марат даже не дернулся, чтобы уклониться, так и повалился в грязь, да еще меня за собой потянул. Едва устояв на ногах, я освободилась от его руки и, зашвырнув шлем в одну сторону, побежала в противоположном направлении.

Поскальзываясь на остатках снега, продираясь сквозь ветви деревьев и кустарника, я забиралась все глубже в лес, где росли густые ельники. Только они могли дать надежное укрытие. Однако, достигнув деревьев, я остановилась в нерешительности. Снег здесь был еще глубокий, но уже успел напитаться влагой. Я оглянулась и прислушалась. Погони абсолютно точно не было. Скорее всего, Марат купился на мою уловку. Или подумал, что искать ночью бесполезно. А может, вообще прибила его?

Лес хранил немыслимую тишину. Чем дольше я стояла на месте, тем все сильнее сковывал леденящий кровь ужас. Он выползал из-под каждой коряги, тенью отделялся от деревьев, раскидывал руки-ветви, смотрел на меня жуткими черными глазницами. Чтобы окончательно не свихнуться, я все же включила фонарик на телефоне и осветила окружающее пространство. Все сразу стало привычным, страхи улетучились, но их место заняли другие ощущение. Оказывается, я промерзла так сильно, что уже совсем не чувствовала промокших насквозь ног. Пора было выбираться из этой ужасной западни. Я покрутилась на месте, пытаясь вспомнить, откуда приехал Марат, потом наугад выбрала направление и решительно покинула ельник.

Даже освещая путь фонариком, я все равно без конца натыкалась на что-нибудь и путалась в корнях деревьев. Лес словно бы становился все непроходимее. Мы не могли уехать далеко от деревни, и дорога должна быть где-то рядом. Но меня словно в другую сторону несло. Ни огней впереди, ни лая собак.

Вконец вымотавшись, я остановилась и повернула телефон экраном к себе. Пора было звать на помощь. Сигнал здесь был хороший, на мое счастье. Но куда звонить в этой нелепой ситуации? В службу спасения? Нет! Даже страшно представить, какая за этим последует заварушка. Однозначно со всеми вытекающими последствиями в виде домашнего ареста и пожизненной каторги в кафе! Папе? Он поймет, конечно, поможет, но потом обязательно расскажет маме, и результат будет тем же. О подругах вообще не стоило думать. Оставался только один человек в моем списке, собственно, из-за которого я и оказалась не пойми где.

— Лера?! — с нескрываемым удивлением ответил он.

— Эрик… — Меня вдруг переклинило, к горлу подступил ком: — Эрик, помоги мне…

— Что? Лера, ты где? Ты в порядке? Что случилось?

— Эрик… мне нужна твоя помощь. Очень прошу. Я попала в жуткую ситуацию.

— Ты где? Говори, я сейчас буду.

От его решимости действовать, у меня на глаза навернулись слезы.

— В лесу.

— Не понял. В смысле, в лесу?

— Эрик, меня… увезли за город. Я смогла сбежать, спряталась в лесу, а теперь понимаю, что безнадежно заблудилась и не знаю, что делать.

— А в милицию… — начал он, но я прервала:

— Нет! Я лучше умру сразу, мне все равно потом жизни не будет.

— Ладно, — с недовольством выдохнул Эрик, — рассказывай, что там есть рядом.

— Церковь. Небольшая. Прямо в лесу. Это по южной трассе. Здесь где-то недалеко деревня и железнодорожный переезд…

— Так, понял. Стой на месте, не двигайся. Уже выхожу.

— Я не знаю, куда идти. — Слезы все же потекли по щекам. — Кругом лес. Я заблудилась. Думала, иду к деревне, но…

— Стой на месте, — довольно жестко оборвал он. — Я скоро.

Это его — я скоро — длилось целую вечность, как мне показалось. Но, благодаря тому что послушалась и осталась стоять на месте, до моего слуха начали доноситься едва уловимые звуки, а когда прошла немного вперед, наконец-то увидела огни придорожных фонарей и услышала долгожданную собаку.

Из леса я выбралась как раз на пересечении широкой дороги и лесной просеки. Там стоял указатель «Родники».

Телефон завибрировал у меня в руке как раз в тот момент, когда прочла табличку.

— Я у церкви, — известил Эрик. — Здесь никого нет.

— Мне удалось выйти из леса, я стою возле указателя «Родники».

— Понял. Сейчас буду.

Через несколько минут послышался рокот мотоцикла. Но кто это был? А вдруг Марат? У церкви ведь его уже нет! Испытав чувство, близкое к панике, я спряталась за ствол дерева. Мотоциклист подъехал к столбику с указателем, заглушил двигатель и, покинув железного коня, выкрикнул мое имя. Только после этого я вышла из леса, подбежала к Эрику и, сама не ожидая от себя, бросилась ему на шею. Мне было так плохо, так обидно и хотелось выразить, насколько сильно благодарна ему, а он вдруг спросил:

— Объясни, пожалуйста, что здесь вообще происходит?

Моментально придя в себя, я отстранилась и вытерла слезы.

— Когда я вышла из кафе сегодня, там меня ждал… мотоциклист. Я думала, это ты приехал. Думала… поговорить хочешь.

— И ты села к нему?! Значит, когда я предлагал, ты не хотела, а тут…

— Но я же не знала!

— Все равно, не понимаю: как? Ну как можно быть такой…

— Глупой? — невольно вырвалось у меня. — Или доверчивой дурой? Думаешь, мне всего этого хотелось? Чтобы шастать в лесу среди ночи по колено в снегу!

— Нет… ну я не это хотел сказать, — ретировался он. — И все же…

Резко выдохнув, я сделала шаг назад.

— Зря тебе позвонила. Уезжай. Сама как-нибудь выберусь.

От невыносимой обиды по моим щекам снова потекли слезы. Я развернулась и зашагала по дороге.

— Лера…

— Уезжай, — не оборачиваясь махнула рукой я.

Он замолчал, но вместо него «заговорил» двигатель. Эрик подъехал ко мне.

— Садись.

— Не сяду! — обиженно бросила ему.

— Кончай дуться. Садись.

— Нет!

Сопровождаемая утробным урчанием мотоцикла, и подгоняемая обидой, я упорно шагала вперед. Эрик ехал рядом, освещая дорогу. Судя по его молчанию, он уже десять раз пожалел, что примчался на помощь. Я тоже молчала, но все же понимала — без него точно не обойдусь, только признавать свое поражение не хотела. Но, в конце концов, благоразумие и настойчивость парня победили, я остановилась и повернулась к нему. Он протянул шлем, без лишних слов.

Как только Эрик выжал газ, я сразу поняла, что езда с Маратом была всего лишь развлекательной прогулкой. Деревья, трасса, огни — замелькали так, что от страха у меня в теле застыло абсолютно все. Боясь ненароком слететь на какой-нибудь кочке, я буквально вжалась в сидение и вцепилась в Эрика мертвой хваткой. Но он словно бы не замечал ничего, продолжал гнать, как сумасшедший.

Но, надо отдать должное, благодаря неимоверной скорости, до моего дома мы долетели очень быстро. Опоздали совсем немного! Свет вспыхнул в квартире ровно в тот момент, когда рокот двигателя взбудоражил тишину двора. Эрик остановился прямо возле подъезда, я поспешила разжать одеревеневшие пальцы. Тело тут же прошила крупная дрожь. Нащупав ногой асфальт, я попыталась покинуть сидение, но, то ли слишком поспешила, то ли все же замерзла сильно, конечности вообще не захотели слушаться, поэтому зацепилась ботинком за багажник. Гонщик едва успел ухватить меня за руку, а так бы точно завалилась на мокрый асфальт.

— Спасибо, — пробормотала я, сдавая ему шлем.

— Лера… прости. — Эрик переменился в лице. Наверное, из-за моего жалкого вида. Он хотел еще что-то сказать, но тут ожил мой телефон. Заорал так же резко, как и голос мамы, когда я ответила ей.

— Валерия, где ты есть?

Вздрогнув второй раз, я выдохнула в трубку, что уже иду, а после посмотрела на своего спасителя:

— Извини… там мама… Спасибо.

— Где ты была? Я тебе уже десятый раз набираю! Ты хоть представляешь, что я испытала? Трубку не берешь! Дома тебя нет! Я думала, у меня инфаркт будет! — кричала мама, отчаянно жестикулируя руками.

Отвечать ей смысла не было. Все равно ничего вразумительного сказать не смогла бы! Пока она гневно сотрясала воздух, я разулась, стянула с себя куртку.

— Аида, оставь ее в покое, — вмешался папа. — Девочка уже взрослая.

— Взрослая?! — закричала мама, поворачиваясь к нему. — А если ее изнасилуют или убьют?

— Что у тебя за мысли такие? — Папа повысил голос.

Пользуясь моментом, я проскользнула мимо них.

— Что? Да ты посмотри на нее! Вся мокрая, грязная! Где тебя носило? Валерия, сейчас же остановись!

Замерев на месте, я исподлобья посмотрела на нее, но тут снова вмешался отец.

— Подумаешь, мокрая! Да я в шестнадцать еще и ободранный весь приходил!

— Еще этого не хватало!

Мама окончательно переключилась на него, и я поспешила скрыться в своей комнате. Родители продолжили разговор на повышенных тонах, а я разделась, забралась на кровать и, чтобы не слышать крика, зарылась головой под подушку.

Мое сердце все еще пыталось вырваться наружу, а тело содрогалось от дрожи, когда раздался телефонный звонок.

— Лера, ты как? — заботливо спросил Эрик.

— Плохо, — выдохнула я.

— Все же расскажи, как это произошло?

Глубоко вдохнув, я медленно стянула подушку с головы, и легла на нее.

— Сама не понимаю как. Я думала, это ты. Думала… хочешь заставить меня перебороть страх. Он подъехал, шлем не снял, потребовал, чтобы села к нему. Ну… я решила, что стоит попробовать, и села. А потом прокляла все на свете, когда он повез меня за город. И никак не могла понять, зачем ты это делаешь. Только когда увидела его…

Вздохнув, я закрыла лицо рукой.

— Ты его знаешь? — догадался Эрик.

— Да. Это Марат, тот самый, который в клубе пытался…

— Он учится в вашей школе? — Голос в трубке изменился. Я насторожилась. Все мои переживания мгновенно улетучились.

— Эрик…

— Отвечай! Он учится в вашей школе?

— Эрик…

Телефон замолчал. Подскочив, я нажала кнопку вызова.

— Эрик, пожалуйста. Он был не в себе, то ли обкуренный, то ли обколотый.

— Ты защищаешь его?! Лера, нельзя его отпускать просто так!

— Знаю! Но, если ты из-за этого гада попадешь в неприятности…

— Ты боишься за меня?! — опешил он.

— Да. Боюсь. Очень.

— Лера, но с ним надо разобраться. Давай подключим милицию, напишем заявление. Я пойду свидетелем. Хотя, если честно… лучше бы морду набить.

— Нет! Нет! И еще раз — нет! — Я понизила голос: — Если обо всем узнает моя мама, мне потом житья не будет. Она и так никуда не пускает меня, а после этого совсем под замок посадит. Эрик, очень прошу. Я попробую сама разобраться с Маратом.

— И что… пойдешь к нему одна?

— Нет. Не одна. У меня есть подруги.

— Лера…

— Очень прошу. Не вмешивайся.

В трубке повисла тишина.

— Эрик, — тихо позвала я. — Поговори со мной.

Послышался недовольный выдох.

— Пожалуйста, — совсем упавшим голосом, добавила я.

— Почему тебе не нравятся мотоциклы?

— Не знаю, — с облегчением выдохнула я. — Наверное, потому что часто слышу, как по новостям говорят об авариях с участием мотоциклистов.

— И только?

— А разве этого мало? — Я снова улеглась на подушку.

— Я с четырнадцати лет занимаюсь мотогонками. И ни одной аварии.

— Еще и мотогонщик!

— Я совсем разочаровал тебя?

— Нет, — тихо сказала я. — Это твое дело, чем заниматься.

— Ты очень странная.

— В каком смысле?

— Реагируешь не так, как обычно.

— А как обычно?

— Обычно девушки восторгаются и никогда не отказываются прокатиться.

— Да уж, — выдохнула я. — Ты хотел произвести впечатление, а я… глупая…

— Лера, нет, я не это имел в виду. Есть две категории людей. Те, кто любит мотоциклы и те, кто категорично против них. Я думал, ты относишься ко вторым.

— Ты думал, поставлю тебя перед выбором?

— Если честно — да.

— Поэтому тогда уехал?

— Да.

— Ты ведь больше не собирался приходить ко мне?

Снова повисла тишина.

— Ответь честно, — попросила я.

— А ты хотела, чтобы я вернулся?

Теперь настала моя очередь сделать паузу. Наверное, мне, действительно, хотелось увидеть его снова, но, думаю, не слишком бы переживала, исчезни он окончательно.

— Значит, ты села на мотоцикл ради того, чтобы перебороть страх? — неожиданно спросил он.

Я невольно улыбнулась.

— Ну-у… не совсем так. Скорее, чтобы окончательно не потерять тебя.

— Хм, спасибо за честность.

— А ты… так гнал сегодня, чтобы успеть привезти меня до двенадцати домой, как Золушку:

— Угу… Рад, что ты поняла это.

— Мне было очень страшно, — вздохнула я.

— Вообще-то, я не езжу так быстро.

— И куда ты обычно ездишь?

— За городом есть много красивых мест.

Дальше мы болтали о всякой ерунде, до тех пор, пока мой телефон не отключился. Я попробовала перезвонить, но безжалостный голос автоинформатора известил об опустошении счета. Эрик сам набрал мне.

— Деньги закончились? — спросил он.

— Да, — ответила я.

Попрощались мы уже глубокой ночью.

Вопреки произошедшим событиям уснула я сразу, но когда прозвонил будильник, меня всю затрясло. Адреналин сделали свое дело. Пришлось принять холодный душ, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.

Наспех собравшись, я буквально вылетела из квартиры и быстро побежала по ступенькам. Телефон плямкнул сообщением. Подумав, что это от кого-то из девчонок, я достала его и с удивлением прочитала извещение о пополнении баланса. Замерев перед дверью, проверила счет. Двести рублей! Как относиться к этому, я не знала. Принять как должное? проявить недовольство? Я нажала вызов.

— Доброе утро! — радостно ответил абонент.

— Привет. Эрик, не нужно было. — Я говорила и одновременно открывала подъездную дверь.

— Перестань, это пустяки.

— И все же, я отдам.

— Лера… — В трубке повисла пауза.

— Мне неудобно, — поспешила сказать я.

— Тогда давай сделаем так: ты поедешь со мной на соревнования в воскресенье, и будем считать, что мы квиты.

— Вымогатель! — Мои губы невольно растянулись в улыбке. Это походило на подкуп, но вполне безобидный.

— Какой есть! — усмехнулся он.

— Хорошо, поедем.

— Отлично, до встречи.

Подруги ждали меня на улице. С удивлением переглянулись, услышав окончание разговора.

— Куда это вы поедете? — нахально спросила Роза.

Продолжая улыбаться, я сбежала с крыльца и, направляясь к дорожке, окинула радостным взглядом подруг:

— Эрик, оказывается, мотогонщик.

— Оказывается?! — Роза округлила глаза. — Вы уже почти два месяца знакомы, и ты только об этом узнала?!

— Мы почти не говорили… до этой ночи.

— Вы были ночью вместе?! — У Кати даже дыхание перехватило от удивления. Они обе быстро догнали меня и взяли под руки.

— Не-е-т! Мы просто разговаривали по телефону до утра. И я совсем не выспалась.

— На уроках отоспишься! — деловито заявила наша всезнайка. — А как он тебе преподнес новость о мотогонках?

— Сначала приехал ко мне на мотоцикле, а потом рассказал.

— Вау! — с блеском в глаза воскликнула она. — У него есть мотоцикл?!

Вот! Именно такой и должна была быть моя реакция, когда Эрик приехал к кафе.

— Он катал тебя? — Вторая подруга так же восторженно смотрела на меня и крепко сжимала локоть.

— А какой у него мотоцикл? — выпалила Роза.

— Не знаю какой, но очень мощный. Эрик не ездит на нем, а низко летает!

— У-ух! Ну почему он попался не мне? — Она сначала картинно вскинула руку, а потом резко дернула меня к себе. — У него есть друзья? Да что я говорю, конечно же, есть! Ва́лери! Пусть он нас с кем-нибудь познакомит. Ну чего ты улыбаешься? Ты хоть рада, что тебе такой подарок достался?

— Рада, — усмехнулась я.

— Рада… — передразнила она. — Ничего подобного, знаю я тебя!

Все еще улыбаясь, я опустила голову. Реакция Розы меня позабавила. Неужели Эрик ждал от именно этого? Чтобы смотрела на него восхищенным взглядом и неприкрыто обожала. Вздохнув, я вдруг подумала: вряд ли у нас с ним что-то выйдет.

Когда мы подошли к школе, я вспомнила про Марата, но подругам пока рассказывать о нем не стала. Незачем пугать раньше времени? Сначала надо разобраться самой.

Первый урок я откровенно проспала, и когда прозвенел звонок, долго не могла понять, где нахожусь.

— Ну ты даешь, — прошипела моя соседка.

— Я что… храпела?

— Нет, разговаривала. Я несколько раз пыталась тебя разбудить. Нам сделали три замечания.

— А-а… — безразлично протянула я.

— Что ты ночью делала?

— То же, что на уроке.

В то время как соседка не моргая уставилась на меня, я поднялась и вышла из-за парты.

Подруги хихикали надо мной, пока мы шли по коридору.

— Эрик… Мне страшно… Сама справлюсь… — подражая моему голосу, говорила Роза.

— Весь класс слышал, да? — покраснев до самой макушки, спросила я.

— Да тебя, наверное, даже в коридоре слышно было!

— Не слушай ее. — Катя обняла меня за талию. — Ты очень тихо говорила, если б мы не знали, что ты спишь, не поняли бы.

— Он выглядит как зомби, — вдруг сказала Роза.

— Кто? — Мы с Катей обернулись одновременно и у меня непроизвольно сжались кулаки. По коридору шла четверка хоккеистов.

Марат чиркнул по мне жестким взглядом, но даже не зацепился. Его друг оттолкнул плечом Катю, чтобы поспеть за своим лидером. Они о чем-то говорили, но тихо-хоть и порыкивали друг на друга. Я прислушалась.

— Какого черта ты моцик взял? Дядька теперь мне весь мозг выклюет!

— Отстань. Говорю же, понятия не имею. Я вообще ничего не помню. Очнулся где-то в лесу, даже не сразу сообразил, как выбраться.

— А шлем…

— Да не знаю я! — рявкнул Марат.

— Не знает он… — пробормотал мрачный друг.

Марат действительно выглядел странно. Весь взъерошенный, темные круги под глазами, острые, серые скулы, на виске расплылся синяк. Меня он даже не узнал! Хотя вчера стояли с ним нос к носу. Может, ударила сильно, вот память и отшибло?

— Во что он превратился? — прошептала Катя, придвинувшись ко мне.

— Наркотики еще никого до добра не довели, — словно прокурор, вынесла вердикт наша подруга.

А я промолчала, потому как где-то внутри сознания, глубоко, глубоко, шевельнулось предчувствие, что наркотики и, тем более, мой удар тут ни при чем.

После школы, вместо того, чтобы заниматься учебой, я завалилась спать, поэтому на работу пришла в довольно сносном состоянии, и все же по залу ходила, словно зомби. Очнуться меня заставил лежащий на стуле мотоциклетный шлем. Едва заметив его, я резко вскинула голову и посмотрела на Эрика. Он заулыбался.

— Я уж думал, снова не заметишь.

— Давно здесь сидишь? — Я тоже улыбнулась, усаживаясь к нему за столик.

— Нет, только пришел. — Он наклонился ко мне, и я впервые нормально посмотрела ему в глаза.

Почему раньше не замечала, какие они у него красивые? Черные, почти непроницаемые, да еще с шикарными пушистыми ресницами.

— Ты хотел поужинать?

— Я заказал кофе. Сегодня только кофе и спасает.

— Да уж.

К нам подошла моя мама. Многозначительно посмотрев на меня, поставила кофе на столик.

— Мам, познакомься, это Эрик. — Я поднялась.

Решила: лучше представить его сразу, чтобы потом не пришлось краснеть перед обоими. Он тоже встал, протянул руку.

— Здравствуйте.

— Понятно, — сухо произнесла мама, едва взглянув на него, потом бросила на меня строгий взгляд, развернулась и ушла к стойке.

— Не обращай на нее внимания, — виновато сказала я, когда он снова сел.

— Да ладно. — Эрик хотел казаться веселым, но было видно, как погрустнели его глаза.

— Извини. Я пойду работать, а то… сам понимаешь.

— Конечно. — Он кивнул. — Буду ждать тебя, как обычно.

Мне было жутко неудобно перед ним за свою маму. Он добрый, отзывчивый парень, а она повела себя так, будто настоящего хулигана увидела.

Эрик наблюдал за мной, пока пил кофе, ловил взгляд, улыбался. Видимо, хотел подбодрить. Потом мы попрощались и разошлись каждый в свою сторону.

— Он мотоциклист! — Мама словно ждала меня у двери в подсобку. — Они все самоубийцы.

— Пешеходы тоже часто попадают под колеса. — Я обошла ее и поставила поднос с посудой на стол.

— Не надо ёрничать. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Не хочешь думать о себе, так хоть обо мне подумай! Да я с ума сойду, если буду знать, что ты гоняешь по городу на мотоцикле. А если с тобой что-то случится?

— Мам… — Едва встретив ее непреклонный взгляд, я тут же сдулась. Решимость отстаивать собственное мнение или что-то доказывать, мгновенно испарилась. Она не станет слушать меня, не станет прилагать усилие, чтобы понять. Для нее важно только собственное спокойствие, а на все остальное ей наплевать.

До конца моего рабочего дня она еще несколько раз заводила разговор о том, как опасны мотоциклы, и что мне вообще о парнях думать рано, а все силы надо бросить на учебу. А вот лет через пять, а лучше через десять… Я даже не пыталась хоть как-то реагировать. Зачем? Она уже расписала всю мою жизнь, ее не интересовало, кто он такой, мой новый знакомый, и откуда мы знаем друг друга. Может, если бы задала хоть один из этих вопросов, мы бы и поговорили нормально, а так…

Наслушавшись маминых нотаций до тошноты, я почти сбежала из кафе. Эрик ждал на заднем дворе, как и обещал. Увидев меня, поднялся навстречу, протянул руку, явно намереваясь обнять, но, уловив настроение, остановился.

— Устала?

— И устала тоже, — проворчала я.

— Я совсем не понравился твоей маме?

Конечно, он сразу обо всем догадался. Я покачала головой.

— Это не важно. Не важно!

Он вернулся к мотоциклу, достал шлем из багажника и, не спрашивая, поеду ли, протянул мне. В этот раз я приняла приглашение не задумываясь. Молча надела шлем, села и обхватила гонщика за талию, а когда он повез меня в противоположную от дома сторону, даже не пошевелилась, чтобы остановить.

Скорость, рокот двигателя, необыкновенная уверенность водителя, огни ночного города… Я сама не заметила, как успокоилась и, когда мы остановились у моего подъезда, выпрямилась с некоторым сожалением.

— Ты как? — Эрик обернулся.

— Хорошо, — откликнулась я.

— Ну вот, а не хотела. Я заеду за тобой в воскресенье, рано утром. — Он забрал у меня шлем и, не покидая мотоцикла, пристроил его перед собой. Это выглядело так, словно бы он собирался ехать за кем-то еще.

Я почему-то растерялась от этой мысли.

— Ты позвонишь?

— Конечно, — уверенно ответил гонщик, а после тронул ручку газа.

Эрик умчался не задерживаясь. Наверное, его, действительно, кто-то ждал. Но через час он позвонил, сказал, что уже добрался домой и тоже ложится спать. Мы пожелали друг другу спокойной ночи, а когда наступила суббота, он первым прислал сообщение: «С добрым утром!» Я ответила ему тем же, спросила про гонки: где это будет? как? во что одеваться? В результате мы перебрасывались сообщениями весь день, и это было так запросто, словно нам проще общаться на расстоянии. Не было того напряжения, которое создавали по очереди, и неловкости, по крайней мере, с моей стороны. Я не могла точно сказать, почему так происходит, но сердцем чувствовала — разгадка уже где-то близко.

***

В воскресенье пришлось подняться очень рано. Соревнования начинались в девять, но гонщикам надо было подготовиться, да и трек находился далеко за городом. Маме я ничего говорить не стала, решила ускользнуть потихоньку. А чтобы она не заметила, еще вечером забрала в комнату куртку и ботинки, вроде бы как, посушить.

Гоночная трасса пролегала в ложбине, между двумя сопками. Весь комплекс состоял из трека, примыкающего к нему двухэтажного здания, трех гаражных боксов и трибуны для зрителей.

Эрик оставил мотоцикл возле крайнего бокса и проводил меня к лавочкам.

— Я бы взял тебя в гараж, но наши все суеверные, чужих не пускают. — Он подал руку, помогая переступить через лежащую перед трибуной балку. Я благополучно преодолела препятствие, но мои пальцы так и остались зажатыми в горячей ладони. Мы поднялись на несколько рядов вверх. — Мне надо идти, готовиться. — Эрик улыбнулся и его глаза как-то странно заблестели. Наверное, азарт предстоящих гонок!

— Конечно. Иди. Удачи! — поспешила сказать я.

Но Эрик не ушел, а неожиданно подался ко мне. Его лицо оказалось слишком близко, и я невольно сдвинулась назад. Не знаю, по какой причине. То ли испугалась, то ли, действительно, не ожидала. Он усмехнулся, задорно подмигнул мне и побежал вниз по ступенькам.

Почему не позволила случиться поцелую? У меня не было ответа на этот вопрос. За последние дни мое мнение об Эрике сильно изменилось. Он действительно начал нравиться мне. Но внутренний зверек так и не позволял расслабиться до конца, продолжал грызть и думать о всякой ерунде, вроде легкодоступности.

Пока я размышляла, гонщик добежал до конца трибуны и обернулся. На его губах продолжала блуждать улыбка, а взгляд настойчиво требовал отклика. Я вскинула руку и кивнула, показывая, что у меня все в порядке. Только после этого Эрик скрылся из вида.

Я осталась одна и, чтобы не скучать, включила игру на телефоне. А тем временем гоночный комплекс начал оживать. Сначала появились еще мотоциклисты, потом вереницей потянулись машины. На треке загудели двигатели. Один за другим мотоциклисты гарцевали, прогревая своих коней. Трибуны постепенно заполнились зрителями. В основном это были молодые парни и девушки. Радостно приветствуя друг друга, они собирались кучками, разговаривали, смеялись. Но вскоре появились и солидные мужчины. Они мало с кем общались и рассаживались только в первом ряду, словно специально предоставленном для них. Желающих посмотреть мотогонки становилось все больше, и к моменту старта свободных мест не осталось совсем. Остальные зрители выстроились вдоль огораживающей трек сетки.

Время старта! Двадцать мотоциклистов заняли свои позиции. Я замерла. Кто из них Эрик? Почему он не сказал свой номер?! Красно-черная экипировка… Полоски на его шлеме! Да, это он. Четырнадцатый номер вдруг повернул голову в мою сторону и вскинул руку. Зрители на трибуне оживленно зашевелились, закричали. Я тоже помахала рукой и мысленно пожелала удачи.

Красный глаз светофора переключился на зеленый. Все двадцать мотоциклистов сорвались с места одновременно. Трек накрыло сизым дымом.

Мое сердце перестало биться с первой секунды. Мотоциклы летали по треку со скоростью пули. На одном, самом крутом повороте кто-то обязательно выбивался из общего потока или даже падал. А на седьмом круге там вообще образовалась настоящая бойня. Эрик каким-то чудом успел проскочить. Прошел буквально по бровке. Но скорость, конечно, потерял. После этой катавасии на треке остались всего десять мотоциклистов. Вперед вырвались трое. Четырнадцатый номер остался позади. Однако к финишу довольно уверенно нагнал лидеров и закончил гонку четвертым.

Только когда двигатели затихли, я смогла вдохнуть полной грудью. До этого вообще забыла о воздухе и не заметила, как до боли сильно впилась ногтями в ладони. Теперь я понимала, почему Эрик решил, что потребую бросить гонки. Сейчас я так и готова была поступить! Еще раз смотреть на это — было бы выше моих сил.

Четвертое место — хорошо это или нет? Эрик не рассказывал о своих достижениях. Однако, судя по тому, что увидела, он вообще мог прийти первым, если бы не массовая авария. Учитывается ли это? Кто их разберет, эти правила.

Болельщики потоком ринулись вниз, поздравлять своих кумиров. Я же предпочла переждать эйфорию, осталась сидеть на месте.

Вслед за особо азартной молодежью, лавочки покинули и все остальные. Я снова осталась сидеть одна. Именно поэтому появившийся на первом ряду мужчина сразу привлек мое внимание. Сначала он присматривался ко мне, периодически оборачиваясь на гаражи, потом подошел к лестнице, еще раз оглянулся и уже уверенно зашагал вверх по ступенькам.

Теряясь в догадках — кто это — я напряженно ждала его приближения.

— Здравствуйте, — он протянул руку, — Столяров Евгений Сергеевич, тренер Эрика Адорина.

— Валерия, — чуть растерянно ответила я.

Он примерился взглядом к лавочке, потом сел со мной рядом.

— Как вам соревнования?

Не решаясь озвучить правду, я пожала плечами:

— Нормально.

Тренер выдержал паузу, во время которой облокотился на колени и сцепил пальцы рук.

— Вам не нравятся мотогонки, так ведь?

Ну, раз он сам догадался, зачем тогда юлить?

— Нет.

— А вот Эрик жить не может без мотоцикла, — сказал он, словно не ко мне обращаясь, а рассуждая вслух.

— Я заметила.

— Он, понимаете… как бы это лучше объяснить? Он пропадет без спорта.

— Вы так считаете? — Я недоуменно вскинула брови. Евгений Сергеевич закивал.

— Да. Вы ведь недавно познакомились с ним. Так?

Не представляя, к чему он вообще затеял этот разговор, я молча смотрела на мужчину.

— Понимаете, последнее время он стал рассеянным, дерганым. Даже вот, — тренер кивнул в сторону трека, — пробный заезд… откровенно продул.

— Думаете, это из-за меня? — Кровь жаром бросилась к моим щекам.

— Очевидно, да. С ним и раньше такое случалось. Он срывался, потом жалел об этом. Поймите меня, Валерия, я не хочу, чтобы семь лет его трудов пропали даром. У парня великолепные данные. Его ждет большое будущее, но… если он снова сорвется…

— Понятно. — Я резко поднялась. Тренер дернулся за мной следом, но все же поднялся не сразу.

— Постойте. Нет! — Он с трудом выпрямился, будто ему что-то мешало в колене. Только поэтому я задержалась и не ушла сразу. — Вы не поняли меня. Я только прошу не вмешиваться и не запрещать ему заниматься любимым делом.

И все же, негодование взяло верх надо мной. Кто я такая, чтобы что-то запрещать!

— Да мы… — выдохнула невольно резко, но потом осеклась. Евгений Сергеевич напомнил мне маму. Он уже все решил для себя, а значит, к чему тратить слова зря. — Я ему ничего не запрещаю.

— Разве?! — Тренер продолжал изучать мое лицо, пытаясь распознать ложь.

— Да! Это только его дело. Мне вообще все равно! Разрешите…

Не церемонясь я обошла его. Он шагнул за мной следом.

— Валерия, я не хотел вас обидеть. Просто с Эриком что-то происходит, я беспокоюсь за него.

— Не беспокойтесь, я не претендую на него. К тому же между нами ничего нет и вряд ли будет.

Не желая больше ничего слышать, я побежала вниз.

— Валерия… — донесся до меня его окрик, но нет, меня уже было не остановить.

Сейчас бы сесть в автобус, стучали мысли в висках, уехать и прекратить все мучения разом. Ну почему тренер решил, что именно во мне причина поражения его подопечного?! Разве он не видел ту заварушку, что случилась на треке? То месиво из мотоциклов и парней! Двое из них даже не смогли самостоятельно покинуть этот ад. А если бы и четырнадцатый номер влетел в эту кашу, Евгений Сергеевич тоже посчитал бы меня виноватой? Пришел бы потом и сказал, что Эрик Адорни отвлекся на свою новую подружку, поэтому сломал мотоцикл и разбился? Глупость! Глупость! И я глупая, раз ввязалась в это!

На мое счастье, Эрик не задержался в гараже, а так бы точно ушла пешком в город. Он появился как раз в тот момент, когда спустилась с трибуны. Я быстро подошла к нему и, не скрывая недовольства, спросила:

— Отсюда можно уехать на чем-то другом?

— Нет, — недоуменно ответил он. — А зачем тебе?

— Голова разболелась, — раздраженно бросила я, невольно глянув в сторону лавочек. Там появился Евгений Сергеевич. Эрик тоже посмотрел на него.

— Я буду ехать аккуратно. — Приобняв меня за талию, он еще раз взглянул на тренера и повел к мотоциклу.

Евгений Сергеевич не стал подходить к нам, но проводил взглядом, когда покидали площадку. Его подопечный проехал мимо, даже не притормозив, видимо, не особо рвался на разбор полета.

По дороге до дома мои мысли немного остыли, и слова тренера приобрели другое значение. «Семь лет тренировок… любимое дело… если сорвется снова…» Это было гораздо серьезнее причитаний мамы о «самоубийцах» или моей обиды. Я для Эрика помеха. Познакомившись со мной, он стал дерганым. Ну конечно, мы вечно штормим друг друга. А еще этот Марат… У меня мороз по спине прошелся. А если бы Эрик не послушал меня и отправился «бить ему морду»?

Мы остановились возле подъезда. Прямо перед соседкой по площадке. Та уставилась на меня во все глаза, когда я слезла с мотоцикла и сняла шлем. Точно маме доложит!

— Ты в порядке? — Как и в прошлый раз, Эрик не покинул сидения, но шлем все же убрал.

— Да. Все нормально. Извини, я не поздравила тебя… Не знаю, надо ли…

— Это всего лишь пробный заезд. Места здесь ничего не значат. — Он усмехнулся, но от меня не укрылось недовольство в его голосе.

— Правда? — Я внимательно посмотрела на него.

Он снова усмехнулся и покривил губами:

— Нет. Ты права. Места всегда важны.

— И что теперь будет?

— Ничего. Буду готовиться к следующему сезону. Не бери в голову. Все в порядке.

— Ладно. — Я кивнула. — Пойду. Мне заниматься нужно. Экзамены скоро.

— Конечно.

Он не сказал, что позвонит, а я не спросила, когда увидимся. Мы просто разбежались каждый в свою сторону. Наверное, он пожалел, что взял меня на соревнования. Я так точно пожалела, потому как расстроилась и спать хотела, да и учеба совсем не шла в голову.

Понадобился целый день, чтобы сгладить переживания. Они возникали сами собой, абсолютно не позволяя сосредоточиться на учебе. Приходилась раз по десять перечитывать вопросы и ответы, но смысл все равно ускользал от меня. Лишь к вечеру как-то все улеглось. Но, когда, наконец, формулы и правила стали помещаться в голове, звонок от Эрика вновь всколыхнул мое внутреннее равновесие.

— Я хочу увидеть тебя.

Его тихий голос заставил насторожиться и посмотреть на часы. Без двадцати полночь. Родители скоро закроют кафе.

— Я дома…

— Всего на минуту. — Он словно не слышал меня.

— Сейчас спущусь.

— Хорошо, — все так же тихо выдохнул он в трубку.

Накинув ветровку, я побежала вниз.

Мотоцикл остановился у крыльца в тот момент, когда я открыла подъездную дверь. Двигатель замолчал, но водитель и не подумал покинуть железного коня, только снял шлем и положил его перед собой.

— Что-то случилось? — Я спустилась с крыльца.

Мрачно взглянув на меня, Эрик молча протянул руку. На душе стало как-то неспокойно, я подошла ближе. Он вдруг обхватил меня, с силой притянул к себе и уткнулся головой в плечо. От такого внезапного порыва у меня внутри словно некий барьер рухнул и выпустил на волю чувства до сих пор неведомые. Нечто теплое, щемящее душу. Лишь мгновение я стояла, застыв с поднятыми руками, а потом провела пальцами по короткому ежику волос, приобняла сгорбившегося гонщика и сама прижалась к нему. Похоже, провал в гонках все же не прошел бесследно, но страдать Эрик предпочел молча. Желая поддержать, успокоить, я снова провела рукой по его волосам, а потом скользнула пальцами по щеке. Эрик поднял голову. Проникновенный взгляд карих глаз заставил сердце биться чаще. В тот же миг все вокруг исчезло, провалилось в темноту, остался только он! Я знала его всю жизнь и даже больше, целую вечность… и любила… так сильно…

— Тебе пора, — совершенно неожиданно выдохнул Эрик.

Вздрогнув, я отпрянула от него, но невольно задержала взгляд на губах. Как вообще решилась поцеловать?! Словно затмение какое-то нашло! И мысли… такие странные…

Он не заметил моего замешательства. Выпустив из объятий, надел шлем и умчался, так и не сказав ни слова, а я в полной растерянности поплелась домой.

Неожиданный визит Эрика не давал мне покоя всю ночь и весь следующий день. Губы долго хранили ощущение поцелуя. До жути хотелось повторить его. В голове плыл бесконечный туман. Несколько раз я порывалась позвонить, но так и не насмелилась. Что теперь говорить, как себя вести? К тому же он молчал! Возможно, для него этот поцелуй и не значил ничего вовсе.

Вечером, закончив работу, я шагала по коридору кафе с нарастающим чувством тревоги. А если открою дверь, а его там нет? А если его не будет и завтра, и послезавтра, и никогда больше? Ладонь замерла на бездушном пластике обшивки.

— Да что это со мной?! — Словно избавляясь от страха, я тряхнула головой и резко толкнула дверь.

Вид знакомой фигуры, сидящей на ограждении, мгновенно разрушил надуманные опасения. Насторожило лишь отсутствие мотоцикла и то, что Эрик поднялся не сразу.

— Привет, — сказала я, подходя к нему.

— Привет, — без особой радости выдохнул он, после чего медленно встал и протянул руку.

Вчерашний вечер повторялся! Однако, несмотря на желание вновь оказаться в объятиях, сегодня я ответила на призыв тем же, и вложила пальцы в крепкую ладонь.

Он вздохнул, сжал мою руку и заговорил совершенно мрачно:

— В эту пятницу мы празднуем открытие сезона на нашей базе. Мне бы хотелось, чтобы ты поехала со мной. — Он окончательно нахмурился и сдвинул брови. — Назло всем: моему тренеру, твоей маме.

Внутри у меня все перевернулось. Как же сразу не поняла этого? Почему не почувствовала? Ему досталось ровно так же, как мне. Повинуясь возникшему желанию успокоить, я подалась вперед, но тут же оказалась в объятьях.

Это был огонь! Настоящий! Обжигающий, испепеляющий, но живой и невыносимо сладкий. Мы целовались так, что губам было больно. Эрик то сжимал меня, то вдруг нежно проводил пальцами по щекам, шее.

— Сейчас бы пригодился твой мотоцикл, — прошептала я, кое-как оторвавшись от него. — Родители скоро пойдут домой.

— Тогда идем. — Он отстранился, но уже в следующее мгновение со стоном обхватил снова. — Безумие.

Мы все же дошли до моего дома и даже поднялись на четвертый этаж, но попрощаться так и не смогли. Это действительно походило на безумие! Казалось, мир рухнет, если мы разомкнем руки.

Наше помешательство затянулось до тех пор, пока не хлопнула подъездная дверь.

— Родители, — выдохнула я, выбираясь из сладкого плена.

Перед тем как зайти в квартиру, я еще раз прижалась к Эрику, после чего он тихонько пошел вверх по лестнице, а я побежала в свою комнату.

Все еще не придя в себя, я наспех переоделась и, схватив первый попавшийся учебник, улеглась на кровать, но даже не успела открыть его, потому как раздался телефонный звонок.

— Так что насчет пятницы? — весело спросил Эрик.

А ведь верно, мы так и не поговорили об этом!

— А учеба? — Я усмехнулась.

— Суббота — первое мая!

— Правда?!

— Кто из нас учится в школе? — окончательно развеселился Эрик.

— Постой, ты говоришь о том, чтобы провести все выходные на базе?

— Да. Мы уедем в пятницу, после обеда, и вернемся в воскресенье, вечером.

Закрыв лицо рукой, я пыталась найти подходящие слова, чтобы объяснить, насколько мне страшно даже думать, как буду отпрашиваться у мамы.

— Лера, если хочешь, можешь взять подруг. Места всем хватит.

Это был выход! Реальный выход!

— А на чем мы поедем? — Мои мысли тут же потекли в другом направлении. — Если нас будет четверо…

В трубке послышался смешок.

— Что?! — возмутилась я.

— Еще позавчера ты слышать ничего не хотела о мотоцикле, а сегодня даже не думаешь, что есть другой вид транспорта.

— Э-э-эрик…

— Не переживай, мы поедем на машине. Я возьму дежурную в гараже.

— Хорошо, — сразу повеселела я. — Значит, беру с собой подруг.

— Отлично!

— Мы увидимся завтра?

— Обязательно.

— Тогда до завтра.

— Спокойной ночи.

Обхватив подушку руками, я зарылась в нее лицом. Как же все изменилось. Эрик теперь стал для меня самым желанным человеком в мире. От его голоса до сих пор ощущался трепет во всем теле, а припухшие губы хранили сладость поцелуя. Быстрее бы наступил завтрашний день!

В школе я была сама не своя. Подруги получили очередной повод для шуток, а я витала в облаках и все время думала о своем гонщике. В голову лезли какие-то глупые мечты, желания. Я представляла поездку: романтику прогулок, танцы, объятия, поцелуи…

Новость о возможности провести выходные на базе гонщиков буквально ошеломила моих девчонок. Тут же забыв обо всем остальном, Роза начала закидывать меня вопросами, ответы на которые я и сама хотела бы знать. Она злилась, не в силах добиться от меня ничего вразумительного, а я улыбалась. Забавно было смотреть, как подруга выходит из себя по таким пустякам, вроде одежды, питания и проживания. Для меня все это не имело значения, главное — рядом будет Эрик!

В кафе я умудрилась разбить несколько чашек, потому как дожидалась окончания рабочего дня с переходящим в тревожность нетерпением. Мне все время казалось, будто нахожусь на какой-то тонкой шаткой грани, которая в любое мгновение может исчезнуть и лишить меня того счастья, которое только что обрела. Если честно, я очень боялась «проснуться» или «очнуться»! Поэтому вечером с нетерпением пробежала по коридору и толкнула железную дверь.

Он сидел там, где обычно! У меня словно крылья выросли.

— Думал, не дождусь вечера, — выдохнул Эрик, подхватывая меня и крепко прижимая к себе.

— А я весь день как во сне проходила. А сейчас боялась… не увидеть тебя.

— Почему? — Он чуть отстранился, чтобы заглянуть в лицо.

— Не знаю, — честно ответила я, потому как действительно не понимала своего страха.

Эрик кивнул и нежно прошелся губами по щеке.

— Это из-за того, что в прошлый раз уехал. Нет, Лера, больше я никогда так не поступлю. Можешь не сомневаться.

Его губы снова отметились на моей щеке, а после подарили сладкий поцелуй.

В отличие от вчерашнего вечера, сегодня мы не стали задерживать возле кафе. Всю дорогу до дома Эрик держал меня за руку, наглаживал пальцы, а я млела и плотнее прижималась к нему.

— Ты поговорила с родителями? — спросил он, когда мы остановились возле моего подъезда.

— Нет. Решила отсрочить момент самоубийства. Но девчонкам сказала. Они в восторге.

— А если родители будут против?

— Сбегу из дома! — усмехнулась я. — Ты ведь пустишь к себе жить?

— С радостью, — выдохнул он, вновь притягивая меня к себе.

— Да? А где ты живешь? — с любопытством глядя на него, спросила я.

Он пожал плечами, криво улыбнулся, словно только что сам задумался над этим вопросом.

— Когда где. Летом на базе, зимой снимаю комнату в общежитии.

— А сейчас?

— Сейчас у друга, он живет недалеко отсюда.

— Понятно. Бежать мне некуда, — констатировала я и, нарочито печально вздохнув, попыталась отстраниться, но Эрик уверенно удержал.

— Лера, если встанет вопрос о жилье, ты даже не сомневайся, я все сделаю как надо.

— Успокойся. — Усмехнувшись, я похлопала его по плечам. — Это так, в качестве бреда.

— А я серьезно! — снова притягивая к себе, горячо произнес он.

Конечно, его рвение подкупало, но не настолько, чтобы окончательно потерять голову.

— Но ты ведь совсем не знаешь меня.

— Согласен. — Он вдруг улыбнулся, словно бы сказала что-то забавное. — Тогда вернемся к этому разговору чуть позже.

Интересно, насколько позже? Лет на пять! Или десять? Именно такой срок определила для меня мама! От картинки, что мы с Эриком так и будем встречаться украдкой возле подъезда, мне стало не по себе. Нет, определенно пора выбираться из-под ее ига!

Наверное, именно эти мысли придали мне решимости. Забежав домой, как и вчера, за минуту до прихода родителей, я быстро переоделась в домашнее, дождалась, когда папа уйдет в душ, мне не хотелось привлекать его в качестве щита, и отправилась в зал.

Мама полулежала на диване, вытянув ноги и закрыв глаза. Ее бледное лицо выглядело строгим, но спокойным. Она вынула шпильки из волос, и теперь они струились по плечам мягкими темными волнами. Иногда я завидовала ей, потому как мне достались отцовские жиденькие три волосинки. Русые, непослушные…

— Мам, нас с девочками позвали отдыхать на спортивную базу в эти выходные.

— Ты хочешь поехать с этим мотоциклистом? — Ее ресницы дрогнули, приоткрывая два острых серых буравчика.

— Его зовут Эрик. С ним и девочками.

— Нет. — Она снова закрыла глаза.

— Почему?! — возмущенно выдохнула я, чувствуя, как негодование перевешивают чашу страха.

— Потому что на отдыхе такого рода вечно что-то происходит. Люди напиваются, тонут, дерутся. Девушек насилуют.

И тут меня словно прорвало:

— Мама, ты сама-то слышишь, что говоришь? — закричала я. — По-твоему выходит, мои друзья — сплошь алкоголики, хулиганы и насильники?

— Нет. Я не говорила… — пошла она на попятную.

— Но подумала! Мама, сколько можно? Мне уже шестнадцать, а я нигде не была, и все из-за твоих предрассудков. Ты хочешь, чтобы я всю жизнь дома просидела?

— Я переживаю за тебя! — Ее голос снова окреп. — Вот когда у тебя будут свои дети, ты поймешь меня.

— Это невыносимо! Как у меня появятся дети, если ты даже дружить мне не даешь?

— Тебе еще рано думать об этом.

— Рано?! А ты сама-то во сколько замуж вышла?

— Валерия! — Она все же повысила голос. — Я не хочу, чтобы ты повторяла мои ошибки!

У меня даже воздух застрял в горле от ее слов:

— Это я твоя ошибка, да?

— Я не это хотела сказать.

Она замолчала. Я продолжала смотреть на нее с твердым намерением стоять до конца:

— Клянусь! Если ты не изменишь своего отношения ко мне, я уйду из дома!

— И куда ты пойдешь? — В ее голосе послышались снисходительные нотки. Мол, можешь куражиться сколько угодно, но это всего лишь слова.

— На вокзал! — выпалила я. — Буду спать на полу и торговать своим телом. И буду делать все, что ты мне запрещала!

— Это шантаж? — Мама внимательно посмотрела на меня. Она уже поняла, куда могу сбежать. Я не отвела взгляда. Наоборот, придала ему твердости.

— Называй как хочешь, но я требую свободы!

— Ладно, повеселились, и будет. — Она поднялась с дивана и направилась к двери.

— Так я поеду?

— Посмотрим, — бросила она не останавливаясь.

— Нет, скажи сейчас! — потребовала я.

— Давай сначала доживем до пятницы.

— Мама!

Она замерла, снова посмотрела на меня, только в этот раз словно бы устало, и вдруг сказала:

— Хорошо. Поезжай. Видимо, и правда, пора отпустить тебя.

Неужели удалось?! Даже не верится!

В комнату я буквально на крыльях влетела и сразу схватилась за телефон. Меня распирало поделиться радостью с Эриком. Три дня вместе! Почти целая вечность!

Короткие гудки поубавили мой пыл, но эйфорию сбили не сразу. Понадобились еще две неудачные попытки, чтобы окончательно успокоиться. Меня словно специально учили сдерживать свои эмоции. Именно с такой мыслью я и легла спать, хотя рука так и чесалась, вновь набрать номер заветного абонента.

Долгожданный звонок раздался утром, когда шла в школу. Эрик точно рассчитал время: позвонил не раньше, ни позже, а в самый раз!

— Доброе утро. Ты звонила вчера. Я не стал перезванивать, уже было поздно.

— Привет, — выдохнула в трубку, сбавляя шаг, чтоб немного отстать от девчонок. — Да, звонила. Хотела сказать, что поговорила с мамой насчет поездки.

— И что? — насторожился Эрик.

— Думаю, теперь смогу не только эти выходные провести с тобой.

— Она поняла тебя?

Его вопрос буквально сразил меня! Сразу подумалось, как хорошо, что не дозвонилась вчера вся такая эйфорийная. Его заботит, чтобы у нас с мамой возникло понимание, а я вчера кричала на нее, да еще радовалась победе.

— Не совсем так, — вздохнула я.

— А что же тогда?!

— Я пригрозила уйти на вокзал и стать проституткой.

— Однако, какая ты жестокая! — рассмеялся он.

Я тоже тихо усмехнулась, а потом спросила:

— Мы увидимся сегодня?

— Непременно…

***

И все же, даже получив мамино разрешение, я каждый день со страхом ждала от нее какой-нибудь каверзы. Вздрагивала, сталкиваясь лицом к лицу, или когда слышала строгий окрик по имени. Да, все эти дни я продолжала витать в облаках, оттого была рассеянной, часто не замечала чего-то, потому и боялась. Но, время прошло без потерь! Заветная пятница наступила, а меня не упрятали за решетку, а даже, наоборот, отпустили с работы!

— Роза сказала, что не может застегнуть молнию на своем бауле. — Катя аккуратно поставила спортивную сумку на лавочку и повернулась ко мне.

Эрик должен был подъехать с минуту на минуту. Я взволнованно глянула на балкон второго этажа.

— Надеюсь, она не берет весь свой гардероб?

Катя не успела ответить, дверь подъезда распахнулась, и на крыльцо выплыла наша звезда. Она выглядела просто сногсшибательно! Белые обтягивающие джинсы, бирюзовая майка на тонких бретельках и жакет, который она перекинула через плечо. Мы с Катей переглянулись.

— Куда она собралась? — Вскинув бровь, я изобразила непонимание.

В отличие от нее, мы были одеты более чем скромно: в обычные джинсы, обычные майки.

— Вы чего?! — возмутилась Роза. — Это ведь спортивная база! Там наверняка будет много парней. Я не собираюсь тратить время даром. — Подруга бросила пухлую сумку на лавочку и встала перед нами. — И потом, ты ведь говорила, там будет вечеринка.

— Ну да, — усмехнулась я, — будет. Но не дискотека же!

Подруга хотела сказать что-то еще, но вдруг закрыла рот и сосредоточила взгляд на серебристом джипе с логотипом автомастерской на дверях, который только что въехал во двор. Машина остановилась ровно напротив нашей шеренги. Девчонки с любопытством уставились на пассажира, а я искала глазами водителя. Мне вдруг показалось, будто это не Эрик.

Двери открылись одновременно. Первым мы увидели высокого, смуглого парня в светлой майке и синих джинсах, потом машину обошел водитель. Он был немного ниже пассажира, белоснежная майка ладно облегала его плотную фигуру, джинсы новые, кроссовки, солнцезащитные очки… Я невольно улыбнулась. Видимо, Эрик совершил набег на магазин!

— Кто из них? — Роза быстро наклонилась ко мне.

Так и продолжая улыбаться, я промолчала.

— Всем привет, — весело сказал водитель, пристраивая очки на вырез майки. — Давайте знакомиться. Это Евгений, я Эрик.

— Роза. — Подруга вышла вперед и неопределенно махнула рукой в нашу сторону: — А это Катя и Ва́лери.

— Очень приятно. — Эрик заулыбался, подмигнув мне. — Садитесь в машину.

Девчонки тут же разошлись в разные стороны. Роза, как истинная леди, сразу направилась к джипу, а Катя за сумкой. Я тоже хотела забрать свою, но мой кавалер поспешил остановить нас.

— Я отнесу. Привет, — прошептал он, словно бы украдкой касаясь моей руки.

— Привет, — так же тихо ответила я. Мне хотелось большего, чем простое прикосновение, но он подхватил сумки и сразу направился к багажнику.

— Мы долго будем ехать? — Я последовала за ним.

— Часа полтора, а что?

— Ничего. Просто… спросила.

К нам подошел Евгений, поставил в багажник сумку Розы и с любопытством посмотрел на меня.

— Сейчас поедем. — Эрик кивнул, заметив его взгляд, и Женя оставил нас одних. — Все в порядке? — Закрыв дверь багажника, он подошел ко мне вплотную.

— Да. — Я улыбнулась и провела ладонями по его груди. — Ты сегодня выглядишь…

Пока мои мысли искали необходимое слово, чтобы сделать правильный комплимент мужчине, он сам дополнил фразу:

— Слишком приторно. Да. У меня все легкие вещи на базе. Пришлось ограбить шкаф друга. Приедем, переоденусь.

— А я хотела сказать, что тебе идет. — Моя улыбка угасла сама собой.

— Нет. Не хотела! — Эрик усмехнулся и, притянув меня, нежно выдохнул в губы: — Я не барышня, чтобы делать мне комплименты.

— То есть… совсем ничего не говорить? — Я немного прогнулась назад, желая видеть его лицо.

— Совсем, — хитро сузил он глаза.

— А если захочется сильно-сильно?

— Тогда… — Он настойчиво вернул меня и впился в губы. Без слов, давая понять, чего ждет в такие моменты.

— Эй, мы едем или нет? — Возглас Розы прервал чудесный момент начинающейся свободы.

— Какая нетерпеливая, — усмехнулся Эрик, отпуская меня.

— Она такая, — вздохнула я, потому как вдруг поняла, что никакой свободы у нас не будет!

И все же девчонки заботились обо мне! Оставили место за пассажирским сидением, чтобы во время поездки могла видеть водителя. Хотя Роза и о себе позаботилась тоже! Едва машина тронулась с места, подруга тут же повисла между передними сидениями и начала задавать вопросы Евгению.

— А ты тоже гонщик?

— Да, — ответил он.

— Здорово! И сколько ты уже занимаешься?

Из-за шума двигателя мне не удалось расслышать его ответ, но на Розу он произвел впечатление.

— Так долго?! А мотоцикл у тебя есть?

— Есть. — Он отвечал сдержанно, я бы даже сказала нехотя.

Мне стало неудобно за подругу, и я попыталась усадить ее на место, но она отмахнулась от меня и снова вернулась в пространство между сидениями.

— Эрик, а какой марки у тебя мотоцикл?

Предприняв очередную попытку, я ткнула ее в бок.

— А разве Лера вам не сказала? — последовал встречный вопрос.

Мое лицо моментально вспыхнуло. Наверняка он подумал, будто делюсь с подругами абсолютно всем.

— Лера?! — Роза повернулась ко мне.

В ее глазах читался немой вопрос: «С каких это пор ты стала Лерой? Мы ведь решили, что лучше — Ва́лери!»

Выдержав ее взгляд полсекунды, я отвернулась.

— Она не разбирается в технике, — продолжила разговор подруга.

— Классический BMW. Двигатель аппозитивный, тысяча двухсот кубовый, на сто девять лошадей, — громко и весело ответил гонщик. Видимо, хотел поставить нашу звезду в тупик! Но, надо знать Розу. Подумав всего мгновение, она вполне серьезно заключила:

— Я так понимаю, очень мощный.

Парни засмеялись.

— Сядь уже, — недовольно проворчала Катя.

Роза откинулась на спинку сидения.

— Мне что, теперь и поговорить нельзя?

— Все в порядке. — Эрик глянул на Катю через зеркало заднего вида. — Простите, мы иногда так над новенькими шутим. А вообще, нас хлебом не корми, любим потрындеть о технике. Лера уже говорила, наверное?

Он глянул в мою сторону. Это была проверка! Роза тоже посмотрела на меня. Дошло ли до подруги?

— Ой, да от нее разве чего добьешься? Только и улыбается, что не спроси.

Ну, маневр парней она раскусила, это точно. Да и мне стыдиться было нечего. Так что, вскоре беспокойство прошло, и я уже вполне привычно слушала ее болтовню. Тем более, с Эрика она переключилась на Женю, а потом вообще на мотоспорт. Ей понадобилось всего несколько минут, чтобы основательно расположить парней к себе. Совсем скоро они охотно включились в разговор, и в результате мы очень много узнали о жизни гонщиков. А в конце поездки Евгений даже признался, что играет на гитаре и поет. В этом была вся Роза! Она невероятно легко сходилась с людьми. По щелчку пальцев могла завладеть вниманием любого парня. Но и беда ее была в этом. Интерес к ним она теряла абсолютно так же.

***

Спортивная база, а вернее сказать — небольшой городок, находилась довольно далеко от трассы, в самом сердце лесного массива. На въезде нас встретил охранник. Прежде чем пропустить, поздоровался с Эриком, перебросился с ним парой слов. Это походило на то, как если бы встретились старые знакомые.

Миновав железные ворота, мы проехали к двухэтажному кирпичному корпусу, возле которого дымился огромных размеров мангал. Там стояли несколько парней. Завидев нашу машину, они приветственно вскинули руки.

Сизая дымка расползлась по всему лесу, почти скрыв остальные постройки. Но даже так было понятно: территория здесь невероятно огромная.

— Как тебе? — спросил Эрик, когда мы вышли из машины.

Я почему-то посмотрела на площадку с мангалом. Парни там курили и все, без исключения, наблюдали за тем, как тянется после долгой дороги Роза.

— Это всё твои друзья? — Я кивнула на компанию курильщиков.

Эрик обернулся.

— Ну что ты… это только малая часть.

— Малая… — почти испуганно выдохнула я. — А девушки у вас здесь есть?

— Конечно. — Закинув ремешок моей сумки на плечо, он подхватил еще одну и приобнял меня за талию. — Не бойся, здесь вас никто не обидит.

— Да я и не боюсь. — И все же, мамины вечные причитания основательно впечатались мне в голову. Да, не стоило отрицать, на какой-то момент холодок страха пробежался по телу.

— Идем, — усмехнулся гонщик, — покажу вашу комнату.

Наша компания поднялась на высокое крыльцо, огороженное кованой решеткой, прошла внутрь. В здании оказалось все гораздо интереснее, чем снаружи. На стенах висели резные картины из дерева, в холле разбит настоящий зимний сад. Среди вазонов с деревьями столики, диванчики и ажурные лавочки. Где-то внизу играла музыка. Я обернулась на девчонок, они тоже услышали и сразу заулыбались, явно предвкушая веселье.

Эрик прямиком повел нас на второй этаж. Там, в лабиринтах коридоров, располагались комнаты. Нам достался номер в самом дальнем углу этажа. Небольшой, но вполне уютный. Две кровати, диван, кресла, телевизор, ванная комната. Роза по-хозяйски прошла до окна:

— Неплохо.

— Вот и замечательно. — Эрик поставил сумки на диван. — Спускайтесь в холл, как будете готовы.

Как только наши провожатые ушли, Роза сразу начала прихорашиваться.

— Слушайте, а тут действительно неплохо, — расстегивая сумку, сказала она. — Кстати, Женя мне очень даже понравился. Надо было все-таки спросить, есть ли у него девушка.

Ожидая чего-то в этом роде, мы с Катей одновременно заулыбались.

— Только я думала, здесь будет намного веселее, — продолжала Роза. Достав косметичку, она прошла к зеркалу.

Внезапно ворвавшийся в комнату шум, заставил нас замереть, а потом посмотреть на улицу.

— Вот оно веселье! — восторженно выдохнула Роза, когда на площадку один за другим вырулили порядка двадцати мотоциклистов.

Вся эта кавалькада сопровождала двухэтажный автобус, в окнах которого торчали девушки. Они размахивали руками и кричали так, что даже рокот двигателей не мог их заглушить.

Из нашего корпуса и соседних домов на площадку высыпали молодые люди, они радостно приветствовали вновь приехавших. Среди них был и Эрик. Он уже успел переодеться и сейчас здоровался со всеми подряд. Кому-то пожимал руки, кого-то хлопал по плечу, а кого-то обнимал и целовал. Глядя на веселую компанию, я вдруг осознала, насколько разные наши миры. Ему было хорошо там. Наверняка он даже не думал сейчас обо мне. Да и зачем, если есть столько красивых, загорелых девушек, в джинсах и майках, едва прикрывающих прелести.

— Что, так и будете стоять? — недовольно проворчала Роза. — Идемте, а то всех парней разберут. Видели, сколько там фанаток?

— С чего ты взяла, что это фанатки? — Катя тоже покинула пост у окна.

— Подруги так не вешаются на шею.

— Все-то ты знаешь!

— Знаю! — Роза направилась к двери. — Быстро пошли. — Она махнула нам рукой.

— И все же, я не согласна с тобой, — пыталась спорить Катя, при этом поглядывая на меня.

Похоже, от подруги не укрылось мое настроение.

— Неужели ты такая наивная? — выходя в коридор, фыркнула Роза. — Парни, мотоциклы… Еще аргументы нужны?

Я быстро прошла мимо них.

— Ты идиотка, — послышался тихий голос за спиной.

— Я не подумала. — Роза догнала меня и обняла за талию. — Ва́лери, не бери в голову, я уверена, Эрик не такой.

— Конечно. — Кивнув, я натянуто улыбнулась.

Мы спустились по ступенькам и сразу остановились, потому как открылась уличная дверь и все, кто были на площадке, начали заходить внутрь. Галдеж поднялся жуткий! Кто-то что-то выкрикивал, одна из девушек визжала, парни хохотали. Ко мне подошел Эрик, обхватил за талию и запросто чмокнул в щеку.

— Идем, — сказал он, наклонившись к самому уху. — Сейчас будет небольшая торжественная часть, потом фуршет и танцы.

Почувствовав себя одной из тех девиц, что приехали на автобусе, я отстранилась от него и оглянулась на подруг. В это время Роза схватила Катю за руку и, увлекаемые толпой, мы отправились в самый низ этого здания.

В сравнительно небольшом зале яблоку упасть было негде. Эрик тащил меня сквозь толпу, а я лихорадочно искала глазами девчонок. Музыка внезапно стихла, все начали хлопать и улюлюкать. Возле барной стойки, на небольшом возвышении, где стояли огромные музыкальные колонки, появились несколько солидных мужчин. Одного из них я узнала, это был тренер Эрика. Микрофон взял крупный, седой мужчина, поприветствовал всех собравшихся, тем самым вызвав очередной всплеск эмоций. Несколько минут он рассказывал о достижениях клуба, о спонсорской помощи, потом напомнил, что не нужно останавливаться на достигнутом, пожелал всем удачи и передал микрофон Евгению Сергеевичу. Тренер произнес примерно то же, только другими словами, а потом поднял вверх три конверта. Зал затих. Рука Эрика напряглась.

— Хочу вручить нашим лидерам путевки на чемпионат, — сказал тренер.

Эрик весь обратился в слух, и мне даже показалось, подался вперед. Я сразу поняла, отчего у него такое напряжение. По сути, он проиграл пробный заезд, а если учесть, что такого не было раньше, то его переживания, не попасть на чемпионат, были вполне обоснованными.

— Игорь Райков, — произнес тренер. Зал огласили радостные крики, недалеко от нас началось движение.

На площадку поднялся невысокий, худощавый парень с широченной улыбкой на лице. Евгений Сергеевич пожал ему руку и отдал конверт.

— Алексей Крюков.

Снова возгласы, и еще один счастливчик протянул руку за путевкой.

— Ну и… — Тренер сделал паузу. Зал замер. — В этом году он не показал хорошего результата, но мы надеемся, работа над ошибками будет проведена и на чемпионате он проявит себя должным образом. Эрик Адорин.

Зал буквально взорвался от возгласов. Оттеснив от меня своего кумира, парни и девушки вытолкнули его на площадку. Я была тоже рада. Рада, что руководители поверили в него.

После того как тройка лидеров оказалась в полном составе, Евгений Сергеевич сказал: «Давайте напутствуем наших ребят». По залу раскатилось дружное — «удачи», и снова зазвучала музыка.

Все, кто были на площадке, начали продвигаться к выходу. Тренер забрал с собой ребят. За ними следом из зала ушла добрая половина парней. Девушек тоже заметно поубавилось. А те, кто остался, потянулись к фуршетным столикам.

Пока я добиралась до девчонок, угощение почти полностью испарилось с тарелок. Но мои подруги оказались не промах! Роза вручила мне бутерброд и пластиковый стаканчик с прозрачной пузырящейся жидкостью.

— Это что, шампанское?! — Я с удивлением уставилась на подругу.

— Всего лишь шампанское! — усмехнулась она. — Пора становиться взрослой! Пей!

— Считаешь, стоит оторваться, пока родителей нет рядом? — Я тоже усмехнулась.

— Конечно!

— Ну… возможно. — Пожав плечами, я сделала несколько глотков. — Ничего так. Вкусно.

Роза закатила глаза:

— С кем я связалась!

Эрика не было долго. Мы успели перекусить, осмотреться и, когда музыка начала заводить, пошли танцевать. Вокруг все веселились, я тоже делала вид, будто мне весело, но сама все время поглядывала на дверь.

Народ уже изрядно подвыпил, в воздухе повис запах табака и алкоголя. Со всех сторон то и дело слышался смех разбившейся на компании молодежи. Быстрые песни стали чаще сменяться медленными, и теперь, в основном, танцевали парочки. Эрик вошел в зал как раз в тот момент, когда зазвучала медленная музыка. Но не успел он сделать и двух шагов, как к нему подскочила белокурая девица и бесцеремонно обхватила за шею. Он попытался освободиться от нее, но девушка заразительно засмеялась, и Эрик сдался. Его рука скользнула по тонкой талии блондинки, и воздух вокруг меня мгновенно наэлектризовался.

— Можно тебя пригласить? — вдруг раздался голос над ухом. Резко обернувшись, я посмотрела на высокого юношу и, ни секунды не раздумывая, согласилась.

Интересующая меня пара танцевала всего в нескольких шагах от нас. Они о чем-то говорили, блондинка без конца смеялась, а Эрик лишь слегка улыбался и то и дело рыскал взглядом по залу. Наверное, он не предполагал, что тоже могу с кем-то танцевать, поэтому не обращал внимания на тех, кто был рядом.

— Ты ведь новая подружка Адорина? — спросил мой партнер.

Новая подружка! Слова больно зацепили меня. Едва вскинув голову, я вновь вонзила взгляд в своего «дружка», но даже ответить не успела, партнер огорошил меня новым вопросом:

— Я хотел спросить, у твоей подруги есть парень?

Ему все же удалось привлечь мое внимание. В этот раз я более обстоятельно рассмотрела его. Высокий, улыбчивый, румяный, с мягкими вьющимися волосами цвета пшеницы. Он больше походил на ребенка, чем на мужчину, но в танце вел уверенно, да и в глаза смотрел без смущения.

— Мне она очень понравилась, — все так же мило улыбаясь, произнес партнер по танцу.

— У меня две подруги.

Мы с ним одновременно повернули головы в сторону Розы и Кати.

— Та, у которой дли-и-нные волосы. — Он подчеркнуто растянул слово. Похоже, Катя приворожила его своими черными локонами.

— Это Катя. Нет, парня у нее нет. Хочешь, чтобы я вас познакомила?

— Да.

— Как тебя зовут?

— Андрей.

— Тогда идем. — Я быстро опустила руки.

— Что, прямо так?! — Он все же растерялся и шагнул назад, но выглядело это даже забавно. Я схватила его за руку:

— А чего ждать? Идем.

Подруги с любопытством смотрели на нас. Роза первая сообразила, что веду к ним парня, и что-то шепнув Кате, поставила стаканчик на стол. Катя же свой стаканчик не выпустила из рук, и мне это было понятно. Рядом с нашей звездой шансов заполучить внимание парней у нас почти не было. Представив разочарование Розы и удивление Кати, я расплылась в улыбке.

— Знакомьтесь. Андрей. А это мои подруги: Катя и…

— Роза. — Подруга кокетливо протянула руку.

— Очень приятно. — Он лишь слегка коснулся ее пальцев и сразу повернулся к той, ради кого проделал этот путь.

— Андрей, — выдохнул он, буквально воспламеняя воздух взглядом.

— Катя, — опешив, произнесла наша подруга.

— Хочешь потанцевать?

— С удовольствием. — Катя не глядя сунула Розе свой стаканчик и выплеснула его содержимое ей на майку.

— Нормально! — возмутилась наша звезда, резким движением отбрасывая ее руку.

— Все в порядке. Идите, — поспешила успокоить я Катю, а сама оттеснила Розу в сторону. — Идите, мы тут сами разберемся.

— Нет, ну ты видела?! — снова попыталась возмутиться звезда.

— Брось, высохнет, — одернула я ее, подталкивая к столу, где остались лишь пустые тарелки, но зато лежала куча неиспользованных салфеток.

— Это была твоя инициатива? — Глянув на меня с недовольством, подруга взяла предложенную салфетку и приложила к мокрому пятну.

— Нет. Андрей попросил.

— Сам?! А-а-а, ну тогда ладно, — моментально смягчилась Роза и усмехнулась, посмотрев на странную пару, танцующую несоответственно музыке. — Они совсем из реальности выпали. Ну надо же. А знаешь, эти двое подходят друг другу. И как он у тебя…

Роза замолчала, переместив взгляд мне за спину. В то же мгновение моей талии коснулась рука:

— А вот и я. Прости, что так долго, — выдохнул в ухо Эрик.

Радужное настроение мгновенно улетучилось. Его танец с блондинкой и слова Андрея — «новая подружка» — заставили меня по-другому взглянуть на гонщика. Я повернулась к нему.

— Тренер хотел обсудить план подготовки. Надеюсь, вы не скучали?

— Нет. Не скучали, — раздраженно ответила я.

— Не злись. — Он наклонился ко мне, но я в это время отстранилась.

— Эрик, я не хочу ни с кем соперничать.

— Что? — Он непонимающе посмотрел на меня.

— Это все не по мне. Шумиха. Девушки. Та блондинка… Я видела, как вы танцевали. А потом меня назвали твоей новой подружкой. Эрик, я не смогу равнодушно смотреть на твоих поклонниц и соперничать с ними не стану.

— Не станешь?! — Он выглядел озадаченным.

— Нет. — Я опустила голову. — Мне проще сразу сдаться.

— Идем. — Он взял меня за руку.

— Нет, — попыталась остановить его я. — Роза одна…

Но подруга успела испариться со своего места.

— Она танцует с Катей и Андреем. — Эрик потянул меня к выходу.

И правда, Роза уже вклинилась к ним, и теперь все трое наблюдали, как мы протискиваемся между гонщиками и гостями. От этого мне стало еще хуже. Ну вот, теперь все будут знать, что их кумир Адорин нашел себе жуткую ревнивицу.

Эрик вел меня не останавливаясь и не выпуская руку. Мы поднялись на второй этаж, прошли почти весь корпус насквозь и остановились в закутке глухого коридора. Там была всего одна дверь. Гонщик открыл ее своим ключом и кивнул, приглашая войти.

— Это моя комната.

Я шагнула вперед. Дверь закрылась. За спиной щелкнул замок и выключатель настольной лампы. Тусклый свет озарил небольшую комнату. Она отличалась от нашего номера и выглядела по настоящему жилой, даже несмотря на идеальный порядок. Кроме кровати, шкафа и тумбочки, здесь был еще простенький компьютерный стол с полками и книгами. Меня немного удивило наличие письменного стола, но я ведь не жизнь своего парня пришла изучать, поэтому, как только он закрыл за собой дверь, сразу развернулась к нему.

— Эрик… — серьезно начала я, но он покачал головой, взял меня за плечи и усадил на край кровати, а сам опустился на тумбочку.

— И ты готова вот так запросто отказаться от меня?!

— Нет, не запросто. — Пытаясь скрыть отчаянье, которое уже полностью овладело мной, я опустила голову и сцепила пальцы рук. — Но лучше переболеть сейчас, чем мучиться потом, когда надоем тебе.

— Почему ты решила, что надоешь мне? — Он взял меня за руки, легко разжал их и поднес к губам. Яд надежды моментально просочился мне в душу.

— Потому что неяркая, не люблю мотоциклы и от скорости не в восторг прихожу, а холодею, — все еще сопротивляясь самой себе, с тихим отчаяньем произнесла я. — Эрик, ваша жизнь такая… мне никогда не вписаться в нее.

— Может, я сам буду решать, впишешься ты в мою жизнь или нет? — Он придвинулся ближе. — Послушай, ты понравилась мне еще до того, как мы познакомились. Именно тем, что отличаешься от всех, кого знаю. Ты словно бы из другого мира. На шею не вешаешься. Не пытаешься заарканить. Я терпеть этого не могу в девчонках.

Кровь жаром обдала мои щеки. Я вспомнила Марата и причину, по которой тогда оказалась рядом с ним. На мое счастье, Эрик не заметил полыхающего смущения. Вожделенно прикрыв глаза, он приложился губами к ладони, а потом расправил мои пальцы у себя на щеке и выдохнул в запястье:

— Я с ума по тебе схожу.

Мои бастионы пали тут же! Да и не было их вовсе. Даже не представляю, как смогла бы уйти от него.

«Возвращение» мгновенно перетекло в бурную страсть. Вскоре мы уже лежали на кровати. Поцелуи Эрика стали более настойчивыми и, в конце концов, он скользнул рукой мне под майку. Вздрогнув, я схватила его за локоть. Он сразу остановился и поднял голову. В черных глазах появилось непонимание, однако взгляд быстро изменился.

— Это твой первый раз?!

— Да, — выдохнула я, снова ощущая жар смущения.

— Прости, я думал…

— Думал, что сплю со всеми подряд?! — Я попыталась освободиться от него, но Эрик настойчиво удержал.

— Нет. Не злись. Я думал, такого уже не бывает.

— Бывает, — надув губы, буркнула я.

— Я не буду приставать, — едва заметно улыбаясь, прошептал он. — Обещаю.

В этот раз он обнял меня с особой нежностью. И целовать стал как-то осторожно, словно навредить боялся. Мне же, наоборот, хотелось страсти, хотелось чувствовать именно те губы, которые до боли впивались в меня.

Чтобы и дальше не сгорать от невыносимого желания, я передвинула ласковую руку к себе на бедро. Время застыло для нас всего на секунду, а потом мы сплелись в один живой комок…

Я все еще лежала в объятьях Эрика, но его тело уже расслабилось, а дыхание стало глубоким, ровным. Близость мужчины вызывала у меня странные противоречивые чувства. Между нами все произошло так быстро, что сейчас это начало пугать. Видимо, шампанское окончательно выветрилось из моей головы, и наступило прозрение. Не знаю, почему именно, но я выбралась из-под его руки, быстро оделась и выскользнула из комнаты. Наверное, все еще пыталась ухватиться за привычную жизнь или не хотела давать подругам повода для пересудов.

Девчонки уже спали, когда я на цыпочках пробралась в комнату. Однако стоило сесть на диван, Роза тут же подняла голову и строго спросила:

— Ты где была так долго?

Не успев придумать ответ, я замерла с раскрытым ртом. В тусклом свете луны невозможно было разглядеть лицо подруги. Она вдруг пробормотала что-то невнятное и упала на подушку. Видимо, просто сон приснился! Я с облегчением выдохнула и тихонько забралась под одеяло.

Но избежать расспросов все же не удалось. Подруги начали пытать меня, едва только открыли глаза. Пришлось сказать, что мы просто заболтались и не заметили, как пролетело время. Девчонки легко поверили в мою ложь и сразу принялись рассказывать о своих приключениях. Я слушала их, а сама думала о встрече с Эриком. Что он скажет? как отнесется к тому, что произошло вчера? а вдруг решит, что сдалась слишком поспешно и осудит? или вообще разочаруется во мне?

***

После восторженного рассказа подруг о вечеринке, об Андрее, который буквально свел с ума Катю, мы решили выйти на улицу и обследовать территорию базы.

В корпусе стояла немыслимая тишина. После вчерашнего веселья, отголоски которого докатились до рассвета, это даже несколько настораживало. Но мотоциклы все еще стояли на площадке, красиво, по линеечке, а значит, их обладатели, в конце концов, обессилили и разбрелись по комнатам.

Девчонки успели уйти вперед, а я замешкалась на крыльце, пытаясь увидеть среди прочей техники серебристый джип. Но меня отвлекла внезапно распахнувшаяся позади дверь. Чтобы не стоять на пути, я шагнула в сторону, но тот, кто выходил, все равно поймал меня за локоть. Только после этого я обернулась.

— Привет! — Эрик улыбнулся, встретив мой недовольный взгляд.

— Привет… — пытаясь одновременно ответить, подавить смущение и не смотреть на обнаженный торс, выдохнула я. Мои щеки вспыхнули, и я не нашла ничего лучшего, как перевести взгляд на подруг. Словно бы мне их поддержка нужна была. Они в это время повернулись к нам.

— Привет! — Роза смерила Эрика оценивающим взглядом.

— Тоже не спится? — Он ответил ей кивком, при этом продолжая удерживать меня. Наверное, решил, что снова сбегу.

Подруга подошла к нам ближе, поставила ногу на ступеньку и заговорила, вызывающе вскинув подбородок. Вот ее точно ничего не смущало!

— А мы решили не тратить время зря и разузнать, чем здесь можно заняться.

Эрик не сразу ответил ей, сначала посмотрел на меня. Глаза его на мгновение сузились, и я вдруг подумала: сейчас отвесит непристойную шуточку про нас с ним. Но, то ли он сдержался, то ли я себе напридумывала, Эрик повернулся к Розе и вполне нормально указал на виднеющийся вдали стеклянный купол.

— Там бассейн. Его уже запустили. Можно поплавать. Или просто до реки прогуляться. Да, еще конюшни… недалеко от базы. Хотите, позвоню, договорюсь? Хозяева там хорошие. Гостям всегда рады.

— Нет, лошади — это слишком, пожалуй, — несколько неуверенно протянула Катя. — Я бы поплавала.

— Согласна, — кивнула Роза, но Катя желала услышать ответ и от меня тоже, поэтому спросила:

— Идем?

— Да. — Словно находясь в полузабытьи, произнесла я.

— Тогда пошли переодеваться, — скомандовала Роза.

— Вы не возражаете, если верну вам подругу через несколько минут? — Эрик сдвинулся в сторону, освобождая проход и одновременно отделяя меня от девчонок.

— Не возражаем. — Они переглянулись и, хихикнув, прошли мимо нас.

Дверь закрылась. Мы остались одни. Эрик повернулся ко мне. Он был в тапочках на босу ногу и джинсах. По всей видимости, выскочил следом, услышав наши голоса в коридоре.

— Почему ты ушла? — Сейчас в его взгляде читалась тревожность. Никакого нахальства и ни единого намека на осуждение. — Что-то случилось? Я обидел тебя? Сделал больно?

— Нет, что ты. — Я поморщилась, окончательно осознав, что сильно ошиблась на его счет. — Просто… испугалась, наверное.

— Чего?! Не понимаю.

— Ну… все произошло так быстро. Ты теперь будешь думать…

— Понятно. Вот в чем дело. — Он обнял меня и прижался к щеке. — А я уж подумал… беда какая-то. Лера… я люблю тебя. Очень сильно люблю.

Вот, оказывается, как звучит счастье! Мне снова захотелось в маленькую комнату на втором этаже и забыться в объятьях теперь уже такого родного человека.

— Люблю… — Его шепот окончательно разрушил мои страхи.

После продолжительного поцелуя я снова вздохнула и нехотя отстранилась.

— Девочки заждались, наверное.

— Идем. — Эрик взял меня за руку.

Он проводил меня до комнаты, еще раз поцеловал, а потом горячо прошептал:

— Сегодня не отпущу тебя.

В комнату я вошла шатаясь, будто пьяная, хотя это было недалеко от истины. Слова, поцелуи вскружили мне голову, совсем лишив разума. Я села на диван и невидящим взглядом уставилась на сумку. Роза с Катей притихли. Наверное, чтобы оценить мое состояние, а потом уселись рядом.

— Ну, рассказывай! — потребовала Роза.

— Что рассказывать?! — вынырнув из блаженного тумана, я с непониманием посмотрела на подругу.

— Что-что! Рассказывай, мы же не слепые. Ты ведь вчера не просто так осталась у него. У вас… это было?

— Правда, было? — Катя обняла меня за плечи.

Я кивнула. К чему скрывать. И так все понятно.

— Класс! — восторженно протянула подруга.

— Ну, и как он? — тоном знатока спросила Роза.

Моментально придя в себя, я нахмурилась и быстро поднялась.

— Так, все! Мы хотели поплавать!

Девчонки засмеялись и повалились на диван.

— Валерка влюбилась!

— Пошли! Быстро! — набросилась я на них. Они схватили меня за руки и потянули на себя. Получилась куча-мала, как это бывало с нами в детстве!

— Здорово! — засмеялась Роза.

Давно мы так не дурачились. Беззаботно, весело. И было так хорошо, что совсем ни о чем не хотелось думать.

Время до обеда пролетело совсем незаметно. Поэтому, прежде чем отправиться на поиски бассейна, мы заглянули в столовую. Там встретили Андрея и, конечно, забрали его с собой.

Эрик не сказал, когда мы увидимся, я осталась с девчонками, хотя не сильно-то горела желанием плавать в довольно холодной воде. Бассейн находился почти на улице. Прозрачный купол закрывал его лишь частично. Вода еще не успела прогреться. Хотя, по словам Андрея, там работал подогрев, просто запустили его всего два дня назад.

Стоя у бортика, я никак не могла насмелиться зайти в воду. Роза с Катей плескались в компании Андрея. Сначала они пытались уговорить меня, но потом махнули рукой.

В очередной раз, тронув воду ногой, я все же решила оставить эту затею и повернулась, чтобы уйти, но вдруг увидела бегущего ко мне Эрика. Улыбка выдавала его замысел, и я начала кричать еще до того, как мы полетели в бассейн.

Холод заставил меня двигаться как можно быстрее. Вынырнув, я лихорадочно вдохнула и с возмущением нашла нахальные черные глаза, но сказать ничего не успела. Эрик обхватил меня, коварно улыбнулся, поцеловал и вдруг бросился наутек. Все еще переполненная возмущением, я погналась за ним.

Не знаю, как ему это удалось, но всего через минуту я и думать забыла о холоде!

С наступлением сумерек база заметно оживилась. Выспавшиеся после бурной ночи обитатели собрались возле крыльца. В мангале снова загорелся огонь. Мотоциклисты и гости расположились на лавочках и ступеньках крыльца, словно ожидая чего-то. Мы с Розой остались стоять возле решетки, чтобы не мешать Кате и Андрею. Собственно, только ради них мы и остались на улице. Эрика прямо с ужина увел один из его друзей. Попросил посмотреть мотоцикл. Что-то там у него «сбоило». Друг согласился без уговоров. Ушел сразу, только чмокнул меня в макушку и сказал, чтобы не ждали.

Когда и кто принес гитару, мы с Розой проследили. Парни и девушки начали подтягиваться ближе к мангалу, но гитарист просто сидел и перебирал струны, словно бы вовсе не собирался играть. Однако все изменилось, как только на крыльце появился Евгений. Все взоры сразу устремились к нему. В глазах собравшихся появился блеск, особенно у девушек. Приподняв свою гитару, Женя пробрался сквозь плотное кольцо окружения и сел рядом с первым гитаристом. Удар по струнам, еще один, и парни запели…

Мне никогда не доводилось бывать в компаниях такого рода. Голоса парней вызвали оторопь и заставили забыть о дыхании, так это было хорошо.

— Прости, но я должна подойти к нему ближе, — прошептала Роза и, не дожидаясь одобрения, растворилась среди слушателей.

Мне не хотелось ближе. Мне хотелось оказаться рядом со своим гонщиком. Но он так и не вернулся. Обхватив себя руками, я привалилась плечом к решетке и посмотрела на Катю с Андреем. Эти двое совершенно выпали из реальности! Они, наверное, и не слышали, что происходит вокруг. Стояли на границе света и разговаривали, держась за руки. Это было так трогательно. Я вздохнула и опустила голову. Стемнело уже. Скоро ночь… Моей талии коснулись теплые руки. Эрик подкрался незаметно. Но, буквально за долю секунды до этого, его выдал запах машинного масла. Я прижалась спиной к своему любителю поковыряться в технике и, прикрыв глаза, запрокинула голову.

— Любимая… — выдохнул он, обжигая кожу шеи поцелуями.

Внутри у меня словно вулкан взорвался! Кровь закипела, накрыла горячей волной желания. Будто вторя ей, над поляной раскатился сухой треск костра, а затем испуганные крики девушек. Оказывается, одно из палений в мангале рассыпалось настоящим фейерверком огненного дождя. Все, кто стояли поблизости, засуетились, пытаясь укрыться от напасти. Эрик на секунду замер, но когда зазвучал смех, снова поцеловал в шею и потянул к двери…

Эти выходные дали нам столько счастья, что приближение отъезда неизбежно вызвало грусть. Мы с Эриком окончательно прикипели друг к другу, и теперь, когда настала пора вернуться в обычную жизнь, не знали, как пережить момент расставания.

— С завтрашнего дня начинаются тренировки.

Мы стояли у моего подъезда. Подруги разошлись по домам, Евгений спал в машине.

— У меня скоро экзамены. — Я вздохнула. — Нужно готовиться.

— Лера, я смогу приезжать только по воскресеньям.

— Только в воскресенье? Это же целая вечность! — вместе со стоном вырвалось у меня.

— Да. Понимаю. Но тренировки вечером. От трека до города далеко. Придется жить на базе. Но в воскресенье я буду весь твой.

— Эрик… я люблю тебя. — Ну что еще я могла сказать? Только поддержать и выразить чувства. Он жил гонками и техникой. Для него это было важно. А значит, мне придется ждать и скучать, ведь сама же сказала, что никогда не стану вмешиваться в его дела.

— И я люблю тебя, — нежно выдохнул он.

***

До конца недели наше общение проходило в телефонном режиме. Урывками, украдкой. Этого было так мало! И время тянулось жутко медленно. Казалось, воскресенье никогда не наступит. Но неделя пролетела и вот уже рокочет приближающийся мотоцикл, а я бегу по ступенькам. Нет, не бегу, лечу!

Эрик подхватил меня и сжал до боли сильно.

— Любимая!

Понадобилось несколько минут, чтобы найти в себе силы и отлепиться от него. Проходящая мимо соседка покачала головой, тем самым заставив меня смутиться.

— Идем, — прошептала я, хватая гонщика за руку.

— Куда? — Он не сразу поддался.

— Ко мне домой. Родители в кафе, нам нечего бояться.

— А вдруг кто-то из них придет?

— Не придет. Идем.

Этот день отличался от других. Эрик знакомился с моей жизнью. Изучал комнату: прошелся по всем полкам, потом, не спрашивая разрешения, заглянул в стол.

— Нет. — Я вскочила с кровати, потому как он добрался до моего фотоальбома.

— Почему?! Ты ведь тоже смотрела, как я живу.

— Не сравнивай! — возмутилась я. — На что было смотреть в твоей комнате? Там только вещи. Отдай!

— Нет. — Эрик игриво улыбнулся, отводя от меня руку с альбомом.

Хитро сузив глаза, я обхватила его и нежно поцеловала в губы. Этого оказалось достаточно, чтобы он забыл о фотографиях, на время.

— Почему ты не хочешь показывать его? — спросил он, вновь завладев альбомом.

— Потому что нефотогеничная, и у меня почти всегда злой взгляд, — словно оправдываясь, произнесла я, но альбом забирать не стала.

— У-у-у! Теперь мне еще больше захотелось посмотреть.

— Не разочаруйся. — Я усмехнулась, прекрасно зная, что моих фотографий там всего несколько штук.

Эрик окинул меня изучающим взглядом, вдруг отложил предмет раздора в сторону и неожиданно спросил:

— Накормишь чем-нибудь?

Мои уши предательски вспыхнули. Захваченная чувствами, я совершенно не подумала, что он может быть голодным. Смущенно улыбнувшись, я кивнула.

— Да, конечно. Идем на кухню.

Сидя за столом и подперев голову рукой, Эрик с умилением смотрел, как я путаюсь в конфорках плиты, как лихорадочно мечусь по кухне. Под его насмешливым взглядом я волновалась еще больше, но пельмени сварила.

Когда тарелки уже стояли на столе, я вздохнула и все с тем же смущением посмотрела в карие глаза.

— Понимаешь… — начала я, но Эрик покачал головой.

— Все хорошо, не переживай. Я понимаю. Кафе и все такое.

— Нет. — Я опустила голову. — Дело вовсе не в этом. Просто… мне никогда не приходилось готовить для… кого-то. Это впервые.

Он вскинул брови.

— А подруги?!

— Как-то без этого обходились. Но ты не думай, я обязательно научусь, и в следующий раз удивлю тебя каким-нибудь кулинарным шедевром.

Мы усмехнулись одновременно, а потом Эрик покачал головой.

— Что? — не поняла его я.

— Вообще-то, меня и яичница вполне бы устроила, — снова усмехнулся он.

— Вот как! А что же ты сразу не сказал? Заставил меня волноваться. — Я игриво толкнула его. Но, едва отклонившись, он тут же придвинулся ко мне близко-близко.

— Засмотрелся на тебя. Ты еще совсем девчонка, но такая милая, особенно когда волнуешься.

Мне вдруг стало интересно, что он скажет, когда узнает, сколько мне лет? Как тогда оценит свое выражение? Девчонка — абсолютно точно! Улыбаясь, я прижалась к нему лбом, а потом прошептала:

— Ешь, а то остынет.

И снова настал момент расставания. Это было равносильно смерти. Мне до боли в груди не хотелось отпускать его. Он тоже не особо рвался уходить. Наверное, если бы не мои родители, мы так и остались стоять до утра в подъезде. Но полночь неизменно наступила. Мама с папой пришли домой, а вскоре до жути громко пророкотал мотоцикл. Словно специально оповещая, что увозит своего седока далеко и надолго. На глаза навернулись слезы. Почему все в этом мире против нас? Тренер вцепился в Эрика, словно бульдог. Вообще не позволяет ему расслабиться. Работа, трек, трек, работа… Мама вечно ворчит, что мне сначала надо окончить школу, а потом о парнях думать. Ее буквально перекашивало, как только видела меня разговаривающей по телефону. Пришлось даже это делать украдкой. Единственный, кто поддерживал нас, это мой отец. Он сразу догадался, что между нами уже не просто дружба, но лекций читать не стал. Просто однажды посмотрел настойчиво в глаза, а потом улыбнулся и сказал:

— Предохраняться не забывайте.

— Па-а-ап… — простонала я, изображая недовольство.

— Валерия, быть взрослым — значит относиться ко всему ответственно. И не надеяться, что кто-то это сделает за тебя.

— Не переживай. Мы ответственные.

— И не думал. — Он приобнял меня и тихонечко вздохнул: — Как же ты быстро выросла.

Я понимала, он переживает за меня, как и мама тоже. Ведь они оба натворили глупостей по молодости. В результате она забеременела, еще не окончив школу. Конечно, теперь родители с ужасом сморят на Эрика и думают, что пойду по их стопам. Но папа хоть не делает из этого трагедию, в отличие от мамы.

Несмотря ни на что, были в нашей с Эриком разлуке и положительные моменты. Например, я не запустила учебу. С девчонками мы теперь тоже встречалась только на консультациях. А так, сидели по домам, зубрили, штудировали. И даже созванивались крайне редко.

Мы все волновались, но заметнее всего переживала Катя. Впрочем, мы давно знали эту особенность подруги. Обычно Роза довольно грубо одергивала ее, но в этот раз отчего-то говорила мягко и даже подбадривала:

— Ничего страшного. Соберешься и сдашь. Напиши себе шпаргалок…

— А если поймают? — запротестовала Катя.

— Я же говорю — напиши, а не воспользуйся.

— Роза права, когда пишешь, в памяти лучше откладывается, — кивнула я.

— Пожалуй, стоит попробовать. — Катя заметно повеселела и убежала домой вперед нас, а мы с Розой задержались возле подъезда.

— Как у вас с Эриком?

— Нормально. У него сейчас тренировки, потом будут соревнования. — Я поморщилась и махнула рукой.

— Катя тоже страдает, они с Андреем почти не видятся. Знаешь, я уже думаю — не так это здорово, иметь парня мотогонщика.

— Какая разница кто он. Главное — чувства.

— Не знаю. — Она повела плечами.

Я вздохнула. В чем-то Роза была права. Будь Эрик обычным парнем, ну скажем, школьником, мы бы виделись чаще. Только сердцу не прикажешь, да и поздно уже, я влюбилась в него слишком сильно, чтобы думать о ком-то другом.

Кто жертва?

В школе отзвенел для нас последний звонок. На стенде появилось расписание экзаменов. Первый был назначен на среду. Во вторник мама отпустила меня пораньше. Отдохнуть и все такое. Мое место заняла приходящая работница, поэтому я вышла из кафе через зал, а не как обычно.

Дверь за мной уже почти закрылась, когда в стекле мелькнуло отражение встающего из-за столика парня. Что-то насторожило меня в его темной фигуре. Пройдя вперед, я оглянулась. Парень тоже вышел из кафе и повернул голову в мою сторону. Это был Марат. Плохое предчувствие заставило ускорить шаг, а еще напряженно прислушиваться к тому, что происходит позади.

Прежде чем свернуть к дому, я снова оглянулась. Предчувствие не обмануло! Марат шел следом, но до этого держался на расстоянии, а как только понял, что его раскрыли, сразу рванул ко мне. На что надеялся?! И что ему вообще от меня нужно?

Пролетев мимо своего подъезда, я побежала дальше. Марат несся следом зловещей черной машиной. Шансов уйти от него почти не было! Наверное, только это заставило меня свернуть к дороге, чтобы вернуться в кафе.

Светофор переключился на желтый. Осталось всего пять секунд, и машины тронутся с места. Это был мой шанс! Собрав все силы, я на едином дыхании пересекла проезжую часть. Бросок действительно позволил оторваться от преследователя. Машины поехали, отрезая его от меня. Я сбавила темп. До кафе осталось совсем немного. И вдруг со стороны дороги донесся дикий визг тормозов, а потом послышался глухой удар и чьи-то крики. Невольно замерев на месте, я посмотрела на пешеходный переход. Там уже образовалось целое столпотворение. Одна машина развернулась поперек движения. Две остановились, едва не врезавшись в нее. Резко тормозили еще с десяток. Между ними бежали люди. А на перекрестке лежал распластавшийся Марат. Мне сделалось дурно. Какие мысли или желания могли заставить его броситься под колеса?! Немного помешкав, я все же решила пойти узнать, насколько все плохо.

Марат пошевелился, открыл глаза и обвел собравшихся удивленным взглядом. На убитого он не тянул, как и на раненого тоже!

— Живой! — радостно воскликнул сбивший его водитель. — Ну ты, парень, даешь! Бросился… очертя голову.

— Что происходит? — Марат сел.

— Ты попал под машину, — сказал кто-то.

— Под машину? — Продолжая озираться по сторонам, он отряхнул руки. — Ничего не понимаю. Как я здесь оказался?

— Надо вызвать скорую, — мрачно произнес водитель. — Похоже, головой ты все-таки конкретно ударился.

— Ничего мне не нужно, — грубо выкрикнул потерпевший и проворно вскочил на ноги. — Какого черта тут происходит?

— Ты бежал… там… и вдруг сиганул на дорогу. — Водитель внимательно смотрел на него.

— Куда я бежал? — Марат не играл! Ему абсолютно точно отшибло память. Как и в прошлый раз. Когда в лесу ударила его шлемом. Он рассказывал своим друзьям в школе. Для меня это было только на руку, поэтому решила тихонько ретироваться и сдвинулась назад, но этот живучий гад вдруг посмотрел на меня, вытянулся в струнку, а потом прыгнул вперед и пребольно схватил за руку.

— Ты принадлежишь мне! — утробно прорычал он, полыхнув чернотой в глазах.

Вскрикнув не столько от боли, сколько от неожиданности, я дернулась в попытке освободиться, но он только сильнее сжал пальцы. Тогда пришлось закричать по-настоящему. Водитель сразу бросился на помощь и еще несколько мужчин. Марата скрутили, уложили на асфальт и все же вызвали скорую помощь.

После этого происшествия сомнений не осталось, я что-то сделала с хоккеистом, поэтому он теперь преследует меня.

Забыв о сне и экзамене, я снова листала книгу заговоров, о которой успела забыть напрочь.

— Должно же быть хоть что-то? Ну хоть бы фраза или слово…

Почему память так шутит надо мной? Как и прежде, в книге ничего не обнаружилось, как и в моей голове тоже. То есть, совсем! Только ощущения и ускользающие образы. Это было необычно и было абсолютно точно! Произошедшее той ночью нельзя было списать на сон, на злость или плохое настроение, слова точно звучали, но какие и где их взяла, увы…

Я словно кружилась в хороводе. Мой голос звучал напевно, но приглушенно. Ему вторили другие голоса. Внутри круга гудел огонь. С каждым новым звуком он становился все мощнее. Языки пламени лихорадочно метались, рассыпались искрами. Удерживать его внутри хоровода становилось все труднее. Я сжимала чьи-то пальцы до последнего, пока силы не покинули меня. Пламя в этот момент рвануло вверх, опалило хоровод, разрывая его и поглощая все вокруг. Вздрогнув всем телом, я резко открыла глаза. Рассвет, тишина, до звонка будильника осталось пять минут.

Странный сон. Если не сказать больше! Хоровод, костер. Слова на другом языке. А если и в ту ночь, после клуба… Мне вдруг вспомнилось, как однажды, в детстве, бабушка назвала меня сероглазой ведьмочкой. В моих воспоминаниях до сих пор сохранился образ мамы в тот момент. Как она тогда разозлилась на нее. А ведь все было безобидно! Бабушка просто сшила новогодний костюм и вручила самодельную метелку.

Вздохнув, я провела ладонями по лицу. Поскорее бы все закончилось. Может, после школы Марат уедет куда-нибудь? Или подлечится в больнице. Мне вновь вспомнились его глаза. Тот зловещий огонь в зрачках. Словно бы в него вселилось нечто из фильмов-ужасов. Лечится ли такое лекарствами? Интуиция подсказывала — нет!

***

Поправив лацканы жакета, я еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале.

— Ни пуха ни пера. — Мама подошла ко мне сзади.

— К черту, — кивнула я.

— Боишься? — Она заметила мою бледность, последствие бессонной ночи.

— Нет. Просто волнуюсь.

— Это нормально. Меня вообще мутило перед экзаменами.

— Да. Ты ведь беременная была.

— Точно. — Она вздохнула. — Получается, ты уже не первый раз пойдешь на экзамены.

Мы улыбнулись друг дружке. Сама не понимая того, она развеяла мое плохое настроение, а потом еще позвонил Эрик, и в школу я пришла в отличном расположении духа.

Первый экзамен остался позади, как и мои волнения тоже. Марата заперли в больнице. Значит, на какое-то время про него можно забыть. А пока листать книгу и надеяться, что какое-нибудь чудо разбудит мою память.

В воскресенье снова было счастье! В этот раз Эрик сразу пришел ко мне домой. Увидев в его руках коробку пирожных, да еще моих любимых, я невольно усмехнулась. Он не забыл, как назвал меня девчонкой. Я тоже не забыла, что обещала накормить его вкусным обедом. Но немного схитрила, не стала готовить заранее. Не хотелось делать этой одной, поэтому на кухню мы отправились вместе, и провели там почти половину дня. Жарили блинчики, выдумывали для них начинки, шутили, смеялись, а еще много говорили. Обо всем и ни о чем конкретно. Это был чудесный день! А вечером Эрик повез меня на маленькое, затерявшееся среди леса озеро.

К вечеру вода прогрелась так, что вылезать не хотелось. К тому же это действительно был укромный уголок. Только для нас двоих. Мы наслаждались теплом и друг другом до последнего луча солнца. Но день закончился, в конце концов, солнце совсем спряталось за деревьями. Эрик подхватил меня и вынес на берег.

— В пятницу мы выезжаем на опробование трека, — совершенно неожиданно сказал он.

И это прозвучало так, словно навсегда!

— Значит… мы не увидимся в воскресенье?

Он покачал головой и прижался ко мне лбом.

— Придется потерпеть немного. Но я обязательно заеду к тебе перед поездкой.

— Хорошо, — вздохнула я, пытаясь всеми силами отогнать мысли о предстоящей разлуке.

В город мы вернулись уже по темноте. Радость проведенного вместе дня угасла слишком быстро. Крепко сжимая руки, я до последнего оттягивала мучительный момент прощания, а когда Эрик выдохнул — мне пора — чуть не разрыдалась у него на плече. Даже не знаю, как удалось сдержаться.

И снова начались безумно длинные будни. Эрик тренировались. Я сдавала экзамены. Мы не виделись уже десять дней. Но, когда забрезжила надежда на близкую встречу, он вдруг сказал, что уезжает на соревнования. Конечно, ему давно было известно расписание заездов и соревнований, но, видимо, так он пытался смягчить новость о новой разлуке. Выдавал порциями, словно медленно вбивал гвозди в больное место.

— Мы пробудем там неделю, — прижимая меня к себе, говорил он.

— Я с ума сойду…

— Приезжай ко мне.

Эрик остановил мотоцикл прямо возле кафе. И даже слезать не стал. Тренер уже ждал его.

— Это невозможно, ты ведь знаешь. У меня еще один экзамен.

— Приезжай, когда сдашь.

Я вздохнула. Насколько же сильно мне этого хотелось! Мысли залихорадило в голове, мгновенно примеряя все возможные варианты, а потом и последствия подобного безрассудства. Нет. Все это плохо кончится. И для него, и для меня.

Телефон Эрика разразился звонком, словно стартовым выстрелом, заставил нас напрячься.

— Все, время вышло.

— Нет… — Я снова крепко обхватила его.

— Я люблю тебя. — Горячие губы коснулись моей щеки.

— Валерия, — донесся со стороны кафе голос мамы. — Ты нужна мне.

— Иди. — Эрик с усилием разжал мои руки. — Я позвоню с дороги.

— Удачи, — прошептала я, нехотя отходя от него.

— Валерия! — Мама подалась к нам, заговорила громче, не скрывая раздражения. Но, видимо вовремя поняла, что Эрик уезжает, поэтому осталась стоять на крыльце.

Мотоцикл взревел и всего через несколько секунд исчез за поворотом, а голос мамы снова всколыхнул воздух, но уже более спокойно:

— Валерия! Ну сколько можно тебя звать?

— Да иду я, иду.

Мама распахнула дверь шире и, словно загоняя в клетку, пропустила меня вперед. Слезы для нее ничего не значили. Она прекрасно видела, в каком состоянии ее дочь, но заговорила о делах так, будто вообще ничего не случилось:

— Надо забрать цветы и зайти в химчистку. Еще нужно протереть дверь как следует! Посмотри, какая она грязная. Кстати, на сегодня я назначила встречу с менеджером…

Дальше я не слушала ее.

Всякий раз мама упорно пыталась привить мысль, что кафе станет делом моей жизни. Требовала присутствовать на всех значимых встречах. Заставляла вникать в тонкости управления и без конца твердила о поступлении в университет, на факультет менеджмента. А смогу ли там учиться, да и нужно ли мне это вообще — ни разу не спросила! Да, я не смела ей перечить. И документы на поступление подам обязательно. А что будет дальше…

Последний экзамен остался позади. Мы все написали хорошо. Девчонки теперь без конца трещали о выпускном, а я ходила, словно сама не своя.

— Ва́лери! — Роза строго посмотрела на меня. — Выпускной — это важный обряд! Ты не имеешь права пропустить его.

Мы остановились возле нашего подъезда.

— Не пропущу, не переживай. — Вместо того чтобы подняться на крыльцо, я села на лавочку и опустила плечи. Мне было просто невыносимо плохо, а Роза окончательно добивала своими нравоучениями.

— Тогда приди в себя, надо купить платье, туфли. Осталось всего десять дней, а ты даже в магазин не заходила.

— У меня есть неплохое платье.

— Это, интересно, какое? — Она нахально уставилась на меня.

— Шифоновое, зеленое.

— Да-да. — Роза вздохнула. — Зеленое, как твоя тоска.

Я усмехнулась.

— Давай в воскресенье сходим, попробуем подобрать тебе что-нибудь повеселее? — Голос подруги смягчился.

— Давай. — Я кивнула.

— Как дела у Эрика? — Она села рядом со мной.

— Победил в полуфинале, теперь готовится к финалу. Он почти не звонит, только пишет, и то коротко.

— Он еще долго там пробудет?

— Не знаю. Финал семнадцатого. Потом, наверное, домой.

— Ну вот! К выпускному точно приедет.

— Надеюсь, — кисло выдохнула я.

— Что за настроение? Куда он денется! — Роза потрепала меня по руке.

— Да кто их знает! Тренер вечно забирает его. То для разборок, то для тренировок, то еще какую-то ерунду придумывает. Мне иногда кажется, он, как и моя мама, делает все, чтобы разлучить нас.

— Ва́лери, откуда такие мысли?!

— А как еще объяснить, что они буквально заваливают нас заданиями? И потом, моя мама вообще не скрывает неприязни к Эрику. До сих пор называет его «этот мотоциклист»! А… — Я поморщилась. — Давай, действительно, сходим в магазин.

— Ну вот и отлично! Договорились! — Роза обхватила меня рукой за плечи. — Не вешай нос. Все будет хорошо.

Семнадцатого июня я начала волноваться с самого утра. Дома не находила себе места, в кафе разволновалась так, что даже не смогла справиться с телевизором, поэтому подошла к отцу.

— Папа, настрой спортивный канал, пожалуйста.

— Соревнования уже сегодня? — Он забрал у меня пульт и сразу направился в зал.

— Да. В интернете написано, финал будут транслировать. Хочу посмотреть.

— Соскучилась по нему?

— П-а-ап… — жалобно протянула я.

— Понятно. — Он улыбнулся. — Во сколько будут гонки?

— Я так и не разобралась, то ли в два, то ли в три.

Произведя манипуляции с кнопками, он включил нужный канал, после чего отдал пульт мне.

— Не выпускай его из рук, если не хочешь пропустить.

— Спасибо. — Я сразу поняла, что он имеет в виду.

Папа был абсолютно прав. Через полчаса мама начала ворчать, что телевизор показывает какую-то ерунду.

— Посетители скучают. — Она глянула на меня с недовольством.

— Мам, пожалуйста, — взмолилась я. — Мне очень важно. И потом, в зале всего два человека. И те сидят с ноутбуками. Им все равно, что показывает телевизор.

— Важно, — всё с тем же подчеркнутым недовольством выдохнула она, однако настаивать не стала.

И вот начался репортаж с мотогонок. Замерев посреди зала с полотенцем в руках, я смотрела, как гонщики выходят на старт. Комментатор назвал фамилию Эрика, сказал его номер. Я села за столик. За соседним столом в это время разместились два молодых человека.

— О, смотри, гонки, — сказал один из них. Я отчего-то испугалась, что это может быть кто-то из знакомых Эрика.

— Что толку смотреть? Наши никогда не выигрывали, — со скепсисом отозвался его спутник.

— Ну, всякое бывает. — Первый парень улыбнулся.

К ним подошла моя мама. Они начали обсуждать меню. В это время на гонках дали старт. Эрик сразу вышел в число лидеров. Забыв как дышать, я впилась взглядом в экран.

— Технично идет, — первый парень снова вернулся к телевизору.

— Надо же. — Второй развернул стул, и теперь они уже внимательно следили за гонками.

— Еще два круга. Если пройдет ровно…

— Лирчи сильнее, вот увидишь, он не даст себя обойти.

Отмашка флажком известила, что гонщики вышли на финальный круг. Эрик шел третьим.

— Нет, не вытянет. — Первый парень облокотился на стол.

И тут, на вираже, Эрик обошел сразу обоих соперников. Напряженно глядя на экран, я сжала кулаки.

— Давай! — тихо выкрикнул один из парней.

Задержав дыхание, я следила за Эриком, он шел первым, но отрыв от соперников был слишком маленьким и уже на повороте, перед финишной прямой, его все-таки обошел мотоциклист по фамилии Лирчи.

— Жалко, — протянул первый парень.

— И все же. Второе место тоже кое-что значит.

— Да, да. Теперь на него будут смотреть как на подающего большие надежды.

Я достала из фартука пульт и переключила канал. Парни повернули ко мне головы.

— Увлекаетесь мотогонками? — заигрывающим голосом спросил тот, что сидел дальше от меня.

— Это был мой парень, — тихо ответила я.

— О! Наши поздравления, — немного опешив, произнес он.

— Спасибо. — Я улыбнулась и пошла на кухню.

Отец колдовал у плиты. Когда подошла к нему, взглянул на меня и на секунду замер.

— Судя по твоему лицу, Эрик проиграл.

— Занял второе место.

— Это же хорошо! — с недоумением воскликнул он.

— Наверное. Только парни, которые сидят в зале, как-то не особо восторгались.

— А разве в гонках не трехступенчатое награждение?

— Трех… но, кто их знает… — Я пожала плечами.

Папа отставил сковороду в сторону и обнял меня.

— Не знаю, что там говорили парни, но думаю, второе место на чемпионате России — это хорошо.

— Надеюсь, — протянула я, хотя для меня имел значение только сам Эрик, его настроение, его желание. И радоваться я стану только в том случае, если услышу в трубке телефона счастливый голос.

Эрик позвонил через три часа.

— Поздравляю! — искренне сказала я.

— Уже знаешь, — устало выдохнул он.

— Ты не рад?

— Второе место — это не победа.

— Ну ничего, будут еще соревнования.

— Будут, конечно.

Мне категорически не нравилось его настроение. Словно он вместо второго десятое место занял! Поэтому решила немного подбодрить его:

— Знаешь, одну победу ты все-таки одержал сегодня.

— В смысле?

— Только благодаря тебе я не спасовала перед мамой и поэтому смотрела гонки прямо в кафе.

— Ты, правда, смотрела соревнования?! — Вот теперь его голос зазвучал нормально.

— Да, от начала и до конца. Даже про работу забыла.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

— Я тоже люблю тебя и безумно хочу увидеть.

— Мы выезжаем утром. — Он вздохнул. — А сегодня у меня еще пресс-конференция.

— Тебе это не нравится, — сделала вывод я. — Где ты сейчас?

— Сбежал ото всех, чтобы тебе позвонить. Я бы вообще с удовольствием уехал. Но… Тренер на седьмом небе от счастья. Наш гараж теперь на слуху. Уже начали поступать предложения от спонсоров.

— Но ведь ты мечтал об этом.

— Да, мечтал… — Он замолчал.

— Это из-за меня, да? — сразу догадалась я.

— Лера, они хотят отправить меня в Европу. На целый год.

— Год… — холодея, выдохнула я, но тут же постаралась взять себя в руки. — Это ведь хорошо, просто замечательно! — не узнавая своего голоса, говорила я.

— Лера, я не смогу отказаться, тренер столько вложил в меня.

— Конечно, я понимаю. Да ты и не должен.

— Лера…

— Эрик, люди десятилетиями ждут, а тут всего год.

— И ты, правда, будешь ждать меня?

— А ты сомневаешься?

— Нет, но…

— Я буду ждать тебя сколько угодно, главное, чтобы ты этого хотел.

— Хочу, хочу, безумно хочу, — горячо прошептал он.

— Ну, тогда и не стоит хандрить.

— Ты права. Не стоит. Ладно, пойду найду тренера.

После разговора с Эриком меня одолело чувство вины. Конечно, я не виновата, что мы влюбились друг в друга, но все же — именно из-за меня у него такое настроение. Наверное, не случись нашего знакомства, сейчас он радовался бы победе, шумихе, предложениям спонсоров, ведь это слава, признание. Именно к ней он стремился. Но с моим появлением все изменилось.

***

Весь следующий день я была как на иголках, но долгожданный звонок раздался только около девяти часов.

— Эрик! — чуть ли не закричала я.

— Выходи на улицу, — весело произнес он.

И я полетела! Через зал, мимо кухни…

— Валерия! — воткнулся в спину окрик мамы.

— Сейчас, — не останавливаясь, бросила ей, а сама пробежала по коридору и птицей вырвалась на задний двор. Эрик подхватил меня, и я прилепилась к нему, словно репей. Руками, ногами.

— Любимая… — Нежный шепот накрыл меня с головой. По щекам потекли слезы.

— Эрик…

Я понимала, у нас есть всего несколько минут, прежде чем мама отправится на мои поиски, но даже пошевелиться была не в состоянии.

— Поехали ко мне. — Эрик продолжал покрывать мое лицо поцелуями.

— Это невозможно, ты ведь знаешь. Мама костьми ляжет, но не отпустит.

— А мы не станем спрашивать, — усмехнулся он, но когда с болью посмотрела на него, поспешил ретироваться: — Шучу. — Он поставил меня на ноги и провел ладонями по волосам. — Не хочу осложнять тебе жизнь. Но на выходные ты ведь сможешь отпроситься?

Ничего не ответив, я достала из фартука телефон и, произведя манипуляцию с кнопками, поднесла его к уху.

— Сейчас призовем на помощь тяжелую артиллерию. Роза, выручай!

Эрик заулыбался, услышав имя подруги.

— Что случилось? — встревожилась она.

— Мы хотим на выходные…

— Ясно, — не дав мне договорить, прервала она. — А нам можно на базу?

— Роза спрашивает, можно им тоже? — Я сосредоточилась на любопытных карих глазах.

— Договорюсь. Без проблем.

— Можно, — ответила я Розе.

— Ты во сколько завтра в кафе придешь? — спросила подруга.

— К двенадцати.

— Тогда встретимся полпервого. Пока!

Телефон умолк, я снова посмотрела на Эрика.

— Ну все, можно считать, мы уже едем на базу.

— Отлично. — Он снова прошелся поцелуями по моим губам.

Но мне пора было возвращаться. Вздохнув, я отстранилась.

— Надо показаться на глаза маме, иначе выходные накроются медным тазом. — Продолжая сжимать его руку, я шагнула назад.

— Я буду ждать здесь. — Эрик тоже не сразу выпустил мои пальцы.

С силой зажмурив веки, я снова вздохнула, а потом развернулась и побежала в кафе.

Забежав в моечную, я сразу принялась вытаскивать из машины чистую посуду.

— Где ты была? — Голос мамы заставил меня вздрогнуть. Я посмотрела на нее.

— Живот прихватило.

Она на секунду замерла, удивленно вскинув брови, но вопросов больше задавать не стала, так и ушла молча. Ну что ж, чудесно! Мне удалось провести ее, а значит, завтра Роза вполне убедительно сможет вызволить меня с этой каторги. Однако рабочий день еще не закончился! Нетерпеливо поглядывая на часы, я спешила навести порядок на кухне.

— Торопишься? — Ко мне подошел отец.

От него можно было не скрываться. Я кивнула:

— Эрик приехал, ждет на улице.

— Тогда иди. — Он попытался забрать у меня тряпку.

— Нет. Во-первых, тебе влетит, а во-вторых, хочу отпроситься на выходные.

— Понял. — Он улыбнулся. — Тогда удачи.

Отец ушел, а я снова взялась за уборку. Было так замечательно знать, что он понимает меня. Понимает и не пытается заставить жить по определенным правилам.

Из кафе я ушла, как обычно, ровно в десять. Хотя последние минуты дались мне особенно тяжело. Соблазн — сбежать раньше — был настолько велик, что буквально приходилось прилагать усилие, чтобы заниматься делами до конца. Эрик снова подхватил меня, поцеловал, а потом мы сели на мотоцикл и вихрем помчались к озеру.

Нам повезло с погодой, было сухо и тепло. Но еще большее везение, что были одни. Вечер укрыл нас темным покрывалом, и мы бессовестно предавались ласкам прямо на берегу.

— Лера, я люблю тебя, — горячо шептал Эрик, прижимая меня к траве.

— И я тебя, — вторил ему мой голос.

Все было так замечательно, почти волшебно, пока в наше единение с природой не ворвался звонок из цивилизации. Мы замерли одновременно и настороженно посмотрели друг на друга.

— Это твой. — Эрик первым пришел в себя.

— Странно. — Пошарив рукой по разбросанной одежде, я выудила телефон из кармана джинсов, с удивлением посмотрела на экран и нажала кнопку ответа: — Папа?!

— Дочь, мы сегодня решили закрыться на час раньше. Так что…

— Поняла. Спасибо.

Отключив телефон, я вздохнула:

— Нам пора. Они закрывают кафе раньше.

— То есть, твой отец позвонил, чтобы предупредить?!

— Да. Я сказала ему, что ты приехал.

— Значит, он знал, что ты со мной и ничего не сказал маме?

— Папа не такой, как мама. Он понимает меня.

— Странно.

— Что странно? — Я сосредоточилась на его глазах.

— Ничего, — усмехнулся он. — Поехали, а то точно опоздаем. И тогда, как ты говоришь, выходные накроются медным тазом.

— Постой. Объясни, почему тебе наши отношения с отцом кажутся странными?

Он снова усмехнулся, потом подобрал мою майку и помог мне в нее облачиться.

— Да отцы, обычно, за своих дочерей кого угодно порвать готовы.

— Ну… — Я пожала плечами. — Видимо, во всем бывают исключения.

— Видимо. — Он снова притянул меня к себе, а потом выдохнул в губы: — Я рад, что у тебя такой отец.

Благодаря предупреждению, домой мне удалось вернуться вовремя. Мама ничего не заподозрила, а значит, план побега продолжал работать дальше. Теперь осталось дождаться, когда в кафе придет Роза. С ее поддержкой у меня точно получится отпроситься! При ней мама не станет жаловаться на усталость или плохое самочувствие и, тем более, не станет взывать к совести.

И все же волноваться я начала уже с утра. Из-за этого в кафе пришла раньше обычного. Мама даже улыбнулась, увидев меня. В этот момент я вдруг поймала себя на мысли: а не поговорить ли с ней самостоятельно? Но, увидев в ее руках буклеты из университета, быстро передумала. Я не имела права на провал! Эрик специально остался ночевать у друга, чтобы забрать меня. Тоже ждал с нетерпением, спрашивал, не подведет ли Роза.

Подруга не подвела. Вернее, обе подруги! Они с Катей пришли, как мы и договаривались, в половине первого.

— Ва́лери, — с порога начала Роза, — что у тебя с телефоном?

Вполне натурально опешив, я достала телефон из кармана.

— Понятия не имею. Все в порядке.

— Я уже целый час тебе дозвониться пытаюсь.

— Говорю же, в порядке! — возмутилась я.

Мама услышала нас почти сразу и подошла к стойке. Только после этого замысел Розы стал понятен. Она хотела привлечь внимание.

— Здравствуйте, девочки. Что за шум?

— Здравствуйте, Аида Германовна. Вот, хотели позвать Ва́лери на выходные. Мои родители откупили домик на базе отдыха. Я звонила, звонила… а она вся недоступная.

— Домик? — насторожилась мама.

— Да. На базе отдыха.

Мы все уставились на мою маму. Ее лицо тут же окаменело, губы сжались в тонкую белую полоску.

— Мам, я поеду?

Повисла пауза. Натянулась тетивой. Зазвенела. То ли выстрелит, то ли порвется! Чем-то нужно было дожать. Я открыла рот, собираясь напомнить о нашем прошлом разговоре, но тут зазвучал голос отца:

— Аида, пусть девочки отдохнут. Я позвоню в бюро, они пришлют кого-нибудь на замену. — Оказывается, он вышел из кухни и стоял у меня за спиной.

— Когда вы собираетесь ехать? — Мама посмотрела на Розу.

— Думали часа через полтора, чтобы засветло. — Роза непринужденно пожала плечами. Актриса!

— Когда будешь звонить, скажи, чтобы не присылали ту полную девицу. — Мама повернулась к отцу, демонстративно игнорируя меня.

Это был хорошо известный мне прием. Она выставляла напоказ всю глубину обиды, в надежде, что у меня проснется совесть и я поступлю именно так, как она того хочет. Но нет! В любой другой раз, только не сегодня! Я с благодарностью посмотрела на папу. Он подмигнул мне:

— Хороших выходных.

— И вам тоже.

Я обхватила его, поцеловала в щеку, потом проделала то же с мамой и, подцепив Розу под руку, буквально вытащила ее на улицу.

— Эй, остынь! — тихо шипела подруга, едва поспевая за мной. — Давай хоть отойдем немного, потом будешь радоваться.

— Девочки, как же я вас люблю! — восторг расплескался помимо моей воли. Мне захотелось обнять их и расцеловать. Что и сделала в результате.

— Сумасшедшая! — Роза выбралась из моих рук первая. — Так мы едем на базу или нет?

— Едем, конечно! Сейчас. — Набрав заветный номер, я буквально закричала в трубку: — Эрик, я свободна!

Пытаясь остудить мой пыл, Катя дернула за руку, а Роза ткнула в бок. Я вскрикнула и едва не выронила телефон.

— Что случилось? — донесся встревоженный голос из динамика.

— Девчонки пытаются усмирить меня. — Я обвела их радостным взглядом. — Все, все. Успокоилась. Эрик, мы готовы ехать.

— Понял. И мы уже на старте. Встретимся у вашего дома минут через пятнадцать.

— Отлично! — Мне очень хотелось добавить, что люблю его, но подруги так пристально наблюдали за мной, что не стала этого делать.

— Ну? — вопросительно вскинула брови Роза, как только я опустила руку с телефоном.

— Они уже выходят.

— Они?!

— Ну да. Женя отвезет вас на базу, а потом домой.

— Ага, — обрадовалась Роза, — значит, Женя будет с нами?

— Видимо, да. — Я улыбнулась. — Идемте. Они уже скоро приедут.

Мы едва успели сходить за вещами. Зато не пришлось ждать и волноваться. Во двор въехал мотоцикл, а следом за ним дежурный гаражный джип.

— Андрей! — воскликнула Катя, увидев выходящего из машины пассажира.

— Привет! — Он махнул нам рукой. — Иду, смотрю, знакомый мотоцикл. Остановил, а меня тут же сгребли и говорят, едем на базу.

Катя сразу засияла, а Роза усмехнулась, глянула в сторону водителя и тихо выдохнула:

— Пора и мне развлечься. — А потом добавила громче: — Женя, ты ведь взял гитару?

— Она у меня всегда с собой, — улыбнулся гонщик.

— Ну и отлично! — Наша звезда кокетливо протянула ему сумку. — Думаю, сегодня я поеду на переднем сидении.

Мы все разобрались по парам. Девчонки сели в машину, я на мотоцикл. Эрик предупредил друзей, что не станет плестись за ними и, как только наша кавалькада покинула двор, умчался вперед.

Всего через час мы уже шагали по территории базы. Эрик сразу зашел к управляющему, быстро переговорил с ним насчет комнаты для девчонок, а после потянул меня наверх.

Это были два волшебных дня! Мы почти не выходили из комнаты. И дело даже не в проявлении чувств, как думали мои подруги. Нам просто не хотелось отрываться друг от друга.

— Лера, я не могу без тебя. Хочу, чтобы ты всегда была рядом. — Воскресенье подходило к завершению, наверное, именно ощущение близкой разлуки подвигло Эрика к этому разговору. Он навис надо мной любимым ласковым солнышком. — Давай снимем квартиру и станем жить вместе.

Эх, если бы все было так просто. Я сосредоточилась на карих глазах и грустно улыбнулась. Он понял это по-своему:

— Не хочешь так просто? Понимаю. Тогда выходи за меня. Давай сыграем свадьбу.

— Эрик, я не могу. Мне еще нет восемнадцати.

— Ну… не беда. Поженимся, как только исполнится. Когда у тебя день рождения? Через месяц? — Он вопрошающе вскинул брови. Я продолжала молчать и улыбаться. — Два? Три?

— Мой день рождения в январе…

— В январе-е-е… Хм… — На мгновение он сделался задумчивым, но потом словно встрепенулся. — Ладно. Подождем…

— Эрик, мне шестнадцать. — Пришлось перебить его, чтобы спустить на землю.

— Сколько?! — выдохнул он, отклоняясь назад, словно бы желая лучше рассмотреть.

— Шестнадцать.

Он долго висел надо мной с широко открытыми глазами, будто не верил в происходящее, а потом вдруг произнес:

— Я что… малолетку соблазнил?

— Прости, что не сказала сразу.

Эрик еще мгновение посмотрел на меня, потом лег рядом и настойчиво подгреб к себе, а когда положила голову ему на плечо, задумчиво протянул:

— Да-а-а, это проблема.

Наступила тишина. Его рука застыла у меня на спине. Эрик о чем-то крепко задумался. Наверное, просчитывал виражи, спуски и подъемы нашего совместного будущего. А мне совсем не хотелось забивать голову, поэтому просто лежала и слушала стук его сердца.

— Ты поедешь в Европу со мной, — без предисловий сказал он.

— Угу. — Я улыбнулась, прекрасно понимая, что это невыполнимо.

— После дня рождения я заберу тебя. Поставлю условие тренеру, а если он откажет, я тоже откажусь.

— Нет! — Я резко вскинула голову. — Ты не сделаешь этого!

— Еще как сделаю. — Он улыбнулся и провел пальцами по моей щеке. — Я заберу тебя к себе. Стану заботиться. А когда тебе исполнится восемнадцать, мы поженимся.

— Я не об этом. Ты не станешь выдвигать ультиматум тренеру. Нет!

— Стану! — не менее упрямо выдохнул он, а потом быстро перекатился и подмял меня под себя. — Я дышать без тебя не могу! Ты всегда должна быть рядом со мной. Слышишь, всегда! И я никому не позволю встать между нами.

— Эрик… Я безумно люблю тебя, но…

Не дав еще что-то сказать, он впился поцелуем в губы.

Обрисованные Эриком перспективы пугали меня. Я боялась перемен, но прямо сейчас все это было не важно. И потом, потерять его я боялась куда больше!

Он целовал меня долго, страстно, но в какой-то момент стал двигаться медленнее и в результате остановился совсем. В карих глазах теперь появилось любопытство.

— Как получилось, что ты окончила школу, а тебе еще только шестнадцать?

Я обрадовалась, что он вернулся к безобидной теме, расплылась в улыбке и провела пальцами по его волосам.

— Это все мама. Решила, что дочь у нее вундеркинд и отдала в школу, когда мне было шесть с половиной.

— Но, подожди. Даже если так, шесть плюс одиннадцать классов…

— Не-е-е-ет… Мы перепрыгнули через четвертый. Из третьего сразу в пятый. Нашему потоку повезло. Мы учились десять лет. А вот нынешние малолетки будут учиться одиннадцать.

— Угу, понятно. И как тебе… школа?

— Никак. — Глядя на свои пальцы, я продолжала ворошить отросший ежик волос. — Училась плохо. Отставала почти по всем предметам. Меня даже на второй год хотели оставить в первом классе, чтобы смогла потом нормально учиться. Но мне так не хотелось расставаться с подругами. Представляешь, я тогда за месяц подтянулась и даже стала отличницей. А со второго класса уже училась, как все. Мама до сих пор считает, что я способна на большее, а мне все равно, если честно.

— У тебя просто нет стимула. — Устраиваясь рядом со мной, он понимающе кивнул. — Тебе, как в спорте, надо ставить определенные планки. Тогда будет результат.

— Наверное. — Вспомнив о кафе, я поморщилась. — Но мне даже думать о будущем не хочется. Мама уже все решила за меня.

— А кем бы ты хотела стать вообще?

— Не знаю. Не думала об этом.

— А подруги?

— Подруги — да. Роза хочет стать психологом, как ее двоюродный брат. Катя решила подать документы в медицинский. — Я сосредоточилась взгляд на нем. — А ты кем хочешь стать?

— Автомехаником. Ты ведь уже знаешь, насколько люблю возиться с техникой.

— Да. Это точно. Друзья ценят тебя. Очень. Несколько раз слышала, как называют механиком от бога. Это приятно. — Я снова провела пальцами по волосам и внимательно посмотрела ему в глаза. Сейчас он был настолько непринужденным, поэтому решилась коснуться ранее запретной темы и спросить о родителях. До этого я несколько раз пыталась завести разговор, но словно на стену натыкалась. Он моментально становился холодным, замкнутым. Но это было до того, как позвал меня замуж. Возможно, сейчас что-то изменится?

— Эрик, можно мне тоже кое-что спросить у тебя?

— Нет! — сухо отрезал он и тут же улегся на спину.

— Ты ведь даже… — Растерянно моргнув, я приподнялась на локте, чтобы можно было видеть его лицо.

— Лера, мне не нужно слышать, чтобы понять твои мысли. Ты хочешь знать о моем прошлом, — серьезно произнес он, но когда тяжко вздохнула, провел пальцем по щеке и заговорил уже мягче: — Не хочу говорить об этом. Будем считать, что прошлого у меня нет.

— Совсем? — Я посмотрела на него с надеждой.

— Совсем.

— Ни детского сада, ни школы? — дожимала я.

— Ну, не до такой степени, конечно, — усмехнулся Эрик. — Школа была. И даже неплохая. Там я познакомился со своим тренером. Это он привел меня в клуб. Заметил, как собираю свой первый мопед из хлама, и предложил попробовать прокатиться на треке. Вот тогда я и заболел мотоспортом. Чуть позже пошел подрабатывать в автомастерскую. Стал участвовать в гонках. Потом… — Он замолчал и поднял взгляд к потолку. Я терпеливо ждала. Наверное, именно в этот момент в его жизни что-то случилось. Что-то о чем он не хочет говорить. — Потом я бросил школу, пошел работать и уже серьезно занялся мотоспортом. — Он перевел взгляд на меня и улыбнулся. — А потом встретил тебя.

Не зная, что на это сказать, я поцеловала его. Он снова не раскрылся и, наверное, не сделает этого никогда. Или, может, еще не пришло время?

Роза с Катей тоже хорошо провели время на базе. Мы проводили их домой после обеда, а сами поехали ближе к вечеру. Но не сразу в город, а через полюбившееся озеро. Там можно было не таиться от любопытных глаз и поплавать нагишом.

— Давай наберем цветов, — сказала я, когда настала пора выбираться на берег. — Я их завтра в кафе на столы поставлю.

— Без проблем. — Эрик подхватил с травы свою майку, укутал меня и, пытаясь согреть, притянул к себе. Вечер уже накатил прохладой. — А цветами всегда ты занимаешься?

— Да. Это, наверное, единственное, что делаю в кафе с удовольствием.

— А мне всегда нравились у вас в кафе букетики на столах. Я даже как-то раз стащил один. — Он хитро улыбнулся. — Или два.

— Вот, значит, кто воровал у нас цветы!

Изображая возмущение, я попыталась оттолкнуться от него, но он сжал меня еще крепче, а потом вообще приподнял.

— Я компенсирую. Розы! Огромный букет. — В его глазах заиграли лукавинки.

— Ты хочешь откупиться одним букетом?! — Я сузила глаза.

— А сколько нужно? Каждый месяц? Неделю…

— Н-е-е-ет! Цветами ты от меня не откупишься! — горячо прошептала я и, хищно глядя на него, наклонила голову.

— Вот как, а что же тогда? — Он уже почти коснулся моих губ.

— Тебя! Хочу только тебя, — выдохнула вожделенно, сама отдавая поцелуй.

Он перехватил его, привычно завладел лидерством. Сжимая чуть сильнее, иногда прикусывая, он каждый раз доводил меня до исступления.

Туман еще плавал в голове, когда Эрик отпустил меня. Я улыбнулась и провела пальцами по его губам:

— До самого утра буду ощущать их.

— Что ты имеешь в виду? — Он снова нежно сжал меня в кольце рук.

— Ты так хорошо целуешься, что мои губы опухают.

— Слишком сильно… — выдохнул он.

— Нет, безумно сладко.

Всего одной фразы оказалось достаточно, чтобы потерять контроль над реальностью. Пахучие травы тут же приняли нас в свои объятия…

Цветы собирать мы уже не стали. Время поджимало. Подгоняло собираться быстрее. Эрик ворчал, что нельзя так увлекаться, но при этом с нежностью поглядывал на меня. А я просто улыбалась, потому как была абсолютно счастлива!

К дому он привез меня точно в срок, но в квартиру я заскочила, не изменяя сложившейся традиции: за минуту до прихода родителей. Быстро пробежав в комнату, бросила сумку и вышла встречать их сразу, как только открылась входная дверь.

— Привет!

— Привет. — Мама скользнула по мне рассеянным взглядом. — Как отдохнули?

— Хорошо, — пожала я плечами.

— Ну и замечательно. — Коротко приобняв меня, она уступила место папе, а сама отправилась в зал.

— Привет, дочь! — Отец улыбнулся и, протянув ко мне руку, выудил из волос травинку. — Вижу, вы не тратили время даром.

— Спасибо. — Мои щеки залились горячей краской, подтверждая его догадку.

Он усмехнулся, а потом с теплом обнял и, чмокнув в лоб, ушел следом за мамой.

— Как дела в кафе? — Я последовала за ними, но остановилась в дверном проеме, словно на пограничье, откуда еще можно запросто скрыться, если что.

— Было много посетителей. — Мама села на диван, закрыла глаза и вытянула ноги. — Мы справились, но было тяжело. Работница ушла после восьми. У нее дела, видите ли! Пообещай, в следующие выходные не бросать нас.

Но мне вовсе не хотелось торчать все выходные в кафе!

— Мам, я…

Папа присел рядом с ней и вдруг взял за руку. Это было так неожиданно для меня, что невольно замолчала. Я вообще не помнила, чтобы родители хоть раз проявляли при мне свои чувства. А тут… Глаза у него светятся, пальцы ей наглаживает…

— А мы решили расширить штат. — Оставив мамину руку в покое, он поднялся и, подойдя к шкафу, достал начатую бутылку виски. — Уборкой теперь будет заниматься постоянная работница. А тебя мы повысим до маминой должности, будешь теперь с ней в зале. Как тебе такая новость?

Он плеснул виски в стакан, а я скрестила руки на груди и привалилась плечом к дверному косяку. Ну, так себе повышение, если честно. Буду теперь постоянно у нее на виду. Да еще с посетителями общаться придется. Зачем мне это надо?!

— Вам виднее, конечно.

— Вот и замечательно! — Отец явно был в приподнятом настроении. Интересно, что у них такое случилось, пока меня не было?

— Детка, завтра надо прийти пораньше. — Мамин голос прозвучал неестественно мягко, что насторожило еще больше. Это напоминало затишье перед надвигающейся грозой. Неужели родители решили объединиться, чтобы разлучить нас с Эриком?!

— Хорошо, приду, — буркнула я и поспешила скрыться в своей комнате, чтобы эти заговорщики еще что-нибудь не попросили.

Плотно закрыв дверь, я достала телефон и набрала номер Эрика. Гудки в трубке не смолкали очень долго. Пришлось нажать кнопку отбоя. За время, пока разбирала сумку и принимала душ, эмоции немного улеглись, но Эрик все же сразу насторожился, когда позвонил мне.

— Что-то случилось?

— Не то чтобы. — Я вздохнула. — Мои родители придумали какую-то странную игру. Сообщили сейчас, что теперь буду работать в зале.

— Официанткой?! — с каким-то пренебрежением произнес он.

— Мама называет это — хозяйкой зала. Но, собственно, сути не меняет. Да. Официанткой.

— И ты согласилась?

— Меня и не спрашивали. Наверное, решили, что так за мной будет больше присмотра.

— Но… зачем? Ты ведь нормальная девочка. Без закидонов. Зачем им тебя контролировать?

— Зачем? Затем, что моя мама боится, чтобы не повторила ее судьбу. Она забеременела, еще не окончив школу.

— А. Ну тогда все понятно. Лера, давай поговорю с ней. Может, если она поймет серьезность моих намерений, то не станет больше волноваться?

— А если она не станет слушать? А если потом еще хуже будет? Нет, Эрик. Я не для этого тебе позвонила.

— Тебе нужна поддержка, понимаю. Ты ведь знаешь, я в любой момент готов тебя забрать. Только скажи. Или даже намекни. Мигом примчусь!

— Спасибо, — я улыбнулась, — ты мой настоящий защитник.

— Лера. Не вешай нос. Все будет хорошо. Обещаю.

— Хорошо, не буду.

Ему удалось успокоить меня, а еще вселить уверенность. Так что в кафе я пришла с боевым настроением, а вечером даже сумела проявить твердость характера и уйти с работы в восемь часов. С этого дня я решила медленно, но уверенно приучать родителей к тому, что у меня есть собственная жизнь, а еще, что в этой жизни есть Эрик.

***

Более удачного момента для нормального знакомства родителей и Эрика, чем выпускной вечер, придумать было нельзя. Поэтому я настояла, чтобы мама и папа присутствовали хотя бы на торжественной части, и предупредила Эрика, что он идет со мной на выпускной в любом случае.

— Ну как же я пропущу такое событие! — весело произнес он, когда объявила ему вердикт.

— И тебя совсем не пугает встреча с моими родителями? — с подозрением спросила я.

— Нет. — Он все еще улыбался. — Я даже рад этому.

Его оптимистичное настроение передалось мне, и в день перед выпускным я пребывала в особенно хорошем расположении духа. Расставляя цветы на столы, мурлыкала песенку себе под нос и думала о предстоящем празднике. Мне хотелось произвести неизгладимое впечатление на Эрика. Мысленно представляла прическу, макияж и радовалась, что Роза настояла на покупке платья.

Как в кафе вошёл Марат, я даже не заметила и увидела его, когда уже было поздно. Он схватил меня за руку и потащил к выходу.

— Пусти! — закричала я, пытаясь уцепиться за стул. — Пусти! Мама!

Марат двигался к двери, совершенно не обращая внимания на производимый мной шум. А я, сгребая стулья, пыталась хоть как-то привлечь внимание куда-то запропастившейся мамы и отца, который должен был быть на кухне. Но никто не пришел на помощь, и Марат вытащил меня на улицу. Но в последний момент мне все же удалось схватиться за дверную ручку. Я снова закричала, а этот одержимый дернул так, что дверь резко распахнулась, ударилась об отбойник и отбросила меня в сторону. Не устояв на ногах, я упала на колени. У Марата же ни единый мускул не дрогнул, дальше он потащил меня волоком. Он упорно двигался в сторону дороги, где стоял черный автомобиль с открытой дверцей.

— Помогите! — истошно закричала я, понимая, что если затащит в машину, то мне придет конец.

На улицу выбежал отец, а через дорогу к нам бросились сразу несколько мужчин. Но зомбированный хоккеист словно бы и не заметил их, так и продолжал упорно продвигаться к машине. В него вцепились сразу несколько рук, поднялся невыносимый ор. Однако мой мучитель только крепче сжал пальцы на запястье. И тогда кто-то из мужчин врезал ему по челюсти. Только после этого Марат «ожил», обвел мужчин настороженным взглядом и, растолкав их, пустился наутек. Видимо, вспомнил, как в прошлый раз его упекли в больницу.

Все происходящее больше походило на страшный сон. Кто-то поднял меня, поставили на ноги. Один из защитников попытался догнать беглеца. Куда там! Тот припустит так, словно от этого жизнь зависела. Передо мной возникло встревоженное лицо отца.

— Ты как, детка?

— Все в порядке, — кивнула я и сразу отправилась в кафе.

— Стой… — Он метнулся следом за мной, но потом вернулся, чтобы поблагодарить мужчин. Я ушла не оборачиваясь. Не хотела ловить на себе жалостливые взгляды.

В зале царила разруха. Валялись стулья, скатерти, цветы и разбитые вазочки. Настоящая дорога в Ад! Содрогнувшись всем телом, я принялась наводить порядок.

— Валерия! — В кафе влетел отец. — Что ты делаешь?! Сядь. Ты в шоке. Тебе надо прийти в себя. Да и… полицию вызвать нужно.

— Нет, не нужно. — Коротко посмотрев на него, я продолжила поднимать стулья. — И маме ничего не говори. Он не в себе был. Ты же видел его глаза.

— И что? Если у него проблемы, давай ему все прощать будем? Нельзя так!

— Пап, пожалуйста. Поверь, лучше от этого не станет. Я уже в порядке. А с Маратом потом сама разберусь. — Вздохнув, я вернулась к стульям и пробормотала: — Когда пойму, в чем дело.

— Это ведь парень из вашей школы? Он часто бывает здесь с друзьями. Хоккеисты, кажется.

— Да.

— Он что, пристает к тебе? Ты дружила с ним?

— Па-а-ап… — простонала я, — ну не докапывайся, очень прошу. Не дружила я с ним. Просто… у нас конфликт произошел. Вот он… теперь…

— Валерия, сейчас же объясни, что происходит! — Пытаясь остановить меня, отец схватил за руку. За ту самую, которую десять минут назад едва не оторвал хоккеист.

Ойкнув от резкой боли, я даже присела. Отец выпустил меня, и мы вместе посмотрели на запястье. Там жутким черным браслетом проступила пятерня Марата.

— Валерия!

— Пап… Это всего лишь синяк. Ну прошу тебя, дай мне самой разобраться.

Выражая искреннее негодование, он покачал головой, но все же оставил меня в покое и ушел на кухню.

Говоря отцу — в порядке — конечно, я лгала. Внутри у меня окончательно поселилось чувство тревоги. Все становилось только хуже. Больница не помогла хоккеисту избавиться от помешательства. Зловещий огонь в его глазах стал полыхать еще сильнее! Все видели это. Но после удара он снова пришел в себя. Значит, физическое воздействие по-прежнему возвращает его к жизни. Возможно, это как-то поможет мне выяснить, что случилось. А пока надо было как можно быстрее взять себя в руки, успокоиться, привести в порядок зал, чтобы ни мама, ни Эрик ничего не заподозрили.

Методичная уборка, действительно, помогла быстро прийти в себя. А потом пошли посетители. Завертелась работа. Я окончательно успокоилась и даже немного забылась, но когда зазвучал телефонный звонок, невольно вздрогнула. Эрик никогда не звонил днем. Он знал, что рядом может оказаться мама, а это вызовет ее раздражение. Мы разговаривали утром, до работы, или вечером, перед тем как встретиться.

— Лера, привет. У тебя все хорошо? — Настороженный голос в трубке заставил меня на секунду замешкаться.

— Да, а что? — запоздало выдохнула я, и разговор тут же прервался.

Попытка перезвонить, ничего не дала. Эрик не ответил, но через несколько минут сам вошел в кафе. На нем был рабочий комбинезон и синяя выцветшая майка.

— Наш клиент рассказал, что видел, как парень напал на девушку из вашего кафе. — Он начал говорить, едва переступив порог.

— Это было не… — Я быстро направилась к нему, но договорить не успела, из кухни вышел отец:

— Так и есть, — сдал он меня с потрохами.

— Это был тот самый? — проскрежетал зубами мой гонщик.

— Папа, познакомься — это Эрик, — попыталась отвлечь его я, но он распалился ещё больше и коршуном посмотрел на меня.

— Отвечай! Это был тот самый?

— Эрик, пожалуйста. Все не так…

— Это был парень из ее школы, — прервал меня отец. — Хоккеист. Марат.

Я бросила на него короткий, но полный негодования взгляд. В это время Эрик развернулся и шагнул к дверям.

— Постой, — закричала я и дернулась за ним следом, но сначала обернулась. — Папа! — Этим коротким возгласом я попыталась высказать, насколько он неправ, а потом махнула рукой и побежала на улицу.

— Эрик, постой. — Он уже садился на мотоцикл. — Пожалуйста. Дай объяснить, — кричала я, но он словно оглох.

Двигатель взревел, колесо завизжало, мотоцикл сорвался с места и стремглав унес своего седока. Я побежала за ним. Меня не волновало, что техника быстрее человека в сотни раз. Не волновало, что не смогу долго бежать. Я не собиралась сдаваться!

Эрик свернул за дом, явно направлялся к школе. Срезав угол, я вихрем пронеслась через двор и выскочила на перекресток. На мое счастье, черный мотоцикл еще стоял на светофоре. Ни секунды не раздумывая, я бросилась под колеса тронувшимся машинам и встала перед мотоциклистом.

— Выслушай… пожалуйста. Я должна рассказать тебе… кое-что. — Пытаясь отдышаться, я поставила руки на руль.

Машины сигналили объезжая нас. Эрик молчал, а я, боясь, что он снова уедет, так и стояла перед мотоциклом.

— Эрик. — Я накрыла его руку ладонью, и вдруг увидела на своем запястье сине-черные пятна. Прятаться было поздно, поэтому сжала обхватившие рукоятку пальцы и выдохнула: — Пожалуйста.

Он наконец-то снял шлем, я быстро подошла к нему и обняла.

— Посмотри, что он сделал с тобой. — Эрик обхватил меня. — Разве можно такое простить?

— Он не ведает, что творит, — прошептала я.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, — с горечью произнесла я.

— Садись. — Он кивнул назад. Я быстро села на сидение.

Он развернул мотоцикл, мы проехали мимо нашего кафе, потом свернули на соседнюю улицу и, миновав три светофора, заехали в ряды гаражей. Эрик остановился возле одного из них. Открыл ключом дверь и посмотрел на меня:

— Проходи.

Я сделала несколько шагов в гаражный бокс, который больше напоминал маленькую квартиру. Здесь даже мебель имелась: диван, два кресла, столик. Мельком взглянув на пепельницу, я вдруг поймала себя на мысли: «Зачем? Ведь он не курит». В том, что это его гараж, сомнений не было, кругом идеальный порядок, так характерный ему, даже детали лежали на полках ровненько.

Закатив мотоцикл в бокс, Эрик включил свет, закрыл ворота, после чего взглянул на меня и кивнул на кресло. Мы сели одновременно.

— Рассказывай.

Прозвучало грозно, и у меня тут же случился ступор. Я понимала, как только открою рот, все, что было до этого, может рухнуть, поэтому тянула время.

— Лера, — позвал Эрик, когда молчание затянулось.

— Это я сделал Марата таким, — пересилив себя, выдохнула наконец-то.

— Не понял?!

— После того, как он пытался… меня… я разозлилась… — Мое сердце неожиданно сильно толкнулось в груди и сбилось с ритма. Руки затряслись. — На той дискотеке… я не просто так оказалась рядом с ним.

Чем ближе к откровению, тем сильнее начинало меня трясти. Стало казаться, будто реальность пульсирует вместе с моей кровью. Я уже слышала, как она стучится у виска, чувствовала, как сжимает пространство. В памяти внезапно вспыхнула та ночь. Тогда было то же самое. Вдох, еще один. Правда полилась потоком:

— Я была влюблена в Марата, но он не обращал на меня внимания, и тогда я решила приворожить его. Пошла к гадалке. Она отказала мне, и я стащила у нее книгу. — Произнося эти слова, я все глубже и глубже осознавала степень своей вины и драматизм происходящего. Эрик молчал. — В книге нашла рецепт, приготовила отвар. Но не воспользовалась им, нет. Марат сам пошел со мной танцевать. Это потом я поняла почему. А тогда обрадовалась, что все так замечательно сложилось, пока… он меня к стене не прижал. Наверное, принял за одну из своих фанаток. Только тогда у меня прозрение и наступило. И я увидела Марата таким, какой он есть. Настоящим чудовищем. Он вообще не слышал меня. А когда сопротивляться начала, так его вообще словно переклинило. И если бы не ты… не знаю, чем бы вообще все это закончилось. Потом, после клуба, он и его дружки преследовали нас почти до самого двора. Мне было очень страшно. А дома… — Я вздохнула. — Меня накрыла настоящая злость. Вдруг стало так противно, гадко. Я открыла книгу… ту самую, которую украла у гадалки, и что-то в ней прочитала. Какое-то заклинание. Но даже не знаю какое. После этого Марат и стал таким… странным. Начал охотиться за мной. Сначала я подумала, хочет припугнуть, чтобы помалкивала, но потом увидела его глаза. Узнала, что он сам ничего не помнит в такие моменты. То есть, вообще. А когда нормальный, даже не смотрит в мою сторону. Я пробовала найти объяснение в книге. Но там и близко ничего такого нет. Совсем. Одни рецепты, да прочая ерунда.

Снова вздохнув, я замолчала. В гараже повисла напряженная тишина. Она длилась довольно долго. Эрик просто сидел и сосредоточенно смотрел на меня.

— Ты разочарован? — не своим голосом спросила я.

— Почему ты решила, что это из-за книги?

— Не знаю, но другого объяснения нет. Я уже все передумала: и алкоголь, и наркотики. Но в прошлый раз увидела в его глазах огонь.

— Это когда он увез тебя?

— Нет. Был еще один раз. Он тогда пытался поймать меня, но я убежала, а он попал под машину. Он тогда пришел в себя, не мог понять, что происходит и как он там оказался, а когда я подошла… резко изменился. В его глазах вдруг словно черный огонь вспыхнул. Марат схватил меня за руку и, так же как в лесу, сказал, что принадлежу ему.

— Где эта книга?

— Дома. Но мне не удалось ничего найти в ней. Я уже каждую букву изучила, все без толку. И вспомнить ничего не могу, ни слова.

— Значит надо поехать к гадалке. — Он поднялся.

— Да, конечно. Ты прав. Так и сделаю, — поспешила сказать я. — Только добрось меня до кафе, пожалуйста.

Ничего не сказав, он совершенно отчужденно прошел мимо, с силой толкнул гаражную дверь, потом вернулся и сразу занялся мотоциклом. Все перевернулось в моем внутреннем мире в этот момент.

— Эрик. Ты презираешь меня? — тихо выдохнула я, поддаваясь паническому страху потерять его.

Он обернулся.

— Если презираешь и решил уйти, скажи сейчас, чтобы потом не ждать тебя напрасно. — По моим щекам потекли слезы.

Вернув мотоцикл на подножку, он быстро подошел ко мне. Только оказавшись в кольце его рук, я поняла — самое страшное уже позади.

— С чего ты взяла, что я решил уйти? Ты оступилась, ну с кем не бывает? Я и сам не подарок. В свое время таких дел наворочал, до сих пор некоторым людям в глаза смотреть стыдно.

Я отстранилась от него.

— Вряд ли ты кого-то лишил разума.

— Все равно, это не повод, чтобы расставаться с тобой. И потом, я тебя прекрасно понимаю. Не забыла, это я оттаскивал его от тебя. Мне самому тогда убить его хотелось.

Вытерев слезы, я прижалась к щеке Эрика.

— Если б можно было вернуться и все исправить.

— Да, если б можно было. Но раз нельзя, то давай будем пробовать разобраться. — Он отстранил меня, взяв за плечи. — Сейчас заберем книгу, я переоденусь, и поедем к гадалке.

— Хорошо. — Я кивнула, чувствуя, как с души уходит тяжесть.

Он переиграл план почти тут же, решив сначала переодеться. Поэтому мы поехали к нему на работу. Там нас встретили расспросами. Казалось, уже весь город знает о нападении Марата. Напарник Эрика, очень темпераментный мужчина, нецензурно ругался, посылая проклятья в адрес моего обидчика, и все время твердил, что нужно обязательно его найти и оторвать… Мои уши, не привыкшие к таким выражениям, полыхали огнем, и я с нетерпением ждала, когда мы наконец-то покинем прозорливого автомеханика.

— Надо же, среди бела дня… — Ко мне подошел седовласый мужчина в цивильном костюме. Наверное, начальник.

— Николай Валерьянович, я уеду на часок. — Эрик появился из подсобки.

— Конечно-конечно, — закивал мужчина. — Такое дело…

И снова мы сели на мотоцикл. От автосервиса до кафе ехали минут десять. И это с приличной скоростью! Как же тогда он летел, когда узнал о нападении?

Едва открыли дверь, навстречу нам поспешил отец.

— Вы нашли его? — спросил он, но вовсе не меня.

— Пап, все не совсем так, как выглядит со стороны, — снова попыталась остудить его я.

— Хочешь сказать, глаза меня подвели! — возмутился он.

— Папа, не начинай. Ну прошу, — чуть не плача протянула я. — Лучше познакомься с Эриком.

Отец недовольно выдохнул и протянул ему руку.

— Андрей Николаевич.

— Эрик.

Они пожали друг другу руки. Я кивнула.

— Вот и хорошо. Папа, нам нужно съездить кое-куда.

— Куда? — Он хмуро глянул на меня.

— Это касается того парня. Нужно кое в чем разобраться. — Посмотрев на стойку, я удивленно вскинула брови. — А мамы еще нет?!

— Нет. — Отец моментально переменился в лице. — Она задерживается.

— Не понимаю, где она может быть так долго?!

— Если хотите успеть до ее прихода, то лучше поторопиться, иначе, потом сама будешь отвечать на вопросы, — недовольно проворчал он.

— Понятно, — буркнула я и обошла стойку, чтобы забрать сумку.

Несмотря на ворчание, отец проводил нас прямо до мотоцикла и даже пожелал удачи. Мы помчались дальше. Время пролетело мгновенно. И вот уже дом гадалки, лестница, заветная дверь. Почему сама не додумалась прийти сюда? Ну пусть бы она поругала меня сначала, но ведь не убила бы, в конце концов. Решительно сделав последний шаг, я нажала кнопку звонка.

— Здравствуйте. — Отвечая на наше приветствие, тучная женщина скользнула взглядом по Эрику и замерла на мне. — Ты была у меня, я помню. — Она вдруг расплылась в улыбке и открыла дверь шире: — Проходите.

Это было так странно. Она меня помнила, но вовсе не злилась!

Проводив нас в комнату, женщина любезно пододвинула к столу третий стул, а когда мы все расселись, взяла со стола карты и с любопытством посмотрела на меня:

— Все-таки решила погадать?

— Нет. — Я покачала головой, достала из сумки книгу и протянула ей.

Она почему-то усмехнулась.

— А я все думала, куда она делась. Значит, ты решила ее позаимствовать?

— Простите меня. Не знаю, что на меня тогда нашло.

— Да, собственно, мне не за что тебя прощать. — Ее голос оставался все таким же легким. — Это не моя книга.

— Не ваша?! — удивилась я.

— Нет. — Она покачала головой.

— А чья же тогда? — спросил Эрик.

— Не знаю. Кто-то оставил. Я решила не убирать, а вдруг человек вернется, а потом обнаружила, что она исчезла. Помнится, тогда подумала, мистика какая-то. А оказывается…

— Понятно. — Я невольно нахмурилась. — И узнать, чья она, невозможно…

— Нет. А зачем вам хозяин книги?

— Дело в том… — начала я, но тут же замолчала, понимая, что не в силах еще раз рассказать свою историю.

— Скажите, можно ли с помощью этих заклинаний лишить человека разума? — пришел мне на помощь Эрик.

— Лишить разума?! — Брови гадалки взлетели вверх. Она хмыкнула, взяла в руки книгу, раскрыла ее и с безразличием просмотрела несколько страниц. — Конечно, я понимаю, эти тексты выглядят правдоподобно, но поймите правильно, без определенных способностей — это всего лишь слова, и только.

— А у вас есть такие способности?

Женщина закрыла книгу и внимательно посмотрела на него.

— Нет. Я только гадаю. Но… — Она перевела взгляд на меня, — если я правильно поняла, ты что-то прочитала в этой книге, и кому-то стало плохо?

— Не совсем так. — Я покачала головой — В тот момент я очень, очень сильно разозлилась на этого человека, поэтому открыла книгу, только вот что было потом, фактически не помню. Мне кажется, я что-то говорила или нет…

— Дай руку. — Ее лицо мгновенно посерьезнело. Обхватив мою кисть пухлыми пальцами, она повернула ее ладонью вверх и расправила пальцы. Взгляд гадалки сосредоточился на линиях, нахмурился. Отпустив меня, она довольно шустро поднялась, достала из шкафа небольшую коробочку, порылась в ней, выудила клочок бумаги и, вернувшись к столу, протянула мне.

— Ты пойдешь по этому адресу. Там живет очень необычная женщина. Ее называют Белой ведьмой. Думаю, она поможет тебе.

— Поможет с чем? — В голосе Эрика проскользнули нотки недоверия.

— Разобраться с тем, что происходит. Только должна предупредить. Она немного не в себе. Но вещи творит просто удивительные.

— Спасибо. — Записав себе адрес, я отдала ей бумажку.

— Да, не за что, собственно. — В ее глазах снова промелькнуло любопытство.

Эрик поднялся первым и, не дожидаясь меня, сразу направился в коридор. А мне бы еще хотелось поговорить с женщиной, пусть даже за деньги. Но, видимо, ему не по душе все это было.

Провожая нас, женщина что-то тихонечко бормотала вслед, а когда Эрик вышел из квартиры, неожиданно придержала меня за локоть.

— Скажи, это ведь не тот парень, ради которого ты приходила в прошлый раз?

— Нет, — растерянно моргнула я.

— Да-а-а, так и думала. — Она придвинулась ко мне ближе. — Ты не представляешь, как тебе повезло.

— Что? — Я невольно отодвинулась от нее.

— Ничего, удачи. — Она буквально выпихнула меня в дверной проем.

Едва не столкнувшись с Эриком, я растерянно обернулась. Женщина в этот момент улыбнулась и захлопнула дверь.

— Ты чего? — Эрик взял меня за руку.

— Она сказала, что мне повезло. — Я повела плечами.

— В смысле?! — Он потянул меня вниз.

— Спросила о тебе, а потом сказала: ты не представляешь, как тебе повезло.

Он хмыкнул.

— Цыгане, гадалки, Лера, они все — шарлатаны. Все их слова рассчитаны на выманивание денег. Сейчас она подсунула тебе наживку и ты, как любая дурочка, должна проглотить ее и вернуться, чтобы узнать, а в чем заключается счастье? Потом она недоскажет еще что-то, и ты придешь снова. Так они и зарабатывают деньги.

Крепко сжав мою руку, он быстро шагал по лестнице. Он говорил серьезно, и я чувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитывает отец.

— Пойми, все они хорошие психологи и умело манипулируют людьми.

Мы вышли на улицу. Эрик отпустил меня.

— Какой адрес?

— Мы не поедем сегодня. — Его пессимизм моментально передался мне. Да и переживаний уже вполне хватило. Но сказала не это: — Надо вернуться в кафе. Папа один, нужно помочь ему.

Эрик не стал возражать, довез меня до кафе и остановился четко напротив двери. Пока я спускалась, он так и сидел, держась за руль. Я протянула шлем. Только после этого он выпрямился, забрал мой шлем, снял свой и совершенно серьезно спросил:

— Во сколько начинается выпускной вечер?

— Из дома мы выходим в пять.

— Хорошо, я буду к пяти. — Он снова надел шлем и завел двигатель.

Мне хотелось спросить — а сегодня? Но промолчала. Он уехал, не задерживаясь, и я вдруг поняла — наши с ним отношения уже никогда не будут прежними. Мой глупый поступок трещиной лег между нами. Вряд ли теперь Эрик будет относиться ко мне серьезно.

В совершенно отвратном настроении я вошла в кафе. В зале было полно народу, а за стойкой никого. Быстро надев фартук, я отправилась на кухню.

— Дочь! — радостно воскликнул отец. — А я тут зашиваюсь.

— Мама так и не пришла?

— Она уже не придет, так что, нам с тобой вдвоем придется справляться.

— Ничего, справимся, — вяло ответила я.

Из-за наплыва посетителей у меня не было времени на грусть и сожаления. Я сновала между столами и кухней, а потом, не чувствуя ног, плелась домой следом за отцом. И только растянувшись на кровати, вдруг поняла: Эрик ни разу не позвонил. Это был плохой признак. Но время уже перевалило за полночь, и я не стала доставать телефон.

Мистика и катастрофы

День, который предполагал праздничные хлопоты, для меня вылился в сплошные переживания. Долгожданного звонка так и не прозвучало. Несколько раз я порывалась позвонить сама и даже набирала номер, но каждый раз останавливалась, понимая, что не знаю, как теперь себя вести. Из-за собственного бессилия я впервые порадовалась работе в кафе. Здесь можно было хоть как-то отвлечься. Вот только эмоции приходилось держать под контролем, чтобы не портить настроение родителям и подругам, которые забегали ко мне пару раз. Я улыбалась, делала вид, будто тоже волнуюсь, а сама со страхом ждала пяти часов.

И вот я стою перед зеркалом в легком, длинном платье. Завитки волос на обнаженных плечах, макияж. Рядом родители. Мама вытирает уголочком платка слезы. Папа улыбается счастливой улыбкой, смотрит на часы:

— Ну что, пора?

— Пора, — снова холодея, киваю я.

Вопреки опасениям, Эрик ждал меня возле подъездного крыльца. Выглядел он сногсшибательно. Темный костюм, серая рубашка, небрежно повязанный галстук. Едва сдержав порыв побежать к нему, я замерла на ступеньках. Он сам подошел, вручил маленький букетик незабудок. Запомнил, как они мне нравятся!

Конец ознакомительного фрагмента.