Нерадивая дочь

Лариса Джейкман

Татьяна и ее брат Эдуард выросли в хорошей и порядочной семье. Но вот только Эдика очень любила мама, а Тане с детства доставались одни лишь упреки. Да так по жизни и повелось: Эдуард успешен и счастлив, а у Татьяны жизнь рушится. Но со временем молодая женщина вновь встает на ноги, но ее неотступно преследует прошлое и тянет назад. А ее мать – лишь камень преткновения на жизненном пути свой нерадивой дочери. Найдет ли Татьяна силы, чтобы противостоять невзгодам и сумеет ли не очерстветь душой?

2. Начало новой жизни

Утро выдалось на редкость солнечным и приятным. За окном был слышан шум проезжающих машин, щебетанье птиц, а легкое дуновение ветерка слегка шевелило штору, закрывающую окно с открытой форточкой. Все, как в детстве. Таня так же просыпалась по утрам, под те же звуки, только в другом настроении. Она быстро выскочила из теплой уютной постельки и сделала зарядку, эта привычка появилась у нее там, в другом мире, а может быть и в другом измерении, как сейчас модно говорить.

Затем она прошла в ванную и вновь оглядела себя в зеркале. Уже получше, лицо не осунувшееся, на щеках легкий румянец. Татьяна приняла освежающий душ и привела голову в порядок, хотя ежик есть ежик, с ним особо не пофантазируешь. Но лучше все же, когда голова напоминает пушистый шарик, чем колючую щетку.

Она вышла на кухню и застала там маму, которая пекла блинчики. Та глянула на дочь через плечо и проговорила своим серьезным до нельзя голосом:

— Проснулась? Садись за стол и наливай кофе. Я тебе оладьей сейчас положу. Если хочешь сметану, возьми в холодильнике.

— Спасибо, мама, я с вареньем. А можно мне чай?

Завтрак прошел в тишине, Елизавета Тимофеевна покормила дочь, а сама обошлась лишь чашечкой крепкого кофе, который Татьяна терпеть не могла. Мама об этом знала, но всегда предлагала ей именно кофе, с самого детства.

Обстановку разрядил приезд Лики. Та влетела в дом, как майский мотылек, этакая радостная щебетунья. Она с удовольствием позавтракала, съела изрядную кучку блинчиков со сметаной и с медом и выпила мамин фирменный кофе.

— Как всегда, бесподобно! Очень вкусно, спасибо, мама. Ну что, Таня, поехали? У нас много дел сегодня.

Елизавета Тимофеевна проводила их у порога. Пока Татьяна переодевалась в свою никчемную одежду, ее мама очень тихо переговорила с невесткой о чем-то, на что та ответила:

— Да, я понимаю, но вы не переживайте так! Все образуется. Все у Эдика под контролем.

— И зачем ему это все, — услышала Татьяна, входя в прихожую, и единственным ее желанием было поскорее уйти отсюда, покинуть этот теплый, ухоженный дом и попрощаться с мамой.

Она неловко приобняла ее, поблагодарила за ночлег, на что мать лишь пожала ее руку выше локтя и сказала:

— Держись, дочка.

Вместе с Ликой они спустились во двор, и Таня все же не удержалась, взглянула на балкон. Но мамы там не было, ни на балконе, ни у окна. Наверное уже на кухне, моет посуду и убирает со стола.

— Ну что, поехали? — щебетнула Лика и надела красивые солнечные очки.

Татьяна уселась на заднее сиденье, и выслушала план действий.

— Сначала едем в салон. Там у нас массаж, маникюр и педикюр, ну и укладка. Стричься ведь не будем? Кое-что только выровнять и уложить феном по-хорошему. Ну а затем, уже красивую, повезу тебя в наш знаменитый Дом одежды. Там несколько фирменных магазинов, подберем тебе вещи на все случаи жизни.

Татьяна слушала Лику, и какой-то неприятный холодок будто окутал ее изнутри. Ее куда-то везут, разработали план действий, собираются отмывать и одевать, будто она неодушевленный предмет, кукла, или больная и совсем уж неспособная на самостоятельные действия. Было странно ощущать себя в роли ведомого колеса, но другого ей ничего на данный момент не светило, с этой участью надо было смириться.

— Лика, ты извини, но это же наверное стоит огромных денег, — высказалась наконец Татьяна. — Мне как-то неловко.

Но девушка лишь усмехнулась в ответ и сказала:

— Таня, наша задача сейчас все поставить на свои места. У тебя внутри сумбур, это потому, что ты потеряла себя, свою замечательную женскую привлекательность, у тебя выбили почву из-под ног. Мы с Эдиком решили сделать все, чтобы помочь тебе вернуться в прежнее русло. Когда ты вновь увидишь себя прежнюю, молодую и красивую, у тебя крылья вырастут за спиной! Ты захочешь жить и двигаться по жизни дальше. Твое теперешнее состояние пройдет, поверь мне.

— Лика, спасибо, конечно. Но я не думаю, что все так просто. Умылась, причесалась, нарядилась — и я уже в порядке. Наверное, мне нужно что-то еще. Душа молчит, никакой ответной реакции на весь ваш позитив.

— Ничего, не переживай. Это пройдет, все пройдет, и это тоже. Я же надеюсь, ты не собираешься мстить своим недругам, из-за которых ты пострадала. Освободись от негатива и почувствуешь себя намного лучше. А если не получится сразу, то я могу отвести тебя к психологу. У меня есть один знакомый, скульптор человеческих душ. Он быстро поможет тебе разобраться со своими внутренними противоречиями. Ну все, мы приехали.

Татьяна нехотя выбралась из удобного авто и неуклюже поплелась вслед за красивой Ликой к сверкающим дверям салона красоты под названием «Мадам Люкс».

Встретили их более, чем доброжелательно, небольшая процедура оформления, и вот она уже в массажном салоне, на удобном столе, в комнате царит сиреневатый полумрак и играет чуть слышная, немного вибрирующая музыка. А пахнет как! Какими-то чудесными благовониями, которые источают свой тонкий аромат, наполняя им эту волшебную комнату.

Татьяна отключилась от окружающей ее обстановки и, почти уже засыпая, вдруг снова вспомнила свою ужасную тюрьму, обшарпанную душевую, в которой всегда воняло дешевым мылом и грязными мочалками, и ее чуть не стошнило. Она быстро открыла глаза, и окунулась в этот чудесный, нереальный мир звуков, запахов и ощущений. Нежные руки массажистки ласкали ее тело, теплое, пахучее масло под ее руками покрывало кожу будто нежным шелком.

«Все! Забыть, не вспоминать, все осталась там, за железной решеткой прошлого, и больше никогда ее не настигнет. Никогда!» — вновь внушила себе Татьяна и впала в легкое забытье.

Проснулась она от нежного прикосновения к ее плечу. Девушка с восточной внешностью уже закончила массаж и, приятно улыбаясь, протягивала полотенце.

— Пройдите в душ пожалуйста, — проговорила она с легким акцентом, и Татьяна нехотя повиновалась. Так бы спала и спала на этой кушетке, забыв обо всем на свете!

Затем, надев на себя пушистый махровый халат, она проследовала в следующий зал, на обработку своих ужасных и запущенных ногтей, которые в итоге преобразились до неузнаваемости. На ее пальцах теперь искрился невиданной красоты розоватый лак с блестками, и кожа рук приобрела давно забытую бархатистость. Затем ей наложили маску на лицо, странную, зеленую, пахнущую водорослями.

— Это последний тренд, — авторитетно заявила мастер, — с глубоким увлажнением. Ваша кожа немножечко пострадала. Вы не геолог, случайно?

— Что-то вроде этого, — уклончиво ответила Татьяна и замолчала, прикрыв глаза.

Затем маску смыли, помассировали лицо с мягким кремом, имеющим слегка рыбный запах, после чего протерли лицо лосьоном и наконец наложили душистый, пахнущий персиком крем.

— Макияж не желаете? — участливо спросила мастер, но Татьяна отказалась. Не все сразу. Лицо и так преобразилось, засияла кожа.

Теперь к парикмахеру. Ей казалось, что прическу-то вряд ли можно изменить, волосы очень короткие, но парикмахер тоже оказалась мастером своего дела. Она изменила цвет ее красновато-коричневых волос, и они стали теперь темно-русыми с пепельным отливом. Привела в порядок затылок и уложила ежик так красиво, что он перестал походить на мальчишеский, а приобрел весьма стильную форму, придав лицу совсем другое очертание.

Лика была в восторге:

— Красота, да и только! Таня, ты довольна? Посмотри на себя, ну?

Таня конечно же была довольна, в первую очередь, она отдохнула душой и телом, как говорят, и немного отошла от своих тяжелых мыслей. Вот только надолго ли?

Одежду и обувь выбирали тщательно. Цифры, красующиеся на ценниках этих невиданных ранее вещей, приводили Татьяну в ужас. В той, прежней своей жизни, она одевалась весьма элегантно и дорого. Но не настолько же!

— Брось, не бери в голову. Эти цены вполне демократичны и доступны. Поверь мне, — сообщила Лика и выбрала несколько вещей для примерки.

Наконец все было закончено, покупки упакованы в весомые престижные пакеты и загружены в багажник.

— Ну а сейчас ланч, и затем поедем домой, — сказала было Лика, но ее спутница наотрез отказалась.

— Нет, я так никуда не пойду. Если бы я знала, что пойдем в кафе, то переоделась бы в примерочной. Ну куда я в таком виде? Нет, Лика, поехали домой. В следующий раз, ладно?

Девушка изобразила шутливую недовольную гримаску на своем лице и направилась к машине.

— У нас дома поесть особо нечего, только перекусить, — сказала она.

Но Татьяна не обратила на это никакого внимания, ну подумаешь, нечего поесть.

— Чаю попьем, — сказала она, а Лика лишь передернула плечиками.

К дому подъехали сравнительно быстро. Он располагался в живописном, довольно зеленом месте. Деревья с высокими кронами, кустарники, дорожки, вымощенные кирпичом. Везде было чисто, новые дома, черепичные крыши, красивые витиеватые фонари вдоль улицы. Как в сказке.

Татьяна смотрела по сторонам и любовалась этой красотой. Она конечно и раньше слышала о так называемых коттеджных поселках, но никогда в них не была. Она опять позавидовала брату. Молодец все-таки Эдик, все у него сложилось в жизни, как-то умудрился он выстроить эту жизнь самым наилучшим образом.

Хотя в институте он учился кое-как, глупым конечно не был, но лентяй, каких мало. Все курсовые и даже диплом писала за него Татьяна. Они вместе учились на экономическом, и ей приходилось работать за двоих. В институте эту пару близнецов, брата и сестру Садовских, хорошо знали, и большинство преподавателей отлично понимали, кто из них двоих учится, а кто просто стремится корочку получить, но закрывали на это глаза.

Эдик был всегда любимчиком как преподавателей, так и декана, и даже ректора, наверное за его триумфальные победы на различных спортивных соревнованиях. Но спортсменом он стать не стремился, ему нужен был престижный диплом, поэтому он и тянулся к нему изо всех сил, но с помощью своей усидчивой и старательной сестры.

— Ну все, приехали, — сказала Лика и припарковала машину у красивых чугунных ворот. — Пошли перекусим, отдохнем немного, и я за Эдиком поеду. А ты пока ужин приготовишь, идет?

Татьяна согласилась, выхода у нее все равно не было, хотя она уже так давно ничего не готовила, что слегка заволновалась.

Дом был просторным и светлым. Двухэтажное строение с кухней, столовой и гостиной внизу, двумя спальнями и кабинетом наверху. Лестница на второй этаж была изогнутой, с лакированными перилами, очень красивая. Татьяна смотрела по сторонам, на светлые стены с картинами в элегантных серебристых рамках, на ажурные, будто сделанные из льдинок люстры, на красиво выложенный паркет, и у нее стало так хорошо на душе, как будто вдруг отлегло, и тяжесть отступила.

«Неужели это правда, я теперь здесь, в этом раю, а еще вчера утром я умывалась холодной водой, текущей тонкой мутной струйкой в жестяную проржавевшую раковину? Неужели все позади?» — размышляла несчастная женщина, как ее снова позвала Лика.

— Таня, пойдем я тебя в спальню провожу, забирай свои вещи и иди переоденься. А я подожду тебя в столовой.

С этими словами они поднялись на второй этаж, и Татьяна снова вздохнула полной грудью приятный и свежий воздух той уютной комнаты, куда ее привела Лика.

— Вот, располагайся. Ванная комната, правда, одна, но туалета два, один на этом этаже, а второй в прихожей у входа, дверь справа.

Татьяна осмотрелась вокруг, обстановка ее спальни была очень милой, мебель цвета слоновой кости, довольно просторная кровать, покрытая шелковистым стеганым одеялом, на полукруглом окне такая же штора, у прикроватной тумбочки красивый торшер, тоже с льдинками-висюльками.

Татьяна раскрыла пакет и достала оттуда бирюзовые брючки и легкую футболку с бирюзовыми и белыми полосками. Аккуратно оторвав внушительные ценники, она облачилась в новое красивое белье, сплошной шелк и гипюр, и надела брючки с футболкой. Затем подошла к зеркалу и обомлела. Красота-то какая! Фигура стройная, а не тощая, грудь красиво подтянута, волосы вообще чудо. Она смотрела на себя и в груди у нее защемило от радости, легкая такая, покалывающая боль, но приятная, от избытка эмоций наверное.

Она быстро спустилась вниз, где ее уже поджидала Лика. Та прижала руки к груди и восторженно произнесла:

— Боже праведный, красавица, каких свет не видел. Чувствуешь уже крылья за спиной или ликерчику налить? Амаретто любишь?

Татьяна улыбнулась, подошла к Лике, обняла ее и сказала:

— Спасибо тебе за все, девочка. Я приду в себя, я обещаю.

Затем они сели за накрытый Ликой стол, на котором красовались нарезки всех мастей, включая семгу, стояли тоненькие тарелочки с золотым ободком и маленькие хрустальные рюмочки размером чуть больше наперстка.

— Ну давай, за тебя, за твою новую жизнь. Ты пей сколько хочешь, а я всего одну. Мне за Эдиком ехать часа через полтора.

После перекуса Лика отправилась к себе в спальню, чтобы отдохнуть, а Татьяна вышла во двор. Дом окружал небольшой сад, кругом росли цветы, было видно, что за садом кто-то ухаживает. Ни сорняков, ни пожухлой травы. Все в полном порядке. И даже прудик имелся, совсем крохотный, в нем плавала одна единственная лилия, но все же удалось разглядеть, что она искусственная. Но хороша, сразу и не поймешь.

«До чего же здесь здорово», — вновь подумала Татьяна и неспешной походкой по узкой тропинке направилась обратно к дому.

Брат, вернувшись с работы, сразу же набросился на преобразившуюся сестру с комплиментами, хотя выражался не очень высокопарно. Сказал, что выглядит она теперь совсем как раньше, что его, мол, порадовало, но нисколько не удивило.

К его возвращению Татьяне все же пришлось приготовить ужин, пожарить картошку с грибами и запечь курицу в духовке. Получилось так себе, суховато и не очень вкусно. Но с салатом из свежих овощей прошло на ура. Эдик был очень голоден, с утра ничего не ел, на обед времени не хватило. Лика тоже проголодалась, так что съели и похвалили, а может быть лишний раз расстраивать не хотели.

После ужина, за чашечкой кофе с ликером, Эдик позвал «милых дам» в гостиную и торжественно вручил сестре подарок, мобильный телефон, который он только что приобрел.

— Вот, это от меня. Он тебе необходим, как воздух. И с нами будешь на связи, и новым работодателям твой номер телефона будет нужен. Уже определилась, куда обращаться будешь?

— Спасибо, Эдик. Вы оба очень добры ко мне, конечно. Но я чувствую себя теперь обязанной и не знаю, когда и как расплачусь за вашу доброту.

— Ладно, расплатишься. Не переживай об этом. Итак, какие мысли насчет работы?

— Никаких. Куда мне идти с моим послужным списком? Последнее место работы — обанкротившийся, мягко говоря, банк, обокравший своих клиентов. Я являюсь главным участником всех этих событий, о чем другим банкам доподлинно известно. Значит, во все финансовые структуры мне дорога закрыта.

— Понятно. А как насчет бухгалтерии какой-нибудь? У нас в соседнем магазине требуется бухгалтер. Хочешь, я поговорю?

— А что за магазин? Меня туда разве возьмут после заключения?

— Обычный хозяйственный магазин, частная лавочка. Хозяина я знаю, поговорю с ним, объясню, что к чему. Хочешь?

Татьяна долго не раздумывала, надо же с чего-то начинать. Только вот бухгалтерия за эти годы претерпела изменения, надо бы подучиться.

— Ничего, курсы пройдешь онлайн. Это плевое дело для экономиста с высшим образованием.

— Ну не скажи, — парировала Татьяна. — Надо подучиться основательно.

— Ну вот и давай, без отрыва от производства, так сказать. Днем работать, вечером учиться. Компьютерную обучающую программу я тебе куплю и курсы оплачу. Ну что, согласна? Тогда я завтра же с ним поговорю. Нечего тянуть.

— Подожди, а как же помощь Лике по дому? Сам же сказал…

— Да ладно, это я для мамы аргумент выдвинул. Чтобы ей было спокойнее родную дочь из дома выпроводить, а то бы совесть ее мучила.

— Понятно. Ладно, поговори со своим знакомым. Если не побоится меня взять, то я согласна.

— А я за тебя поручаюсь. Сестра все-таки, а не какая-то там подружка.