Город

Лариса Автухова

Роман «Город» – повествование о странном, аномальном месте, где тайные желания воплощаются в жизнь и пресловутое подсознание становится реальностью. Так ли уж не вредно мечтать? А вдруг мечты-желания оживут? Героям романа пришлось проверить это на себе. И понравилось это не всем.

2

Элеонора проснулась от грозы. Она увидела, что ее спутники тоже просыпаются. Было совсем темно, но едва заметные проникали сюда всполохи молнии.

— Что это? Гроза? — спросила Барбара.

— Видимо, так, — ответил Стефан.

— Как же мы уснули? — недоумевал Михаил.

— Да еще как крепко, — отозвался Пьер.

— Ну что же, надо возвращаться, наверное, — сказала Элеонора.

— Эх, жаль, — с горечью заметил Михаил. — Вся поездка насмарку. Мы все проспали.

— Дело, должно быть, идет к вечеру, — предположил Пьер. — Да и голод уже ощущается.

— Да, пора бы перекусить, — поддержал его Михаил. — Ну, идемте к выходу.

Они двигались довольно уверенно на свет молний, которые летели к земле одна за другой. Вскоре перед ними открылся выход из пещеры. На удивление, день был еще в разгаре, хотя им казалось, что прошло много часов. Все так же светило солнце, только, казалось, жара пошла на спад. От грозы не осталось и следа, только в воздухе резко пахло озоном.

— Откуда взялась эта гроза?.. На небе ни тучки, — озадаченно заметила Элеонора.

— Да, странно, — согласилась с ней Барбара. — Когда мы были в пещере, я думала тут настоящий потоп. Был ли вообще дождь?..

— Думаю, особой разницы нет, был или не был, — сказал Михаил. — Главное, мы не промокли. И это уже хорошо.

Они искали глазами ту каменистую дорожку с деревянными перилами, что привела их сюда, но ее нигде не было. Вместо нее был обрыв, за пыльной кромкой которого лежал город. Туристы обескуражено переглянулись.

— Может быть, мы вышли с другой стороны? — предположил Стефан.

— Возможно, — согласился Михаил.

— Но что это за город? — спросила Элеонора.

— Да, причем довольно большой, — заметил Пьер.

Никто из них не знал, какой это город. Михаил изучал свой путеводитель и карту, но ничего похожего не находил.

— Да черт с ним, — он решительно свернул карту и засунул ее в карман брюк. — Какая разница?.. Спустимся туда и все узнаем на месте.

— Да, правильно, это же город, там есть люди, — сказала Барбара. — Мы там поедим, а потом найдем свою машину и вернемся в Ираклион.

Город, судя по всему, был достаточно большой: виднелась плотная малоэтажная застройка, а за ней — высотные дома. Чуть в стороне открывалось море.

— Море, по-моему, должно быть не там, — не совсем уверенно заметил Стефан. — Не в той стороне.

— Да? Думаете? — сказал Пьер.

— Нет, я не уверен, но мне кажется, когда мы ехали сюда на машине, оно было в другой стороне, — продолжил Стефан.

Все озадаченно замолчали. Элеонора вдруг ощутила тревогу. Ей показалось, что развернувшаяся перед ними картина отдает какой-то нереальностью. Но с другой стороны — город. Он ведь не мираж, в конце концов.

— Нет, дружище Стефан, — Михаил хлопнул его по плечу, — думаю, мы просто запутались в пространстве: зашли с одной стороны, вышли с другой. Тут недолго и заплутать.

— Поддерживаю, — сказал Пьер. — Ну, идемте уже.

Компания двинулась в путь. Они, держась друг за друга, стали осторожно спускаться по крутому откосу навстречу городу, безмолвно застывшему вдали. Внизу раскинулась долина с прохладными и пахучими травами. Путники сразу воспрянули духом, на смену усталости пришла вдруг неосознанная радость и умиротворение, умиротворение от тишины, наполнявшей все вокруг, и звучавшей в этом месте как-то по-особому. Это была тишина мира, отдыхающего после трудного и напряженного дня. Этой тишиной невозможно было насладиться досыта, хотелось, чтобы ничто не нарушало ее безмолвия, чтобы она длилась и длилась. Они решительно и смело шагали к городу. До сих пор, похоже, никем немятая трава послушно ложилась под их ногами.

Большой прибрежный город был всё ближе. Они ожидали услышать его шум — гул автомобилей, гудки морских лайнеров, крики торговцев. Что-нибудь, что имело бы отношение к городской суетливой жизни, но ничего этого не было. По-прежнему ни единый звук не потревожил благодатную тишину. Это было странно и необъяснимо. И вновь какой-то иррациональный страх колыхнулся в душе Элеоноры. Беспокойство отражалось и на лицах ее спутников, но никто из них не стал это обсуждать, они лишь недоуменно переглядывались.

Окраина города встретила их широкой извилистой дорогой, вдоль которой стройными рядами застыли кипарисы. Путешественники ступили на нагретую солнцем поверхность. Вскоре дорога сделала крутой поворот и перед ними открылась блестящая в лучах заходящего солнца лазурная с багровым закатным отливом гладь моря.

Всю дорогу их сопровождало море, оно по-прежнему оставалось справа от них. Пустынная же окраинная дорога вскоре разветвилась, одна ее часть, выгнув дугу, убегала куда-то по направлению к холму, зеленевшему насаждениями, похожими на виноградники, другая, прижимаясь к берегу, постепенно влилась в русло улицы. Они решили держаться ближе к морю. Вдали появились особняки из белого и розового камня с узорчатыми невысокими ограждениями. Им подумалось, что в таком местечке, должны жить люди весьма состоятельные. Дома, построенные в разных стилях, тем не менее, прекрасно вписывались в общий вид побережья. У некоторых домов балконы, уставленные кадками с мохнатыми тропическими деревьями, мягким изгибом превращались в террасы-эстакады, на уровне вторых этажей пересекавшие разогретую солнцем мостовую, и устремлявшиеся прямо к морю; там, у кромки волн они спадали чередой степеней. Должно быть, всю свою жизнь счастливые обитатели этого чудесного местечка купались в неге солнца и легкого влажного бриза.

Но и здесь стояла тишина, нарушаемая лишь едва различимым дыханием моря. Даже и море было здесь тихим и робким. Куда же делись жители прибрежных особняков?.. Может быть, в этих краях выдался особенно жаркий день, люди устали и теперь отдыхают в своих роскошных, прохладных апартаментах?.. Кто знает, может, и так. Во всяком случае, нигде ни души. Наглухо зашторенные окна безмолвно глядели на пурпур морского заката.

— Очень хочется пить, — вздохнула Элеонора. — Где бы напиться?..

— Да, это правда, — сказала Барбара. — Может, заглянуть к кому-нибудь и попросить воды. Должен же здесь кто-нибудь быть.

Все оглянулись, будто стараясь оценить, где, в каком из домов могут быть люди. Они стояли у небольшого розового особняка, огороженного не узорчатой металлической оградой, как у других, а живой изгородью из приземистых пышных кустов с огромными белыми соцветиями, щедро разбросанными тут и там. Что же, возможно, этот дом на их счастье обитаем. Во всяком случае, почему бы не попробовать.

— Ну, что же, хотя бы и сюда, — сказал Михаил и решительно направился к входной двери.

Золотой колокольчик над нею робко звякнул. Тишина. Ни одна из занавесок не колыхнулась. Михаил еще несколько раз теребил звонок, но тщетно. По-прежнему царила тишина. Казалось, дом необитаем. Все забеспокоились, а что вдруг это какой-нибудь заброшенный город, где никто не живет, а раз так, значит, здесь нет ни воды, ни пищи. Что же им теперь делать?.. Жажда становилась нестерпимой. Вернуться назад они попросту не смогут. Пройден большой путь, все выдохлись, они измучены своим путешествием и жаждой. Михаил, отчаявшись, добиться ответа, теперь бил что было сил кулаками в дверь, она гулко трещала.

Неожиданно дверь отворилась. Михаил в очередной раз, замахнувшись кулаком, так и замер с поднятой рукой. Оцепенели и все остальные. На пороге появилась молодая женщина с пышными белокурыми волосами. Она то и дело небрежным жестом поправляла спадающие на лицо волнистые пряди. Одета она была в пестрое платье, перехваченное широким поясом вокруг талии. Длинное платье превосходно подчеркивало ее стройную фигуру, привлекательную грудь. Было совершенно ясно, что это не прислуга: без сомнения, перед ними была сама хозяйка. Женщина обворожительно им улыбалась, чуть щуря глаза.

— Добрый день, мадам, — обратился к ней Михаил, — извините за вторжение, за шум, но, видите ли, мы были вынуждены. Дело в том, что мы просто умираем от жажды. Умоляю, дайте нам воды.

— О-о, конечно, я дам вам напиться, — с улыбкой молвила хозяйка розового особняка.

Они заворожено внимали ее голосу, необычайно звонкому и мелодичному, будто звучала красивая песня, которую хотелось слушать бесконечно.

— Я прошу вас, господа, проходите в мой дом, располагайтесь в нем, я угощу вас напитками. Пожалуйста.

Они с облегчением переступили порог дома, здесь царил полумрак и прохлада. Женщина в пестром платье проводила их в просторную гостиную. Полумрак был и здесь, лучи уходящего в закат солнца с трудом пробивались сквозь плотно задрапированные тяжелыми портьерами окна. Комната была щедро украшена старинными картинами, мраморными статуэтками, витиеватыми подсвечниками. В ее центре расположился массивный кожаный диван и множество кресел вокруг. Было довольно красиво, но пестро, как платье у хозяйки.

Они с нетерпением ждали владелицу дома, ведь та обещала их напоить. Вскоре она появилась на пороге гостиной с подносом в руках, она с улыбкой поставила его перед гостями на приземистый стеклянный столик. Гости же с нетерпением наблюдали за ее неторопливыми, плавными движениями. Элеоноре казалось, что та могла бы быть и порасторопнее. Но, наконец, из запотевшего кувшина в хрустальные бокалы полилась оранжевая жидкость, похожая на апельсиновый сок. Путники, нимало не заботясь о приличии, жадно припали пересохшими губами к желанной влаге. В один миг они осушили свои бокалы, так и не успев оценить напитка. Хозяйка куда-то ушла. Наверное, она поняла, что одного кувшина будет недостаточно, а может быть, просто решила не стеснять гостей своим присутствием. Только после третьего бокала, когда сока почти не осталось, странники немного пришли в себя, почувствовав, что отчасти утолили жажду.

— Какой это сок? — спросила Элеонора, рассматривая на свет остатки жидкости в своем бокале.

— По цвету будто апельсиновый, — отозвался Пьер.

— Пожалуй, только по цвету, — выразил свое мнение Стефан.

— Представления не имею, но ясно одно, что он очень вкусный, — вступила в разговор Барбара. — И, знаете, я бы выпила еще. А вы?

— Я как раз вам несу еще один кувшин, — раздалась нежная мелодия голоса хозяйки. — Я вижу, вы давно ничего не пили. Хочу вам попенять, нельзя было отправляться в странствие без запаса воды. В наших краях без питья не обойтись.

— А кстати, скажите нам, будьте любезны, где мы находимся, — обратился к женщине Пьер. — Как называется этот город?

— Да, мы немного сбились с пути, — поддержал его Михаил.

Она ответила не сразу, может быть, потому что разливала сок. Потом вдруг пристально посмотрела на Пьера и сказала, загадочно улыбнувшись:

— Вы хотите знать, где находитесь?.. Но зачем?.. Не все ли равно, где?..

Повисла напряженная тишина. Гости удивленно смотрели на хозяйку. Никто не знал, что сказать. Но женщина вскоре, будто спохватившись, весело рассмеялась. Все облегченно вздохнули. Ну, конечно, это же шутка! А они не поняли. Но следующие слова женщины вновь заставили их насторожиться и обеспокоиться.

— Впрочем, это не секрет, — сказала она. — Этот город называется Голубая лагуна.

— Голубая лагуна?.. — удивился Пьер. — Никогда не слышал о таком. А вы? — обратился он к своим спутникам. — Вы что-нибудь слышали о таком городе?

Те только пожимали плечами. И опять Элеоноре показалось странным и это место, и они сами, находящиеся здесь, и эта загадочная женщина. Она поставила пустой кувшин на поднос, собираясь снова уйти, но потом вдруг передумала, отошла к окну, будто что-то увидела там. Она стояла к гостям вполоборота, в высоком, достаточно вольном разрезе платья виднелась ее нога бронзового цвета. Должно быть, их новая знакомая любит солнечные ванны, отметила про себя Элеонора.

— Господа, ничего нет удивительного в том, что вам неизвестен наш город, — продолжила она, отойдя, наконец, от окна, — он построен совсем недавно. Здесь нашли нефть, газ и еще какие-то там полезные вещи. Вот и весь секрет. А вы так перепугались.

— Вот я же говорил! — торжествующе воскликнул Михаил. — Я вам говорил об этом! А вы мне не верили. Скажите, а почему здесь так пусто, нет никого?

— Город только заселяется, еще не прибыли мои соседи, хозяева этих прекрасных особняков, что вы, конечно же, видели. Они скоро будут здесь, и я не буду больше скучать. Но, господа, мы с вами незнакомы, — вдруг спохватилась хозяйка, — давайте познакомимся, господа! Меня зовут Лиз. А вас? Представьтесь, прошу вас, господа!

И в этом тоже была странность, подумалось Элеоноре: они принимали угощение от хозяйки, и никому из них даже не пришла в голову мысль представиться ей, спросить ее имя. Михаил и Пьер поднялись со своих мест и, галантно расшаркиваясь и целуя ручку Лиз, принялись один за другим называть свои имена, выражать восхищение ее домом. При этом они тесно обступили ее, будто собираясь заключить в объятия.

— Ох, джентльмены, — спохватилась Лиз, поспешно покидая тесный мужской круг, — мы заставили скучать остальных моих гостей. Вы позволите узнать ваши имена?

— Конечно, — сказала Барбара, вставая навстречу Лиз и протягивая ей свою крепкую руку, — Барбара. А это — Стефан, мой муж.

— Очень приятно, — игриво улыбнулась Лиз Стефану, подавая ему руку.

Элеонора увидела напряжение на лице Барбары. Та, видимо, боялась, не будет ли ее муж проявлять по отношению к Лиз ту же галантность, что и другие мужчины, но Стефан остался непроницаем. Барбара облегченно выдохнула, а Лиз, не найдя обычного восхищения со стороны мужчины, сразу же отошла к Элеоноре.

— Очень приятно, — пробормотала она, подавая в свою очередь Лиз руку и называя свое имя.

— О, какое красивое имя, — заметила хозяйка.

На мгновение Элеоноре показалось, что в серой глубине ее глаз мелькнули насмешливые искорки. И вновь что-то заскребло у нее в душе. Почему она так смотрит, как будто ей известно что-то, что не знают они?.. Но Элеонора погнала прочь эти мысли, объяснив свою подозрительность к Лиз тем, что та, по мнению Элеоноры, принадлежала к разряду легкомысленных женщин. Эти женщины несут окружающим их людям одни только беды. Это она знала точно. Но что ей до Лиз?.. Сейчас они покинут этот дом, и больше она никогда ее уже не увидит. Скорее бы, а то они и так уже засиделись!.. Однако раз никто не спешит, она их поторопит.

— Господа, — решительно сказала Элеонора, — думаю, что нам пора. Впереди длинный путь, нам надо спешить.

— Но, дамы и господа, куда же пойдете, скоро стемнеет? — обеспокоилась Лиз, в глазах ее была неподдельная тревога. — Вам нет нужды покидать так скоро наш город. Задержитесь ненадолго, прошу вас. Вам здесь понравится, уверяю вас.

— И что же, вы предлагаете нам остаться на ночлег? — удивилась Барбара. — Вы нам всем сможете предоставить свой кров?

— Вполне, — многозначительно улыбнулась Лиз, — во всяком случае, тем из вас, кто этого захочет.

— А остальные что же? — уточнила Элеонора.

— О-о, и об остальных мы позаботимся. Но шутки в сторону, господа, — вдруг стала серьезной хозяйка дома. — От лица мэра Голубой лагуны, моего близкого друга и компаньона по бизнесу, я предлагаю вам погостить в нашем городе. А через несколько дней вы сможете принять участие в грандиозном празднике по случаю открытия города и сдачи его под ключ. Уверяю вас, будет весело. Сюда съедутся журналисты со всего мира. Здесь будут видные политики и бизнесмены. Кое-кто из вас сможет наладить здесь выгодные контакты. Ну так как, господа?

— А где же мы проведем эти дни? — спросил Пьер.

— Вы первые гости Голубой лагуны, вам все удобства, все привилегии. Прямо сейчас я вызову личного помощника мэра, и на своей машине он доставит каждого из вас в свой индивидуальный комфортабельный особняк. Ни один из них пока еще не имеет хозяев, вы будете первыми. Кто же не захочет покидать моего гостеприимного дома, — при этих словах она вновь многозначительно улыбнулась, — милости прошу почтить меня честью быть вашей хозяйкой. Так как, господа?

Михаил, не сводя глаз с Лиз, подошел к ней и что-то шепнул ей на ухо. Та одобрительно засмеялась в ответ.

— Что за секреты?.. — возмутилась Барбара. — Говорите вслух!

— Дорогая моя, успокойтесь, — ласково обратилась к ней Лиз, — это не касается никого из вас.

— Кого же это касается? — спросил Пьер.

— Господа, это неважно, — ускользнула от прямого ответа Лиз. — Итак, вы согласны?

— Я, пожалуй, соглашусь при одном условии, — заявил Пьер, не сводя с Михаила злого взгляда, — если наша дорогая хозяйка позволит мне воспользоваться ее гостеприимством.

Михаил побагровел, а Лиз весело рассмеялась. Он направился к Пьеру, сжимая кулаки, но она встала между ними.

— Джентльмены, прошу вас, не ссорьтесь. Ссор я не люблю. Раз уж у нас возник спор, предлагаю заключить перемирие. Места в моем доме много, но для спорящих и враждующих мало будет и острова, поэтому предлагаю вам, господа, заключить мир. Только так мы с вами, втроем, — на этих словах она сделала акцент, — сможем приятно провести время под одной крышей. Так как, господа Михаил и Пьер, мир?

Михаил и Пьер, недовольные, но молчаливые, покорно пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

— Грязная шлюха, — тихонько шепнула Барбара Элеоноре, та кивнула в ответ.

— Ну что же, ваше молчание я принимаю за согласие, — весело сказала Лиз, — иду вызывать помощника мэра.

Она вышла, плотно закрыв за собой дверь, вся компания удрученно молчала. Слов не было ни у кого. У многих было ощущение, что их используют. Но для чего?..

— Что скажете? — устало спросила Элеонора.

— Скажу, что ловко нас провели, — отозвалась Барбара, — сначала воды, потом в гости, скоро и вовсе оставят здесь жить. Хотя некоторые и не прочь, под одной-то крышей с прелестной хозяйкой.

— И что с того?.. — Михаил вызывающе и зло смотрел на Барбару, в нем еще кипел гнев на Пьера, разрушившего его далеко идущие планы. — Вас это не касается. Не нравится здесь, валяйте, идите искать свою пещеру. А я, например, намерен здесь задержаться. И не скрываю этого.

— Будете с Пьером делить мадам Лиз? — съязвила Барбара. — Тошно не станет?

— Нет, не станет! — парировал Михаил, едва сдерживаясь, чтобы не дать ходу своей ярости — не перевернуть стол или не сорвать портьеры. — С такой женщиной не станет. Напротив! Будет лучше и лучше!

— Ну, хватит, — вмешалась в спор Элеонора, — все мы взрослые люди, никто никому не указ. Просто мы устали, нам надо отдохнуть. Предлагаю, задержаться на ночь. А утром будет видно.

Через несколько минут в гостиной вновь появилась Лиз. На этот раз она была не одна, ее сопровождал молодой человек в смокинге с идеальным пробором на голове, темные глаза его из-за тонких очков с безразличием взирали на окружающий мир. Лиз представила его как мистера Томаса. Он вежливо поклонился и предложил дамам и господам пройти в его лимузин. Элеонора и Барбара со Стефаном последовали за учтивым мистером Томасом, Пьер и Михаил остались в гостиной вместе с Лиз.