Подружки демона

Лана Эскр, 2023

Это философский триллер, не жанр, а разовая форма, чтобы рассказать историю юной девы по имени Теодора, чей прообраз встретился самым неожиданным образом так, где обычно ищем примеры прозрения – в житиях святых. Героиня романа обычная, приземленная, не злая, но хочет большего, чем то, на что может рассчитывать. Неожиданно для самой себя она превращает собственную свадьбу в оргию. Таинственная монахиня, мать Изабо, помогает ей вырваться из порочного круга отношений, в которых вместе с мужем в супружеской постели прописался и бесы. Демон не привык отступать, но вернуть Теодору не может – она прячется в монастыре. Демон в ярости и все свое внимание переключает на новую жертву – дочь отца Дамиана, настоятеля монастыря. Мать девушки обнаруживает, что дочь беременна. Девушка заявляет отцу, что виновник – молодой послушник, который на самом деле – притворившаяся мужчиной Теодора…

Глава 12.

Проводив Инес до разлома в стене, демон отправился восвояси. Он видел, как через главные ворота въехали повозка, груженная мешками с мукой. Тоненькая фигурка сопровождавшего груз послушника показалась ему знакомой, но большего интереса не вызвала — Теодору охраняли молитвы игуменьи.

Определив повозку и быков под навес овина, Теодора решила не идти в гостиницу, а заночевать рядом на сене, которое повсюду валялось в избытке. Только закрыла глаза, как вдруг почувствовал, что чья-то рука нежно гладит его по щеке. Теодора открыла глаза и увидела над собой юную девушку. Она смотрела на нее с восхищением.

— Какой хорошенький! — воскликнула Инес. Она случайно наткнулась на Теодору — когда шла назад, сумерки уже наступили, в темноте заблудилась и вместо гостиницы, вышла к овину, где сушилось сено.

Теодора несколько секунд смотрела на девушку, потом ткнула пальцем сначала ей в лоб, мол, думай, к кому пристаешь и затем в сторону гостиницы — что означало — тебе туда, проваливай.

Это было невежливо. Инес от неожиданности даже села на свой зад, не удержала равновесие. Кое-как поднялась, с гневом приказала:

— Как ты смеешь! Ну-ка, немедленно проводи меня! Или я прикажу тебя высечь!

— Я сейчас позову на помощь, скажу, что на меня напали, когда я спал. Ты же тут с родителями? Таких послушниц не бывает, твоя развратность написана у тебя на лице. Почему ты не в своей постели, а шаришься по овинам? За быками решила присмотреть? — Теодора усмехнулась, видя, что девушка ее неприличный и грубый намек поняла. — Еще посмотрим, кого высекут. Чеши отсюда, позор семьи, горе будущего мужа. Пока я не исполнил своей угрозы.

Инес быстро поднялась и, недовольно фыркнув, выбежала из овина.

Теодора долго не могла успокоиться, вспоминала об инциденте.

— «Что я на нее так накинулась, обидела? Сама не лучше. Может надо было поговорить по доброму?» — и снова усмехнулась — блудливое выражение глаз Инес было не спутать ни с чем, любой разговор мог закончиться тем, что она бы просто на нее напала, пытаясь склонить к взаимности и тайна Теодоры была бы раскрыта.

Остаток ночи Теодора провела кое-как и, едва забрезжил рассвет, вывела быков и покинула стены Махерат, не желая встречаться с ночной гостей.

Чем дальше повозка удалялась от монастыря, где Теодора провела ночь, возвращаясь из города с грузом муки по заданию настоятеля, тем ночное приключение все больше казалось ей нелепым приветом из прошлого. Она все время думала о той девушке, дочери настоятеля, Инес, которая хотела ее соблазнить, приняв за мужчину.

— Странно, однако, что мы с ней там встретились. Обычно приключения за свой зад ищут намеренно, а я засела за монастырскими стенами, сижу там, как мышь и вдруг на тебе — и в овине меня нашла какая-то молодая избалованная лупа (волчица). Интересно, настоятель знает, что его дочь уже созрела и ее пора выдавать замуж?

Теодора также нашла удивительное сходство между собой и Инес.

— Такое впечатление, что наши вкусы «шлифовал» один «горячий напильник». Если так, то демон мог навести на меня эту девушку намеренно, чтобы притвориться ею и снова заполучить меня. Похоже, я легко отделалась. Это странно — от демона так легко не обманешь, если он тебя коснулся рукой, а Инес прилипла ко мне всем телом, своими сосками чуть не покалечила меня, — Теодора не удержалась от улыбки, вспомнив, как отбивалась от одураченной Инес. — Значит, это был не он. Но кто тогда навел ее на меня?

В случайность встречи Теодора не поверила и всю оставшуюся дорогу ломала над этой загадкой голову.

Едва повозка въехала в монастырский двор, Феодосия позвали к отцу Дамиану. Первый вопрос настоятеля удивил:

— Как прошла ночь в монастыре?

Не то, как сложилась дорога, как прошли торги, сколько удалось сэкономить и насколько хороша привезенная мука… Феодосий, как всегда, глядя в пол, произнес голосом в котором слышались смирение и легкое недоумение:

— Вашими молитвами, все хорошо. Сена в овине было достаточно, чтобы накормить буйволов и выспаться перед дорогой. Меня никто не беспокоил.

— Никто? — едва ли не привстал со своего места настоятель, сверля глазами Феодосия.

Теодора, все больше волнуясь, покачала головой.

Так они и стояли друг напротив друга в молчании, ожидая, что один из них даст пояснения первым. Но Теодоре сказать было нечего, а настоятель решил отложить «допрос», но предварительно выслушав свою дочь. Он был уверен, что она не упустит своего шанса — познакомиться с таким молодым послушником. Он создал все условия, чтобы встреча состоялась! Остальное было в руках Инес. И что же… план провалился?

— Вы позволите мне пойти к себе, — попросил Феодосий, надеясь, что настоятель не станет больше его пытать — рассказывать о проделках его дочери Теодора не хотела. Она вообще не хотела иметь к этой истории никакого отношения. Какое ее дело, если у настоятеля дочь — лупа! Пусть сам разбирается со своими семейными делами — она же не стала ни на кого вешать свои дела — просто исчезла из жизни семьи и все. Теодора вспомнила о доме.

— «Наверное уже думают, что меня нет в живых. Вот и хорошо. Та Теодора, которую они знали — умерла».

Почему с ней произошли такие перемены, Теодора не знала сама. Влияние игуменьи на себя она не переоценивала — ей с детства внушали только благопристойные мысли, а делала она совсем другое. Демон совратил ее потому, что она сама хотела этого. Познав любовь одного мужчины, она поняла, что растратила себя на многих и тем самым исчерпала свой запас любви, который был ей отмерен от рождения. Любви, не похоти — недостатка в этом «добр» Теодора не ощущала и сейчас, но теперь эти эмоции занимали подобающее им место в самом низу иерархии чувств и потребностей ее души, там где собиралось все самое грязное и зловонное.

Теперь она хотела только покоя, но прежде ей надо было освободиться от прошлого, чтобы оно никак не напоминало ей о ней самой, и она могла в тиши монастыря спокойно готовить себя к монашеству. Серьезным препятствием Теодора считала то, что выдавала себя за мужчину. Если принимать постриг, ей надо было вернуться в женский монастырь, но там мог поджидать ее главный враг. Только тут она была для него «невидима». Получалось, что эта Инес напомнила ей и о прошлом, и о том, что демон не оставил надежд добраться до нее. Если одна из пущенных им стрел упала рядом, следовало ожидать очередного «попадания». Теодора стала молиться, просить, чтобы ее миновала «чаша сия».

Как там провернулись жернова судьбы, не известно, но последствия Теодора ощутила не сразу, а через девять месяцев…

***

Инес, потерпев неудачу с послушником, затаила обиду. Отец ее спросил — как она отдохнула в монастыре. Инес, поджав губы, ответила, что замечательно и тут же ушла к себе, не желая продолжать беседу. Ей хотелось поскорее пойти в термы и там смыть с себя пыль дороги, запах овина и следы любовных утех с демоном под видом послушника, чей облик он принял,"соблазнив"Инес.

— Значит Феодосий не солгал, — убедился отец Дамиан и в сердцах назвал дочь глупой, что упустила такой шанс устроить свою жизнь. После этого настоятель несколько раз заговаривал о том, чтобы отправить Феодосия еще куда-нибудь, где он мог пересечься с Инес, тот отвечал отказом, вплоть до того, что покинет монастырь насовсем, если его не оставят в покое. Пришлось угомониться и ждать, что Инес заинтересуется кто-нибудь другой.

Инес регулярно вывозили и выводили в места скопления самых богатых отпрысков, которые собирались в определенных местах в поисках невест. На нее посматривали, подходили побеседовать, посылали ей знаки внимания, но дальше этого дело не шло.

— Как заколдованная, — сетовала Клариса, мать Инес, а настоятель неустанно молился. Но ничего не помогало — Инес оставалась одна — а как иначе — ее наградил своим семенем сам демон.

Самое ужасное началось после того, как одна из служанок обратила внимание на то, что у молодой госпожи уже которую неделю нет выделений. О причине догадались, но сообщить эту новость ее родителям, никто не решался. Буря разразилась после того, как мать Инес подслушала разговор:

— Госпожа беременна!

— Все это знают. Вот будет сюрприз!

— «О ком это они», — подумала Клариса, первым делом примерив «новость» на себя, а потом с ужасом поняла — Инес!

Прибежав в покои дочери, она застала девушку за обычным для нее занятием — Инес предавалась любовным утехам с посыльным, который доставил ей благовония и душистые растирания, приготовленные по ее заказу.

— Ты с ума сошла! Пошел вон, мерзкая тварь, — она накинулась сначала на дочь, потом на того, кто ее оседлал сзади и по инерции не мог остановиться, смотрел на вошедшую круглыми осоловелыми глазами. Еле расцепив любовников, женщина принялась хлестать обоих всем, что попадало под руку. Несчастный посыльный выскочил из комнаты Инес голышом, по дороге сорвал полотнище с оконного проема, обмотался им наскоро и удалился уже шагом, посмеиваясь про себя — будет, о чем рассказать! Правда, придется на время уехать, пока шум не уляжется — все же дочка настоятеля, хоть и лупа — бывает!

— Ты с ума сошла, — повторила мать Инес, рассматривая ее фигуру. Признаков беременности, кажется, не было, хотя дочь немного поправилась за последнее время, но от переедания детей не бывает, — С тобой все в порядке? — спросила она.

Инес удивилась.

— «Ничего себе, вместо того, чтобы отхлестать меня розгами, такой вопрос!» — Да, а что такое? Если ты про этого…, то это не то, что ты подумала. Он просто показывал мне… физическое упражнение, чтобы похудеть.

— Инес! — прошипела мать, — ты с ума сошла? Какие упражнения с высунутым фаллосом? Если отец узнает, он запрет тебя в монастырь, и ты оттуда выйдешь только в саване! Ты понимаешь это? Я уже вижу, что ты готовая меретриса (куртизанка в древности) и тебе надо выдавать спинтрии (жетоны для оплаты услуг)! Чего тебе не хватало, что ты полезла сюда? Но как бы там ни было, я не хочу, чтобы ты окончила свои годы в стенах монастыря. Что тебе мешало просто выйти замуж и потом творить, что угодно?

— Разве муж мне бы позволил?

— Разве у мужей спрашивают разрешение на такое? Нет, ты точно сумасшедшая.

— Но ты мне никогда о таком не рассказывала! Если бы я знала, то…

Продолжить Инес не смогла — низ живота свела судорога и резкая боль.

— О, боги…, — прошептала она и упала без сознания.

Позвали лекаря. Осмотрев Инес, он вынес вердикт:

— Беременна.

–Вы уверены?

–В чем?

Клариса махнула рукой, расплатилась и добавила сверху за молчание. Слуги тоже получили приказ молчать. Одновременно начались поиски того, кто последним"оприходовал"Инес — о том, что он далеко не первый, мать уже поняла. Но начинать с кого-то поиски «козла отпущения» надо было немедленно.