Фиалки для ведьмы

Лана Синявская, 2009

Даже большая удача может сулить крупные неприятности! Именно это произошло с Нурией, приехавшей из России в американский городок Дэнверс. Ведь дом, который она купила по дешевке, когда-то принадлежал могущественной Салемской ведьме, о которых до сих пор ходят по городку ужасные слухи. Страшные кошмары мучают дочь Нурии Лельку – особенно после того, как она наткнулась на труп обезглавленной старухи. Но не только кошмары одолевают девочку-подростка – ведьмы, которые до сих пор не перевелись в Дэнверсе, жаждут заполучить в свои ряды новую невинную душу. И вот Лелька оказывается на Черном Троне, еще чуть-чуть, и она станет одной из них... Но Анна, подруга Лелькиной матери, рискуя навлечь на себя проклятие всех поколений Салемских ведьм, спешит ей на помощь... Ранее роман выходил под названием "Роскошь бессмертия"

Глава 7

— А теперь расскажи наконец, чего ты так боишься? — потребовала Анна тоном, не терпящим возражения.

Нурия возражать и не собиралась. Она сидела на стуле возле камина, опустив голову, избегая настойчивого, пристального взгляда подруги. Возвращение домой преподнесло им сюрприз, гораздо более неожиданный, чем тот, к которому они готовились. Они ожидали обнаружить следы повторного визита настойчивых гостей, но не обнаружили ровным счетом ничего. К дому никто не приближался, и это произвело гораздо более неприятное впечатление, чем пропажа каких-либо вещей, ибо в этом случае таинственные манипуляции со светом и сгоревшим ужином не имели объяснения. А что может быть более пугающим, чем неизвестность?

— Я жду, — напомнила Анна, поудобнее устраиваясь на своем стуле и давая понять, что не сдвинется с места, пока не получит объяснений.

И Нурия сдалась.

— Понимаешь, я не хочу верить в это, все это просто чушь какая-то несусветная, — промямлила подруга.

— А ты и не верь, — отрезала Анна. — Просто расскажи то, что знаешь. Потом вместе решим, стоит принимать это всерьез или нет. Идет?

— Хорошо. Тебе виднее…

Анна отметила про себя последнюю фразу и сразу же насторожилась.

— Я уже говорила тебе, что Дэнверс имеет давнюю историю.

— Да, я помню. Он назывался Салем, и в нем водились ведьмы. Но ведь это легенда. Припоминаю, что тот знаменитый процесс оказался простой мистификацией. Девушки, оговорившие половину жителей города, были обыкновенными истеричками, которые зашли в своих безобразиях слишком далеко. Об этом только что в учебниках по истории не пишут.

— Все правильно. Но жители до сих пор верят, что здесь жили настоящие ведьмы. — Нурия помолчала, как будто собираясь с духом, потом выпалила: — И живут по сей день.

— Что, вот прямо так и живут? — усмехнулась Анна. — И этому есть подтверждения?

— Какие подтверждения? — опешила Нури, хлопая глазами.

— Ну как же, раз они здесь живут, то должны как-то проявлять себя: устраивать шабаши, летать на помеле или что-то в этом роде. Ведь если я правильно поняла, речь идет о настоящих ведьмах? Так когда ты в последний раз видела ведьму верхом на венике? Или они теперь используют пылесосы?

— Ты просто насмехаешься, — обиделась Нурия.

— Ну, не совсем. Просто не понимаю, как тебя могли напугать какие-то старые сказки? Понятно, что это местные предания, легенды и все такое. Но ты же не боишься Синей Бороды?

— А почему я должна его бояться? Это же сказка!

— Да как тебе сказать, не совсем, если быть точной. Прототипом Синей Бороды был вполне реальный житель Франции, некий Жиль де Рец, который покрошил в капусту массу народа, в том числе — детей и женщин, среди которых были и его жены.

— Гадость какая! Ну вот, я еще не начала рассказывать, а ты мне уже не веришь, — упрекнула подругу Нурия.

— Эй, послушай! — Анна наклонилась вперед, взяла руку Нурии в свои ладони и посмотрела ей в глаза. — Я тебе верю, просто хочу, чтобы ты успокоилась и рассказала мне о реальных фактах, а не о каких-то там легендах.

Нурия, встретившись взглядом с поблескивающими в полумраке глазами Анны, почувствовала, как по телу разлилось приятное тепло и слегка закружилась голова.

— Анька, прекрати свои штучки немедленно, а то я усну, и ты ничего не услышишь, — промямлила Нурия заплетающимся языком. Анна в ответ засмеялась каким-то необычным, приглушенным смехом и сразу же, отведя глаза, хмыкнула:

— Ну вот, и в глаза любимой подруге посмотреть уже не могу просто так!

— Прости, но ты же знаешь, как твой взгляд действует на людей, — извинилась Нурия, испытывая неловкость.

— Ладно, ладно, не буду я на тебя смотреть. Рассказывай!

— Но без легенд не получится, — предупредила Нурия.

— Тогда валяй с легендами.

— Ладно, слушай. В этих местах болтают не только и не столько о Салемских ведьмах, эта история — просто приманка для туристов. Я же говорила, что даже музей у нас имеется. Есть история, о которой посторонним не рассказывают, хотя она связана с преданием о ведьмах, так как произошла в то же самое время. Речь идет о безголовом индейце.

— Это и в самом деле что-то новенькое, — заинтересованно кивнула головой Анна.

— Эту историю рассказывали еще самые первые колонисты. Не знаю, каким образом этот индеец потерял свою голову и каким образом его тело и голова оказались в разных местах, но только с тех пор у него появилась неприятная привычка — он стал эту голову искать.

— Ну, желание вполне резонное, без головы и на том свете несладко, — попыталась пошутить Анна.

— Ага. Но только искал он ее весьма своеобразно. Ловил по ночам одиноких путников, отрезал им головы и примерял, подойдет ли. А поскольку все они ему почему-то не нравились, то этот придира выбрасывал запчасть за ненадобностью и начинал все по новой.

— А что происходило с теми головами потом? — спросила Анна.

— Они становились блуждающими головами и раскатывались по всей Америке. Говорят, что эти головы творили еще больше зла, чем тот индеец. Их не боялись только ведьмы. Они даже специально охотились за блуждающими головами и готовили из них зелье, от которого человек сходил с ума в страшных мучениях.

— Очень интересно, нечто в этом роде я и предполагала.

— Ты уже слышала эту историю? — удивилась Нурия.

— Да нет, но рецепт этого снадобья мне попадался… Ой, извини.

Нурия округлила глаза:

— Ты хочешь сказать, что это существует на самом деле?

— Да ничего я не хочу сказать! Я же не говорю, что оно действует. А если посмотреть некоторые учебники по части колдовства, так там чего только нет: и сушеные летучие мыши, и жабьи глаза, и желудок вороны… Тьфу, да не смотри ты на меня так! Рассказывай дальше!

Нурия сглотнула, покачала головой, но продолжила:

— Блуждающие головы чаще всего появлялись в окрестностях Салема. Кроме того, именно на местном кладбище вырастала плач-трава…

— А, знаю, это та, которая по ночам тихонько плачет, как маленький ребенок, да?

— Она самая. Из нее тоже готовили какое-то варево.

— Ну да, кажется, оно предназначалось для того, чтобы человек покончил с собой, а потом превратился в плачущее привидение.

— Слушай, а чего я тебе все это рассказываю? Ты и так все знаешь. Ты, случаем, не из этих краев родом? — ворчливо спросила Нурия.

— Не-е, сами мы не местные. Просто книжки умные читаем. Ну, может быть, и не слишком умные, зато полезные, — рассмеялась Аня.

Нурия тоже не удержалась от улыбки:

— Ладно, образованная ты моя, слушай дальше. Неподалеку отсюда есть Вороний холм, или его еще называют холмом Безголового индейца. Под ним когда-то похоронили казненных ведьм. Местные всегда обходили его стороной, а теперь и вовсе боятся сунуться туда. Даже днем.

— Ты намекаешь на то, что в последнее время случилось нечто, усилившее их страх? Тогда с этого места поподробнее. Уж не о той ли безголовой женщине в часовне идет речь? — продемонстрировала Анна свою догадливость.

— Ты почти угадала, — кивнула Нурия. — Но дело в том, что та женщина — не первый случай.

— Та-а-ак, — протянула Анна, — кажется, я начинаю понимать.

— Жители и раньше-то были помешаны на суевериях. В них уживается яростное пуританство и вера во всякую чертовщину, которая мерещится им в самых невинных вещах. А теперь, после двух загадочных случаев с отрезанными головами они и вовсе помешались от страха. Когда я увидела, что кто-то похозяйничал в нашем доме, то подумала, что меня хотят напугать.

— Зачем?

— Чтобы выжить! Мы здесь чужие, а чужие вызывают у них подозрения. Кроме того, Лелька обнаружила то тело и оказалась невольно причастной к этому ужасу.

— Не хочешь же ты сказать, что они считают вас ведьмами? — рассердилась Анна от одного только предположения.

— А кто их разберет? — уныло пожала плечами Нурия.

— Бред какой-то! А что там за первый случай? Надеюсь, к нему-то Лелька не причастна?

— Нет, конечно. Это произошло около месяца назад, незадолго до того, как мы арендовали этот дом.

— Тоже убийство?

— Нет, человек умер естественной смертью.

— М-да? Что-то я не слышала, чтобы отделение головы от тела происходило естественным путем, — усомнилась Анна.

— Голову отрезали потом.

— Кто?

— Не знаю. И никто не знает.

— Ладно, давай по порядку, а то у меня что-то в голове все это не укладывается.

— И не уложится. Даже если по-порядку.

— Это ты меня так успокаиваешь, что ли?

— Нет. Предупреждаю, чтоб не очень надеялась.

— О'кей! С надеждами, считай, разобрались. Теперь давай по делу.

— Первым был Шон Хаскинс. Слышала о таком?

— Нет.

— Ладно, я тоже раньше не слышала. Просто это очень известный ученый, профессор, коллекционер с мировым именем.

— Что он коллекционирует?

— Не знаю, не интересовалась. Кажется, какие-то древности. Он живет, то есть жил в Бостоне, преподавал в институте современного искусства, хотя ему, по-моему, далеко за семьдесят. Короче, знаменитость.

— И чего его в вашу глушь занесло? — не утерпела Анна.

— А черт его разберет! Мне показалось, что местные и сами ошалели от такого счастья, а он взял да и помер на приеме в свою честь.

— Отчего умер-то?

— Наверное, от старости. Другого даже и не предполагали. Во-первых, возраст. А, во-вторых, народу на этот прием набилось — чертова уйма, так что не придерешься. Каждый второй житель городка — свидетель. Говорят, что профессор скончался прямо за столом, упал, короче, лицом в салат — и все.

— То есть он умер в самом начале приема?

— Почему ты так решила?

— Ну, если речь идет о холодных закусках…

— Господи, Анька, да я просто так про салат сказала! Не знаю я, что у него в тот момент в тарелке лежало. Вот вредина.

— Но про тарелку точно?

— Точно. И чего ты к этому привязалась?

— Честно?

— Как получится.

— Сама не знаю. Просто вдруг пригодится?

— Да говорю же тебе, он умер сам по себе, сердце, что ли, отказало. Странности начались как раз после его смерти.

— Это когда голова пропала?

— Да. Его в морг отвезли, а утром по городу слух прошел, что голову профессора кто-то отпилил и свистнул в неизвестном направлении.

— Его что же, в морге не охраняли?

— Ну, специальные посты не выставляли и федеральные войска не вызывали, конечно. Никто же не знал, что так получится. Кому нужен труп, пусть даже и профессорский, кроме его родственников?

— Выходит, кому-то нужен, — резонно возразила Аня.

— Выходит. А еще выходит, что после этих двух происшествий все будто с ума посходили, только и разговоров, что о возвращении Безголового индейца.

— Да, история приключилась интересная. Ну, что же, пока Ники лежит в больнице, у меня остается масса свободного времени. Попробуем разобраться, что к чему.

— Думаешь, у тебя получится? — с сомнением в голосе протянула Нурия.

— Думать я буду после, когда соберу кое-что посущественнее легенд, покрытых плесенью, а пока, как говорится, будем смотреть.