Притворись моим рабом

Лали Аморале (2025)

Он охотился за мной несколько лет, пытаясь отомстить за смерть друга. Мы всегда были по разные стороны закона. Я живу на верхнем уровне и возглавляю столичную ячейку сопротивления — Фракцию. Он — капитан элитного отряда, золотой мальчик правящей верхушки Союза. Но когда над планетой нависла угроза, нам пришлось вместе отправиться на задание в самое злачное место пяти галактик — станцию работорговли «Мэджик». Разумеется, из-за этого щенка всё пошло наперекосяк. Теперь, чтобы выполнить задание и выжить, нам придется принять участие в «Межгалактических играх рабов». И всё зависит от того, насколько хорошо мы сможем справиться с ролью хозяйки и ее раба.

Глава 2

Я чуть сильнее вдавила дуло в его пах. Зейн сделал то же самое, вынуждая меня немного отклонить голову.

— Мы не сработаемся, — произнес капитан спокойным голосом, но я видела, что больше всего на свете он мечтает спустить курок.

— Я и не собираюсь работать с тобой, щенок. Борк попросил меня помочь тебе. Командующий понимает, что рафинированному мальчику на «Мэджике» придётся туго.

Я убрала пистолет от его паха и с издевательской улыбкой подняла руки вверх. У капитана была отличная возможность вынести мне мозги, но мы оба знали, что он этого не сделает. Зейн Спаркс был связан своими должностными инструкциями, моральными устоями и прочим дерьмом. Несколько секунд он сверлил меня взглядом, но в итоге давление на моем виске исчезло. Слабак.

— Поверь, я разберусь с тобой, когда все закончится, — он наклонился и проговорил это мне в лицо, практически касаясь своим носом моего. Потом резким движением запихнул оружие в кобуру.

— Ну да, конечно, — усмехнувшись, я отодвинула его от себя.

На самом деле эта трехлетняя гонка порядком измотала меня и моих ребят. Пару раз «Псы» практически схватили нас за хвост, и только каким-то чудом нам удалось уйти. Если мы вернем тизарум, и я получу помилование, то о Зейне можно будет забыть. Щенок никогда не пойдет против закона, что бы он там ни говорил. Свой шанс отправить меня за решетку капитан спустил в унитаз.

Добравшись до лифта, я шагнула внутрь и нажала кнопку нижнего уровня.

«Отсканируйте, пожалуйста, ваш чип», — раздался над головой синтетический голос.

— Сейчас, миленькая, я всё отсканирую.

Я дождалась, когда двери лифта закроются, залепила камеру для распознавания лица жвачкой и ввела код на приборной панели. В полностью автоматизированной системе управления подземным городом крылась его уязвимость. У нас давно были все резервные коды, но пользовались мы ими нечасто. Одиночные случаи система считала сбоями, не распознавая взлом.

Выйдя из лифта, я задержала дыхание. Я ненавидела воздух подземного города. Он был чистым, без привкуса гари и машинного масла на языке. У всех жителей Гассаи было на него право, а не только у представителей двух каст. Щелкнув на запястье кнопку, я развернула голографическую карту.

— Ближайшая витатека.

— «Два квартала на запад, один квартал на юг. Для получения функционального набора витаминов потребуется подтверждение личности».

— Ага, обязательно, — я выключила карту и бодро двинулась в указанном направлении.

Через час мой рюкзак был под завязку набит витаминами, нейтрализующими действие радиации и регулирующими работу иммунной системы организма. До верхнего уровня эти витамины не доходили. Вернее, доходили, но только в многочисленных отчетах объединенного правительства. В реальности препараты продавали на черном рынке, а деньги оседали в карманах правящей верхушки.

На верхнем уровне, как обычно, было пыльно. Надев защитные очки и повязку, закрывающую рот и нос, я вскочила на свой старенький мотоцикл. Он был настолько древним, что работал еще на растительном топливе. Спустя полчаса я спустилась в бункер, где обитали члены Фракции.

— Как всё прошло?

Я повернулась на голос Ди — своей правой руки — и бросила ему полный рюкзак.

— Здесь не очень много, но хватит, чтобы поправить здоровье детям и тем, кто совсем плох.

— Ты знаешь, что я не про это, Рашель, — сказал друг с мягкой улыбкой.

Знала, конечно, но обсуждать Зейна мне хотелось меньше всего. Увидеть засранца на таком близком расстоянии оказалось тем еще испытанием. Никогда не думала, что он выше меня на целую голову. Дойдя до дивана, я легла и закинула ноги на спинку. После напряженного дня они противно гудели.

— С ним проблем не будет, Ди.

— Уверена? Поговаривают, что после последнего раза Зейн от злости пробил кулаком дыру в стене.

Я хмыкнула. Пару месяцев назад мы угнали джампер на урановом топливе, поэтому теперь могли перемещаться в десятки раз быстрее. Для «Сторожевых псов галактики» это значило только одно: достать нас стало еще сложнее. Ничего удивительного, что у домашнего пёсика случился нервный срыв.

— Правда, Ди, — я повернулась к другу, — переживать не о чем. Я быстро доставлю его на «Мэджик», потом верну обратно, и ты наконец сможешь устроить Ксанну в школу.

— Ксанну плевать хотел на школу. Мой брат спит и видит, что станет активным членом Фракции. — Ди фыркнул и сел рядом со мной. — Ты им веришь?

— Борку — да, но он лишь один из членов Совета, а помилование должны подписать все 50. Поэтому, — я тоже села. — Тизарум заберу я, а не Зейн. У Совета просто не останется вариантов, кроме как поставить свои подписи.

Ди запрокинул голову и расхохотался.

— Ты ведь понимаешь, что после такого капитан окончательно слетит с катушек?

— Плевать, — я пожала плечами и встала.

Порывшись в рюкзаке, достала пару банок витаминов. Последние несколько недели Шанти была совсем плоха. Во многом я согласилась на эту авантюру с «Мэджиком» ради сестры. Помилование даст возможность определить ее в клинику. Да, на верхнем уровне они были отвратительными, но это лучше, чем ничего.

— Когда вы отправляетесь?

— Уже завтра. Борк не хочет ждать. Так что, думаю, их план составлен на коленке, а это позволит мне легко вмешаться в него.

Ди крепко обнял меня и пожелал удачи, а мне почему-то стало тоскливо. Как бы я ни храбрилась, станция «Мэджик» была отвратительной клоакой, на которой царил произвол и полное беззаконие. Любой неверный шаг там практически гарантировал смерть. И я собиралась отправиться туда вместе с мужчиной, который спит и видит, как меня приговаривают к пожизненному заключению.