Нетепло. А ведь ненависть – тоже любовь

К.А.Спектор

Девушка почувствовала, что больше не может находиться в этом теле, в этой коже. Ей хотелось оторвать губы, на которых остались следы противных слюнявых поцелуев. Содрать с себя кожу, к которой прикасались люди. Ей хотелось избавиться от самой себя.

© К.А.Спектор, 2018

ISBN 978-5-4490-8741-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

— От этого холода никуда не спрятаться! — Недовольно сказала Кира, кутаясь в тоненькую кофточку. — Что дома, что в школе никак не согреться! Поскорее бы кончилась зима…

— Тебе ли говорить об уходе зимы? Помнится, кто-то собирался уезжать в центр для одарённых детей почти на месяц. Там-то будет тепло. Это мы, обычные люди, останемся здесь страдать от холода. — В голосе Евы не было обиды, только желание поднять настроение.

— Я надеюсь, что ты не умрёшь от анорексии в моё отсутствие.

— Не беспокойся, обязательно доживу до твоего возвращения.

Кира улыбнулась подруге, а потом прозвенел звонок, и девушка окунулась в свои мысли. Как там будет? Она прочитала много описаний и отзывов об образовательном центре, но ведь она — не другие люди! Как там будет для неё? Какими будут ребята, кураторы? Страшно. Кира волнуется перед каждой поездкой куда-либо, а сейчас она ещё и не может поверить! В этот центр не приглашают кого попало, он только для достойных.

Школьный день подошёл к концу, наступила любимая часть дня Киры — нахождение на улице. Странно, что человек, плохо переносящий холод, любит снежные улицы и ветреный воздух. На самом деле, Кира любила надеть на себя тёплую кофту и куртку, штаны с начёсом, замотаться в шарф… Только тогда она на некоторое время чувствовала тепло. Поскорее бы уже уехать из ледяного ада!

Из трубы валил дым, значит, можно немного погреться у печки. На пороге Киру чуть не сшибли собаки, точнее щенок, которого завела бабушка. Вторая собака — Долли, совсем уже старушка — лежит на своей подушке и храпит почти круглые сутки.

— Бабушка! Когда этот придурок уже будет жить на улице?!

— Да ведь холодно ещё! Весна наступит, а там посмотрим.

— Такие шавки должны уметь переносить холод! — Тут она заметила, что у бабушки мокрые волосы, значит, она их мыла. — Ну и куда ты собралась?

— Девчонки позвали меня в город на выходные.

— А меня взять ты не подумала? — Сказала Кира без злобы и упрёка, скорее, просто по привычке.

— Ну что тебе там делать? Будет только наша компания, наше веселье. Тебе будет скучно. Да ты ведь и не очень любишь девчонок.

— Девчонки… Валидолу взять не забудь своим девчонкам. Нашла же, как обозвать.

Кира пошла в комнату. Когда она снимала школьную форму, холодный воздух начал безжалостно кусать её. Девушку спас тёплый халат. На плите стоял суп, вид плавающих в нём капель мясного жира отбил у Киры аппетит. Она налила себе горячего чаю и села у печки. Вытянув ножки, замерзшая уже начала отогреваться. Она думала о том, что нужно составить список вещей, собрать сумку, позвонить родителям, сделать уборку…

У бабушки зазвонил телефон. Интересно, звонит кто-то из так называемых девчонок или её опять позовут на работу вне смены? Бабушка поприветствовала Серёжу. Это папа! Он никогда не звонит просто так. Из разговора Кира поняла, что папа собирается привезти её брата сюда, а саму девушку увезти в город и проводить на самолёт. Видимо, мужчины приедут завтра вечером, а бабушка уезжает утром. Целый день свободы! Но как она, купидон своего брата, может упустить его прибытие и не воспользоваться? Кира побежала в комнату и набрала номер Сони:

— Соня, ты ещё не уехала? Вот и не уезжай. Нечего тебе дома делать, когда Коля приезжает. Завтра вечером! А утром бабушка уедет. Отпрашивайся ко мне на выходные, а то уеду, и некому будет ваши свидания прикрывать. Собирайся скорее, я жду. Встретить? Я и так отморозила себе себя! Нет, сама дойдёшь. Не забудь взять тёплые вещи, у нас не тепло.

Она хотела позвонить брату и обрадовать его новостью о выходных с любимой девушкой, но решила, что это будет сюрпризом. Как же здорово быть купидоном! Кира побежала готовить комнату к приходу подруги. Хотя, навряд ли она была именно подругой, скорее просто девушкой её брата. Да, именно Коля был ключевым звеном их общения.

Соня пришла с лёгким макияжем (как Коля любит) и аккуратными кудрями. Первым делом, конечно же, сажают гостей за стол. Кира налила чай, достала сладости, нарезала яблок, сделала бутерброды. Худая Соня сначала отнекивалась, но потом с удовольствием начала жевать бутерброд, забыв о помаде. На кухню зашла бабушка и спросила, почему девушки не едят суп.

— Вообще-то, мы пьём чай, — раздражённо сказала Кира. «Как будто бы ты этого не видишь», — подумала она.

— Ну и что? — Недоумевала бабушка. — Похлебали бы супчику, хотя бы юшку.

Юшка… Это слово каким-то образом негативно действовало на Киру, проще говоря, звучание слова «юшка» её раздражало. Кира решила промолчать, чтобы бабушка не сказала этого слова ещё раз.

— Завтра вечером приедет отец с Колей. — Сказала бабушка, присаживаясь за стол.

— Мы знаем. — Ответ получился грубым, хотя не должен был звучать так. — Ты собираешься красить здесь ногти? А мест других нет что ли?

— Здесь свет хороший. Что я вам, помешаю?

— Ты совсем? Нечего вонять тут лаками, когда мы едим! В комнате тоже нормальный свет.

— А почему ты так со мной разговариваешь?

— Я всегда так разговариваю, пора бы привыкнуть.

— А я не хочу привыкать.

— А я не хочу дышать лаком.

Бабушка вздохнула и ушла в комнату. Некоторое время чаепитие продолжалось молча, но Соня прервала молчание:

— А Коля знает, что я здесь?

— Нет. Я подумала, что это станет неплохим сюрпризом. Если хочешь, я ему напишу.

— Не надо! Пусть будет сюрпризом.

Девушки улыбнулись друг другу. Их беседа покатилась куда-то в дебри, к противным сплетням, без которых не может жить ни одна девушка, тем более в их возрасте. Обсуждали разное: одноклассниц, соседей, учителей, кто с кем и от кого… Разговор о других изредка прерывался фразами о себе на подобии «А вот я…» или «Как по мне…» Чай уже остыл, а пирожные начали черстветь. Час прошёл или целая вечность, никто не знает.

— А почему телевизор выключен? — Зашла на кухню бабушка с зелёными в красную крапинку ногтями.

— Потому что мы его не смотрим. — Кира хотела ответить равнодушно, но без раздражения совсем не получалось.

— Как можно проводить свой досуг без телевизора? — Сказала бабушка, взяв пульт.

— Очень просто. — На этот раз Кира уже не скрывала раздражения.

— Коля всегда с включенным телевизором сидит.

— Я — не мой брат! Не надо нас сравнивать!

Кира не любила, когда её сравнивают с другими, потому что она — личность, а не какой-то там член общества, где всех можно подогнать под одного. Девушка вспомнила день, когда бабушка увидела тройку по химии в дневнике Киры и сказала: «А у твоей матери всегда была пятёрка». И ведь знала же, что на больное давит. Да и вообще, где мамина пятёрка по химии сейчас?

Кира махнула Соне рукой, чтобы та шла за ней в комнату и оставила бабушку с её любимым телевизором. Взгляд Сони сверлил Киру, последовал вопрос:

— Почему ты так отвечаешь ей?

— Как?

— Грубо. Она же не хочет тебя разозлить.

— Но именно это она и делает. Она меня не понимает, не слышит. Точнее, она слышит что-то своё и совсем не думает, что сказать.

— Думаешь, она лучше понимает, когда ты грубишь?

— Я не грублю!

— Ты со стороны себя слышала? Тебе бы было неприятно, если бы она так говорила с тобой.

— Вот поэтому мы почти и не разговариваем.

— Как это?

— Ну, вот так. Ты математику сделала?

Кира всегда переводила тему, когда не знала, что ответить. Не может же она дать загнать себя в тупик! К разговору об общении с бабушкой уже не возвращались. Единственное, когда Кира вспомнила о ней, когда пришло время желать спокойной ночи. Спать после этого девушки, конечно, не легли.

Утром комната бабушки была пуста, куртка не висела на привычном месте, а собаки требовали завтрак. Нил, этот мерзкий щенок, чуть не сшиб Киру с ног! Девушка пригрозила ему, чтоб тот не смел своим лаем будить соню Соню. Долли, хромая на обе лапы, старалась приблизиться к хозяйке, но мелкий проныра не давал ей и шагу ступить.

Наполнив собачьи миски заранее приготовленным варевом, Кира стала думать, что же приготовить для себя и Сони. В холодильнике стоял вчерашний суп, на завтрак такое они точно есть не будут. Можно приготовить овсянку на молоке, они как раз недавно купили его у местного молочника. На вид овсянка не отличалась от собачьей еды, но пахла, определённо, лучше.

Как же холодно. Вечером ещё можно прильнуть к батарее или посидеть у печки, но утром, когда ночной ветер находит тайные щелки и выдувает остатки слабого тепла, почти невозможно вылезти из-под одеяла, холод сразу пронизывает тело. Печку Кира топила плохо, поэтому до приезда отца надеяться на тепло не приходилось. А ещё выходить на улицу и кормить кур! Пернатые черти, Кира до ужаса их боялась, каждый поход в курятник сопровождался криками и палкой. Нет, её не клевали и не пугали, она просто их терпеть не может, особенно взгляда, взгляда убийцы, взгляда демона.

Соня наконец-то проснулась, они сели завтракать. Или обедать. Кира решила, что лучше занесёт дрова, а вот Соня пойдёт кормить кур. Дрова, вода — это для Киры раз плюнуть, она занималась тяжёлой атлетикой. Но затопить печку… Соня вызвалась помочь.

До самого вечера девушки занимались подготовкой к приезду мужчин. Точнее, Соня готовилась; убирала комнату, протирала пыль; а Кира собирала сумку. Потом они вместе придумывали, как застать Колю врасплох. К вечеру разогрели суп и поставили готовиться новую кашу для собак.

Послышался шум мотора. Соня живо побежала прятаться за шкаф в комнате, Кира спрятала её обувь и куртку. Зашёл Коля, высокий и худой, в короткой куртке, целиком в чёрном. Киру он будто и не заметил, сразу прошёл в комнату. Кира недовольно сказала:

— А меня уже нет что ли? Есть будешь? Я суп сварила.

— Потом. — Отмахнулся брат и хотел лечь на кровать.

— А поздороваться ты со мной не хочешь?

Коля выпрямился и посмотрел на сестру с высоты. В кого он такой высокий? Даже выше мамы! То ли дело она, Кира, миниатюрная, аккуратная. Брат смотрел на неё и еле слышно выдавил «Привет», когда Соня вышла из-за шкафа и тихонько подкралась сзади. Чего Коля точно не ожидал, так это того, что его девушка прыгнет на спину и закричит в ухо, что очень скучала. Кире тут было уже не место, она закрыла дверь в комнату и пошла встречать папу.

Конечно же, они обнялись, так принято. Кира предложила папе суп, но тот сказал, что ему будет достаточно чая. Девушка обиделась на мужчин, ведь суп грели не для собак! А счастливые псы путались под ногами. Папа сказал, что они поедут в город в понедельник. Кира успеет прогуляться, ведь самолёт только во вторник утром. Конечно, было бы куда лучше, если бы они уехали в воскресение, но спорить с отцом девушка не стала.

Кира ушла в комнату бабушки. Девушка не любила приезды брата именно потому, что приходилось освобождать комнату, которая некогда принадлежала ему. В целом, не так плохо, ведь экс-комната Коли была самой не прогретой в доме, а ноутбук можно носить с собой хоть куда. Но они, влюблённые, будут спать на замечательной огромной кровати, будут… Об этом Кире думать не хотелось.

На следующий день, когда Коля не захотел есть манную кашу с песком (на самом деле это была корица, но для брата Кира с удовольствием бы посыпала и песком), чем расстроил сестру, она послала его ко второй бабушке вместе с отцом. Кира жила с бабушкой со стороны мамы, а на набережной улице жила бабушка со стороны папы. Почему они не живут все вместе — большая загадка.

Девушки решили истопить баню. Папа обожал париться, особенно в бане, да и с Коли надо смыть городскую дурь. Пока Кира носила дрова и воду, Соня готовила ужин, который Коля, конечно же, с удовольствием съест. Растопив печь в бане, Кира села за стол и стала наблюдать за Соней. Нежная бабочка с тонкими изящными руками вместо крыльев порхала у плиты. Хрупкие ножки суетливо бегали, перепрыгивая через Нила, а очертания фигуры не портил даже бесформенный халат. И как она, статуэтка с витрины, досталась её брату? Он конечно, симпатичный, но такая заноза!

— Соня, можно взять твой телефон, послушать одну песню?

— Конечно! Блокировку помнишь?

Кира не могла послушать музыку со своего телефона, потому что ему было уже много лет, как и той версии «Вк», которую он поддерживал. Новую версию скачать не получалось, а в старой музыка не воспроизводилась. На ноутбуке же интернет закончился, а платить за новый месяц не стали, ведь Киры не будет почти всё это время.

Девушка уже давно увлекалась одной музыкальной группой, знала все их песни, а тут новая, такое нельзя пропустить! Кира включила песню, зазвучал голос вокалиста, её любимый голос, который невозможно не узнать. Солист нежно пел, как бы обращаясь к поклоннице, общаясь с ней. «Я прошу тебя, ну хватит плакать», — пел он. Кире не хотелось плакать, но состояние грусти одолело её. Она правда узнала в этой песне себя!

Кире казалось, что группа знает, что творится в душе девушки. Пару месяцев назад вышла песня, в которой были строчки: «Сердце, тебе так хочется всё понять…» А на прошлой неделе солист пел: «Мне ничего не надо, ничего и нет». А сейчас из динамика звучали строки: «Позвони ему, дура, даже если он занят». Всё вокруг растворилось в песне, Кира ставила её на повтор три или четыре раза, закрывала глаза и слушала. Когда песня закончилась в очередной раз, девушка прошептала:

— Какая классная…

— Хочешь позвонить ему, дура? — Соня спросила с усмешкой, даже немного издевательски, но никак не серьёзно.

— Да… — Ответила Кира без шуток.

— Правда?

— Да…

Эту историю в школе знали все, вплоть до учителей.

В их школу пришёл новенький, на весь район он славился тем, что не пропускал ни одной юбки. Бабник, так о нём говорили все, кто его знал. Так уж получилось, что у Димы с Кирой завязалось общение. Девушка часто шутила по поводу того, что уже половина школы в него влюблена, а он говорил, что будет встречаться с первой, кого увидит, и смотрел на неё. Кира только смеялась и переводила тему.

Однажды они гуляли.

— Ну что, ты так и не спускался к Алине? — Весело спросила Кира.

— Чего бы я к ней спускался…

— Ну как же?! Она ведь специально ходит под вашими окнами, ждёт тебя. А ты…

— А мы с парнями их вчера яблоками закидали. Я лично попал Алине в голову.

Кира усмехнулась и села на траву, пожелтевшую в некоторых местах, но ещё сочную и мягкую. Забавно, она, как и трава, будет увядать постепенно, пока не ссохнется. Дима сел рядом, очень близко. Юноша хотел взять её за руку, но Кира застала его врасплох вопросом:

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Она, конечно, уже знала, что нравится Диме, поэтому и флиртовала с ним. Сколько девушке говорили, чтоб она была осторожнее, ведь он жуткий бабник! А Кира, между прочем, сродни ему, мужница (баб-муж; ник-ница). У неё было пять или шесть парней, но ни с одним из них ничего серьёзного, больше двух месяцев не выдерживал ни один. Вот и сейчас она испытывала к Диме нежные чувства, но точно знала, что это не любовь. Будут ли эти чувства завтра — тайна даже для неё.

Дима засмущался, начал что-то мямлить, это позабавило Киру. Она сверлила его взглядом и ждала, когда же он скажет, подтвердит её знания.

— Я не могу сказать, когда ты вот так смотришь! — Он уткнул голову в колени.

— Без проблем, я могу не смотреть.

Кира закрыла глаза ладонью и улыбнулась. Через мгновение улыбка исчезла, повисло неловкое молчание. Секунда, две, три… Вдруг по её телу побежали мурашки, бабочки в животе стали биться об органы, а сердце застучало, как тревога — он её поцеловал, нежно, робко, легонько коснулся её губ и тут же отпрянул. Девушка убрала с глаз ладонь и посмотрела в глаза Диме, он щурился от солнца и сгорал от стыда, даже вспотел. Кире захотелось утонуть в его глазах, только бы он раскрыл их пошире, чтоб она смогла нырнуть.

Конец ознакомительного фрагмента.