Следуй за мной

Кэтлин Барбер, 2020

Одри Миллер – красивая, успешная и счастливая. По крайней мере, так считают миллион подписчиков в Инстаграме. Они следят за каждым ее шагом и знают все подробности переезда из Нью-Йорка в Вашингтон, новой работы в престижном музее и повседневной жизни. Вот только «за кадром» остаются навязчивый сосед-наркоман, взломанная дверь в квартиру, странное поведение окружающих и жуткие находки. И похоже, кому-то недостаточно лишь наблюдать за жизнью Одри на расстоянии. Теперь он хочет сделать ее своей, и в стремлении завоевать сердце девушки для него нет ничего запретного – и ничего личного…

Глава 9

Одри

Я уже представляла это повышение, воображая, как говорю: «Здравствуйте, я Одри Миллер, директор по цифровому контенту музея Хиршхорна». «Директор» впечатляет больше, чем «администратор», а «цифровой контент» звучит куда серьезнее по сравнению с «социальными сетями». Мне не терпелось рассказать обо всем маме, которая считала, что я «зря трачу время» на Инстаграм и вообще страдаю от «интернет-зависимости». Но благодаря этому у меня работа мечты и, может быть, повышение в рекордные сроки! Только сначала надо справиться с первым проектом и успешно провести в соцсетях рекламную кампанию выставки Ирины Венн.

Все утро ушло на заполнение документов и краткое обучение. Мне так не терпелось приступить к работе, что я решила пропустить обед. С телефоном и крекерами я вернулась в закрытый выставочный зал.

В темной комнате выстроился ряд стеклянных витрин, рассказывающих роковую историю — интригующую и в то же время отталкивающую. Я подошла к одной из диорам и заглянула внутрь: Розалинда сидит на небольшом потертом диванчике и читает сценарий, светлые волосы накручены на крошечные бигуди, на облезлом столике — баночка диетической колы. Конечно, все это не по-настоящему, и тем не менее живот скрутило при мысли о том, что прототип Розалинды — реальная женщина. Мне казалось, что я подглядываю за чужой трагедией.

Чтобы избавиться от тревоги, я сунула в рот пару крекеров и сделал несколько снимков на телефон. Когда я фотографировала крошечное личико Розалинды, на котором застыла мечтательная улыбка — она и не подозревала, какие кошмары ждут ее впереди, — у меня по шее вдруг побежали мурашки.

Хватит переживать. Это просто искусство.

Я подошла к другой диораме, заглянула в комнатку и вскрикнула — сквозь стекло на меня смотрели чьи-то бесстрастные темные глаза.

От неожиданности я отшатнулась, а напугавший меня человек выпрямился. Это был парень лет двадцати трех. В темной одежде и с темными волосами до подбородка он сливался с полумраком помещения.

— Что вы здесь делаете? — спросила я, прижав руку к груди — сердце едва не выскакивало. Я постаралась добавить строгих ноток в голос: — Этот зал закрыт.

Он склонил голову набок, рассматривая меня.

— Вы знаете, кто я такой?

Я замялась. Вдруг он сотрудник музея? Заметив мое беспокойство, парень улыбнулся и сделал шаг в мою сторону.

— Какая сцена нравится вам больше всего?

От хищного взгляда его прищуренных глаз по спине побежали мурашки. Нет, он точно не один из моих новых коллег.

— Покиньте помещение, иначе я вызову охрану, — твердо заявила я.

— Не волнуйтесь. — Он поднял крупные ладони в знак притворной капитуляции. — Уже ухожу.

Я провожала его суровым взглядом, скрестив руки на груди. У выхода он обернулся.

— Мне нравится та, где за ее окнами стоит мужчина с топором в руках.

По его лицу медленно расплылась улыбка.

Я натянуто улыбнулась в ответ, стараясь скрыть страх.

— Приятной экскурсии по открытой для посетителей части музея.

Он ухмыльнулся и помахал.

— До встречи.

Сердце бешено колотилось в груди. Я вышла следом за ним и смотрела ему в спину, пока он не скрылся из виду.

После работы мой новый коллега Лоуренс, явно любитель модных очков и глупых шуток, пригласил меня отпраздновать мой первый день, и я сразу согласилась. Кэт все равно была занята сегодня вечером, а возвращаться в пустую квартиру я не спешила. Уже на выходе Лоуренса вызвали обратно решить какое-то срочное дело, и я решила подождать его на улице.

Я направилась в сад, расположенный между музеем Хиршхорна и Музеем искусств и промышленности. Этот зеленый оазис привлек мое внимание еще утром. Я вытащила телефон и сделала несколько кадров с пышными кустарниками, лианами и яркими цветами. Потом сделаю контрастность снимков более насыщенной и самый красивый выложу в Инсту. Каждый день я получаю десятки сообщений от подписчиков, желающих добиться того же художественного эффекта при редактировании фотографий, и все обещаю сделать пресеты^[7], да руки никак не доходят.

Когда я шла вокруг изысканного фонтана, урчание в желудке напомнило о пропущенном обеде. Надеюсь, мы с Лоуренсом пойдем в такое место, где можно не только выпить, но и поесть. Я достала из сумки крекер и едва поднесла его ко рту, как по спине и шее побежали мурашки. Я беспокойно осмотрелась — в саду никого не было, если не считать пары резвящихся в фонтане воробьев.

Я перевела взгляд на крекер — и опять появилось ощущение, будто за мной наблюдают. Это чувство ни с чем не спутаешь. Застыв на месте, я задержала дыхание и напрягла слух. Чьи-то шаги.

Резко обернувшись, я увидела лишь исчезающий за изгородью темный рукав.

Я поспешила следом — и выскочила на Национальную аллею, где было полно людей: фотографировались, прогуливались с детьми, шли, взявшись за руки. Конечно же, многие из них были в темной одежде. Невозможно понять, кто именно был в саду.

Может, мне вообще показалось. Я пыталась убедить себя, что это история Розалинды так на меня повлияла и встреча со странным типом.

И все же, несмотря на ужасную жару, я дрожала.

Примечания

7

Пресеты (англ. preset — заданная установка) — фильтры для фотографий; готовый набор настроек яркости, контрастности, света, цвета, эффектов и т. д. Упрощают процесс обработки снимков.