Брошенная семья. Путь к счастью

Кэти Свит

— Вот твои вещи, — муж выставляет чемодан на лестничную клетку. — Убирайся! У меня теперь другая! Ты мне не нужна! — Что? — я не понимаю. — Куда я пойду? Я же только что родила! У тебя есть дочь! Ты забыл? Или заотмечался так сильно? — все еще надеюсь, что это какая—то странная шутка. — Ты родила бракованного ребенка, — он заявляет категорично. — Такой мне не нужен! Убирайся вон! — Дорогой, — из-за плеча моего мужа выглядывает… моя лучшая подруга в тонком полупрозрачном халатике. — Что ты с ней церемонишься? Закрой дверь, пойдем!

Глава 7. Эля

— Скажите, как мне связаться с лечащим врачом моего ребенка? — спрашиваю у педиатра. Я уже оббегала половину больницы, никто никаких сведений мне не дает.

— Вашего ребенка? — удивляется врач. Осматривает меня с головы до ног, хмурится. — У нас здесь нет новорожденных, — показывает за свою спину.

Я называю фамилию, объясняю ситуацию. По мере моего рассказа врач начинает все понимать.

— Мне сказали, что вы отказываетесь от ребенка, — говорит совершенно спокойно, а меня в холод бросает от этих слов. — Передумали? — слегка удивляется.

— Нет! — вспыхиваю. Затем понимаю, что я как бы ответила на последний вопрос, и спешу себя поправить. А то ведь подумают невесть что! — Я не отказывалась от ребенка! Это моя дочь! Дайте мне номер ее лечащего врача! Прошу вас!

— Но мне сказали… — упрямится педиатр.

— Мне плевать, кто, что и где сказал! — Еще немного и я начну кричать. Держать себя в руках становится труднее с каждой секундой. — Отказа от моей дочки нет и не будет! — Я горю.

Кто такое придумал вообще? Чтобы отказаться от собственного ребенка.

Я мать! Анечка — моя дочь! Вылечу, поставлю на ноги, и все будет прекрасно!

— Готовьте все документы, я выпишусь и поеду к ней в больницу! — Я полна решимости. Буду бороться за свое сокровище до конца. — Отказа от ребенка не будет! Так вам понятнее?!

— Видимо, я что-то не так поняла, — под моим напором идет на попятную. — Вы в палате подождите, я вам все принесу. Одну минутку, — хочет скрыться за дверями отделения.

— Сразу давайте! — стою на своем. Уходить и ждать в палате я не намерена.

Уверена, стоит только отойти, как про меня тут же забудут.

Конечно, новому прогрессивному центру не нужны ни больные рожденные дети, ни их родители. Им нужно, чтобы все было гладко и красиво. Как на картинке, что в холле висит.

Но у меня так не получилось. Что ж с этим поделать? Не люди мы, что ли?

Анечка не виновата, что такой родилась. Она маленькая девочка, которая особенно остро нуждается в своей маме.

И эти твари хотят мою малышку у меня отобрать?!

Ни за что! Я не позволю!

— Торопиться мне некуда, я здесь подожду! — говорю, скрещивая на груди руки. Гордо вздергиваю подбородок, не моргая смотрю вперед.

Педиатр что-то недовольно бурчит под нос и уходит в отделение. К сожалению, мне туда нельзя. Иначе бы шла по пятам и капала на мозг до тех пор, пока бы она не дала номер, по которому могу связаться с врачами.

Потому что я не намерена отступать! Мой муж и мама могут сколь угодно долго мне угрожать и требовать отказа от ребенка, они его не получат.

Анечка — моя дочь!

Вдруг на весь коридор раздается мелодия. Спохватываюсь, скорее достаю из кармана халата телефон.

На экране незнакомый номер.

— Слушаю, — поднимаю трубку и тут же начинаю жалеть об этом. Мысли сейчас совсем о другом.

Нужно смотреть за врачом, чтобы она не ушла из отделения ненароком, а не по телефону непонятно с кем разговаривать.

Но уже поздно. Трубку я подняла.

— Элеонора Смирнова? — В динамике раздается приятный мужской голос. Он кажется мне смутно знакомым, но из-за шума на заднем фоне разобрать, кто это может быть, довольно тяжело.

Отхожу в сторону. Встаю так, чтобы не торчать посреди коридора. Но из поля видимости ни на секунду не упускаю заветную дверь.

— Она самая, — говорю тихо. Слышимость в коридоре просто колоссальная. Уверена, даже в самой дальней палате прекрасно слышно, что я сейчас говорю.

Обычно я подобные звонки не раздумывая сбрасываю, но здесь почему-то решила ответить.

— Вас беспокоит лечащий врач вашей дочери, — представляется мужчина.

При этих словах сердце подскакивает к горлу, перехватывая дыхание, и тут же стремглав падает вниз. Встает на место и начинает гулко биться в груди.

— Лечащий врач? — переспрашиваю. Ушам не верю… Слезы счастья наворачиваются на глаза.

У меня есть связь с моей малышкой! Есть тоненькая ниточка! Есть надежда!

Я теперь не одна!

— Как она? — забыв обо всем, возвращаюсь в палату. Иду так быстро, словно не рожала меньше суток назад. — Как моя дочка? Вы уже сделали операцию? Как она ее перенесла? — засыпаю хирурга вопросами. Голова кругом от переизбытка эмоций.

Тут же забываю про педиатра и ее глупые слова об отказе. Все мои мысли сейчас лишь об одном. У меня есть возможность узнать все о моей доченьке. И я должна воспользоваться предоставленным шансом на все сто!

— Мне сказали, что вы собираетесь отказаться от ребенка, — начинает врач.

— Нет! — ахаю. Я в шоке! Почему и он думает так? — Что вы?! Это моя девочка! Я ни за что от нее не откажусь!

— Вот и славно. — Из голоса врача исчезает напряжение. — Тогда выписывайтесь и приезжайте, — говорит заветные слова. — Она ждет вас.

— Ждет? — Слезы льются из глаз беспрерывным потоком. — Как моя Анечка? Где она сейчас?

— Ваша дочка в реанимации под круглосуточным наблюдением врачей. С ней все в порядке, не переживайте. Она спит. — Слова хирурга звучат обнадеживающе. У меня словно гранитная глыба падает с плеч.

— Может быть, ей что-нибудь нужно? — Я не знаю, что еще спросить, но завершить вызов не в силах. Кажется, что сейчас я рядом. Будто моя малышка слышит меня.

— У нее все есть, — мягко отвечает врач.

— Пожалуйста, расскажите мне про нее еще хоть что-то, — прошу. Мне жизненно важно узнать про Анютку.

— Ваша дочка в надежных руках, не переживайте, — продолжает успокаивать врач. — Она не остается одна, за ней наблюдают.

— Операция прошла успешно? Без осложнений? — Сердце останавливается, пока я жду ответа.

— Все хорошо. — Выдыхаю. У моей девочки все хорошо… Счастье-то какое!

— А… Скажите, с вами по этому номеру можно будет связаться? — задаю очередной животрепещущий вопрос.

— Конечно, — тут же отзывается.

— А то мне до сих пор не дают ни одного контакта, — признаюсь. — Я вам уже давно позвонить хочу, только не знаю куда.

— Это мой сотовый. — Ой… — Можете звонить в любое время. Только не забывайте, что я тоже человек и иногда сплю.

— Спасибо вам огромное! — говорю с жаром. Вот почему нельзя всю благодарность, что испытываю, облачить в слова?

— Постарайтесь до приезда к нам оформить на ребенка все документы. — Врач возвращает меня на землю. — Они нам потребуются для оформления.

— Хорошо, — киваю, словно болванчик.

— Готовьтесь к длительной госпитализации, — предупреждает. — Вы в отделении проведете не один день.

— Я вас поняла. — Сейчас я согласна на все! Совершенно! Лишь бы с дочкой все было в порядке, на остальное плевать!

— У вас еще остались ко мне какие-либо вопросы? — уточняет.

Вопросов нет… Но я не могу этого сказать.

Кажется, что если завершу вызов, то связь с малышкой прервется.

— Если вопросов сейчас нет, то мне нужно идти, — признается. — Пациенты ждут.

— Да-да, конечно! — тут же спохватываюсь. — Спасибо, что позвонили!

— Если будут вопросы, то звоните или пишите, — повторяет. — Не стесняйтесь.

— Хорошо.