Фантастический мальчик

Ксения Леонидовна Кулимова, 2018

Каждый день Васи Кошкина – день сурка. Он по прежнему тайно любит соседку по парте, прилежно учится, но так же родители не обращают на него внимания. И вот, однажды утром, в комнате у Васи появляется мальчик из параллельного измерения. И жизнь Кошкина резко меняется…

Мерно тикали ходики на полке. В кабинете директора стояла выжидательная тишина. Ярослав Николаевич бегло читал докладной лист. Затем поправил очки и серьёзно посмотрел на ученика, сидевшего перед ним. Вася Кошкин в нетерпении и волнении метался глазами по комнате и кусал казанки рук, сцепленных в замок возле рта. Ежесекундно проверял время по своим наручным часам.

— Вась, — начал директор, разводя руками и укоризненно смотря на ученика, — я сейчас не хочу переходить к самым строгим мерам, потому, что все шесть лет обучения ты был примером нашей школы, и в учёбе, и в поведении.

Вася нетерпеливо зажмурился и открыл глаза, посмотрев на Ярослава Николаевича.

— Как говорится, — продолжал директор, — просто чудо, а не ребёнок.

Вася продолжал молчать. Взгляд его карих глаз то опускался на руки, то поднимался на очки директора, то метался в поиске циферблата.

— Может быть, что-то случилось, Вась? — беспокойно спросил Ярослав Николаевич.

Вася отнял руки от лица и с мольбой посмотрел на директора.

— Да нет, Ярослав Николаевич, всё хорошо. Можно я пойду?

— Ты куда-то торопишься?

— Если быть честным, то да, очень, — Вася снова кинул взгляд на наручные часы.

— Послушай, Вась, — Ярослав Николаевич положил докладную на стол и сложил руки, — пять докладных за неделю, пять! Даже Попов себе такого не позволяет, а от тебя я такого, как говорится, и ожидать не мог!

Вася опустил глаза.

— Понедельник, — начал перечислять директор, смотря снова на докладную, — опоздание на урок.

— Да я проспал немного! — начал смущённо оправдываться Вася Кошкин.

— Ты на третий урок опоздал, Вась! — ухмыльнулся директор, разводя руками. Вася промолчал.

— Вторник, — продолжил Ярослав Николаевич, — затеял драку с учениками восьмого «Б».

— Да они первые начали! — оправдался Вася и снова с мольбой посмотрел на директора, — Ярослав Николаевич, можно я пойду?

— Среда, — как ни в чём не бывало, продолжал Ярослав Николаевич, — сорвал уроки во всей школе. Четверг. Как говорится, украл книжку стихотворений со стола учителя и вот сегодня этот погром в медицинском кабинете!

Вася сконфуженно и всё так же нетерпеливо молчал. Ярослав ждал разъяснений. Директор разочарованно смотрел на Кошкина.

— Не могу поверить, что всё это сделал ты, Кошкин.

Вася снова посмотрел на наручные часы.

— Если рассказывать всё, — он нетерпеливо перевёл взгляд на Ярослава Николаевича, перебирая пальцами, — то это займёт слишком много времени. А у меня его катастрофически мало!

Кошкин снова посмотрел на наручные часы. Директор усмехнулся.

— Ну, как говорится, раньше сядем — раньше выйдем, — по привычке разводя руками, молвил он, — У меня рабочий день через три с половиной часа заканчивается, так что, начинай!

Васе надо было спешить, но рвение к правде было сильнее него.

— Это было самое обычное утро самого обычного понедельника…

***

Вася сидел на кухне. Утро, светлое и ясное, било в окно сквозь летучие занавески. Всё как всегда. Ненавистные с детства корочки от хлеба лежат на тарелке, а мать суетится возле плиты — помешивает ложкой овсянку в кастрюле, другой рукой шарит по клавиатуре на ноутбуке, иногда поворачивая кудрявую голову к монитору и пробуя кашу. Ежеминутно подходит к гладильной доске и елозит утюгом по ткани. Вся такая милая, светлая, в цветастом халатике и повязанном на лоб красным платочком.

— Мам, — Вася задумчиво разглядывал хлебную корочку в руках, — я все выходные у бабушки провёл. Можно мне сегодня вечером в компьютер поиграть?

Мать кивнула, не оборачиваясь, попробовала кашу и мельком взглянула на сына, взявшись опять за утюг.

— Хорошо, Василёк, только пол часика.

Вася закатил глаза и вздохнул. Как же он ненавидел это детское прозвище — «Василёк»!

— Мам, ну не называй меня «Василёк»! Сколько раз просил…

— Ой, ну хорошо, извини, извини, — согласилась мать, не поднимая головы от глажки. У Кошкина испортилось настроение. «И кому я здесь нужен?» — подумал он и встал, собираясь относить тарелку. Но корочки не укрылись от зорких глаз мамы.

— А вот это ты кому оставил, а? — кивнув на тарелку, спросила она, смотря то на утюг, то на Васю, — А ну доедай!

— Да я не люблю корочки эти, — с отвращением молвил Кошкин, морщась, разглядывая корку, — они все какие — то пережаренные слишком…

— Надо же какой! — возмутилась мать, всё так же переводя взгляд с утюга на сына, — Хлеб выбрасывать нельзя, это плохая примета! Давай, ешь!

Вася долго разглядывал эту противную корочку и, в конце концов, сев обратно за стол, с самым недовольным видом засунул её в рот и начал жевать.

— Дорогая, — в кухню зашёл отец, надевая чёрный пиджак, — я нигде не могу найти свой галстук. Ты его не видела?

Мама оторвала голову от утюга и посмотрела на пиджак мужа. Чуть — чуть подумала. Поправила очки.

— А я тебе его в карман положила! — указала она пальцем и снова занялась глажкой.

— Спасибо, — улыбнулся отец и достал галстук из кармана. Стал его надевать и подошёл к столу. Взял парочку бутербродов на тарелку.

Васю никто не заметил. Будто он здесь ни сидел. Мальчику это не нравилось. И снова в голову лезла назойливая мысль: «Нужен я им вообще?» Чтобы привлечь внимание, Вася поднял глаза на отца.

— Доброе утро, пап!

— Приветушки, сынок, — но папа сразу же схватился за звенящий телефон, — Алло? Да нет, я не опаздываю! Нет — нет, я еду уже! Пробки! — положил бутерброды обратно и быстрыми шагами удалился. Васю это ещё сильнее расстроило. Он проводил отца глазами, зажал последнюю корочку от хлеба в руке и направился в комнату к себе, под тихий напев мамы. Мать положила поглаженное полотенце на диванчик и кинула взгляд на стол.

— А тарелочку то убери, Василёк, а?! — донеслась до Васи её просьба.

— «Василёк»! — недовольно закатил глаза Кошкин, идя по полутёмному коридору и доедая корочку. Он проигнорировал просьбу матери и вошёл в свою комнату. Сел на кровать и обхватил лохматую голову руками.

— Понять не могу, — сказал он вслух, — нужен я им вообще? Ёшкин кошкин…

И поднял голову.

Лучше бы он этого не делал.

Перед ним, в удобной позе, подавшись немного вперёд и положив ладони на колени, сидел на стуле парень. У него была приятная внешность, светлые, как солнечные лучи, скользившие сквозь бледно — жёлтые шторы, волосы. Челка, как крыло невиданной птицы закрывала левый глаз. А очи! Магически, обвораживающие зелёные, как трава в городском парке и сияют оптимизмом. Был он в белой косоворотке с золотыми рукавами и подолом, в кожаном ремне на поясе и через плечо, как орденская лента. Будто шёлковые, синие штаны, и к образу как — то не вязались лакированные, чёрные ботинки… но главный вопрос — как он здесь оказался?

— Ты это… ты кто такой? — Вася был в шоке.

— Если говорить на вашем языке, — сказал красивым молодым голосом с еле заметными басистыми нотками незнакомец, — то моё имя Акамактиромадимолалоловестервайс. А тебя мне как называть?

— В-Вася — заикаясь от потрясения, ответил Кошкин, — Кошкин! А что значит это… магамак… агромаг… билиберда-вайс?

— М-м-м, — Вайс задумался и жизнерадостно ответил, — абсолютно ничего. А что значит Вася Кошкин?

Вася собрался ответить, но со скрипом открылась дверь и вошла мать в жёлтенькой блузке, уже собранная.

— Всё, сынок, я исчезаю, — сказала она, выглянув из-за двери, — ты давай, всё — таки помой за собой тарелочку, ты же у нас взрослый… — она поправила покрывало на кровати и чёрную подушку.

— Хорошо, мам, — быстро ответил Вася.

— Взрослый… — задумчиво повторила мать, — всё, и не опоздай в школу! — прибавила она и ушла.

— О, — Вася немного удивился, оставшись наедине с Вайсом, хоть и успел успокоится после первого впечатления, — вы знакомы? — он многозначительно покивал головой на закрывшуюся дверь.

— Нет, — отрицая, ответил Вайс, — всё намного проще — я невидимый!

Жизнерадостность, оптимистичность и красивая улыбка не покидали его ни на минуту. При своих последних словах он красноречиво поднимал брови.

***

— Невидимый? — недоумевающе и как — то недоверчиво переспросил Ярослав Николаевич.

— Ну да, — кивнул Вася, вспомнив, как Вайс продемонстрировал своё исчезновение.

— Значит, я не ослышался, — вертя в руке очки за душку, молвил директор, смотря на Васю укоризненно, — Вась. Надеюсь, ты понимаешь, что это, как говорится, самая глупая отговорка, которую мне когда — либо приходилось слышать.

Вася ухмыльнулся. Он будто и ждал этой фразы и разочарованно повесил голову.

— Я знал, что вы мне не поверите, — вздохнул Кошкин.

— Ну, допустим, что это так, — поэкспериментировал директор, — но Вась! Если невидимого человечка ты всё — таки видишь, значит это, как говорится, просто плод твоего воображения.

— Да нет же, — отговаривался Вася, — это такой же мальчишка, как и я, только из параллельного пространственного измерения, понимаете? Вследствие своего вращения, параллельные миры иногда пересекаются, открывая временной портал между мирами. И если правильно рассчитать…

— Ладно, ладно, — перебил Ярослав Николаевич. Хоть ему было интересно, пришлось перейти дальше, — с этим всё понятно. Перечитал фантастики на ночь и проспал урок. Переходим ко вторнику. Кто из вас затеял драку?

Вася тревожно вздохнул, так как ему надо было спешить, но желание, что б ему поверили, пересилило всё.

***

— Ну не обманывай, — попросил Вася, когда они с Вайсом шли от его дома через красивый скверик, — ты никак не выглядишь на двадцать семь лет, — Кошкин показал на друга. Реально, как такому парню может быть лет за двадцать?

— Да, мне многие так говорят, — ответил Вайс, — даже мой родной дядя дал мне тридцать пять!

— Очень смешно, — не поверил Вася и остановился, уперев руки в бока, — Ну, а мне тогда по твоему сколько?

— Ну, — Вайс недолго думал, посмотрев косо на небо, — примерно… Пятьдесят!

У парня из другого мира была такая интонация, будто он не хотел обидеть какого — то старика, сказав ему возраст лет на двадцать моложе. При этом Вайс красноречиво поднял брови, что часто за ним водилось.

— Что? — Кошкин посмотрел на Вайса, как на сумасшедшего, — Пятьдесят? Да ты с ума сошёл! — жестикулируя руками в сторону друга, Вася возобновил путь, — Ну спасибо! — тут парню захотелось пошутить. Он согнул спину, держась за поясницу и смешным старческим голосом сказал: — Ой, внучек, помоги дедушке до школы дойти…

С лестницы спускался сосед в белой майке. Ему показалось, что такая шутливая просьба была обращена к нему.

— Чё?

Вася смутился, разогнулся и начал оправдываться.

— Я это… репетирую. Школьный театр, понимаете?

Сосед отвязался и ушёл дальше.

— Вайс! — позвал Вася.

— А? — откликнулся Вайс, подойдя.

— А почему он тебя не заметил? — Кошкину было ужасно интересно узнать секрет.

— Ну, потому, что я не хочу, — просто ответил Вайс и улыбнулся, — Любые живые организмы могут видеть меня только с моего желания. Это защитная реакция на суету мира и окружающую среду.

— Стой, — тихо скомандовал Вася. Он увидел своих злейших врагов — парней из восьмого «Б». Ему стало страшно, — Ёшкин кошкин… давай вон там обойдём! — парень показал на тропинку в сквере.

Конец ознакомительного фрагмента.