Байки ночного города

Ксения Еленец, 2022

Когда на землю опускается ночь, просыпаются городские легенды. Совпадение ли, что нескольким самоубийцам перед смертью приходят странные письма? Что таит за собой захватившая город эпидемия неудач? Кто прячется по ту стороны зеркал? И почему во всё это оказался втянут Игорь, единственный талант которого – умение видеть мёртвых?

Почта с того света

Часть 1

Двери вагона распахнулись с громким шипением, впустив внутрь поток сырого воздуха. Игорь поëжился и сильнее натянул капюшон толстовки. Метро с его специфическими запахами, грохотом и людскими толпами приводило Игоря в уныние. Но выбор между многочасовыми пробками там, наверху, и короткой, пусть и неприятной поездкой под землёй всегда падал на второй вариант.

Запустив новую порцию хмурых и уставших людей, спешащих домой после тяжёлого рабочего дня, двери вагона закрылись и состав тронулся с места.

От толчка Игорь практически повис на поручне, но на ногах удержался. И тут же содрогнулся от мощного удара в спину.

— Простите, — пискнуло откуда-то снизу. Мелкая пигалица с крашенными во все цвета радуги волосами, покачиваясь, отползла в сторону, где её тут же поймала подруга, такая же мелкая и цветастая. Кое-как закрепившись у поручня, девчонки затрещали, не трудясь понизить голос и совершенно не беспокоясь о том, что их разговор слышит добрая половина вагона.

Игорь с трудом подавил мученический вздох. Наушники сдохли ещё в первой половине дня. Выросший на проводных аксессуарах, Игорь постоянно забывал их подзаряжать. Будет ему урок, а пока что придётся слушать болтовню двух цветастых сорок.

–… я тебе говорю, это письмо от Кирилла! — голос у девочки был звонкий и громкий. Фразы помимо воли ввинчивались в уши.

— Да кто в наше время пишет бумажные письма? Откуда ты вообще его взяла?

— В сумке нашла. Ну ты чего, это ж так романтично! Как раз в духе Кира.

— Ага, конечно. Знаешь, в чьëм это духе? Мертвого почтальона.

Игорь, поймавший равновесие и уже почти задремавший в положении стоя, встрепенулся.

Эту городскую легенду, родившуюся буквально несколько месяцев назад и разросшуюся до масштабов информационной эпидемии он, кончено, слышал.

Всё начиналось с письма. Записки, открытки, конверта. Любого обрывка писчей поверхности, неожиданно обнаруженного в одежде или сумке. Поговаривали, что текст мог быть совершенно любой. От корявого детского рисунка до списка покупок. Ничего не подозревающий бедолага доставал листок, читал надпись, а через сутки его остывшее тело находили случайные прохожие.

Способ самоубийства, типаж, район города — жертв не объединяло ничего, кроме внезапно появившегося в вещах листка бумаги.

Ерунда, конечно. Население в их городе хорошо переваливало за миллион и разумеется, каждый день кто-нибудь умирал. Какой умник придумал приплести сюда байку с Почтальоном, Игорь не знал, но элегантность идеи признавал. В сумках и карманах людей водится столько забытых клочков бумаги, что под деяния Почтальона можно подписать девяносто процентов городских мертвецов.

Динамики объявили следующую остановку, и Игорь начал протискиваться к дверям вагона. Радужные пигалицы тоже засеменили в сторону выхода, продолжая что-то возбуждённо обсуждать. Увлёкшись разговором, одна из них снова влетела Игорю в спину, и на этот раз даже не потрудилась извиниться.

Наконец, двери открылись, выпуская Игоря из тесных, душных объятий вагона.

На перроне было зябко. Сырой воздух тут же просочился под толстовку. Игорь повёл плечами, накинул лямки рюкзака и окинул взглядом толпу, тянущуюся через платформу к выходам на поверхность.

Он даже не успел понять, что его насторожило. Толчок в солнечное сплетение, горло перехватило и Игорь застыл, глядя как от толпы отделяется одна из радужных макушек.

Пигалица уверенно проследовала к противоположному концу перрона, словно намереваясь сесть на поезд в обратную сторону, и замерла у самого края платформы.

Игоря потянуло следом. Он, проживший с этой потусторонней мутотенью всю сознательную жизнь, так и не научился управлять такими вот моментами.

Предчувствие всегда было смутным, но настойчивым. Было неясно, что от него хотят, но сопротивляться никогда не выходило.

Толпа людей у платформы неохотно поддавалась тычкам и пропускала его дальше. В туннеле заблестели огни состава. Радужная девочка остановилась на самом краю платформы, беззаботно покачиваясь с носка на пятку. Состав вылетел из туннеля. Девочка сделала шаг вперёд. Дикий лязг тормозов ударил по барабанным перепонкам. Потрясённая тишина лопнула, разразившись многоголосым испуганным криком.

Цепкие потусторонние когти отпустили. Теперь Игорь полностью владел своим телом, и ему хотелось лишь поскорее выбраться на поверхность.

Всё вокруг утонуло в ауре свежей смерти и вспышках чужой паники. Игоря повело, к горлу подкатил комок тошноты. Слишком много всего. Те органы чувств, что отвечали за паранормальное в его жизни, захлебнулись от информации и готовы были вырубиться, отключив попутно и самого Игоря. Сдавшись малодушному внутреннему голосу, твердящему, что здесь он уже ничем не поможет, Игорь поплелся в сторону эскалаторов.

***

После промозглого метро и улицы с её пронзительным ветром и колкой холодной моросью, квартира буквально пыхнула печным жаром.

Дома пахло теплом, уютом и чем-то приторно-сладким. Игорь подозревал, что Нина в его отсутствие балуется электронными парилками, но за руку её поймать не удавалось, а устраивать скандал на пустом месте подростку четырнадцати лет от роду было не самой разумной идеей.

Стянув кроссовки и небрежно бросив их на придверном коврике, Игорь двинулся в гостиную, откуда доносилось копошение и сдавленный девичий смех.

— Приветствую, сиамские близняшки, — фыркнул Игорь, наблюдая как сестра и её неизменная подружка подскакивают от неожиданности, стукаясь лбами. Колода гадальных карт, варварски разложенная прямо на полу, разлетелась в разные стороны.

— Я аккуратно, — сестра тут же вскинула острый подбородок. Какая-то дальняя примесь цыганской крови подарила ей черные глаза, копну непослушных смоляных волос и непрошибаемую наглость.

— Я вижу, — Игорь скептически выгнул бровь, глядя на учинëнный беспорядок. Ему отметившиеся в родословной ромалэ подарили только сбоящие способности к гаданию и целый пакет других поломанных паронормальных приколюх.

Светка смотрела повлажневшими испуганными глазами, словно ожидая, что злобный старший брат подруги сейчас схватится за ремень. Игорь неуютно поëжился под этим оленьим взглядом и пошëл на попятный. — Ладно, пользуйтесь, мне не жалко. У меня для работы есть новая колода.

Нина победно задрала нос и свысока поглядела на Светку. Мол, я же говорила, что братец безобидный как лабрадор.

Даже не предприняв попытку собрать карты, она выскочила в коридор, цокнула языком при взгляде на небрежно брошенную обувь и кивнула в сторону кухни:

— Кто б говорил про близнецов. Твой уже час сидит на кухне и жрëт моё печенье. С тебя, кстати, денег на новое.

— Иди уроки учи, вымогательница, — фыркнул Игорь, открывая дверь на кухню.

Макар и правда лениво жевал печенье, уткнувшись носом в телефон. Форменная фуражка небрежно висела на спинке стула, ремень с кобурой валялась на подоконнике, рядом с наполненным пеплом стаканом. Игорю всегда было интересно, кто и зачем принял этого паталогического раздолбая на работу в органы.

— Я же говорил тебе не курить в моей квартире, — Игорь устало плюхнулся на соседний стул, сцапал почти остывшую чашку с кофе и сделал большой глоток. — Фу, дрянь горькая.

— Свой наводи, нефиг по чужим чашкам побираться, — весело ухмыльнулся Макар, напрочь игнорируя все претензии. Игорь лишь закатил глаза. Характер друга не менялся с самого соплячьего возраста. Макар всегда был крупным, шумным, с живой мимикой, переключающейся с одного выражения на другое за долю секунды. Полной противоположностью самого Игоря.

— Гош, ты ж на метро добирался? Что там за фигня произошла? Рабочая группа трещит не замолкая, — Макар кивнул на телефон, который и правда ежесекундно выдавал новые уведомления в мессенджере. — Вроде, как раз твоя станция.

— Моя, — вздохнул Игорь. Рассказ о произошедшим получился скомканным и сумбурным, и оставил на корне языка привкус горечи. Близкая смерть всегда поселяется внутри тяжёлым мутным клубком чувств, а смерть совсем молодой ещё девчонки разом ударила и по паранормальной, и по человеческой половине.

— Опять молодёжь настрочит постов о Почтальоне во всех социальных сетях, — досадливо скривился Макар, хлопая себя по карманам форменной куртки. Пачка сигарет, которую он, очевидно, искал, находилась на столе прямо перед ним.

Игорь закатил глаза и пододвинул пачку другу, на что получил благодарный кивок. Место, где появлялся Макар обрастало его вещами с космической скоростью. Игорь мог поклясться, что в стаканчике с зубными щётками в ванной комнате видел третью, не принадлежащую ни ему, ни Нине.

Взгромоздившись на подоконник, жалобно всхлипнувший от непочтительного обращения, Макар щёлкнул зажигалкой и сделал глубокую затяжку, небрежно выдохнув дым в окно.

— А ты ничего не почувствовал? — осторожно поинтересовался друг, высматривая что-то на растянувшейся далеко внизу парковке.

— Ты же знаешь, что мой сверхъестественный нос работает по одному ему понятному принципу, — Игорь поморщился от потянувшегося в комнату дыма. — Меня повело к ней ещё до того, как она прыгнула, но что она собирается сделать я предвидеть не смог. Да и не успел бы её словить, наверное. Знаешь что странно? Она выглядела как уверенная и довольная жизнью девочка. Не понимаю, как ей пришло в голову прыгнуть. Может правда…

— Э-э-э нет, — коротко обрубил Макар, моментально теряя расслабленный вид, — знаю я тебя, мсье Пуаро потустороннего разлива. Опять начнёшь бродить с лопатами по кладбищам, пугать патрульных, а мне тебя из камеры потом вытаскивать? Помнишь того извращенца, который могилы выкапывал? Надо мной до сих пор весь отдел ржëт, говорит, что ты его сдал, потому что хотел от конкурента избавиться.

— Этот ненормальный выкапывал человеческие кости, которые использовал для проклятий. Пять жертв, между прочим, — проворчал Игорь. Он втайне гордился проделанной тогда работой.

— А мëртвые монашки из городского парка? — не унимался друг. — Лежали себе тëтки мирно, пока Гоша не решил, что ему требуется налаживать физическую форму и не начал бегать по этому злосчастному парку. На кой ляд ты их поднял, ирод?

— Они сами поднялись, — Игорь почувствовал, что щëки позорно заалели. Призраки монахинь и правда начали появляться в парке и пугать прохожих только после того, как он решил заняться пробежками. Сам Игорь списывал это на случайнность, но соблазнëнные монашки были второй по значимости историей, которую Макар любил вспоминать при каждом удобном случае. — А я их между прочим того… Упокоил.

— Знаю я, что ты их того, — Макар хохотнул, стряхнул пепел в стакан и щелчком пальцев отправил окурок в окно. — Но сюда не лезь. Засветишься, заколебëшься показания давать. А если СМИ пронюхают про твою экстрасенсорность, вообще пиши пропало. Станешь ты у нас Почтальоном, это я тебе без всяких способностей гарантирую. Ах вы мелкие засранцы!

Макар сорвался с подоконника, цапнул портупею и фуражку и полетел к выходу, на ходу прилаживая кобуру к поясу.

Игорь высунулся в окно и увидел, как местная шпана вымазанными в грязи пальцами выводит на лобовом стекле Макаровой машины анатомически недостоверные художества.

***

Утро началось с грохота и задушенного Нинкиного визга. Игорь с трудом разлепил глаза. За окном стояла непроглядная темень и понять, виной тому безбожная рань или затянувшие небо тучи было трудно.

Комната за ночь совершенно выстыла. Управляющая компания с понедельника обещала дать отопление, но неделя шла к концу, батареи шипели и стучали, но оставались непреклонно-холодными.

Игорь с носом завернулся в покрывало и поплелся на кухню, где судя по звуку и произошло ЧП.

Нина сидела на корточках, а в подоле огромной футболки, судя по размеру перекочевавшей из гардероба Игоря, поблескивали осколки кружки.

— Доброе утро, — Нина лучезарно улыбнулась, пряча за спину изрезанные осколками пальцы.

— Где ж доброе? — хмуро буркнул Игорь, усиленно пытаясь вспомнить, где последний раз видел пластыри.

Операция по ликвидации ЧП локального масштаба потребовала выбраться из тëплого покрывала и настроение Игоря испортилось окончательно.

Когда осколки были выброшены, чайник вскипячëн, вода разлита по новым кружкам, пластырь, обнаруженный на холодильнике, наклеен, Игорь успел проснуться и относительно согреться. Он сидел напротив сестры, сменившей его футболку на школьную чёрно-белую форму, и лениво макал в кружку чайный пакетик.

— И куда ты такая красивая собралась? — Игорь указал подбородком на густо подведëнные чёрным глаза сестры.

— В школу, — Нина приподняла брови и спокойно встретила чужой взгляд.

— Опять с завучами поругалась? — Нина фыркнула, что можно было расценить за положительный ответ. Характер сестрёнке достался тяжёлый, а переходный возраст только раскрасил его новыми красками. — Не перегибай только. Ты ведь знаешь, что опека смотрит на меня волком. Двадцать пять лет, формальная работа, отсутствие женщины в доме. Они считают, что твои тëрки с учителями это прямое следствие моего пагубного влияния.

— Да всё я понимаю, — глаза Нины стали пустыми и серьёзными. Игорь ощутил привычный укол вины. Таких глаз не должно быть у ребёнка. Может и правда он не тот человек, которому стоит воспитывать молодую девушку? — Я постараюсь, Гош, честно.

Оба сделали по большому глотку чая, чтобы заполнить гнетущую паузу.

— Кстати, — Нина поставила чашку перед собой и поймала глазами взгляд брата, — мне кажется, у Светы какие-то проблемы с родителями.

— Почему ты так думаешь? — матовые чёрные глаза — цыганское наследство — буквально вынимали душу. Вот кому нужно было получить все эти сверхъестественные способности. И прямиком на битвы экстрасенсов. Деньги бы гребли лопатой.

— Не могу объяснить. Она просто изменилась. Вроде в школе всё как обычно, да и в целом, никаких причин для перемен нет, но она другая…

— Я попробую поговорить с ней, Нино, но ты ведь понимаешь, что она меня боится, как огня…

Нина кивнула, тряхнула головой, словно выбрасывая оттуда лишние мысли и встала из-за стола.

— Ты сегодня опять в архив? — почти утверждение, но Игорь всё равно кивнул.

Его работу трудно было назвать работой в нормальном смысле этого слова. Официально он числился клерком маленькой шарашкиной конторы. Это было необходимым условием, по которому опека разрешила оставить у себя Нину. Неофициально Игорь побирался случайными заработками.

Он гадал людям в социальных сетях под ником"матрона Евдотья", ловил в интернете заказы на чистку домов от признаков, делал бесполезные, но эффектные ритуалы на привлечение удачи, чистил ауру от порчи… Разумеется, большая часть этих махинаций были чистым цирком. Но случались и настоящие дела. Как тогда, с монашками в парке и сатанистом на кладбище. Но такие дела, обычно, образовывались отдельно от заказчиков и никем не оплачивались.

Но была у Игоря работа, которая ему нравилась, и которую он выполнял честно и усердно — генеалогические исследования. Почему-то, именно здесь его сломанный дар раскрывался во всей красе. Указывал направление поиска, подкидывал картинки из прошлого, помогающие восстанавливать ход истории. Платили за его усилия прилично, хоть заказы перепадали до обидного редко.

Сейчас на генеалогическом фронте царил полный штиль, но работники архива — милейшие дамы, всегда предлагавшие свою помощь и подкармливающие Игоря домашней выпечкой — просили помочь с перестановкой стеллажей.

Проводив сестру, которая смыла-таки боевую раскраску, на автобусную остановку, Игорь нехотя поплëлся в сторону станции метро. Несмотря на безбожную рань, народу на перроне было уже предостаточно. Игорь протиснулся к краю платформы и его сердце пропустило удар.

На краю, перекатываясь с пятки на носочек, стояла девочка-подросток с выкрашенными во все цвета радуги волосами. Кончики ушей, красные от холода, торчали из-под взъерошенной шевелюры, полы длинной куртки трепались в такт движениям. Она была до щема в груди юной и живой.

Шаг — девочка полетела вниз. Молча, без единого звука. Миг — и она снова возникла на краю платформы.

Игорь не сразу понял, что произошло. Никогда раньше он не сталкивался с такими реалистичными призраками. На мгновение показалось, что если он подойдёт, поймает девчонку за локоть, не даст сорваться с края платформы, то вчерашний вечер получится переписать. Он, кажется, даже сделал пару шагов, когда призрак снова сорвался вниз, чтобы через удар сердца материализоваться на краю платформы.

Она застряла, вдруг отчётливо понял Игорь. Не понимает, что умерла. Переживает свою смерть раз за разом и продолжит это делать, пока ей не помогут уйти. Игорь откуда-то знал, как помочь бедолаге упокоиться, но другая часть его сознания — трусливая, рациональная — кричала, что на платформе слишком многолюдно.

Приступ прошёл так же резко, как начался. Секунду назад на перроне стоял медиум, остро чуявший боль пойманной в бесконечную петлю души и готовый ей помочь. Сейчас же на его месте возник Игорь, продрогший в старой затасканной дутой куртке, ненавидящий подземку и не желающий совершать странные ритуалы при таком скоплении народа.

Подвывающую совесть Игорь успокоил обещанием вернуться. Позже. Вечером, перед самым закрытием. Вернуться и помочь.

Часть 2

Макар стенал как неупокоенный полтергейст, матерился и, кажется, пытался угрожать. Игорь слушал рассеянно. Трубка, зажатая между плечом и ухом, то и дело норовила выскользнуть, а проездная карточка, которую он тщетно пытался вырыть из недр рюкзака, продолжала играть в прятки.

Квест «переставь пару стеллажей» растянулся до позднего вечера. Оказалось, что перед перестановкой содержимое помещения нужно вынести в другую комнату, перебрать бумажные тюки, проверить связывающий их шпагат, убедиться, что документы не отсырели и не обзавелись многоногими квартирантами.

В общем, ударный рабочий день плавно перетëк в ударный рабочий вечер и на станцию метро Игорь буквально бежал.

О неупокоенном призраке он вспомнил уже в дверях.

Некстати выползший внутренний охотник на привидений уверенно заявлял, что упокоить призрак в метро нельзя. То есть, можно, но такой слабак как он, Игорь, сожжёт спасаемую душу или выжжет собственную.

Ну ум приходили аналогии с могилой, склепами и прочие мрачные образы. Та дрянь, что помещала в голову Игоря всю эту потустороннюю муть в принципе не очень любила слова. Она действовала силой и общалась образами.

В итоге, застыв как дурак между откидных дверей, Игорь лихорадочно пытался сообразить, где в половину двенадцатого ночи взять маленькую пустую банку с крышкой и свечи, и при этой успеть попасть на нужную станцию до полуночи, когда метрополитен закроется для посетителей.

Идея позвонить Макару и попросить его организовать доставку спиритических инструментов для начинающих медиумов напрашивалась сама собой. Макар идею не оценил. Обозвал дебилом, упрямым бараном и долго распинался о длинных носах, которые так и просят кулака.

— Эй, Винчестер, ты чего притих? — поток яда и ругательств закончился, и Макар созрел для конструктивной беседы. — Тебя самого там мимоходом не упокоили?

— Проездной потерял, — буркнул Игорь. Он, наконец, сдался и приложил к турникету телефон, позволяя списать за проезд с банковской карты. Дисплей мигнул, разрешая пройти. — Всё, я вниз. Жду тебя на станции с банкой и свечами.

Конечно же, Макар материл его до того момента, когда палец коснулся кнопки отбоя. И конечно, когда двери вагона распахнулись, он сидел на пустом перроне, нахохлившийся, как злобная птица.

Игорь осмотрел огромную долговязую фигуру в щегольском пальто, совсем не вписывающуюся в этот сырой могильный мир, облицованный в серый мрамор, и фыркнул.

— Смешно тебе? — Макар зыркнул исподлобья, но раздувать конфликт не стал. — Должен будешь. Ты бы видел, как продавщица на меня смотрела, когда я пришёл на кассу с таким джентльменским набором.

Макар выудил из кармана толстую белую свечу и крохотную банку детского пюре.

— С индейкой? — нервно хохотнул Игорь.

— Ты ещё перебирать будешь? — Макар настолько опешил от наглости друга, что даже забыл разозлиться.

— Не буду, индейка так индейка. Всё равно её придётся высыпать. Банка-то нужна пустая.

Абсурдность происходящего отвлекла, перебила нервную дрожь, которую вызывали мысли о предстоящем мероприятии. Игорь покрутил головой, но радужная макушка на перроне не обнаружилась. Нахмурившись, он перешёл на ту сторону платформы и прошёлся вдоль края, заглядывая вниз, на рельсы.

Призрак пропал.

Игорь чувствовал её. Словно шлейф знакомых духов. Узнавал её присутствие, как узнают по шагам близкого человека. Её аура находилась здесь, близко, в зоне досягаемости, но самого призрака нигде не было.

— Ты её видишь, да? — Игорь совершенно забыл, что находится на платформе не один и буквально подскочил от неожиданности.

— Нет, — выдавил он плохо управляемым языком. — Она пропала. Не знаю, как объяснить, но мне кажется, с ней сделали то же самое, что хотел сделать я.

— Упокоили?

— Украли.

Макар приподнял бровь. На его лице читалось стойкое желание отвезти друга в психушку.

— Кто-то запечатал душу девушки в сосуд и унёс с собой, — осторожно подбирая слова объяснил Игорь, — и, мне кажется, произошло это совсем недавно.

Бровь Макара поползла ещё выше, но ничего сказать он не успел. В его кармане заиграл мобильный. В пустом гулком помещении звонок прозвучал подобно раскату грома.

— Говори, — с каждым словом с того конца трубки Макар всё сильнее темнел лицом. — Сколько лет? Записка? Кто растрепал? Дай угадаю, доморощенных журналистов целый подъезд набежал? Еду.

Макар положил трубку, с силой потер переносицу и поднял на Игоря тяжёлый усталый взгляд.

— Поехали, у нас новое тело.

— Причём здесь я? — с трудом проглотив внезапно образовавшийся в горле ком, сипло выдавил Игорь. Воображение моментально подкинуло Нинкину фигуру, безвольную и переломанную, лежащую в ореоле собственной крови.

— Ещё один самоубийца. Молодой парень. Ребята говорят, что возле него нашли странную записку. Похоже, твой Почтальон с того света всё-таки существует.

***

Дом — обычная многоэтажка в спальном районе — находился совсем недалеко от их с Ниной квартиры. Макар с трудом втиснул машину на переполненную стоянку у строительного магазина, расположенную через двор от места происшествия.

Подъезд можно было определить влëт, даже без экстрасенсорных способностей. Двери распахнуты настежь и подпëрты мусорным ведром, на крыльце курят несколько человек в полицейской форме, все тротуары заставлены машинами. Когда Игорь с Макаром подошли, от подъезда как раз отъезжала карета скорой помощи.

— Увезли уже? — спросил Макар у коллег, кивнув на практически скрывшуюся с глаз скорую.

— Угу.

Они обменялись короткими рукопожатиями и парой негромких фраз. Игорь не стал вникать, резонно подумав, что нужную информацию Макар до него доведëт. Не зря же он его сюда потащил.

— Гош, булками шевели, — оклик Макара раздался уже из подъезда. — Ребят, это со мной. Стажёр.

Ребятам было откровенно фиолетово стажёр перед ними, подозреваемый, или чëрт с Лысой горы. Они зевали, выдыхали кольца горького дыма и кидали тоскливые взгляды на часы.

— Нашла соседка, — коротко проинструктировал Макар, бодро перескакивая через две ступеньки. В доме было добрых девять этажей и по классике сломанный лифт, а почивший бедняга жил, судя по-всему, практически под крышей. — Парень редко закрывал дверь, а она у него металлическая, тяжёлая, под собственным весом расшиперивалась на половину лестничной клетки. Короче, соседка пришла ругаться, а парень не вышел. Она, не будь дура, прошла в квартиру а он там… Висит, красавец. Тётку скорая увезла ещё раньше, чем покойничка. Надеюсь, она следом не преставилась.

Игорь мог бы сказать, что соседка жива, он чувствовал, что свеженький труп здесь проносили только один, но неприспособленное к длительным вертикальным пробежкам тело запыхалось и отказывалось выдавать связные фразы. Пытка кончилась на седьмом этаже.

Макар влетел на лестничную площадку отвратительно бодрый и, кажется, даже не запыхавшийся. Снова обменялся рукопожатиями и короткими ëмкими фразочками с крутящимися повсюду людьми, поманил Игоря рукой и прошёл в квартиру.

Жильё было откровенно холостяцким в худшем смысле этого слова. Практически голая прихожая, с одинокой табуреткой, заваленной верхней одеждой, крохотная кухня, заставленная пустыми бутылками, жестянками от консервов и грязными тарелкам. Посреди кухни табуретка. Видимо, родная сестра той, из прихожей. На люстре болтался огрызок верёвки с пушащимся срезанным концом.

Сам мертвец тоже был здесь. Стоял рядом с табуреткой нелепый, сгорбленный, в растянутой майке-алкоголичке и застиранных семейниках и смотрел на непрошенных гостей перепуганными красными глазами.

Поймав взгляд Игоря, парень открыл рот, видимо, пытаясь что-то сказать, но не смог проронить ни звука. Пухлые обкусанные губы кривились, лоб бороздили морщинки, вена у виска вспухла, но смерть надёжно запечатала его уста. Игорь помотал головой, глядя бедняге прямо в глаза. Не сможет. Такие духи — осознавшие свою смерть, помнящие себя — недолго задерживаются на этом свете. Девять дней, и душа отправится дальше по неизвестному никому из живых маршруту.

Его даже нельзя было считать призраком в полном понимании этого слова. Просто душой, попавшей в естественный посмертный круговорот.

— Попрощайся с родными, — Игорь произнёс это одними губами, но его поняли. Парень, слегка успокоившийся, кивнул и, нерешительно помявшись, покинул кухню.

— Он тут? — Макар смотрел чужим, острым взглядом. Профессиональным. Непривычным.

— Был, — кивнул Игорь, отводя глаза. С таким Макаром иметь дело было неприятно. — Но я сказал ему уходить.

Друг открыл рот. В его глазах мелькнуло что-то яростное и жёсткое, но поймав взгляд Игоря, Макар внезапно успокоился и кивнул:

— Если ты считаешь, что он не может нам помочь, то ладно.

— Они не помнят подробности своей смерти. Те, кто готовится идти дальше. Видимо, защитный механизм психики. Если вспоминают, начинают желать мести, или жалеть себя и завидовать живым. Так появляются неупокоенные души.

В коридоре послышался шум, тихие голоса, а следом жалобный женский плач. Мужчины, не сговариваясь, бросились в коридор. Игорь понял кого увидит ещё до того, как тусклая подъездная лампа выхватила из полумрака круглое, обрамленное светлыми кудряшками лицо Нинкиной подруги.

Света замерла, вглядываясь в их лица, а потом бросилась к Макару, зарывшись мокрым лицом куда-то в район его груди и сотрясаясь от рыданий. Тот неловко погладил девочку по голове, бормоча что-то успокаивающе-ласковое и бросил на Игоря умоляющий взгляд.

— Пойду посмотрю записку. Я видел её на столе, — Игорь сделал вид, что не уловил просьб о помощи. Во-первых, не любил иметь дело с плачущими женщинами, пускай и маленькими. Во-вторых, это была месть за неприятные мгновения в компании Макара-на-службе.

Но Светка… Вот тебе и проблемы с родителями. Нужно будет сказать Нине. Пусть поддержит. И вразумит.

Игорь остановился посреди кухни как вкопанный, чувствуя острую нехватку воздуха. А ведь Нино её ровесница. Она уже не та маленькая девочка, которая облазила все деревья в окрестностях, мастерила рогатки и гоняла в футбол с соседской шпаной. Она красится, часами вертится у зеркала и, наверное, уже интересуется противоположным полом не в качестве товарищей для игр. И еë бестолковый брат совершенно не знает, что со всем этим делать.

Игорь практически развернулся на выход, но вспомнил, что время перевалило за полночь и Нина, скорее всего, уже видит десятый сон. Вряд ли она готова прервать его, чтобы выслушать какой дурак её брат и как сильно он будет стараться это исправить.

Записка и правда лежала на столе. На вид совершенно обычный лист А4, сложенный пополам и заполненный мелким убористым почерком. На ощупь он оказался неожиданно мерзким. Могильно-холодным и как будто скользким.

Это был художественный текст. Что-то старое, с кучей витиеватых речевых оборотов и ускользающим смыслом. Описание какого-то места.

Негромкий шум воды, сочная трава под босыми подошвами и шикарные раскидистые ивы. Ветер, ласковый, тёплый, пропахший луговыми цветами, треплет волосы и пускает по водной глади куцые волны.

Игорь не сразу сообразил, что провалился в видение. Место показалось до боли знакомым. Берег песчаный и обрывистый, усеянный коричневыми шапочками рогоза, который они в детстве называли камышом. Узкая песчаная дорога, протоптанная поколениями таких же босых детских ног. Если пройти немного дальше, можно увидеть крышу крохотного одноэтажного домика, в котором Игорь, Макар, а позже и Нина проводили почти каждое лето своего детства.

Письмо хранило ауру Почтальона и след еë тянулся к хорошо знакомому Игорю озеру в загородном дачном посëлке. Этим открытием хотелось поделиться с Макаром, но друг как раз сдавал зарëванную Светку хмурой молодой женщине в строгом костюме. Светке женщина не понравился. Девочка цеплялась за пальто Макара и жалобно молила её проводить. Разумеется, друг сдался. Он аккуратно отцепил девичьи пальцы от своих карманов, бросил Игорю, чтоб ждал в машине и стремительно поскакал вниз по ступеням.

Из настрадавшегося оттянутого кармана что-то вылетело и, звякнув, покатилось по ступеням, но Макар уже проскочил один лестничный пролёт и окликать его было бессмысленно.

Игорь подсветил ступеньки телефонным фонариком и увидел докатившуюся почти до конца лестничного пролёта крохотную баночку из толстого стекла с плотно притертой деревянной крышкой. На вид баночка была пуста. Игорю она напомнила освежитель воздуха, один из тех, что вечно болтались на зеркале в машине Макара. Даже показалось, что он видит на дне баночки остатки зелёной пахучей жижи.

Игорь бездумно открутил пробку, ожидая ощутить химический запах любимой Макаром хвои, но из бутылочки потянуло сыростью и смертью. Из горлышка вырвался поток тумана, заискрился в свете тусклой, заляпанной подъездной лампы и собрался в человеческий силуэт.

Линии заострялись, напитывались цветом, а Игорь сполз по стенке, не удержавшись на покосившихся ногах. Перед ним, любопытно вертя разноцветной головой, застыла девушка из метро.

Часть 3

Часы показывали половину шестого. Телефон мигал, напоминая о шестнадцати пропущенных от Макара, но Игорь не мог найти в себе силы, чтобы начать разговор. Почему в кармане Макара оказался сосуд с призраком? Как он, вообще, сумел его туда запихать, если напрочь лишен не то что способности видеть, даже чувствовать потустороннее?

Игорь знал Макара с детства. Знал, как облупленного. Доверял даже больше чем себе и считал частью своей семьи. Ну, или того, что он неё ещё осталось. Но произошедшее выбивало табуретку из-под ног.

Да, Игорь хотел сделать примерно то же самое. Забрать призрак подальше от места смерти и выпустить, давая возможность выйти из петли и осознать собственную смерть. Да, всё получилось так, как и планировалось. Девушка быстро всё поняла. Начала беззвучно причитать, размазывая по бледным щекам слезы, но процесс был запущен и помощь живых в нём больше не требовалась. Но почему Макар ничего не сказал? Издевался, делал вид, что не понимает, что призрака на платформе уже нет.

В итоге, Игорь малодушно сбежал, благо до дома было рукой подать. Влетев в квартиру, он запер дверь, зачем-то накинув дверную цепочку, поставил телефон на беззвучный режим и, убедившись, что Нина мирно спит в своей комнате, заперся на кухне.

Мысли скакали и путались.

Макар тоже обладает какими-то паранормальными силами. Мëртвый почтальон действительно существует. По крайней мере, письмо найденное в квартире последней жертвы, насквозь пропитано потусторонней аурой. Почтальон как-то связан с местом, где они с Макаром провели детство. Единственный способ, понять, что происходит, это потянуть за обнаруженную ниточку. А значит, нужно ехать к озеру.

Когда Нина, зевая во всю ширину рта и потирая кулаками глаза, вползла на кухню, Игорь уже немного пришёл в себя. Он медленно цедил неизвестно какую по счету кружку остывшего кофе, и задумчиво крутил в руках забытую Макаром пачку сигарет.

— Если и ты закуришь, я перееду жить к Светке, — утренняя Нина никогда не отличалась дружелюбием. — Как-будто мало мне твоего дружка, который расшатал нам подоконник и загадил пеплом все стаканы.

— Как бы Светка сама к тебе не переехала, — брякнул Игорь, прежде чем успел поймать себя за язык. Он не был готов к обсуждению произошедшего накануне, но слово оказалось сказано и Нина, приподняв брови, уже ожидала продолжения. Пришлось рассказывать о прошлой ночи, упустив разве что инцидент с Макаром и похищенным призраком.

— Это многое объясняет, — сестра была на удивление спокойной. Даже, наверное, умиротворëнной. Словно проблема, которая мучила её долгое время оказалась не настолько глобальной, как ей казалось. — Я пошла собираться, а ты поспи, выглядишь паршиво.

Нина разворошила и без того беспорядочно лежащие волосы Игоря, сцапала его кружку, допила остывший напиток и насвистывая какой-то прилипчивый мотивчик поскакала в ванную.

Когда за Ниной закрылась дверь, Игорь взглянул на часы. До ближайшей электрички оставалось тридцать минут. Если он поторопится, успеет добраться до дачного посёлка ещё до обеда. Быстренько осмотрит озеро, найдёт место из видения и вернётся домой до темноты. Хороший, чëткий план.

Конец ознакомительного фрагмента.