Граница сизых сумерек

Крис Кода, 2022

Марку Савину не повезло родиться в злое время. Его мама умерла от коронавируса, отчим допился до смерти и оставил ему в наследство долг перед криминальными авторитетами. Заработать столько денег честным путём он не успеет, а потому решается на отчаянный шаг. Говорят, что выбор есть всегда, но что если придется выбирать между веб-камом, наркоторговлей и даже проституцией? Роман затрагивает табуированные темы мужской проституции и веб-кама в России. Комментарий Редакции: Роман "Границы сизых сумерек" будто острым ножом препарирует реальность, обнажая ее самые непристойные и неприглядные стороны. А переплетения ее метафорических кровеносных сосудов и нервных тканей всегда завораживают. Содержит нецензурную брань.

2. Отработка

Это эксплуатация детского труда! В этой шараге принято отрабатывать прогулы по физкультуре надраиванием полов в корпусах. Как их ещё не закрыли за такое? Хотя чему я удивляюсь, это место вообще держится непонятно на чём. Большая часть учеников здесь учится на бюджете, большая часть преподавателей — аспиранты этого же института или пенсионеры, работающие на минимальной ставке. Здание проектировал какой-то безумный хомяк. Не знаю, как ещё объяснить эти извилистые коридоры и лестницы, ведущие в никуда. Новые корпуса построены так плохо, что в них невероятно холодно уже в конце октября, что же будет зимой?

Вы спросите: что я забыла в колледже, который мне не нравится? Всё просто — я неудачница. Я не набрала достаточное количество баллов на ЕГЭ, для поступления в более престижный институт на бюджет. Денег на платное обучение у нас с мамой не было. Путь к высшему образованию для меня пока был закрыт, но я всё ещё могла получить средне-специальное всего за два с половиной года. Я сдавала физику и информатику — мои любимые предметы. Однако оказалось, что тех знаний, которые давались в нашей школе, было недостаточно для получения хороших баллов. В нашем классе физику понимали только три человека, и учительница была вынуждена разжёвывать материал по несколько раз, чтобы его усвоили остальные. Всё было бесполезно. Вместо того, чтобы выпустить хотя бы трёх способных учеников, они выпустили ноль. Про информатику я вообще молчу: в десятом классе я вела урок у девятиклассников, на котором рассказывала о функциях программы GIPM — бесплатного графического редактора. Никакого программирования мы не проходили. Единственным моим учителем была тетрадь с вопросами по ЕГЭ и интернет, в котором я находила пути решения типовых задач.

Я рассчитывала, что поступить на бюджет на техническую специальность будет проще, потому что они менее популярны у абитуриентов, чем гуманитарные, но не учла, как много народу будет поступать в вузы вместе со мной в этом году. И большинство из них не учились в таких отсталых школах, как моя. В итоге мне не хватило двух баллов для поступления на бюджет, и вот я здесь.

Контингент в группе соответствовал тому образу, по которому она собиралась. Большинство людей здесь были те, кто завалил профильные экзамены, или, как я, был не способен оплатить обучение. Проще говоря, я попала в окружение быдла. Но не все ребята были плохие. В первый же день я познакомилась с Сашей — миленькой миниатюрной блондинкой, которая заценила мои цветные колготки и пирсинг. Мы сразу начали болтать, она оказалась классной. Её семья тоже не могла позволить себе платное обучение, поэтому она поступила сюда. Мы с Сашей стали ходить на пары вместе, вместе обедали, вместе сидели на лабораторных работах. Я научилась игнорировать остальных одногруппников и старалась концентрироваться на учёбе. Вот только на физру меня заставить ходить так и не смогли. Я начинаю задыхаться уже на первом круге пробежки, но врачи не могут поставить мне какой-либо диагноз и выдать освобождение. Поэтому приходится прогуливать.

И вот я иду в подсобку Института связи за ведром, тряпкой и шваброй, чтобы отработать пропуски. Ладно хоть нам ещё выдавали прочные резиновые перчатки, и всё это происходило тогда, когда большая часть студентов уже ушла домой. Завхоз открыла мне маленькую коморку в длинном тёмном коридоре, в которой были наставленные друг в друга несколько металлических вёдер, а в углу взгромоздилось с десяток швабр. Да тут арсенал на целую роту солдат. И правда, пока я тащила ведро в мужской туалет и набирала в него холодную воду, чувствовала себя каким-нибудь младшим сержантом в богом забытом городишке посреди Сибири.

Пока завхоз обозначала мне поле моей сегодняшней отработки, я убирала волосы в пучок, чтобы они не мешались.

— А вот и второй голубчик пожаловал, — звонко произнесла завхоз, глядя мне за спину.

— Извините, я на английском задержался, — еле слышно проговорил парень, который тоже принёс с собой ведро и швабру.

Я узнала его, он учился с нами в одной группе, но всегда держался особняком или зависал с Дэном. Он мельком посмотрел на меня и упёрся взглядом в пол, который мы в скором времени должны были начать мыть.

— В общем, два этажа и все лестничные пролёты, — подытожила завхоз. — Справитесь?

Мы с этим парнем нескладно покивали головами и стали натягивать жёлтые перчатки. Я заметила, что он снова смотрит на меня и протянула ему ещё голую руку:

— Я Алеся, через А.

— Марк, — он быстро стянул перчатку и протянул мне холодную руку. — Тоже через А.

— Мы вроде давно учимся, но не знакомы.

— Да, я половину группы ещё не запомнил.

Мы договорились начать с разных концов коридора, чтобы быстрее справиться с заданием. Я не столько мыла пол, сколько размазывала водой грязь бетону. Не знаю, как справлялся Марк, но середину коридора он прошёл быстрей меня, вымыв тем самым больше территории.

— А ты шустрый, — похвалила я его.

Он что-то пробормотал и заулыбался. Что-то во мне встрепенулось от взгляда на эту улыбку. Наверное, потому, что до этого я никогда не видела его улыбающимся, и мне льстило, что я смогла вызвать в нём эмоции. Захотелось сделать это ещё раз, но пришло время мыть лестничные пролёты и пришлось разделиться.

Когда я закончила со своей лестницей, Марк уже стоял возле подсобки с пустым ведром и влажной тряпкой. С его ушей свисали проводки наушников, он что-то смотрел на телефоне.

— Что смотришь? — я бестактно сунула голову в его экран.

— «Книжный магазин Блэка», — ответил он. — Это небольшой британский сериал с очень специфичным юмором.

— О, а я обожаю Тима Минчина!

— Ох, он потрясающий! — выдёргивая наушники, сказал Марк.

— If you open your mind too much your brain will fall out. Я учу по нему английский.

— А видела его роль в сериале «Блудливая Калифорния»? — Марк вертел телефон в руках, когда говорил, наверное, нервничал.

— Нет, не смотрела его. Слушай, а ты сейчас куда?

— Да никуда особо.

— Хочешь посидеть в буфете в пятом корпусе?

Мы взяли чай и одну шоколадку на двоих. За разговорами о британском юморе и музыке прошло много времени, институт закрывался, и нужно было уходить. Мы забрали свои вещи из гардероба и вышли на морозную улицу. Выпавший утром снег уже полностью растаял, оставляя за собой только мокрый асфальт и грязь на обочинах. Мне было прохладно в пальто, и я туже завязала шарф. Марк проводил меня до остановки. Разговор между нами шёл легко и непринуждённо, как будто мы уже давно были знакомы. Я увидела вдалеке свою маршрутку и сказала об этом Марку. Он сразу стал таким грустным, что я не удержалась и поцеловала его на прощание в щёку. И по тому, как очаровательно он покраснел и заулыбался, сразу поняла — я потеряю девственность с этим человеком.