Котофея для дракона

Кристина Юрьевна Юраш (2024)

Я — обычная деревенская учительница, которая благодаря особой магии разыскивает пропавших детей и вызволяет детей, которых похитили фэйри. Лес вокруг деревни опасен. Он полон гиблых мест. Мой особый медальон позволяет мне оборачиваться кошкой, чтобы видеть магию и обходить опасные места стороной. Но у всего есть своя цена. Чем больше времени, я провожу в лесу, тем сложнее его покинуть. Король фэйри уверяет меня, что влюбился. Но в глазах его холод. Что ему от меня нужно?

Глава 6

Так, кажется, я выспалась. И теперь уже не опасна для общества. Обычно с утра у меня высыпается только сахар из ложки, так что я не сразу поняла, что случилось что-то серьезное.

— Что с Николасом? — прошептала я, видя напуганные лица детей.

— Я… я… сказал ему, чтобы он больше не ходил в лес. Или брал рябину с собой. И протянул ему рябиновую палочку. Мне папа две сделал, потому что боялся, что потеряю, — произнес Саймон, когда я вставала с кряхтением старушки. — А Николас подпрыгнул, словно я ему не палочку даю, а ударил. А потом подошел к окну и заплакал. И сказал, что хочет обратно… К ним… И пошел к двери. Мы его заперли в кладовке.

“Обманул! Обманул! Подлый дракон!”, — пронеслось в голове.

Но радовало только то, что это — действительно Николас.

— Так, домашнее задание сдаем, я проверю! А сейчас у нас урок начальной магии! — выдохнула я, вставая и поправляя узел лент под горлом.

Дети несли мне свои листочки, складывая их в аккуратную стопку на столе. Один листочек упал, но Дилли, сын пекаря, поднял его и сложил на стол.

Я посмотрела на часы, а потом шепнула Саймону, чтобы он сбегал за родителями Николаса.

Я открыла старую книгу там, где лежала моя закладка. Мне приходилось учиться наперед, чтобы потом, на уроке показывать детям волшебство. Если от математики лица детей напоминали очередь к зубному врачу, то этот предмет они любили.

— Вот я бы научился поджигать! Я бы сжег лес и всех фэйри, — произнес Дилан, сын дровосека.

— На всякий случай я осуждаю подобные действия! — произнесла я. — Итак, прячем учебники! Достаем листочки.

“Уберите все легковоспламеняющиеся предметы”, — прочитала я на стене памятку для учителя.

На стене висели рекомендации, данные министерством обычного и магического образования по оборудованию магических классов. Этот предмет ввели совсем недавно. Что-то вроде нашей химии. Не сказать, что он был архисложным. Заклинания были мелкие, вроде “залечить порез”, “развести огонек”, “пришить пуговицу”, “залатать дырку”, “почистить грязь”. Все, что могло пригодиться в быту. Так же там присутствовали простенькие зелья из трав, которыми нас снабдить, разумеется забыли”.

Надпись гласила “перед уроком обязательно перейдите в специально оборудованный класс”. Я вздохнула. Переходить нам было некуда. Поэтому я стала доставать деревянные щиты и ставить их на окна. Щиты были тяжелые, но, спасибо родителям, они были. В классе стало темно. Дети прятали учебники подальше, тихо переговариваясь.

“Наложите защитные заклинания на каждого ребенка!”, — прочитала я, глядя на местный Хогвартс.

— Девочки, собрали волосы под косынку и закатали рукава, — выдохнула я, представляя, что где-то действительно есть школа, в которой все это есть.

— Берем ведра, — произнесла я. — Они в углу!

Малышня бросилась к ведрам, споря, где чье. Я и сама взяла два ведра, направляясь на улицу к школьному колодцу.

Пока цепь поднимала очередное ведро, я чувствовала, как у меня ломит спину. Старость всегда заглядывала ко мне в те моменты, когда мне приходилось, как шарманщику крутить колодезную ручку.

С ведрами, полными водой мы дошли до класса.

— Достали тряпочки, — вздохнула я. — Намочили парты!

Дети размазывали воду по партам, а я по столу.

— Ведерко стоит рядом с партой, чтобы вы могли быстрее его схватить! — напомнила я, — Но не на проходе, чтобы его не перевернули.

Одно ведро я опрокинула на пол, видя, как старые доски впитывают влагу и собирают мусор.

Итак, колхоз имени Хогвартса готов к обучению. Странным было то, что лучше всего у детей получался именно огонь. На этот счет было написана куча умных книг, которые сводились к тому что “странно, но у детей лучше всего получается именно огонь!”.

Я смотрела на кладовочку, из которой ломился Николас. И мне было страшно. А что если он, правда, вернется к фэйри?

— Ну, теперь, когда все готово можно приступать.

Послышался стук в дверь. Я открыла, видя родителей Николаса.

— Ваш сын хочет вернуться к фэйри, — произнесла я, открывая кладовку. Николас сидел на корточках среди старых, дырявых ведер и швабр. — Видимо, они его чем-то угостили. Вам придется его запереть дома и следить за ним. Пока не пройдет…

— Не может такого быть! — басом произнес огромный кузнец, вытирая руки о грязный фартук. Щипцы торчали из надорванного кармана. Видимо, новость о поведении сына застала родителей врасплох. Мать была вся на нервах и напоминала одну сплошную нервную клетку.

— У всех детей, которые побывали у фэйри, какое-то время может отмечаться тяга вернуться обратно, — постаралась я успокоить их. — Ваша задача, как бы он не просил, что бы он ни говорил, держать его под присмотром с недельку. Есть вероятность, что на ребенке чары. Постарайтесь проводить с ним больше времени, разговаривайте с ним, не оставляйте его в одиночестве. Он должен осознавать, что у него есть любящая семья.

— Мне некогда возиться с ребенком! — произнес кузнец. — Мне сегодня нужно сделать двадцать четыре новые подковы! Кто их сделает за меня!

— А у меня огород, — жалобно вставила матушка Николаса, держа его за руку. — Если я не буду работать на нем, то семье будет нечего есть! К тому же, сейчас он ведет себя довольно смирно.

— Да! Не вижу в нем тяги, убежать в лес! — заметил кузнец, поглядывая на ребенка.

— Это может быть хитрость, — убеждала я. — Он сейчас затаиться, постарается убедить вас в том, что все хорошо, а сам тем временем туда. Я прошу вас, не пускайте ситуацию на самотек.

Родители вздохнули, покивали, а потом увели Николаса. Я закрыла двери, глядя на наш магический колхоз. Все девочки сидели в косынках, рукава были закатаны.

— Итак, сегодня мы учимся пришивать пуговицу, — улыбнулась я.

“Позаботьтесь о том, чтобы у каждого ученика был сертифицированный материал, обработанный специальным защитным заклинанием”.

Я взяла коробку и достала оттуда обрывки ткани и пуговицы. В другую руку я взяла ведро и стала макать в него тряпочку и вручать каждому.

— А можно мне другую пуговку? — спросила Мэг.

Я порылась и достала другую, видя радость в глазах ребенка. Она потянулась к соседке, показывая пуговку.

— Итак, положили тряпочку перед собой, расправили ее, а сверху положили пуговку. Место для пуговки лучше наметить заранее, — произнесла я показывая пример.

Все зашуршали, а я разгладила тряпочку и положила сверху потертую пуговицу.

— Руку держим вот так, — показала я. — Пальчиком показываем на пуговицу. Молодцы. Не прикасаемся к ней, а то пришьет палец. Все, пока убираем ручки. Но так, чтобы я их видела. Сейчас будем разучивать заклинание. Только разучивать. “Нере испум!”.

— Нере испум! — повторили малыши.

Я писала слово на доске печатными буквами.

— Не-ре ис-пум, — медленно произнесла я. Дети так же медленно повторили. Опыт подсказывал, что повторять нужно каждому отдельно.

— Нере испум! Нере испум, — слышала я, проходя по рядам. — Неле испум…

— Так, Маргарет. Ты пока не участвуешь в пришивании.

Почему нет заклинаний для детей, которые не произносят букву “р”? Где альтернатива? Но такими вещами министерство не озаботилось.

— Нере… Букву “р” четче! — произнесла я, вспоминая, что у меня дома на столе валяется старая тряпка, сплошь усыпанная пуговицами. Это я три дня назад училась тому, чему сейчас придется учить детей. — А так хорошо!

Я удовлетворенно села за стол.

— Нере испум! — произнесла я, касаясь своей пуговицы.

В классе послышались голоса.

— У меня пришилась! — обрадовался кто-то из малышни и полез смотреть, пришилась ли у соседа.

— Тушим, тушим! — вскочила я со стола, подбегая с ведром и плеснув от души. Парта погасла. Вот, что я и говорила.

Мы потренировались еще немного. Я отпустила детей по домам и села проверять домашнее задание по математике.

За окном был вечер, а я уже зевала, как вдруг дверь открылась, а в дверь послышался стук.

— Помогите!