Драконий чих, или Отскребайте мага

Кристина Юрьевна Юраш (2024)

Во время практикума я случайно нашла яйцо дракона. По закону, как боевой маг, я обязана уничтожить его на месте. Ибо драконы — страшная угроза человечеству. Но яйцо вылупилось у меня на глазах, а у меня рука не поднялась убить кроху. Теперь вот не знаю, что хуже? Притащить дракончика в Академию? Или влюбиться в приехавшего дознавателя инквизиции, который вычисляет меня, чтобы уничтожить вместе с мои дракончиком?

Глава третья. В которой я прятала дракона и откладывала кирпичи

Я шла по коридору. Нет! Я почти бежала! Мне все еще чудился взгляд, который провожал меня. Щеки пылали. Я ничего не видела перед собой, натыкаясь на студентов. И даже разок на преподавателя.

Старческий голос сообщил мне, что если я еще раз так наткнусь, то уйду в декрет!

— Извините! — икнула я, не глядя.

Я не из тех, кто откладывает дела на потом. Откладывать на потом я могу только кирпичи!

— Быстрее, — цедила я, вламываясь в свою комнату.

В комнате царил бардак. Как будто армия злобных орков пронеслась по моей скромной жилплощажи. Словно я сдавала комнату всадникам апокалипсиса для генеральной репетиции конца света.

Шкаф распахнул створки. Как руки для обнимашек. Из щели вывалилось все, что только можно. Включая зеленую кофту, которую я никогда не надевала.

Подушка валялась на полу. Ее немного жевали. И чуть-чуть грызли.

Хозяйственный Фуфлыжник пытался свить себе гнездо из простыней и одеяла. Но потом передумал. И теперь сдает гнездо на полу в аренду упавшим учебникам.

Стул, увидев весь беспорядок, просто упал в обморок. И лежал, ножками вверх.

— Уф-уф-уф! — терзал носок маленький чешуйчатый гад.

Воинственно раскинув крылья, он сражался ни на жизнь, а на смерть. А то распустились тут всякий носки! Нитки уже по всей комнате!

Носок был повержен. Фуфлыжник полез штурмовать гору вещей. Под аплодисменты моего дергающегося глаза. Чтобы лучше осмотреть масштабы разрушений. «Какой я прикольненький!», — пыхнул он, гордясь собой неимоверно.

Чешучатый веник успел поприсутствовать везде. Как элементарная частица или магическая энергия. Казалось, не было в комнате места, куда не ступали кривые когтистые лапки хозяйской походкой: «И что тут у нас?».

Запах стоял специфический. Я принюхалась. Где-то лежал душистый подарок. Заботливо спрятанный из чувства врожденной скромности. Возможно даже зарытый в вещах самым чистоплотный драконом на свете.

Единственным нетронутым местом был… лоток из коробки. Он смотрел на меня, как брошенная девушка. И оправдывался: «Я не виновата!».

Носок подозрительно намокал. Я поймала себя на мысли, что проще сдаться с повинной. Чем прибираться в комнате.

— Не-не-не! Это не мое! — как бы намекал Фуфлыжник всем видом, пока я сдирала мокрый носок. — Даже не показывайте! Фу! Уберите от меня это!

— Это не я! Точно-точно не я!», — убеждали глазки. Просто приходил злой дядя. Это он съел твои трусы. Прикинь? И не подавился! Дядя только трусами и питается! И носками закусывает! Это дядя пьет воду из туалета. Злой дядя вообще пьющий очень. Но по праздникам. Поэтому у злого дяди каждый день — праздник! У злого дяди есть хобби. Он разматывает туалетную бумагу. Жует ее и рвет на маленькие бумажки. Увеселения ради. И тиранит конспекты. А напоследок дядя обиделся и сделал кучу прямо в центре комнаты. Вот такой обидчивый дядя! Фу, таким быть!

Пока я пыталась кое-как затолкать груду вещей в шкаф, любитель острых предметов и ощущений стащил мое перо.

Я взяла тапочек с помпоном и стала красться в сторону будущего писателя. Фуфлыжник увлеченно проверял на прочность производное чье-то задницы. И тут же получил легонько тапкой под хвост.

Хлоп!

— Кто это сделал? — фальшиво удивилась я, глядя по сторонам. На меня с непониманием смотрели янтарные глазки.

Тапок прятался за спиной. И даже не думал выглядывать.

— Давай-ка мы поищем его! — фальшиво заметила я, приставив руку ко лбу козырьком. — О! Это злой и страшный тапок! Ужасная личность! Любит бить по попе дракончиков, которые плохо себя ведут! Тапок видит, кто лазит по столам и тут же делает «по попе!».

В глазах дракончика читался ужас. До этого самого момента он был уверен, что он — высшее звено цепи питания. Царь природы. Венец кровожадной эволюции. И охотиться на него могут только очень вкусные маги.

Но сейчас мир разделился на «до» и «по попе здрасте!».

— Ну да, сначала перо, потом носки, потом конспекты! А дальше замки, войско магов и ближайшие города? — вздохнула я, пытаясь отмыть заклинанием стены.

Я заталкивала вещи обратно в шкаф. Пока что я разгонялась и вбивала с ноги ком вещей поглубже. Один раз моя нога застряла. Я показала чудеса акробатики и вытащила ее.

Шкаф был закрыт заклинанием и трещал по швам. Сейчас он напоминал хомяка с набитыми щеками.

Я нервно наматывала круги по комнате. Нужно придумать, куда спрятать Фуфлыжника.

Устав, я легла на кровать. Сердце бешено стучало. Мысли вертелись каруселью. Я перебирала варианты, а маленькие когти перебирали мою одежду. Меня тихо накрывала душным липким одеялом паника.

Очнулась я, когда перед носом открылась пасть и цапнула меня за кончик носа.

— Фуф! — выдал народный целитель.

— Фу! — отвернулась я от раскрытой пасти. У меня глаза заслезились от запаха.

Я перевела взгляд на потолок и… тут же вскочила на ноги. Через минуту я, осторожно снимала доски заклинанием. На кровати качался стул. Моя голова высунулась в темноту чердака.

— Здесь есть кто? — спросила я, рассматривая темный чердачок.

Яркий светлячок пронесся в темноте, очерчивая горы голубиных какашек, упавшей черепицы и прогнивших досок.

— Полезай! — заталкивала я на чердак чешуйчатую попу.

— Фффф! — выдал недовольный Фуфлыжник.

Он пытался лапками снять тесемочку с морды.

«Я тебе припомню!», — зловеще сверкнули в темноте янтарные глаза.

— Сиди тихо! — прошептала я, задвигая доски обратно.

Руки тряслись, ноги шатались. Я спрыгнула вниз, отряхиваясь и снимая с кровати стул.

На двери, на шкафу и на столе красовались следы от когтей. Кое-где виднелись черные подпалины пробных чихов.

— Так, — закусила я губу.

Мои руки схватили книги, перебирая их и раскладывая по столу. Страницы шуршали, пока я нервно качала ногой. Только я собиралась почесать нос о плечо, как остановилась. И принюхалась.

Моя блузка насквозь пропиталась чужим запахом.

Я оттянула ворот и спрятала в него нос. Дурманящий, околдовывающий аромат был едва заметен. Но я чувствовала каждую его нотку.

— Не отвлекайся! — прошептала я, возвращая себя в книгу. Мне нужно найти что-то похожее на дракона. Но не дракона! Чтобы на него свалить все подпалины и следы когтей!

Вообще-то держать магическое животное в комнате нельзя, но по сравнению с драконом — это меньшее зло! Максимум — оставят после уроков. А животное — отберут. Так что главное — продержаться до обыска и обыск!

— Сильф, хекат, бонакон. О! Грифон! — прочитала я, слегка сомневаясь в своем выборе.

С гравюры на меня смотрел потенциальный временный «новый питомец». Смотрел хищным и соколиным глазом: «Корми меня руками и ногами! А еще я люблю печень!».

— А я не люблю. Особенно жареную в кляре, — пожалела я бедняжку.

Он как бы умолял, выставив огромные когти: «Возьми меня, вкусная девушка!».

Но я была неумолима.

— Не переживай, тебя заберут с руками и ногами, — утешила я чудовище.

Время поджимало. Как будто оно поселилось нервным комом в горле.

Со следующей страницы на меня взглянула жуткая мантикора. Из ее пасти обильно капала слюна.

— Не люблю лужи на полу, — дрожащей рукой перелистнула страничку.

Здесь была огненная саламандра. Со взглядом: «Хочу твою руку и сердце! Если распробую — доем остальное!».

В коридоре слышались шаги и голоса. В комнатах уже начался обыск. Скоро дойдут до меня!

— Эвелина Дуарте! — слышался строгий голос ректора. — Открывайте двери!

Еще три комнаты! Мамочки! Ком в горле не проглатывался. Руки тряслись. Я боялась накосячить.

Старое кольцо с чешуей саламандры полетело в круг призыва. Я читала заклинания страстным шепотом. Словно признаюсь в любви. Магии. Трясущаяся рука меняла символы местами.

Пышь! По комнате растекался едкий запах горелых волос.

Я опрокинулась на попу. На меня в упор смотрела огромная плотоядная ящерица. Размером с половину письменного стола. Она была черной. С красными всполохами тлеющих углей. От нее шел жар, как от заклинания огня.

В комнате завонял так, что глаза заслезились.

Утешало лишь одно. Из ящерицы торчали чьи-то копыта. Она с усилием проглотила их. И стала очень толстенькой ящеркой. «Извините! Мне так неловко!», — как бы извинялась она. — «К еде со своей едой приходить!».

Всем видом саламандра намекала, что мне сказочно повезло! Вызывала одного «любимца», а пришло сразу два в одном!

— Там же было сказано, что она — маленькая! — запаниковала я, листая книгу.

«Ага!», — посмотрела на меня «басом» огромная тварь. — «Вкусненько тут у вас! Пожалуй, останусь!».

Ее взгляд прижал меня к стенке. Вот она магия голодных глаз!

До встречи с саламандрой я иногда чувствовала себя неоцененной девушкой. Сейчас меня оценили по достоинствам. Комнату тоже. По сравнению с кипучей лавой и унылой голодной пустошью, это был царский подарок судьбы. По глазам было видно, что саламандре тут очень нравится. Вокруг вкусно пахло мной!

Я опасливо отошла подальше. На всякий случай. В комнате нестерпимо воняло горелыми перьями. На одеяле остался ожог от саламандры. Они раскаленные, если что

«Куда ты пошла, о, вкусная девочка?», — спрашивал меня новый домашний нелюбимец.

Саламандра скрепила неприязнь легкой отрыжкой. Она переваривала горного козла. Я полученную информацию.

— Ангелиза Дэй! — послышался стук в дверь. — Откройте!

Я вздрогнула.

За дверью слышался голос ректора: «Ангелиза у нас — инквизитор! Образцовая ученица! Я уверен, что это не она!».

— Сиди тихо, — немножко приказала я, глядя на ленивую ящерицу в половину комнаты.

«Да я и не собираюсь жрать тебя громко!», — удивилась саламандра. И поползла под стол. Потом под кровать. Вместе со столом. И стулом.

— Одну минутку, — сипловато произнесла я.

Главное, сохраняться спокойствие! «И не поворачиваться к ней спиной!», — шептали нижние чакры, холодея от присутствия «домашнего любимца».

Дрожащая рука сняла заклинание. Первое, что ударило мне в нос, так этот тот самый запах духов. Я вдохнула его слишком много, поэтому у меня закружилась голова.

— Добрый вечер, — послышался безупречно вежливый голос. Я попыталась поднять глаза, но дальше легкой улыбки и ямочки не смогла. Ректор медленно осел на руки преподавателей.

— У меня тут не убрано, — скромно пролепетала я.

— Я вижу, что у вас живет домашний любимец? — заметил Инквизитор.

У меня такое чувство, что вокруг него вертится воронка. И меня только что втащило в нее до головокружения.

— Да, — нашлась я, все еще избегая взгляда.

Моя рука указала на уголок. В котором лежал мой старый свитер — подстилка. Стояла мисочка размером с кружку. И две маленькие коробочки. Для спанья и сранья.

— Вижу, что ей очень удобно, — послышался голос Инквизитора. Он концом трости — жезла поддел маленькую коробочку. В такой коробочке мог поместиться только котенок.

«Да-да, это мое!», — посмотрела саламандра. — "Все мое!"

— Главное, что с размером вы стопроцентно угадали, — мягко и как-то больно дружелюбно продолжал голос. Меня кольнули маленькой иголочкой насмешки.

— Ыыыыып! — сыто рыгнула Саламандра, как бы соглашаясь с моим глазомером.

Флер дурманящих духов окутывал меня с ног до головы. Жезл стучал по каменному полу моей комнаты. Сердце стучало с ним наперегонки.

— В Академии, да будет вам известно, запрещено держать магических существ! — выдал ректор.

Он был очень разочарован. Настолько, что решил протереть сначала очки. А после того, как это не помогло — глаза.

— Ну зачем вы так сурово к девочке? — обернулся Инквизитор. Его голос был тих и безукоризненно вежлив. — Она никого не держит. Саламандра может ползти на все четыре стороны. Не так ли, Ангелиза? Ей никто ничего не запрещает.

Этот прием я знала наизусть. И даже сдавала на «психологии выявления». Он пытается расположить меня к себе. А вдруг я разоткровенничаюсь и что-нибудь интересное скажу?

— Да, но правила Академии… — начал ректор.

От меня такого точно не ожидали. Настолько, что обязательно припомнят.

— Разрешите, я загляну? — негромко спросил глава инквизиции.

Кончик жезла указал на шкаф. Говорил он мягко, без нажима. Словно просто по дружески интересовался.

— Лучше не надо, — вздохнула я. И тут же отошла на безопасное расстояние от шкафа и саламандры.

— Не переживайте, — я не увидела, но почувствовала его взгляд. — Если там есть что-то нехорошее, мы обязательно найдем. Мало ли, вдруг вам что-нибудь подкинули? Вы же не исключаете такой возможности?

Шкаф открылся. Оттуда на инквизитора вывалилось все. Мои трусы повисли у него на плече. А старый свитер обнял за руку:"Скажи ей, что я не колючий! Скажи ей, умоляю!".

— И правда, бедной девочка и надеть-то нечего, — в голосе слышалась мягкая насмешка.

Инквизитор стряхнул с себя мое белье, кончиком трости сдвинул лифчик в сторону. И осторожно сбросил с себя мой свитер.

Аккуратно сложив его заклинанием, инквизитор водрузил его на кучу тряпок.

— Как не стыдно. Вы же девушка! — послышался его голос. Вещи по одной ныряли в шкаф. И укладывались ровными стопками на полки. — А если бы я не пришел, кто бы прибрался?

Я осмелилась поднять глаза, чтобы увидеть улыбку.

Это тихое вежливое издевательство заставляло меня напрячься еще сильнее. Трость приподняла мой матрас.

— Надеюсь, там нет никаких секретов? — спросил вкрадчивый голос.

Саламандра икала. Одновременно она пыталась почесать голову задней лапой. Но у нее не получалось. Козел мешал.

— От инквизиции, а не от подружек, — голос, словно окутывал меня.

Такое чувство, словно меня медленно заворачивают в кокон из духов, блеска золотых застежек и насечек на жезле, мягкого голоса с бархатцой и вежливой улыбки.

Матрас обнажил книги про драконов, о которых я совсем забыла.

— Как интересно, — заметил глава Инквизиции. — Разрешите, я присяду на кровать?

— Да, конечно, — ответила я, стараясь не показывать волнения.

В его руках была старинная книга «Как приручить дракона». Мне хотелось кричать: «Это не мое! Мне ее подбросили! В библиотеке! Я заказывала любовный роман с откровенными сценами, а мне вручили учебник по драконам! Шесть штук!».

— Присядьте рядом, — предложил тихий голос, сквозь звон в ушах. Я послушно присела на другом конце кровати.

— Если вам не трудно, не могли бы присесть ближе? — слышался голос. Такое чувство, словно у меня в голове шумит море. И все слова долетают до меня сквозь гул.

— Хорошо, — кивнула я, сдвинувшись буквально на миллиметр.

— Вы меня боитесь? — удивился Инквизитор. Я смотрела на его руки, на черные складки штанов, на сверкающий камень трости — жезла и спрашивала себя: «Что он только что сказал?».

Мозги, которые обещали работать исправно до старческого маразма и склероза, решили уйти на каникулы. И просто не работали. Изредка в них появлялись странные неуместные мысли. Например, что будет, если прочитать заклинание задом наперед? Или, что получится, если скрестить мантикору с грифоном? И контрольный вопрос! Как заставить их скрещиваться?

— Вы, как я вижу, интересуетесь драконами? — послышался голос совсем близко. — Расскажите, вы ничего не знаете про дракона, который разрушил Академию?

— Нет, я с ним лично не знакома, — ответила я, пытаясь привести себя в чувство. — Извините.

— Зачем вам столько книг про драконов? — снова поинтересовался голос. Преподаватели перебирали мои вещи, лазили по тумбочкам и шуршали в ванной.

— Я пишу научную работу, — спокойно ответила я.

Его рука лежала поверх книги. Внутри меня все колотило панику, орало, верещало и бегало туда-сюда! Но внешне я оставалась спокойной.

— Про драконов, — добавила я, пытаясь не показывать страх.

— Я так понимаю, что недавно вам несказанно повезло? — с усмешкой спросил Инквизитор, листая книгу. — К вам прилетала ваша практическая часть?

— Можно сказать и так, — спокойно ответила я.

— А саламандра вам зачем? — поинтересовался вкрадчивый голос. Он был так близко, что мысли трусливо разбежались. Да, плохой из меня инквизитор. Никудышный!

— Они немного похожи на драконов. Я хотела исследовать сначала ее, — спокойно ответила я. О, если бы вы знали, чего мне стоило это спокойствие!

— Следы от когтей какие-то маленькие, — послышался голос преподавателей. Они рассматривали мой шкаф. Потом разглядывали саламандру.

— Она немного подросла, — просто ответила я.

И для убедительности пожала плечами.

— А что едят саламандры? — внезапно спросил Инквизитор. И тут я поняла, что попалась.

— Козлов, — ответила я, глядя на ящерку.

— А людей они не едят? — загонял меня в угол Инквизитор все тем же вкрадчивым тоном.

— Нет, что вы! — возразила я, прикидывая срок за то, что подвергла опасности жизни людей. — Она у меня очень домашняя. И еще никому не причинила вреда.

Ящерица кралась к сидящему на полу Мадам Гадиэль. Старикашка еще не подозревал, что смерть капает слюной за его спиной. И разевает пасть.

Трость уперлась Саламандре в хвост, не давая ей сделать обеденный рывок.

— Дорогая, слышала? Ты козлов ешь! — заметил Инквизитор с улыбкой, глядя на огненную ящерицу.

— Ничего удивительно, — довертительным шепотом ответила я. — Он поставил мне тройку за гадание на суженого. Так что она не ошиблась.

— Нет, под плинтусом ничего не нашел! — невозмутимо ответил Мадам Гадиэль, отряхивая мантию и бороду.

— И как же зовут это маленькое чудо? — послышался вопрос.

Инквизитор просто загоняет меня в тупик. Это такой прием, которым пользуются дознаватели. Казалось бы, невинные вопросы, которые плавно ведут в ловушку. Выводят на чистую воду.

Как могут звать огромную огненную ящерицу?

— Уголек, — выдала я, осторожно обходя ловушку.

— Уголек, иди сюда, — позвал Инквизитор.

Ящерице было хоть бы хны. Мы с ней были знакомы минут сорок от силы.

— Странно, но она не отзывается, — в голосе звучали ноты разочарования.

— Вы просто неправильно ее зовете, — ответила я, сохраняя спокойствие. — Уголечек, солнышко… ЖРААААТЬ!!!

В этот момент зазвенели окна. Дрогнули все, кто был в комнате. И, видимо, в башне. Если кто и был в этот момент в туалете, то делоа пошли в сто раз быстрее! Считай, моментально отстрелялся.

Зато ящерица посмотрела на меня.

— Вот, кхе-кхе, видите? — прокашлялась я. Горло драло беспощадно. — Извините, что крикнула. Она по-другому не понимает.

— Прелесть какая, — заметил Инквизитор, отдавая мне учебник. — Думаю, что ящерку мы заберем. У нее здесь не самая здоровая атмосфера. На нее постоянно кричат, что не есть хорошо. Она очень страдает.

— Ничего не нашли! — послышались голоса преподавателей.

«Не вздумай выдыхать! Рано еще!», — предупредила себя я. Но немного расслабилась.

— Я вот думаю сделать доброе дело. Раз уж я тоже как бы… инквизитор, — послышалась маленькая колкая издевка. Словно в бархате попалась острая булавка.

— Так вот, я могу стать вашим научным руководителем, — продолжал голос, от которого у меня блузка прилипла к спине. — И сейчас у меня выпало свободное время. Дайте-ка вашу научную работу, чтобы я ознакомился с ней. Буду премного благодарен.

— Я принесу вам ее, когда исправлю ошибки и разложу постранично, — ответила я. Никакой научной работы у меня не было и в помине!

— То есть, сейчас вы мне ее не можете дать? — заметил Инквизитор.

А я впервые осмелилась поднять глаза на него, чтобы тут же их опустить. Что со мной? Почему я не могу смотреть ему в глаза? Я раньше за собой такого не замечала!

— Я передам вам ее в ближайшее время, — кротко ответила я. — Она еще не оформлена. Просто черновики.

— Ну хорошо, — смилостивился Инквизитор. — Только не забудьте! Завтра утром, чтобы она лежала у меня на столе.

Преподаватели вытаскивали из комнаты саламандру. Саламандра никуда не хотела уходить. Но потом высунулась в коридор, и увидела, что меню мною не ограничивается. И согласилась сменить место жительство. И место"жрательства".

— Всего хорошего. Извините за беспокойство, — медленно произнес Инквизитор.

Как вдруг по потолку кто-то пробежал. Я даже знала, кто. «Тыдымс-тыдымс-тыдымс!».

Нам на головы посыпались струйки пыли. Распутался? Я же его как бы прочно заматывала!

— Как интересно. А я уже собирался уходить, — остановился в дверях Инквизитор. — Что же это такое?

— Это голуби, — спокойно пожала плечами я. — Жизни не дают!

Бух! — послышалось с потолка.