Вселенная разума

Кристина Пак (2019)

Как нейронные сети свиваются в круг, образуя логотип компании VOID, производителя «умных часов» v-watch, так и жизни нескольких людей сплетаются в единую причудливую картину. Элиот Мармел, талантливый программист, Джозеф Лерман, сын пастора протестантской церкви, Аполлинария Кушнир, школьница с миллионной аудиторией в Instagram и Шэрон Хоскинс, онкобольная мать троих детей — каждый из них, так или иначе связан с VOID.

11 сентября 2022

Воскресенье

Элиот бежал по узкой, окутанной тенью лип, тропке Проспект-парка. На мосту над прудом он оказался в то же время, что и в любое другое воскресенье. Прошло пять минут, десять, двадцать. Элиот терпеливо ждал, вдыхая запах водоема и наслаждаясь исходящей от него прохладой. Но тем воскресным утром Шэрон так и не появилась на мосту у бального зала «Эллинг».

— Наверное, в самом деле слегла с бронхитом, — заключил мужчина. Он расстроился, но все-таки завершил пробежку в одиночестве.

Выудив рюкзак из кустов у бассейна с тюленями в зоопарке Проспект-парка, он, по обыкновению, отправился к Бруклинскому музею и, разместившись на его ступенях, принялся читать. На этот раз вместо «Идена Маркса» Элиот достал из рюкзака планшет и изучил одну за другой афиши офф-бродвейских театров. Он огорчился, что не смог пригласить Шэрон на спектакль, но откладывать свое намерение не собирался. Он купил два билета на постановку под названием «Бутерброд всегда падает масляной стороной вниз» в театре «Черри Лэйн». Оставалось решить, кого позвать в качестве компаньона.

Элиот пролистал список телефонных контактов. Номера можно было пересчитать по пальцам одной руки: Бен Уоллес, Сергей Гудмен, Карла Гарсия, Меган Клиффорд.

Мужчина вспомнил, как давеча накричал на Меган лишь за то, что та пыталась ему помочь и тревожилась за его здоровье. Элиот нажал кнопку набора.

— Элиот? — В голосе девушки послышалось недоумение.

— Мег, здравствуй! Я хотел извиниться за то, что накричал на тебя в понедельник. У меня есть два билета на ромком постановку в театре «Черри Лэйн». Составишь мне компанию?

— С радостью, — отозвалась в трубке Меган.

— Должен внести ясность, — добавил мужчина, — это не свидание. Дружеская прогулка.

— Понимаю. Я не могла подумать иначе, — заверила девушка, но голос ее звучал расстроено.

— Что ж, тогда встретимся на пересечении Коммерс и Бедфорд-стрит без десяти шесть. Идет?

***

В назначенное время Элиот стоял на пересечении условленных улиц в привычном классическом костюме. Пунктуальность была главным качеством, которым мужчина гордился, и он не терпел людей, которые опаздывают. Числа на циферблате плавно сменялись, а Меган всё не появлялась. Солнце еще не село, но его заволокли тучи, отчего на улице было темно. Пасмурная погода давила на виски и вгоняла в угрюмое расположение духа. Исчезновение Агнес, а следом трагическое известие о ее смерти, и то, что Шэрон не вышла на пробежку, навело Элиота на мысль, что все люди в его окружении куда-то пропадают. Мужчина вполне всерьез задумался о том, что и Меган тоже не появится. Когда на часах высветилось 17:59, Элиот было двинулся ко входу в театр один, но тут услышал:

— Я не опоздала? — сияла девушка. На Меган было осеннее пальто винного цвета, темно-серый шарф крупной вязки и сапожки на невысоком каблуке. Она не утруждала себя макияжем, идя на работу, но в тот вечер выглядела весьма привлекательно, подчеркнув глаза черной подводкой и накрасив губы в цвет пальто. Прежде Элиот не мог и подумать, что Меган может быть такой красивой.

Люди толпились у входа и толкались, пытаясь втиснуться в дверь. В воздухе висел запах парфюма, а в горле першило от шерсти повязанных на шеи окружающих шарфов. В зале же театра пахло древесиной и моющими средствами. Зрители суетились, рассаживаясь по местам и переговариваясь вполголоса. Некоторое время в помещении стоял рокот болтовни. Наконец свет померк, на сцене зашевелились силуэты. Зрители замолкли.

Элиот не питал надежды найти нужный театр с первой попытки. В самом деле «Черри Лэйн» ничем не напоминал то тесное, убогое помещение из видения мужчины с хаотично разбросанными стульями и отсутствием декораций на унылых деревянных подмостках. В театре, где оказался Элиот со спутницей, стояло около двухсот мягких кресел с ромбовидной серой обивкой. Над бутафорией потрудилась рука искусного художника. Актеры были талантливы, и их игра удовлетворяла Элиота. Но среди людей на сцене мужчина не увидел искомого лица. Меган много смеялась, но еще больше плакала. Она то и дело бросала взгляд на хмурое лицо Элиота и по-дружески толкала его в плечо, тем самым вопрошая: «Ты чего?». Мужчина отвечал лишь измученной улыбкой.

Во время антракта Меган сказала:

— Не похоже, что ты получаешь удовольствие от постановки.

— Напротив. Комедия уморительная. Просто у меня не богатая мимика.

— Ты как будто витаешь в своих мыслях. Зачем же ты меня пригласил? — Нахмуренные брови девушки выражали негодование.

— Хотел разнообразить досуг. Не сидеть же всё время дома, слушая музыку и спиваясь.

— Любишь припасть к бутылке?

— Бывает.

— И все-таки почему пригласил меня? Больше некого было? — выпытывала Мег.

— Некого.

Меган, ожидавшая совсем иного ответа, надулась.

Вторую часть спектакля Меган просидела с бесстрастным видом и не посмеялась ни над одним каламбуром, не пустила слезы ни на одном трогательном моменте. Постановка была контрастная — в ней были и свадьбы, и похороны, и смех, и слезы, и горе, и любовь.

— Как тебе комедия? — спросил Элиот, когда они вышли на улицу по завершении представления.

Меган вдохнула полной грудью прохладный вечерний воздух и спрятала руки в карманы пальто.

— Понравилась, — буркнула она.

Элиот понурил голову.

— Я чем-то тебя обидел?

— Не слишком приятно осознавать, что ты пригласил меня не потому, что тебе хотелось провести время со мной, а лишь потому, что больше не с кем было. — Девушка достала из кармана зажигалку.

— Ты о нашем разговоре во время антракта? Прости, ляпнул, не подумав. Послушай, ведь в самом деле кроме Бена и тебя у меня нет никого, с кем бы я общался более-менее тесно. Ты ведь знаешь о моем заболевании?

— О судорогах? — Покопавшись в сумочке, Меган нашла пачку сигарет.

— Нет. Я не об эпилепсии — об амнезии.

— Слышала, хотя в подробностях ты не рассказывал.

— Я и сам не знаю подробностей и не могу разобраться. Я был вчера у психотерапевта, она посоветовала не зацикливаться и разнообразить свою жизнь. Сходить в театр, например. Кого мне нужно было пригласить? Не Бена ведь. К тому же это отличный повод извиниться. А стало быть, если я пытаюсь загладить вину, дорожу отношениями с тобой.

Девушка пожала плечами и закурила.

— Хорошо. Я не сержусь. Спасибо, что пригласил. До завтра? — Она направилась в сторону Барроу-стрит.

— Постой! — спохватился Элиот.

«Опыт показывает, что девушек не стоит оставлять в одиночестве в позднее время суток», — подумал он.

— Позволь проводить тебя. Хочу удостовериться, что ты благополучно доберешься домой.

— Что ж, идем. Я живу в двадцати минутах ходьбы.

— Расскажи об амнезии, — попросила девушка, после затяжного молчания.

Немного поразмыслив, Элиот ответил:

— Знаешь, как это бывает? Просыпаешься на койке в больничной палате с перевязанной головой. Вокруг суетятся врачи. Один из них сообщает, что ты попал в автокатастрофу и получил серьезные повреждения черепа. А ты признаешься, что ничего не помнишь. Тебя обступают люди, показывают фотографии и рассказывают истории, чтобы помочь вернуть утраченные воспоминания. В моем случае было не так. Я проснулся в своей квартире. Ничего не вызывало подозрения. Только я был убежден, что на календаре 11 августа 2021-го, но смартфон показал совсем иную дату — 23 июля 2022-го. Я как будто уснул и проснулся почти год спустя. Я не обнаружил никаких внешних повреждений на теле. Ни ушибов, ни ран. Никто из знакомых и соседей не знает, чем я занимался вечером предшествующего дня и что могло послужить потере памяти. Единственное, что меня смутило, так то, что, когда я проснулся, у меня сбились биопоказатели на воидах. Я не мог узнать уровень сахара, потому что моя кровь подверглась фибринолизу. Такая кровь называется кадаверной. Но такое возможно только в том случае, если бы я умер.

С неба начали падать росинки дождя. Элиот почувствовал холодное прикосновение капли к щеке.

— Так ты не можешь даже предположить, что стало причиной? — спросила Меган, доставая из сумочки складной зонт.

— Мой психотерапевт считает, что это может быть следствием эпилептического припадка или несовместимости каких-либо препаратов.

Дождь усилился. Меган раскрыла зонт и впустила под купол Элиота.

— Но не так важна причина, как то, что я забыл, — продолжал мужчина. — Я чувствую, что-то важное ускользает от меня. Я вижу обрывочные образы, но не могу сложить картину целиком. Всё так запутано.

— Дождь, — проконстатировала девушка. Между тем они уже подходили к ее дому. — Поднимешься ко мне? Распутаем вместе, тем временем дождь прекратится.

Элиот кивнул, и они скользнули в парадную.

***

Элиот содрогнулся. Не то оттого, что озяб за двадцать минут пешего ходу под дождем, не то потому, что вновь наткнулся на злосчастные цифры. Номер квартиры Меган был 531.

Под футболку забрался теплый квартирный воздух, и по спине Элиота поползли мурашки. Мужчина был рад погреться в жилище Меган. Она пригласила располагаться в гостиной, а сама удалилась. Когда она вскоре вернулась с бутылкой Шардоне, Элиот растерянно сидел на краю дивана, озираясь по сторонам.

— Так ты охотник до того, чтобы выпить? — Она кокетливо прильнула к нему на софе и, сняв сапожки, подогнула под себя колени.

— Я предпочитаю бурбон, но и сухое белое для разнообразия сгодится.

Девушка разлила вино по бокалам.

— Ты неделю не появлялся в офисе. Что стряслось? — спросила Мег, пригубив.

— В моей жизни происходит какой-то сюрреализм в последние несколько недель; события, которые не вписываются в мое понимание «естественного» и «логичного».

— Поделись со мной. Что произошло?

— Человек часто задает вопросы, не осознавая, что не готов получить на них ответы. Не вынуждай рассказывать то, во что ты не сможешь поверить.

— Почему не смогу?

— Потому что я сам не верю. Я не готов доказывать, что мои слова не вымысел, а я не сумасшедший.

— Я верю в инопланетян, альтернативные реальности и «теорию заговора». Если кто и готов поверить в любой абсурд, то это я. — Между тем Меган наливала Элиоту второй бокал вина, а его язык постепенно развязывался.

— Хочешь начистоту? Я неспроста пригласил тебя посмотреть постановку. Одному было некомфортно идти, но мне необходимо найти одного человека, и что-то мне подсказывает, что она как-то связана с театром.

— Кто она?

— Не знаю.

— Сам не знаешь, кого ищешь?

— Это связано с моими припадками. Точнее, я видел ее и прежде. Как только потерял память, в воображении стал всплывать один единственный образ — образ девушки. Но это была не совсем фантазия, скорее, воспоминание. Ее лицо вызывало во мне особое чувство. Ощущение чего-то, с одной стороны, знакомого и родного, а с другой — совершенно чуждого и таинственного. Мне сразу подумалось, что это воспоминание скрывает в себе что-то ценное и, узнай я, кто эта девушка, я вспомню весь потерянный год. — Элиот задумчиво уставился в стену и замолк.

— Ну, а дальше что? — пробудила его Мег. — Что насчет припадков, и как к этому причастен театр?

— Однажды я отключил воиды и не знал о приближении приступа эпилепсии. Во время припадка у меня была галлюцинация. Я видел эту девушку на театральных подмостках, и она читала стих мрачного содержания. Она будто хотела предупредить меня об опасности или сказать, что опасность грозит ей. Она говорила аллегориями, и этими отвлеченными выражениями она намекала, что угроза исходит от компании VOID.

— Как ты это понял?

— У меня было два видения. В первом говорилось о часах. Там были строки: «…метка зверя на руке кольцом. Запястие мое сжимается, сиим неумолимым палачом». А во второй галлюцинации первые буквы каждой строчки стихотворения составляли слово «воид». Потом я случайно наткнулся на фото Маршала Макналти на обложке делового еженедельника, и его лицо показалось мне знакомым.

— Может, ты видел это фото прежде и просто забыл? Оттого лицо и кажется знакомым.

— Я тоже рассматривал этот вариант, пока не нашел дома лонгслив с логотипом VOID, а в портмоне — визитку компании. Стало быть, я в самом деле встречался с Маршалом Макналти. И если мне удастся понять, как девушка-актриса и создатель умных часов связаны, пазл сложится.

— То есть, главная задача на данный момент — найти девушку. И единственная зацепка в том, что, возможно, она актриса. Но какого театра — неизвестно. Что ж, выяснить это — дело времени. Но в чем же абсурд? Пока всё логично.

— Это лишь часть истории. Дело в том, что я уже нашел эту девушку однажды. По крайней мере думал, что нашел. Внешне она ничем не напоминала образ из видений, но с ней я впервые испытал наяву то чувство, о котором говорил давеча. Ощущение чего-то знакомого, уже испытываемого мною прежде, но забытого. Меня познакомил с ней Бен. Ее звали Агнес.

— Звали?

— Она умерла. Впрочем, я не уверен. Говорят, она скинулась с моста.

— Постой, это не та девушка с ирландской фамилией, о которой говорили в новостях?

— Ты тоже видела репортаж? Агнес О’Каллахан.

— Именно. Это случилось на прошлых выходных, кажется? Оттого ты не приходил на работу?

— Да. Меня это потрясло. Но не так ее смерть, как те игры, в которые играет со мной разум. Тут и начинаются вещи, которые не поддаются логике. Видишь ли, в репортаже говорят, что она умерла в восемь вечера или около того. Но в тот вечер я был с ней. Мы гуляли до полуночи. Я еще несколько раз посмотрел на часы, удивляясь, как быстро летит с ней время. Там был саксофонист, и мы танцевали перед ним. Но тот же саксофонист в показаниях утверждал, что перед смертью она гуляла одна. Самое главное, Агнес работала в VOID и во время нашей прогулки многое мне поведала. Ничего значительного, но она проронила фразу, что мне и без нее всё должно быть известно. Возможно, я виделся с Маршалом Макналти и она об этом знала, хоть и скрывала.

— Думаешь, VOID устроили заговор против тебя?

— Я ничего не могу утверждать.

— Есть только один способ проверить — поехать на конференцию и разобраться во всем, — проговорила девушка, зевая. — Я утомилась. После двух бокалов вина клонит в сон.

Меган положила под голову подушку, а ноги разместила на коленях Элиота.

— Знаешь Трейси? Девушка, что работает со мной на ресепшн.

— Видел, но не общался.

— Она носит красную шерстяную нить на левом запястье, чтобы уберечься от негативной энергии, и всерьез верит каббалистическим учениям. Трейси говорит, что люди, которым суждено встретиться, связаны невидимой нитью. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвется и приведет искомого человека однажды.

— Думаешь, это правда?

— Может быть. Вопрос в другом — будешь ли ты к этому готов?

— Что ты хочешь сказать?

— То, чего люди хотят больше всего, порой больше всего их и пугает, и в глубине души они надеются этого избежать. То чувство, о котором ты говоришь, похоже, это, — Меган сделала многозначительную паузу, — любовь. Что если девушка, которую ты ищешь, не только разгадка забытого прошлого, но твоя возлюбленная? Оттого она так врезалась тебе в память, что даже амнезия не смогла ее искоренить. А VOID по каким-то причинам разлучили вас. Представь, как ты будешь рад найти ее!

Конец ознакомительного фрагмента.