Подари мне свет

Кристина Лин, 2022

Я устал от всего, жизнь утратила краски, стала пресной и обыденной. То, что раньше казалось настоящим чудом, перестало окрылять. Это был обычный день, с привычной суетой. Случайная встреча, стечение обстоятельств. Один взгляд… и мир перевернулся. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Она замолкает и поворачивается ко мне лицом. В фиалково-синих глазах удивление смешалось со смущением в тот момент, когда она узнает меня.

— Это вы? — спрашивает Лика. — Что вы здесь делаете?

Эх, я бы и сам хотел это знать. Как тебе сказать? Я приперся, потому что больше не мог тебя не видеть? Похоже на манию, еще напугаю девочку. Да уж, совсем не так я все планировал.

— Стандартная проверка после выписки, — безбожно вру. Боже, надеюсь она не знает, что никаких проверок с визитом хирурга нет и быть не может. Иначе нам бы просто некогда было оперировать.

— Да? А такие бывают? — вполне обоснованно удивляется она.

— Конечно, — продолжаю врать уверенным тоном.

Она хлопает ресницами в ответ. Я почти слышу, как в ее голове вращаются шестеренки, когда она пытается понять, как ей поступить дальше.

— А что вы будете проверять? — выдает закономерный вопрос.

Фух, кажется, пронесло. Или она не знает, что в системе здравоохранения не настолько шикарный сервис?

— Швы, конечно, — подхватываю в руку ее пакет с продуктами. — Показывай, куда идти.

Кажется, она смущается еще больше. Это видно по загоревшимся багровым румянцем щекам. Но, ничего не сказав, она показывает рукой в сторону своего подъезда. Идет вперед, я за ней. Пока мы ждем лифт, и потом, пока он поднимает нас на шестой этаж, я стараюсь не пялиться на нее. А особенно, на побагровевшие щеки, которые делают ее еще краше.

Лифт замирает, и двери открываются. Девушка проходит вперед, достает из кармана ключи. А до меня только сейчас доходит, что внутри ее может ожидать тот самый Даня, который названивал, пока она лежала в больнице. И, если Лика не в курсе процедуры, то ее мужик вполне может догадаться, что никакого планового визита хирурга после выписки из больницы не предусмотрено.

Хороший у меня вечер, однако. Все не по плану. Осталось только получить по морде от ее мужика и потом еще неделю слушать подколы коллег и вопросы, откуда фингал.

Но отступать уже поздно, поэтому смиренно жду, пока замок щелкнет, открываясь.

Лика проходит в квартиру, включает свет.

— Пожалуйста, проходите, — приглашает она.

Я захожу в квартиру. Вернее, в комнатушку, которую она считает квартирой. В небольшой комнате, площадью квадратов пятнадцать, находится кровать, шкаф и кухня. Пространства настолько мало, что кажется, я кого-то зашибу, если только позволю себе повернуться.

— Где можно помыть руки? — спрашиваю деловито.

— В ванной, — говорит она, указывая на маленькую дверь рядом со мной.

Киваю и иду в ванную. Осматриваю комнатку. Да что там осматривать? Душ, умывальник и унитаз. Места хватает только для того, чтобы повернуться вокруг своей оси. Неужели, кто-то может жить в таких условиях? И почему она выбрала себе такого мужика, который не состоянии хотя бы снять нормальное жилье, если не купить? Вот в моей ванной она бы смотрелась просто великолепно. Не то, что здесь.

Вытираю руки и возвращаюсь в комнату. Анжелика выжидающе смотрит на меня, не представляя, что я стану делать дальше. Оно и понятно, я ведь и сам не знаю.

— Оголите живот и ложитесь на кровать, — говорю ей приказным тоном.

Она задирает майку, аккуратно ложится на кровать. На животе заплатки из бинтов и пластыря. Те самые, которые во время перевязки перед выпиской поставили.

— Вы перевязку сегодня делали? — спрашиваю, отклеивая пластырь.

— Нет, еще не успела.

Какой все-таки приятный у нее голос. И на моей кровати она бы выглядела гораздо лучше, чем здесь.

— Я все нужное купила, — оправдывается Лика, — там, в пакете.

Я быстро нахожу все необходимое для перевязки. Молодец, купила то, что я написал. Возвращаюсь к девушке, обрабатываю швы и приклеиваю новую повязку.

— Вот и все, — говорю, закончив перевязку.

— Спасибо, — она натягивает майку поверх живота, прячет бинты.

А мне, пожалуй, пора уходить. Ну. Разве что, она кофе предложит. Хотя, с какой стати?

Я, наверное, и дальше было смущал девушку, не в силах перестать пялиться, если бы в дверь так не вовремя позвонили. Девушка резко подскакивает с кровати и спешит открывать. А я стою, как болван, посреди комнате, пытаясь сообразить, куда прятаться и что делать дальше. Потому что так поздно может только мужик ее заявиться. Хоть и не совсем понятно, почему он звонит, а не открывает своим ключом. А может, у них не настолько близкие отношения, если она ему даже ключи от этой халупы не доверила? Если так, то у меня есть шанс.

— Добрый вечер, Татьяна Павловна, — щебечет Лика сладким голосочком, встречая гостя.

Татьяна Павловна? Значит, это не ее мужик, да?

— Лика, деточка, я Даню привела, — говорит пожилой голос из-за двери.

Даню? А сам он не ходит что ли?

— Спасибо, что посидели с ним. Что бы я без вас делала? — говорит Лика, удивляя меня еще больше.

С ним еще и сидеть надо? Он что, сам не может? Не ходит и не сидит сам? И зачем ей такой нужен?

— Мама, смотри, какую я себе игру на телефоне установил, — раздается тоненький голосок.

Мама? Как? Вот же я болван! Почему не заглянул на страничку паспорта, где дети вписаны? Да потому, что я и представить себе не мог, что у такой юной девушки может быть ребенок уже. И не младенец, говорит он очень четко.

Лика закрывает двери. И теперь я могу хорошо рассмотреть пацана. Он вытирает рукавом нос, смешно хмурясь.

— Мама, кто это? — спрашивает он, глядя на меня. На вид ему лет пять или шесть.

— Это доктор который делал маме операцию, — объясняет Лика ребенку. — Познакомься, его зовут Игорь Сергеевич.

— Ну, привет, — отмираю я.

Протягиваю мелкому руку, он деловито ее пожимает. Смешной такой, хочет казаться старше, чем есть.

— А ты подарок мне принес? — спрашивает малец, ставя меня в тупик своей прямотой.

— Даня! — возмущается Лика, осаждая ребенка. — Дядя ведь не обязан был что-то тебе приносить. Веди себя скромнее.

— Жаль, — заключает Даня, идет в комнату, достает из кармана машинку и начинает играть ею, будто все остальное его больше не волнует.

— Извините его, — просит Лика. Видно, что ей немного неловко, и она не знает, как вести себя дальше.

— Да, ничего, все нормально, — отзываюсь.

— Вам, наверное, пора уже? — спрашивает Лика.

Эх, видно кофе она мне не предложит. Да и не совсем понятно, как вести себя в присутствии маленького ребенка. С Аленкой такой проблемы нет, потому что она без детей. Я мог прийти в любое время и нагнуть ее, как мне захочется. А вот тут я просто не знаю, что делать. Может, спросить совета у кого-то. У Володьки, кажется сыну шесть. Или пять? Черт, даже не помню. Мне это было не интересно раньше.

— Да, пожалуй, пора, — выдыхаю в ответ.

Иду к двери, которую она передо мной открывает.

— Постарайтесь все-таки не поднимать больше тяжелые сумки, — говорю ей, переходя через порог. — если не хотите снова попасть в больницу.

— Хорошо, больше не буду, — какой же голос, слушать бы и слушать, — До свидания.

— До свидания.

Стоя в лифте, я все еще не могу прийти в себя. Мужика нет — это хорошо. По крайней мере, мне так показалось. Но вот ребенок… Сколько ему? Шесть? А ей только двадцать три, я точно помню дату рождения.

Ребенок — это ведь серьезно. И все усложняет. Помню, когда мой друг, Пашка, женился на женщине с ребенком, я думал, какой же он дурак, если без детей не смог найти. И тогда твердо решил для себя, что никогда на такое не подпишусь.

Правильно. Нужно забыть о ней. И не усложнять себе жизнь.