Мажор под прикрытием и иллюзионистка

Кристина Кальчук, 2023

Ловкость рук и никакого мошенничества – вот, что делает меня особенной. Но что это: моё проклятие или же настоящий дар? Кто я на самом деле? И главный вопрос – кто ОН: обычный мажор или тот, кто умело скрывает свои тайны?! Умный, красивый, опасный… Кажется, слишком опасный для меня и мне стоит держать его на расстоянии!

Глава 1

Моника

Сделав уверенный шаг в учебный класс, я на секунду зажмурилась от яркого солнечного зайчика, который отразился в стекле приоткрытого окна.

— С сегодняшнего дня у нас пополнение, прошу любить и жаловать. Моника Руссо, присаживайтесь, молодая леди. Позже подойдите, я вам предоставлю список для ознакомления с программой на это полугодие.

Чувствуя себя подопытным кроликом, над которым не просто проводят эксперименты, но и тешатся, тиская и дёргая за длинные уши, я окинула взглядом класс, примечая свободную парту на задних рядах.

Мне частенько приходилось путешествовать из одного города в другой. В этот раз мамина работа и мои мелкие шалости привели нашу семью из трёх человек в Монако. Переезжать из города в город, из страны в страну стало уже привычным, а вот каждый раз попадать в новое учебное заведение, типа такого элитного колледжа, я привыкнуть никак не могла.

— Мудмазель, не задерживайте урок! И ещё надеюсь завтра вас увидеть в подобающем виде, — указал преподаватель на мои джинсы-скинни, намекая на форму в темно-зелёную клетку, в которую были одеты все ученики.

Молча кивнув, я прошла в конец класса под насмешливыми взглядами своих новых одноклассников. Похоже, это были веселые ребята, учитывая то, с какими лицами они меня осматривали, тихонько посвистывая.

Мне не привыкать, девушка я видная, по крайней мере, мама именно этот утверждала каждый раз, когда заставала меня в слезах, вызванных очередными сплетнями и моим жестким отпором из-за придирок со стороны одноклассников.

Сев в последнем ряду, я выудила чистую тетрадь, продолжая копаться в сумке в поисках ручки или, на худой конец, карандаша. Нависшая надо мной тень говорила о том, что рядом кто-то остановился, выжидая, чтобы я обратила на него внимание. Ну вот, начинается! Я подняла взгляд и наткнулась на высокого, брутальной внешности шатена, с яркими, выразительными голубыми глазами.

— Это мое место! — нахально смерил он меня своим взглядом.

Сделав глупое лицо, я осмотрела стол на предмет надписи или чего-то, что определяло бы место парня, и, вскинув брови, смело заявила:

— Не вижу, где здесь написано, что это место занято! — кинула я вызов красавцу, одновременно понимая, что он мне этого не простит. Ну и пусть, уступить — значит показать слабинку, а это не самое лучшее решение для первого учебного дня. Собрав распущенные волосы, я скрутила гульку, проткнув ее карандашом, и решительно посмотрела в глаза продолжающему нависать надо мной парню.

— Я привык сидеть сзади, — сквозь зубы процедил он. Холодный блеск его глаз говорил лишь об одном: что я обязательно об этом пожалею.

— Я тоже… — коротко ответила ему, переводя свой взгляд на учителя, который призвал всех к порядку, так как лекция уже началась.

Скрипнув зубами, незнакомый мне парень подхватил рюкзак и направился вниз по ступенькам на третий ряд.

Подняв глаза, я посмотрела на его широкую спину, отмечая про себя, что он очень даже ничего. Одноклассник словно почувствовал это и резко остановился, оборачиваясь и встречаясь со мной взглядом.

— Север Тайфер, у вас что-то случилось?! Почему задерживаете всех? — строго спросил преподаватель, внимательно осматривая парня с красивым именем.

— Да нет, просто у нас появилась выскочка…

— Садитесь уже! — повысил голос профессор.

Север бросил очередной взгляд в мою сторону и лениво уселся за парту.

Выскочка! Справедливости ради хотелось что-нибудь сказать в защиту, вот только словесный баттл на первой паре вряд ли бы посодействовал хорошей репутации в глазах преподавателей. Удивительно, как внутри больно кольнуло такое его отношение ко мне, ведь было не привыкать. Постоянные переезды и неоднократные переходы из одного учебного заведения в другое закалили во мне железную леди с множеством наболевших шишек. А мой дар умело пускать пыль в глаза всегда помогал. В этот же раз все было иначе, о ловкости своих рук я и думать забыла.

Тряхнув головой, попыталась отогнать ненужные мысли и вникнуть в урок экономики. Изредка кидая косые взгляды на широкую спину Севера, я пыталась вникнуть в длинный рассказ преподавателя, но все оказалось тщетно. Меня продолжало мучить такое несправедливое отношение ко мне. По какому праву?!

Сжимая изо всех сил карандаш, я не рассчитала силу, и он просто сломался у меня в руках, издав характерный треск, чем привлёк внимание моего нового недруга. Нахал оглянулся в мою сторону, и на его красивом лице заиграла кривая насмешливая улыбка. Брови взлетели вверх, будто он спрашивал: «С нервишками-то все в порядке?!»

Проигнорировав его откровенные издевательские взгляды, я незаметно смела в сумку с парты остатки карандаша и уставилась в тетрадь. Поскорее бы закончилась эта нескончаемая пара, мне срочно нужно было на свежий воздух. Прошёл всего час, ещё двадцать минут — и я смогу спокойно выпустить пар, подальше от любопытных глаз.

А что, если здесь и сейчас прибегнуть к небольшой шалости? Нет! Слишком опасно. Несомненно могу быть кем-то замеченной в том, из-за чего мы только недавно переехали.

Кончики пальцев покалывало от напряжения. Мысленно отсчитала последние минуты лекции, и, как только преподаватель кафедры закончил, я, не испытывая более себя на прочность, покинула аудиторию. Ступая уверенным шагом вниз по ступенькам, старалась не смотреть в сторону Севера, хоть это и было непросто. Его холодный взгляд глаз пронзал до мурашек по всему телу. Молодец, Моника! Не успела освоиться на новом месте, как уже нажила себе головную боль. Ведь такие, как Север Тайфер, так просто не отступают.

Выскочив на свежий воздух, я зажмурилась от яркого солнца Монако. Почему мама решила, что из всей Европы нам лучше всего будет в карликовом княжестве?! Как можно затеряться в двух квадратных метрах, для меня оставалось загадкой. И все же мама настаивала именно на этом маленьком и не менее ярком государстве, утверждая, что здесь нас смогут защитить от всех невзгод. А точнее, от меня самой и моих вредных привычек!

— Эй, клептоманка! Постой… — позади меня донесся, словно гром среди ясного неба, голос Тайфера.

Ничего себе обвинение! Злая до потери пульса, я развернулась в его сторону и сверкнула глазами, сама себе напоминая разъяренную кошку, что выпустила коготки.

Север

День не предвещал ничего необычного, пока в нашей аудитории не появилась Она. Изначально я даже не поверил, осматривая нахалку, сидящую на моем привычном месте.

Я целый год обшаривал маленькое государство вдоль и поперёк в поисках хоть какой-либо зацепки. И вот эта самая зацепка сидит передо мной и нагло пялится, гордо вскинув свой курносый носик. Черт! Я ее сразу узнал, несмотря на то, что прошло шесть лет с нашей первой и последней встречи. Девчонка же меня не вспомнила. Обидно, конечно, хотя, наверное, это только к лучшему.

А она изменилась, стала не только взрослой противной особой, но и очень красивой девушкой. Огромные шоколадные глазища, слегка курносый нос и безумно манящие пухлые губки. По таким бы надавать своим другом, чтобы знала, как хамить старшим. Воображение разгулялось с шальной скоростью. От соблазнительной картинки, как ее губки-клубнички обхватывают головку моего члена, свело тугим узлом в паху. Бесовка! Неожиданная радость от того, что я не впустую здесь ошиваюсь долбанный год, мгновенно сменилась отчаянием. Я отчетливо понимал, что именно это значит для меня. Твою ж… я ее искал три года и не смог найти, так же, как и не смог забыть! И теперь она здесь, сейчас, в совершенно ненужное время и, самое главное, даже не узнала меня. Я не знал, смеяться мне или плакать! С одной стороны хотелось, чтобы она вспомнила, с другой, наверное, все же так будет проще.

Девчонка сверлила меня своим взглядом на протяжении всей пары. Нельзя сказать, что это меня не радовало, впрочем, как и раздражало до скрежета в зубах. Время будто застыло, я только то и делал, что бросал свой взгляд на часы в ожидании чуда. А точнее — конца нескончаемой пары.

Как только это свершилось, плутовка с шикарной копной шоколадных волос решила сбежать. Не тут-то было, от меня так просто не сбежишь! Не после того, как она сама собой нашлась.

— Эй, клептоманка! Постой…

Девушка замерла. Неестественно ровная спина говорила о том что она не просто напряжена, а, как минимум, в бешенстве. Ну ничего, это только начало.

Резкий разворот шатенки — и в меня полетели стальные клинки, исчезая прямо перед моим лицом. Испуганное лицо проказницы — и в следующий миг она просто растворилась. Иллюзионистка хренова! Ведь я знал, что она где-то здесь. И ведь не побоялась вот так, в открытую, показывать свою силу. Неужели узнала?!

Моника

Нормально?! Как он осмелился назвать меня клептоманкой?! И главное, что теперь делать?! Как объяснить то, что просто невозможно объяснить?! Придется прибегнуть к материальной иллюзии, а это отнимет все мои силы, и восстановить баланс присущей мне магии будет не так-то и легко. Создать несколько клинков — не такая уж простая задача. Но если Север Тайфер потребует объяснений, мне так или иначе придётся объяснить мою выходку, ссылаясь на ловкость рук и несколько лет обучения в цирковом училище. Выдуманная ложь в прошлом не раз меня выручала, правда, и шалости мои были не такие серьезные. Летающие клинки — это уже слишком! Если об этом узнает мама, урежет мне весь бюджет, вынуждая сидеть дома. Это в лучшем случае, а в худшем — решит перевести на домашнее обучение. И не важно, что мне давно восемнадцать, авторитетом в нашей семье являлась она. Да и предъявить ведь ничего! Я как будто услышала ее холодный гневный голос: «О чем ты думала, Моника? Клинки!»

И она права! Ах, о чем ты только думала Моника?!

Север ещё долго всматривался в то место, где я ранее стояла, словно понимая, что его развели и я где-то рядом. Нужно было срочно спасаться, сколько я ещё смогу удерживать иллюзию, непонятно, однако чувствовала, что силёнок уже не хватает. Хмыкнув, парень сверкнул своими аквамариновыми глазами, и с полуусмешкой направился назад в учебное заведение.

Что же, появилась небольшая отсрочка. Главное, без паники. Паника никого до добра не доводила, только ненужные движения и впоследствии — море ошибок.

Продолжая смотреть на широкую спину удаляющегося Севера, я отчетливо понимала, что нажила себе не только проблемы, но также и врага. Достойного врага.

Черт его побери! Главное, чтобы мама не прознала о моей выходке, не успели переехать, а я уже отметилась!

Сложно придётся мне здесь, хотя никто не обещал, что будет просто! С тяжелым вздохом рассеялась моя иллюзия, и я вновь стала видимой. Нужно было уносить ноги, пока я не столкнулась лицом к лицу с моей новой проблемой.

До чего же у него холодный и пронзительный взгляд. Властная осанка и твёрдое понимание того, чего хочет. Он полностью соответствует своему имени: Север! Холодный и гордый, сильный и незнающий пощады! С таким сложно тягаться, как бы зубки не обломить! Ну, ничего, зубки у нас крепкие, справимся!

Очнувшись из затянувшегося ступора, я развернулась и быстрым шагом направилась в дальний угол сада. Там вдалеке нахохлилось небольшое кирпичное здание, полностью обросшее яркой бугенвиллией цвета фуксии.

Моя прекрасная попа, которая так и искала себе приключений, привела меня прямиком в курилку. Студенты спокойно себе курили сигареты, обсуждая прошедшую лекцию и не подозревая о том, что я выкинула. Оглядываясь по сторонам, я надеялась, что свидетель только один, и, как бы мне этого ни хотелось, именно Север попал под мою тяжёлую руку.

Нервничая, решила стрельнуть у парней сигаретку, ведь говорят, что помогает. Ну а вдруг?! Глубоко затянувшись, я едва легкие не выплюнула, так сильно закашлялась. Из глаз повалили градом слёзы, и я, недолго думая, раздавила ногой так и не выкуренную отраву. Враньё все это, где же курение успокаивает?! Как раз наоборот, голова пошла кругом, а сердце чуть не выскочило от испуга, когда нечем стало дышать. Не мое это, однозначно.

Бросив это неблагодарное дело, я решила спрятаться за углом и, воровато оглядываясь, принялась материализовать иллюзию, вливая свои силы в изогнутые клинки, придавая им форму бумеранга. Ну а что, очень даже правдоподобно, при необходимости можно создать ещё одну иллюзию, как они умело и покорно возвращаются в мои руки, сделав прежде круг. Главное, теперь силы восстановить, иначе план провалится с треском.

Материальная иллюзия продержится ровно сутки. Все это время у меня в руках действительно настоящее оружие, которое может ранить. Господи! Это же надо было так вляпаться? Не дай бог, маме под руку попадут мои стальные изделия, что потом? Думать об этом не хотелось. Раз уж придумала план «А», самое время придумать и воплотить в жизнь план «Б», а именно, найти этого заносчивого однокурсника и попытаться выяснить с ним отношения. И если понадобится, продемонстрировать клинки. Что же, цирк уехал, а клоуны остались! Цирковое училище мне на руку. Может и правда, поступить туда? Да мне равных не будет!

Спрятав надежно клинки, я, немного пошатываясь, направилась в сторону главного здания.

Кусая губы, выискивала взглядом широкую спину Севера. Надеялась, что мне не придётся тут долго торчать, и он сам отыщет меня, требуя, как минимум, объяснений и извинений.

Обойдя весь периметр, я так и не встретила его, начиная сомневаться в правильности своих действий. Неужели он так просто отступит?! Честно, я бы на его месте не отступила! Хотя бы потому, что мой поступок нельзя назвать детским. Все же я очень сильно погорячилась, кидаясь в учебном заведении в студента холодным оружием. Кусая изнутри щеку, я наконец-то осознала, чем это может грозить. Нервно переминаясь с ноги на ногу, не теряла надежды уладить конфликт между нами.

Потирая нервно виски, я понимала, что придётся найти самой Севера, домой с клинками мне никак нельзя. Мама сразу прочувствует энергетику материальной иллюзии — и вот тогда мне конец!

— Моника Руссо?! — позади меня так неожиданно раздалось мое имя, что я буквально не натворила очередную глупость в виде иллюзии.

Нервишки бы тебе подлечить, Моника!

Мысленно отчитав себя, выдавила подобие улыбки и сказала:

— Она самая.

— Прекрасно, вас ожидает в своём кабинете ректор. И поторопитесь, он не любит ждать!

Сказав это, парень вприпрыжку испарился, словно его и не было вовсе, а я продолжала стоять, глупо хлопая глазами и кусая в кровь губы.

Неужели он это сделал?!

Глава 2

Он этого не сделал! Просто не посмел бы… Ведь он же мужчина, разве не так? — уговаривала я себя по дороге к ректору. Раздумывая, что скажу, если вдруг мне предъявят и обвинят, видимо, свернула куда-то не туда и немного заблудилась. Блуждая длинными коридорами, я начинала уже паниковать от того, что явно заставляю себя долго ждать.

— Ищешь кого? — раздался позади голос Севера, и меня бросило в дрожь.

Сглотнув, я медленно развернулась, готовая к чему угодно, да только не к тому, что увидела. Север стоял так близко, что стало нечем дышать, и я поняла, что леденец — это совсем не шоколадка! Вся его напыщенность и отчужденность куда-то испарилась. Глаза с жадностью прощупывали каждую клетку моего тела. Ещё немного — и от парня вполне можно было бы прикуривать: такой жар он излучал.

— Я… Прости…

Брови его взлетели вверх, на лице появилась лукавая полуусмешка.

— Простить?! — переспросил он, делая ещё один шаг навстречу.

Нависая всем телом, словно пытался согнуть мою волю, заставить трепетать и мямлить что-то невразумительное. Я чувствовала себя загнанной в угол. Он же напоминал охотника, который однозначно не собирается жалеть свою жертву.

— Да, я извиниться хотела, за вот это, — быстро достала из сумки свои клинки, мельком показав их, и затолкала обратно, чтобы он не вздумал их разглядывать. — Я знаю, что не должна была приносить их сюда, просто как раз по окончании пар мне на занятия в цирковое… — выдала, как надеялась, достаточно складно ранее придуманную ложь.

— В цирковое училище? — изумленно переспросил Север.

Пусть повторяет и может еще раз десять переспросить, вот так, с нескрываемой насмешкой во взгляде, главное, что не расспрашивал о клинках и не уговаривал показать их снова.

— Да, в цирковое училище. Это я для себя, в свободное от учебы время!

— На клоуна учишься? — на лице парня появилась очередная усмешка.

— Я иллюзионист! — гордо вздёрнула подбородок.

— Интересно, — хмыкнул он, — это вас там учат в людей холодным оружием кидать? — и в его красивых, миндалевидной формы глазах, снова появился холод, затягивая меня в раскинутые сети.

Казалось, ещё чуть-чуть — и его губы коснутся моих. Сглотнув, я приподнялась на цыпочки, готовая к неизбежному. Север сверкнул в очередной раз своими голубыми глазами и несильно оттолкнул меня со словами:

— Исчезни и не вздумай больше попадаться мне на пути!

Обалдевшая от такого поворота событий, я едва устояла на ногах, готовая вновь взяться за клинки, только уже по-настоящему.

Север

Ведьма. Что она только делала со мной?! Какого хрена я, словно придурок, стоял и пожирал ее глазами?! Девчонка и не подозревала, как хороша. Это очень все усложняло. Она — мое первое задание, которое отец дал мне ещё в возрасте двенадцати лет.

« — Смотри, сын, видишь эту худощавую девчонку? Вполне возможно, что она и станет твоим первым заданием. Не спускай с неё глаз. Когда ей исполнится пятнадцать лет, мы сможем с уверенностью сказать, ведьма она или нет!

— Отец, но почему ты решил, что девочка может стать ведьмой? Мы, конечно, только успели переехать в город и все ученики школы для меня незнакомы, но мы учимся в одном классе с этой девочкой, и она…

— Север, не распускай слюни! — грозный голос отца лучше крепкой пощечины отрезвил мой разум. — Ты должен стать первоклассными ловцом. А учишься ты с ней в одном классе только потому, что мы держим на крючке ее отца! Не сегодня-завтра его арестуют.

— Отец Моники проклят? — не поверил я, понимая, что это значит.

— А ты думаешь, мы просто так переехали в этот городишко?! Охота на таких, как они, — наша главная цель в жизни. Запомни это. И ее запомни, однажды ты придёшь за ней!»

Тогда я мало что понимал в так щепетильно созданной системе против людей с проклятием. Организация Лаффет была организована задолго до моего рождения. Три семьи по мужской линии соединились и воплотили в реальность самую настоящую структуру, в которой все дети по мужской линии в будущем становились ловцами. От отца к сыну переходили знания и история создания самого ведомства. Таких людей, как отец Моники, как, впрочем, и саму Монику называли проклятыми. Отец же мой предпочитал называть их, на свой манер, ведьмаками и ведьмами. Лютая ненависть, которую он испытывал к этим людям, оказалась настолько сильна, что сложно было с детства не впитать ее буквально с молоком матери. Он все время утверждал, что эти люди опасны. И теперь я понимал, почему, сегодня мне пришлось впервые увидеть материальную иллюзию, о которой когда-то рассказывал покойный дед. Криминал. Вот что не уставал повторять мой отец. Среди таких людей большинство семей жили тихо и не высовывались. Пытались прятать свою силу и не попадаться лишний раз на глаза. Многие, наоборот, использовали проклятие в своих целях. Добивались высот в работе или просто организовывали криминальные дела, ограбления. Обогащались с помощью своей иллюзии.

В двухтысячном году мой дед вместе с отцом арестовали целую банду из пяти человек, которая беспощадно грабила банки на протяжении десятилетия, и полиция просто не в силах была что-то сделать. Все следы заметали так тщательно, что для людей, не знающих о суперспособностях проклятых, оставалось загадкой, каким образом банда грабителей так долго избегала наказания. Организация Лаффет была совершенно секретна, и знало о ее существовании небольшое количество высокопоставленных лиц. Нашей основной задачей была охота. Дальнейшая судьба этих людей для меня оставалась загадкой, я мог только догадываться. Отец же на мой вопрос о судьбе проклятых после ареста отвечал односложно и старался сразу закрыть эту тему.

« — Твоя задача ловить подонков и ведьм! Остальное тебя не касается. Одно ты должен понимать: организация Лаффет — это не какая-то там подпольная легализованная шарашкина контора. Проклятых судят за их преступления…

— Как же те, что ничего не успели сделать? — перебил я отца.

— Ключевое слово «не успели». Север, придёт время, и ты займёшь соответствующую должность, тогда и получишь ответы на свои вопросы!»

Долг перед отцом, долг перед организацией, в конце концов, перед предками, создавшую эту самую организацию, и, конечно же, долг перед простыми людьми. Было только одно маленькое «но!»

Я оказался не готов к тому, что девчушка с шоколадными глазищами вырастет и превратится в соблазнительную, чертовски сексуальную и притягательную девушку.

Смущенная и обескураженная до предела, я посмотрела вслед Северу и крикнула, что есть силы:

— Да пошёл ты!

— Уже иду…

— Псих! Придурок недоделанный…

Север застыл на месте. Развернувшись ко мне лицом, он прищурил глаза и уже собирался бросить что-то не менее колкое, как сзади к нему подошёл тот самый парень, который ранее сообщил о том, что меня ждёт ректор.

Мысленно плюнув на его хамство, я развернулась и, проклиная его не злым добрым словом, продолжила свой первоначальный маршрут.

К черту этого выскочку!

Чертыхаясь, я сжала кулаки и, сосредоточившись, развеяла материальную иллюзию. Больше она мне была не нужна, более того, в кабинете ректора и подавно могла стать причиной моего исключения. Вот только этого не хватало!

— Чего бормочешь себе под нос?!

Голос Севера позади меня раздался так неожиданно, что я невольно подпрыгнула, громко выругавшись.

— Проклинаю одного заносчивого, самовлюбленного придурка! У которого вместо мозгов…

— Боюсь представить! — перебил он меня, ступая буквально по пятам.

Оглянувшись на него с негодованием, я не знала, что и думать.

— Послушай, чего ты привязался, а?! Только что ты мне четко сказал, чтобы я не приближалась, оттолкнув меня…

— Больно надо! У тебя явно завышенная самооценка. Не знаю, каким образом, но то, что ты причастна, это абсолютно ясно, и я это выясню, уж поверь…

— О чем это ты? — не выдержав, я резко остановилась, разворачиваясь лицом к нему.

Север, не ожидавший от меня чего-то подобного, налетел, сбивая с ног. Падая, я ухватилась за воротник его куртки и, пытаясь устоять на ногах, потянула на себя. Итог оказался очевиден. Я приземлилась попой на пол, больно ударившись головой, вдобавок этот гигант, не устояв на ногах, припечатал меня сверху своим тяжёлым телом. Сморщившись от боли, я зажмурила глаза и тихо застонала.

— Сумасшедшая, ты что творишь? — его дыхание коснулось моей щеки.

— Сам придурок, больно же!

Свободной рукой я машинально потёрла затылок и, не нащупав ничего серьезного, открыла глаза.

Лучше бы я этого не делала. Лицо Севера оказалось так близко, что я растеряла весь пыл. Невысказанные слова обиды растворились в воздухе, как только я встретила горящий взор бирюзовых глаз. С его губ так больше и не сорвались обвинительные слова. Север застыл, как и я, упираясь в меня своим взглядом.

— Эй, ребята, вы там не убились?! — послышался голос гонца.

Бросив на мои губы последний взгляд, Север ловко вскочил на ноги, протягивая мне руку.

— Давай помогу.

По-хорошему бы отказаться и вообще больше не попадаться у него на пути, как он этого сам просил десятью минутами ранее, да только, видимо, приложилась головой я хорошо, потому что протянула ему руку, еще и улыбнулась.

— Да-а-а-а, — проговорил паренёк-гонец, — нет ничего круче периода жизни в колледже! — ухмыльнулся он, покачав головой.

— Ты как, идти сможешь? Думаю, нас ректор заждался, вопрос только, зачем мы ему понадобились оба?! — задумчиво протянул он, и я поняла, о чем шла речь ранее.

Хороший вопрос с учетом того факта, что сегодня мой первый учебный день и компания не из самых приятных. Точнее сказать, не то чтобы не из приятных, но я бы предпочла, если уж успела где-то провиниться, то предстать перед ректорам в гордом одиночестве. Присутствие же Севера все значительно усложняло. Никогда не знаешь, что тебя ждёт в кабинете вышестоящего руководства. Конечно, может, я вообще зря переживала, первый же день вроде. И, если не считать моего фиаско с самим Севером, то в целом этот день прошёл хорошо.

Посмотрела в затылок парню, нехотя подмечая, что он очень недурно сложен. Явно проводит половину своего драгоценного времени в спортзале, чтобы потом перед девчонками выпендриваться. Знала я таких: один дым — и ничего больше! Пыль в глаза пускать: это мы тоже умеем!

И все же красавчик!

Хоть мои мысли и не были слышны, но на секунду я все же испугалась, что, посмотрев на меня, он догадается, о чем я подумала. Ругая себя за подобные глупости, опустила взгляд и приказала себе строго-настрого забыть об этом странном красавце с характером, который смело можно сравнить с погодой в Лондоне. Никогда не знаешь, когда пойдёт дождь и можно ли рассчитывать вообще на солнышко!

— Пришли, — вырвал меня Север из задумчивости, уступая дорогу вперёд.

Посмотрев ему в глаза, я попыталась понять, о чем он думает, и тут же отвела взгляд в страхе выдать свои секретные мысли.

— В логово медведя пропускаем сначала дам?! — не удержалась, чтобы не съязвить.

Север посмотрел на меня с явной насмешкой во взгляде и, ухмыляясь, не произнося ни слова, взялся за ручку двери и без стука вошел в кабинет.

Наглость его поражала все больше. Пять минут джентльмен, ей-богу! Лучше бы вообще не начинал.

Вздохнув, я осторожно ступила в кабинет ректора, оглядываясь по сторонам.

— Здравствуйте, мадемуазель Моника, добро пожаловать в наш колледж! Надеюсь, вы уже успели не только ознакомиться с программой, но и завести приятелей, — вежливо обратился ко мне высокий массивный мужчина, больше похожий на американского полицейского, нежели на ректора колледжа.

Внимательный взгляд серых глаз изучающе прошёлся по моему лицу.

— Здрасьте… — запнулась я, не зная как обратиться.

Мама говорила, как его зовут, вот только я совершенно не могла этого вспомнить.

Перевела быстро взгляд на Севера, но тот и не думал мне помогать, нахально смотрел, всем своим видом показывая, что ждёт не дождётся, как я стану выкручиваться.

— Бьяджо Соррентино, — представился ректор, прищурив глаза.

— Не удивительно, что я не запомнила имя с первого раза! — глупо захлопала я ресницами.

— Ничего страшного. Присаживайтесь, — любезно пригласил он нас сесть в небольшие кожаные кресла.

Оглянувшись, я приметила стул и, вопреки ожиданиям ректора, села на краешек, сложив руки на коленях. В кресле было бы крайне неудобно, особенно когда над тобой нависает такой огромный мужчина.

Красивый и статный, он излучал уверенность и силу. Встреть я его где-нибудь на улице, никогда бы не подумала, что у него такая профессия. Широченные плечи, как у пловца. Под рубашкой с форменным пиджаком отлично просматривалась гора мышц. Видимо, утро у него начиналось с блинов, только не из теста, а из стали.

— Если вы закончили с осмотром, мадемуазель Моника, тогда перейдём к главному, — с усмешкой сказал он, заставив меня покраснеть.

Неловкий момент захотелось тотчас сгладить иллюзией. Уж слишком смутил меня своей прямотой ректор. Я уже была готова поднять ладони и незаметно пустить пыль в глаза, как мое внимание привлёк Север, громко прокашлявшись в руку.

Кинув на него беглый взгляд, я успела заметить, как он быстро покачал головой. Показалось?! С чего ему меня останавливать?! И вообще, откуда он мог знать, что я собираюсь воспользоваться своей силой? Бред какой-то. Так и параноиком можно стать.

Пока размышляла о том, что увидела, щеки мои приобрели привычный цвет и мне больше не было нужды прибегать к иллюзии.

В который раз быстро кинула взгляд на Севера, тот сидел, как ни в чем не бывало, изредка покашливая и внимательно осматривая комнату. Тю, а я-то решила… Ладно, мама всегда говорила, что у меня воображение на пять и здравого рассудка на два.

— Хорошо, я так понимаю, вы совсем неразговорчивая, зато очень любопытная. Значит так, зачем я вас позвал. Смотрите, так как вы оба — новоприбывшие ученики нашего колледжа, по традиции вас на целую неделю приобщают к общим работам.

Ректор, довольно потерев руки, начал свою тираду, внимательно наблюдая за нашими реакциями. Я не знала, к какой такой работе меня решили приобщить, в данный момент важен был лишь следующий факт: Север, оказывается, тоже новичок! Какое-то странное чувство дежавю, вот только не могла понять, это просто игра моего воображения или привет из прошлого.

Глава 3

Север

Я смотрел на эту бесовку и удивлялся, неужели она действительно хотела воспользоваться своей силой?

Мне бы стоило не вмешиваться и даже наоборот, нарочно подводить ее в такие ситуации, где она обязана была бы воспользоваться своей силой. Ведь мне это только на руку. Собрать как можно больше информации против неё самой, для дальнейшего правосудия. Что именно двигало мною в эту минуту, ума не мог приложить. Скорее инстинктивно, глубоко в сознании, я хотел ее защитить, и это было проблемой. Эмоции в нашей работе лишние. И все же мне не давала покоя одна-единственная мысль: что ждало тех людей, которых арестовали? Я уверял себя, что именно это и стало той самой причиной, почему не промолчал.

Совместные работы в мои планы не входили. Собирать информацию я предпочитал, придерживаясь своих методов: выдерживая объект на расстоянии. Никаких общих дел, которые могут только сблизить людей. Бросив уничтожающий взгляд на ректора колледжа, я едва сдержался, чтобы все не испортить. Невысказанное возмущение так и повисло на кончике языка.

— Ваша задача: разобрать кое-какие документы и книги в архиве. Ничего особенного и сложного. Работа не пыльная, но кропотливая и по-своему монотонная, — тем временем продолжал ректор, делая вид, что не заметил моего недоброго взгляда.

— Почему с ней? — не сдержал я своего возмущения, ткнув в обалдевшую девушку пальцем.

Показалось, или мои слова привели ее в негодование? Девушка побледнела и плотнее сжала губы, выказывая своё недовольство.

Ректор вскинул брови, будто имитируя удивление. Посмотрев сначала на меня, потом на девушку, он обошёл свой огромный дубовый стол и, упав в кожаное кресло, просто сказал:

— Требования самого ректора не обсуждаются! Может, из вышесказанного вам, Тайфер, что-то непонятно? Разъяснить или повторить?

— Я готов выполнять любую работу в любое время, но не с ней! — сквозь зубы процедил я, отмечая про себя, что начинаю не на шутку злится.

Только этого мне не хватало! Черт. Необходимо держать себя в руках, пока не наговорил лишнего.

Мужчина, сидящий напротив нас в кресле, подозрительно прищурил свой взгляд, внимательно наблюдая за нашими реакциями. Я понимал, что это значит, и успел пожалеть о чрезмерных эмоциях.

— Не пойму, вас с мадемуазель Моникой связывает что-то большее или наоборот?

Сжав в карманах кулаки, я пытался успокоиться и привести свой гнев, своё негодование в норму.

Все равно, если он уж так решил, ничего не изменить. А вот мое поведение мне совершенно не на руку.

— Вам показалась, я знать не знаю свою сокурсницу…

— Вот и познакомитесь! — перебил он меня и продолжил:

— Можете приступать завтра после занятий.

Не успел мужчина махнуть рукой, как Монику словно ветром сдуло.

Девушка быстро покинула кабинет ректора, не забыв в конце бросить на меня уничтожающий взгляд.

Проводив ее абсолютным молчанием, я поднял взгляд на довольного донельзя мужчину и требовательно спросил:

— Что это все значит, отец?!

— Север, скажи, мне показалось, или у тебя проблемы с этой девчонкой? — посмотрел отец на меня, прищелкивая языком.

Этот его маневр бесил до чёртиков. Складывалось впечатление, что он так делал нарочно. Его взгляд медленно прошелся по моему лицу. Не знаю, что ожидал увидеть, неужто решил прочесть мои мысли? Смешно. Сделав самый безразличный вид, я со скучающим лицом ответил:

— Она просто очень дерзкая, а так у меня вообще никогда ни с кем нет проблем. Зачем весь этот спектакль, отец? Ты мне дал задание, но я не предполагал, что за мной будут наблюдать. Ещё и кто — ты!

— Всё не так просто, как ты себе это представляешь…

— Хорошо, тогда объясни мне! — голос мой зазвенел от напряжения.

Сюрприз в виде ректора оказался неожиданным и малоприятным.

— Север, мне нечего тебе объяснять. Есть инструкция и приказ, и не нам это обсуждать. Не нам оспаривать, как именно выполнять свою работу.

— Отец, я ни за что на свете не поверю, что твоё слово не имеет никакого значения. Если уж ты тут, значит, сам так решил! — заскрипел я зубами.

Отец встал наконец из-за своего временного рабочего стола и, приблизившись вплотную, тихо произнёс:

— Не уходи от темы, скажи мне, что это она!

Взгляд его стал более цепким. Отец прищурился и, ожидая ответа, не моргая, уставился на меня.

Главное, не отвести взгляд. Это сравнимо с поражением и проявлением слабости. Приподняв выше подбородок, я с полусмешком, немного дерзко и нагло продолжая смотреть в глаза, ответил:

— Нет, — с моего языка сорвался ответ, который, кажется, удивил и меня самого. Ведь я врал, не моргнув глазом. Вопрос только: зачем?!

— Ты уверен, прошел-то всего один день? — отец слегка наклонился вперед.

— Разве в нашей профессии мы можем быть в чем-то уверенными? — выдохнул я и расслабился окончательно.

Мне был известен каждый его взгляд, каждая морщинка на лице что-то значила.

— Очень странно, — потёр он подбородок и вернулся на своё прежнее место, — этот источник информации прежде никогда не ошибался! Наблюдай за ней и постарайся войти в доверие. И только потом принимай решение. Чаще всего удается сразу понять, принадлежит ли объект к запретным или нет. Но, учитывая твой опыт, думаю, не стоит так быстро ставить крест на этом деле.

— Учитывая мой опыт?! Что ты хочешь этим сказать, отец? Намекаешь на недостаток компетенции? — голос мой звучал дерзко и уверенно.

Я не понимал до конца, что больше всего меня злило: тот факт, что пришлось соврать, или то, что отец показал свои сомнения в отношении меня. Скорее, первое. Второе было не такой уж новостью. К его вечным сомнениям и придиркам стоило бы уже привыкнуть.

— Не преувеличивай, — фыркнул он, — тебе ещё многому учиться, и лишние глаза и уши не помешают, уж поверь. Во время ваших общих работ ты сможешь хорошо с ней сблизиться и уж тогда точно не избежать ситуации, где девчонка прибегнет к иллюзии. Я тебя обучил многим трюкам, как ловко и легко спровоцировать этих людишек.

Голос его был наполнен полнейшим отвращением. В глазах читалась откровенная брезгливость с помесью ненависти. Я в очередной раз подумал, что такое нездоровое отношение связано с чем-то очень личным.

— Не стоило вмешиваться, я бы и сам справился! Ты мне только лишней ненужной работы подкинул! — огрызнулся я.

— Переживешь!

Переживу, более того, выживу! Ему меня не сломать, не потушить ту искру, которая зажглась. Присутствие отца — событие не из приятных. Ну что поделать, такой уж он! Я бы удивился, если бы он остался в стороне, не пытаясь держать все под своим четким контролем.

С чертовкой этой все очень печально получилось. Обиделась, видимо, на мое явное нежелание работать с ней в паре. Конечно, знай отец на самом деле, почему я отказывался, скорее всего, он так просто от меня бы не отстал. Всегда пытался вдолбить мне в голову, что к прекрасному полу необходимо выработать иммунитет. Особенно, если она — потенциальная подозреваемая, или, того хуже, стопроцентный объект.

— Будут ещё вопросы? — подозрительные нотки так и сквозили в его голосе.

Подняв на него свой взгляд, я безразлично пожал плечами и не менее безразлично ответил:

— Нет. Хотелось бы, чтобы это дело было моим личным, но, видимо, не судьба. Надеюсь, ты не всю жизнь решил мне задницу подтирать! — выпалил в конце, все же не удержавшись в высказывании.

Отец явно не ожидал подобного. Его лицо приняло пурпурный цвет, и он готов был высказать что-то яростное. Но нам помешали. В дверь громко и настойчиво постучали. Делать было нечего, он грозно сверкнул глазами и отмахнулся, словно от назойливой мошки.

— Вечером поговорим. А сейчас иди и делай свою работу. Желательно без сюрпризов, — с этими словами он в очередной раз махнул рукой и громко сказал: «Войдите!»

Сжав челюсти, дабы не выплюнуть очередную колкость, я резко развернулся и буквально нарвался на вошедшего.

Кинув на него свой взгляд, про себя отметил, что где-то ранее уже видел этого высокого худощавого мужчину.

Цепкий холодный взгляд, вытянутый нос с горбинкой и тонкие, сжатые губы. Конечно! Это же главный организации: Питер Карсон.

Вопрос только, зачем он тут? Столь важная фигура на шахматной доске так просто ходы не делает. А тут собственной персоной!

План в моей голове сработал моментально. Схватил за грудки пробегающего первокурсника, я встряхнув его, как следует, серьезно посмотрел в глаза и сказал:

— Мне нужна твоя помощь! Поможешь? — голос мой звенел от напряжения.

Малой испуганно выпучил свои глазища и неуверенно кивнул.

— Что нужно делать? — дрогнул его голос.

— Не ссы, ничего особенного. Найди предлог и войди к ректору, оставив незаметно где-нибудь мой телефон. Да только так, чтобы он не заметил. Сможешь?

— Ха! Пустяк! — довольно замахал тот головой.

— Молоток! Держи, — протянул я ему свой мобильный, не забыв включить диктофон и потушить экран.

Зайдя за угол, вслушивался в следующие действия парня. Малой уверенно постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. После начал, заикаясь, нести какую-то околесицу, что-то о том, что ему было назначено на сегодня прежним ректором.

Полностью выдуманной истории мне не удалось расслышать, но пацан держался молодцом, что не могло не порадовать. Довольный, как слон, он нарисовался передо мной и с неким запалом в голосе сказал:

— Готово! Никто ничего не заметил, я его впихнул под подушку на кресле.

— Красава! Держи, — вытянув несколько хрустящих бумажек, я всунул кругленькую сумму в нагрудный карман обалдевшего малого, — а теперь забудь, что тут было!

— Не понял, ты о чем?! — довольно вскрикнул он. — Ничего не знаю! Разве что-то было?

— Ладно, все понял? А теперь исчезни и смотри у меня! Ни одна живая душа…

— Я — могила! — выкрикнул он и дал деру.

Ждать не пришлось особо долго. Минут через десять глава нашей организации покинул временный кабинет моего отца.

Ну что, вперёд. Я, конечно, сомневался, что отец обрадуется моему вторжению, но ничего, как он там сказал? Переживет!

Уверенной походкой зашел в кабинет, даже не подумав о том, чтобы постучать. Отец задумчиво потирал подбородок и, словно не замечая меня, смотрел в пустоту.

— По-моему, я телефон выронил, — произнес я, внимательно наблюдая за его затянувшимся ступором.

— Как думаешь, Север, кто правит миром? — отстраненным голосом уточнил он.

Интересный вопрос, что тут было сказать? Знать бы еще, с подтекстом он или нет. Не зная, что ответить, я выпалил:

— Миром правит любовь!

— Дебилы!

— Ну, значит, миром правят любовь и дебилы! Я пошёл, — кинул последний взгляд на отца, подумав о том, что у старика очень странное поведение.

Пока он не оклемался, стоит сделать ноги. Интересно узнать, что такого ему сказал Карсон, что мой отец впал в долгую задумчивость. Более того, еще и задавал такие странные вопросы.

Я надеялся, что запись будет достойной. Попавший в мои руки клад решил отложить на вечер. Вначале надо найти эту чертовку и постараться наладить с ней отношения, иначе предстоящая неделя окажется горячей.

Глава 4

Моника

Возмущенная до предела, я бежала, словно ошпаренная, не видя перед собой совершенно ничего. Только и думала о том, как же жизнь несправедлива ко мне. На языке крутился постоянно один и тот же вопрос: что я ему сделала, и почему он меня так ненавидит? Не может же человек возненавидеть другого лишь за то, что тот просто сел на его привычное место. Другой причины я не видела, ведь мы совершенно не знакомы. Еще обескураживающим оказался тот факт, что меня это больно задевало. Подумаешь, я ему не симпатична! И что с того? В прошлом я сталкивалась со многими людьми, которые мне были несимпатичны, но с лёгкостью отказывалась от каких-либо дел с ними. Так в чем же проблема? Неужели Север небезразличен мне? Чушь! Всё это несусветная чушь, я не могла влюбиться в человека, которого знала всего ничего! Это точно что-то другое, и я должна была обязательно с этим разобраться.

Ругая себя за слабость, не сразу расслышала, как мне в спину прилетело:

— Эй, ты…

Оглянувшись на секунду, я продолжила свой путь.

— Да ты что, оглохла?!

Поняла, что обращались все же ко мне, и медленно развернулась с немалым возмущением на лице, узнать, кто такой храбрый.

— Ты это мне?! — не веря своим ушам, переспросила я.

Передо мной стояла девушка и нагло пялилась на меня.

— Да, именно ты, новенькая, я с тобой разговариваю!

Губы её искривились в подобие улыбки, а глаза откровенно пускали вражеские стрелы.

Интересно, а ей-то когда я успела перейти дорогу?

Осмотрев её с ног до головы, я отметила про себя, что девушка очень даже недурна собой. Высокая блондинка с изящный фигуркой, стильно одетая, единственное, что её портило — это нахальная улыбочка, которую хотелась стереть одним щелчком пальцев, так, чтобы девица неделю вместо голливудской улыбки видела чёрную пасть ведьмы!

— Какие-то проблемы? — я старалась сдержать свой безумный порыв.

— У меня нет. А вот у тебя — да! Я много говорить не буду, скажу лишь одно: оставь в покое Севера!

Запнувшись, я едва не рассмеялась ей в лицо. Так вот, где собака зарыта.

— Что смешного? — топнула она ногой, звонко стукнув модным каблуком.

— Смотри, а то каблуки сломаешь! Это во-первых! А во-вторых, я Севера не трогала и не собиралась! Понятно? — с вызовом в голосе ответила я нахалке. Тоже мне, пришла жизни учить!

— Правильно, детка, держись от него подальше! Да ты вообще себя видела в зеркале? Он таких, как ты, на обед проглатывает и не замечает!

— Ага, а таких, как ты, утром на завтрак под дорогое шампанское запивает? Прочь с дороги…

— Ты вообще о нем что знаешь? Тайфер из богатой семьи, скажем так, местный мажор, и поверь, он тебе не по карману! — с вызовом в голосе выпалила она.

Да что же это такое?! Тяжело вздохнув, я сложила на груди руки, подальше от соблазна, и таким же тоном поинтересовалась:

— У вас что, здесь в Монако парней покупают?

Пнув носком кроссовка камешек, я буквально кипела изнутри. Ещё этой наглой девицы мне не хватало! Вот это первый учебный день! Хочешь, да не соскучишься!

— Не умничай! Ты прекрасно поняла, о чем я! Одного нехитрого взгляда достаточно, чтобы определить, сколько стоит вот это все! — крутанула она в воздухе наманикюренным пальчиком и ткнула в мою одежду.

— Понятно! Встречают по одёжке, провожают по уму! Ах, ну да, — вскинула я руки вверх, — аксессуары в виде серого вещества нынче недоступны! Откуда нам знать, что это такое!

— Что ты несёшь, замухрышка?! Иди, терки три с очкариками. И не надо меня тут жизни учить!

Обалдев окончательно, я изумилась ее отчаянной храбрости. Надо же, Север только недавно пришел учиться в эту школу, а тут уже такая дележка! С ума сойти.

Пока я тихо млела, она продолжила:

— Ты пришла на несколько недель позже, и не знаешь, что он за тип. Поверь, плохие парни не для тебя. Тебе ещё в куклы играть, ей-богу!

Ну, все! Всему есть терпение, блондинка мое испытала сполна.

Делая шаг ей навстречу, я подняла свои ладони, готовая проучить нахалку. Но в этот самый момент позади себя услышала строгий голос, который тотчас остудил мой пыл:

— Моника!

Разочарованно вздохнув, быстро сжала ладони и послала воздушный поцелуй наглой блондинке. Небольшой подарок в виде огромных прыщей. Пусть пострадает над своим ангельским личиком.

Развернувшись, я с немалым удивлением произнесла:

— Мама?! Случилось чего?

День — олень! Честное слово! Вот только мамы в колледже мне и не хватало.

— Прости, конечно, но ты не могла бы не заявляться в колледж без предупреждения? У меня все под контролем! — немного нервно высказалась я, сразу пожалев о том, что сорвалась на близком мне человеке.

Мама словно и не заметила моего раздражения. Несмотря на то, что она стояла передо мной, ее словно не было. Она нервно теребила бумажный платочек и кусала губы.

— У меня….

— Мам, что?! — не поняла я ее невнятную попытку что-либо сказать.

— У нас проблемы, — наконец-то она перевела на меня свой печальный взгляд и, ухватив за руку, потянула к машине.

Я оглянулась по сторонам в поисках проблем, но все вроде бы было спокойно. Народ давно разошёлся, кто куда, даже противная блондинка успела унести ноги.

Открыв дверцу, я села на заднее сиденье, где мне всегда было комфортней всего. Терпеть не могла ездить спереди. Смотрела на южное солнышко, которое продолжало согревать своими лучами, завлекая поваляться на берегу Лигурийского моря.

— Это значит, что мы должны прибегнуть к плану Б?

— Думаю, у нас нет другого выхода! Я понимаю, мы обе не готовы к этому, но придется жертвовать, — вскинула вверх руки мама, ударяя по автомобильному рулю.

— Мам, я справлюсь, тебе не о чем беспокоиться. Всё хорошо.

Я пыталась ее успокоить. Ведь мы не раз это обсуждали, я готовилась к тому, что рано или поздно нам придётся разделиться. Пусть ненадолго, но каждый пойдёт своей дорогой.

— У нас очень тяжелое положение. Не знаю, как дальше будет, но нам нужно бороться, — она быстро смахнула выступившие слёзы.

Я посмотрела в заднее стекло машины, понимая, что на улице внезапно пошёл дождь. Мои непролитые слезы тотчас вырисовывались в огромную иллюзию. Изредка мелькавший народ разбежался, прячась, кто куда.

— Моника, зачем эта иллюзия? Мы вроде и так одни, — мама растерянно взглянула по сторонам.

Удивительно, как ловко она научилась отличать реальность от иллюзии. Она не обладала даром иллюзиониста, но, прожив добрую часть жизни с одаренными мужем и дочерью, безошибочно распознавала фальшь.

Пусть думает, что вызванная непогода — это всего лишь предосторожность, а не крик души и невыплаканные слезы.

— Так надежней, мам. Когда вы уезжаете? — задала я вопрос, который больше всего боялась произносить вслух.

Подняв взгляд в зеркало заднего вида, заметила, как мама закусила нижнюю губу, едва сдерживая очередной поток слез.

— Чемоданы уже в машине. Есть ещё кое-что. Это не просто тревога. На самом деле нас почти вычислили. Мы с твоей сестренкой уедем и попытаемся увести их за собой. Ты только не переживай, с нами ничего не случится. Твоя сестра чистая, в ней нет ни капли дара. Ты, главное, будь осторожна и лишний раз не прибегай к тому, что может привести к аресту.

— Мама, я все помню! Мы это с тобой не раз обсуждали, — я попыталась успокоить ее, вдруг и мне поможет.

— Нет, Моника, в этот раз все иначе! Я чуть позже передам тебе папку с документами, там ты найдёшь ответы на все вопросы, и поймёшь, как дальше быть. Кого опасаться. Не забывай про лекарства. Дома большой запас ампул инсулина. Тебе хватит на несколько месяцев, к этому времени что-то решим. Наличка заморожена. Банковскую карту я заблокировала, можно ее выкинуть. Когда все решится, откроем новый счёт. С этого самого дня мы больше не семья. У нас с тобой разные фамилии. Придерживайся нашего плана и слежка за тобой остановится, как только они поймут, что рыбка ушла. Надеюсь, за это время мы с твоей сестрой успеем обустроиться и сделаем новые документы. Моника, я тебя умоляю, не забывай о главном!

— Я помню…

— Почему ты не пользуешься постоянным мониторингом глюкозы? — с упреком в голосе спросила она, не сводя с меня своего напряженного взгляда.

— Мама, я только сегодня его забыла. Спешила. В сумке есть мануальный прототип…

— Не забывай, пожалуйста, что для тебя жизненно важно не только правильное питание, но и всегда иметь под рукой ампулы со шприцем! Я буду переживать каждый день за твоё состояние.

— Мам, люди с этим живут! Успокойся, сейчас главное другое: увести ищеек в ином направлении. Направить их на ложный след.

Тяжело вздохнув, мама закрыла на секунду-другую глаза. А когда снова открыла, я прочла в них железную решимость.

— Моника, главное — придерживаться составленного плана, — в который раз повторила она. — Контрольный звонок через месяц. Если возникнет ситуация, в которой ты не будешь знать, как себя вести, звони Миклашу. Номер его я тебе забила в телефон ещё перед тем, как мы приехали в Монако.

— Хорошо, мама, все будет отлично, — отозвалась я, сама не веря в то, что произношу.

— Прощай, моя любимая девочка!

— Прощай, мама, и поцелуй младшенькую вместо меня!

— Обязательно. Я успела зачистить все концы. Теперь ты сирота Моника Руссо. Совершеннолетняя девушка, которой посчастливилось выиграть учебное пособие в элитном колледже Монако.

Вот она, безжалостная реальность. Не успели мы обосноваться в городе, как я уже осиротела. Еще не осознав это полностью, почувствовала себя одинокой, покинутой всеми. Казалось бы, мы ведь не раз обсуждали, обговаривали такой вариант, и всё же действительность оказалась более жестокой. Одно дело обсуждать, а другое — испробовать на практике.

Покинув машину мамы, я брела вдоль тротуара. Не было смысла спешить домой, ведь теперь меня там никто не ждал. Смешно, но первое, что пришло в голову — напиться. Да, напиться и забыться. Ведь ошибки молодости никто не отменял!

Я не раз задавалась вопросом, если бы могла распрощаться с моей силой иллюзиониста, как бы поступила? Отец считал, что это настоящий дар, и если кто-то смог бы отобрать его силы, для него это было сравнимо с тем, как будто лишиться воздуха. Ибо для него сила — это его дыхание.

Для меня же все было ровным счетом наоборот. Этот дар казался удавкой, безжалостно затягивающейся на хрупкой шее. Ещё в мои планы совсем не входил диабет первого типа. В большинстве случаев такое заболевание выявляется в раннем возрасте. В моем же случае все произошло иначе: о болезни я узнала лишь два года назад.

Заболевание развивается, когда иммунная система атакует клетки поджелудочной железы, вырабатывающие инсулин: гормон, который помогает преобразовывать глюкозу в энергию, необходимую клеткам организма. Поэтому людям с сахарным диабетом первого типа жизненно необходимы ежедневные инъекции инсулина.

Ничего было не поделать с тем, что просто нам неподвластно. Иной раз, владея такой силой, как иллюзия, я могла себя чувствовать, как Бог, творя то, чего душа пожелает. И в то же время перед такой вот реальностью оставалась совершенно беспомощна.

Блуждая по незнакомым улочкам, забрела в первый попавшийся магазинчик и, скрипя зубами, схватила бутылку виски, отлично понимая, что мне грозит. Чрезмерное опьянение может сыграть злую шутку.

Продавец подозрительно посмотрел на меня и, не переставая хмуриться, спросил:

— Молодая леди, вам возраст позволяет покупать такие серьезные напитки?

— То есть вы мне советуете взять вино, ведь оно полегче…

— Я советую вас предоставить документ, который подтвердит ваше совершеннолетие! Потом мне совершенно все равно, что вы возьмёте, — терпеливо объяснил мне мужчина.

Хмыкнув вслух, я не смогла удержаться от того, чтобы его немного проучить. Выудив свой документ, незаметно наложила иллюзию, сменив год рождения с одного на другой.

— Восемьдесят второго года? — в недоумении поднял мужчина на меня свой взгляд.

— Простите, не поняла? Вы мне рекомендуете вино восемьдесят второго года? — отвлекая его, я незаметно сняла иллюзию.

Продавец нахмурился еще больше и, поменявшись в лице, выдал:

— Документы фальшивые, вы хоть понимаете, какое это нарушение?!

— Неужели? — попыталась я заглянуть в пластиковую карточку, которая продолжала находиться в его цепких пальцах.

— Мадмуазель!.. — вскипел он и вновь опустил свой взгляд на документы. Остальные несказанные слова застряли в его горле, так и не успев вырваться наружу. С немалым недоумением он начал вертеть карту в руках, явно пытаясь найти дату из четырёх цифр, которая явно не заканчивалась на 03.

Понимая, что облажался, мужчина пробил напиток и недовольно спросил:

— Наличкой или картой?

Стало ли мне легче? Да нисколечко! Скорее всего, наоборот, совесть, хоть и с явным опозданием, но пристыдила меня за такую маленькую шалость. Я открыла кошелек, подсчитывая наличку, и обнаружила, что денег мне не хватит.

— Картой, — протянула свою кредитку, пряча взгляд.

Мужчина недовольно взял карточку, проводя по терминалу, и, приободрившись, заявил:

— Карта не проходит!

— Попробуйте ещё раз! — недовольно фыркнула я.

— Пробую, но все безрезультатно! Ваша кредитка, судя по всему, заблокирована! — довольным голосом сообщил мне продавец.

Черт! Мама же предупредила на этот счёт. Идиотская ситуация. Как говорится, палка о двух концах! Месть пришла незамедлительно, и продавцу дар не понадобился, чтобы мне утереть нос.

— Значит, не судьба сегодня напиться, — нервно усмехнулась я и вернула бутылку назад.

Негромкое покашливание за моей спиной и голос Севера прозвучали очень неожиданно:

— Я оплачу!

— С чего вдруг? Мне твои подачки не нужны! — развернулась я, посмотрев ему прямо в глаза.

Север сделал шаг вперёд, совершенно не опасаясь и не смущаясь моей агрессии. Скорее, наоборот, он словно знал, что по-другому и не будет. Парень приблизился еще на шаг, подходя вплотную, и произнес:

— Может, я хочу таким образам наладить между нами отношения? Прими это, как извинения…

Его рука поднялась, и он машинально заправил у меня непослушную прядь волос за ухо. Растерявшись окончательно, я отшатнулась, натыкаясь на магазинный прилавок.

— Может, хватит бегать, поговорим уже…

— О чем?!

Обошла его со стороны и направилась к выходу. Черт, даже напиться — и то не удалось.

— Хочешь поговорить о том, как ты с немыслимой надменностью отказывался работать со мной? Или о том, что повёл себя, как индюк? Или, может, ты и есть индюк?

— Ну, почему же, мы можем поговорить о твоих ножах, например! — тихо сказал Север, не отставая ни на шаг.

Я обернулась на его заявление и кинула взгляд, такой же острый, как мои мнимые клинки.

— Может, ты пойдёшь…

— Куда? — перебил он меня, оказываясь рядом.

— Да хоть куда! — я так резко остановилась, что не заметила скользкой лужицы и угодила прямо в неё.

Пытаясь удержать равновесие, чтобы не упасть, замахала руками и в итоге вцепилась в руку Севера.

Тот не растерялся и подхватил меня, зажимая в своих стальных объятиях.

— Моника, давай дружить? — тихо прошептал он прямо в губы.

Голова пошла кругом, перед глазами все поплыло. Неожиданно для себя я вспомнила, что сегодня ещё толком ничего и не ела. С моей болезнью это совсем недопустимо, питание должно быть частым, но умеренным.

— Эй, малая, ты чего? — донеслось до меня словно сквозь толщу воды.

— Ничего, все в порядке, — попыталась я отстраниться и выбраться из его рук.

— Уверена? — с сомнением спросил он, продолжая удерживать меня.

— Мне необходимо…

— Что? — вновь встряхнул он меня.

— В туалет, пожалуйста…

Не задавая больше вопросов, он подхватил меня под руку и, оглядываясь по сторонам, направился в первый попавшийся бар.

Едва перебирая ногами, я попыталась вспомнить, когда делала последнюю инъекцию, и поняла, что опять облажалась.

— Ну ты как, в порядке? — открыл он тяжёлую дверь, впуская меня вперёд.

— Более чем, правда. Прости, мне туда, — махнула я рукой по направлению дамской комнаты. Двинулась быстро, насколько позволяли силы, стараясь идти ровно, дабы не вызвать лишних вопросов. Закрыв за собой дверь уборной, я буквально сползла на пол. Вытряхнула из рюкзака все имеющие там вещи прямо на пол. Где-то у меня находился укол-ручка, автоматически наполненная. Прежде чем сделать инъекцию, вытащила глюкометр, привычным способом сначала прокалывая палец, и нанесла каплю крови на специальную тест-полоску.

Несмотря на то, что жила с этим уже более двух лет, до сих пор не могла привыкнуть к такой жизни. Из-за этого частенько и забывала про наставления доктора.

— Эй, ты там как? — стук в дверь напомнил о том, что нужно торопиться.

Я не хотела, чтобы он знал! Конечно, всегда можно выставить иллюзию, вот только в подобном вот состоянии это не так-то легко: качественно наложить картинку.

— Уже лучше, — сделала укол и выдохнула.

— Ты давай, иди, я дальше сама…

— Даже и не надейся! — донеслось до меня из-за двери.

Глава 5

Кто бы сомневался! Черт меня дёрнул сесть на его место. Если бы не этот инцидент на первой паре, может, парень вообще бы меня и не заметил. Знаю таких, как он. Мажор — он и в Африке мажор! Пока не добьётся того, чего задумал, и не потешит свое самолюбие, не успокоится. Непросто теперь будет от него избавиться.

Просидев на полу минут десять, я начала сгребать все обратно в рюкзак. Повезло, что не нашлось никого, кому приспичило бы попасть в туалет.

Собрав свои вещи, медленно поднялась, зная, что скоро должно стать лучше. Подойдя к умывальнику, решила вымыть руки. Приложила мокрые холодные ладони к щекам. Хоть и понимала, что это не поможет, все же не раз прибегала к неоправданному методу.

Ничего, ещё немного — и укол подействует, — успокаивала я себя. Осмотрев своё отражение в зеркале, отметила, что щеки совсем впали, и на лице остались одни огромные шоколадные глазища.

Нет! Так дело не пойдёт, скоро детей начнут пугать, приводя меня в пример. Совсем исхудала.

— Моника?! — донеслось из-за двери, и я буквально застонала вслух.

Неужели он все это время меня ждал? Был бы кто другой на месте Севера, я бы обязательно оценила сей отважный поступок. Только не его! От таких, как он, надо держаться подальше, если не хочешь заработать славу доступной девушки. Уверена, он ведёт запись всех своих пассий, чтобы потом перед другими такими же мажорами хвастаться набранной коллекцией.

Нет лучше метода оттолкнуть и притянуть, дабы заманить в свою ловушку. Я это знала. Уже проходили. Печальный опыт имелся, пусть не лично у меня, но с девочкой, которую я могла недолгое время называть лучшей подругой. Плохие парни — как тот запретный плод. И сколько бы ни было разочарований, девчонки все равно не унывают и кидаются с головой в короткие отношения, надеясь, что именно им удастся перевоспитать падшую душу.

— Север, — вздохнула я, едва сдерживаясь, чтобы не послать его туда, где он явно меня видел, — я же сказала: уходи!

— Да что же это такое! — услышала раздраженный голос сокурсника, и в следующий момент парень выбил дверь ногой.

Испугавшись, я, кажется, даже пришла в себя от негодования.

— Я, как истинный джентльмен, теперь должен проводить тебя до дому, — прорычал он, оглядывая меня с ног до головы.

— Джентель… кто? — посмотрела на него в недоумении, едва сдерживая смех.

— Ты слышала, — хитрый прищур парня ясно говорил о том, что с ним этот трюк не пройдёт.

И все же он был красавчиком! Как бы мне ни хотелось избежать попадания на крючок, отрицать это я не могла. Светло-голубые глаза горели огнем и неким лукавством, таким живым и манящим. Высокий, статный, широкий в плечах, он походил на греческого бога с одним отличием: имел современную, модную и очень дорогую одежду.

Наверное, лучше без одежды!

Мотнув головой, я отругала себя за глупые мысли и, попытавшись сделать свирепое лицо, проговорила:

Конец ознакомительного фрагмента.