Тутанхамон. Сын Осириса

Кристиана Дерош-Ноблькур, 2010

Оригинальное беллетризованное жизнеописание Тутанхамона, юноши-фараона, чье правление было кратковременно, но немыслимо пышно, а таинственная гибель окружена легендами и научными парадоксами. В книге повествуется о нравах и обычаях Древнего Египта, а также о людях этого государства, о религиозных обрядах, противоборстве двух религий, придворных интригах, тайнах дипломатии и обо всех сторонах жизни царственной четы.

Посвящается лорду Карнарвону и Говарду Картеру, которые вернули к жизни фараона Тутанхамона и возвратили человечеству страницу его истории

Ни в каком другом случае искушение написать роман вместо исторического исследования не возникает столь отчетливо, как здесь; вот почему, работая со всеми этими документами, следует быть вдвойне осторожным.

Уолтер Вольф.Два доклада по истории XVIII династии

Мой ум не настолько робок, чтобы отвергать существование таинств. Однако я остерегаюсь тех, кто открыто признает их и живет ими; тех, кто, поднеся палец к губам своим, заставляет говорить о себе как об избранниках Божьих, держа в неведении непосвященных.

Я. Сезар. Жак де Бурбон Бюссэ

Глава 1

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПРОШЛОЕ

Дань благородного человека пропавшему фараону

Ровно сто лет разделяют год рождения египтологии и дату удивительного открытия гробницы Тутанхамона.

22 сентября 1822 г. Жан-Франсуа Шампольон-младший написал свое знаменитое Letter à Monsieur Dacier, secrétaire perpétuele de l’Académie royale des inscriptions et belless-letters, relative à l’alphabet des hiéroglyphes phonétiques (Письмо монсиньору Дасье, постоянному секретарю Королевской академии, касательно алфавита фонетических иероглифов). В тот день была перевернута первая страница великой книги Древнего Египта, которая около двух тысяч лет оставалась тайной за семью печатями и в конце концов была прочитана.

25 ноября 1922 г. был извлечен первый камень из стены, закрывающей вход в гробницу Тутанхамона, и исследователи — лорд Карнарвон, его дочь, леди Эвелин Герберт, и Говард Картер — увидели роскошнейшее погребение, по своему великолепию и по сей день не имеющее себе равных.

Едва зародившись, египтология стала одной из популярных научных дисциплин. Ученые по крупицам собирали сведения о том, как жили люди на берегах Нила четыре тысячи лет назад: об их обычаях, древних как мир, и повседневных занятиях, о философских проблемах, о социальных реформах и военных кампаниях — словом, обо всем том, что позволило воссоздать облик исчезнувшей цивилизации.

Откуда мы черпали свои знания? Источником их стали археологические раскопки, проводившиеся под эгидой Египетской службы древностей, и исследования храмов и гробниц, символизировавших бессмертие и могущество богов, фараонов и народов долины Нила. Развалины городов, погребенные под вековыми песками, были волнующими свидетельствами минувшего, так же как и артефакты из первой египетской коллекции, собранной в ходе военной экспедиции Бонапарта, и замечательное «Описание Египта», опубликованное между 1809-м и 1816 г., — плод работы ученых, сопровождавших императора в походе.

Среди множества династий, царей, монументов и колоссов Тутанхамон предстает незаметной, неясной фигурой. Среди весьма ограниченного количества артефактов, связанных с его именем, наибольший интерес представляют два монумента, указывающие на то, что, по своей воле или под давлением обстоятельств, Тутанхамон вынужден был восстановить официальный культ династического бога Амона, отмененный фараоном Тель-эль-Амарны Аменхотепом IV — Эхнатоном, при дворе которого Тутанхамон провел свое детство. Это был один из наиболее привлекательных периодов египетской истории — эпоха Солнечного Диска, Атона. В этих двух монументах нашла отражение та неукротимая ненависть, которую пришлось испытать на себе молодому фараону. Из надписи на стеле мы узнаем о реставрации фиванского культа и храмов: пытаясь упрочить свои позиции, Тутанхамон поддался уговорам и распорядился открыть и восстановить заброшенные святилища, в первую очередь — святилища Амона. И на стеле уже не стояли имена прежнего царя — их заменили имена фараона Хоремхеба.

Другим свидетельством состоявшегося примирения Тутанхамона с фиванским Амоном служит великолепная статуя, высеченная из черного гранита, вошедшая в луврскую коллекцию незадолго до обнаружения гробницы. Фараон стоит перед сидящей фигурой верховного божества. Руки бога, голова и руки фараона отбиты, имена стерты — таковы вполне наглядные доказательства той ненависти, которую Тутанхамон вызывал у своих врагов. Хотя у скульптуры фараона голова отбита, мы, тем не менее, можем увидеть идеализированный, но вполне узнаваемый его портрет, глядя на лицо Амона, ибо в антропоморфных изображениях египетские боги весьма походили на своего «возлюбленного сына» или на свое земное воплощение. Лицо божества очень напоминает лицо Тутанхамона, знакомое нам по статуям в Карнаке и барельефам Луксора, которые были присвоены Хоремхебом.

В те времена, когда Говард Картер, археолог, воодушевленный своими находками в Долине царей, попытался, заручившись моральной и материальной поддержкой лорда Карнарвона, отыскать гробницу Тутанхамона, об этом фараоне ученые практически ничего не знали.

Ни одна из раскопанных к тому моменту усыпальниц не сохранилась в целости, Долина царей принесла археологам сплошные разочарования. Однако исследователи по-прежнему не теряли надежды превзойти своих предшественников, сэра Гастона Масперо, Лоре, Навилля и Теодора Дэвиса. Они были вознаграждены за упорство, когда настойчивость и опыт Говарда Картера в сочетании с дальновидной щедростью лорда Карнарвона позволили ученым преодолеть все преграды, охранявшие последнюю земную обитель Тутанхамона от всех грабителей, рождавшихся на свет в течение трех тысяч двухсот шестидесяти пяти лет.

Открытие египтологов мгновенно стало мировой сенсацией. Сообщения о богатствах, сокрытых в нескольких небольших помещениях, едва ли способных их вместить, вызывали восторг и изумление. По мере того как археологи расчищали и исследовали новую гробницу в Долине царей, в ней, как в пещере Али-Бабы, обнаруживались все новые и новые бесценные сокровища. Чем ближе исследователи подходили к саркофагу, тем более точными и фантастическими становились их описания.

Как и следовало ожидать, сенсационность находок породила многочисленные проблемы. Надо было четко организовать работу и наладить охрану. Дополнительные средства требовались и на то, чтобы содержать вынесенные из гробницы находки в соответствующих условиях. Однако лорд Карнарвон вскоре умер, и за этим последовали и другие трудности: трения с правительством, законное и настоятельное требование Картера обеспечить ему возможность работы и, конечно, неизбежные издержки славы. Толпы журналистов и просто любопытных со всех континентов буквально не давали археологам вздохнуть, а всевозможные повседневные дела, возникавшие у рабочих, тормозили раскопки. Только тот, кто жил в археологическом лагере в подобном климате, может по достоинству оценить заслуги экспедиции Картера и понять его требования, которые порой кажутся слишком жесткими.

Картер и его люди совершенно измучились, ибо им, помимо своих прямых обязанностей, приходилось выступать в роли гидов у разных знаменитостей и сдерживать напор зрителей, устремившихся, словно на модное шоу, к гробнице фараона. Каждый из них хотел увидеть все и чувствовал себя глубоко оскорбленным, если археологи встречали его не слишком приветливо и не спешили продемонстрировать обнаруженную, но еще не откопанную, самую последнюю находку. Все желали попасть вниз и осмотреть стены с именами фараонов. Всем хотелось побывать в гробнице, где в течение тысячелетий обитал некий таинственный дух.

Просьбы, мольбы, требования, протесты, вмешательство властей, нападки прессы… — что только не выпало на долю ученых. Но шум со временем стих, и осталась всемирная слава, выпавшая на долю Тутанхамона. Имя этого малоизвестного правителя оказалось связанным с тайной фараонов, с легендой о сказочных сокровищах, оказавшихся вдруг реальными, и — для многих — с мифом о возмездии, поводом к которому стала история открытия гробницы, судьба юного царя и слава грозных магов и мудрецов Древнего Египта.

Раскопки и работы внутри гробницы были завершены к 1928 г.; без малого шесть лет ушло на то, чтобы вынести наружу и описать каждый предмет из наиболее полного и обширного на сегодняшний день комплекта погребального инвентаря. В Каирском музее была создана постоянная экспозиция. Без малого десять лет потребовалось на то, чтобы подготовить первый сводный каталог «Гробница Тутанхамона» (т. 1. Говард Картер и А.С. Мейс (1923); т. 2 и 3. Говард Картер (1927, 1933).

Безусловно, столь уникальную коллекцию нельзя было разбивать на части, и Пьер Лако, генеральный директор Службы древностей, невзирая на сильную оппозицию, разумно решил оставить ее в Египте. Со своей стороны правительство Египта полностью возместило вдове лорда Карнарвона расходы, связанные с археологическими раскопками в Долине царей.

Ни азарт поиска, ни романтическая история открытия, совершенного, когда срок действия лицензии на проведение раскопок уже почти истек, ни фантастические богатства не стерли из памяти людей связанную с этим трагедию. Через несколько месяцев после открытия гробницы юного фараона лорд Карнарвон смертельно заболел. Климат Египта только приблизил конец. В отличие от молодого лорда в книге Теофила Готье «Роман с мумией» лорд Карнарвон в час своего триумфа не мог взглянуть на мумию фараона, с именем которого навсегда окажется связано его имя. С точки зрения падкой на сенсации публики судьба отнеслась к нему несправедливо, даже дерзко. Так почему бы не выдумать невидимого мстителя, ответственного за все неудачи? И почему бы не возложить эту роль на самого фараона? С Египтом, землей таинственного сфинкса, уже были связаны многочисленные фантастические легенды, в которых фигурирует древняя магия. Как тут не вспомнить о надписях, грозящих всеми бедами «живущим, которые осмелятся нарушить покой гробниц»! Разумеется, лорд Карнарвон нарушил великий закон, который запрещает вторгаться в царство мертвых. Потревоженная тень умершего нанесла свой удар, и дерзкий нарушитель был обречен.

А вскоре Жорж Бенедит, глава Департамента египетских древностей в Лувре, умирает после посещения гробницы от сердечного приступа, вызванного удушающей жарой в Долине царей. Вслед за ним смерть настигает еще одного члена экспедиции, Артура Мейса, помощника хранителя Отдела египетских древностей музея искусств «Метрополитен» в Нью-Йорке. Легенда о проклятии надолго овладевает умами. Тем не менее другие исследователи, причастные, так или иначе, к открытию гробницы, ничуть не пострадали. В частности, Говарда Картера возмездие, по-видимому, не настигло — он умер 2 марта 1939 г. Из тех, кто дожил до Второй мировой войны и пережил ее, можно назвать А. Лукаса, директора химической лаборатории Службы древностей правительства Египта, через руки которого прошли почти все экспонаты; Гарри Бартона, фотографа, которому мы обязаны бесчисленными и прекрасными снимками гробницы; Р. Энгельбаха, старшего инспектора древностей и впоследствии директора Каирского музея; д-ра Дерри из Каирского университета, изучавшего мумию фараона; Жана Капара, которому выпала честь продемонстрировать недавно обнаруженные сокровища бельгийской королеве Елизавете, и Густава Лефевра, члена Института Франции (в то время служившего старшим куратором в Каирском музее и подготовившего постоянную экспозицию в том виде, в каком мы видим ее сегодня), скончавшегося в 1957 г. Стоит упомянуть также бригаду, трудившуюся на раскопе, в состав которой входили А.Р. Каллендер, помощник Картера, Халл и Хаузер. Наконец, Чарльз Кунц, Пьер Лако, Бернар Бруэр и сэр Алан Гардинер — все они присутствовали при открытии гробницы или активно участвовали в последующих работах: оценивали находки или занимались расшифровкой надписей и т. п. Хотя троим последним далеко за восемьдесят, они по-прежнему активно трудятся в области египтологии.

Время от времени истории о мести Тутанхамона вытесняют с первых полос бульварных газет рассказы об очередных проделках лохнесского чудовища. Призрак давно скончавшегося фараона является к какому-нибудь чувствительному коллекционеру в ужасном обличье. Как же избавиться от проклятия фараона? Поскольку артефакт, который является причиной наваждения, некогда принадлежал фараону, то принадлежать никому другому он уже не может, и единственное правильное решение состоит в том, чтобы отдать эту вещь на хранение какому-либо музею. Сотрудники знаменитых музеев исследуют довольно много подобных поступлений: безобидных камешков с иероглифами или фрагментов деревянного саркофага — эти пережитки суеверия, неистребимые и в наш просвещенный век. Кстати, гибельные артефакты нередко оказывались банальной подделкой.

Однако если эти мистические истории, состряпанные после обнаружения сокровищ, едва ли стоит воспринимать всерьез, все же нельзя оставить без внимания два любопытных и единственных в своем роде инцидента, о которых мне поведал сын лорда Карнарвона в Лондоне в июле 1961 г. и в своем фамильном замке Хайклере. Но прежде чем о них рассказать, надо припомнить те обстоятельства, при которых лорд Карнарвон предпринял археологические изыскания в Долине царей и поручил Говарду Картеру руководить работой.

Картер начал свою деятельность в Египте как рисовальщик и в этом качестве сопровождал Перси Ньюберри в Бени-Хасан и Эль-Бершу в 1892 г. Затем он работал с американцем Теодором Дэвисом в районе Фив и готовил рисунки для публикации, в которой сэр Гастон Масперо и П.Т. Ньюберри описывали гробницу тещи и тестя Аменхотепа III, Туи и Юйи. В 1903 г. Картер был назначен инспектором Нижнего и Среднего Египта, а в 1907 г. Масперо представил его лорду Карнарвону, который годом ранее просил разрешение на проведение раскопок в Фивах в Верхнем Египте.

Лорд Карнарвон не был египтологом; принимая решение отправиться в Египет в 1902 г., он руководствовался в первую очередь предписаниями врачей, считавших, что климат этой страны должен поправить его пошатнувшееся здоровье. До того как он попал в серьезную автомобильную катастрофу, лорд Карнарвон прослыл заядлым спортсменом и страстным путешественником; и, как человек с тонким вкусом, воплощал в себе дух подлинной аристократии. Он был исключительно богат, но не сорил деньгами. По совету лорда Кромера он решил субсидировать археологические исследования и с помощью Масперо получил разрешение от Египетской службы древностей на проведение раскопок. Лорд Карнарвон понимал, что руководить работами должен специалист — египтолог, и Картер оказался вполне подходящей кандидатурой. С 1908-го по 1912 г. они исследовали западную часть Фив на левом берегу Нила. Публикация «Пятилетние раскопки в Фивах» (Оксфорд, 1912) представляет собой отчет о первых, весьма обнадеживающих находках. Например, была обнаружена знаменитая деревянная табличка с выведенными тушью иероглифами (с тех пор известная как табличка Карнарвона), на которой описаны войны Камоса, изгнавшего из Египта захватчиков-гиксосов. (В 1954 г. в Карнаке была обнаружена стела, на которой в тридцати восьми строках излагаются дальнейшие события.)

Затем Картер решил произвести раскопки в дельте Нила и избрал для этого Саис. Однако из-за разлива Нила работы не удалось начать раньше апреля; а там пришла жара, и, кроме того, исследователей буквально атаковали полчища кобр. Возможно, именно эти священные змеи поспособствовали тому, что Карнарвон с Картером непосредственно перед Первой мировой войной возобновили раскопки в окрестностях Фив.

Разразившаяся война сильно замедлила работу. Карнарвон не мог приехать в Египет, но Картер был призван на военную службу в самом Египте. Тем не менее в этот период была обнаружена гробница Аменофиса I, которая, к сожалению, оказалась разграбленной, и вторая гробница, предназначавшаяся для принцессы Хатшепсут до ее восшествия на престол. Все это внушало некую надежду. С 1919-го по 1921 г. Картер систематически и тщательно исследовал весь сектор Долины царей между гробницами Меренптаха, Рамзеса III и Рамзеса VI.

Когда до окончания срока действия концессии остались недели, Картера ждало разочарование: в Англии лорд Карнарвон уже перестал верить, что им удастся обнаружить что-либо значительное. Но утром 4 ноября 1922 г., когда последний угол у основания гробницы Рамзеса VI был расчищен до горной породы и полностью удалены остатки хижин рабочих XX династии под входом в туннель, Картер увидел что-то, похожее на ступеньку, вырубленную в камне. За этой ступенькой обнаружились другие; они вели к оштукатуренной каменной стене с печатями царского некрополя. Прежде чем открыть гробницу, Картер провел все необходимые приготовления. С помощью своего преданного помощника Каллендера он очистил четыре ступеньки и достиг второй стены из каменных блоков, которая тоже была грубо замазана и запечатана царскими печатями. Преодолев шестнадцать ступеней, которые приобрели почти магическое значение, они прочитали на последнем барьере, отделявшем мертвых от живых, имя Небхепруре — Тутанхамон. 6 ноября Картер известил о случившемся лорда Карнарвона, жившего тогда в Хайклере, и тот вместе с дочерью 20 ноября вылетел в Александрию, а 23 ноября уже был в Луксоре. 25 ноября — день, когда из стены, закрывавшей вход в гробницу, был вынут первый камень, Картер вспоминал потом «как самый знаменательный и удивительный день в моей жизни, подобного которому мне уже не пережить». В небольшое отверстие первым заглянул Картер. Карнарвон долго вглядывался в полумрак, рассматривая фигуры животных, статуи и золото.

В огромном парке, окружавшем замок Карнарвонов, я прошлась по ухоженным лужайкам под кедрами и полюбовалась озером и бельведером из белого мрамора. Мне показали ферму с пастбищами, зал в неоготическом стиле, бесценную библиотеку, картины старых мастеров и коллекцию старинной мебели, в том числе письменный стол Наполеона с Эльбы и кресло императора, на подлокотниках которого остались царапины от его ногтей. Ничто в Хайклере не напоминает о египетском приключении его прежнего хозяина; знаменитая коллекция, которую он начал собирать в 1907 г., находится ныне не в Британском музее, а в Соединенных Штатах — такова была воля леди Карнарвон. Ни одной вещи или фотографии, хоть как-то связанных с землей фараонов.

Стоя перед портретом отца, нынешний владелец Хайклера поведал мне трагический эпилог всей истории. Лорд Карнарвон провел Рождество в Англии и, вернувшись в Верхний Египет в начале 1923 г., каждый день посещал Долину царей. В марте его укусил комар и занес инфекцию. Болезнь быстро прогрессировала. Лорд Карнарвон решил вернуться в Каир, где, как надеялись его родные, он сможет получить более квалифицированную медицинскую помощь. Инфекцию удалось побороть, но в конце марта лорд Карнарвон заболел пневмонией. Его сына, лорда Порчестера, служившего в Индии, срочно вызвали в Египет. С того момента как была обнаружена гробница Тутанхамона, все, связанное с лордом Карнарвоном, вызывало у публики жгучий интерес, и весть о том, что он серьезно болен, распространилась с молниеносной быстротой. Мусульманские паломники молились за него, и молодому лорду на его пути из Индии в Египет оказывалась вся возможная помощь.

Лорд Порчестер прибыл в отель «Континенталь» за несколько часов до смерти отца, последовавшей ранним утром 5 апреля 1923 г., но тот так и не узнал родного сына. Именно тогда имели место два инцидента, о которых упоминалось выше. В отеле «Континенталь» внезапно погас свет и затем вспыхнул сам собой. На следующий день молодой лорд, прибывший с официальным визитом к фельдмаршалу лорду Олленби, узнал, что свет гас не только в отеле, но и повсюду в городе. Лорд Олленби обратился за объяснениями к английскому инженеру, в ведении которого находилось городское энергоснабжение, но не получил вразумительного ответа. Второй инцидент связан с собакой, которую лорд Порчестер оставил на попечении отца, когда отплывал в Индию. Собака сильно привязалась к новому хозяину, скучала и жалобно скулила, когда тот уезжал. В ту самую минуту, когда лорд Карнарвон скончался в Египте, собака, находящаяся в Англии, страшно завыла и умерла.

Таковы действительные обстоятельства смерти лорда Карнарвона. Согласно завещанию его похоронили в родовом имении, на вершине Сигнального Холма, где он сам когда-то проводил археологические раскопки, и от его могилы виден замок. Его судьба свершилась в тот момент, когда он решил финансировать археологические изыскания; и проживи он несколькими годами больше или меньше, это ничего бы не изменило — ведь его напарник, разделивший с ним славу, ждал в тени забвения более трех тысяч лет. Со дня открытия царской гробницы три имени стали неотделимы одно от другого: Тутанхамон, Картер и Карнарвон.

Тутанхамон, доселе никому не известный, мгновенно превратился в мировую знаменитость, хотя его погребальные сокровища, которые, будучи собраны вместе и осмыслены, немало поведали нам об утонченной египетской культуре, а также об обрядах и практиках захоронения, ничего или почти ничего не говорят нам о его жизни и личности. Фараон, сознательно вычеркнутый из истории страны и династии, был возвращен из тьмы забвения, но образ его по-прежнему окутывала тайна. «Произнося имена умерших, ты даешь им новую жизнь, — гласят погребальные надписи. — Тем самым ты вдыхаешь жизнь в того, кто исчез». Толпы молящихся перед любой из гробниц призывали паломников совершить этот обряд. Самым суровым наказанием для преступника была смена имени, таким образом у человека отбирали его «я». Имена врагов и завоевателей никогда не произносили вслух, ибо те не обладали никакими гражданскими правами. Преступники исчезали из этого мира и из кругов вечного мира еще до своей смерти, поскольку их имена предавали забвению. Они превращались в ничто, в пустоту.

Картер и Карнарвон оказали неоценимую услугу юному фараону, которого они спасли от подобной участи, дав ему «новую жизнь», как просили жрецы некрополя.

Ранее уже говорилось о том, что, несмотря на молодость Тутанхамона и краткость его правления, после смерти имя его целенаправленно пытались стереть со страниц истории. Все посвященные ему статуи и монументы, защищенные надежными стенами гробницы, были обезображены или разбиты.

Месть, если уж говорить о мести, могла исходить не от Тутанхамона, а от Амона или, скорее, от сторонников Амона, которые пытались стереть имя Тутанхамона из истории, чтобы он мог умереть во второй раз и погибнуть навсегда. Только найдя инициатора и поняв мотивы этих деяний, можно попытаться воссоздать жизнь молодого царя.