Ржавый палисадник

Константин Энбо

Путь каждого из живых неповторим и напечатанные мною буквы пусть станут тоннами воды в океане вашего смысла.Терять уже нечего и раз вы уже здесь… Добро пожаловать в мой ржавый палисадник. Книга содержит нецензурную брань.

ЗЕРКАЛО

***

Мне было четыре года. Было лето, я сидел на капоте «копейки» в прохладном гараже дяди Игоря. Здесь приятно пахло бензином и сигаретным дымом. Я сидел и болтал ногами, разглядывая свою новую обувь на липучках, которая мне досталась от старшего брата. Дядя Игорь сидел за столом, что-то паял и держал дымящуюся сигарету в зубах. Он сидел без футболки, было видно его зеленые наколки, надписи на которых стали уже плохо читаемые. У него были черные волосы, смуглая кожа и веселый, вечно пьяный взгляд. В гараже у него было очень много интересных вещей. Я присмотрелся, дядя Игорь паял свой армейский миноискатель. Он часто ездил по боевым местам великой войны, о которой он мне рассказывал почти каждый раз, когда мы с ним виделись. В радиаторе «Жигулей» застряла длинная высокая травинка. Я хотел взять ее в руки, но меня за ногу укусил муравей и я смахнул его рукой.

— Что, малой, скучно?

— Дядя Игорь, а что это у тебя на шее висит?

— А, это осколок. Я вытянул его из скелета немецкого солдата, он попал ему прямо в сердце.

— А зачем ты его носишь на шее?

— Говорят, что осколок, который отобрал жизнь у одного человека, может сохранить жизнь другому.

— Кто это говорит?

— Как кто, Артур? Люди говорят так.

— А если люди ошиблись, и осколок не сохраняет жизнь, а наоборот, отнимает?

— Дурные вопросы у тебя. Лучше иди посмотри, что я сделал.

Я спрыгнул с капота и подошел к столу. Дядя Игорь отодвинул шкатулку и достал из нее что-то. Оно было завернуто в белую грязную тряпку.

— Смотри.

Он развернул тряпку. Внутри лежал отполированный, как зеркало, нож. В ноже я увидел свое отражение.

— Ваааааау, а это немецкий?

— Нет, этот я сделал сам.

— Как красиво, можно подержать?

— Держи, Артур, я сделал его для тебя.

— Мама, наверное, не разрешит мне его оставить.

— А ты ей не показывай. Осторожно только, он очень острый.

Я взял нож и пошел играть на улицу.

***

Вечер, идет дождь. Я на автобусной остановке возле вокзала. Жду электричку. Открываю пачку сигарет, осталось три штуки, подкуриваю. Осталось три штуки, но мне все равно. Мне лишь бы добраться до зеркала, а потом я начну все сначала. Я уже все забыл, кроме этого. Все смыслы. Мне стало плевать. Всё важное равносильно тому, насколько много об этом говорят. А я и слова забыл. Я просто подожду, пока стемнеет, и пойду.

Я иду по грунтовой дороге, кроссовки спадают из-за огромного количества грязи, которая налипла на них. Гений — этот тот, кого назвали гениальным, не больше. Вот я уже вижу место. Старая глиняная хата уместилась по соседству с заборами, обитыми шифером. Захожу внутрь и подкуриваю. Тут ужасно темно, я подсвечиваю экраном телефона. За дверью начался ливень.

Я слышу разговоры из соседнего дома. Дебилы, ДЕБИЛЫ! Разговоры ничего не значат, в них нет информации. Не делайте этого, это меня убьет. Но насрать, не за этим пришел. Зеркало, где оно? Я слышу гром, вижу в зеркале идеальное отражение. Трогаю его указательным пальцем. По нему идут волны, будто по воде. Холодно. Докурю последнюю и войду в него.

***

Мне было 16 лет. Мы, как обычно, приехали с дядей Игорем в лес. Я нес в рюкзаке две бляхи и около сотни патронов.

— Я просто не понимаю, зачем всё это? Они же могли бросить оружие и уйти.

— А зачем жить без этого? Как ты будешь ценить мир без войны, а счастье без страданий? Как можно жить без смерти?

— Смерть — это всего лишь странный секрет эволюции.

— Да ладно тебе, не нашего ума дело грузиться по поводу смерти.

— А мы куда идем вообще? Лес в другой стороне.

Дядя Игорь закурил.

— Пошли, я тебе кое-что интересное покажу.

Вдалеке виднелось село.

***

Ладно, я просто сделаю это, и будь, что будет. Я тушу окурок о подошву своего кроссовка и вхожу в зеркало. Я вижу себя в своей квартире. Я лежу на диване, рукав закатан. Отец курит в окно, мать спрашивает его:

— Ты уверен?

— Да.

Мать берет шприц и вводит мне что-то в вену.

У меня кружится голова. Я сижу на капоте «копейки» в гараже дяди Игоря, спрыгиваю и делаю по миллиарду шагов в разные стороны. Дядя Игорь дает мне бесконечное количество разных ножей. Стоп. Я ведь даже не у него в гараже. Мы не пошли с ним в лес, и я даже не увидел зеркало. Все мои диалоги бесконечные. Кажется, отражение реальности и есть бесконечность.

***

Мне 25 лет. Я первый раз приехал на коп сам. Дядя Игорь уже старый, у него начала обостряться шизофрения, и его поместили в психиатрическую больницу. Сегодня был удачный день, я нашел очень много ВОПов, развел костер и начал выплавлять из корпусов взрывчатку, чтобы поехать домой чистым. Один из корпусов мины наглухо заржавел, и взрыватель я выкрутить не смог. Вообще этот корпус был мне не нужен, он был с трещиной. Я кинул его в костер и начал ждать. Прошло около пятнадцати минут, ничего не происходило, костер начал разгораться сильнее. Я подумал, что взрывчатое вещество начало выливаться сквозь трещину, и подошел, чтобы посмотреть. Я стоял возле костра, из трещины лилась жидкость, похожая на нефть. Я перевернул мину палкой, и тут раздался взрыв. Кажется, это и есть смерть, и я ничего не вижу и не чувствую. Я уверен в том, что мне оторвало конечность. Я слышу:

— Арту… Артур… АРТУР!!!

Я не пойму, что происходит. Передо мной стоит дядь Игорь, он держится за сердце, по его пальцам сочится кровь. Я смотрю на себя, все мои конечности на месте. Он вытаскивает из раны осколок и отдает его мне. Это тот осколок, который он носил на шее. Его тело падает мне под ноги, и я выбегаю оттуда. Я еду домой в электричке, мне звонит мать и говорит, что дядя Игорь скончался в больнице.