Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики

Константин Черемных, 2016

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Изборского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов – «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней». Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится – если сильные мира сего не спохватятся – к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии – Афганистане – готовится поле боя.

Управляемый иудейский хаос

Круговорот «равноудаления»

Выборы в кнессет Израиля 19-го созыва освещались на российских телеканалах удивительно бесстрастно. То ли госканал «Россия» сообразил, что алармистский надрыв Сергея Пашкова, начинавшего карьеру на НТВ Гусинского, слегка поднадоел аудитории, то ли отечественная дипломатия призадумалась над итогами внешней политики на Ближнем Востоке. А конкретно над тем, много ли Россия выиграла от двадцатилетних стараний по созданию собственного лобби в Израиле, что ассоциировалось с множеством чудес — от победы над террором до создания отечественной Силиконовой долины.

Ожидания чудес были унаследованы от ельцинской элиты, в манере революционного авангарда переосмыслявшей в одной флаконе внутренние и внешние приоритеты. Если пролетарий в киноискусстве 1990-х опустился на четвереньки («Собачье сердце»), то одесский бандит Беня Крик, напротив, стал символом несправедливо попранного класса. В свою очередь, во внешней политике отказ от советского прошлого как бы сам собой означал, что на Ближнем Востоке России приличествует дружить не с отсталыми арабскими диктатурами, а с продвинутой израильской парламентской демократией.

Наши капиталистические партнеры между тем благополучно продолжали дружить и с монархами Залива, и с Израилем, правомерно не идеализируя ни одну из сторон. Правомерно — потому, что израильская демократия ничем не отличается от европейских, как по клановому бэкграунду формирования правительств и соответствующему стилю перманентных дрязг и разоблачений, так и по прямой зависимости этих пертурбаций от элитных сдвигов в Вашингтоне. Но в отечественном медиа-мэйнстриме этих банальностей не видели в упор: выборы в кнессет 14-го созыва на ОРТ и НТВ периода семибанкирщины (1996) подавались так, будто в этот момент на клочке средиземноморского побережья решались судьбы всей земной цивилизации.

Вышеназванные упования на чудеса переплелись с еще одним трудноизлечимым догматом — о том, что экспорт энергоносителей сам по себе генерирует внешнее политическое влияние. В итоге в России, а также на энерготранзитной Украине, сложился невиданный для Запада феномен — пирамидальное устройство сырьевой элиты, еврейских общественных организаций и иудейских религиозных общин. Этот феномен противоречил и старой традиции иудейского духовенства, не имеющего иерархической структуры, и новой традиции самого государства Израиль, где правительства начиная с 1992 года меняются как перчатки без участия религиозных союзов, которых в этой маленькой стране не меньше, чем партий. Зато он вполне соответствовал мегаломаническому мышлению новых владельцев российских ресурсов, считавших необходимым обзавестись общественными титулами — сулившими, в их представлении, универсальные индульгенции и на отечественной, и на мировой арене. Это искаженное восприятие мира подкреплялось сонмом наемных экспертов, юристов и публицистов с навыком избирательного применения термина «антифашизм».

Поэтому первый опыт ротации (так называемого равноудаления) олигархов, давно ставшей обычным делом как в США, так и в Израиле, в нашей стране вызвало шок. Когда Владимир Гусинский, учредитель холдинга «Медиа-Мост» и президент Российского еврейского конгресса, был отлучен от системы массовой пропаганды, а его заимствования у «Газпрома» были вслух названы долгом, еженедельник «Московские новости», оставив лирику, начал растолковывать Кремлю «на пальцах» его внешнеполитическую незаменимость. А конкретно эксперт Андрей Сотник пояснял: если отобрать у Гусинского телеканал НТВ, то «Газпром» потеряет шансы продлить газопровод «Голубой поток» от Турции до Израиля, и мало того, при этом Москва рискует поссориться с авторитетными израильскими семействами Нимроди и Данкнер.

Гром и молнии на Кремль, однако, не обрушились. Глава «Медиа-Моста» оказался вовсе не эксклюзивным посредником. Кремль при содействии экс-премьера Евгения Примакова установил более прямые контакты с правой израильской коалицией Ариэля Шарона, в которую входила ориентированная на русскоязычных партия «Наш дом Израиль» Авигдора Либермана. По той же линии нашел себе новых партнеров и «Газпром».

Между тем у Гусинского и его партнеров возникли проблемы и в вынужденной эмиграции: в Земле обетованной им инкриминировали незаконные финансовые трансакции через банк «Хапоалим», а затем — незаконное приобретение элитных коттеджей в испанской Марбелье. Всеми этими неприятностями Гусинский расплачивался за свою попытку обойти американца Рона Лаудера в борьбе за пост президента Всемирного еврейского конгресса.

Другие ветры из того же Вашингтона вполне оправдали опалу Михаила Ходорковского, концептуально обоснованную Станиславом Белковским и Иосифом Дискиным. В итоге Российский еврейский конгресс, руководство которого перешло после отъезда Гусинского к Леониду Невзлину, вновь остался «без головы». Что, впрочем, только посодействовало общественной карьере экспортера удобрений Вячеслава Кантора.

Как Лаудер, ставший при Лужкове крупным отельером в Москве, так и Кантор симпатизировали в Израиле правым, а не левым. Шестидесятники увидели в этом особый знак. В «Московских новостях», в рубрике «В мире — В стране — Во мне», появилась весьма ядовитая заметка за подписью тогдашнего завотделом Института Европы Аркадия Мошеса. Автор, социал-демократ по убеждениям, изобличил российских чекистов как класс в особой симпатии к правым, сиречь милитаристским силам в Израиле на почве профессиональной зависти по всем статьям — от оснащенности техникой до бесцеремонности с арабами и правозащитниками.

Рубрика «В мире — В стране — Во мне» была ликвидирована в 2003 году новым владельцем «Московских новостей» Аркадием Гайдамаком. Диамантер с французским и ангольским гражданствами, накануне успешно решивший проблему внешней задолженности банка «Российский кредит» Бориса Иванишвили, не только деполитизировал газету, но на короткое время сделал ее трибуной Глобального фонда за демократию, которым тогда руководил бывший украинский цеховик, а затем президент Всеукраинского еврейского конгресса Вадим Рабинович. Фонд ни много ни мало рассчитывал заменить собою ООН — что вполне соответствовало ходу мыслей американских неоконсерваторов.

Год спустя Гайдамак утратил всякий интерес к «Московским новостям» и отправился в Израиль создавать собственную партию. Там, однако, его порывы споткнулись об очередной транснациональный уголовный процесс по старым ангольским алмазно-оружейным делам.

Уголовное преследование в Израиле коснулось и вышеназванных финансовых семейств — Нимроди и Данкнеров. А в Кремле все международные неприятности владельцев и партнеров «Моста», «Менатепа» и «Роскредита» удивительным образом предвидели еще в момент ареста Гусинского. Ровно в этот день главным раввином России был объявлен малоизвестный в ту пору духовный покровитель московской хасидской общины в Марьиной Роще Берл Лазар. И как бы автоматически хасидская Федерация еврейских общин России (ФЕОР) во главе с диамантером Львом Леваевым стала «главнее» Конфедерации еврейских общин России (КЕРООР), объединяющей преимущественно ортодоксальных иудеев.

Внутриполитическое объяснение этого подарка хасидам — точнее, движению ХАБАД, объединяющему только любавичских хасидов — казалось чрезвычайно простым: в числе прихожан Марьиной Рощи фигурировал Роман Абрамович. Иными словами, в выборе Кремля усматривалась логика предпочтения лояльных нелояльным. В самом деле, ни Леваев, ни Абрамович не развязывали кампании в поддержку чеченских «повстанцев», как НТВ Гусинского, не предлагали (одновременно со скупкой целых фракций Госдумы) изменить политическую систему России, как Ходорковский, и не поднимали руку на ООН, как соратники Гайдамака из украинских и казахских теневых кругов, почему-то нашедших покровительство со стороны одновременно Альберта Гора и Руди Джулиани.

Впрочем, нельзя сказать, что лояльность предпочтенной стороны была совершенно бескорыстной. Именно любавичские хасиды предъявляли Советскому Союзу имущественные претензии, и в октябре 1990 года Михаил Горбачев был готов их выполнить. С другой стороны, нельзя сказать, что Михаил Сергеевич, к тому времени ставший пантеистом и мечтавший о храме всех религий, также руководствовался исключительно соображениями милосердия и покаяния. Крупномасштабные кредиты агонизирующему СССР, бюджет которого был разбазарен горбачевским же законодательством о кооперативах вкупе с приумножением льгот, ожидались тогда лишь из двух источников — Великобритании (на государственном уровне) и Израиля (на уровне международного теневика Шауля Айзенберга как частного лица).

Предмет спора — библиотека раввинов Шнеерсонов — как тогда предлагалось, должен была стать основой международного культурного центра в Любавичах, то есть на Украине. Биография последнего раввина династии была связана прежде всего с Украиной — с Николаевом и Днепропетровском. Вполне закономерно, что в постсоветские годы деятельность ХАБАД развернулась прежде всего на Украине, а днепропетровский рабби Шмуэль Каминецкий, уроженец США, превзошел по влиянию всех прочих иудейских учителей, ортодоксальных и прочих. Во-первых, потому, что Украина во всем гротескно повторяет Россию. Во-вторых, потому, что более состоятельных прихожан чем в Днепропетровске, было не найти: в местной общине соседствовали, например, второй по размеру состояния украинский олигарх, глава группы «Приват» Игорь Коломойский и президент ГК «Интерпайп» Виктор Пинчук.

Виктор Пинчук располагает возможностями, которые не снились ни одному российскому олигарху. Во-первых, ему, как зятю экс-президента Кучмы, в ходе приватизации достались эксклюзивные мощности по производству труб большого диаметра, а сопоставимых производств в России, вопреки обещаниям, намерениям и программам, построить не удалось. Во-вторых, на ежегодных форумах Ялтинской европейской стратегии (YES), которые он финансирует, регулярно присутствуют Билл Клинтон и Шимон Перес. Престарелый президент Израиля, ветеран левой партии «Авода», также регулярно присутствует на «украинских завтраках» в рамках Давосского форума, также спонсируемых Пинчуком. Ни одному из олигархов экс-СССР, кроме Пинчука, не было пожаловано и членство в совете директоров Международной кризисной группы (ICG). Равно как и особо почетная роль спонсора мировой борьбы со СПИДом. На почве этого благородного дела у Пинчука возник дополнительный эшелон покровителей из того сообщества, к которому принадлежит, в частности, Элтон Джон. От авраамических религий это сообщество вроде бы далеко, но в лице Виктора Михайловича совмещаются самые разные идеалы и интересы, плавно переходящие друг в друга.

Конец ознакомительного фрагмента.