Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Роман. Том 1

Константин Стерликов

В мае 1942 года арьергард полковника Ягунова П. М., прикрывая эвакуацию войск Крымского фронта на Тамань, вынужден был спуститься во мрак каменоломен Аджимушкая и занять там оборону. Так началась беспримерная и трагическая история подземного гарнизона Аджимушкайских каменоломен. Книга содержит нецензурную брань.

© Константин Стерликов, 2022

ISBN 978-5-0056-0618-1 (т. 1)

ISBN 978-5-0056-0579-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В оформлении книги использованы фотографии из личного архива автора.

«Ведут рассказ обугленные камни.

Солдатская земля. Аджимушкай.

Легенда-быль, не умолкай веками.

Живым сердца и память обжигай.»

Борис Серман.

Пролог

Ночь с 8 на 9 июля 1942 года в окрестностях поселка Аджимушкай под Керчью, выдалась необычайно тихой и не предвещающей никаких тревог. С моря дует прохладный ветер, мягко колышутся травы, убаюкивая, стрекочут сверчки, пряный степной запах кружит голову. В немецких окопах охранения на окраине поселка тихо разговаривают два солдата пулеметного расчета, внимательно наблюдая за местностью.

— Хорошо сегодня, тихо… Звезды как у нас, в Баварии! — лениво потягивается тучный военный в форме ефрейтора.

— Еще 35 минут до смены, хочу спать! — отзывается рядовой, очевидно настроенный не в романтическом ключе своего напарника. — Не нравится мне это место… Пейзаж унылый, похоронный какой-то… Проклятое оно.

— Брось, Вилли, война везде одинакова, где бы мы ни были Польша, Чехия, все одно.

— Нет Отто, здесь все другое. И во всей этой России, и здесь особенно.

— Не хандри, дружище, перебьем мы их всех! Это вопрос времени. Или сами сдохнут с голоду в катакомбах.

— Дело не в них… Там под землей, в глубине что-то Ужасное, я это чувствую. Как они там сидят, не представляю! Я никогда не боялся, ты знаешь… А здесь лихорадит как в адском пламени!

— На хлебни коньяку, полегчает, — Отто протягивает блеснувшую фляжку.

Не надо, — Вилли отстраняет руку товарища, — там что-то есть, слышишь шорох?

— После вчерашних взрывов они не сунутся сегодня точно, — уверенно говорит ефрейтор.

— Отто дай ракету!

— Ну если это тебя успокоит…

Отто некоторое время возится в окопе, и… шипящей змеей темное небо распарывает ракета, зависая и освещая колышущуюся редким кустарником степь, изрытую воронками взрывов.

— Ну что? Убедился? Нет никого…

Ефрейтор опускает приклад пулемета на бруствер.

— Хочешь очередь дам для успокоения? — улыбается Отто, — Ты просто устал Вилли, все здесь уже на нервах, скоро отдохнешь… У тебя отпуск через неделю, везунчик. Увидишь своих, Аделию обнимешь…

Через какое-то время ракета затухает, опять опускается мгла и глубокая тишина нарушается только баюкающими трелями сверчков…

Отсветы прожекторов на вышках призрачно освещают рваный ландшафт.

Отто, там какая-то тень!

— Где?

— Влево от того бугра…

— Там минное поле.

— Гляди вон там! —

— Нет… все чисто. Там еще наши «секреты» впереди, смотри они в порядке, успокойся уже…

Вилли со вздохом садится.

— Умотал ты меня за эту ночь… — Отто откидывается на стенку окопа, еще раз оглядывая все вокруг, — у меня на них нюх, а сегодня все будет очень даже хорошо!

В траншее раздается невнятный шорох, как будто кто-то ворочается.

— Только не заводи свою заунывную, это наверно Ганс раньше времени пришел, с вами не соскучишься. Вилли чего ты там?

Рядовой встает, направляется повернуть за угол, но вдруг словно натыкается на невидимую преграду…

— Эй, Вилли, да что ты там?

Напарник качается, и грузно падает лицом вниз. Из темноты вырастает фигура в грязной изорванной форме…

Отто цепенеет на пару секунд и тянется к карабину. Но сверху на него обрушивается что-то бесформенное темное и тяжелое…

Спящий поселок озаряется сначала вспышками выстрелов и разрывами гранат.

Потом огромными кострами начинают полыхать дома, где располагаются казармы фашистского гарнизона.

В минуты тихая идиллия ночи превращается в мистерию огненного хаоса и мечущихся теней.

Упорные перестрелки, разрезают плоть тьмы, перерастают в короткие отчаянные рукопашные схватки… Силуэты сражающихся людей кажутся призрачными, появляясь и исчезая в пекле боя…

В здании бывшей школы, где располагается немецкий штаб, в полутемном помещении, несколько советских солдат связывают пленных. Два старших командира, пристально смотрят в окно, держа в руках оружие на изготовке.

Один, вместо фуражки, в кубанке, лихо заломленной набок, изредка, чуть улыбаясь, воодушевленно поглядывает на результат схватки. На полу лежат несколько трупов в немецкой форме.

В комнату входит высокий командир, с автоматом ППШ-а наперевес, в сопровождении разгоряченных от боя, красноармейцев. Он на ходу расстегивает ремешок каски, снимает ее и кладет на стол. В полутьме, тускло блестят стекла пенсне… Он окидывает всех усталым, но острым взглядом.

— Кто вы есть такой? — вскидывает голову связанный обер-лейтенант, произнося на ломанном русском, — Что происходит?

— Кто я? — поворачивается командир и с легкой улыбкой декламирует на чистом немецком:

— Ich — Oberst Pavel jagunov, Kommandant der unterirdischen Garnison der ajimushkai kamenolomen… Ihre Zeit ist vorbei, meine Herren!

( — Я — полковник Павел Ягунов, командир подземного гарнизона Аджимушкайских каменоломен…

Ваше время кончилось, господа!)