Кладбищенские истории, или Хроника одного погоста

Константин Бажков

Бывалый сторож одного из кладбищ рассказывает свои страшные истории случайно зашедшему погреться в сторожку парню. Бдительный Сергей Дмитриевич, по прозвищу Митрич, с верным псом Жмуриком неутомимо уничтожают активные нашествия ходячих мертвецов-зомби и то и дело оживающих покойников. Гремучая смесь фэнтези, приключений и мистики в книге щедро приправлена добрым юмором, что, несомненно, захватит читателя.

История первая

Лиха беда начало

Мокрянское кладбище практически не принимало своих новых постояльцев. Ушедшие в мир иной давно хоронились на других, еще не закрытых малочисленных кладбищах Заречья из-за нехватки мест на бренной земле. А если их погребали здесь, то за большие деньги. Таких клиентов было немного, но ритуальные фирмы все равно хорошо нагревались за предоставление своих услуг убитых горем родственникам покойных.

Суровый сторож Митрич, который торчал в кладбищенской сторожке и следил тут за порядком, фактически здесь же и жил. Так, как поток похоронных кортежей практически иссяк, и кладбище оставалось пустым, Митричу стало легче работать. Не надо было постоянно открывать и закрывать старые ржавые ворота, которые страшно скрипели, наводя на людей смертную тоску.

Он тупо сидел в маленьком приземистом помещении и пил чай, смотря видавший виды совдеповский телевизор. Иногда он баловался и другими горячительными напитками. Благо, начальство изредка наезжало, дабы выплатить ему его жалкую зарплату. В принципе, он не скучал, общаясь со своим верным четвероногим другом, псом Жмуриком. Особенно, когда доходил до кондиции и его заносило, после очередного вечернего возлияния. В его обязанности входило чутко следить за порядком и охранять могилы и мирный покой их обитателей от нарушителей устоявшегося (улежавшегося) здесь порядка. Иногда он звонил в милицию и вызывал наряд на задержание вездесущих и снующих металлистов (охотников поживиться изделиями из металла), а также некрофилов, шалящих (изредка, правда) где попало, да вандалов, осквернителей, так и норовящих осквернить могилки. Причем, (бывало, если сильно приспичит) в прямом и переносном смысле слова. Также, Митрич отпугивал пьяную молодежь, (среди оной хватало готов и сатанистов) которой взбредало в голову побухать и порезвиться, предавшись всякого рода своим извращенным утехам.

В общем, жизнь здесь текла своим спокойным тихим чередом.

В один такой день, уже клонящийся к вечеру, сторожа Митрича посетило начальство на новеньком джипе Ауди. Поставив машину, директор собственной персоной вылез из салона и прошел в сторожку.

— Как дела, Митрич? — спросил он. — Все ли в порядке?

Сергей Дмитриевич поднялся навстречу, предварительно запихнув под шкаф пустую валяющуюся тару прошлого эсейшна, как только завидел в окошко приближающегося посетителя.

— Да, как обычно, Василий Григорич! — ответствовал он, бесшабашно заломив картуз. — Тихе мирне життя!

— Да ты тут чувство юмора не теряешь! — мрачно усмехнулся молодой директор кладбища.

— Слушай. Тут такое дело. Сегодня вечером должны приехать две машины. Копачи и катафалк микроавтобус. Впустишь. Надо похоронить одного клиента быстро и по-тихому.

Митрич, надеявшийся вечером завалиться спать в объятия дворняги Жмурика, был немного раздосадован, но брошенная пачка свежих хрустящих гривен на старый обшарпанный стол мгновенно подняла ему настроение. Еще бы! Здесь на глаз было больше, чем его полугодовая зарплата с пенсией. Такого праздника он еще не встречал. В душе все возликовало. — Сделаем, Василь Григорич! — ответил он, и трясущимися руками забрал тут же деньги, пока хозяин не передумал. Вопрос задать, почему такая спешка и за что такое счастье, он не рискнул. Пусть. Директор, зыркнув по сторонам, прыгнул в свой вороненый джип и умчал. Вскоре, прибыли могильщики копатели. По настоянию молодого директора, сторож отвел их на самую дальнюю сторону кладбища и указал место захоронения. Рыть двум молодым хлопцам пришлось между двумя старыми могилами, вклиниваясь между ними. Парни четко работали лопатами, иногда перекуривая. Чувствовалась работа профессионалов. За час работы, яма в земле была уже вырыта и готова к использованию по назначению. Когда стало совсем темно, и где — то издалека на поселке заголосил рехнувшийся петух, подвезли и нового постояльца в микроавтобусе. Никакого тебе батюшки и похоронного оркестра не было. Рабочие земляки тихо опустили вынутый из машины черный гроб в землю обетованную.

— Странно — подумал сторож. — Обычно отпевают при захоронении. Или привезли самоубийцу? Таких обычно хоронят совсем отдельно, в связи с моральными церковными устоями. Да хрен с ним. За такие деньги-то, можно и глаза на это закрыть.

Он закурил горькую папиросу Беломор и подошел к одному парню, счищающему землю с лопаты. Любопытство пересилило. Перекинувшись несколькими словами, (из которых в половине присутствовал мат), сторож выяснил, что зарыли мужчину, который заболел и умер от гриппа. Судить, коль по слухам, тот скончался от неизвестной болезни, которую подцепил в Америке, штате Нью-Йорк. Предсмертным желанием (последней его волей) было быть похороненным в родной украинской земле. В общем, нарезал ноги от неизвестного вируса. Америкосы башляли.

Спустя час, люди загрузились и уехали. Митрич решил сделать обход по своим владениям, чтобы с чувством выполненного долга вернуться к своей вечерней программе. После того, как ворота были надежно заперты, он взошел к себе в сторожку, дабы насладиться свежей бутылкой дешевого портвейна, припасенного для особых случаев.

Тем временем, когда на кладбище спустилась полночь, на его территорию проникли две тени, прячась за кустами и выбирая местечко поукромнее. Это оказалась влюбленная парочка, парень и девушка. Они пришли сюда уединиться от всех, чтоб предаться любви и плотским утехам. В то время, когда сторож задремал у себя в сторожке, а полная луна выглянула из за темных облаков, влюбленные уже определились с местом. Как раз на свежей могиле. Здесь и земля была мягче, и поросло вокруг старыми кустарниками. Парень сбросил куртку и расстелил на свежем холмике, уложив подругу и принимая верхнее положение. Когда одежда была стянута, и они стали дружить учащенно организмами, внезапно вдруг под ними раздался отдаленный шум. Казалось, это подземные толчки, как при землетрясении. Звуки шли как будто из самой земли.

— Что это? — спросила девушка. — Не отвлекайся, наверное, легкое землетрясение. При нем надо покидать дома, но мы же здесь. Так, что, ничего страшного, — ответил ей молодой любовник. Они продолжили прерванный свой полет на крыльях любви, влекомые Купидоном, как вдруг, девушка вскрикнула. — Ой! Ты что делаешь! Мне больно. Отпусти мою ягодицу. — Я ничего ей не делаю, — ответил бойфренд, показывая свои руки. Одной он держал барышню за грудь, другой опирался. Они оба глянули вниз и увидели чужую руку, торчащую из могильного грунта. Всю сморщенную, как у мумии. Кожа на ней местами полопалась и свисала лохмотьями. На пальцах красовались грязные загнутые ногти, похожие скорее на когти, под которые забилась кладбищенская грязь с землею.

Конец ознакомительного фрагмента.