Призрачная пуля

Константин Александрович Костин, 2023

Альтернативный СССР 1950-х годов, нуар.Частный детектив Котов оказывается впутан в очередную загадочную историю. Руководители колхоза "Красный луч" умудряются умирать с завидным постоянством. И умирают, выбрав весьма оригинальный способ.Теперь Котову предстоит найти ответы на самые таинственные вопросы мироздания. Почему железо – железное, масло – масляное, но вода – мокрая? И кто стоит за этими убийствами?Обложка создана нейросетью Neural Love.

Глава 1

Который день стояла скверная погода. Не столь скверная, как мое утро, напомнившее пустым карманом о ночи, проведенной в дешевом баре, но очень близко к этому. После двух недель проливных дождей, пытавшихся заполнить порочный город смрадной жижей до самых краев, наступила адская жара. Словно невидимый прокурор, отчаявшись смыть Чикагинск с лица планеты, сменил милость на гнев и бросил извилистые закоулки и улицы на шипящую в раскаленной печи бытия сковороду. И захлопнул поддувало, оставив томиться на медленном огне.

Вентилятор на столе, хоть и лупасил воздух лопастями, будто заправский боксер, горстями швыряя куски оторванного ветра в мою потную физиономию, не мог достаточно остудить горячую голову и жаркое, бесстыжее сердце, лишь расплескивая залежавшуюся на рабочем столе пыль.

Выдернув зубами пробку, я наполнил фужер старым добрым армянским, придавая однообразной серости будней благородный оттенок балтийского янтаря, стекающего полупрозрачной пленкой по украшенному отпечатками моих пальцев стеклу. Отхлебнув из бокала, я вытер тыльной стороной ладони пот со лба, рукавом рубашки — губы, и вернулся к изучению находки.

Находкой была лакированная черная трость с серебряным набалдашником и гравировкой"ЧАСХ", забытая клиентом. Клиентом, с которым мы разминулись. Клиентом, с которым мы вряд ли когда-либо еще встретимся. Во всяком случае — в этом мире, который, сколь бы не был поганым, вместе с тем, несомненно, был более приятным местом, чем то, куда я отправлюсь в последний путь, сменив привычный бежевый плащ на деревянный макинтош.

С чего я так решил, что клиент не вернется? Дурак бы не понял!

Гравировка"ЧАСХ", очевидно, служила напоминанием о неком событии — часе"Х", несомненно, имеющим роковую роль в жизни посетителя. И то, что он прождал в конторе битых два часа, судя по количеству окурков в пепельнице, указывало на то, что этот час"Х"был назначен именно на сегодня. Иначе с чего бы ему являться в мой офис в такую рань? Еще и в такое пекло! Как по мне, единственная уважительная причина, по которой человек может оторвать задницу от кресла под вентилятором в такую жару — ожидание скорой смерти. А вот как ее ожидать — дело вкуса каждого. Я бы, например, не тратил попусту остаток жизни, а поспешил бы накидаться как следует. Не то, чтобы мне был нужен какой-то повод, чтобы накидаться с утра пораньше, но если повод есть — процесс приобретает определенную торжественность, соответствующую масштабу повода. Клиент же, похоже, пытался предотвратить нечто столь же неотвратимое, как и Эру Светлых Годов, к которой мы неумолимо приближаемся, выполняя пятилетку за пятилеткой, почему и поперся к частному детективу.

Я не особо горевал по упущенному клиенту. Мне остался трофей, стоимость которого я оценивал рублей в пятьсот. Неплохая выручка всего за одно утро! Чем не повод? Единственное, что мне мешало отметить это дело — тот факт, что бутылке на столе еще плескалось пойла пальца на три, отбрасывая на полированную временем древесину причудливые блики.

— Котов? — ворвалась в кабинет Даша, вернувшаяся с обеда.

Сегодня она щеголяла в бежевом брючном костюме, причем белая полупрозрачная блузка, пропитавшись потом, облепила стройный торс секретарши, сделавшись еще более прозрачной, не оставляя простора полету моей извращенной фантазии.

— Детка, ты сегодня особенно обворожительна, — цокнул я языком.

— Котов, ты можешь объяснить, откуда у нас столько долгов? — поинтересовалась помощница, проигнорировав мое замечание.

Я лишь пожал плечами. Это же очевидно! Дурак бы не понял! Долги, знаете ли, не появляются на ровном месте. Долги образуются от неоплаченных счетов. И со временем становятся все больше и больше, подобно гнойному нарыву, который растет и растет, пока его не удалит опытный хирург. Или пока не прорвется сам.

— Мне казалось, что за прошлое дело ты получил огромный гонорар!

— У меня были неудачные инвестиции, — зевнул я.

— Где? — язвительно усмехнулась девушка. — В баре?

Я в ответ простонал, закатив глаза. Женщины! Сколь же они прекрасны! Но настоль же и бестолковы. В баре! Инвестиции — в баре! Нет, вы это слышали? В баре! Какие могут быть инвестиции в баре? Разумеется — нет! На ипподроме! И еще немного — в преферанс. Да, мне не всегда везло. Видимо, чем-то я прогневил госпожу-удачу, повернувшуюся ко мне своим необъятным задом. Хотя… жизнь в забытом Богом, прокуренном заводскими трубами Чикагинске удачной нельзя назвать не при каком раскладе.

Я лишь надеялся на то, что раз мне не повезло в карты — то непременно повезет в любви! Достаточно не испугать это везение неосторожным поступком. Лучше всего — завалиться в кресло, потягивая коньяк, в ожидании.

— Если ты не умеешь обращаться с деньгами — можешь, хотя бы приходить пораньше? Чтобы клиенты тебя дожидались?

— Зачем? — снова пожал я плечами. — Пришлось бы выслушивать очередного нытика. А так я заполучил отличную вещь, которую можно недурно замотать! Отмечу — заполучил совершенно бесплатно, без малейших усилий! Вот бы так каждое утро в обед начиналось!

— Он вернется, — с металлическими нотками в голосе произнесла Даша.

— Ой, брось, — отмахнулся я. — Готов поспорить на последнюю трешку, что он уже мертв!

— У тебя нет трешки, — заметила девушка.

— Согласен, — кивнул я. — У меня — нету. Зато у тебя есть! К тому же, я ничем не рискую! Он не вернется!

— Вернется, — повторила секретарша.

Наш спор прервал громкий стук в дверь. Неужто, мой острый ум и моя интуиция подвели меня? Неужто, клиент вернулся за своей тростью? Это могло означать лишь одно — час"Х"был назначен не на сегодня!

Надеясь, что час"Х"приходится, все же, на нынешний день, достаточно говеный, чтобы умереть, но ближе к вечеру, я поспешно спрятал трость в угол за несгораемым шкафом и жестом велел помощнице встретить посетителя.

— Нужно было поспорить, — буркнула она, удаляясь.

Отвлекшись на восхитительный зад Даши, я не успел сделать и пары глотков янтарного пойла, смазывая шестеренки в своем мозгу, очевидно, начавшие ржаветь от скопившегося в голове пота, как секретарша вернулась вместе с мужчиной лет тридцати пяти, в светлом костюме из тонкой ткани, какие любят колхозники, в круглой соломенной шляпе с черной лентой, узких, как глаза у китайца, очках. Гость подволакивал при ходьбе левую ногу, что убило последние сомнения — именно он забыл трость в моем кабинете.

— Доктор Ливингстон, я полагаю? — улыбнулся вошедший, протягивая руку.

— Что? — нахмурился я. — Какой еще, к черту, доктор Ливингстон? Котов моя фамилия.

— Так, милейший, проехали, — произнес посетитель после секундного замешательства. — Меня зовут Комаров. Комаров Виталий Иванович и мне вас настойчиво рекомендовал наш общий знакомый из Москвы…

— Случайно, не в чине подполковника? — уточнил я.

— Тот самый, — закивал головой Комаров. — Тот самый. Он отзывался о вас, как о втором по величине эксперте по крайне запутанным делам…

— Вторым? — раздраженно воскликнул я. — А кто же тогда, по его мнению, первый эксперт?

— Понятное дело — товарищ Сталин, который, как известно, большой ученый, — ответил Виталий Иванович.

— Ах, Сталин, — протянул я. — Тут я не могу поспорить…

— К тому же во всем Чикагинске вы — единственный частный детектив, — продолжил мужчина. — А дело, понимаете ли… достаточно щекотливое. В милиции и слушать не будут!

— Располагайтесь, — предложил я, доливая остатки коньяка в свой фужер. — Я б предложил выпить, но, к сожалению, кончилось…

— Ничего страшного, Юрий Владимирович, — отмахнулся Виталий Иванович. — Я предпочитаю свое, домашнее. Я позволил себе небольшую, так сказать, шалость — оставил у вас свою трость, дабы вы могли продемонстрировать свой дедуктивный метод…

— Трость?

— Да, именно — трость!

— Дерево, покрытое черным лаком, серебряный набалдашник, гравировка"Час"Х"?

— Что? — удивился Комаров. — Какой еще, к черту, час"Х"?

— Вам виднее, — пожал я плечами. — Вероятно, трость служила вам напоминанием о каком-то событии…

— Да, мне ее подарили коллеги, когда я преподавал в ЧАСХ…

— Будьте здоровы, — пожелал я, стараясь выглядеть как можно более искреннем.

— Что-что, простите?

— Ну… вы — чихнули, я пожелал здоровья. Мне кажется, это зовется хорошим тоном. Но я не настаиваю, во всем хорошем — я не шибко хороший специалист.

— Да нет же, милейший, — раздраженно ответил посетитель. — ЧАСХ — это Чикагинская Академия Сельского Хозяйства! О каком часе"Х"вы твердите?

— Ах, вот оно что… — дошло до меня.

Похоже, мои ожидания не оправдались. Клиент оказался скорее жив, чем мертв, и, судя по всему, вовсе не собирался на тот свет. Во всяком случае — пока, в ходе нашей беседы еще многое могло измениться. Я был свидетелем и не таких метаморфоз!

— Так что вы можете сказать обо мне, изучив мою трость?

— В глаза вашу трость не видел…