Кости сердца

Колин Гувер, 2020

Бейя Грим прекрасно играет в волейбол, благодаря чему поступает в университет. Впереди долгое лето, и, чтобы не сидеть без дела, девушка решает устроиться на работу. Неожиданное событие путает все планы Бейи, и она уезжает в Техас к отцу. Несмотря на скрытный и нелюдимый нрав Бейи, новая семья отца тепло принимает девушку. А еще Бейя знакомится с Самсоном, красивым задумчивым парнем из богатой семьи, живущей в соседнем доме. С каждым днем герои лучше узнают друг друга и понимают: связь между ними слишком сильна, чтобы ее игнорировать. Лето подходит к концу, но разве оно может закончиться, если в сердце наступила весна?

6

Сказать, что мне стало легче, когда по приезде в «Уолмарт» Самсон и Маркус от нас отделились, — ничего не сказать. Я в Техасе считаные часы, а от Самсона меня уже просто воротит.

— Тебе кроме одежды что-то нужно? — спрашивает Сара, когда мы заходим в отдел косметики.

— Да почти все, — отвечаю. — Шампунь, кондиционер, дезодорант, зубную щетку, пасту — короче, все, что я по субботам воровала с тележек горничных.

Сара замирает и изумленно смотрит на меня.

— Это шутка? Я пока не знаю, как у тебя с чувством юмора…

Качаю головой.

— Все это нам было не по карману. Даже самое необходимое. — Не знаю, с какой стати я так разоткровенничалась. — Если ты нищий, приходится иногда включать смекалку.

Я сворачиваю в следующий проход. Сара догоняет меня не сразу.

— Разве Брайан не платил твоей маме алименты?

— Моя мать была наркоманкой. Я тех денег и не видела.

Сара теперь шагает рядом. Пытаюсь не смотреть на нее — больно видеть, как от моих откровений с нее слетают розовые очки. Хотя, пожалуй, доза реальности ей не повредит.

— А отцу ты про это говорила?

— Нет. Он последний раз видел мать, когда мне было четыре. Она еще не наркоманила.

— Значит, надо было ему рассказать. Он помог бы.

Я бросаю в тележку дезодорант.

— Никогда не считала своим долгом рассказывать ему об условиях, в которых мне приходится жить. Отец должен и сам знать, что творится в жизни его ребенка.

Сразу видно, что мои слова заставляют Сару задуматься. У нее в голове, очевидно, сложился совсем иной образ моего отца. Как знать, возможно, одного-единственного семени сомнения окажется достаточно, чтобы открыть ей глаза на мир за пределами ее уютного защитного пузыря, в котором у всех людей есть летние домики на пляже.

— Пойдем искать мне одежду, — меняю тему я.

Пока мы бродим вдоль полок с тряпками, она молчит. Я беру несколько вещей на примерку, но, если честно, понятия не имею, что мне подойдет. Наконец идем в примерочную.

— Обязательно возьми купальник, — советует Сара. — А лучше два. Мы почти все время проводим на пляже.

Стойка с купальниками находится рядом с примерочной. Взяв парочку, я ухожу в кабинку — примерять все, что набрала.

— Как переоденешься, покажись, ладно? Хочу посмотреть, хорошо ли сидит, — говорит Сара.

Наверное, так делают все подруги, когда вместе ходят по магазинам? Показывают друг дружке наряды?

Сначала примеряю бикини. Топ великоват в груди, но я слышала, что первым делом, когда набираешь вес, увеличивается грудь, а я этим летом точно поправлюсь. Выхожу из кабинки и встаю перед зеркалом. Сара сидит на скамеечке и что-то читает в телефоне. Подняв голову, она изумленно распахивает глаза.

— Вау! Можно даже на размер меньше взять.

— Нет, я планирую набрать вес.

— Зачем? Убить готова за такое тело, как у тебя!

Ее слова задевают меня за живое.

У Сары какой-то загнанный взгляд. Наверное, она сейчас мысленно сравнивает наши тела и подмечает в своем то, что считает недостатками.

— У тебя даже ляжки не соединяются! — чуть ли не с завистью шепчет она. — Всегда мечтала о таком просвете между бедрами!

Я качаю головой и возвращаюсь в кабинку. Надеваю второй купальник и сверху джинсовые шорты — убедиться, что они мне по размеру. Когда выхожу, Сара издает громкий стон.

— Господи, да тебе все к лицу, надевай что хочешь!

Она встает рядом и разглядывает наши отражения в зеркале. На самом деле Сара тоже не коротышка, всего на пару дюймов ниже меня. Она поворачивается боком и кладет ладонь себе на живот.

— Сколько ты весишь?

— Не знаю.

Вообще-то знаю, но не хочу задавать ей планку, к которой совершенно незачем стремиться.

Сара вздыхает. Явно расстроена.

— Мне до поставленной на лето цели еще двадцать фунтов надо скинуть. Пора браться за дело. Расскажи, в чем твой секрет?

Мой секрет?

Смеюсь, глядя на себя в зеркало и проводя рукой по впалому животу.

— Я всю жизнь голодала. Не у всех людей дома есть еда.

Смотрю прямо на Сару. Она поднимает на меня взгляд, который я затрудняюсь прочесть. Наконец, поморгав, она переводит глаза на телефон. Откашливается.

— Это правда?

— Ага.

Сара задумчиво прикусывает щеку.

— Тогда почему ты сегодня ничего не ела за ужином?

— Потому что это были худшие двадцать четыре часа в моей жизни, я оказалась за одним столом с пятью совершенно чужими мне людьми, на другом конце страны и в чужом доме. Иногда и у голодных аппетит пропадает.

Сара не поднимает головы. Не знаю, смутила ли ее моя неожиданная откровенность или она просто пытается осознать факт, что у нас настолько разная жизнь. Подмывает спросить о ее странном поведении за ужином: глядя на меня, она тоже почти не ела. Тем не менее я молчу. На сегодня с нее хватит потрясений. В конце концов, мы только познакомились.

— Есть хочешь? — спрашиваю. — Лично я готова съесть слона.

Сара робко улыбается, и я впервые ощущаю, как между нами зарождается какая-то связь, намек на что-то общее.

— Ага. Жрать хочется — просто мрак!

Я так и покатываюсь.

— Значит, нас двое!

Ухожу в кабинку и снова надеваю сарафан. Переодевшись, хватаю Сару за руку и тащу к продуктовым рядам.

— Куда мы?

— К еде!

Первым делом подходим к полкам с хлебом. Я останавливаю тележку возле коробок и пакетов со сладкой выпечкой.

— Что ты любишь больше всего?

Сара показывает пальцем на белый пакет с шоколадными мини-пончиками.

Я беру их с полки и вскрываю пакет. Достаю один пончик, засовываю в рот, а остальное отдаю Саре.

— Теперь бы молока, — говорю с набитым ртом.

Сара смотрит на меня, как на сумасшедшую, но все же идет со мной за молоком. Достав с полки два пакета шоколадного, я показываю пальцем на укромное местечко возле яиц. Откатываю туда тележку и плюхаюсь прямо на пол, прислоняясь спиной к длинному напольному холодильнику с яйцами.

Она с опаской оглядывается по сторонам и медленно присаживается рядом. Вручаю ей молоко.

Вскрыв свой пакет, делаю глоток и беру из упаковки еще один пончик.

— Ты больная! — шепчет Сара, наконец доставая пончик и себе.

Пожимаю плечами.

— От голодной до больной — один шаг.

Сара отпивает молоко и облегченно запрокидывает голову, прислоняя ее к стенке холодильника.

— Господи, кайф-то какой!

Она вытягивает перед собой ноги, и минуту-другую мы просто сидим, молча жуем пончики и ловим на себе подозрительные взгляды покупателей.

— Слушай, ты извини, если я тебя обидела — ну, насчет веса, — наконец произносит Сара.

— Не обидела. Я просто не хочу, чтобы ты сравнивала себя со мной.

— Трудно не сравнивать. Тем более я все лето проведу на пляже. Знаешь, я себя сравниваю со всеми девчонками в купальниках.

— Вот и зря! Но вообще я тебя понимаю. Странно, да? Людям должно быть наплевать, сколько у тебя жира под кожей и насколько плотно она обтягивает кости.

Запихиваю в рот еще один пончик и умолкаю.

Сара бормочет «аминь» и делает еще один большой глоток шоколадного молока.

Проходящий мимо сотрудник ненадолго притормаживает возле нас, увидев, что мы сидим на полу и едим неоплаченные продукты.

— Все оплатим, не волнуйтесь! — отмахиваюсь от него я.

Покачав головой, он уходит.

После минутного молчания Сара вдруг признается:

— Знаешь, я очень волновалась перед нашей встречей — боялась, что не понравлюсь тебе.

— До сегодняшнего дня я даже не знала о твоем существовании! — смеюсь я.

Похоже, мои слова задели Сару за живое.

— Разве отец никогда про меня не рассказывал?

Качаю головой.

— Ты не думай, он не пытался утаить, что вы у него есть. Просто… ну, мы не общаемся. Вообще. С тех пор, как он женился, мы ни разу не разговаривали. Я вообще забыла про его женитьбу!

Сара хочет что-то сказать, но нас прерывают.

— У вас все хорошо? — спрашивает Маркус.

Они с Самсоном стоят напротив и удивленно глазеют на нас.

Сара поднимает свое шоколадное молоко.

— Бейя сказала, что нельзя так загоняться из-за веса, и теперь кормит меня всякой дрянью!

Маркус со смехом запускает руку в пакет с пончиками.

— Бейя права. Ты само совершенство!

Самсон молча пялится на меня. Он никогда не улыбается — в отличие от Маркуса, с лица которого, похоже, улыбка вообще не сходит.

Сара встает с пола и помогает мне подняться.

— Ну, идем.