Ученик Банса

Кир Бучень (2023)

Двое подростков, совершенно обычных детдомовцев попадают в новый для себя мир. «Нескучный мир». Там всё совершенно по-другому. Будет ли это опасно для них? Конечно. Но по-другому и быть не могло. Иначе как они откроют тайну, кто же их родители? Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации

Глава 7

Глава 7. Тот самый.

— Тысячу лет назад для магии нужны были предметы, как вы знаете. Так вот, говорят, что один из таких предметов до сих пор по силе превосходит всех магов на всём пространстве нашего мира! Все вы слышали про него, конечно. Однако, местонахождение его не так уж и скрыто от нашего взора, как мы могли бы подумать. Есть чудаки, которые говорят, что разгадали загадку, и пришли к этому предмету. Кто-то говорит, что это сапог. Сапог, ага! Кто-то утверждает, что это ожерелье. Но все согласны с тем, что принадлежал этот предмет Фортисам. Поговаривают, что именно он давал им их мощь и силу. Но остальные утверждают, что Фортисы и без предметов могли творить чудеса сильнее, мощнее, объёмнее и попросту круче, чем все другие. «Тройные чудеса». «Тройное колдовство». Фортисы и число три неразрывно связаны! Но самое главное, что этих ужасных и могучих Фортисов больше нет. Да-да. Мы не видели Фортисов уже лет так пятьсот. Что? Ладно, ладно. Четыреста лет мы не видели Фортисов. Но это не значит, что их нет среди нас. Может быть они просто утратили свою способность на «тройную магию». А? Что скажете?

Народ одобрительно загудел. А Мише стало не по себе. Катя сжала его ладонь, и они стояли, держась за руки, и продолжали слушать этого глашатая.

— Но, если Фортисы больше не такие могущественные, то это что значит? Правильно! Что все маги равны по силе, и всё зависит только от умения. А у кого самые лучшие умения?

Народ начал выкрикивать названия рас существ. Миша и Катя переглянулись. Они думали, что только маги способны творить чудеса. Ну, и, по всей видимости, гномы. Но, если судить по тому, что происходило вокруг них — они ошибались.

— Тролли!

— Гномы!

— Тролли!

— Эльфы!

— Тролли!

— Маги!

— Тролли!

Народ продолжал выкрикивать. Некоторые слова были даже незнакомы Кате и Мише, поэтому они их и не запомнили. И не расслышали правильно. Тут глашатай поднял руки над головой, призывая толпу успокоиться немного. И продолжил:

— Мы не проводим поединков, чтобы узнать кто лучший. И войн давно не было! Мы не можем точно сказать кто лучший боец. Однако, есть один маг, силу которого считают самой мощной в наши дни! (народ взволновано зашептался) Все вы знаете его имя! И сегодня он здесь! С нами! Это — Интерфекторим! Встречайте!

Повисла тишина среди тех, кто слушал этого глашатая. Тот, в свою очередь стукнул три раза в щит за собой, и, вдруг, открылся портал. Из портала вылетел парень лет двадцати пяти. «Он хорош собой» — решила Катя. «У него слишком наглая и противная морда» — решил Миша.

— Это он? Тот самый? — спросила Катя у гнома.

Гном лишь молча и сдержанно кивнул.

— Я знаю, что многие с подозрением относятся к моей персоне, — заговорил Интерфекторим, — но спешу вас заверить, все слухи по поводу чёрной школы магии — лишь слухи. Скоро мы открываем школу, это правда. Но всё, абсолютно всё согласно законодательству! Это будет первая международная школа магии. Мы примем всех, и магов, и низших! Все, кто хотят изучать магию, будут её изучать. В теории или на практике — зависит только от желания ученика, его родителей, и его или её способностей к магии. Сегодня вы все узнаете, где будет проходить набор в школу. Торжественного открытия не будет, мы не любим лишнего пафоса. Однако, любой может начать учиться в школе! Причём абсолютно бесплатно! Те, кто хотят платить за обучение своих детей, или поддержать школу — могут сделать это добровольно. Но, скажу по секрету, это чуть-чуть улучшит отношение педагогов к вашему ребёнку. Шучу. Может, он и лучше учиться станет! Шучу, шучу. На этом всё! Успехов!

И он так быстро впрыгнул в портал, который открыл за долю секунды, и никто даже не заметил, чтобы он сказал «латроп».

— Интерфекторим стал официальным злом, — сказал Миша.

— Может он и не зло. Мы же это знаем только со слов Банса. Надо же и вторую сторону выслушать — насупилась Катя.

— Ты не доверяешь Бансу? — Мишины брови взметнулись.

— Доверяю. Но хочу услышать и другую позицию по этому вопросу!

— Ладно. Давай послушаем.

Глашатай вышел на середину сцены, и сказал:

— Спасибо. На этом сегодня всё. Всем хорошего дня, бездельники! Ах, да! Ахруба!

Недоверчивое молчание нависло над торговыми рядами. Послышалось первое неуверенное: «Ахруба?». За ним ещё одно, и ещё одно. Вот уже несколько одновременных «Ахруба» выкрикивают уже смелее. И вот уже толпа скандирует «Ахруба, Ахруба!». Миша посмотрел на всё происходящее с недоверием, и перед глазами Миши всплыло воспоминание:

Детский дом номер четыре. Мише восемь лет. Все сидят за одним большим столом. Им так казалось. Этот стол состоял из пяти столов, прислонённых друг к другу вплотную так, что все уже привыкли воспринимать их как один обеденный стол. Обед был в самом разгаре. Слышно только звяканье железных ложек о посуду и чавканье. Как вдруг, раздаётся грохот, и мальчик, на пару лет старше Миши, падает со стула. Звяканье ложек прекратилось. Все перестали жевать. Глухой разговор воспитательниц из соседней комнаты был единственным слышимым звуком. Раздаётся подавленный стон мальчика. В глазах каждого ребёнка за столом появилось сочувствие, чувство, которое они испытывали друг к другу чаще, чем любое другое. Девочка, что сидела рядом с тем, кто упал, протянула ему руку. Вдруг, услышав грохот и следующую за ним тишину, зашла воспитательница и засмеялась во весь голос своим заливистым, мерзким гоготом. Несколько секунд она смеялась одна. Потом к ней присоединился Костик, лет шести. За ним, почувствовав некую свободу засмеялись ещё пара ребят. Ещё через несколько секунд, смеялись все, кроме Кати и Миши. Мальчик потянулся к протянутой руке, но девочка прижала её к себе и засмеялась ещё сильнее. Пошла вторая волна смеха, ещё звонче, ещё заливистей, чем первая. У Миши создалось впечатлении контузии, о которой он читал, только вместо звона был жуткий громкий гогот. Мальчик поднялся, молча сел за стол, и в его кашу капнула слеза. Не засмеявшиеся Катя и Миша переглянулись, и в их глазах было не только много боли и обиды за Костика, но и что-то неуловимое, что сплотило их на то время, пока они смотрели друг на друга.