Сколько стоит волшебство?

Кирилл Шакиров

Странные дела творятся в Тридевятом царстве: пропадает царевна, исчезли богатыри, жар-птица разбрасывает свои перья, разбойники ходят по темным лесам, а на неведомых дорожках притаились загадочные шпионы. В потаенных тавернах прячутся привидения и вампиры. Зреет страшный магический заговор. Расследование возглавляет детектив Сёма Хомсов. А Баба Яга вместе с Кощеем, Змеем Горынычем и котом Баюном отправляются на подвиги вместо богатырей.

5. Поди, туда — не знаю куда

Сквозь высокие окна солнечные лучи проникали в тронный зал. Пол, стены и потолок были сплошь золотыми. Витиеватые узоры и причудливая роспись украшали его. Зал был торжественен и помпезен. И посреди всего этого золотого великолепия на троне сидел царь-батюшка и грел ноги в тазике. Это был суховатый худенький, но крепенький старичок. Царь Берендей имел тот здоровый цвет лица, который имеют бегуны преклонных лет из общества здоровья.

Царь щурился от удовольствия. К своим годам он подошел в отличной спортивной форме. Вел исключительно здоровый образ жизни. Не пил, не курил, привычек, порочащих честь короны и моральные устои общества, не имел. Каждое утро он занимался с гирями, отжимался, приседал и подтягивался. Движения его были легки и быстры.

Царская мантия, подбитая горностаем, покоилась на его плечах. Под ней на царе были надеты лишь спортивная футболка и трусы. Золотая корона была сдвинута на бок. Царь с удовольствием болтал ногами в тазике. После утреннего кросса он любил попарить ноги.

— Арина Радионовна, подлей еще водички.

Старая нянюшка с добрым лицом улыбнулась. Она поправила платочек и стала лить воду из медного кувшина.

— Хорошо, царь-батюшка.

— Ох, хорошо нянюшка, достаточно.

Царь разомлел на троне.

Ему уже доложили, что царских коней похитили из конюшни, а его доблестный царский советник задержал воров, отбил у них коней и сейчас возвращается обратно. Скоро он должен предстать перед царскими очами.

Перед троном появился воевода Полкан и доложил, что его хочет видеть царский библиотекарь.

— А чего он хочет? — спросил его царь.

— Говорит, что дело особой важности.

— Может, что-то с книгами?

— Как так царь-батюшка?

— Может, кто ворует их или использует не по назначению.

Воевода Полкан хохотнул и пригладил свою широкую бороду.

Нестор в сиреневом кафтане вошел в тронный зал. Длинные рукава кафтана волочились по золотому полу. Под мышкой он держал какие-то манускрипты.

Нестор подошел к трону и поклонился. Нянюшка как раз в это время подавала царю чай с лимоном. Берендей с удовольствием отпил из граненого стакана.

— Здорово, библиотечная душа, — поприветствовал он юношу. — Как дела в библиотеке? Неужели наш придворный люд все книги сгрыз?

Царь перемигнулся с воеводой и оба захохотали.

Нестор собрался с духом и выпалил:

— Царь-батюшка, отдай за меня свою дочь! Мы любим друг друга!

Царь подавился чаем, а нянюшка уронила кувшин на пол. Медный стук, упавшего кувшина, наполнил собой пространство зала. И пока звук не угас, все сохраняли молчание. Что было весьма кстати.

— Это… — Царь-батюшка попытался найти слова, но они, словно золотые рыбки в аквариуме, юлили перед ним и не давались в руки. Наконец царю удалось ухватиться за слово, а там и за предложение. — Нестор, ты видимо перечитал книг сегодня утром. Знаешь, чего, ты отдохни, проспись, а завтра утром приходи. Мы с тобой поговорим о библиотеке. Ступай с Богом.

Но Нестор выступил вперед и четко повторил, превозмогая волнение:

— Отдай за меня Софью, твою дочь.

Царь крякнул.

— Не послышалось! — воскликнул он и обратился воеводе, который все еще стоял с открытым ртом, — я надеялся, что мне послышалось! А может, он пьян?!

Воевода сделал шаг к библиотекарю и потянул воздух.

— Никак нет царь-батюшка! Трезв, как стеклышко!

Берендей сунул недопитый стакан нянюшке в руки.

— И что мне с ним делать?

Воевода пожал могучими плечами.

— Что тут думать, отрубить ему голову и все. Нет человека, нет проблемы.

— Справедливо. Но бесчеловечно. Времена сейчас такие, что к людям нужно относиться мягче, а на проблемы смотреть шире. Ты, думай, чего говоришь. — И царь постучал маленьким кулачком по шлему воеводы, после чего обратился к храбрящемуся библиотекарю.

— Нестор, будь ты царевич, какой или вельможа знатный, я, ей Богу, даже не сомневался, — сразу отдал Софьюшку за тебя. К тому же она мне жуть как надоела. Но политическая обстановка у нас такая… — Царь Берендей многозначительно поднял палец вверх. — Но за библиотекаря свою дочь отдать я не могу — традиции не позволяют.

Библиотекарь, казалось, этого и ждал.

— Если дело только в традициях, то существует ряд исторических примеров, — быстро заговорил он, надевая на нос очки.

Очки были большие и постоянно съезжали Нестору на кончик носа. Юноше приходилось постоянно поправлять их.

Шурша пергаментами, библиотекарь развернул перед царем пожелтевшие свитки. Берендей с подозрением уставился на них.

— Вот, к примеру, родоначальник вашей династии Юрик Нулевой взял в жены простую крестьянку.

Царь хмыкнул.

— То были дремучие времена, еще до создания нашего мира, тогда можно было творить, что угодно. Потом политическая обстановка на тот момент благоприятствовала…

— Хорошо, его внучатый племянник взял себе в жены жену простого трактирщика.

— Это ты говоришь про Димку Правдивого?! Ого, ты еще Пашу Людоедова вспомни! Это не авторитет, ему важно было только выпить и закусить! Оставил корону и открыл собственное дело, лихач…

— Открыл сеть гостиниц, — поправил его библиотекарь.

— Вот именно! Только про себя и подумал, а корону выкинул на улицу через окошко. Она на голову басурманина — шлеп! С коронами нельзя же так, если каждый начнет кидать короны, куда не попадя — это черт знает, что получится, а не государство! У нас как, корону на тебя надел — значит, царь — изволь исполнять свои обязанности, а не шашни крутить с трактирщицами!

Воевода, внимательно слушавший царя, поднял руку, как первоклассник в школе.

Царь увидел это и обрадовался возможности переменить разговор.

— Полкаш, чего тебе? — спросил он воеводу.

— Царь-батюшка, а с басурманином чего случилось? С тем, на которого корона царская упала? Он стал царем?

— Щас! Дали ему в глаз и корону забрали!

— А как же политическая обстановка?

— Да какая там политическая обстановка, к лешему ее!

Нестор терпеливо выслушал царя и продолжил:

— А царица Катерина, оставшись вдовой, меняла мужей каждый год. Большая часть их, между прочим, из простых крестьян. А избавлялась она от них просто — отправляла на войну.

Царь нахмурился.

— Стоп! — поднял он ладонь. — Ты, малец, Катюшу не трогай. Она — святая! Она столько сделала для укрепления государства, что мужей могла менять не то, что раз в год, а каждый час. И любил ее каждый муж так сильно, что готов был жизнь свою за нее отдать. Не ее вина, что они сами на войну стремились.

В разговор опять вмешался воевода.

— Я предлагаю отрубить библиотекарю за наглость голову, чтобы другим неповадно было!

Берендей открыл рот, но сказать так ничего и не успел, потому что дверь тронного зала открылась. Из нее с громкими криками выскочил дьяк Афоня. Его рыжие волосы стояли торчком, а вокруг правого глаза расплывался характерный синяк в виде подковы. Вслед за дьяком мчалась толстая баба Бабариха. Несмотря на свою объемистую комплекцию, бежала она удивительно быстро и при этом грозила насмерть перепуганному дьяку кулачищем.

— Я научу тебя, как пачкать пол в комнате! Что бы все вымыл сам! Вот погоди, догоню тебя!

Все находившиеся перед царским троном наблюдали, как сокращается расстояние между ключницей и Афоней.

Берендей покачал головой.

— Догонит, — пожалел он дьяка. После этого все услышали характерный стук — это кулак ключницы врезался в левый глаз дьяка. Афоня простер руку в сторону трона, будто утопающий в сторону спасительной шлюпки. Всем было хорошо видно, как под его левым глазом начал чернеть синяк. Дьяк упал на золотой пол. Бабариха остановилась у своей поверженной жертвы, оттерла пот со лба и всем улыбнулась.

— Царь-батюшка, я сейчас уберу тело, — заторопилась она и схватила поверженного дьяка за ноги, чтобы вытащить его из тронного зала.

Царь остановил её.

— Оставь, голубушка, у него через несколько минут доклад.

Бабариха извинилась и тихонько удалилась.

Вниманием царя опять попытался завладеть Нестор. Он поправил сползшие на нос очки и голосом лектора продолжил:

— Исходя из вышеперечисленных доводов, я не вижу препятствий для моей женитьбы на вашей дочери, папенька.

Слово «папенька» скривило мину царя так, будто он лимон укусил. Нянюшка, стоявшая рядом, заботливо оттерла ему лоб салфеткой.

— И самое главное, — Нестор, подражая жесту царя, торжественно поднял палец вверх. — Мы с невестой отказываемся от царского престола, так, что за державу можете быть спокойны.

Царь оторопел.

— Кто это мы? — спросил он, буравя библиотекаря недобрым взглядом.

— Мы — это я и жена моя — Софья, ваша дочь. Она то же отказывается от престола, можете искать себе других наследников.

— Ой! — Царю совсем стало плохо. Он хватился за сердце.

А Нестор тем временем продолжал.

— А мы уйдем в народ. Будем заниматься культурно-просветительской деятельностью. Откроем школу, аль институт или организуем женско-мужской монастырь, в котором молодые пары, отстранившись от всего мира, будут постигать азы науки и вникать в сущность мироздания.

Царь Берендей был человеком по натуре жизнерадостным и отнюдь не злобным. Без большой надобности он никого не казнил. Но от слов молодого библиотекаря ему начала мерещится плаха с воткнутым топором. Причем с каждым словом юноши эта плаха росла в размерах, а топор становился все более и более угрожающим.

Между тем двери в тронный зал вновь распахнулись и появились двое стражников. Они, словно мешок картошки, тащили за собой весьма грустного Ваню. Чуть поодаль от процессии семенили Гораций и Заря. Они тихо переругивались.

Стражники остановились перед троном и швырнули главного конюха к подножию.

— Царь-батюшка, подозреваемый доставлен! — отрапортовали они. — Разрешите идти!

Но Берендей остановил их. Впившись взглядом в Нестора, он ответил:

— Погодите, служивые, чего порожними без толку ходить. Постойте пока здесь, сейчас понадобитесь.

Стражники отсалютовали царю и встали как вкопанные.

Ваня, решив, что молчание смерти подобно, тихонько подал голос:

— Царь-батюшка, не виноват я. Не верь лживым словам, кони сами убежали, можешь у них спросить. Никаких воров в помине не было. Не виноват я!

Царь осекся.

— Что ты там сказал Ванюша? У кого я должен спрашивать?

— Говорю, что можете сами у коней спросить. Кони сами убежали.

Конопатое лицо Вани с бобышкой на носу излучало наивность и простоту.

«Вот так денек, — подумал царь, — все с ума сошли. Библиотекарь требует в жены мою дочь, главный конюх требует допросить лошадей. А как все хорошо начиналось!»

Он дал команду воеводе.

— Позови лекаря нашего Парацельса Ивановича, пускай осмотрит их всех. Я уверен, что это вирусное заболевание. Вирусное! Пускай дворец закроют на карантин. А этих двоих в царский лазарет. Они не виноваты в том, что говорят. Они больны!

Голос подал Гораций.

— Ванька виноват! Могу под присягой подтвердить. — Конь копытом толкал Афоню, пытаясь привести того в чувство, но дьяк лишь стонал. — Требую провести дознание и следствие по всей строгости. При этом прошу учесть — я сторона пострадавшая.

Царь согласился.

— Разумно. Если пострадавшая сторона требует провести расследование, то расследование будет… — Тут до Берендея, наконец, дошло, что с претензиями к нему обратился конь. Причем конь из царской конюшни по кличке Шустрый.

Царь сглотнул ком, ставший поперек горла, и вскочил с трона. Шлепая босыми ногами по полу, он крикнул:

— Я на совещание!

Он увлек за собой воеводу и нянюшку. Они ушли за трон.

— Что думаешь? — обратился Берендей к воеводе.

Воевода после того, как увидел говорящего коня, потерял дар речи. Он долго и упорно мычал свою речь, сдабривая ее жестами из языка глухонемых. Царь и нянюшка терпеливо его слушали, пока у Берендея не кончилось терпение.

— Короче! — рявкнул царь.

Воевода икнул и вновь обрел голос.

— Отрубить им всем голову.

— Кому именно?

— А всем! Проблему надо рубить на корню, то есть по шее.

— Логично, нечего прибавить?

Воевода развел руками.

Царь обратился к нянюшке.

— Что думаешь Родионовна?

Нянюшка всплеснула руками.

— Упаси Бог, головы рубить. Они же не вырастут. У нас в царстве любой голове дело найдется. Если хорошенько поискать.

Берендей приподнял корону и почесал лысину.

— Продолжай Родионовна.

Нянюшка улыбнулась.

— Займи ты их царь-батюшка. Дай какое-нибудь задание. За это время ты что-нибудь и придумаешь. Или само все образуется.

— Дать задание. — Идея царю понравилась, и он чмокнул нянюшку в морщинистый лоб.

Когда Берендей, воевода Полкан и нянюшка вернулись к трону, в зале велась жаркая перепалка между Горацием и Зарей. Нестор играл роль адвоката и прокурора одновременно, принимая то сторону одного, то другого. Дьяк Афоня, еще окончательно не пришедший в себя, стоял рядом с Горацием и шатался, словно пьяный.

Царь взошел на трон, закутался в мантию, чтобы майку и трусы не было видно, принял важный вид и гаркнул:

— Цыц!

Ссора, прекратилась как по мановению волшебной палочки. Кроме того, крик царя, привел в сознание дьяка. Афоня подбежал к царскому трону, бухнулся на колени и с жаром залепетал, путая слова:

— Царь-государь, требую Ваньке отрубить голову, но ее не рубить, а отправить за жар-птицей. Если дурак ее принесет, то отрубить ему голову, а если не принесет, то тоже отрубить ему голову.

Берендей, отстраняясь в сторону, с беспокойством наблюдал за своим советником. Его лицо откровенно пугало царя. Два синяка под левым и под правым глазами слились друг с дружкой в районе переносицы.

— Стой, Афонька, притормози. — Царь видя, что дьяк стал бормотать еще быстрее и вообще понес откровенную чушь, махнул Горацию. — Эй, Шустрый, уведи его в сторону.

Гораций с недовольством отозвался на кличку Шустрый. Он оттащил дьяка за шиворот.

У царя блеснула идея. Он пощипал бороду и поглядел на Нестора. Юноша нервно поправил сползшие очки.

Царь взмахнул рукой.

— Повелеваю, — провозгласил он, — отдам Нестору свою дочь царевну Софью в жены, если он… — Берендей намеренно сделал паузу и оглядел присутствующих, будто наслаждаясь произведенным эффектом. — Если он принесёт мне жар-птицу!

Челюсти Горация разжались, и дьяк шлёпнулся на пол. Заря, бывшая возле Ивана, задорно тряхнула челкой и еле слышно проговорила: «Есть!»

Нестор, ни минуты не раздумывая, ответил:

— Я согласен!

Царь по-отечески улыбнулся.

— Еще бы ты был не согласен. Если не пойдешь, или вернешься без жар-птицы, то тебе отрубят голову. А сроку тебе даю, — царь, задумчиво почесал бороду, — короче это бессрочная работа.

Нестор на радостях подпрыгнул, обнял царя и чмокнул его в щеку.

— Не волнуйтесь, батя, я скоро, — сказал он и быстро убежал прочь.

Царь опешил от такой наглости, но успел крикнуть ему вслед:

— Ты не торопись, можешь вообще не появляться. Всего тебе хорошего!

А библиотекарь уже убежал.

Удовлетворенный, что решил самую важную из проблем, царь опустился на трон. Оставалось выпроводить остальных виновников испорченного утра. Разбираться в ночной краже коней, кто прав, а кто не виноват, Берендей не стал. Он пошел по проверенному пути.

— Теперь с тобой, Ваня, — сказал царь главному конюху. Юноша продолжал стоять на коленях, шмыгал носом и утирался рукавом. — Вставай с колен, наверное, все ноги отсидел. Куда мне тебя послать?

Гораций, услышав слова царя, ткнул копытом в спину дьяка, сидевшего на полу. Но тот лишь ойкнул. Видя, что от помощника нет никакого проку, Гораций раздул ноздри. В его глазах мелькнул огонь.

— Царь-батюшка, — зычным голосом крикнул конь и, удостоверившись, что все внимание обращено на него, сказал, — пусть пойдет туда — не зная куда, и принесет то — не зная что.

Царь ухватился за эту идею.

— Хорошая мысль, Шустрый. Сегодня получишь яблочко с моего стола.

Берендея прервала Заря. Она зевнула на публику и произнесла:

— Это старо, как мир. Нет ничего проще.

Она прыгнула на передние ноги, а задними ударила Ваню по голове так, что тот закачался.

Мир закрутился перед глазами юноши.

Заря покрутила копытом перед осоловевшим взглядом Вани и спросила:

— Знаешь куда идти?

— Не-е, — ответил тот, находясь в полубессознательном состоянии.

Довольная Заря победоносно поглядела на царя и воеводу.

— Вот туда и иди, — сказала она, — а принести знаешь чего?

— Нет, — вновь ответил контуженный Ваня.

— Вот и хорошо. Это ты и принеси. Все, вперед!

Шатаясь, Иван вышел.

Царь обеспокоенно посмотрел ему в след.

— Я чего волнуюсь, — обратился он к Заре, — парень и так прост на голову, а ты его копытом. Хуже ему не будет?

Заря со знанием дела дунула на полированное копыто и кокетливо поправила гривку.

— Не волнуйтесь, — успокоила она царя, — у нас все посчитано.

— Раз все посчитано, тогда ладно.

Ваня вернулся, через некоторое время. Контузия еще не прошла, и он повалился на пол.

Царь и воевода с сомнением смотрели на то, что принес Иван.

— Это действительно и есть «то — не знаю что»? — спросил Берендей у Зари. — Но, по-моему, я знаю, что это такое. По крайней, мере, по запаху могу точно определить, что это.

Гораций не выдержал и закричал:

— Это жульничество!

Ему слабо вторил голос дьяка.

Заря не смутилась критики.

— Давайте разберем ситуацию, — начала она, — клиент знал куда идет — нет; он знал, что берет в тот момент, когда брал это, — она ткнула в сторону Ивана; тот понемногу приходил в себя, и не понимал, откуда на голове возникла громадная шишка, — нет, не понимал! Все по-честному!

— Остается только один вопрос! — Заря жестом прокурора-обвинителя ткнула копытом в сторону Горация. — Откуда «это» оказалось в царских покоях! Кто его принес! Это явно не коровье!

Гораций рассвирепел.

— Это не моё!

— Тогда чьё?! Ведь это явно не коровье!

Конь затопал копытом по полу зала.

— Требую экспертизы! — закричал он. — Царь-батюшка, требую назначить экспертизу!

Нянюшка охнула, воевода глупо заржал, а царь Берендей потерял терпение и велел всем замолчать.

«Ушлю их всех за Кудыкины горы, — решил он про себя, — но только куда?»

Его размышление прервала Заря.

— Царь-батюшка, — сладким голосом проговорила она, — будет справедливо теперь нам с Ваней определить задание.

— Какое задание? — возмутился Гораций. — Преступники здесь вы, и не вам решать, куда вам ехать за ваше преступление.

— И вам тоже! — сказала Заря. — Правда, царь-батюшка?!

— Продолжай, — закивал царь. — Что ты хочешь предложить?

— Мое предложение простое. Кто первый принесет к вашему дворцу шемахинскую царицу, тот и прав.

— Что значит первый? Мы никуда не едем! — закричал Гораций.

— Решено! — быстро согласился царь Берендей. — Повелеваю, Ване и Афоньке и их… коням ехать за шемахинской царицей. Кто первый принесёт ее — окажется прав!

Царь кашлянул и весело добавил:

— При этом в сроках вас не ограничиваю, хоть вообще не возвращайтесь, но… — Он вновь поднял указательный палец вверх. — Но кто задержится во дворце после полудня, тому отрубят голову. Поэтому на старт! Внимание! Марш!

— Здорово это ты царь-батюшка придумал! — похвалил Берендея воевода, когда тронный зал опустел. — А я и не знал!

— Спасибо, — поблагодарил царь и тут же спросил: — А чего не знал?

Воевода расплылся в улыбке.

— Что ты женится, собрался.

— С чего это ты решил?

— А зачем ты им приказал доставить во дворец шемахинскую царицу?

Царь поморгал глазами, соображая.

— И правда, зачем? — сказал он. — Ладно, может они ее и не доставят. Убегут и не прибегут больше. Очень нужно им возиться с какой-то там царицей.

— Доставим, из принципа доставим, — цедил сквозь зубы Гораций, подгоняя впереди себя дьяка. Они неслись по коридорам дворца.

Дьяку идея путешествия не очень нравилась, о чем он и сообщил коню.

Но Гораций лишь усмехнулся.

— Не волнуйся, где найти шемахинскую царицу узнаем из «Путеводителя по N-ым царствам». Он лежит у тебя на полке. Мы будем первыми! Я не дам обойти себя какой-то ослице.

Тем временем Заря вместе с Ваней тоже бежала по коридорам дворца, но в противоположную сторону.

— Не волнуйся, — говорила она юноше, — где искать шемахинскую царицу я знаю. Я была там один раз. Найдем, я ловлю лишь на верные шансы.

Ваня бежал рядом и щупал руками шишку на голове.

— Я и не волнуюсь, — говорил Ваня.

Он сжал шишку и зажмурился от боли, из-за этого он на повороте случайно сбил человека. Оба покатились по полу.

Открыв глаза, Ваня увидел перед собой хорошенькую девушку с русой косой и голубыми глазами. Настолько голубыми что, казалось, в них собрался весь цвет неба, озер и рек. Можно вечно смотреть в них и не находя дна падать в голубую бездну.

Ваня улыбнулся, и девушка ответила ему улыбкой. Оба смотрели друг на друга, не мигая.

Заря потянула Ваню за рукав.

— Нам нужно торопиться, пойдем быстрее.

Ваня поднялся, словно во сне, не отрывая глаз от чудесного создания, сидевшего на полу.

— Ты живешь во дворце? — успел спросить он.

Та утвердительно кивнула своей очаровательной головкой.

Заря потащила Ваню за собой. Юноша не успел даже спросить, как зовут чудесную незнакомку. Однако девушка сообразила спросить, как зовут его.

Ваня, находясь уже в конце коридора, прокричал:

— Ива-аан! Я скоро приду за тобой!

— Иван, — прошептала девушка и почувствовала, как ее сердце заполнила горячая любовь. Она опомнилась и крикнула вдогонку:

— Меня зовут Софья!

Но юноша уже этого не услышал.