Вечная империя. Вторая часть

Кирилл Стригин

Император медленно теряет силы, и ситуация стремительно накаляется. За границами «развитых» государств поднимают голову некромаги и варвары, в сателлитах и доминионах назревают восстания. И никто не замечает появления на игровом поле грозной третьей силы, стоящей за всеми переменами и полностью меняющей расклад сил в южном полушарии. Устоят ли страны «Цивилизованного мира» перед великими потрясениями или прежний порядок рухнет, а на его обломках возникнет нечто совершенно новое и неслыханное?

© Кирилл Стригин, 2022

ISBN 978-5-0051-6251-9 (т. 2)

ISBN 978-5-0051-6250-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1

Вечная Империя, Пригород Звездного града, поместье Манта Эвенора

Вечер мягко опустился на город, принеся с собой прохладу и тишину. Волшебные фонари уютно и ненавязчиво освещали кипарисовую аллею, по которой прогуливался сухонький старичок в неприметной тунике и шерстяном плаще. Глаза на флегматичном лице привычно горели неким загадочным огоньком. Периодически старик останавливался, прислушиваясь к приятному шороху листвы и стрекоту кузнечиков.

— Господин Публиквинт, вы сама пунктуальность! — Аврилий появился из-за поворота и торопливо заспешил навстречу старику.

— Рад видеть вас, Ваше Высокопревосходительство, — мягко улыбнулся начальник Тайной полиции, обмениваясь с Аврилием рукопожатием.

— Сердечно благодарю вас за то, что согласились на эту встречу, — Аврилий с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух, к которому примешивался аромат хвои.

— Как я мог отказать главе такого уважаемого ведомства? — Публиквинт приглашающе указал на небольшую дорожку, ведущую в сторону тенистого сквера. — Точнее даже двух ведомств.

— Уверяю вас, мое влияние на правительство и Высший Совет Магов сильно преувеличено, — Аврилий с готовностью последовал за стариком, шурша полами своего плаща. — С прискорбием вынужден отметить, что закон оставляет мне мало рычагов воздействия на господ Публиуса и Киприса. Я всего лишь могу координировать некоторые их действия.

— О да, — понимающе подхватил Публиквинт. В глубине его темных спокойных глаз промелькнула насмешливая искорка. — Все знают, что должность председателя Звездной палаты невероятно почетна, но не столь влиятельна, как многие ошибочно думают.

— Верно, — кивнул Аврилий и тихо добавил: — Чего не скажешь о должности председателя Имперской службы безопасности.

Настала пауза. Публиквинт сосредоточенно наблюдал за здоровенным светлячком, выглядывающим из-за листа. Аврилий, пристально следящий за реакцией старика, первым нарушил молчание:

— В определенных и достаточно влиятельных кругах есть мнение, что полномочия ИСБ несколько… завышены.

— Вот как? — рассеяно произнес Публиквинт, не отрывая взгляда от светящегося жука. — И что же это за круги? Какие-нибудь политические маргиналы?

— Ну что вы, это весьма достойные люди, имеющие связи во Дворце, — возразил Аврилий, снова двинувшись по залитой лунным светом дорожке.

Публиквинт оторвался от созерцания насекомого и вкрадчиво поинтересовался:

— И в чем же, по мнению этих людей, заключается эта «чрезмерная завышенность полномочий»?

Аврилий приостановился:

— К примеру, в праве надзора за деятельностью одного достаточно влиятельного и полезного для государства учреждения. Поймите меня правильно, я очень ценю огромный вклад ИСБ в нашу национальную безопасность, но в некоторых случаях было бы лучше, если бы они не вмешивались в работу других органов, сосредоточившись исключительно на внешних врагах.

— Но внутренние враги порой куда опаснее внешних, — спокойно заметил Публиквинт, не меняя выражения лица.

— И вы, бесспорно, знаете это лучше, чем кто-либо другой, — поддержал старика Аврилий. — Тайная полиция долгие годы выполняла функции по выявлению враждебных элементов внутри государства и, по моему мнению, прекрасно с этим справлялась.

Публиквинт изобразил польщенную улыбку:

— Благодарю вас, господин Аврилий за столь высокую оценку нашей работы. Однако мне не совсем понятно, к чему вы клоните?

— Я просто считаю целесообразным оптимизировать некоторые функции ИСБ, — произнес Аврилий осторожно, чувствуя, что уже ступает на опасную почву. В этот момент он больше всего надеялся, что правильно просчитал старика, иначе последствия ошибки окажутся роковыми. Начальник Тайной полиции вполне мог оказаться здесь по договоренности с генералом Вассианом.

— Под оптимизацией вы понимаете сокращение избыточных и дублирующих полномочий ИСБ? — Публиквинт поежился и ускорил шаг. — Крайне беспокойная идея.

— Отчего же? — Аврилий остановился возле раскидистого куста с большими белыми цветами, распускающимися только после захода солнца. Крупные мотыльки, стремительно махая крыльями, зависали над соцветиями и длинными хоботками собирали нектар. — Каждый должен заниматься своим делом. Одни — внутри государства, другие — снаружи.

— Скоро война, — произнес Публиквинт с мягким укором. — Не кажется ли вам, что сейчас обсуждать такие вопросы не совсем корректно?

— Вы правы, мне тоже очень неловко об этом говорить, — лицо Председателя Звездной палаты стало виноватым, — но любая война имеет свойство заканчиваться. Поэтому нужно успеть подготовиться к глобальным переменам, часто наступающим в мирное время, — Аврилий улыбнулся, ощущая нарастающее напряжение и одновременно испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие от беседы с человеком, являющимся не менее искусным политиком, чем он сам. Аврилий просто обожал такие моменты! В лице Публиквинта он видел достойного соперника, перетянуть которого в свой лагерь казалось даже большим достижением, чем, к примеру, военного министра. Ну какой интерес все время переигрывать болванов, ничего не смыслящих в политической игре? Вот с Публиквинтом они говорили на одном языке, состоящем из иносказаний и тонких намеков. Порой, чтобы понять скрытый смысл сказанного, следовало в полной мере использовать многолетний опыт, природное чутье и определенные интеллектуальные способности.

— О каких переменах идет речь? — Публиквинт сорвал один из цветков и вдохнул его тонкий приятный аромат.

— Не могу вдаваться в детали, но ИСБ может и потерять право контролировать Тайную полицию, — Аврилий посчитал, что можно, наконец, выложить все начистоту. Прелюдия кончилась и настала пора перейти к главному.

— Не думаю, что Дворец когда-либо пойдет на что-либо подобное, — заметил Публиквинт и, упреждая следующие слова Аврилия, добавил: — Кроме того, я не совсем уверен в том, что мне нравится этот разговор. Я очень уважаю генерала Вассиана и уверен, что все его полномочия вполне оправданы.

Аврилий понимающе улыбнулся. Интуиция подсказывала ему, что Публиквинт заглотил наживку.

— Никто не умаляет достоинства председателя ИСБ. Мы все очень ценим его и считаем практически незаменимым… в некоторых вопросах. Я и сам не очень одобрительно отношусь к идее чрезмерного ослабления такой спецслужбы, как ИСБ. Я лишь озвучил вам мысли некоторых моих знакомых, которые, боюсь, попали под дурное влияние. И все же… — Аврилий впервые посмотрел Публиквинту прямо в глаза, — обращаю ваше внимание, что поместье, где мы сейчас находимся, тщательно защищено от любых попыток подслушать здешние разговоры. Конечно, установить антипрослушивающую защиту на всей территории невозможно, но за главную кипарисовую аллею и этот сад можете не беспокоиться.

— Охотно верю, — старик отбросил цветок и выпрямился. — Однако в моих собственных поместьях установлена не менее эффективная защита. Особенно в том, которое находится в пригороде Ларинфа. Кстати, кипарисы там не хуже, чем здесь, если не лучше. Как-никак Ларинф это западная часть Северной провинции.

— Это приглашение? — поинтересовался Аврилий живо. Теперь ему окончательно стало понятно, что цель встречи достигнута.

— Если вам угодно, — пожал плечами Публиквинт. Во взгляде старика промелькнула холодная жесткость. Казалось, на миг сквозь маску добродушного чудака проступило настоящее лицо начальника Тайной полиции. — Но вы должны пообещать мне, что не станете больше заводить сегодняшний разговор. Мне он пришелся совершенно не по вкусу. Думаю, у нас найдется много других интересных тем для беседы.

— Конечно, господин Публиквинт! — произнес Аврилий довольно. — Можете быть уверены, что глупый и несерьезный разговор об усилении Тайной полиции больше не повторится.

— Вот и прекрасно! — обрадовался Публиквинт, снова возвращаясь к прежнему образу скучающего пенсионера. — В таком случае жду вас в конце следующей недели. А теперь распорядитесь, чтобы меня и моих людей проводили к выходу.

Как только волшебные кареты гостей покинули поместье, Аврилий поспешил в главный особняк Эвенора. Сам хозяин дома уже дожидался Аврилия в компании с вечно недовольным Публиусом и улыбчивым Киприсом. Слуги расставили блюда и удалились, плотно прикрыв за собой позолоченные двери.

— Что-то не очень похоже, что вы смогли его заинтересовать, — буркнул Публиус, подцепив серебряной вилкой солидный кусок мяса.

— Ну что вы, — Аврилий помассировал виски. — Мы заранее намекнули Публиквинту о теме переговоров. Старик никогда бы не согласился на встречу, если бы не был в ней заинтересован. Думаете, он не хочет добиться большей самостоятельности от ИСБ? О, несмотря на возраст, Публиквинт достаточно для этого амбициозен. Разумеется, он не хочет слишком открыто выражать свое мнение, что вполне разумно. Элементарные правила безопасности…

Эвенор потянулся за вином, но передумал и налил себе воды:

— Просто старик понимает, что мы можем специально спровоцировать его на неосторожные слова против Вассиана и начать этим шантажировать. Вот он и предложил перенести встречу на свою территорию. Там он будет в полной безопасности, и беседа потечет более непринужденно. Публиквинт невероятно осторожен. Благодаря этому он и дожил до своих довольно почтенных лет.

— Лично мне невероятно интересно наблюдать, — Киприс улыбнулся, — что у него в итоге перевесит: амбиции или его знаменитая осторожность.

— А почему никто из вас не рассматривает вероятность того, что старик просто водит вас за нос? — бросил Публиус брюзгливо. — Что на встречу он пришел с ведома Вассиана и ваше приглашение на виллу — часть искусной игры ИСБ?

— Именно поэтому мне следует максимально соблюдать все меры предосторожности, — кивнул Аврилий, вполне предполагающий и такую вероятность. Председатель ИСБ всегда был отменным противником! Противостояние с ним уже очень много лет доставляло Аврилию огромное наслаждение.

— Господа! — дверь распахнулась, и в зал вбежал один из подчиненных Эвенора. — Срочное сообщение из Дворца. Позволите?

— Конечно, капитан, — Эвенор взял из дрожащих от возбуждения рук офицера короткую записку и заинтересованно пробежал глазами.

Аврилий нетерпеливо шевельнулся:

— Что-нибудь важное?

— Разумеется, — Эвенор оторвался от записки. — Благодарю вас, капитан, можете идти.

Офицер Дворцовой полиции исчез, плотно притворив за собой дверь. Киприс зажег на ладони магический огонь и Эвенор рефлекторно сунул в него бумагу. — Император собирает экстренное заседание военного командования и генералов ИСБ. Штатских членов Тайного императорского совета на него не пригласили. Только силовики и военные.

— Все силовики? — уточнил Киприс, гася пламя. — Включая обычную, Тайную и Дворцовую полиции?

Эвенор отрицательно качнул подбородком:

— Только ИСБшники. Аристея, Публиквинта и меня там не будет.

— Все это может означать только одно… — протянул Аврилий. — Операция ИСБ в Илме пошла совсем не так, как планировалось.

— Так и есть, — подтвердил Эвенор. — Еще тут было написано, что сегодня утром в один из южных портов Империи зашло судно, якобы везущее пряности из Красной земли. Несколько «торговцев» воспользовались местным Чарвектором, чтобы срочно переместиться в столицу. Очевидно, что это были агенты Вассиана, спешащие из Илмы со срочными новостями.

— Как бы нам еще на Красной земле не обосраться, — буркнул Публиус, отставляя в сторону опустевший золотой кубок.

— Не переживайте, — одними губами улыбнулся Аврилий. — Что бы ни случилось в Илме, лично нам это пойдет только на пользу.

***

Вечная Империя, г. Звездный град, Императорский дворец

Волшебные светильники ярко освещали декорированные пилястрами стены Малого императорского зала. Сидевшие за длинным столом генералы ИСБ и военного ведомства напряженно смотрели в сторону сверкающего императорского трона.

— Итак, генерал, — спокойный голос Императора, подействовал на присутствующих сильнее, чем рев трубы. — Мы все с нетерпением ожидаем ваших… объяснений.

Вассиан поднялся, бесшумно отодвинув стул из драгоценного ларинфского дуба. За долгие годы службы он сумел нарастить почти непробиваемую броню для своих чувств и эмоций, но после катастрофы в Каньюпане даже ему приходилось нелегко. Генерал чувствовал себя обвиняемым на судебном процессе, чья судьба теперь зависела от того, какое впечатление его слова произведут на Императора.

Давно зная своего государя, Вассиан сразу взял единственно верный в данной ситуации тон — почтительный, но твердый.

— Ваше Императорское Величество, цели операции в Каньюпане полностью достигнуты.

По залу пробежал возбужденный шепоток. Военный министр открыл было рот, чтобы поставить на место зарвавшегося ИСБшника, но его опередил Гериман Кратий.

— То есть вы хотите сказать, что кровавый захват бальбаками Мицкатля и Каньюпана — часть вашего хитроумного плана?

Повисла зловещая тишина. Императорский советник в упор смотрел на Вассиана, но тот лишь невозмутимо покачал головой:

— Захват Мицкатля не был мной санкционирован.

— Неужели?! — язвительно усмехнулся Гериман Кратий. — Так значит, все же ваша «блестящая» операция прошла не совсем гладко?

— Точнее сказать «бездарно провалилась», — тихо произнес со своего места Антагор. При этих словах Приск, промокнул платком потную лысину и тревожно посмотрел на своего шефа. Лично он был в какой-то мере согласен с военным министром. Правда, по сравнению с другими членами сегодняшнего совета у полковника было некоторое преимущество — он знал то, о чем они даже не догадывались.

— Ну, что вы! Все прошло даже лучше, чем мы ожидали, — невозмутимо произнес Вассиан, злорадно отметив, как в глазах некоторых генералов, намеревающихся стать сегодня свидетелями его отставки, заплясали первые искорки сомнения. Спокойствие Председателя ИСБ сбивало их с толку и совсем не походило на агонию.

— Лучше, чем ожидали?! — взорвался Антагор, теряя самообладание. Он поднялся, звеня доспехами. — Ваши бальбаки убили больше сотни моих солдат! В Каньюпане вспыхнуло восстание, все белые перебиты! Им устроили настоящую травлю, как на диких зверей!

— Поверьте, господин министр, ИСБ потеряло там куда больше своих людей, чем ваше ведомство, — холодно отпарировал Вассиан, даже не подумав повысить тон.

Антагор побагровел, но встретив ледяной взгляд Императора, осекся.

Вассиан прочистил горло, переходя к главному:

— Операция действительно прошла не совсем так, как планировалось. Мы проведем собственное внутреннее расследование и передадим списки виновных внутренней безопасности. Но сейчас я хочу обратить ваше внимание вот на что. Каньюпан захвачен не весь. Наш спецназ взял под контроль иностранный квартал, и в настоящий момент там укрываются выжившие белые, включая кучку журналистов. Большинство из них — Вечные, но есть и иностранцы. Подданные короля Нальдивии, граждане Тиара… Есть даже двое из Аравадской империи.

— А вот это действительно интересно, — произнес Император задумчиво. — Надеюсь, с ними поработают надлежащим образом.

— Разумеется, Ваше Величество, — кивнул Вассиан, чувствуя некоторое облегчение. До этого момента все висело на волоске, но небрежно оброненная фраза Императора намекала на то, что сегодня генерал вряд ли лишится своего поста. — Нам даже не придется прилагать к этому слишком много усилий. Уцелевшие белые отлично видели аравадских грифонов на панцирях бальбаков. Как только город будет освобожден, дело получит невероятный резонанс. Может разгореться международный скандал. Как-никак там погибло много иностранцев и выжившие винят во всем Аравад. А вот мы, как и планировалось, предстанем в качестве спасителей. Ведь это наш спецназ взял под защиту всех белых, включая аравадских подданных.

— А что будем делать с Мицкатлем? — Император оторвался от созерцания своего золотого перстня с изображением дракона. Взгляд, брошенный им на Председателя ИСБ, был все еще недовольный, но уже без прежнего металла.

— Я бы не стал называть его захват «кровавым», — поморщился Вассиан. — Местные жители просто перешли на сторону бальбаков. Потерь практически не было. Зато усилиями наших агентов, там сейчас развивается, в том числе и аравадское знамя. Считаем, что этот город стоит освободить в последнюю очередь. Нужны авторитетные свидетели из числа белых, которые расскажут общественности о том, что там произошло. Мы, как раз работаем над поиском подходящей кандидатуры. Дело в том, что прошло не так много времени с момента захвата городов и мы еще…

— Как быстро о случившемся узнают аравадцы? — прервал Вассиана Император.

Вассиан задумался.

— Судно наших агентов покинуло берега Красной земли меньше месяца назад. Моим людям понадобилось значительное время чтобы добраться от Каньюпана до побережья, поэтому с тех пор прошло примерно полтора-два месяца. Сеть наших сотрудников на Красной земле обязана активно способствовать распространению нужной информации, так что сейчас весь Четвертый континент должен кричать о вероломстве аравадцев. Насколько быстро тревожные известия достигнут Цивилизованного мира? Думаю, это вопрос еще шести-семи дней. Естественно, агенты аравадской разведки прибудут в Пламенный город значительно раньше каких-нибудь торговцев или колониальных чиновников. Возможно, уже завтра аравадскому Императору станет обо всем известно.

— Хорошо, нужно подготовить официальную позицию, которую следует озвучить нашему МИДу, — интонации, с которыми Император произнес эту фразу, совсем не изменились, но близко знавшие его люди поняли, что настроение у Его Величества значительно улучшилось. — Подождем реакции других государств и выдвинем Араваду ультиматум. Или их войска в двухнедельный срок покидают пограничье или мы будем вынуждены объявить войну.

— А если они примут наши условия? — внезапно спросил один из генералов.

— Никогда, — прошептал Приск, ни на кого не глядя.

Император неожиданно улыбнулся:

— Тогда мы снизим риск потери Илмы в ближайшем будущем. Тоже вполне достойный результат. Я поручу министру иностранных дел обратиться с инициативой размещения на границе миротворцев из Нальдивии, Орса и Тиара. Они послужат отличной гарантией того, что Аравад не нарушит свои обязательства.

— Их содержание обойдется нам весьма недешево, — Гериман Кратий неодобрительно нахмурился. Он уже предвидел нелегкий разговор с министром финансов. — Кроме того, как быть с главной целью будущей войны? Потеряв колонии, мы потеряли рынки сбыта. Переориентировав рынки сбыта в Тирберию и Сизирию, мы фактически убили их местное производство, настроив тирберцев и сизирийцев против себя. Да, я понимаю, сейчас мы выплачиваем компенсации убыточным фабрикам, но наш бюджет далеко не бездонный!

— Я прекрасно вас понимаю, дорогой советник, — хмыкнул Император. — Уверяю вас, мы найдем способы заставить аравадцев допустить на свои рынки наши товары. Другой вопрос, что они вряд ли согласятся на наши условия. Конечно, мы обязаны проработать и такой исход переговоров, но, на мой взгляд, война — дело решенное.

— Государь, — вмешался Антагор хмуро. В темно-коричневых глазах военного министра полыхал гнев. — Все это очень хорошо, но неужели мы оставим без последствий возмутительные действия ИСБ? Военное ведомство потеряло не меньше когорты солдат на границе с Ундагмой и еще несколько десятков легионеров в самом Каньюпане. Ваше Величество, не всем воинам досталась легкая смерть! У меня есть доказательства того, что несколько десятков наших солдат были принесены в жертву варварским богам прямо в присутствии агентов ИСБ!

Слова Антагора потонули в возмущенном рокоте. Военный министр повысил голос:

— Я не могу подтвердить, что ИСБшники принимали непосредственное участие в кровавом умерщвлении легионеров, но само их присутствие является преступлением! Поверьте, агенты Вассиана обладают достаточно высоким авторитетом среди дикарей. Они вполне могли, не раскрывая себя, спасти наших воинов под любым предлогом. Прецеденты имеются! Тем не менее, в этот раз они стояли и смотрели, не делая ни малейшей попытки остановить этих обезумевших от запаха крови животных!

Шум в зале резко усилился. Антагор поднял руку:

— То, что я сказал, является ужасной трагедией, но потеря наших солдат бледнеет по сравнению с гибелью в Каньюпане многих сотен гражданских, за которыми охотились и подвергали ужасным пыткам! Все это произошло из-за крайне непрофессионального поведения сотрудников ИСБ, фактически сорвавших собственную операцию. Я понимаю, что ошибки, как любит говорить знакомый нам всем министр полиции, может допустить каждый, но всему же есть предел! Мало того, мое ведомство располагает доказательствами прямого нарушения руководством ИСБ императорских указов в Илме, а это уже не просто ошибка! Знаете, когда мы ждали в этом зале Ваше Императорское Величество, среди моих генералов прозвучало слово «непрофессионализм» и даже… «несоответствие занимаемой должности»!

Последние слова военного министра были встречены ошеломленным молчанием. Все взгляды собравшихся мгновенно скрестились на председателе ИСБ. Вассиан повернулся к застывшему Приску и слегка шевельнул уголками губ, обозначая понимающую улыбку. Стул под Гериманом Кратием скрипнул. Первый императорский советник вопросительно посмотрел на Императора. Его Величество ответило еле заметным кивком. Выражение лица Геримана Кратия стало удовлетворенным. С недобрым и даже несколько злорадным удивлением он поинтересовался:

— Господин министр, у вас есть какие-то конкретные предложения?

— Я не всегда согласен с мнением некоторых моих подчиненных, но… — Антагор намеренно сделал паузу, — но в этом случае я полностью солидарен с их позицией. Иногда определенные кадровые решения просто необходимы.

— Значит, вы предлагаете кого-то отправить в отставку? — нетерпеливые нотки в голосе Геримана Кратия стали сильнее. Он наклонился вперед, став похожим на ястреба, пикирующего на добычу. — Кого-то кто занимает не последнее место в ИСБ, не так ли?

— Да, Ваша Светлость, — тихо, но твердо произнес Антагор, бросив мстительный взгляд на Вассиана. Щеки Председателя ИСБ тронула смертельная бледность. Лицо генерала оставалось бесстрастным, но все сидящие рядом почти физически ощутили смертельную тревогу. — И не только отправить в отставку, но и заставить его предстать перед судом. Один из сотрудников ИСБ готов дать все необходимые показания против своего руководства.

— Красивый ход, — Приск нервно коснулся взмокшего лба и саркастично усмехнулся. Вассиан кивнул, соглашаясь со своим замом, и бросил выжидающий взгляд на Императора. Его Величество никак не показал своего отношение к словам Антагора, продолжая сидеть с бесстрастным выражением лица. Гериман Кратий напротив не счел нужным особо скрывать свои чувства. Откинувшись на спинку стула, он довольно произнес:

— Продолжайте, господин министр. Его Императорское Величество готово выслушать вас прямо сейчас. Однако я вынужден напомнить вам о тяжелых последствиях за заведомо ложное обвинение. Хотя думаю, вы и сами все отлично знаете.

— Разумеется, Ваша Светлость, — Антагор слегка улыбнулся. — Смею вас заверить, что я никогда бы не сделал подобных заявлений, не будь у меня серьезных доказательств. Сейчас я их озвучу, — Антагор посерьезнел, — как вы помните, я и раньше высказывал недоверие по отношению к плану ИСБ в Каньюпане. Тем не менее, я сделал все возможное, чтобы максимально точно выполнить распоряжения Дворца. ИСБ передал моему ведомству перечень фортов и укреплений, которые следует освободить перед приходом бальбаков. Я отдал соответствующий приказ и военное командование достаточно оперативно вывело оттуда гарнизоны. Признаюсь: я вздохнул с облегчением, но как оказалось, напрасно. Перечень, предоставленный мне ИСБшниками, был далеко не полным. Продвигаясь к Каньюпану (а также, как потом выяснилось, к Мицкатлю) бальбаки захватили два форта, в которых оставались наши люди. Дикари подожгли форты, поэтому большая часть защитников сгорела заживо. По моим сведеньям, спаслись только двадцать восемь солдат и три офицера. Солдат принесли в жертву богам, а вот офицеров приберегли на потом. Видимо для Избранных эти изуверы готовили нечто особенное. Чтобы офицеры не смогли применить Силу, их усыпили с помощью специального зелья, но срок его действия оказался значительно меньше, чем бальбаки рассчитывали. В итоге офицеры сбежали, убив десяток стражников. К сожалению, двое из них погибли в джунглях, но один все же сумел добраться до одного из наших военных лагерей. Военная полиция арестовала его, как дезертира, но на допросе он рассказал интересные вещи. У напавших на форт дикарей были белые командиры. Они присутствовали при жертвоприношении и видели, как убивают их соотечественников.

— «Белыми командирами» мог быть кто угодно, — усмехнулся Вассиан презрительно. От военного министра он ожидал куда более опасного выпада. — От аравадцев или каких-нибудь беглых каторжников до… альбиносов. Говорят, среди бальбаков такие иногда встречаются.

Среди подчиненных Вассиана послышался смех. Антагор нахмурился:

— Изволите шутить, господин Председатель ИСБ?

Вассиан смиренно развел руками:

— Что вы, господин министр. Как можно? Я готов допустить, что эти ваши «белые командиры» действительно сотрудники ИСБ. Они вполне могли присутствовать при казни солдат, но что же они могли поделать? Дикари опьянели от крови. Любая попытка их остановить могла закончиться плачевно. Впрочем, вы и итак это прекрасно понимаете. В конце концов, если выбирать между жизнью нескольких легионеров и успешным завершением важнейшей для государства секретной операции, я без промедления выберу второе.

— Вы знаете, я в чем-то понимаю вашу логику. Нет, правда! Особенно, если бы операция действительно прошла, как по маслу. Вот только, — Антагор ехидно усмехнулся, — в Каньюпане вы провалили все, что только можно было провалить. Цена вашей некомпетентности просто чудовищна!

— Господин министр, — вмешался Гериман Кратий. — Вы что-то говорили о неисполнении ИСБшниками императорских приказов.

— Спасибо, что напомнили Ваша Светлость, — теперь глаза Антагора горели торжеством. — После случившегося в Илме на меня вышел один из высокопоставленных офицеров ИСБ и пообещал дать показания против своего руководства. У него есть доказательства того, что и захват Мицкатля был осуществлен по распоряжению Председателя ИСБ, а это является прямым нарушением приказа Его Императорского Величества! Дворец изначально давал санкцию только в отношении Каньюпана, разве не так?!

— И кто же этот человек? — иронично приподнял бровь Вассиан, тщательно скрывая бушующую внутри тревогу. Вот теперь все действительно стало очень серьезно. При самом неблагоприятном раскладе даже обычная отставка могла показаться Вассиану даром Создателя.

— Мы предоставим его суду, если Его Императорское Величество позволит, — отрезал Антагор, окидывая Вассиана суровым взглядом.

— Хорошо, — нарушил молчание Император. — Учитывая специфику дела, оно не будет рассматриваться в Высшем Звездном суде. Господин министр, будьте готовы завтра вечером привести вашего свидетеля. На этом все.

***

— Тебе не кажется, что Император к нам несколько охладел? — поинтересовался у Вассиана Приск, когда они спускались по сверкающей парадной лестнице мимо великолепных белых колонн и бесценных статуй работы одного непревзойденного мастера эпохи ранней Империи.

— Не Император, а его первый советник, — фыркнул Вассиан, стараясь не показывать полковнику охватившей его тревоги. — Этот болван вбил себе в голову, что это я стою за тем необычным происшествием в его покоях. Помнишь? С той забавной зверушкой, что чуть не убила его и очаровательную Гортензию.

Приск странно улыбнулся. Здесь во Дворце, где каждое слово перехватывалось агентами Дентэра, слова Вассиана звучали, как неприкрытый вызов.

— Думаешь, между сегодняшним заявлением Антагора и подозрением Геримана Кратия есть связь? — Приск говорил осторожно, тщательно подбирая слова.

— Связь?! — Вассиан недобро рассмеялся. — Да весь этот спектакль срежиссирован исключительно для того, чтобы временно изолировать меня от управления ИСБ. Господин Дентэр считает, что так у меня будет меньше возможности повлиять на ход его проверки «Черного колодца». В принципе он может этого добиться и без сегодняшней сцены, но без прямых доказательств Император не одобрит мою изоляцию в преддверии войны.

— Значит, своими абсурдными обвинениями они не ставят перед собой задачу лишить тебя поста? — Приск недоверчиво сощурился. — А я уже поспешил привычно обвинить во всем одного влиятельного и хорошо знакомого нам сановника из Звездной палаты.

— Лишить поста?! Разумеется, нет. Поста они меня лишат только в случае подтверждения своих нелепых подозрений. И не только поста, но и головы. Если же они ничего не найдут, — тут в голосе Вассиана прозвучала едва заметная угроза, напоминающая глухое рычание бойцовского пса, — то поплатятся уже своими головами. Необоснованные обвинения Председателя Имперской службы безопасности не могут остаться безнаказанными. Его Императорское Величество об это позаботится.

— И какие наши действия? — Приск слишком хорошо знал своего шефа, чтобы не понимать всю степень его волнения. Вассиан оказался в опаснейшей ситуации и теперь Император явно не собирался его защищать. С другой стороны, генерал не фруктами торговал, а возглавлял самую могущественную спецслужбу Империи. В отчаянной ситуации Председатель ИСБ мог выкинуть все что угодно.

— Действия? — Вассиан приостановился возле очередной колонны и отчетливо произнес. — Я хочу встретиться с Мариусом Дентэром, начальником службы безопасности Императора. Мне есть, о чем с ним побеседовать. Встречу нужно провести, как можно быстрее. Свяжитесь с Дентэром завтра утром, если, конечно, будет такая необходимость.

— А она будет? — Приск широко улыбнулся. Кроме нескольких дворцовых слуг вокруг никого не было, но полковник отлично понимал, что сейчас их разговор наверняка прослушивается, если не лично Дентэром, то уж во всяком случае, его агентами.

Вассиан улыбнулся в ответ:

— Кто знает? Поговаривают, что многоуважаемый Мариус Дентэр начал терять хватку. Спокойная жизнь накладывает свой отпечаток. Хотя…

Вассиан остановился возле трехметровой вазы из огненной яшмы. Подозвав слугу, генерал бесцеремонно взял с подноса крупную устрицу.

— Кстати, полковник, ты знаешь историю этой вазы?

— Смутно, — Приск пожал плечами. — Вроде это чей-то подарок.

— Подарок, — кивнул Вассиан. — Которому уже не одна тысяча лет. Эта ваза из главной подводной столицы Орсийского государства¹.

— Никогда таких не видел, — произнес Приск заинтересованно. — Насколько я знаю, даже орсийские «дворцовые вазы» делают из синей яшмы. Под национальный цвет их страны.

— О, таких ваз даже в их главном подводном дворце всего три. Они невероятно редки и обладают способностью светиться в воде. А история конкретно этой вазы такова. Около четырех тысяч лет назад в надводной столице Орса таинственно исчез Гней Децим — второе лицо в нашем посольстве. Орсийцы всячески отрицали свою причастность, но Звездный град поставил вопрос ребром: или местные власти проводят расследование совместно с ИСБ или пусть ожидают «дружеский» визит кораблей нашего имперского военного флота.

— Орсийцы приняли условия? — поинтересовался Приск, уже прекрасно зная ответ.

— Приняли, — усмехнулся Вассиан, беря очередную устрицу. — Расследование проходило достаточно долго. Кого только вначале не подозревали в убийстве (а что это именно убийство почти никто не сомневался!). Оппозиционно настроенных представителей орсийских элит, аравадские спецслужбы, пытающиеся стравить наши страны… Между прочим, на орсийское официальное правительство думали меньше всего, так как тогда ему это было совершенно не выгодно. Впрочем, как и сейчас.

— Все оказалось куда проще?

— Децима ударила ножом одна орсийка, — Вассиан поморщился. Очередная устрица оказалась с каким-то сомнительным привкусом. — Сумасшедшая. Большую часть времени она вела себя абсолютно нормально, но иногда на нее «находило». Руководство гостиницы ужасно перепугалось и не нашло ничего лучше, как расчленить тело дипломата и вывезти в парк, чтобы закопать.

— Убийца был надводником?² — Приск заметил, что даже на невозмутимом лице вышколенного лакея появились признаки заинтересованности. Неудивительно, потому что у Вассиана, как, впрочем, и у любого другого человека с таким же специфическим опытом и уровнем допуска к государственным секретам, всегда было в запасе множество историй, которые стоило послушать.

— Разумеется, надводником — Вассиан потянулся за следующей устрицей, но в итоге (к вящему разочарованию слуги, желающего дослушать до конца) передумал. — Точнее надводницей. Ее допросили, в том числе и с помощью подавления воли. Как ты знаешь, безумцы, в отличие от нормальных людей, редко погибают после такой процедуры.

— В итоге конфликт решили замять? — Приск осторожно коснулся вазы. — Ледяная…

— Да. Эта ваза бесценна, — Вассиан жестом отпустил разом помрачневшего лакея. — У нее много свойств и не все они изучены до конца.

Приск иронично хмыкнул:

— Какой великодушный жест со стороны этих «подозерников»! Они ведь очень ревностно цепляются за свои вещицы.

— Одной вазой дело не ограничилось. Еще были некоторые уступки, связанные с торговыми пошлинами.

— Ну, это понятно.

— Господа! — сбоку от ИСБшников неожиданно вырос высокий мужчина в расшитой золотом одежде дворцового чиновника. — Господин Мариус Дентэр ожидает вас на южной террасе. Учитывая сложившиеся обстоятельства, ваше предложение о встрече показалось ему весьма уместным.

— Что я тебе говорил? — Вассиан победно повернулся к Приску. — Мое предложение о встрече! Как видишь, у Дентэра не только хватка, но еще и чувство юмора осталось.

***

Мариус Дентэр стоял, прислонившись к мраморным перилам, и наслаждался сильным ароматом зелени. Внизу раскинулось настоящее море парковой травы, аккуратно подстриженных кустарников и кипарисов. Скульптурные фонтаны выпускали тучу брызг, придавая окружающему пейзажу еще большую свежесть.

Сзади послышался гулкий шум сапог. Начальник службы безопасности Императора неторопливо повернулся. К нему быстро приближался высокий широкоплечий пожилой мужчина в черной «ИСБшной» тунике и плаще. Следом вышагивал его низкорослый лысоватый заместитель субтильного телосложения.

«Старый медведь со своей ручной крысой», — мысленно усмехнулся Дентэр, при виде ИСБшников. — «До чего же карикатурно они смотрятся».

— Господин Дентэр! — Вассиан широко улыбнулся и протянул Мариусу руку. — Рад, что вы нашли для нас время.

Рукопожатие генерала было сухим и крепким. Чего не скажешь о полковнике Приске с его неприятной влажной ладонью.

— Для вас у меня всегда есть время, господа, — широкое лицо Дентэра стало участливым. — Особенно после этих возмутительных нападок генерала Антагора, который как был тупым солдафоном, так им и остался. Вы же не думаете, что за всем этим стоит моя служба? Уверяю вас, это не так. Знайте, что в моем лице вы найдете только вашего самого горячего сторонника.

— Каюсь, господин Дентэр, — произнес Вассиан виновато, — каюсь! Именно на вас я подумал в первую очередь.

Дентэр укоризненно покачал головой:

— Вы меня расстраиваете, генерал. Разве я когда-нибудь давал вам повод усомниться в моем дружеском расположении к вам и вашей конторе? Признаюсь, мне неприятно это слышать.

Вассиан коснулся рукой сердца:

— Простите меня, господин Дентэр. Я никоим образом не хотел вас обидеть. Видимо многолетняя работа в Имперской службе безопасности наложила на меня свой неизгладимый отпечаток.

— Именно так! — подхватил Дентэр. — Вы стали чересчур подозрительны, мой друг!

— Точно! Правда, этот неожиданный указ о проверке «Черного колодца»…

— Рутинное мероприятие и ничего более! — холодные глаза Дентэра резко контрастировали с дружелюбной мимикой лица. — Тем, кому нечего скрывать, абсолютно не о чем беспокоится!

— Кому нечего скрывать? Что ж, прекрасно, — Вассиан бросил на собеседника пристальный взгляд. — А я уж было подумал, что меня подозревают в покушении на Его Светлость.

— Покушении? — Дентэр принял озадаченный вид. — Что вы имеете в виду?

— Полноте, господин Дентэр! Полноте! — насмешливо произнес Вассиан. — Случившееся в покоях Геримана Кратия давно известно всем, кому полагается знать такое по долгу службы. Да и не только им, смею вас заверить!

— Вероятно, вы правы, — Дентэр задумчиво посмотрел на крупного черного ворона, усевшегося на голову одной из статуй. — Хотите поговорить откровенно? Что ж, извольте. Первый императорский советник действительно подозревает вас в попытке его устранить. Я пытался убедить его в обратном, но старый упрямец стоит на своем. Говорит, что только вы обладали реальными возможностями по призыву той ночной твари. Согласитесь, только ИСБ регулярно контактирует с всякими сущностями, приходящими не из нашего мира.

— Ну не регулярно, — возразил Вассиан недовольно. — Конечно, у нас есть соответствующие отделы, специализирующиеся на изучении и противодействии различным демоническим тварям, но столкновения с ними происходят невероятно редко.

— Но все же происходит, — пожал плечами Дентэр.

— Раз в десятилетие. А то и больше, — тут, впрочем, генерал несколько покривил душой. Последний секретный эксперимент с вызовом одного совсем неслабого демона состоялся всего полтора года назад. Несколько ученых пятого отдела ИСБ даже подготовили на эту тему ряд солидных монографий. К сожалению, ознакомиться с ними могли только люди с очень серьезным допуском.

— И тем не менее, больше думать не на кого, — снова пожал плечами Дентэр, не отрывая взгляда от ворона. Тот повернул голову набок, изучающее посмотрев на человека. Глаз птицы оказался большим и налитым кровью. Ворон мрачно каркнул и, взмахнув сильными крыльями, полетел прочь.

— И какой же у меня мотив? — Вассиан тоже повернулся вслед ворону и недоверчиво прищурился. Когти и кончики крыльев птицы были испачканы самой настоящей кровью. Чужой кровью. Ее багровые капли, слетали вниз под напором ветра, оставляя пятна на безупречно чистой траве парка.

— Мотив? — Дентэр отвернулся от крошечной черной точки, в которую превратился ворон. — Все дело в вашем затянувшемся противостоянии с господином Аврилием. Гериман Кратий явно не поддерживал ни одну из сторон и вас до поры до времени это устраивало. Но потом отношения между вами слегка натянулись. В последнюю вашу встречу Гериман Кратий четко дал понять, что эта глупая вражда с Аврилием начинает беспокоить не только его, но и Императора. Вам приказали покончить со всем этим хотя бы до окончания войны, но вы продолжили. Не так открыто, как раньше, но продолжили. В нарушения воли Его Императорского Величества! Вы знаете, что Император терпелив, но его гнев бывает ужасным. Сейчас вы нужны ему, но после войны… Теперь вы понимаете, почему Его Величество с таким вниманием отнесся к подозрениям Геримана Кратия? Вы сами сделали все, чтобы в ваших доверительных отношениях с государем пробежала трещина. Что до самого Геримана Кратия… Его логику я тоже прекрасно понимаю. Первый советник стал для вас слишком неудобен. Он мешает вам развернуть настоящую войну против недоброжелателей ИСБ, и вы хотите поставить на его место кого-нибудь более сговорчивого. Того, кто с пониманием отнесется к вашим амбициям.

— У Аврилия тоже достаточно оснований не любить Геримана Кратия, — возразил Вассиан, уже понимая, чем закончится их разговор.

— Верно, но у него нет таких возможностей как у вас, — отрезал Дентэр.

— То есть никто не хочет даже рассматривать вероятность появлении некой третьей силы? — впервые вмешался в разговор Приск. Полковник внимательно изучал носки своих сапог, отчего создавалось впечатление, что он говорит сам с собой.

— Отчего же? — удивился Дентэр. — Лично для меня это одна из главных версий. Поймите меня правильно, все, что я сейчас озвучил, не является моим мнением. Это позиция исключительно Геримана Кратия. Скажу вам больше: переубедить императорского советника сложно, но возможно.

— И что же нам сделать, чтобы снять с себя подозрения? — спросил Вассиан с пониманием. Теперь наконец-то они перешли к самой сути разговора.

— Ну… — Дентэр усмехнулся, — можете добровольно пройти проверку подавлением воли. Уверен, этого будет вполне достаточно.

— На это я никогда не пойду, — произнес Вассиан резко. В голосе генерала прозвучал металл. — Я не против иной раз рискнуть жизнью, но не таким образом. Вы прекрасно понимаете, что вероятность того, что я смогу пережить такую проверку даже не пятьдесят процентов из ста.

— Честно говоря, я на это и не рассчитывал. Но есть еще один способ, — Дентэр посмотрел на Вассиана в упор. — Контроль над Черным колодцем должен временно перейти к моей службе. Полный контроль, понимаете? Включая возможность зондирования стен на предмет скрытых камер. Не беспокойтесь. На охрану заключенных это никак не повлияет. Я не собираюсь отключать защитные барьеры и убирать стражу. К сожалению, без вашего согласия Император на этой не пойдет. Одно дело провести проверку, другое — установить полный контроль. Если откажетесь, завтра Антагор притащит на суд своего свидетеля. Скажу по секрету, этот свидетель является достаточно высокопоставленным офицером ИСБ, чтобы к его показаниям прислушались. Начнется следствие, на время которого вас и ваших замов изолируют от управления ИСБ на пару солнечных циклов. Конечно, в итоге вас оправдают, но за это время я перетряхну всю вашу контору сверху донизу. И, возможно, найду много чего такого, что выставит ИСБ и вас лично в крайне невыгодном свете.

— А если я скажу «да»? — Вассиан ответил Дентэру жестким взглядом.

— Тогда проверка будет касаться только Черного колодца, — невозмутимо закончил Дентэр. — Ваши грязные делишки меня абсолютно не будут интересовать. Правда во время проверки вас придется поместить под домашний арест. Но это продлится всего две недели и условия содержания будут значительно лучше, чем в изоляторе. Как-никак вам всего лишь запретят покидать свое поместье под столицей. Тоже самое касается и господина полковника, — Дентэр кивнул в сторону, разом напрягшегося Приска.

— И тогда мы можем не опасаться показаний вашего так называемого свидетеля? — Вассиан серьезно задумался. С одной стороны предложение Дентэра являлось беспрецедентным, но с другой — лично генералу это ничем особенным не грозило. За национальную безопасность, впрочем, тоже можно было не опасаться. Дентэр не из тех людей, кто способен по неосторожности освободить какую-нибудь тварь из «нелюдской» части тюрьмы.

— Не думаю, что его показания будут для вас опасны, — безмятежно улыбнулся Дентэр. — Тем более я слышал, что у того офицера возникли серьезные проблемы со здоровьем. Они вполне могут затруднить дачу показаний.

— Мы могли бы оказать этому человеку любую целительскую помощь, — осторожно произнес Вассиан. — Наше ведомство никогда не бросает своих людей, даже если они оступились и пошли по неверному пути.

— О да, у вас замечательные целители, — фыркнул Дентэр. — Мастера своего дела! После их «помощи» пациенты уже никогда не почувствуют никакой боли. Впрочем, в моей службе такие тоже есть, как же без них?

— Да, но вся загвоздка в том, что мы ничего не знаем о местонахождении этого офицера, — хищно осклабился Вассиан. — И потом, говорят, Антагор окружил его серьезной охраной. Возможно, среди них есть и ваши люди.

— Если мы с вами договоримся, я прикажу, чтобы ваших «целителей» беспрепятственно пропустили к свидетелю. Можете побеседовать с ним сколько угодно перед оказанием… помощи. Не удивлюсь, если в его поступке может быть замешан кто-нибудь из Звездной палаты. И кстати, если подозрение в отношении вас не подтвердится я ожидаю от ИСБ всяческое содействие в поиске тех, кто покушался на жизнь Геримана Кратия. Мои люди будут полностью контролировать расследование.

— Что ж, считайте, что мы с вами договорились, — Вассиан выпрямился. — Всего доброго, господин Дентэр. Надеюсь, больше у нас не осталось неурегулированных вопросов?

— Я тоже на это надеюсь, генерал.

Глава 2

Первый континент, Мир Варваров, Горная Чаша

Остановившись напротив голой стены, некромаг нажал ногой на одну из плит. Толкнув Рема в образовавшийся проем, он подождал Серого, все еще тащившего Лукиана, а затем повернул длинный рычаг, торчащий из массивного блока. Стены задрожали, пол начал плавно опускаться вниз.

— Стен не касайся, — предупредил некромаг пленника. — Срежет пальцы.

— Мы что спускаемся вниз? Какой-то подъемник? — Рем старался всячески не показывать страха, хотя сердце готово было выскочить из груди. Благородный порыв, заставивший его пожертвовать собой ради Брианны угас еще быстрее, чем появился. Создатель, какой же он идиот! Что же теперь с ним будет?! Пожалуй, даже в день провала эксперимента парень не испытывал такого отчаяния и чувства полной безысходности. Для любого Вечного всегда было сущим кошмаром оказаться в руках тех, кто считался в Империи даже хуже демонов. Разумеется, до этой минуты, Рем и в мыслях не допускал, что такое может с ним случиться. Еще пару мгновений назад он, упиваясь собственной мощью, рвал трупоедов на части, а сейчас уже в качестве их пленника спускается в жуткое подземелье! Там Рема наверняка убьют и превратят в вурдалака. Или привяжут к столбу, чтобы десятилетиями высасывать энергию.

— Верно, это наикратчайший способ попасть вниз, не натыкаясь на твоих дружков, — кивнул некромаг и с удовольствием добавил: — В стене вырублена специальная шахта для движения подъемного устройства. Не думаю, что в вашей Империи есть подобные механизмы.

Рем, даже несмотря на свое подавленное состояние, едва не фыркнул. В секретной лаборатории ИСБ он и сам неоднократно пользовался похожими подъемниками, которые считались чем-то обыденным. Высокомерие некромага просто поражало.

В этот момент Лукиан, не открывая глаз, глухо застонал. Серый что-то буркнул, обращаясь к некромагу. Тот пожал плечами, но все же поинтересовался:

— Что с твоим другом?

— Ослаблен трансформацией, — Рем постарался взять себя в руки. Паникой делу не поможешь. Тем более, если эти трупоеды хоть пальцем его тронут, из долины уже не выйдут. Его друзья об этом позаботятся.

Некромаг усмехнулся:

— Да? Тогда почему ты выглядишь значительно бодрее?

Рем пожал плечами:

— На каждого это действует по-разному. Возможно, мой организм немного крепче.

Некромаг с сожалением протянул:

— Эх, будь у нас побольше времени, и я бы вытянул из тебя все. Хотя, может у нас еще будет возможность провести долгую и вдумчивую беседу. Уж можешь нам поверить: мы хорошо умеем развязывать языки.

Серый что-то прошипел, платонически облизнувшись. Некромаг с удовольствием перевел:

— Говорит, ты вкусный! Мясо сочное, нетронутое старостью.

— Боюсь, моя кровь придется ему не по вкусу, — усмехнулся Рем, с показной бравадой. О Серых в Цивилизованном мире рассказывали еще более жуткие истории, чем о трупоедах.

— Почему? — удивился некромаг.

— Во мне кровь оборотня, — пояснил Рем в дикой надежде, что хоть это заставит Серого умерить свои аппетиты. — Даже для вурдалаков она ядовита.

— Интересно, — глаза некромага странно блеснули. — В Некрозамке дорого бы отдали, чтобы получить твое тело для экспериментов.

— Ты обещал, что отпустишь нас, — Рем почувствовал внутри волну обжигающего холода. Если эти ублюдки не сдержат слова…

— Там видно будет, — уклонился от ответа некромаг и в этот момент стенки подъемника сильно тряхнуло. — Кажется мы на месте.

Серый кивнул и первым выбрался в мрачный коридор, тускло освещаемый несколькими факелами.

— Может, перестанешь тыкать в меня мечом? — раздраженно бросил Рем, выбираясь следом. К нему снова вернулось расположение духа. По всей видимости, этот трупоед его просто пугает. Даже ребенку понятно, что Рем сейчас единственная гарантия их побега из долины. — Ко мне нескоро вернуться силы для превращения. Кроме того, как ты успел заметить, это не происходит за секунду. Ты десять раз успеешь меня прикончить.

— А если ты Избранный? — заметил некромаг резонно. — Я могу и не успеть заблокировать твою Силу.

— Я был Избранным, но кровь оборотня уничтожила во мне Силу, — Рем изо всех сил старался говорить убедительно.

— Применишь Силу и твой друг покойник, — отрезал некромаг, даже не обратив на слова Рема никакого внимание.

— Эреман! — навстречу им шла невысокая девушка в черном плаще некромагов. Ее длинные ухоженные волосы свободно спадали на плечи, карие глаза смотрели настороженно. — Все кончено?

— К сожалению, да, дорогая, — некромаг вздохнул. — Больше никто не выжил. Где ребенок?

— Служанки следят за ним.

— Хорошо.

— Кто они такие? — глаза девушки с ненавистью впились в Вечных.

Эреман успокаивающе улыбнулся:

— Наши пленники. С их помощью мы выбрались из окружения.

— Теперь главное спасти нашего сына, — в голосе девушки слышались нотки отчаяния.

— Здесь нас не найдут, — ответил Эреман твердо. — Можем просидеть хоть полгода. Подождем, когда наши отобьют наступление и…

— Нет! — девушка непреклонно качнула изящным подбородком. — Сидеть здесь — безумие. Наши могут и проиграть. Нужно немедленно воспользоваться одним из подземных ходов.

— Мы не сможем по ним выбраться из долины, — с сомнением произнес Эреман. — Придется идти некоторое время по поверхности.

— Тем более надо торопиться. Пока враги не захватили долину полностью.

Серый, внимательно слушающий девушку что-то одобрительно прошипел. Некромаг скривился:

— Вечно он тебя поддерживает. Я даже начинаю вас немного ревновать.

Девушка усмехнулась:

— Горгаф просто очень умная рептилия. Ни чета некоторым.

— Определенно, — хмыкнул Эреман, — только говорить на людском языке так и не научилась.

Горгаф притворно-обиженно фыркнул и поволок Лукиана по коридору.

Рем проводил их обеспокоенным взглядом:

— Куда он его?

— В камеру, — Эреман потянулся, на миг отведя меч в сторону. Рем интуитивно напрягся, но тут же расслабился. Еще не время. С двумя некромагами он мог и не справиться. — Тебе, кстати тоже туда пора.

— Посадите меня месте с Лукианом? — поинтересовался Рем с надеждой. Все-таки вдвоем было как-то поспокойнее.

— Обойдешься, — Эреман кивнул девушке и повел помрачневшего Рема следом за исчезнувшим за поворотом Серым. — Для тебя у нас припасено кое-что получше.

«Получше» оказалось большой темницей с массивным стенами и железными цепями. Эреман приковал Рема к стене и удалился, задвинув за собой толстенный засов. Оставшись в темноте, Рем хотел было зажечь магическое пламя, но передумал. Пока не стоит раскрывать свои способности. Здесь они все равно не помогут. Его магия не настолько сильна, чтобы разрушить стены или разорвать цепи. Оставалось ждать, чутко прислушиваясь к различным звукам. Конечно, в зверином облике слух парня был значительно острее, но даже сейчас он слышал куда лучше обычного человека. Где-то звонко капала вода. Какие-то насекомые противно шуршали в углах камеры. Несколько крыс с противным писком пробежали в двух шагах от Рема и скрылись в небольшой трещине.

Впрочем, ожидание длилось недолго. В очередной раз послышалось звонкое шлепанье босых ног по каменным плитам. Полоса света приблизилась, и дверь со скрипом распахнулась. Эреман вошел внутрь и закрепил факел к стене.

— Итак, поболтаем?

Рем вымученно усмехнулся:

— Что-то я не вижу здесь пыточных инструментов.

Некромаг широко улыбнулся:

— Ну, что ты! Предлагаю просто поговорить. У нас есть немного времени, пока мои люди собирают вещи. И, честно говоря, в пытках нет никакой необходимости. Не забывай, в моих руках твой приятель. Откажешься отвечать и Горгаф разделает его до костей. Серые это любят. Конечно, до мясников Джодока нам далеко, но тем не менее…

— Мы с Лукианом никогда особо не ладили, — постарался небрежно пожать плечами Рем. — C чего я должен о нем беспокоиться?

— Некоторые обстоятельства твоего поведения говорят мне, что ты лжешь, — Эреман присел в грубое кресло и закинул ногу на ногу. — И все же я не собираюсь пока идти на крайние меры. Сейчас мной движет исключительно любопытство. Ты ведь из Империи, не так ли?

Рем проклял болтливость Викториана и вынужденно кивнул.

— Что ж, раз ты это не отрицаешь, предлагаю такой вариант беседы. Я задаю пару вопросов, ты отвечаешь и получаешь право задать несколько вопросов мне. Идет?

— Может тогда, снимешь с меня эти оковы? — Рем позвенел цепями. — Как-то неудобно висеть на этой стене.

— Пока оставим все как есть, — отрезал Эреман и насмешливо добавил: — Зверь должен сидеть на цепи! Согласен? А вообще ты, что не читал «Правила и методы ведения допроса» Геронтия Андроника? Ваш, между прочим, автор. Перед пытками необходимо создать неблагоприятную для узника обстановку, которая будет угнетающе действовать на психику. Мне кажется, твое нынешнее положение на стене, как раз этому соответствует.

— Геронтий Андроник?! — возмутился Рем, на мгновение даже забыв о своем крайне печальном положении. — Да у нас каждый ребенок знает, что этого человека, как и его книги, никогда не существовало! Обычный элемент аравадской пропаганды.

— Даже так? — удивился Эреман. — А у нас, напротив, каждый ребенок знает про эту книгу, считая ее очередным подтверждением вашей жестокости и античеловечности. Конечно, мы тоже применяем пытки, как же без этого? Но они и близко не стоят с тем, что описано в той книге. Я читал ее в детстве. Честно говоря, у меня кровь стыла в жилах.

— И все же ее не существует, — упрямо возразил Рем. — Забавно, что даже некромаги используют в своих целях аравадскую ложь о нашей стране. О, какой бы это вызвало шум во всем Цивилизованном мире! Представляю броские заголовки газет: Аравадцы в союзе с врагами человеческого рода! Аравадцы и трупоеды…

— Осторожнее, — усмехнулся Эреман. — Не забывай, что ты сейчас пленник этих самых трупоедов.

— А, не принимай это на свой счет, — отмахнулся Рем, снова чувствуя отвратительные щупальца страха. — Аравадцы наши извечные враги и меня просто взбесило, что их пропаганда распространилась так далеко.

— А ты уверен, что такой книги действительно не существовало? — Эреман поддался вперед. — Может ваше правительство специально объявило это пропагандой, чтобы не выглядеть в глазах соседей варварами? Вы тысячелетиями травили и преследовали нас, применяя к нам все, что только может изобрести людская злоба. Так неужели ты и вправду будешь меня убеждать, что ваше ИСБ не использует чудовищные пытки?

— Может и использует, но этой книги все равно нет и не было! — отрезал Рем, чувствуя злость. Да как этот трупоед вообще смеет обвинять его соотечественников в таких грязных и отвратительных вещах?! Даже, если это и правда, не ему судить о жителях Империи, которых он и пальца не стоит.

— Как скажешь! — произнес Эреман весело. — Может тогда перейдем к вопросам?

— А как насчет цепей? — Рем многозначительно скосил глаза на железки, которым он был прикован к стене. — У меня уже спина затекла.

— Они останутся, — Эреман насмешливо фыркнул.

— Ну и ладно, — Рем с деланным безразличием пожал плечами.

— Итак, первый вопрос, — Эреман посерьезнел. — Почему вы напали на нашу долину?

— Она никогда не была вашей! Горная Чаша издавна принадлежала блайдарам! — огрызнулся Рем. Даже в такой ситуации он не собирался миндальничать с этим сопляком, который даже моложе его! Сидит тут и строит из себя могущественного некромага. А сам наверняка полы здесь протирал, пока крепость не захватили и не перебили всех старших.

— Значит ИСБ решило использовать недовольство местных племен, чтобы провести свою операцию? — глаза Эремана блеснули. — Как это на них похоже.

— ИСБ здесь совершенно не причем! — Рем произнес эти слова эмоциональнее, чем следовало. Эреман, пристально наблюдающий за его реакцией, насмешливо улыбнулся:

— Возможно. Ты не очень похож на агента ИСБ. Правда за всю свою жизнь я так и не увидел ни одного из них, но мне всегда казалось, что в подобных ситуациях они будут вести себя несколько…

— Профессиональнее? — подсказал Рем с иронией.

— Точно! — Эреман поднялся и подошел к столу из почерневшего дерева. — А вдруг ты специально наводишь меня на такую мысль?

— Я не агент ИСБ, — Рем старательно подпустил в голос безразличия. — Хотя можешь считать меня кем угодно. Хоть Его Величеством Императором.

— Понятно, — некромаг пошевелил какие-то железки. — А как же твоя способность оборачиваться чудовищем?

— Она врожденная, — заявил Рем с вдохновением. — Остальные заразились уже от меня. Достаточно небольшой капли, но действует это не на всех.

— Да? — Эреман поднял небольшое замысловатое орудие странной формы. — Знаешь, что это такое?

— Очередная ваша гадость! — Рем поморщился. — Какая-нибудь костедробилка?

— Почти угадал, — одними губами улыбнулся Эреман. — Я называю это «окружность боли». Крайне эффективное средство.

— Ты что лично занимался такими вещами? Я думал для этой цели у вас был специальный палач, — Рем старался говорить с насмешливым разочарованием, тщательно скрывая сильнейшее волнение и страх. Теперь он на собственной шкуре убедился, что ожидание боли порой даже хуже самих пыток. Воображение услужливо показывало ему, как вокруг головы смыкается холодное шершавое железо, потемневшее от крови многочисленных жертв. Сначала под прессом ломаются зубы, трескается челюсть, а затем наступает время и для черепа.

— Палач? Ты прав, — Эреман со вздохом отложил приспособление в сторону. — На самом деле я даже не знаю, как им пользоваться. Теперь задавай свой вопрос.

Рем немного опешил, чувствуя неконтролируемый всплеск облегчения и злость на самого себя. Задумавшись, он неожиданно для себя выдал:

— Что с Лукианом?

Эвенор тихо рассмеялся:

— Ааа, так значит, его судьба тебя все же волнует? Ему уже лучше. Тефи осматривает его.

— Тефи?

— Моя жена, — Эреман произнес эти слова с такой нежностью, что Рем удивился.

— Это та молодая девушка с карими глазами? На вид ей меньше тридцати. Хотя в отношении вас внешность бывает обманчива. Некромаги высасывают чужую энергию, чтобы молодо выглядеть. У вас даже есть трехсотлетние старики, которые своим видом мало отличаются от двадцатилетних.

— Это не совсем так, хотя частично ты и прав, — было видно, что некромагу доставляет большое удовольствие рассказывать пленнику о невероятных преимуществах владения некро-силой. Пусть эти проклятые Вечные видят от чего отказались в своей непомерной спеси и злобном невежестве! — У нас есть древние старцы, выглядящие значительно моложе своих лет. И все же за девятнадцатилетних юнцов их не примешь. Для этого им пришлось бы тратить слишком много энергии. Своей или чужой. Только считанные единицы на такое идут. Как правило, оптимальнее всего сохранять полную молодость лет до шестидесяти. Потом это будет значительно сложнее.

— А если убрать энергетическую подпитку, вы сразу состаритесь? — заметил Рем, понимающе.

— Нет, конечно, — возмутился Эреман. — Это же не иллюзия! Наши тела действительно сохраняют молодость. Просто без энергетической подпитки они снова начнут медленно стареть, как и у всех!

— И сколько же тогда вам с женой лет? — поинтересовался Рем с любопытством. — Около шестидесяти?

Некромаг весело фыркнул:

— Моей жене недавно исполнилось двадцать пять. Почти столько же, сколько и мне. Мы самые молодые в крепости, — некромаг помрачнел. — Вернее были. Всех самых старших и опытных отправили отражать атаку Джодока, где они и погибли.

— Ясно.

— А что между тобой и той блайдаркой? — спросил Эреман внезапно. — Она твоя девушка или жена?

— Ну… — Рем замялся. Вопрос оказался совершенно неожиданным. — На самом деле мы мало знакомы. Она всего лишь наш союзник.

— Неужели? — Эреман подошел к Рему вплотную и усмехнулся. — Ты добровольно сдался в плен в обмен на ее свободу. И после этого будешь говорить, что у тебя нет к ней никаких чувств?

Рем хотел ответить, но дверь заскрипела. В камеру заглянул мрачный некро-солдат в начищенных черных доспехах:

— Господин, все готовы к выходу. Ваша жена с ребенком и десятком солдат ожидают возле пятого подземного туннеля. Он слишком узкий, поэтому Горгаф со своим отрядом пойдут отдельно.

— Отлично, а что поделывают наши враги?

— Прочесывают крепость и окрестности, — ухмыльнулся воин. — Ищут вас. Не могут понять, куда вы делись. Больше всех усердствует одна девушка. Видимо важная птица! На ней зеленый плащ с фибулой в форме волка. Такая только у их вождей. Она забралась дольше всех и с ней всего четверо воинов.

— Девушка? У нее русые длинные волосы и одежда в особых орнаментах?

— Точно не уверен, но похоже, что так.

— Хорошо, — Эреман повернулся к разом напрягшемуся Рему. — Кажется эта та самая блайдарка, о которой мы говорили! Какое поразительное совпадение!

— Прикажете убить ее? — поинтересовался некро-солдат. — Она ведет себя очень неосмотрительно. Наверное, ничего не знает о наших тайных ходах и ямах.

— Нет, — Эреман снова скосил глаза на Рема. Пленник выглядел спокойно, но глаза выдавали сильнейшую тревогу. — Схватите ее до нашего ухода и доставьте ко мне.

— Я прикажу разведчикам заманить ее в одну из ловушек.

— Превосходно, — Эреман победно улыбнулся. — Она понадобиться, чтобы сделать нашего пленника более сговорчивым. В Некрозамке будут нами очень довольны, когда мы доставим туда столь необычную добычу.

Глядя в вытянувшееся лицо Рема, Эреман расхохотался:

— Неужели ты думаешь, что я поверил твоим россказням о врожденных способностях к трансформации? Уверен, это результат секретного эксперимента ИСБ. Отпускать в таких обстоятельствах тебя и Лукиана большая глупость. Иморталис наверняка захочет повторить результаты эксперимента. Воины способные превращаться в таких монстров ему никогда не помешают.

— Подонок! — Рем интуитивно бросился на некромага, но цепи держали крепко.

— Попридержи силы, — Эреман развернулся, чтобы уходить. — Впереди у нас длительный переход. Первый привал — за пределами долины.

Дверь захлопнулась, и Рем остался в темноте, проклиная себя за несдержанность и едва не кусая локти от отчаяния. Хорошо еще, что он сгоряча не применил магию. Некромага это может и покалечило бы, но последствия оказались бы очень серьезны.

Постаравшись расслабиться, Рем прикрыл глаза. Снова потянулись томительные минуты ожидания. Капанье воды начало серьезно действовать на нервы. Рем где-то читал, что подобный звук часто сводил с ума людей с неустойчивой психикой. Или речь шла о знаменитой пытке при помощи капли? Когда узника привязывали к стулу и на выбритую макушку капля за каплей… Ладно, лучше об этом не думать. Главное, чтобы трупоеды не схватили Брианну. Тогда уж точно для него будет все кончено. Эта мысль окончательно прогнала остатки самообладания. В бешенстве сжав зубы, Рем принялся яростно рвать цепи. Спина под рубахой очень быстро взмокла, мышцы отчаянно болели. Ему показалась или одна из цепей стала медленно поддаваться? Нет, так и есть! Даже находясь в людском облике, Рем все равно был сильнее обычного человека. Еще одно титаническое усилие и цепь сорвалась из крепления в стене. Рем с облегчением опустил освободившуюся руку вниз. Так, уже легче. Правда, сил почти не осталось. В глазах потемнело от напряжения, мышцы сковало судорогой. Ничего, сейчас пройдет. Еще не время расслабляться.

Немного передохнув, Рем принялся за вторую руку. Боль стала невыносимой, казалось, жилы вот-вот лопнут, но он не останавливался. Наконец, его усилия оказались вознаграждены: вокруг креплений для цепей пробежало несколько трещин. Еще чуть-чуть… Дверь неожиданно распахнулась. Проклятье! Он так увлекся борьбой с цепями, что даже не услышал звук приближающихся шагов. Подняв затравленный взгляд, Рем, увидел вовсю веселящегося Эремана:

— Вы только посмотрите, какая сопротивляемость! Еще немного и ты бы освободил вторую руку! Правда, не знаю, как бы ты избавился от толстенного железного обруча на твоем поясе, но это абсолютно не важно! Главное, что тебе было нескучно. Нам, впрочем, тоже…

Эреман вошел в камеру и остановился напротив Рема. Теперь вместо плаща некромага он был облачен в черные некро-доспехи, тускло поблескивающие при свете факела. В руке парень держал традиционный шлем с крыльями летучей мыши. Следом вошли шестеро некро-солдат и здоровенный детина в кожаном фартуке и с молотом.

— А ты молодец! — Эвенор издевательски подмигнул Рему. — Здорово облегчил нам работу. Мы все равно собирались снять с тебя эти цепи и заменить другими.

— Будь ты проклят! — Рем в бессильной ненависти посмотрел на некромага. Тот ответил пленнику холодным взглядом.

— Вы уже давно нас прокляли. Причем абсолютно необоснованно. Мы никогда не забудем того ужасного террора, что вы развязали против наших предков, когда они еще были подданными вашей Империи.

— Жаль, что вас всех тогда не добили! — Рем, забыв про страх, еще раз дернул цепи. В груди разгоралась сильнейшая ярость, заставившая остальные чувства временно отступить. — Мало вас отправили на костры!!!

— Смотри не захлебнись желчью, — Эреман кивнул своим людям, и они принялись сбивать с Рема оковы. — Знаешь, я не отношусь к числу некромагов, которые могут проверить, таких как вы, на наличие Силы. Поэтому, я не знаю, Избранный ты или нет. На всякий случай советую не делать глупости. Только дернись, и я мгновенно размажу тебя по стенке.

Эреман с силой сжал кулак и вокруг него заклубился мрак. Ослепительно-черное облако выглядело угрожающим и опасным. Рем негромко выругался, но применять магию не стал. Сейчас это действительно было бы глупо. Придется до поры до времени терпеть насмешки этого трупоеда, чтобы в подходящий момент снести ему пол башки лучом Силы или потоком энергии.

Наконец, Рема вывели из камеры. Его руки сковали за спиной, на шею нацепили ошейник, соединенный цепью с ручными оковами. Теперь при всем желании он не смог бы убежать или превратиться в монстра. Железо отлично блокировало все попытки к трансформации. Использование магии при скованных руках тоже значительно усложнилось. Рем знавал магов, которые отлично действовали и без помощи рук, но ему самому это давалось с большим трудом. Корнелий всегда говорил, что руки в таких случаях совершенно ни к чему. Магия — это энергия, передаваемая магу по специальному энергетическому каналу из неисчерпаемого вселенского вместилища. Поэтому маг действует не какой-нибудь частью тела, а исключительно своим сознанием! Рем это прекрасно понимал, но без рук у него все равно получалось хуже, хоть ты тресни! Ему постоянно твердили, что нужно учиться преодолевать этот проклятый психологический барьер, но каждый раз он откладывал это на потом.

— Господин, хорошая новость! — к Эреману подошла короткостриженная женщина в доспехах офицера некро-солдат. Бесцветные глаза на изуродованном шрамами лице горели от возбуждения. — К нам подошел большой отряд местных блайдаров. Из тех, что сохранили верность. Теперь нас почти сотня. И, кстати, у дикарей большой запас продовольствия и одежды.

— Отлично, Ингерн, — Эреман дружески кивнул женщине, которая смотрела на некромага с почти нескрываемым обожанием. — Мы накинем их тряпки на доспехи и постараемся выдать себя за долинников. Главное, тщательно закутать Горгафа. Все будет напрасным, если враги заметят Серого.

— Как прикажете, но… — Ингерн нерешительно замялась.

— Можешь говорить, — Эреман приостановился. — Я ценю любое проявление инициативы.

Ингерн достала из мешка две пары сапог:

— Вам с женой следует надеть это. Тогда никто не заподозрит в вас некромагов.

— В обуви мы станем слабее! — Эвенор категорично мотнул гладко выбритым подбородком. — И это нарушает традиции.

— Ну, тогда хотя бы нацепите эту накладную бороду, — голос Ингерн стал почти умоляющим. — Большинство некро-солдат давно не брились, и они не будут сильно бросаться в глаза, а вот вы…

— Вполне здравая мысль! — Эреман натянул на лицо искусственную шерсть.

— Благодарю, вас господин.

Коридор вскоре кончился и Рем очутился в большом помещении с высоким сводчатым потолком. Фрески на стенах изображали различные сцены с вурдалаками и их хозяевами. В одном месте вурдалаки окружили группу перепуганных пахарей, еще дальше двое мертвецов разрывали на части молодую селянку. Впрочем, больше всего Рема привлек процесс создания новых кровососов. Несколько некромагов воздели руки над тремя трупами мужчин, лежащих на каменной плите. На следующей фреске мужчины уже начали меняться. Кожа стала еще бледнее, из-под губ выглянули кончики острых клыков.

— Интересуешься? — Эреман неслышно подошел к Рему и встал рядом. — Здесь не показаны подробности, но общий принцип понятен. Видишь? В следующем эпизоде некромаг протягивает одному из вурдалаков кубок с кровью? Это очень важный момент. Первый символический глоток настоящей человеческой крови навсегда разорвет связь с той личностью, которой ты был прежде. Потом сопротивляться практически невозможно. Лично я на месте этих бедняг отшвырнул бы этот кубок подальше. По древнему закону мы не можем заставить будущих упырей сделать первый глоток насильно. А если это произойдет — толку не будет. Вурдалак просто умрет и на этот раз навсегда. Так что во всем ритуале присутствует элемент добровольности и это очень важно.

— Тогда зачем они это делают? — холодно спросил Рем, против воли заинтересовавшись словами некромага.

— Влечение к крови у возвращенных невероятно сильное. Крайне сложно побороть себя и не сделать глоток. Но если вначале это трудно, то потом невозможно. А после первого убийства пути назад уже не будет.

— Отвратительно, — Рем поморщился. — Зачем ты это мне рассказываешь? Сомневаюсь, что о таком можно говорить с непосвященными.

— Ничего особенного я не сказал, — отмахнулся Эреман. — Тем более, не забывай, что я доставлю тебя в Некрозамок, а там можешь рассказывать об этом, кому угодно.

Послышался громкий детский плач и в зал вошла Тефи с грудным младенцем на руках. Эреман немедленно поспешил к ней:

— Как он?

— Я его покормила, но он все равно плачет, — Тефи беспомощно вздохнула.

— Наверное, чувствует наше напряжение, — Эреман нежно коснулся губами сына. Тот сразу успокоился и с широко распахнутыми глазами посмотрел на отца. Затем с изумлением перевел взгляд на Рема, сильно выпучив ярко-голубые глаза. Почувствовав к младенцу прилив симпатии, Рем невольно улыбнулся. Кем бы ни был его отец, сам ребенок уж точно ни в чем не виноват.

— Придется дать ему зелья, — Эреман нахмурился. — Оно совершенно безвредно и сможет обеспечить ему сон на долгое время. Не хочу, чтобы он сильно мучился в дороге.

— Может не стоит? — лицо Тефи стало тревожным. — Уверена, я и сама сумею его успокоить.

— Его внезапный плач может привлечь внимание, — сказал Эреман тихо. — И наши враги, не задумываясь убьют его, после того как прикончат нас.

Слушая их разговор, Рем почувствовал, как у него сжалось сердце. Что бы ни случилось, но он должен постараться спасти этого ребенка. Если понадобится, то даже от своих. Неожиданно Рем поймал себя на мысли, что эти люди ему куда ближе, чем тот же Беленус, дед Брианны и кровавый жрец богини Айрис. Невероятно, Эреман и Тефи были некромагами, но сейчас, заботясь о своем сыне, они выглядели настолько… человечными, что такого просто не может быть! С одной стороны, Рем понимал, что рассуждает глупо. Даже самые жестокие звери заботятся о своих детенышах. С другой стороны, в Цивилизованном мире образ некромагов был настолько демонизирован, что даже самое незначительное проявление ими нормальных человеческих чувств казалось чем-то немыслимым. И теперь, глядя на эту милую семейную сцену, Рем чувствовал настоящее потрясение. Нельзя сказать, что все представления Рема о трупоедах рухнули в один миг, но трещина в фундаменте его прежних убеждений и взглядов возникла точно.

Внезапно неприятные мысли Рема оказались прерваны громким шумом. Несколько некро-солдат вели упирающегося пленника с мешком на голове. Подойдя к ним, Ингерн резко сорвала с его головы мешок. Густая волна русых волос в беспорядке рассыпалась по плечам. Брианна подняла исцарапанную голову и встретилась с Ремом взглядом. При виде девушки жалость к некромагам у парня мгновенно испарилась, сменившись лютой злобой.

— Господин, девушка схвачена, — сообщила Ингерн, преданно поедая глазами Эремана. — Ее воинов мы убили.

Брианна бешено дернулась и с шумом плюнула прямо в лицо Ингерн. Та громко выругалась и наотмашь ударила пленницу по лицу. Рем, забыв про цепи, в ярости сорвался с места, но тут же с грохотом свалился на пол. Воины захохотали, но Эреман покачал головой:

— Поднимите его. Ингерн, держи себя в руках. Я обещал нашему другу, что девушка не пострадает, если он будет подчиняться приказам.

— Да, господин, простите, — Ингерн изобразила раскаяние. Тефи, осторожно передав плачущего ребенка Эреману, подошла к Брианне.

— Сдохни тварь, — взгляд пленницы был полон бессильной ненависти, к которому примешивался страх. — Ты и вся твоя свора!

— Только прикажите, и я отрежу ей язык! — Ингерн с готовностью достала длинный изогнутый кинжал.

— Не стоит, — Тефи улыбнулась, и из ее широко раскрытых ладоней полилось слабое сияние. Кровь из разбитых губ и носа Брианны мгновенно перестала течь. Пленница с недоумением посмотрела на Тефи. Та снова улыбнулась:

— Как видишь, все не так плохо.

— Ладно, хватит, — Эреман изо всех сил пытался успокоить младенца, но тот разошелся еще пуще. — Где Горгаф? Пусть захватит с собой этого, как его? Лукиана! Нужно немедленно выдвигаться к пятому туннелю. И принесите мне, наконец, зелье, о котором я говорил!

Один из некро-солдат тут же сорвался с места, остальные, взвалив на плечи тяжелые тюки, торопливо выстроились вокруг некромагов.

— Впереди долгий путь, — заявил Эреман, вглядываясь в мрачные лица воинов. — Выживут немногие. Но я хочу, чтобы понимали: если останемся — умрем все!

Глава 3

Первый континент, Мир Варваров, Горная Чаша

Сильный ветер, налетающий с озера, приносил запахи рыбы и водорослей. Воины Эремана торопливо пробирались среди камышей, стараясь не попасть на топкое место. Под ногами неприятно чавкало, почва неоднократно уходило из-под ног, заставляя незадачливых солдат отчаянно барахтаться в грязной жиже.

Ингерн, воспользовавшись тем, что Эреман с женой и ребенком двигались далеко впереди, достала длинную плетку и периодически хлестала ею Брианну. Блайдарка стискивала зубы, стараясь не вскрикнуть, но получалось это не всегда. Наконец Рем не выдержал и с бешенством произнес:

— Тронешь ее еще раз, и я…

— Что сделаешь? — Ингерн с любопытством посмотрела на пленника.

— Ну… — Рем задумался. Предположим, он смог бы прикончить эту стерву магией, но вот дальше все становилось очень неопределенным. Руки скованы, кругом полно вражеских воинов, еще и два некромага находятся неподалеку. Он не выстоит против столь многих, да и Лукиан сейчас в другом отряде. Любое неосторожное движение со стороны Рема и Горгаф с удовольствием разделается с Лукианом.

— Понятно, — Ингерн неправильно истолковала молчание Рема и презрительно ухмыльнулась. — Будем считать, что я испугалась. Но я перережу этой блайдарской сучке глотку, если ты еще раз откроешь свой поганый рот. Хотя, вот что… Заткните пленнику пасть и наденьте железный намордник. Не хочу, чтобы он в самый неподходящий момент превратился в того монстра, о котором нам рассказывали. Говорят, железо не дает им трансформироваться.

— На нем уже есть железный ошейник, — нерешительно произнес один из некро-солдат. — Эреман запретил причинять им вред без крайней необходимости.

— Выполняй приказ, пока я не выпустила тебе все кишки твоим же мечом, — обозлилась Ингерн. — Это Вечный только что угрожал мне! Так что выполняйте приказ.

Пока солдаты возились с упирающимся Ремом, Интерн еще пару раз хлестнула Брианну плетью, но затем спрятала плетку в мешок. Приказы Эремана лучше не оспаривать, тем более, она была невероятно предана этому некромагу, хоть и считала, что он иногда бывает чересчур мягким и снисходительным к врагам.

Через пару часов почва стала значительно тверже, камыши исчезли, и воины Иморталиса оказались посреди открытой равнины. Даже будучи пленником, Рем не мог не отметить про себя величественную красоту раскинувшегося перед ними пейзажа. Изумрудно-зеленая трава колыхалась на легком ветерке, создавая впечатление настоящих морских волн. Чуть южнее озера землю покрывали целые поля диких цветов, вокруг которых роились местные насекомые. Еще дальше почти до самых гор колосилась пшеница и виднелись едва заметные строения. Не зря эту долину называли житницей всего края.

Здесь отряд снова собрался вместе. Брианна с широко раскрытыми глазами уставилась на несколько десятков местных блайдаров, пожелавших сохранить верность некромагам. Губы девушки презрительно сжались. Пока остальные ее соплеменники проливали кровь, сражаясь за свою свободу, эти продались врагам в обмен на спокойную и сытную жизнь. В такие моменты Брианна начинала понимать своего деда. Беленус относился к предателям достаточно прохладно, предпочитая сдирать заживо кожу, причем медленно — по ладони в день. В таком способе казни не было ничего удивительного. Изменников не приносили в жертву богам, так как их кровь считалась нечистой, но из их кожи делали различные мешочки, сумки и прочие полезные в хозяйстве вещицы.

— Наверное, ты сильно их ненавидишь? — Эреман приблизился незаметно и теперь шел возле Брианны. — И зря, между прочим. Эти люди всего лишь поставили будущее своих детей выше амбиций ваших кровавых жрецов.

— Амбиций? — глаза девушки сузились. — Они предали своих богов и предков, предали свой народ!

— Оказывается гнев делает тебя еще более привлекательной, — Эреман с опаской оглянулся на жену, но тут же расслабился. Тефи возилась с ребенком и не обращала внимание на окружающих. — Теперь понимаю, что в тебе нашел Рем.

Брианна ничего не ответила, но выражение лица стало еще более холодным. Эреман фыркнул:

— Только не делай вид, будто не понимаешь, о чем я. У меня на такие вещи глаз наметан. — — Впрочем ладно, не будем об этом. Так ты говоришь, что эти бедняги, — некромаг кивнул в сторону бородатых блайдаров, — отвернулись от своих предков и богов? И как же интересно? Мы не уничтожаем чужие культы, напротив, стараемся оказывать им должное уважение. Конечно, мы пытаемся сделать их мягче, отменив особо зверские обряды, но в целом все вероучения остаются неизменными. К примеру, в этой долине до сих пор процветает культ богини Айрис. Только теперь ей приносят в жертву не людей, а животных. Мы отменили все дикие обряды, выдуманные вашими жрецами…

— Заменив их на не менее отвратительные обычаи Серых, — ядовито закончила Брианна. — Мы видели остатки их ужасной трапезы. Отрезанные головы, целые груды рук и ног, разложенных по серебряным блюдам… Вы — мерзкие лицемерные твари и рано или поздно вас постигнет такой же конец, который вы уготовили всем нам.

Ингерн возмущенно потянулась за плетью, но встретив холодный взгляд Эремана, передумала.

— Ты права, — некромаг кивнул. — Обычаи Серых действительно бывают отвратительными. Но наш властелин, Иморталис, существенно умерил пыл своих чешуйчатых слуг. В основном им отдают преступников, которых, ко всему прочему, приказано умерщвлять быстро и без особых мучений. Исключение — великий праздник предков, но он случается раз в пятьдесят лет. Эй! А это еще что? — Некромаг только сейчас увидел бредущего позади Рема. — Зачем вы одели ему намордник? Он не предназначен для людей.

— У него сущность зверя, — Ингерн неловко отвела глаза. — Кроме того, железо не даст ему снова обратиться.

— Ерунда, — Эреман нахмурился. — На нем уже есть железный ошейник. Этого вполне достаточно. Немедленно снять!

— Да, господин, как прикажете, — Ингерн смиренно наклонила голову.

— Впереди большая деревня, — к Эреману подошел один из младших офицеров. На его черном плаще в белом ореоле расправила крылья летучая мышь Иморталиса, едва прикрытая каким-то тряпьем. — Обойдем?

— Да, пожалуй. Хотя… — некромаг задумался. — Там есть лошади?

— Конечно, — солдат немного удивился. — Их главный старейшина — Хральд, держит несколько табунов специально для наших воинов.

— Я тоже знаю эту деревню, — вмешалась Ингерн. — Большая часть жителей к нам лояльна.

— Отлично! — Эреман расплылся в довольной улыбке. — Лошади нам не помешают. С их помощью мы доберемся до гор за пару часов.

— На всех может не хватить, — в глазах Ингерн отразилось сомнение.

— Значит, кто-то пойдет пешком, — беспечно отозвался некромаг. Для него важнее всего было вывези отсюда сына и жену. — Поворачивайте!

Рем втянул воздух и поморщился от сильного запаха горелой плоти. Видимо в деревне не все так радужно, как ожидали некромаги. Он промолчал, но через некоторое время вонь от обугленных тел ощутили все.

Вскоре вернулись разведчики из числа блайдаров. Эреман тревожно выслушал их и, к удивлению Рема, приказал окружить деревню со всех сторон. Оставив Тефи и ребенка под хорошей охраной, Эреман повел основные силы вперед, откуда раздавались душераздирающие вопли вперемешку с издевательским хохотом.

Миновав зеленые холмы, обступившие деревню с юга, некромаги принялись осторожно двигаться по засыпанной пеплом дороге. Большая часть домов давно выгорела, но некоторые уцелели. На улицах грудами валялись изувеченные трупы местных жителей. Лицо Эремана потемнело. Он отобрал десяток лучших воинов, а остальным приказал занять позиции вокруг городской площади. Подойдя к Рему, некромаг грубо схватил его за плечо:

— Пойдешь с нами. Посмотришь, как я заставлю твоих дружков истекать кровью! В деревне почти не было взрослых мужчин, понимаешь? Женщины, старики, калеки… Эти ублюдки перебили всех! Даже младенцев!

Сердце Рема тревожно сжалось. Только бы там не оказался кто-то из своих. Может предупредить их? Кляп с него сняли и… Рем оглянулся на обезображенные трупы. А, пропади оно все пропадом! Его это не касается. Главное, чтобы там не было никого из его соотечественников, а остальные, судя по всему, ничем не лучше самих некромагов. Так почему он должен им помогать?

Отрубленная голова Хральда торчала на колу, уставясь на своих мучителей ничего не видящими глазами. Рядом на столбах висели скорченные тела членов его семьи. С них заживо сняли кожу и вывесили рядом сушиться на солнце. Мухи тесно облепили изувеченных мертвецов мерзкой шевелящейся массой. Вонь стала почти нестерпимой. Несколько блайдаров жестоко насиловали молодую девушку. Целая толпа их соратников выстроилась в очередь, с гоготом предвкушая свой черед и выкрикивая ругательства.

— Некромагова подстилка! Шлюха!

— Теперь сучка поймет, каково быть с настоящими парнями!

— Изменница, как и ее папаша!

Чуть поодаль худой мужик с фанатичным взглядом и грязной бородой руководил казнью еще пятерых местных жителей. По его команде несчастных привязали к столбам и принялись методично срезать небольшие кусочки кожи. От нечеловеческих воплей ломило в ушах.

Эреман кивнул Горгафу и Серый быстро пересек площадь, остановившись возле беснующейся толпы. Дикари настолько вошли в раж, что вначале даже не заметили появление своего злейшего врага, а через миг парализующий страх уже охватил половину блайдарских воинов. Минуту стояла полная тишина, прерывая лишь воплями истязаемых.

— Что вы стоите? Убейте Серого! — бородатый фанатик, по-видимому, жрец, оторвался от созерцания казни и в бешенстве схватился за топор. Оцепенение спало. Блайдары, которых не достали чары Горгафа, гурьбой бросились на неожиданно появившегося врага. Ядовито-зеленое облако, выпущенное Эреманом, накрыло большую часть воинов, остальных добили подоспевшие некро-солдаты и их блайдарские союзники. Самого жреца схватили и привели к некромагу. Эреман окинул его насмешливым взглядом:

— Видимо ваши боги отвернулись от вас, раз допустили такой позор. Тебе придется ответить за убийства и пытки наших людей.

— Я не боюсь смерти, — глаза пленника горели фанатичным огнем. — За последние несколько дней я предал лютой смерти десятки ваших прихвостней. Боги будут мной довольны.

— О, жрец, ты не умрешь, — весело хохотнул некромаг. — Есть кое-что пострашнее смерти.

— Тебе не превратить меня в вурдалака, — исступленно заявил пленник. — У тебя нет ни времени, ни места для кощунственного ритуала. Великий жрец Беленус со своей отважной внучкой разбили ваши трусливые войска и уже освободили почти всю долину! Вам не укрыться от нашей мести! С ними посланцы самих богов в образе жутких косматых чудовищ! Против них не может устоять ни одно войско! Они отчистили от вас все крепости к северу от…

При последних словах жреца Рем поднял голову. Если Эреман узнает, что речь идет о Брианне… что это она та самая внучка Беленуса…

Эреман со смехом дернул Рема за одну из цепей:

— Вот одно из тех чудовищ, о которых ты говоришь! Сейчас он такой же пленник, как и ты. И он не единственный, кто находится в наших руках. Во время последнего боя мы взяли в плен двух оборотней и еще нескольких тяжело ранили. Видишь? Никакие злокозненные способности не помогут против всепоглощающей мощи Некрозамка!

На лице жреца не дрогнул ни один мускул:

— Тебе не сломить мою волю своей жалкой ложью.

— Я и не собираюсь, — Эреман пожал плечами. — Но я сделаю так, что ты будешь умолять меня остановиться.

— Я не боюсь боли, — пленник горделиво выпятил губу. — Боги на моей стороне.

— Никакой боли, — Эреман кивнул своим людям. — Прижмите эту тварь к земле. Инегрн, сбрей его мерзкую бороду.

— Что?! Нет!! Будьте прокляты! — пленник отчаянно забился в руках солдат, которые повалили его и буквально вдавили в грязь. — Уберите от меня свои лапы! Боги покарают вас!

— Сомневаюсь, — Эреман, мстительно улыбаясь, наблюдал, как Ингерн специальным ножом аккуратно срезает волосы с визжащего жреца. Повернувшись к Рему, некромаг пояснил:

— Неплохой способ лишить их Силы и уважения. Борода у этих дикарей играет очень важную роль. А у жрецов и вовсе считается священной.

— Как потеря бороды может лишить их Силы? — Рем не испытывал к жрецу ни капли жалости. — Я понимаю, что, сбрив бороду, можно нанести ужасное бесчестье, но…

— О, да ты совсем не на его стороне! — Эреман картинно приподнял брови. — Не одобряешь их жестокость?

— Врагов и предателей действительно нужно убивать, — Рем холодно посмотрел на некромага. — Особенно тех, кто продался таким, как вы. Но в подобных зверствах я абсолютно не вижу смысла. Особенно по отношению к женщинам и детям. Этот жрец ничем не лучше вашего Горгафа.

— Что ж, это уже прогресс, — Эреман выглядел довольным. — Не удивлюсь, что в Некрозамке ты и вовсе перейдешь на нашу сторону, если тебе позволят.

— Это вряд ли, — Рем внимательно наблюдал за Ингерн, которая с ухмылкой обработала подбородок дергающегося пленника густой мазью, и теперь умело удаляла остатки волос. — Так что насчет бороды?

— В волосах их жрецов часто скрыта древняя мощь, — Эреман специально повысил голос. — Лишившись их, они утрачивают значительную часть Силы. Не так ли, жрец? Теперь ты не сильнее простого поселянина. Наверное, тебя никогда так не унижали? Что ж, это еще не все. Так легко ты не отделаешься. Ниис, ты вроде умеешь наносить татуировки?

Невысокий коренастый воин кивнул:

— Конечно, господин.

— Ты взял из крепости все необходимые для этого инструменты?

— Нет, господин, но они есть у наших союзников, — Ниис перевел взгляд на небольшую группу блайдарских воинов.

— Отлично, — Эреман с удовлетворением кивнул. — Тогда тащите жреца в любой из уцелевших домов и покройте кожу нашими символами. Начиная с летучей мыши, герба Иморталиса и заканчивая знаком луны. Не скупитесь на краску. Татуировками должно быть покрыто все тело. Руки, ноги, живот и, конечно же, — Эреман издевательски улыбнулся, — Лоб и щеки. Я хочу, чтобы все местные дикари смогли увидеть, что стало с их жрецом, — некромаг звонко расхохотался. — Или можно уже говорить, бывшим жрецом?

— Умоляю, прекратите! — грудь пленника сотрясалась от рыданий. От прежнего гордого фанатика не осталось и следа. Да и без бороды он уже выглядел не так внушительно. — Позвольте мне умереть! Прошу вас! Моя жизнь кончена, я никогда больше не смою страшный позор!

Эреман, не обращая внимание на скулящего жреца, доверительно повернулся к Рему:

— Мы давно выяснили, что борода — источник силы для многих местных жрецов. В первую очередь тех, кто служит богу Гаратису. В этом заключается их мощь, но и в этом их величайшая уязвимость. Временно потеряв Силу, они утрачивают способность к сопротивлению, становясь вот такими слизняками. Мы часто пользуемся этим перед допросами.

— Почему временно?

— Потому что волосы имеют обыкновение отрастать. Соответственно и Сила к ним возвращается, — Эреман гадливо скривил губы, — как и чувство собственного достоинства.

— Значит, простая процедура, обязательная в моей стране, является губительной для варварских жрецов? — Рем усмехнулся. — Что ж, значит они вправду самые настоящие дикари.

— Не для всех, — Эреман сорвал с себя накладную бороду и зашвырнул ее подальше. Ему надоело выдавать себя за блайдара. Все равно с большого расстояния никто ничего не заметит, а вблизи никакая маскировка не поможет. — Это зависит от богов, которым они служат. Некоторые черпают силу в крови, как, к примеру, служители богини Айрис. Правда и они становятся немного слабее после бриться. Немного, здесь ключевое слово. Сильно на это рассчитывать не стоит. Тоже самое, как если бы нас, некромагов заставить обуться, что в первую очередь серьезно нарушает наши традиции, а не лишает силы.

— Разве обувь не блокирует ваши способности? — Рем постарался, чтобы голос его звучал как можно более безразлично. — В Академии нам рассказывали другое.

Эреман пожал плечами:

— Босиком мы и правда немного сильнее, но в основном за счет большей длительности применения некро-силы. Подземная энергия лучше поступает к нам при соприкосновении голой подошвы с любой поверхностью, даже если она находится на очень большой высоте. Главное, чтобы основание этой поверхности касалось земли. Именно поэтому нам запрещено надевать обувь. Чтобы мы могли по максимуму использовать все свои преимущества против врагов. Естественно, в те времена, когда ввели запрет на обувь, думали в первую очередь о борьбе с вашими Избранными.

— Значит, тут дело исключительно в длительности применения Cилы? На мощь самой некромагии это если и влияет, то совсем немного? — уточнил Рем, подумав про себя, что такая информация может оказаться невероятно ценной.

Эреман понимающе хмыкнул:

— Думаешь, я раскрываю тебе какие-то секреты? Да, ваши эксперты из ИСБ прекрасно это знают. А если и нет, ты все равно обречен остаток дней провести в Некрозамке или любом другом подобном месте. Держава Иморталиса очень обширна… Демон!

Пленный жрец, пользуясь тем, что на него никто не смотрит, с неожиданной силой отпихнул держащих его воинов и прыгнул в сторону Эремана. Парень угрожающе поднял ладонь, но жрец стремительно бухнулся на землю, обхватив колени некромага дрожащими руками.

— Добрый господин, пощадите! Вся моя жизнь…

Эреман, не дослушав, с отвращением отпихнул пленника ногой.

— А семью Хральда ты пощадил? По твоему приказу с них заживо сняли кожу, а дочерей вначале изнасиловали. Одной, между прочим, было всего семь лет! А что ты сделал с остальными? Нет, пощады от меня не жди. Да, ты должен лить слезы благодарности за то, что с тобой обошлись слишком мягко. А теперь увести его! И проследите, чтобы он не наложил на себя руки! Я хочу, чтобы его унижение увидели, как можно больше соплеменников.

Нисс вместе с несколькими союзными блайдарами подхватили вопящего пленника и увели прочь. Эреман проводил его удовлетворенным взглядом, а затем направился к остальным пленникам. Их оказалось чуть больше двадцати. Парализованные чарами Горгафа, долинники могли лишь наблюдать за происходящим. Сам Серый стоял неподалеку. Было видно, что сохранение чар уже дается ему нелегко.

— На колени! — приказал Эреман, вынимая из ножен длинный меч. Большая часть пленников с готовностью бухнулась вниз. Трое остались стоять. Молодая девушка с зелеными глазами, мускулистый гигант с длинной рыжей косой и высокий старик со злобным выражением лица.

Эреман, поигрывая мечом, неторопливо подошел к стоящим пленникам:

— Если не проявите покорность, умрете. Причем не очень быстро.

Старик демонстративно сплюнул, девушка нерешительно оглянулась на рыжебородого. Тот спокойно покачал головой:

— Ничто не заставит нас преклонить колени перед некромагом. На моей родине вас подвешивают за ребра на стенах замков.

— Неужели? — некромаг с любопытством уставился на воина. — Ты не похож на блайдара. Откуда ты?

— Из Княжества.

— Ого! — глаза Эремана уважительно округлились. — И каким ветром сюда занесло гордого жителя Гардамира? Или ты не из столицы?

Рыжебородый хмыкнул:

— Вообще-то я из Мариборья.

— Странно, я думал, там давно никого не осталось кроме наших вурдалаков, — Эреман пристально наблюдал за реакцией гиганта. — Мой повелитель не жалел сил на то, чтобы выдавить вас из этого края.

Во взгляде рыжебородого мелькнул гнев:

— Это наша земля, некромаг. И мы ее никому не отдадим.

— Похвально, но, если я не ошибаюсь, отсюда до твоей родины не одна тысяча миль. Учитывая, что большая часть пути пролегает по горам…

— Я покинул княжество больше десяти лет назад, — рыжебородый пожал плечами. — И, да, мне помогли сюда добраться.

— Вот как? — теперь взгляд Эремана стал вкрадчивым. — Уж ни агент ли ты Священной страны?

— Не твое дело.

— Отвечай, если не хочешь закончить здесь свой путь, — Эреман угрожающе шевельнул мечом.

Рыжебородый оскалился:

— Я не жрец бога Гаратиса. Мне потеря бороды не страшна. А пытки… На что-то серьезное у тебя все равно нет времени. А все остальное я выдержу.

— Посмотрим, — Эреман подошел к стоящим на коленях пленникам. — Я буду убивать их по одному, пока ты не одумаешься.

Рыжебородый промолчал, лишь презрительно сжав губы. Эреман картинно взмахнул длинным лезвием, и голова первой жертвы покатилась по траве. Лица пленников стали еще более затравленными. Некоторые начали всхлипывать.

— Ну же! — поторопил рыжебородого некромаг. — Горгаф устал держать этих дикарей под контролем. Мне придется убить их всех, или отпустить. Сейчас это зависит от тебя. Нет? Ну как знаешь…

Эреман вспорол брюху еще одному блайдару. Кишки вывалились на землю, прямо под ноги. Эреман выругался и принялся с остервенение вытирать пальцы ног о траву.

— Ладно. Я и забыл, что ты не из их народа. Но что насчет девушки?

Рыжебородый пренебрежительно пожал плечами. Во взгляде блайдарки отразилось невероятное удивление пополам со страхом. Она закричала, когда некро-солдаты схватили ее и выволокли из толпы.

— Моим людям не помешает расслабиться. Можете с ней позабавиться. Когда надоест, убейте.

— Благодарю вас, господин, — весело ответил один из офицеров, под жизнерадостный хохот остальных. — Может тогда вы первый? Почетное право командира.

— Я бы с радостью, но, как ты знаешь, недалеко от деревни меня ждет жена и ребенок. Не думаю, что будет очень красиво в их присутствии развлекаться с этой дикаркой.

При этих словах старик неожиданно побагровел:

— Некромагов выродок! Он должен сдохнуть, чтобы порадовать богов! Клянусь предками, я лично разделаю его ножом на глазах у папаши! Дайте только освободиться и я…

Ингерн стремительно подскочила к старику и вонзила ему в глотку кинжал. Его глаза вылезли из орбит, схватившись руками за горло, он захрипел и осел на землю. Эреман поморщился:

— Благодарю, но он мог нам еще пригодиться. Я даже не успел его допросить.

— Простите, господин, но он такое сказал о вашем ребенке! — Ингерн покраснела от гнева.

— Да, понимаю, — Эреман наклонился и принялся вытирать лезвие меча о траву. — Убейте половину пленников. Остальных отпустите. Пусть расскажут своим о том, что с ними случилось. Особенно о том, что мы сделали с их жрецом. И освободите всех уцелевших жителей деревни. Окажите помощь, если они еще в ней нуждаются. Смертельно раненых добейте. Это будет милосердно.

— А что с этим? — Ингерн ткнула окровавленным кинжалом в сторону рыжебородого.

— Поедет с нами. В Некрозамке ему быстро развяжут язык.

Рем долгое время, стоящий молча, наконец, нерешительно вмешался:

— Та девушка… Почему бы просто не убить ее?

Эреман вложил меч в ножны и небрежно улыбнулся:

— У нас ей найдется работа. Впереди долгая и трудная дорога. Нашим людям нужны развлечения.

— Долго она не протянет, — Рем нахмурился.

— Мы будем ограничивать численность желающих, — Эреман одарил девушку глумливой улыбкой. — Не больше десяти наших парней за ночь. А если будешь хорошо себя вести, то и вовсе не больше пяти.

— Подонок! — девушка попыталась плюнуть, но слюна попала ей же на подбородок. Воины снова расхохотались.

— Подонок? — Эреман сделал удивленное выражение. — Разве? Но ведь с жителями этой деревни вы поступили еще хуже. Женщин, которых изнасиловали твои дружки, потом жестоко убили. С некоторых, как вот с тех бедняг, сняли кожу.

— Они предали свой народ! — выкрикнула девушка. — И заслужили все, что с ними сделали! Участь предателей и изменников везде одинакова!

— Понятно, — Эреман дружески подмигнул Рему. — Где-то я это уже слышал. По-моему, от твоей Брианны. Как у них у всех поразительно похож образ мышления. Впрочем, меня это не удивляет. Ведь им промывали мозги одни и те же жрецы.

Судя по взгляду, рыжебородый о чем-то усиленно размышлял. Наконец, решился:

— Если я все расскажу, нас с ней отпустят?

— Девушку, да, — Эреман подошел к рыжебородому вплотную. От варвара отвратительно пахло кровью и потом. — А вот тебя я так просто отпустить не могу. В конце концов, ты тоже принимал участие во всем этом. Видишь ту селянку? Ее насиловали сразу несколько десятков воинов. Сейчас она лежит в луже крови и мои лекари вряд ли ей чем-то помогут.

— Я в этом не участвовал, — буркнул рыжебородый, тревожно переступая с ноги на ногу. Чары Горгафа рассеялись, но теперь его руки были крепко связаны, а на шею накинута петля. Двое «некромаговых блайдаров» держали конец веревки, не давая гиганту пошевелиться.

— И, тем не менее, ты не стал вмешиваться.

— Один я все равно не смог бы их остановить.

— Но ты даже не попытался. — Эреман многозначительно посмотрел на воинов. Два некро-солдата тут же повалили блайдарку и принялись разрывать на ней одежду. Пленница отчаянно отбивалась, но это еще больше распаляло насильников.

— Демон тебя забери! — рявкнул рыжебородый. — Я все расскажу, только отпусти ее!

— Договорились, — Эреман мысленно усмехнулся при виде недовольных лиц солдат.

— Я действительно был здесь шпионом Священной страны! А теперь отпусти ее.

Эреман весело прыснул. К его смеху сначала присоединилась Ингерн, а через пару мгновений громкий хохот охватил всю поляну. Два ворона, клюющие отрезанную голову Хральда, с громким карканьем унеслись в небо. Рем, наблюдающий за всеобщим весельем, тоже невольно улыбнулся, глядя на недоуменное выражение лица рыжебородого.

— Боюсь, этого мало, — сказал Эреман отсмеявшись. — Мне нужны подробности.

— Я все расскажу.

— Не сомневаюсь. Но сейчас нет времени. Расскажешь по дороге.

— Как я могу быть уверен, что девушку отпустят? Я бы на твоем месте выжал бы из меня все досуха, а потом…

— Придется поверить мне на слово, — в голосе Эремана появились усталые нотки. — Мое слово — меньшее, что я могу предложить, но большее что ты заслуживаешь.

***

Вечерело. Колоссальные силуэты гор, окружающих долину неприступной стеной, стали еще больше. Сгущающуюся темноту озаряли пожары. Горели поля и деревни, раздавались отдаленные звуки боя. Местные блайдары нападали на остатки гарнизонов бывших хозяев долины, жестоко расправлялись с соседями, которых обвиняли в лояльности к некромагам или даже просто в нейтральности и недостаточном рвении. Правда были и те, кто просто грабил, насиловал и убивал, прикрываясь борьбой с захватчиками. Банды разбойников и мародеров бродили по окрестностям, добивая разгромленные отряды некро-солдат и разоряя деревни соседей.

Почти все лошади Хральда разбежались, а часть блайдары успели перегнать в свои деревни, поэтому некромагам снова пришлось идти пешком. Эреман постоянно торопил своих людей, стараясь как можно быстрее покинуть пылающую Горную Чашу.

Рем и Лукиан теперь шли рядом. Эреман распорядился пропустить через их скованные за спиной руки толстую веревку, чтобы пленники были связаны попарно.

— Как думаешь, нас выследят? — на Лукиане была рваная блайдарская рубаха и штаны, любезно предоставленные одним из варваров. — Наши следы, наверняка хорошо видны любому оборотню, а запах…

— По запаху точно не найдут, — отрезал Рем с трудом маскируя безысходность в голосе. Горы все приближались, и в глазах парня уже плескалось настоящее отчаяние. — А вот по следам… Следы еще надо найти. Они потеряли нас еще в крепости и не могут ничего знать о подземных ходах.

— Уверен, твой дядя во всем разберется! Он вытащит нас отсюда, как вытащил из Империи, под самым носом у внутренней безопасности!

Рем покосился на Лукиана и вдруг понял, что тот и сам не верит своим словам. От этого на душе стало еще более тоскливо.

— Демон забери этих трупоедов, — вдруг прошептал Лукиан. — О, Создатель, что с нами сделают?

— Отвезут в Некрозамок. В главную цитадель Иморталиса.

— Будь проклято его имя, — машинально произнес Лукиан, тут же испуганно оглянувшись. — Демон…

— Может не все так плохо, — Рем старался изо всех сил сохранить самообладание. — Мы слишком ценны, чтобы нас убивать, подвергать пыткам или превращать в упырей. Некромагов сильно интересуют наши способности. Они попытаются воссоздать эксперимент.

— Этого я и боюсь, — Лукиан всхлипнул. — Дома у меня остался сын. Я никогда не увижу, как он взрослеет, делает первые шаги, поступает в Академию… Никогда… Какое это жуткое слово! — Лукиан вложил в эту фразу всю свою горечь. — От него так разит безысходностью и отчаянием! А моя жена?

— Ну, ну, соберись, — Рем пихнул Лукиана плечом. — В конце концов, я ведь сохранил магическую Силу. Некромаги этого не знают.

— Так чего же ты ждешь? — разом оживился Лукиан. В его голосе прозвучала настолько безумная надежда, что Рем вздрогнул. — Используй ее!

— Их тут полсотни! — попытался остудить своего товарища Рем. — И недалеко Эреман со своей женушкой! Даже, если меня развяжут… Попробуем на ближайшем привале, когда трупоеды отвлекутся.

— Главное снять с меня это железо! — глаза Лукиана возбужденно сверкали в темноте. — Тогда в зверином теле мы быстро скроемся от погони. Еще и поотрываем головы парочке этих ублюдков.

Наблюдая резкую смену настроения Лукиана, Рем лишь покачал головой. Он твердо решил, что без Брианны не уйдет, но вот освободить ее пока не представлялось возможным. Эреман, понимая, что с помощью девушки можно будет легко управлять Ремом, держал блайдарку возле себя, опутав чарами. Стоило Эреману только шевельнуть пальцами, как для девушки наступил бы конец. А это значит, что сначала следовало как-то разрушить чары, причем сделать это совершенно незаметно, а уже потом думать о побеге. Задача практически невыполнимая, учитывая, что даже в случае успеха за ними сразу бросятся в погоню. Некро-солдат Рем не боялся, а вот идущие с ними блайдары легко отыщут беглецов, пользуясь отличным знанием местности и навыками следопытов. Проклятые предатели! Подумать только, вчера утром он лично не дал казнить десяток схваченных местных блайдаров, которые до их прихода, верно служили некромагам. Одного здоровяка с заячьей губой он даже запомнил. Сейчас этот негодяй тоже здесь и командует отрядом в двадцать рыл. А так был бы мертв и многие его дружки тоже. Из-за этих ублюдков могут погибнуть близкие для Рема люди. Как же Брианна была права! Теперь-то он понимает! А тогда не соглашался, дурак… Считал ее взгляды (достаточно умеренные по сравнению с другими ее соплеменниками) дикими и неоправданно жестокими. Ее деда, жреца Беленуса и вовсе принимал за больного на голову садиста. А ведь он тоже был по-своему прав. Иначе в этом варварском мире просто нельзя. С изменников нужно в обязательном порядке заживо сдирать кожу в назидание остальным! И делать это нужно медленно — по маленькому кусочку в день. Тогда, глядишь и многих проблем удалось бы избежать. И дело тут вовсе не в неоправданной кровожадности. Каждый блайдар, польстившийся на посулы некромагов должен понимать, что цена его предательства может быть очень велика.

Бросив взгляд на распоряжающуюся неподалеку Ингерн, Рем в бешенстве стиснул зубы. Ох, как он мог быть таким мягкосердечным ослом?! Или точнее «цивилизованным» ослом! Да, нужно быть честным с самим собой. Плевал он на этих дикарей. Ему всегда было все равно, что они делают друг с другом. Просто он считал себя слишком культурным и высокоразвитым по сравнению с ними. Он осуждал их жестокость только для того, чтобы в очередной раз показать свое превосходство. Продемонстрировать ту самую пресловутую «цивилизованность»! Цивилизованность над теми, кого в Империи всегда считали людьми второго сорта. Говорящими животными, если угодно.

— Что-то вы совсем приуныли! — приятный голос тихо подошедшего Эремана мгновенно оторвал Рема от самоистязания. — Не вешайте нос! В Некрозамке вас ждет много незабываемых впечатлений. Будете прилично себя вести и я лично организую экскурсию по некоторым подземным городам.

— Что за подземные города? — заставил себя поддержать разговор Рем. Не стоило слишком явно сориться с Эреманом. Как ни странно, но этот некромаг обходился с ними достаточно мягко. В Некрозамке его возможная поддержка может оказаться достаточно ценной, даже несмотря на то, что сам Эреман не был некромагом высокого ранга.

— Неужели ты думаешь, что держава Иморталиса состоит из одних только гор? — фыркнул Эреман. — Под горами находятся обширнейшие полости, освещенные светом миллионов подземных…

На этих словах некромаг вдруг замер, недоуменно уставясь куда-то в сторону. Рем проследил за его взглядом и чуть не присвистнул. Несколько некро-солдат тащили того самого жреца, которому Эреман велел отрезать бороду. Мужчина не сопротивлялся, его взгляд стал потерянным и жалким.

— Это еще что за новости?! — в голосе Эремана слышалось искреннее изумление.

— Господин, мы хотели убить его, но вспомнили ваше указание… — некро-солдат нерешительно замялся.

— Он шел следом за нами, как оказалось всю дорогу от той деревни, — добавил другой со шрамом на подбородке. — Каким-то образом разорвал веревки и наконец, сумел нас догнать…

— Догнать? — брови Эремана поползли наверх. — Тебе что, мало того, что мы с тобой сделали? Хочешь еще? Или ты думал нам отомстить? Если так, то ты не только безжалостный мясник, но еще и глупец. Впрочем, все фанатики глупцы.

— Господин, не губите! — вдруг взмолился бывший жрец, упав на колени. — Возьмите меня с собой! Прошу вас! Умоляю! Я буду верно служить вам, господин! Позвольте стать вашим рабом!

Взгляд Эремана стал растерянным. Некоторое время он даже не находил, что сказать, а только молча наблюдал, как пленник размазывает по лицу слезы.

— Господин, — Ингерн встала рядом с ними. — Всему виной отсутствие бороды. Вы же сами об этом знаете. Бог Гаратис, которому он служит, всегда отличался особым чувством юмора. Как только борода отрастет, жрец снова станет прежним. И к нему вернется Сила. Лучше убить его прямо сейчас, не дожидаясь, когда он захочет напустить на вас проклятье, которыми так славятся жрецы Гаратиса.

Ингерн обнажила клинок, но Эреман покачал головой:

— Дело не только в этом. Я же приказал покрыть его тело нашими татуировками. От них уже никуда не деться. Они обладают особой злокозненной для наших недругов силой.

Услышав эти слова, жрец запричитал еще громче:

— Теперь боги не примут меня в свои чертоги! Я навеки опозорен в глазах Гаратиса, которому верно служил на протяжении многих лет! Даже после смерти мне теперь не будет покоя, что бы я ни делал! Но возможно ваши боги окажутся ко мне более милосердными! Если я буду служить им, если…

— Любопытная позиция, — прервал излияние пленника Эреман. — Как тебя зовут?

— Морк, господин!

— Встань, Морк! У нас нет возможности провести полный ритуал подчинения, но в твоем случае это и не нужно, — Эреман достал меч и несколько раз обвел им землю вокруг жреца. Края получившегося круга вдруг засветились черным сиянием. Жрец вскрикнул. Клубы непроницаемого тумана окутали его, на миг, скрыв от глаз окружающих. Когда туман рассеялся, некромаг поощрительно похлопал Морка по плечу:

— Теперь ты принадлежишь мне и Некрозамку. Для твоих богов ты изменник, добровольно склонившийся перед злейшими врагами. Они никогда не забудут твое предательство и не простят. Единственная твоя надежда — Иморталис. Пока служишь нам, можешь не бояться мести Гаратиса. Сила великой богини Наашрет, питающая нас мощью, защитит тебя и после смерти.

— Да, господин, — Морк склонился в подобострастном поклоне. — Можете всегда на меня рассчитывать! Только прикажите!

— Для начала пойди и помоги моей жене, — Эреман тепло улыбнулся стоящей вдалеке Тефи, которая наблюдала за происходящим со снисходительным выражением лица. — Ей постоянно нужно следить за нашим ребенком. За последнее время она совсем выбилась из сил.

— Никогда не слышал о таком ритуале, — Рем со странным выражением наблюдал за торопливо семенящим Морком. — Теперь он подчинен твоей воле?

— Нет, конечно, — беспечно отозвался Эреман. — И ритуала никакого не было. Так, легкое представление. Считай это чем-то вроде внушения или стимулирования. Если бы мы могли так легко подчинять себе людей, то давно правили бы миром.

— Понятно, — Рем усмехнулся. — Всегда знал, что некромаги жулики.

Эреман хмыкнул. Его лицо приняло детское выражение. Ускорив шаг, некромаг быстро обогнал пленников и поспешил в сторону Тефи, которая что-то оживленно объясняла почтительно внимающему Морку.

Луна освещала поросшую лесом прогалину призрачным светом. Дальше местность начинала подниматься, переходя в крутые каменные склоны. Острые пики двух скал обозначали место тайного выхода из долины. В древности здесь текла настоящая подземная река, пробившая в каменной толще путь по ту сторону гор. Сейчас от реки осталось лишь разветвленная сеть подземных ходов, которые ближе к концу сходились в один широкий туннель, выходящий наружу. Когда-то некромаги случайно наткнулись на это место и решили использовать в своих целях. О тайном ходе знали только некромаги и некоторые Серые. Даже высокопоставленных офицеров некро-солдат в такие вещи не посвящали. Поэтому для Ингерн происходящее оказалось большой неожиданностью.

— Я больше не могу, — дыхание у Лукиана вылетало со свистом. — Это просто невыносимо! Как эти трупоеды столько выдерживают? Ты посмотри на них: почти не вспотели.

Рем пожал плечам. Сам он чувствовал себя ненамного лучше. Ноги болели, в горле пересохло, а цепи нещадно натерли руки. Тем не менее, он всячески старался ободрить Лукиана.

— Потерпи, еще немного! До первого привала, а там…

— Что там?! У меня не хватит сил даже для того, чтобы отойти отлить! А уж о побеге не стоит даже думать!

— Успокойся! — Рем почувствовал, что, если бы не оковы, он давно бы надавал Лукиану хороших оплеух. — Я найду способ избавиться от железа, чтобы мы могли сбросить с себя человеческий облик. Я уже говорил тебе, что в зверином облике нас…

— Ах, вот как?!

Рему показалось, что в его груди взорвался маленький комочек льда. Неожиданно появившийся Эреман, покачал головой. На губах парня играла укоризненная насмешка:

— Забыли, что я отлично знаю ваш язык? Какая непростительная халатность! Мы же с вами имеем общих предков! Вечный для меня — второй родной!

— Господин, ловушка! — Ингерн бросилась вперед, прикрывая собой Эремана. Длинная стрела, пронзительно вжикнув, вонзилась девушке в плечо, заставив громко вскрикнуть. Глаза некромага стали страшными. С криком отшвырнув с дороги двух воинов, он стремительно сорвался с места. Несколько стрел, почти невидимые в темноте, почти задели его, но парень лишь стиснул зубы, в очередной раз проклял себя за то, что так далеко оставил сына и жену.

Тефи стояла в окружении тускло-зеленого сияния. Возле девушки сгрудились уцелевшие некро-солдаты. Сыпавшиеся из ночного мрака стрелы влетали в зону свечения и вспыхивали подобно светлячкам. Эреман приостановился и швырнул в ближайшие заросли черный сгусток энергии. Громко бахнуло, в кустах истошно заорали. Поток стрел уменьшился. Воспользовавшись паузой, парень несколькими скачками преодолел оставшееся расстояние и встал возле жены. Во взгляде Тефи мелькнуло облегчение. У ее ног скрючился крошечный сверток. Ребенок все еще спал, усыпленный чарами.

— Зря ты отпустил тех налетчиков, что порубили деревню, — Тефи тяжело дышала, по ее лбу текли капельки пота. — Это они помогли нас выследить.

В этот момент из-за деревьев показался первый отряд блайдаров. Бородатые лица дикарей при свете луны казались особенно отталкивающими.

— Совершенно не представляю, как они это сделали, — широкий черный луч вылетел из груди Эремана и понесся навстречу блайдарам, иссекая их на части. — Здесь что-то не так.

— Больше некому, — Тефи вскрикнула. Из ночной тьмы выныривали все новые и новые блайдары. Они стремительно атаковали деморализованных некро-солдат.

— Попробуем объединение энергий, — Эреман быстро положил ладони Тефи в свои. Прикрыв глаза, они принялись раскачиваться из стороны в сторону, полностью погружаясь друг в друга.

— Есть, — наконец выдохнул Эреман, отпуская руки жены и с удовлетворением оглядываясь на результат их временного симбиоза. Черный вихрь поднялся в высоту почти на три метра. Угрожающе свистя, он устремился к блайдарам, расшвыривая и поднимая в воздух целые группы воинов. Внезапно раздался угрожающий рык. Эреман побледнел:

— Теперь понятно, как они нас нашли…

Несколько смазанных теней пронеслись через отряды сражающихся и очутились прямо перед некромагами. Большинство охраняющих Тефи некро-солдат с дикими воплями кинулись в разные стороны. Только трое подняли оружие, но огромные волкообразные твари, играючи поотрывали храбрецам головы.

Эреман, понимая, что некро-сила мало поможет против оборотней, с отчаянной решимостью достал меч. Отступать было некуда. Позади оставалась его жена и ребенок.

— Я попробую их задержать, — тихо начал Эреман, но в этот момент один из оборотней с насмешливым ревом выбил у него меч. Следующим ударом некромага отшвырнуло в сторону. Приложившись головой о валун, Эреман отключился. Тефи, взвизгнув, выбросила вперед ладони. Поток некро-силы ударил в двух оборотней, заставив слегка покачнуться. Весело оскалив пасть, самый здоровенный из них схватил Тефи за горло и приподнял в воздухе. Глаза девушки выпучились, руки и ноги беспомощно болтались в воздухе. Хохотнув, оборотень со всей силы ударил Тефи о ствол дерева. В голове помутнело и сознание девушки унеслось прочь.

Ингерн, не спешила выдергивать из плеча стрелу, осознавая, что в таком случае вряд ли сможет справиться с кровотечением. Торопливо подгоняя своих воинов, она не отрывала от пленников злобного взгляда. Горгаф тащил Лукиана, Брианны нигде не было, зато Рем все еще оставался в их руках. В случае, если они выберутся отсюда, Иморталис щедро наградит их за такой трофей и Эреман…

Мысли Ингерн прервал молодой издевательский голос:

— Какая ожидаемая встреча!

В ту же секунду красное пламя охватило некро-солдат, на глазах превращая в почерневшие головешки. Горгаф зашипел, Ингерн попятилась: магия исходила от худого короткостриженного парня в изорванной рубашке и коротких штанах. На освященном в пламене лице парня играла неприятная улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

— Юлиан, — неверяще выдохнул Рем. — Как ты нас нашел?

Улыбка мага стала шире, в его янтарных глазах отражались огоньки пламени:

— Как видишь, и от меня иногда бывает польза.

— Чего стоишь?! — противно завизжала Ингерн, поворачиваясь в Горгафу. — Парализуй его!

Улыбку с лица Юлиана словно стерли. Он отступил на шаг, но Горгаф лишь беспомощно зашипел. За последние сутки Серому уже столько раз приходилось это делать, что сейчас у него попросту не осталось сил.

— Ладно, — Рем покачнулся, цепи громко звякнули. — Кажется, пришло время.

Слабый свет собрался на груди Рема. Ингерн изумленно уставилась на растущее сияние, которое внезапно выстрелило тонким, но ослепительно белым лучом. Ингерн с дырой в груди тихо упала на землю. Ее остекленевшие глаза, не отрываясь, смотрели на звездное небо.

Злобно шипя, Горгаф притянул к себе Лукиана. Тот заорал и попробовал вырваться, но Серый сдавил горло пленника стальными тисками.

— Отпусти его, — приказал Рем, с удовлетворением отметив, что даже скованные за спиной руки не смогли полностью помешать ему применить магию.

Серый угрожающе зашипел. На лице Юлиана появилось гадливое выражение:

— Я так понимаю, эта мерзкая рептилия хочет использовать нашего друга как заложника… Надо же, какая сообразительность! А на вид тварь не умнее ящерицы.

— Не дайте ему увести меня, — проскулил Лукиан, не отрывая умоляющего взгляда от друзей. — Вы видели, что они делают с людьми! О, Создатель, я не хочу умирать! Как я не хочу умирать!!! Дома у меня семья, маленький сын. Он…

Горгаф злобно встряхнул пленника, приказывая молчать.

— Мы… уходить… — казалось, Гограф с силой выталкивает из непривычной для этого глотки исковерканные человеческие фразы. — Иначе я… убивать!

— Да, неужто?! — голос Юлиана снова стал издевательским. — А ты действительно умен для ящерицы. Использовать человека, как живой щит…

— Юлиан, — произнес Рем устало. — Хватит. Придется его отпустить. У нас действительно нет выхода. Остается только надеяться, что Горгаф освободит Лукиана, когда окажется на безопасном расстоянии.

— Они людоеды, Рем! — истошно завопил Лукиан. — Пожиратели плоти! Юлиан, сделай же что-нибудь!

На лице Юлиана отразилось нечто похожее на сострадание. В умоляющем взгляде Лукиана он отчетливо прочитал немую просьбу. Последний, как бы говорил Юлиану, что лучше умереть быстро от рук своего соотечественника, чем быть заживо сожранным мерзкими чудовищами. Лукиан понимал, что Рем никогда на это не пойдет, а вот Юлиан…

Горгаф, не обращая внимания на отчаянный визг своего пленника, принялся торопливо пятиться назад. Лукиан затрясся в его руках и громко зарыдал.

— Твоя идея была неплоха, я признаю это, — неожиданно произнес Юлиан, насмешливо глядя вслед удаляющемуся Серому. Из головы парня никак не шла мольба, запечатленная в последнем осмысленном взгляде Лукиана. — Мы, люди, часто готовы пойти на все ради близких. Жизнь отдать за товарищей! Вот только ты не учел один небольшой нюанс…

Что-то в голосе Юлиана заставила Горгафа остановиться. Даже Лукиан перестал плакать, впившись в мага непонимающим взглядом.

— Я никогда особо не любил Лукиана, — закончил Юлиан и из его широко растопыренных пальцев неожиданно выплеснулся ревущий поток магической энергии. Серый среагировал мгновенно. Острый коготь резанул горло Лукиана, не хуже отлично заточенного бергантского кинжала. Кровь брызнула из раны дождем, но в этот момент магический удар настиг и жертву, и палача. Пламя на миг отразилось в расширенных от ужаса глазах Лукиана и Горгафа, а затем захлестнуло обоих подобно горной лавине. Душераздирающее шипение, слилось с человеческим воплем в единую какофонию боли. Несколько минут магия бушевала вокруг скрюченных тел, делая их все меньше и меньше. Наконец, Сила истаяла, оставив от Лукиана горку пепла. Тело Горгафа сохранилось лучше, хоть и сильно обгорело. Над ним поднимался густой дым, расползающийся по поляне и наполняющий ноздри невыносимой вонью.

Юлиан закашлялся, брезгливо морща нос, но Рем, в отличие от него, стоял неподвижно. В его сознании навсегда остались расширенные глаза Лукиана, в которых отразилась такая боль, такой ужас и безысходность, что Рему самому хотел сесть на землю и завыть. Зарычав, он внезапно прыгнул к Юлиану, забыв про скованные руки. Юлиан ловко увернулся от броска, а затем ударил в ответ. Носок сапога со всей силы вонзился в живот Рема. Любой другой бы скрючился от боли, но Рем лишь помотал головой и вцепился зубами в ногу Юлиана. Тот принялся бешено наносить удары свободной ногой.

— Что здесь происходит? — неожиданно раздался знакомый голос.

— Вы что не видите?! — Юлиан снова отвел сапог для удара. — Да оттащите же его! Он мне сейчас ногу отгрызет! Еще немного и я с удовольствием поджарю его бешеные мозги!

Сильные руки крепко схватили Рема и потащили в сторону. Кровь заливала глаза, но парень продолжал отчаянно отбиваться.

— Да перестань же… Немедленно прекрати!

Рем замер, узнав голос Корнелия. По его глазам провели какой-то тряпкой и зрение прояснилось. Над ним склонилось обеспокоенное лицо дяди. Слипшиеся от пота волосы, из одежды — только длинный плащ из звериной шкуры. Видимо еще пару минут назад Корнелий еще носился среди врагов в зверином облике.

Два блайдара приподняли Рема и принялись возиться с оковами.

— Бесполезно, — заметил окровавленный и мокрый от пота Ансгар. В руке он держал любимый топор, теперь почерневший и покрывшийся новыми зазубринами. — Нужны инструменты.

— Дай-ка я попробую, — эти слова больше походили на звериное рыканье. Пасть оборотня была в пене, глаза зловеще горели во мраке. Настоящее лесное чудовище, в котором можно было узнать Викториана только благодаря более мощной, чем у остальных оборотней комплекции.

Оборотень двигался вразвалочку, неторопливо шевеля лапами, но настороженные уши и дергающийся нос подсказывали, что кажущая расслабленность обманчива.

— Рад, что ты жив, — Рем повернулся к Викториану спиной, демонстрируя оковы. Оборотень фыркнул и обхватил их здоровенными лапами. Послышался звон рвущихся цепей.

— Уф, — Рем с наслаждением потянулся. — Еще бы снять сами оковы.

— Это уж как-нибудь сам, — Викториан принялся увлеченно вылизывать шерсть. — Попроси свою Брианну, когда вернемся.

— Она жива?! — Рем молниеносно вскинул голову, чувствуя какой-то неконтролируемый щенячий восторг.

— Во всяком случае была, когда я ее оставил, — Корнелий обеспокоенно присел над еще дымящимися останками Горгафа. — Где Лукиан?

В глазах у Рема потемнело. Он повернулся в сторону Юлиана, но мага и след простыл.

Поймав его взгляд, Корнелий понимающе усмехнулся:

— Я знаю, что вы не очень друг друга любите, да я и сам недолюбливаю этого высокомерного и заносчивого гордеца, но сейчас уж точно не время для внутренних дрязг.

— Где он? — спросил Рем с угрозой.

— Я отправил его с донесением в захваченную цитадель. От греха подальше! Не знаю, что вы там не поделили…

— Ты спрашивал про Лукиана?! — взорвался Рем. — Так вот Юлиан убил его. Сжег своей магией вместе с Серым!

— Что?! — недоумение и гнев слились на лице Корнелия в страшную маску. — Что ты несешь?!

Сонное выражение слетело с Викториана, шерсть на загривке встала дыбом. Он стал разворачиваться:

— Дайте мне пару минут, и я принесу вам его голову…

— Нет, — сказал Корнелий резко, — ты останешься.

— Нет?! — Викториан оскалился. — Эта тварь убила Лукиана! Да, меня этот зануда всегда только раздражал своим нытьем, но он был одним из нас!

— Судьбу Юлиана решит суд, — отрезал Корнелий жестко.

— Да какой к демону суд?! — на Рема было жутко смотреть, — ты что, не веришь моим словам?! Не веришь мне, своему племяннику?

— Успокойся, — в голосе Корнелия прорезался металл. — На нас обращают внимание дикари.

— Пошли они к демону! — огрызнулся Рем. — Они все равно не знают общеимперского. В общем, ты меня не остановишь. Я найду его и навсегда сотру с губ эту мерзкую улыбочку…

Рем принялся судорожно раздеваться, намереваясь немедленно совершить трансформацию.

— Ты никуда не пойдешь, — Корнелий произнес это спокойно, но Рем внезапно остановился. — Сейчас вы оба выслушаете то, что я скажу. Мы никогда уже не вернемся в Империю. Надеюсь, для вас это так же очевидно, как и для меня. Значит теперь наш дом здесь! В этой долине, среди блайдаров. Не скажу, что мне сильно по нраву обычаи наших новых бородатых друзей, но выбирать не приходится. И, тем не менее, я не собираюсь со всем мириться. Еще можно стерпеть человеческие жертвоприношения, но у этих варваров абсолютно отсутствуют какие-либо понятия о мало-мальски цивилизованной правовой системе! У них нет ни единого писаного свода законов или правил поведения! Нас окружает дикое и варварское общество! Во всех своих действиях они руководствуются устными обычаями, установленными жрецами. Вы видели, как они дают что-либо в долг другому человеку? Нет?! Они делают зарубки на дощечке, чтобы это не забыть, а потом разламывают ее на две части. Одна остается у заемщика, другая у должника. Каково? И никаких договоров займа не надо…

— К чему ты клонишь? — перебил его Рем в яростном нетерпении. — К тому, что мы должны вдохновить варваров своим примером? Создадим среди них систему судов, заставим следовать своду законов?! Ты издеваешься надо мной?!

Викториан с вытянувшейся мордой слушал Корнелия, а затем из его пасти послышалось сдавленное рычание, напоминающее смех.

— Вначале мы покажем им как отправляют правосудие в Империи! — холодно ответил Корнелий. — Мы организуем над Юлианом суд, на который пригласим их вождей и особо отличившихся воинов. Все должно выглядеть эффектно и красиво. Главное, они увидят, что мы не делаем поблажек даже для своих. Затем мы скажем, что боги требуют распространить подобные правила и на них. Пока мы еще пользуемся здесь почти недосягаемым авторитетом, так что варвары отнесутся к этому с вниманием.

— Жрецам это не понравится, — буркнул Викториан. — Особенно Беленусу.

— Верно, — согласился Корнелий. — Они для нас угроза. Либо мы их раздавим, либо они нас.

— Они невероятно могущественны! — рявкнул Рем. — Их поддерживает весь народ, а мы всего лишь чужаки с необычными способностями!

— Сейчас все видят в нас посланцев богов, благодаря которым некромагам нанесено такое сокрушительное поражение, какого не было за сотни лет. — Корнелий с жаром посмотрел Рему прямо в глаза. — Где были их жрецы все эти века угнетения?

— Где они были? — усмехнулся Рем. — Правильнее спросить, кем они были! А были они душой всего сопротивления блайдаров. Постоянными и главными зачинщиками всех восстаний и бунтов! Духовными пастырями блайдарского народа!

— И чего они за все это время добились? — Корнелий презрительно сжал губы. — Разве можно сравнить все их многолетние «достижения» с тем, что сотворили мы всего за пару восходов солнца?

— Я бы не стал все приписывать только нам, — вмешался Викториан, решивший поберечь силы и снова стать человеком. Один из блайдаров почтительно протянул ему узелок с одеждой. — Сложилось очень благоприятное стечение обстоятельств! Междоусобица среди некромагов, сверхценные сведенья жреца Беленуса, долгое время скрывающегося в Кар-Марге под чужой личиной… Видишь, даже здесь не обошлось без жрецов.

— Эти сведенья оказались бы бесполезными, если бы мы не уничтожили почти всех некромагов у входа в долину, не ворвались на оборонительную стену и не зачистили цитадель! — голос Корнелия звучал почти торжественно. В мечтах он уже видел себя новым духовным лидером для сотен варварских времен, почти богом, обладающим непомерной властью. — Без наших способностей блайдаров попросту стерли бы в порошок вместе с Беленусом и другими жрецами. И они это понимают! А жрецы… их могущество уже не то, что было раньше.

— Если мы проведем суд над Юлианом, — в глазах Рема бешенство впервые уступило место сомнению. — Не дискредитирует ли это наш божественный статус? Если один из нас оказался подонком…

— Юлиан не совсем один из нас, — было видно, что Корнелий уже давно носится с этой идеей и у него на все был готов ответ. — Он не может обращаться в зверя. Значит, для варваров он всего лишь один из Вечных и только.

— Простите, что прерываю, — наконец вмешался Ансгар. — Я совершенно не понимаю вашего языка, но…

— Ох, это ты нас прости, — опомнился Корнелий. — Немедленно возвращаемся. Остальные наверняка уже нас потеряли.

Туман, опустившийся было с гор, теперь снова рассеялся. Повсюду валялись трупы некро-солдат, вперемешку с дикарями. Победители бродили среди тел, в надежде найти что-нибудь ценное и добивая раненых. Тело рыжебородого и его блайдарской подруги так и не нашли. Видимо они сумели каким-то образом ускользнуть, воспользовавшись боем.

Когда все уже стали расходиться, внимание Рема привлек звук похожий на слабый детский плач. Рем почувствовал себя так, как будто его окатили ледяной водой.

— Ребенок Эремана? — глаза Брианны отражали схожие чувства. — Я и забыла про него. Но… ты точно уверен, что слышишь плач? Лично мне мерещится только шум ветра и крик совы.

— Мой слух меня еще не подводил, — Рем повел носом и девушке показалось, что на человеческом лице парня проступили чисто звериные черты. — Конечно сейчас я слышу и чувствую значительно хуже, чем в зверином облике, но все же…

— О чем это вы? — Беленус протиснулся к ним через заросли. За ним, как всегда, тенью следовал Кайден в явно чужом меховом плаще с золотой фибулой и новых сапогах, снятых с одного из убитых.

— Эреман, это некромаг, которого мы схватили вместе с женой, — пояснил Рем, не заметив предостерегающего взгляда Брианны. — Еще у них был грудной ребенок. Я услышал плач и подумал…

— Боги действительно благоволят нам, — прошептал Беленус и повернулся к Кайдену. — Собирай всех. Нам предстоит важное богоугодное дело.

После объяснений Кайдена блайдаров охватило возбуждение. Они построились в длинную цепь и взяли факелы.

— Веди нас! — приказал Рему Беленус. — Чем быстрее мы найдем его, тем лучше.

Рем пожал плечами и четким шагом направился в сторону звуков. С каждым мгновением они усиливались и вскоре их уже слышали все. Беленус первым обогнал Рема и остановился возле небольшой ложбинки. Ребенок был там, закутанный в мягкие шкуры. При виде жреца он завопил еще громче, дергая в воздухе крошечными ручками и ножками.

— Некромагово отродье! — Беленус занес над вопящим младенцем кривой кинжал.

— Стой! Так нельзя! — Рем перехватил руку старика и мрачно подумал, что вот оно, то самое первое столкновение со жрецами, о котором говорил Корнелий.

— Ты что творишь?! — взбеленился жрец. — Ты же сам сказал, что он выродок того некромага!

— Он еще ребенок! — отрезал Рем, оглядываясь в поисках поддержки. Большинство блайдаров были откровенно сбиты с толку. Некоторые недоуменно переглядывались, другие смущенно отводили глаза, третьи… Третьи всем своим видом выражали полную солидарность с Беленусом.

— Он сын некромага! — Беленус повысил голос. — Значит, он должен умереть!

— В старину говорили, что некромагово семя не должно взойти, — мягко произнес Кайден. — Этот мальчик вырастет и будет представлять угрозу для всех нас.

— Я не убиваю детей! — Рем встал так, чтобы заслонить собой заходящегося в крике младенца. На удивление он совсем не испытывал страха, а только злость и желание поотрывать этим варварам головы. Бешенство, нерастраченное на Юлиана вытеснило все другие чувства, заставив забыть про благоразумие.

— Тебе никто не предлагает убивать детей, — вкрадчиво произнес Беленус. — Я лишь прошу не мешать мне покончить с этим маленьким чудовищем. Таких как он нельзя оставлять в живых. Некромаги не люди, ты сам это знаешь. А теперь, будь добр, отойди.

— Рем прав, дедушка, — Брианна решительно встала рядом с парнем. — Это всего лишь ребенок!

Среди блайдаров послышался ропот. Беленус обвел всех наигранно-безумным взглядом:

— Он сын своего отца! И ты не сможешь меня остановить. Никто не сможет! А после мы еще поговорим…

— Нет нужды разговаривать, — Брианна наклонилась и осторожно подняла младенца. Тот слегка успокоился. Его широко раскрытые глаза смотрели на Брианну с невероятным удивлением и… доверчивостью.

— Тебя околдовали! — Беленус сделал шаг вперед. — Эти чужаки, выдающие себя за посланцев богов. Теперь я окончательно убедился, что это не так. Воины! Вырвите этого ублюдка из рук моей негодной внучки и передайте мне!

Блайдары переглянулись. Неожиданно Ансгар вышел вперед и встал возле сестры. На его лице отражалась целая гамма сложных чувств.

— Не думал, что такой отважный воин тоже окажется на стороне этих предателей, — презрительно процедил Беленус, бросив взгляд на своего помощника. Кайден угрожающе заворчал и потянулся за оружием. Несколько блайдаров последовали его примеру.

— Простите, великий жрец, — голос Ансгара звучал глухо. — Я тоже считаю, что маленького некромага нужно убить, но… она моя сестра! Мы вместе прошли через такое, что… — Ансгар запнулся и внезапно выпалил, — она убила некромагов больше, чем многие из вас могут себе представить! Называть ее предательницей может только человек, сам являющийся таковым!

Шум, охвативший дикарей внезапно стих. Блайдары потрясенно переводили взгляд с Ансгара на Беленуса.

— Что ж, — сказал жрец. — Ты сделал свой выбор. Взять их всех!

Минуту среди блайдаров царило смятение, а затем часть воинов начала медленно приближаться к Брианне. Ансгар выставил вперед топор, а Рем угрожающе зажег на ладони магический шар. Глаза Беленуса сверкнули. Тело жреца стало окутываться странным свечением. Рем отступил на шаг, готовясь ко всему. В этот момент сразу несколько грозных рыков слились в чудовищный рев, мгновенно перекрывший шум толпы. Несколько оборотней раскидали в сторону стоящих на их пути людей и окружили плотным кольцом Брианну с младенцем.

— Вы совершаете большую ошибку, — прорычал Корнелий, выставляя на показ огромные клыки. — Убийство этого ребенка страшный грех! Чем вы тогда отличаетесь от трупоедов?

— Это просто немыслимо!

— Святотатство!

— Да нет, они же сами посланцы богов! Это новое откровение!

— Да, именно так! — рявкнул Корнелий. — Нашими словами говорят боги! Мы умеем принимать божественный волкообразный облик. Благодаря нам вы, наконец, стали снова свободным народом!

Последние слова Корнелия произвели впечатление. Даже наиболее оголтелые сторонники Беленуса остановились в нерешительности. Сам жрец, всегда чутко чувствующий настроение толпы, понял, что еще не время показывать зубы.

— Да, вы уже свободный народ! — повторил Корнелий и вызвал у большинства блайдаров самый настоящий экстаз. — По-настоящему свободный! Горная Чаша — наша! Ничто не помешает нам построить свое независимое королевство! Мы сделаем все, чтобы оно стало могущественным государством, держащим в страхе все окрестные народы!

Слова Корнелия потонули в оглушительном ликовании. Беленус поднял руку, призывая к молчанию.

— Наш уважаемый гость хорошо сказал, а главное… правдиво! Мы, жрецы, всегда говорили, что волки — священные животное, любимцы богов. Среди нашего народа и раньше встречались перевертыши. Конечно, они оборачивались в обычных волков, а не в этих грозных зверей… Некромаги ловили их и сразу же убивали. Они боялись их мощи и старались искоренить из нашего народа саму память о них. Но благодаря жрецам им это не удалось. Мы стойко выдержали все испытания, не меняя свои убеждения даже под чудовищными пытками и в итоге донесли до вас эту древнюю информацию богов.

— Верно говорит, — послышались голоса в толпе. — Без жрецов мы бы даже не знали о святости волков…

— И вот теперь боги разгневались на некромагов и послали к нам не простых перевертышей! — продолжал Беленус. — Они явились сюда, чтобы вместе с нами, жрецами, сокрушить некромагов! И мы это сделали! Большая часть долины свободна от ярма этих выродков!

Слова Беленуса были встречены не менее громкими криками радости, чем речь Корнелия. Жрец довольно усмехнулся и встал рядом с профессором. Его рот смеялся, но в глазах притаилась тщательно скрываемая угроза и обещание мести. Корнелий с удивлением осознал, что под личиной оголтелого фанатика скрывается хитрый и расчетливый ум. Беленус верно служил богини Айрис, но в тоже время не являлся ее безмозглым адептом, прущим напролом ради соблюдения внешних атрибутов культа. Когда надо, он умел отступить, проявить гибкость и даже извлечь пользу из, казалось, абсолютно проигрышной ситуации. Мрачное предчувствие подсказывало Корнелию, что ему еще не раз придется в этом убедиться.

***

Рем блаженно вытянул уставшие ноги и сладко потянулся. Теперь можно было расслабиться. Некромаги разбиты, Брианна осталась жива и даже над Беленусом одержана небольшая победа. И все же сон не шел к Рему. Ворочаясь на подстилке из сухих листьев, он всячески возвращался в памяти то к смерти Лукиана, то к ребенку Эремана. Искаженные от ужаса и боли глаза Лукиана сменялись в его сознании большими удивленными глазами младенца.

Не выдержав, Рем поднялся, натянул сапоги и зашагал вдоль деревьев. Все, кроме часовых, в лагере спали, и почти ничто не мешало Рему выполнить задуманное. С другой стороны, а стоило ли вообще это делать? Некромаги были их врагами и, то, что Рем собирался сейчас совершить выглядело самым настоящим предательством. С другой стороны, он никак не мог забыть маленькое и почти миниатюрное тельце, скрючившееся от ужаса и полного непонимания происходящего. Да и, положа руку на сердце, нельзя сказать, что Эреман с Тефи вызывали у него ненависть. С ним они обращались вполне сносно. Причем Рем был уверен, что обернись все наоборот и отношение к пленному некромагу среди тех же Вечных или блайдаров было бы значительно хуже.

Начало светлеть. Рем покосился на спящих варваров и решительно отправился обратно. Нет уж. Пусть все остается, как было. Предателем для своих он не станет. В конце концов, Эреман с Тефи были теми самыми некромагами, которые уже не одну тысячу лет являются злейшими врагами всего людского рода. Они самые настоящие чудовища и он не должен о них беспокоиться.

Едва натянув на себя шкуры, Рем с тихим проклятием поднялся снова. А, пропади оно все пропадом!

***

Бородатые часовые даже не успели вскрикнуть, как неведомая сила подняла их и стукнула друг о друга лбами. Эреман зашевелился и слегка приподнял голову. Сверху на них с Тефи смотрела чудовищная звериная морда. Оборотень вошел в пещерку и протянул к побледневшим пленникам когтистые лапы. Тефи зажмурилась, но оборотень лишь распорол веревки, охватывающие ее тело подобно кокону. Блайдары постарались на славу, а Беленус еще и надел на некромагов по амулету со знаком богини Айрис. Такой предмет мог несколько часов блокировать некро-силу. Не удовольствовавшись последним, жрец еще и начертил вокруг пленников особый круг. На землю внутри него накладывался специальный заговор, отрезающий некромагов от подземной энергии.

— Кто ты? — прошептал Эреман, растирая руки и с остервенением срывая с груди жреческий амулет. — Зачем ты это делаешь?

Тело оборотня стало стремительно меняться. Шерсть редела, пасть укорачивалась. Прошло совсем немного времени и перед некромагами уже стоял Рем, стремительно натягивающий одежду.

— Рем?! — произнес Эреман неверяще. — Но…

— А вы кого ожидали увидеть? — Рем криво улыбнулся, находясь во власти смешанных чувств.

— Что ты хочешь сделать? — лицо Тефи приняло странное выражение.

— Брианна, — тихо позвал Рем вместо ответа. Силуэт девушки слабо обрисовался в предрассветных сумерках. В руках она держала ребенка.

— Пришлось покормить его, иначе он перебудил бы всех, — Брианна протянула Тефи ребенка, и та дрожащими руками выхватила своего сына.

— Спит, — Эреман склонился над свертком. — Но все равно придется опять наложить чары покоя.

— Посты мы обезвредили, так что путь свободен, — Рем беспокойно оглянулся. — Но нужно поторопиться. За вами немедленно пустятся в погоню и тот подземный ход, о котором вы говорили — единственное, что сможет вас спасти.

— Зачем вы это делаете? — повторил Эреман с недоверием в голосе. — Какая-то изощренная пытка? Хотите за нами поохотиться? Никогда не поверю, чтобы Вечный добровольно отпустил некромага.

Рем замялся:

— Знаешь… Я долго думал о том, что случилось со мной за последнее время. На удивление мир варваров оказался не совсем таким, каким я его представлял. Что до вас… — Рем сделал паузу, — вы, некромаги, конечно, отъявленные негодяи (Эреман улыбнулся), но при этом совсем не похожи на тех рогатых страшилищ, которыми нас пугали в детстве. А если это так, то чем вы хуже, к примеру, тех же аравадцев или тиарцев? Потом я подумал, что тогда какого демона я должен отдавать вашего с Тефи сына этим поганым жрецам? Пока он всего лишь ребенок, который не может отвечать за грехи своих родителей. Вернее даже не родителей, а их хозяев из Некрозамка.

— Неожиданная мысль, — Эреман ошеломленно покачал головой. — И она заставила тебя просто взять и освободить нас?

— Ну, не сразу, — Рем улыбнулся. — Понимаешь, лично к вам я не испытываю никакой неприязни. Да, я был вашим пленником, но это война. Вы поступили так же, как поступил бы любой другой на нашем месте. Теперь вы мои пленники и я решил дать вам свободу.

— Нужно торопиться, — Брианна очень плохо понимала общеимперский, но старалась впитывать в себя каждое слово. — Скоро рассвет.

— Здесь немного припасов на первое время, — Рем протянул Эреману увесистый тюк. — А теперь идите. Прямо вдоль той скалы есть тропинка. Мы оглушили караульных, поэтому сейчас ее никто не охраняет. Да, и еще кое-что. Тот лишенный бороды жрец, как там его? Морк? В общем, он изъявил сильное желание пойти с вами. Мы не стали препятствовать. Здесь ему все равно уже не светит ничего хорошего. Он ждет вас, прячась в кустарнике у той самой тропы, по которой вы пойдете.

Эреман лихорадочно схватил тюк и заторопился вслед за женой, забывшей обо всем на свете, кроме своего сына. Внезапно некромаг обернулся.

— Знай, — прошептал он, — в Некрозамке у вас обоих теперь есть друзья. Что бы ни случилось, мы всегда постараемся помочь.

С этими словами Эреман растворился среди деревьев. Рем и Брианна переглянулись.

— Надеюсь, мы все сделали правильно, — сказал Брианна тихо. На ее лице отразились противоречивые эмоции.

— Правильно, можешь не сомневаться, — Рем хотел произнести эти слова твердо, но вышло совсем наоборот. Что же они наделали?! В Империи их бы прокляли…

— Необычный поступок, молодые люди!

В сердце Брианны словно вонзили ледяное копье. Она бросила взгляд на Рема и на мгновение их лица приняли одинаковое выражение. Корнелий рассмеялся и тоже вошел в грот.

— Ты следил за мной! — воскликнул Рем с обвинением в голосе. Его страх отступил на задний план, освободив место раздражению. — Как ты вообще подкрался так незаметно?

— О, ты был настолько увлечен своим «благородным» поступком, что ничего вокруг не замечал, — Корнелий ехидно усмехнулся. Пожалуй, если бы на месте его племянника стоял кто-то другой, профессор уже поднял бы по тревоге весь лагерь.

— Ты меня осуждаешь? — спросил Рем, когда они уже вернулись к месту своего ночлега. Небо посветлело еще больше, но время зари еще не наступило.

— Пока не знаю, — честно ответил Корнелий. Он проследил взглядом за пронесшейся летучей мышью. — Смотря, какие будут последствия твоей выходки. Главное, чтобы никто не смог обвинить во всем нас.

— И все же ты меня не выдал! — Рем остановился и заглянул дяде в глаза. — Почему?!

— Как я могу тебя выдать?! — в голосе Корнелия прозвучала искренняя обида. — Ты же мой племянник! Да и, честно говоря, будь ты другим членом нашего отряда, я бы тоже тебя не выдал. Я много раз говорил, мы — маленькая горстка Вечных посреди огромного мира варваров. И нас становится все меньше и меньше. Мы понесли большие потери.

— Валерия так и не нашли? — спросил Рем внезапно, скосив глаза на шевельнувшегося во сне Викториана. Оборотень широко раскинул могучие ручищи, его грудь мерно вздымалась в такт дыханию.

Корнелий помрачнел:

— Нет, и я опасаюсь самого худшего. Его могли убить или взять в плен. Хорошо хоть Марк вернулся.

— Марк?

— Его подожгли странным черным пламенем у восточного прохода в долину, — Корнелий понизил голос, чтобы не разбудить остальных. Впрочем, небосвод уже стремительно окрашивался в жизнерадостные утренние краски. Вершины гор осветились золотисто-пурпурным пламенем, лес огласили мелодичные птичьи трели.

Немного помолчав, Корнелий продолжил:

— Полыхнуло так, что Марк за секунду превратился в горящий факел. Его спасло только то, что он был в зверином обличье. Правда теперь он не скоро сможет трансформироваться, но это пустяки. Главное, что живой остался.

— И он ничего больше не видел? — бросил Рем разочарованно. Его фраза потонула в громком шуме просыпающегося лагеря. Варвары умывались в небольшом горном ручье, жарили мясо, чистили оружие. Только большинство оборотней все еще лениво валялись под деревьями на своих импровизированных постелях. Вчерашняя трансформация отняла слишком много сил. Да и зачем напрягаться, если за них все сделают дикари? Лесной воздух уже наполнился восхитительным ароматом готовящейся кабанятины, а значит завтрак скоро будет готов.

Внезапно со стороны грота, где держали некромагов, долетел душераздирающий вопль. Зазвенело оружие, мимо промчался взмыленный Кайден, размахивая здоровенным топором.

Корнелий, не обращая внимание на переполох, досадливо поморщился:

— Марк весь бой провалялся в овраге. Когда вылез, вокруг уже никого не было.

— Плохо. Викториан наверняка места себе не находит, — Рем невесело усмехнулся. — У них с братом это становится традицией. Сначала пропадает Викториан и Валерий рвет на себе волосы, теперь наоборот.

Лицо Корнелия стало еще мрачнее:

— Боюсь, что с Валерием все получится куда хуже, чем с Викторианом.

Глава 4

Первый континент, Мир Варваров, Кар-Марг

В подземелье пахло сыростью, крысами и… болью. Это место использовали для допросов особо ценных узников. Сейчас Джодок и Осаркон стояли возле высокого железного кресла, утыканного шипами, которое сам Джодок в шутку называл троном. Хозяин Кар-Марга нечасто использовал это орудие пыток, считая его не совсем эффективным. Куда больше ему нравилось применять истязания, связанные с использованием некро-силы. Такие пытки подавляли сознание пленников и заставляли их делать страшные вещи. Джодок любил позабавиться, но на этот раз новый пленник оказался слишком ценен, чтобы без нужды ломать ему сознание.

Джодок спрашивал у узника одни и те же вопросы снова и снова. Он смертельно ненавидел Вечных. Особенно сотрудников ИСБ. Когда Джодоку исполнилось десять, в их пещеру ворвались «пятнистые». Часть некромагов перебили во время боя, остальных приберегли для забавы. Брата и двух сестер Джодока затравили собаками, а отца с матерью медленно поджаривали над жаровней, заставляя Джодока смотреть. Когда все кончилось, к находящемуся в состоянии шока мальчику подошел офицер ИСБ и, едва преодолевая чувство гадливости, заговорил:

— Вы, демонские ублюдки, вырезали все поселения к востоку от Ландориума. Многих жителей превратили в вурдалаков, остальных бросили гнить на дороге. Среди упырей оказались мой брат и моя дочь… Моя единственная дочь! — голос офицера дрогнул, и он на миг остановился, пытаясь взять себя в руки. — Что ж, вот и настало время возмездия. Я не успокоюсь, пока не выжгу все ваши мерзкие гнезда в горах! Можешь не трястись, тебя я отпущу. Запомни, как умирали породившие тебя ублюдки, и расскажи остальным. Передай всем, что те из вас, кто опять осмелится пересечь нашу границу, сдохнут в еще более жутких муках.

Офицер говорил что-то еще, но сознание Джодока не выдержало кошмара и отключилось. Когда он очнулся, в пещере уже никого не было. Ничто, кроме обугленных человеческих останков не напоминало о трагедии. Джодок выжил и даже не сошел с ума, хотя теперь в нем мало что осталось от того обезумевшего от страха и горя ребенка. Немало воды утекло с тех пор, в Империи сменилось множество Императоров, но Джодок ничего не забыл. К нему нечасто попадали выходцы из Империи, но каждый раз он получал истинное наслаждение от их мучений.

Для новой жертвы Джодок тоже не собирался делать исключения. Он приготовил целую программу, которая могла растянуться на долгие лунные циклы. Правда, в конечном итоге пришлось все отменить. Ценность пленника перевесила жажду мести.

— Значит, вас отбирали по всей стране, невзирая на возраст и стаж? — задал очередной вопрос Джодок. Пристегнутый к креслу окровавленный кусок мяса, в котором мало кто смог бы узнать Валерия, слабо прошелестел:

— Главным критерием считалось способность смешивать частицы магии и волшебства. Это нужно для… для эликсира.

— «А» или «Б»? — вклинился Осаркон и, не удержавшись, облизнулся. Он всегда обожал человеческое мясо. Желательно сырое, не испорченное специями и огнем.

— Не знаю, — подавил рыдание Валерий. — Клянусь, я был всего лишь младшим ассистентом. Меня взяли только из-за брата! Мне неизвестен рецепт эликсира, который я и не должен был знать!

— А кто может знать? — Джодок смотрел на пленника, не мигая. У хозяина Кар-Марга было выражение ястреба, пикирующего на добычу.

— Только Корнелий и Гай.

— И все? — проговорил Джодок угрожающе мягко.

— Ну, может еще Рем, племянник Корнелия, — голос Валерия стал еще тише. Было видно, что даже шевеление губ ему даются с трудом. — Его сделали старшим ассистентом профессора. И еще — Юлиан.

— Мы допрашиваем его уже три дня, — Осаркон повернулся к Джодоку. — не думаю, что и он врет.

— Да, возможно, — Джодок повернулся к стоящему с каменным лицом Талемару. В синих глазах парня не отражалось никаких эмоций. — Я хочу, что над ним совершили обряд возрождения. Это реально?

— Даже свежие тела не всегда удается оживить, — Талемар старался говорить осторожно. Из некромагов только Дейотар мог смело говорить своему хозяину «нет», не опасаясь последствий. — А здесь мы имеем дело с сильно поврежденным организмом.

— Но он же еще жив! — осклабился Джодок. — Можно его немного подлечить. И потом, я хочу, чтобы вы сделали из него не совсем обычного вурдалака. Ты слышал об эксперименте «мертвый интеллект»?

— Его проводили в Некрозамке под руководством Дейотара, и я тоже принимал в нем участие, — кивнул Талемар, мечтая убраться отсюда как можно быстрее. Пытки всегда вызывали в нем отвращение и к Валерию он сейчас относился почти с сочувствием.

— Отлично! Значит ты сможешь сотворить нечто подобное и с нашим пленником! — Джодок бросил на Валерия взгляд полный удовлетворения, злорадства и ненависти. — Я хочу, чтобы в нем осталось значительно больше от прежней личности, чем в обычных упырях!

— Дейотар точно бы смог, — Талемар задумался. — А я…

— Дейотара здесь нет! — рявкнул Джодок, а Осаркон мысленно добавил, что, скорее всего больше и не будет. Балагор наверняка давно подвесил наглого юнца за ребра.

— Я сделаю все, что смогу, господин, — Талемар почтительно наклонил голову. Спорить с Хозяином сейчас мог бы только полный идиот, к которым парень точно не относился.

— Вот и прекрасно, — Джодок удовлетворенно кивнул. — Не забудь подключить к этому Зориона. Все же он посильнее тебя. А пленника можешь забирать прямо сейчас. Отдаю его в твое полное распоряжение. Только перед ритуалом собери в чашу немного его крови. Попробуем сделать пару оборотней из наших солдат. Если верить словам этого Вечного, достаточно одной капли для заражения.

Несколько воинов осторожно сняли потерявшего сознание Валерия и вынесли наружу. Талемар тоже не стал задерживаться. В коридоре он столкнулся с Деопусом и Хармионом.

— Держишься? — Деопус осторожно коснулся руки друга. Талемар печально улыбнулся:

— А что мне еще остается?

— Главное, что она больше не мучается, — Хармион заглянул прямо в глаза парня. — Ты должен жить, хотя бы ради нее. Знай, мы всегда рядом и всегда подставим плечо.

— Да, я все понимаю, — вздохнул Талемар, откидывая назад прядь светлых волос. Сочувствие друзей еще больше разбередили ему рану. Пожалуй, было куда лучше, если бы они вообще не напоминали ему чудовищной утрате. — Мы… мы собирались пожениться в этом году. Она…

— Белая лихорадка никого не щадит, — трагически шевельнул двойным подбородком Хармион. — Никакая некро-сила не поможет.

— Будешь? — Деопус участливо протянул Талемару флягу с вином.

— Нет, — Талемар покачал головой. — Не хочу ничем себя одурманивать. Стараюсь полностью уходить в работу.

— Да, мы знаем, — Деопус переглянулся с Хармионом. — Говорят, ты даже ночуешь в своем подземелье! За последнюю неделю оживил почти сотню мертвецов!

— Пойми, так тоже нельзя, — голос Хармиона звучал мягко, но настойчиво. — Так ты совсем себя ухайдакаешь! Тебе нужно отвлечься! Ее все равно не вернуть…

— Поехали к бритоголовым! — предложил Деопус, пропуская группу некромагов. Следом их помощники с грохотом катили заляпанные кровью повозки, набитые свежими трупами. — У них скоро праздник плодородия.

— Помолчи, — поморщился Хармион, останавливаясь на лестнице и переводя дух. — Талемару сейчас уж точно не до девок. Хм… даже до таких аппетитных, как в Хораксе. Лучше поехали ловить рыбу! Знаю тут одно неплохое местечко…

— Я очень ценю вашу поддержку, — остановил друга Талемар. — Нет, правда! Без вас мне было бы значительно тяжелее. Просто сейчас у меня действительно нет времени.

— Джодок совсем загрузил тебя работой, — осуждающе покачал лысой головой Деопус. — Такими темпами ты скоро и сам не будешь особо отличаться от своих мертвых подопечных! Иссохнешь и заработаешь такие же отвратительные мешки под глазами!

— Дейотара пока нет, так что все легло на плечи Зориона и меня, — пожал плечами Талемар. — Ваша помощь мне, кстати, тоже не помешает. Помните эксперимент «мертвый интеллект»?

— Еще бы, — хмыкнул Деопус. Он задел плечом огромного некро-солдата, который торопливо спускался по лестнице. Здоровяк побледнел и невнятно пробормотал извинения. Деопус сверкнул глазами, и воин немедленно ретировался, бухая сапогами и придерживая меч. Деопус выругался и продолжил мысль: — Мы тогда добились очень многого. Настоящий прорыв в некро-науке! Жаль, что эксперимент свернули.

— Слишком длительная процедура, и результат непредсказуемый, — вздохнул Хармион. Он с удовлетворением отметил, что впереди осталось всего пара десятков ступенек. — Опыты на простых людях вообще ничего и не дали. Даже с чародеями получалось крайне редко. Один из тысячи…

— В этот раз должно получиться, — Талемар все же взял у Деопуса флягу, но пить, пока не стал. — Джодок хочет поэкспериментировать на нашем новом пленнике.

— Это тот Вечный, которого мы захватили у Горной Чаши? — скептически покривил полные губы Хармион. — Валерий? И в чем же он такой особенный? Он даже не Избранный!

— Он ликантроп! — Талемар отвинтил пробку и принюхался. — Как ты такое пьешь? По запаху напоминает звериную мочу. Хм… а может и не звериную.

— Не хочешь, не пей, — Деопус недовольно отобрал флягу. — Так почему ты думаешь, что эксперименты над оборотнем окажутся более удачными?

— Все дело в эликсире, — объяснил Талемар. — Он оказывает огромное влияние не только на физическое тело, но и на энергетическое поле Избранного. Вы даже представить не можете, какую сопротивляемость получило теперь его сознание! Даже демоны не смогут в него вселиться. Вообще нужно невероятно сильно постараться, чтобы вышибить из такого оборотня личность.

— А вы неплохо над ним поработали, — ухмыльнулся Хармион. — Получить столько информации за пару лун. Джодок настоящий профессионал по части допросов!

— Дело не в этом, — поморщился Талемар. — Валерий всего лишь младший ассистент. Его роль в эксперименте весьма ограничена. Но мы с Серыми неделю тщательно изучали его энергетические поля и получили много информации о том, кем он стал.

— И когда можно будет приступать? — спросил Деопус деловито. Свою работу он любил и относился к ней почти с трепетом.

— Во всяком случае, не раньше, чем чрез пару лунных циклов, — заявил Хармион уверенно. — Нужно подождать пока затянутся раны. Если он вообще выживет.

— Выживет, куда он денется, — Талемар остановился возле своих покоев. — У него раны затягиваются прямо на глазах. Все заживает, как на волке. Уже к вечеру останутся одни шрамы.

— Значит, уже сегодня ночью? — Деопус вопросительно посмотрел на Талемара. Тот кивнул:

— Сделай одолжение: подготовь все для обряда. Джодок терпеть не может ждать.

***

Жар, охвативший Валерия, постепенно сменился смертельным холодом. Все его конечности тряслись, как в лихорадке. Чувство голода стало нестерпимым. Приоткрыв глаза, Валерий увидел перед собой молодого светловолосого парня в черном плаще с капюшоном. Кажется, он знал его. Как его там, Талемар? Неважно. Он хочет есть. Как же ему больно! Валерий клацнул зубами и попытался подняться. Тело продолжало трястись, руки и ноги не слушались. К горлу подкатила тошнота, живот резануло болью. Талемар быстро подскочил к Валерию и протянул ему огромный кубок.

— Вот, выпей, — голос Талемара звучал мягко, но настойчиво. Его светло-синие глаза смотрели на Валерия изучающее. — Выпей и все пройдет! Обещаю.

Валерий припал к кубку и начал жадно лакать багровую жидкость. Вскоре лихорадка отступила, и по всему телу растеклось спасительное тепло. Осушив до дна кубок, Валерий жадно облизнулся. Талемар рассмеялся:

— Еще?

Валерий торопливо закивал, преданно глядя на некромага. Талемар протянул ему второй кубок, до краев наполненный такой же жидкостью. Валерий принялся пить и его кадык заходил ходуном. Наконец отбросив в сторону опустевший сосуд, Валерий вытер губы рукавом.

— Видели? — Талемар победно повернулся к Зориону. — Что скажете?

— Никогда не слышал, чтобы мертвеца когда-либо беспокоила собственная внешность, — ответил старик, с живым интересом наблюдая за Валерием. — Возможно это всего лишь пару оставшихся рефлексов?

— Сейчас проверим, — Талемар повернулся к Валерию. — Кто ты?

Валерий растерянно посмотрел на Талемара. Он не совсем понимал сути вопроса. Прислушиваясь к своим чувствам, Валерий с удивлением обнаружил, что жаждет вцепиться кому-нибудь в глотку и высосать из него жизнь. Он с любопытством огляделся. В подземелье не горел ни один факел, но Валерий отчетливо видел в темноте. У дальней стены лежало несколько связанных мужчин. Валерий ощущал их страх, слышал, как у ближайшего бешено колотиться сердце. Оскалив клыки, Валерий рыкнул. Талемар покачал головой и слегка перефразировал вопрос:

— Как твое имя?

— Имя? — неуклюже шевельнул губами Валерий.

— Да, да, имя! — нетерпеливо повторил вопрос Зорион. — Ты помнишь, как тебя зовут? Откуда ты родом?

— Ва… Валерий? — несколько неуверенно произнес тот. Затем взгляд вурдалака прояснился, и он отчетливо произнес: — Я из Литавии, это в западной провинции Империи!

Зорион, сделал вид, что рукоплещет:

— Мои поздравления, Талемар. Вы добились этого почти без моей помощи. Дейотар будет очень доволен, когда вернется. А он обязательно вернется, я в этом абсолютно уверен.

— Что собираетесь делать сейчас?

— Пойду и доложу Джодоку, — Зорион заторопился к ведущей наверх лестнице. — Как жаль, что нет Дейотара. Без него общаться с Хозяином сущее мучение. Еще этот Осаркон…

Проводив взглядом удаляющегося Зориона, Талемар подошел к Валерию.

— Обычно мы ничего не объясняем восставшим, но для тебя придется сделать исключение.

— Восставшим? — Валерий всхлипнул, с ужасом разглядывая когти на руках. — Что со мной? Что вы… Что вы сделали?!

— Успокойся, пожалуйста, — Талемар мягко улыбнулся. — Прости, тебе многое пришлось пережить, но Джодока не переделаешь. Он, видишь ли, недолюбливает Вечных. Точно не знаю, в чем там дело. Какая-то давняя история с убийством его родителей. Но теперь боли больше не будет. Если, конечно, ты будешь беспрекословно выполнять все мои приказы.

— Я мертв?! — казалось, с Валерием вот-вот случится истерика. Талемар задумался:

— Точно не могу сказать. Обычно все восставшие сначала умирают. Их душа покидает тело, а мы работаем с тем, что осталось. Энергетические поля, остатки разума (в основном примитивные инстинкты и желания), физическая оболочка — вот основные составляющие любого вурдалака. Правда, есть еще кое-что. Не зря же у них меняется внешность, отрастают клыки…

— Как у меня… — тихо произнес Валерий с непередаваемым отчаянием в голосе.

— Не совсем, — вздохнул Талемар. — Ты — особый случай. Результат одного невероятного эксперимента. В тебе осталось очень многое от той личности, которой ты был. Твое тело действительно умерло, это правда. Сердце уже не бьется, часть процессов навсегда остановилась, организм полностью перестроен, — некромаг задумчиво помолчал и нехотя добавил: — но вот с душой все оказалось не так просто. Все признаки показывают, что она или, что вероятнее, ее остатки все еще присутствуют.

В глазах Валерия загорелась надежда, но Талемар покачал головой:

— Боюсь, так даже хуже. Твоя новая сущность будет находиться в постоянном конфликте с тенью прежнего сознания. При этом пойти против своей новой природы ты уже не сможешь. Особенно во время голода. Остальным вурдалакам легко — они больше не чувствуют угрызений совести, а вот у тебя все иначе.

— Я не буду никого убивать, — Валерий постарался, чтобы его голос звучал твердо. — Уж лучше умереть, чем стать одним из ваших рабов.

— Будешь, никогда не денешься, — произнес Талемар скучающе. — Ты вообще способен на членораздельную речь только потому, что выпил целых два кубка крови. К сожалению, во время голода опять наступит полная деградация. Ты превратишься в жестокое кровососущее существо. Так будет продолжаться до тех пор, пока снова не насытишься. И кстати, в твоей памяти останется все, что ты натворил.

— Вы не сможете меня заставить, — Валерий упрямо стиснул зубы.

— Прости, но теперь у тебя нет выбора, — усмехнулся Талемар. — Любой вурдалак находится под полным контролем некромага, который его оживил. Так было всегда. Ты тоже не сможешь мне противиться. Даже, если я прикажу тебе убить собственную семью.

Валерий, все еще не веря, с ужасом посмотрел на парня. Тот ободряюще улыбнулся:

— Да, не бойся! Я же не Джодок, поэтому таких приказов отдавать не буду. Но убивать тебе все равно придется. Видишь тех пленников? — Талемар указал на связанных людей. — Это блайдары. Мы захватили их недалеко от Горной Чаши. Потренируешься пока на них. Я не смогу все время находится рядом и постоянно поить кровью. В дальних путешествиях придется добывать пропитание самостоятельно.

— Идите вы все к демону! — огрызнулся Валерий. — Я же сказал, что этого никогда не будет!

— Сейчас я тебя покину, — Талемар повернулся, чтобы уйти. — Вернусь через пару лун. Бьюсь об заклад, что к тому времени от пленников останутся только обезвоженные останки. Ты просто не сможешь себя контролировать во время голода. А теперь, до встречи.

***

Холод. Обжигающий и невыносимый. Казалось, все внутренние органы превратились в лед. И еще боль. Валерий никогда не думал, что она может быть настолько нестерпимой и всепоглощающей. По сравнению с ней даже пытки Джодока воспринимались иначе.

Комната. На низком ложе лежит человек. Валерий осторожно приблизился и тронул мужчину за плечо. Тот повернулся и Валерий вздрогнул: на него смотрело искаженное от страха лицо Корнелия. Корнелий? Кто это? Ах да… Тот старик, который втянул их во все это. Будь он проклят! Он и вся его свора! Рот Валерия наполнился слюной. Желтоватые клыки впились в шею профессора. Отчаянный крик перешел в сдавленный хрип. Корнелий задергался, пытаясь оттолкнуть от себя упыря, но с каждой секундой его движения становились все слабее. Насытившись, Валерий с трудом оторвался от жертвы. Корнелий исчез. Теперь на его месте лежала хрупкая длинноволосая девушка. Валерий знал ее. Делия, дочь одного офицера из местного гарнизона. Они вместе учились в Академии и даже собирались пожениться. Впрочем, сейчас это уже не важно. Делия призывно улыбнулась. Валерий ответил ей тем же, но внезапно лицо девушки содрогнулось в гримасе отвращения и страха. Валерий больше не колебался. Длинный коготь пронзил нежную плоть Делии, перерезая яремную вену. Тело девушки забилось в агонии. Валерий жадно припал к ране, глотая струящуюся кровь.

Черные видения продолжали появляться с завидной регулярностью. Одни лица сменяли другие, но всех объединял смертный страх и отвращение к Валерию, который отвечал им взаимностью. Он убивал свои жертвы в лесах и болотах, возле деревень и прямо в домах. Ненависть ослепила его и заставила забыть про жалость.

Внезапно Валерий очнулся. Острая боль сменилась ноющей. Общее состояние заметно улучшилось, но слабость стала еще сильнее. Принюхавшись, он снова ощутил тот самый запах, который постоянно пробивался к нему даже сквозь бред. Притягательный запах жизни.

Чуть не плача от голода, Валерий с трудом поднялся. Из его рта вырвалось жалобное всхлипывание. О Наашрет, как он хотел есть! Этот запах, он… он просто чарующий! Что это за стук? Похоже на бешеное биение сердец.

Оглянувшись на звук, Валерий увидел двух связанных людей, отчаянно пытающихся освободиться от веревок. Губы Валерия непроизвольно раздвинулись в зверином оскале. Мужчины задвигались еще быстрее, их бороды слиплись от пота, на глазах проступили слезы. Валерий, проклиная слабость и шатаясь, медленно побрел к пленникам. Те замерли, буквально оцепенев от ужаса и безысходности. С минуту Валерий смотрел прямо в расширившиеся зрачки жертв, а затем с рычанием вонзил зубы в ближайшего из них — дородного мужчину с густой бородой и шрамом на пол лица. Кровь, подобно пьянящему нектару хлынула в организм вурдалака, согревая и придавая новые силы. Мужчина пронзительно завопил, но тут же сник, быстро теряя силы. Закончив с первым, Валерий переключился на второго. Насыщение уже наступило, но Валерий все равно рвал пленника на части, не обращая внимания на леденящие душу вопли. Теперь им двигала исключительно черная ненависть и зависть к теплокровным. Клыки вонзались в плоть, длинные когти вспарывали кожу, оставляя чудовищные раны.

Руки. Что с ними? Они все в крови… Осознание произошедшего накатило внезапно, подобно штормовой волне. Валерий разразился рыданиями. Нестерпимо хотелось проснуться. Желая покончить с собой, парень полоснул когтями по собственному горлу, исполосовал живот, но все оказалось тщетно. Раны лениво затягивались прямо на глазах, и ни одна не оказалась смертельной. В отчаянии Валерий тихо опустился на неровный пол подземелья, рядом с изуродованным телом бородача. Вдруг послышалось звонкое шлепанье чьих-то ног по ступеням. Раздался тихий смешок и Валерий понял, что больше назад дороги нет.

***

Покои Талемара представляли собой несколько просторных комнат, связанных широкими коридорами. Со смертью его девушки все здесь неуловимо изменилось. Исчезло множество незаметных мелочей, делавших помещения уютными, да и без Сантрит опустевшие комнаты казались мрачными и холодными. Теперь Талемар почти физически не мог долго здесь находиться. Каждый метр покоев напоминал парню о чудовищной потере. Воспоминания и чувство тягостного одиночества захлестывали подобно морским волнам. Первые дни, Талемар пребывал на гране самоубийства. Жизнь потеряла всякий смысл, все казалось конченым. За год он потерял почти всю семью. Смерть его девушки стала лишь последней в цепочке трагических событий. Сначала из Некрозамка пришла весть о смерти отца. Он погиб во время последнего наступления армий Священной страны. Его изрубили на части, побросав окровавленные останки воронам. Потом сорвалась с обрыва мать. Некоторые поговаривали о самоубийстве, но Талемар, зная стальной характер матери, в это не верил. Она никогда бы не наложила на себя руки, чтобы не случилось.

Смерть родителей глубоко потрясла парня, но Сантрит стала для него настоящей поддержкой. Она любила его, а он был без ума от нее. И вот ее тоже нет. Умерла от невероятно редкой белой лихорадки. Теперь он остался совсем один. Впрочем, в Некрозамке у него еще оставалась сестра, но она отреклась от него, считая предателем. Возможно, она права. Не стоило поддерживать Джодока. Но, что сделано, то сделано. Тогда это казалось ему единственно верным решением. К тому же одним из руководителей восстания был Дейотар, а его Талемар привык считать своим другом и единственным достойным лидером некромагов. И вот теперь Дейотара тоже нет. Отправился выполнять самоубийственную миссию Джодока. Будет настоящим чудом, если он сможет вернуться после встречи с Балагором живым. Что ж, если Дейотар не вернется, конец Осаркона тоже будет близок. Талемар отомстит Серому за смерть друга.

Поднимаясь по ступеням, Талемар мрачнел все больше и больше. Ненавистные покои приближались. Последнее время он специально загружал себя работой, чтобы оставшихся сил едва хватало, на то, чтобы лишь доползти до постели и забыться тревожным сном.

Остановившись возле двери, Талемар с удивлением обнаружил, что она приоткрыта. Из холла доносились громкие голоса Деопуса и Хармиона. Его друзья всячески старались отвлечь его от черных мыслей, и Талемар был им благодарен, хотя в последнее время их настойчивость становилась навязчивой.

Тихо войдя внутрь, Талемар прислушался. Два некромага сидели в трапезной и о чем-то увлеченно беседовали.

— Ты же знаешь, я женился на простой дикарке из племени бергантов, — Деопус потер лысину и отхлебнул из кубка. — Поэтому я так и не узнал, каково это… жить с человеком, обладающим такой же Силой, как и ты сам.

— Ну, зато твоя жена и все ее племенные родичи тебя чуть ли не боготворят! — Хармион по-хозяйски развалился в кресле, запахнувшись в роскошный домашний халат Талемара. — Их же драгоценная дочурка вышла замуж за самого настоящего некромага из Кар-Марга. Для простых людей это большая честь. О такой удаче они и помыслить не могли! — Хармион задумчиво помолчал и кисло добавил: — А вот моя, наоборот, вечно всем недовольна. Требует, чтобы я похудел! Представь себе! Ну, никакого уважения. Такое высокомерие! Как же! Ее отец уже в сорок пять лет был некромагом целого второго ранга! А я так и не дошел до четвертого, хотя мне уже почти сорок…

— Что вы здесь делаете?! — Талемару надоело прислушиваться, и он резко распахнул дверь в трапезную.

— Пришли тебя поддержать, — невозмутимо ответил Деопус и снова приложился к кубку.

— Оно и видно, — Талемар придвинул свободное кресло к столу и сел. — Боги! Они уже добрались до моего лучшего вина! Между прочим, это трофей из Империи. Я привез его из Арварикума вместе с кучей золота и двумя пленными волшебниками.

— Не жадничай! — Хармион налил вина в пустой кубок и протянул его Талемару. — Тебе одному столько все равно не выпить.

— А вот нам ни одного пленника не досталось, — проворчал Деопус. — Приходится тратить собственную энергию для поддержания молодости, а это весьма утомительно.

— Какой молодости? — Талемар невольно улыбнулся. — Тебе совсем недавно исполнилось только тридцать шесть. Или даже тридцать пять? Честно говоря, я уже запутался.

— А тебе вообще двадцать семь! — отпарировал Деопус. — Зачем тебе столько энергетических рабов? Целых два волшебника! Отдай одного нам.

— Так они долго не проживут, — покачал головой Талемар. — Слишком большой расход силы их быстро убьет.

— Ну и пусть, — отмахнулся Деопус. Меньше всего на свете его беспокоило здоровье Вечных. — Они же наши враги! Вот и пусть дохнут…

— Кого это ты имеешь в виду? — Дверь снова распахнулась и в комнату влетела Октавия. Ее ярко-синие глаза горели вызывающим огнем.

— Он говорит о людях Иморталиса, — сказал Хармион поспешно. — Они ведь тоже теперь наши враги.

— Вот как? — Октавия подобрала синее атласное платье и села. — О Дейотаре ничего не слышно? Прошло уже много лунных циклов, и я опасаюсь худшего.

— Ну и зря! — Хармион постарался придать своему голосу максимум оптимизма. — Этот парень и не из таких передряг выбирался. Чего стоит его…

— Говорят, Балагор — опасный сумасшедший, — перебила его девушка. — Некромагов он привязывает к двум согнутым деревцам и разрывает на части.

— Нас многие не любят, — проворчал Деопус и тихо добавил, с намеком глядя на Октавию: — Включая Вечных.

— Умолкни, — Талемар поморщился и протянул Октавии свой нетронутый кубок. — Вот, выпей с нами. Хорошее вино.

— А как же ты? — Девушка осторожно приняла кубок и все невольно залюбовались ее изящными пальчиками.

— С некоторых пор я почти не употребляю вина, — Талемар поднялся и подошел к полке с древними фолиантами. — Так что пейте без меня.

Октавия пригубила из кубка и кивнула:

— Отличное вино. Узнаю запасы моего мужа. Фестус любил коллекционировать вина.

— Сейчас его коллекция немного уменьшилась, — хмыкнул Деопус. — Как, впрочем, и некоторые другие ценности.

— Дейотар обязательно вернется! — постарался сменить неловкую тему Хармион. — Ему уже приходилось сталкиваться с великанами, и он вышел победителем! Причем те исполины служили Священной стране, а эти…

— Еще недавно служили Иморталису, — тихо закончил Талемар, со стуком возвращая книгу обратно. — И наверняка не прочь вернуться под его знамена.

— Так он их и примет! — начал было Хармион, но тут же поскучнел. — Ну да… Если Балагор отправит в Некрозамок голову…

— Ну, хватит! — Октавия с шумом поставила кубок на стол, расплескав несколько капель. — Разве вы не понимаете, что…

Девушка осеклась, взгляд стал напряженным. Талемар, искоса наблюдающий за ней, невесело фыркнул:

— Давай, говори, что хотела сказать.

Октавия промолчала, многозначительно посмотрев на Талемара. Парень понимающе улыбнулся:

— Ладно, можешь не говорить. Я примерно представляю, о чем ты думаешь. Считаешь, что Осаркон наконец смог убедить Джодока избавиться от Дейотара? Что все это было специально подстроено?

Отметив одинаково испуганное выражение у Хармиона и Деопуса, Октавия пожала плечами:

— Я никого ни в чем не подозреваю. Просто ради Дейотара я покинула свой родной город и Империю…

— Да брось ты! — перебил ее Талемар насмешливо. — Здесь можешь говорить прямо. Все в этой комнате искренне преданы Дейотару. Скажу больше: мы думаем примерно так же, но боимся озвучить это вслух.

Хармион рывком выбросил свое тучное тело из кресла, и чуть не опрокинув стол, выбежал из трапезной. Деопус проследил за ним посеревшим от страха лицом и дрожащей рукой оставил кубок в сторону.

— Можешь не проверять! — немного запоздало выкрикнул Талемар. — Я лично запер дверь и наложил соответствующую защиту. Нас никто не услышит, даже если сильно захочет. После ухода Дейотара в крепости осталось всего два человека, которые сильнее меня — Зорион и Джодок. Только они в состоянии разрушить мои чары, да и то я сразу почувствую неладное.

— Стесняюсь спросить, — Хармион вернулся злой и побагровевший. — Как тогда сюда вошла Октавия?

— Я наложил чары уже после ее прихода.

— Ясно, — Хармион снова уселся на свое место и одним глотком осушил кубок Деопуса. — У меня чуть сердце не выскочило.

Внезапно Деопус решительно поднялся:

— Осаркон, конечно, полная скотина, но наш повелитель тут совершенно не причем! Джодок великий…

— Да, перестань ты, — сказал Талемар устало. — Джодок самое настоящее деспотическое чудовище. При нем наступил такой страх, что некоторые даже собственных мыслей боятся!

— Я не собираюсь это обсуждать при ней! — Деопус обвиняющее ткнул пальцем в Октавию. — Она Вечная! Ей нельзя доверять!

— Пожалуй, он прав, — Октавия сделала вид, что собирается подняться. — Я здесь чужая. Глупо было думать иначе.

— Останься, прошу тебя, — удержал девушку Талемар и резко повернулся к Деопусу. — Тебе следует проветриться. Вино совсем затуманило твои мозги! Хармион выведи его на свежий воздух. Завтра жду всех примерно в это же время. Обоих! И чтобы я больше не слышал подобных разговоров.

Хармион с готовностью подтолкнул к двери засопевшего от обиды Деопуса и извиняюще улыбнулся Октавии.

***

— Почему мы должны лебезить перед этой Вечной! — возмутился Деопус уже в коридоре. Они быстро шли мимо многочисленных дверей и необычных статуй различных существ. Встреченные ими некро-солдаты и слуги почтительно давали дорогу своим повелителям.

— Потому что она девушка Дейотара, болван!

— Ааа… — презрительно протянул Деопус. — Сколько у него их было.

— Эта не такая! И, между прочим, она теперь почти за нас, понятно тебе!? — Хармион даже приостановился от возмущения. Теперь он стояли в довольно вместительном зале, большую часть которого занимала так называемая «стена трофеев». Свое название она получила благодаря нишам с причудливыми черепами чудовищ. Гарпии, собаколюди, гнилосы, пещерные бестии… Некоторым было уже не одна сотня лет, но попадались и относительно свежие. Особенно выделялся рогатый череп с четырьмя глазницами и странным наростом в районе массивной челюсти. Никто точно не знал, что это была за тварь, но по крепости ходили слухи, что лишил ее жизни именно Джодок.

— Вечные никогда не станут нашими друзьями, — возразил Деопус упрямо. Он покосился на маленький детский череп с острыми зубами и жутковатыми черными глазницами. Кажется, он принадлежал Хекате. — Они годятся только для высасывания из них энергии! Когда Дейотар с ней наиграется, я лично попрошу…

— Ты заткнешься или нет! — окончательно вышел из себя Хармион. — Еще одно такое слово и я выбью всю твою дурь из башки.

— Да кого ты защищаешь! — завопил Деопус. — Веч… — он осекся, при виде показавшихся стражников и резко понизил голос: — Ну почему ты ей доверяешь? А, понимаю! Всему виной ее смазливое личико. Вот уж не думал, что тебя можно так легко…

— Я не доверяю ей, — отрезал Хармион. — Но она девушка Дейотара, нашего господина.

— Она нас всех погубит! — взвился Деопус, когда коридор временно опустел. — Она — Вечная!

— Она его девушка, — повторил Хармион тверже. — И завтра ты перед ней извинишься.

— Никогда!

— Извинишься! — Хармион навис над другом в угрожающей позе. — Понятно тебе? Более того, ты станешь вести себя с ней вежливо и обходительно! Будешь доброжелательно улыбаться ее словам и смеяться шуткам.

— Но почему, подземные боги тебя забери?! — голос Деопуса стал походить на рык.

— Потому что Дейотар от нее без ума! — Хармион тоже повысил голос. — И он прислушается к ее словам, а не к твоим. Хочешь вызвать гнев Дейотара? Пожалуйста, только не впутывай в это нас. Пока Дейотар к ней не охладеет, мы будем вести себя соответствующим образом. Ну, а там всякое может случиться.

— Ладно, — Деопус помрачнел. — Завтра я извинюсь перед этой сучкой. Но любезничать с ней не буду, хоть убейте!

***

— Неплохая игра, — сказал Талемар, когда они остались одни. — Я бы сказал, мастерская!

— Прости? — Октавия недоуменно приподняла бровь, глядя на парня поверх кубка.

— Ты специально спровоцировала этот разговор, — произнес Талемар обвиняюще. — Причем сделала так, чтобы претензии в адрес Джодока исходили не от тебя.

— Просто я очень беспокоюсь за Дейотара, — Октавия нахмурилась. Талемар был куда проницательнее, чем она думала. — И действительно считаю, что Джодок стал видеть в нем угрозу.

— Но ты не сказала об это прямо! — в синих глазах Талемара промелькнула настороженность пополам с восхищением. — Пыталась манипулировать нашими эмоциями. Ты уже не первую неделю подталкиваешь некоторых людей из моего окружения к таким мыслям. Зачем ты действительно приехала из Империи? Только не говори мне, что втрескалась в Дейотара с первого взгляда. Он прибыл в ваш город как захватчик, да еще и оказался некромагом. А мне известно, как относятся к нам в вашем мире. Ха! Враги рода человеческого, не так ли?

— Да, именно так вас и называют, — Октавия невесело усмехнулась, в очередной раз подумав про себя, что этого длинноволосого блондина не стоит недооценивать. — И я тоже так считала до последнего времени! Даже когда уговаривала Дейотара взять меня с собой.

— Вот как? — с неподдельным интересом проговорил Талемар. Он даже придвинулся ближе, не отрывая оценивающего взгляда от девушки. — И в чем тогда причина твоего странного поступка?

— Ты не представляешь, как я ненавидела свое окружение! — Октавия резко поднялась и в волнении прошлась вдоль полок с потемневшими от времени книгами. — Мужа, его продажных друзей со всеми их женами и любовницами! Мне приходилось улыбаться, кланяться и постоянно изображать из себя такую же, как они. Я устала. Просто устала. Моя семья видела во мне лишь инструмент для упрочнения своего положения. Они использовали меня, как вещь. До свадьбы с Фестусом меня неоднократно продавали влиятельным мужчинам или даже сдавали в аренду… Как я мечтала вырваться из всего этого! Но я понимала, что этого никогда не произойдет.

— И когда появился Дейотар, ты решила, что это и есть твой шанс? — Талемар продолжал испытывающе смотреть на Октавию.

— О, нет! — Девушка издала короткий смешок, в котором слышалась злость, горечь, затаенное злорадство и… боль. — Я просто хотела отомстить им всем! Сделала им это назло! Всему этому проклятому сборищу!

— Хочешь сказать, это был внезапный порыв? — Талемар почувствовал, что его недоверие к Октавии тает, заменяясь невольной жалостью. — Ты сказала, что до недавнего времени продолжала нас ненавидеть? Неужели сейчас что-то изменилось? Или ты продолжаешь вести себя так, как привыкла в своей прежней враждебной среде? Всего-навсего пытаешься выжить любой ценой?

— Вы оказались не такими, какими я вас представляла, — Октавия произнесла это так, как будто сама удивлялась сказанному.

— Да? И какими же?

Октавия улыбнулась:

— Человечными.

— Что?! — Талемар не верил своим ушам. Меньше всего на свете он ожидал именно такого ответа.

— Вы радуетесь, злитесь, любите и ненавидите, так же, как и все. Вы живые люди, с кучей пороков и достоинств. Порой я даже ловила себя на мысли, что многие из вас мне намного ближе, чем некоторые мои соотечественники вроде того же Фестуса.

— Неожиданное признание, — Талемар задумался. — Ну, а как же Дейотар? Он действительно тебе нравится?

— Пойми, он единственный, кто увидел во мне женщину, а не очередной инструмент для укрепления власти. И еще он… он… — взгляд Октавии стал отсутствующим. — Не такой как другие.

— Понятно, можешь не продолжать.

— Пожалуй, я и правда пойду, — Октавия повернулась к двери.

— Спасибо за откровенный разговор. — Талемар встал со своего места. — Обязательно приходи завтра. Ты затронула серьезный вопрос, и твое присутствие будет полезным.

Глава 5

Цивилизованный мир, Вечная Империя, г. Гардариум

Солнце уже давно село и на город опустилась вечерняя мгла. Окна кабинета Адриана выглядели жуткими черными дырами, высасывающими на улицу яркий искусственный свет волшебных светильников. Полковник в детстве очень боялся темноты. Едва наступала ночь, как в его сознании оживали самые жуткие кошмары. Некоторые чудовища были настолько реальными, что хотелось кричать, плакать и звать на помощь. Но мальчик этого никогда не делал. Сидел, закутавшись в одеяло и размазывая по лицу слезы, но на помощь не звал. Куда больше он боялся раскрыть перед окружающими собственные детские и наверняка абсолютно иррациональные страхи. Проявить перед другими свои слабости всегда казалось Адриану самым худшим кошмаром. Отец с малых лет приучал сына подавлять в себе любые страхи. Он часто сравнивал людское общество с волчьей стаей, где слабых рвут на части. Отец даже как-то повел сына в зверинец и показал драку двух волков. Скорее всего, это был обычный бой между двумя молодыми самцами, но отец сказал, что это нападение на старого и ослабевшего вожака стаи. Он объяснил Адриану, что молодой волк рвет своего старого соперника огромными клыками.

Увиденное навсегда врезалось в детскую память. Адриан не хотел, чтобы с ним случилось тоже самое. Более того, он принялся регулярно бороться со всеми своими фобиями, стараясь постоянно демонстрировать окружающим свою смелость. Доходило до того, что Адриан специально отключал свет в спальне, чтобы показать родителям, что ему совсем не страшно. Хотя сам он в этот момент боялся до жути! Казалось, сердце мальчика даже переставало биться и на несколько мгновений замирало от самого настоящего животного ужаса, которому не было никаких разумных объяснений. Но он продолжал упорно отключать волшебный светильник, тем самым вырабатывая в себе поистине железную волю. Правильно говорят тиарцы: что нас не убивает, делает сильнее.

Такие странные приступы случались не каждую ночь, но все же достаточно часто, чтобы серьезно осложнить жизнь. Родители заметили, что Адриан сильно изменился, стал бледным и изможденным, но ничего не могли понять. Ни один целитель не обнаруживал никаких отклонений от нормы, каждый раз подтверждая, что мальчик здоров. А Адриан продолжал молчать и, как оказалось, зря.

Когда ему исполнилось восемь, к ним в дом приехала родня матери. Людей было так много, что занятыми оказались не только все жилые комнаты, но и даже весь цокольный этаж. Северина, старшего брата Адриана, временно подселили в более просторную комнату брата. Когда настала ночь, Северин вдруг закричал. На его вопли сбежалась большая часть дома. Дяди, тети, племянники стояли в дверях спальни, и на их лицах отражалось крайнее изумление, граничащее со страхом. Отец сориентировался мгновенно. Из его груди вырвался ослепительно белый луч и ударил по мерзкой желеобразной сущности, устроившейся в изголовье кровати Адриана. Послышался громкий хлопок и тварь лопнула, как мыльный пузырь. Как потом оказалось, это был моритус. Редкая и не очень сильная разновидность ночного демона, питающегося негативными эмоциями. Дом, в котором он поселялся, сотрясали скандалы и дрязги. Семьи часто распадались, иногда даже доходило до самоубийства, кого-нибудь из домашних. Впрочем, такое случалось не часто. Демон не был заинтересован в смерти своей кормовой базы. Чаще всего моритусы любят прилепляться к детям и вызывать в их сознании кошмары. Страх считался самым лучшим лакомством, а дети оказывались наиболее беззащитными жертвами.

Так Адриан впервые понял, что мир людей далеко не единственный. Уже в Академии он очень много времени уделял демонологии. Он не хотел, чтобы его снова застали врасплох. Не меньше усилий Адриан прилагал при изучении некромагологии. Трупоеды уже тогда начали вызывать у него ненависть. Как-то профессор показал им рисунок вурдалака и сказал, что некромаги могут сделать такое с почти любым трупом. Хуже всего, что это может случиться и с кем-то из умерших родственников. Живые мертвецы обладали остаточной памятью и больше всего любили посещать близких. Адриан потом часто думал о словах профессора, подолгу размышляя над преступлениями некромагов, которые и сейчас периодически случались на восточной границе. А затем произошла трагедия с его братом, повлекшая за собой еще более ужасные последствия.

— Господин полковник, — Янус осторожно приоткрыл дверь, отрывая Адриана от воспоминаний. — Вернулась спецгруппа. У них хорошие новости.

— Доставили? — полковник в возбуждении приподнялся на кресле.

— Он уже в подземной камере, — Янус не скрывал торжества. — Желаете сейчас взглянуть на него?

— Разумеется, — Адриан поднялся. — Все равно меня сегодня почему-то не тянет домой.

Они вышли из кабинета и быстро двинулись по длинному коридору. Несмотря на поздний час, вокруг было полно сотрудников, снующих по кабинетам или негромко переговаривающихся у лестницы. Сейчас седьмое управление работало почти в круглосуточном режиме, и напоминало гудящий пчелиный улей. Информация от разведывательных отрядов в Великом Восточном лесу почти всегда была срочная и поступала регулярно. Данные о передислокациях войск Джодока, их численность, настроения среди солдат — все это тщательным образом изучалось, анализировалось и отправлялось в столицу. Не меньшее внимание уделялось и племенным варварским союзам. Особенно их продовольственной базе. Адриан уже мог назвать примерную численность зерна в тоннах, которое поставляется дикарями в Кар-Марг и другие крепости некромагов. Восточным варварам теперь вообще уделялось не меньше внимания, чем дикарями Красной земли. Целые новосозданные отделы седьмого управления теперь занимались спешным изучением мифологии разных племен, их языка и обычаев. Одни занимались бергантами, другие блайдарами, третьи велгами и так далее.

В столице в целом были довольны работой Адриана, хотя и считали, что следует поторопиться. Находились генералы, считающие, что полковник слишком сосредоточился на накоплении информационной базы, в то время, как давно пора уже перейти к решительным действиям. Хорошо еще Вассиан не сильно прислушивался к голосам «ястребов». Генерал понимал, что на полное изучение врага могут уйти годы и поэтому пока не сильно торопил Адриана. Пока не торопил. Он также понимал, что во Дворце ждут быстрых результатов. Рано или поздно терпение Императора может лопнуть и тогда, хочешь не хочешь, а придется перейти к активной фазе операции.

— В каком он состоянии? — спросил Адриан, когда они уже спускались по длинной каменной лестнице, ведущей в подземелье. Волшебные светильники ярко освещали серые стены, делая спуск быстрым и не трудным.

— Наши люди постарались выбрать хорошо сохранившийся экземпляр, — Янус чуть посторонился, пропуская группу людей, несущих длинный продолговатый ящик, напоминающий гроб. — Правда, запашек там еще тот.

— Не страшно, — хмыкнул Адриан. — Главное, что мы, наконец, добились нужного результата. В Контагене будут счастливы.

— Мне кажется, не все. Некоторым наоборот не понравится, что мы притащили его в Империю.

— Главное, чтобы был доволен Вассиан, — отмахнулся полковник. — Остальные сделают, как он скажет.

— Конечно, господин полковник, — Янус протянул пропуск двум «пятнистым» дежурившим у одной из дверей. — Мы почти на месте.

Дверь отворилась и Адриан поморщился от сильной вони гниющего мяса. Янус театрально повел рукой:

— Итак, господин полковник, перед вами первый живой вурдалак доставленный в Империю за последние сотни лет!

Адриан прищурился. Посреди просторной комнаты стояла высокая клетка. Несколько сотрудников с готовностью посторонились, пропуская полковника. В самом дальнем углу клетки скрючилась высокая худощавая фигура. Она дрожала и скулила, кутаясь в какие-то лохмотья. Смрад полуразложившейся плоти заполнял все помещение, заставляя некоторых ИСБшников чувствовать, как не до конца переваренная пища подкатывает к самому горлу.

— Мне казалось, он будет постоянно бросаться на прутья, — Адриан подошел еще ближе. Вурдалак поднял на него покрытое язвами лицо и предостерегающе раздвинул губы, показывая два длинных клыка.

Янус хотел ответить, но его опередил невысокий полноватый мужчина лет шестидесяти. Это был Валент, доктор первой ступени в области некромагологии. Не было бы преувеличением сказать, что во всей Империи вряд ли нашлось хотя бы пять специалистов такого уровня. Именно поэтому Валента приходилось терпеть, несмотря на его гиперболизированное чувство собственной значимости. Доктор знал, что практически незаменим и пользовался своим положением. Пожалуй, в этом они в чем-то были похожи с профессором Корнелием.

— Ну что вы, господин полковник! Эти твари достаточно разумны, чтобы понимать, когда силы неравные. Страх и чувство самосохранения не чуждо даже ходячим трупам.

— Любопытно, — Адриан коснулся решетки. Вурдалак покосился на полковника, щурясь от яркого света волшебных ламп. Глаза живого мертвеца были покрыты сетью красных прожилок, напоминающих трещины. — Он может говорить?

Валент почесал лысину:

— Некоторые могут. Пресловутые остаточные воспоминания. Есть даже упыри, сохранившие о прежней жизни некоторые смутные воспоминания, но такое бывает не всегда. Многое зависит не только от умения конкретного некромага, но и от интеллектуальных и физических особенностей оживляемого. В одной из моих монографий есть неплохое…

— Понятно, — бесцеремонно перебил его полковник. — А из-за чего от них продолжает разить трупами? Разве процесс разложения не останавливается?

Валент недовольно поджал губы. Он терпеть не мог, чтобы его перебивали. Адриан бросил на него холодный взгляд. Доктор сглотнул, внезапно почувствовав, что злость испарилась, уступив место самой настоящей дрожи.

— Это зависит от их насыщения. Вурдалаки, насосавшиеся крови, почти ничем не пахнут. Трупное зловоние вызывается сильным голодом и истощением. Это недостаточно изученный процесс, но мы предполагаем, что тело вурдалака без крови попросту начинает разлагаться. Отсюда и вонь. Приток свежей крови обращает этот процесс вспять.

— Значит, по запаху можно определить, насколько тварь голодна? — усмехнулся Адриан, продолжая наблюдать за упырем. Тот угрожающе рычал и постоянно проводил синюшным языком по кончикам зубов. — И как долго они могут обходиться без пищи?

— До полугода, — отозвался доктор. — К сожалению, мы не можем говорить точно. Большая часть наших знаний базируется на источниках столетней давности. Очень жаль, что правительство в последнее время уделяло этой проблеме слишком мало времени.

— Хорошо, — Адриан повернулся, чтобы уходить. — Продолжайте изучение. Давайте упырю столько крови, сколько необходимо. Если будет нужно, я распоряжусь, чтобы доставили преступников, приговоренных к смертной казни.

— В этом нет необходимости, — в голосе Валента снова засквозили нотки высокомерия. — Вурдалаки прекрасно обходятся кровью животных.

— Животная кровь, это хорошо, — сказал Янус уже в коридоре. — А то я уже принялся ломать голову, где взять столько преступников. Вы же не собираетесь довольствоваться одной тварью?

— Разумеется, — мимолетно улыбнулся Адриан. — Где вы его нашли?

— Примерно в двадцати милях от границы. Естественно, он был не один, а с сотней приятелей. Все стадо мы перебили, а этого удалось изловить.

Адриан нахмурился:

— Так близко?

— Да, господин полковник. Такая группа далеко не единственная и не самая многочисленная. Разведчики зафиксировали тысячи мертвецов, движущихся на запад.

— Это понятно, но раньше они не смели подойти ближе, чем за сто пятьдесят миль до границы.

— Час назад мы получили новый развернутый отчет от разведчиков, — Янус помялся. — Обнаружено больше сотни крупных стад вурдалаков, бродящих прямо возле границы. Они ошиваются недалеко от наших городов, но саму границу пока не пересекают. Ждут некой команды. Прикажете начать их ликвидацию?

— Нет, — Адриан взялся за ручку кабинета. — Еще не все мертвецы стянуты к нашим рубежам. Если мы ликвидируем эти стада, то попросту спугнем остальных. Пусть Джодок думает, что местоположение упырей нам неизвестно. Ударим по ним только после того, как соберутся более значительные силы.

— К сожалению, Джодок частично прав относительно нашей неполной осведомленности. Вряд ли мы смогли выявить все стада. Учитывая масштабы Великого Восточного леса… — Янус внимательно посмотрел на полковника, готовясь замолчать в любой момент, если тому что-то не понравится, — в общем, вы же понимаете, это все равно, что искать иголку в стоге сена. Задача практически невыполнима. Большой успех, что мы вообще обнаружили хоть кого-то. На первую группу мертвецов разведчики наткнулись совершенно случайно, а затем начали масштабную проверку.

— Поэтому удвойте усилия, — Адриан плюхнулся в кресло и указал Янусу на место напротив. — Никто же не заставляет вас прочесывать сотни миль наугад. Возьмите карту наших стратегических объектов и рассчитайте, в каких местах вероятнее всего возможна атака.

В дверь постучали, затем она приоткрылось, и в кабинет заглянул подтянутый молодой офицер, выглядевший так, будто его только что разбудили.

— Господин полковник! В приемной — майор Руф Провий — доверенное лицо Его Высокопревосходительства! У него для вас срочный пакет из Контагена.

Янус поднялся, чтобы уходить, но Адриан удержал его.

— Сидите. Скорее всего, вы мне еще понадобитесь. Лейтенант, пригласите майора.

— Слушаюсь, господин полковник! — лейтенант чуть было не отдал честь от рвения.

— Вы раньше служили в Черном легионе? — для Адриана не остался незамеченным рефлекторный жест лейтенанта. Кроме того, обладая феноменальной памятью, он отлично помнил все основные факты из биографий своих офицеров. Толстенные папки, в которых хранились досье на сотрудников управления с самого начала стали предметом пристального изучения.

— Так точно, господин полковник! — лейтенант смотрел на Адриана почти с обожанием. За свое довольно кратковременное руководство управлением полковник заработал отличную репутацию. Жесткий лидер, способный отстоять свою позицию даже перед вышестоящим начальством (в том числе и в отношении подчиненных). Все его побаивались, но уважали.

— Что ж, я так и думал. Можете идти.

Через минуту дверь снова отворилась. На пороге оказался неприметного вида человек, одетый в привычную черную униформу. Весь вид мужчины показывал, что он очень спешит. Передав полковнику толстый пакет документов, он немедленно откланялся. Адриан снял защиту и сломал печать.

— Это следовало ожидать, — сказал полковник некоторое время спустя. — Аналогичные пакеты переданы всем начальникам управлений. Приказано перейти на особый режим. В принципе для нас это ничего не меняет. Седьмое управление давно функционирует в таком режиме.

— Каньюпанский инцидент, — понимающе протянул Янус. — Но это же еще не означает войну?

— Пока нет, — полковник отодвинул кресло и подошел к окну. Ночное небо было черным и угрожающим. Даже свет немногочисленных звезд был какой-то тусклый. — Но это дело времени. Наш МИД уже выдвинул Аравадской империи ультиматум. Аравадцы должны за две недели убрать подконтрольных им бальбаков с нашей территории и выплатить компенсацию.

— А если они выполнят наши требования?

Адриан выразительно посмотрел на своего зама. Он не верил, что за каньюпанской провокацией стояли аравадские спецслужбы. Впрочем, Янус тоже считал, что это была операция их родного ИСБ. Вот только в последний момент что-то пошло не так и восстание бальбаков вышло из-под контроля. Тем не менее, нельзя сказать, что план Вассиана полностью провалился. На международной арене Империя добилась всего, чего хотела. Республика Тиар и королевство Нальдивия выразили Араваду решительный протест. Орсийская держава привычно ограничилась невнятной озабоченностью, но всем было понятно, что в предстоящем конфликте в Звездном граде вполне смогут рассчитывать на ее благожелательный нейтралитет.

— И вот еще что, — Адриан продолжал смотреть в окно на светящиеся в отдалении городские кварталы Гардариума. Миллионный город напоминал непрерывно стучащее сердце огромной провинции, не замолкающее даже ночью. — У меня негласный приказ прекратить преследования некоторых представителей местной элиты. Император четко дал понять, что во время войны не потерпит никаких дрязг.

— Император или его первый советник? — неожиданно для самого себя спросил Янус и тут же испуганно осекся. Адриан насмешливо прищурился:

— Можете говорить свободно, майор. Антипрослушвающая защита в этом кабинете не хуже, чем в Контагене.

— Ходят нехорошие слухи, — осторожно начал Янус.

— Что Император последнее время стал редко показываться на людях? — закончил за него Адриан. — Это всего лишь сплетни. Тем более что генерал Вассиан сейчас находится в… отпуске вместе со своим замом и не может лично пресечь подобное безобразие, — глаза полковника холодно блеснули, — кое-кто в столице видимо решил, что это надолго.

— А это не так? — Янус напрягся, ловя каждое слово своего шефа.

— Его Высокопревосходительство вскоре вернется к своим обязанностям, что бы там не думали по этому поводу умники из Звездной палаты, — отчеканил Адриан с некоторой холодностью. — Но довольно об этом. Вам уже известно о том, что случилось в так называемой Горной Чаше?

— Информация крайне противоречивая, — Янус напрягся еще больше. — Прикажете заняться ими вплотную?

— Ни в коем случае, — отрезал Адриан. — На счет этого я получил из столицы четкие инструкции. Мы пока не будем вмешиваться в происходящее в долине. Нам выгодна сложившаяся ситуация. Разумеется, рано или поздно мы попробуем взять Горную Чашу под собственный контроль, но сейчас нас должен волновать только Кар-Марг.

— Как прикажете, господин полковник.

— На сегодня можете быть свободны, — Адриан задрал голову: с востока к городу неторопливо приближался пассажирский небесный корабль, рассекающий ночной воздух подобно фантастической комете. Даже из окон кабинета было отлично видно, как его обтекаемые бока поблескивали в лунном свете. Десятки волшебных светильников освещали гигантский корпус, делая зрелище поистине завораживающим.

Отвернувшись от созерцания корабля, Адриан встретился взглядом с майором.

— На завтра возьмите выходной. Проведите этот день с семьей.

В глазах Януса мелькнула благодарность. В последние месяцы он редко ночевал дома. Даже его жена начала поглядывать косо, хотя и знала за кого выходила замуж. Виргиния всегда была образцовой супругой, готовой в любой момент сорваться с места и переехать с минимумом вещей на другой конец Империи. С детьми было сложнее. Особенно с младшим. Мальчик часто спрашивал, где его папа и совершенно не принимал никаких объяснений. Янусу тоже был не по вкусу намечающийся разрыв в семье, но что он мог поделать? Седьмое управление стало напоминать генеральный штаб во время войны. И вряд ли, что в ближайшее время это как-то изменится.

Проводив майора задумчивым взглядом, Адриан помассировал виски. Генерал Вассиан счел нужным сообщить ему почти полную информацию о тех людях, что теперь хозяйничают в Горной Чаше. Эксперимент по созданию солдат-оборотней. Занятно. Чем только не занимаются их ученые в секретных лабораториях, разбросанных по всей Империи! Вот только этот эксперимент бездарно провалился. Оборотни сбежали, сумев уйти даже от посланных за ними убийц. Если информация об этом дойдет до Дворца, Вассиана и Приска в лучшем случае отправят в позорную отставку. И его, Адриана, тоже. Потому что знал и не доложил. Но докладывать об этом внутренней безопасности полковник не собирался. Вассиан правильно рассчитал, что для Адриана самое главное — разделаться с ненавистными некромагами. Остальное вторично. Поэтому теперь Адриан сделает все, чтобы обратить провал эксперимента им на пользу. По полученной информации, оборотни в союзе с блайдарами освободили Горную Чашу от некромагов Джодока и Иморталиса. Это значит, что у Адриана может появиться невольный союзник. Причем союзник, имеющий отличную базу в самом центре варварского мира. Такой шанс упускать нельзя. Понятно, оборотни лишь временные попутчики в войне с некромагами. Как только Кар-Марг будет зачищен, судьба оборотней станет предрешена. Они слишком опасны, чтобы оставлять их в живых и, кроме того, своим побегом они совершили серьезное преступление, нарушив все мыслимые и немыслимые законы Империи. Но пока думать об этом рано. Еще Вассиан передал полковнику сведенья о некоем Касторе, который был их информатором. Если Кастор еще жив, можно попробовать восстановить с ним связь. Работать без агентуры всегда очень непросто, а тут такой ценный агент!

В этот день, как и во все предыдущие Адриан просидел на своем месте до поздней ночи. Мысли постоянно возвращались к брату. Адриан старательно их отгонял, но они возникали снова, причиняя не меньшую боль, чем в тот самый день, когда это случилось.

Глава 6

Вечная Империя, г. Звездный град, резиденция Аврилия

Аврилий в очередной раз чувствовал пронизывающий холод настоящего животного ужаса. Он сидел в резном кресле, старательно напустив на себя беззаботный вид. В кресле напротив умастилась фигура, плотно закутанная в плащ с капюшоном. Странного посетителя Аврилий сам для себя окрестил «Гостем» и всячески пытался убедить себя, что перед ним самый обычный человек, хоть и обладающий немного отталкивающей внешностью. Получалось плохо и страх продолжал накатываться на Председателя Звездной палаты подобно морским волнам.

— Надеюсь, вы больше не будете просить меня откинуть капюшон и снять маску? — голос Гостя звучал вежливо, но в нем слышались насмешливые нотки.

Аврилий против воли вздрогнул и ответил чуть более резко, чем хотел:

— Нет, уж избавьте меня от созерцания вашей располагающей внешности. Одного раза с меня было вполне довольно. Тогда я совершил ошибку, но больше это не повторится.

— И чем же вам не угодило мое лицо? — поинтересовался Гость, откровенно веселясь. — Впрочем, я вас предупреждал. Вы, люди, слишком много уделяете внешнему виду. А ведь это лишь оболочка. Шелуха ореха, если угодно.

— Возможно, но когда вы без маски я чувствую себя некомфортно. И вообще, надеюсь, вы явились в мой дом не для того, чтобы философствовать?

— О, простите мою болтливость, — капюшон Гостя повернулся в сторону Аврилия. — Я пришел поговорить о первом императорском советнике.

— Которого вы не смогли убить, — не удержался от колкости Аврилий. — Посланная вами тварь оказалась не очень эффективна. Оказывается, ее легко убить магией.

— Всех можно убить, любезнейший господин Аврилий, — Гость сидел абсолютно неподвижно, продолжая смотреть на Аврилия сквозь прорези маски. — Но вашей Гортензии удалось убить Посланника только потому, что тот не рассматривал ее как угрозу. Его попросту застали врасплох. Посланники вообще не отличаются особым интеллектом. Как, впрочем, и силой. Моему господину служат тысячи таких, подобных ему.

— Почему же вы не повторили попытку? — продемонстрировал скепсис Аврилий. Он взял со стола бокал вина и мигом осушил его. Легче от этого не стало. Проклятое сердце продолжало отбивать барабанную дробь. И почему-то Аврилий был уверен, что Гость отлично чувствует его страх и в полной мере этим пользуется.

— В данный момент это глупо, — ответил Гость. — Эффект неожиданности упущен, защита дворца и всех других правительственных объектов многократно усилена.

— Но сейчас служба безопасности Императора во всем подозревает председателя ИСБ. — Аврилий не без удовлетворения усмехнулся. Хоть одна приятная новость за последние недели. — Дентэр даже поместил генерала Вассиана под домашний арест и начал жесткую проверку спецслужбы.

— Которая его полностью оправдает, — бросил Гость. — Нет, до смерти Императора даже мы не будем ничего предпринимать. Зачем открыто штурмовать магические барьеры, привлекая к себе внимание всей Империи, если это можно сделать тихо и без лишних потерь? Время все равно играет на нашей стороне.

— Вы постоянно твердите о смерти Его Величества, а она все никак не наступает, — Аврилий обвиняюще ткнул в сторону собеседника пальцем, на котором поблескивал старинный золотой перстень невероятно искусной работы. Черная эмаль эффектно подчеркивала золотой профиль Септима Флавиуса Тертулиана, одного из первых консулов республиканского сената.

— Осталось недолго, — голос Гостя внезапно налился торжественной мощью, заставившей Аврилия вздрогнуть. — Как только Император умрет, над вашим дворцом появятся сотни существ подобных тому, с кем повстречался Гериман Кратий!

— Так много? — Аврилий с силой сжал бокал, чтобы не было видно дрожи в руках. Создатель, во что же он ввязался!

— Именно! — Гость удовлетворенно шевельнул капюшоном. — В этот момент ваша Дворцовая полиция должна оцепить Дворец и никого из него не выпускать. На господина Эвенора можно положиться?

— Разумеется, — Аврилий нахмурился. Еще не хватало, чтобы эти твари усомнились в начальнике Дворцовой полиции, который оставался для Председателя Звездной палаты крайне эффективным силовым аргументом во многих вопросах. — Он всегда четко выполнял все мои указания. Даже те, что ему были не по вкусу.

— Устройте мне с ним встречу. Если я почувствую в господине Эвеноре что-то нехорошее…

— Уверяю вас, в этом нет абсолютно никакой необходимости, — поспешно возразил Аврилий, ставя бокал на место. — Нечего ему знать о вашем существовании.

Гость недовольно шевельнулся:

— Эвенор уже начинает что-то чуять. Будет хуже, если он докопается до всего сам. Как тогда он поступит? Потребует от вас объяснений? Продолжит служить вам, как ни в чем не бывало? Или немедленно доложит обо всем во Дворец?

— Как будто угроза его предательства станет меньше, если вы сами ему откроетесь, — хмыкнул Аврилий. — Эвенор профессионал. Вы вряд ли сможете его раскусить.

— Да, но в таком случае мы будем знать, что конкретно ему известно, — резонно парировал Гость. — И действовать будет соответствующе. Я чувствую представителей вашей расы и пойму, когда Эвенор станет нам опасен.

— Там видно будет, — Аврилий поднялся. — А теперь прошу меня извинить. Через час мне необходимо быть во дворце. У нас, как вы знаете, намечается война. Или вы имеете что-то против?

— О, конечно, нет, — голос Гостя стал снисходительным. — Воюйте сколько душе угодно. Нам с вами только на руку, если Империя ослабнет.

Аврилий отодвинул кресло. Гость уже исчез, и только открытое окно напоминало о его присутствии. Подойдя к окну, Аврилий с наслаждением вдохнул прохладный воздух. Вечер был восхитительным. Волшебные фонари приятно освещали кипарисы в его резиденции, заставляя отбрасывать причудливые тени на усыпанные гравием дорожки. Громко стрекотали ночные сверчки, звезды на небе загадочно мигали, иногда срываясь вниз к горизонту. Падающие звезды не редкость в этой части Империи, хотя в южных провинциях такое явление можно наблюдать намного чаще. Многие невежественные дикари наверняка считали звезды какими-нибудь светлячками или гвоздями, к которым прибито небо, но Аврилий еще до Академии знал, что звезды — это колоссальные и невероятно далекие вместилища энергии. Вокруг них располагается бесчисленное множество миров и некоторые напоминают его планету.

Аврилий еще немного постоял у распахнутого настежь окна, стараясь прочистить мозги после встречи с Гостем, и настроиться на сегодняшнее заседание Тайного императорского совета. Получалось не очень хорошо: мысли продолжали упорно возвращаться к сделке, которую он заключил с Гостем. Аврилию совсем не нравились разговоры об ослаблении Империи. Вначале речь шла совсем о другом. Гость оказывает Аврилию поддержку при захвате власти и в благодарность получает земли одной из имперских провинций. Аврилий даже планировал использовать Гостя в своих целях, а потом попросту отказаться от выполнения своей части обещаний. Прецеденты имелись, и каждый раз Аврилию все сходило с рук. В подобных вещах он давно достиг настоящего совершенства, но здесь все оказалось иначе. Аврилий начинал чувствовать себя человеком, угодившим в зыбучие пески. С каждым разом он все глубже и глубже погружался в песок и чем больше сопротивлялся, тем сильнее увязал. Мессалина, как всегда, оказалась права. Надо было сообщить обо всем Дентэру, пока не стало слишком поздно, пока он не увяз в том проклятом песке по самую грудь. Хотя… Может сейчас еще не поздно все изменить? После заседания Тайного императорского совета он останется и сообщит обо всем начальнику службы безопасности Императора… А, к демону Дентэра! Он выложит все самому Императору…

«И что ты ему скажешь? — тут же язвительно прошептал внутренний голос. — Что при помощи неких могущественных сил хотел захватить власть в Империи? Что именно ты стоишь за двумя неудавшимися покушениями на первого императорского советника? И наконец, что в обмен за помощь ты пообещал этим тварям целую имперскую провинцию?».

Аврилий покачал головой. Нет, этого делать категорически нельзя. Поступить так — значит вынести приговор не только себе самому, но всей семье. Конечно, вначале его выслушают, пообещают защиту и уголовный иммунитет, а потом, как только поймут, что он уже утратил свою полезность, немедленно устранят. Да и дни Императора все равно уже сочтены. Близится новая эпоха и от этого никуда не деться. Так что лучше пока придерживаться первоначального плана, а там видно будет.

Аврилий отошел от окна и громко позвал слуг. Следовало торопиться: до назначенного заседания во Дворце оставалось чуть больше получаса. Уже садясь в чаро-мотум, он случайно встретился взглядом с начальником своей охраны. В оливковых глазах Гнея читался тщательно замаскированный испуг и еще… осуждение? Аврилий вначале даже не поверил своим глазам или даже скорее ощущениям. Гней был один из немногих, кто знал, с кем периодически встречается его хозяин. Точнее даже не знал, так как и сам Аврилий не до конца понимал, кто его таинственный Гость, а просто чувствовал, что он не совсем человек. Во всяком случае в том смысле, который мы привыкли вкладывать в это понятие. Гней ощущал странную мощь, исходившую от Гостя и видел, в каком состоянии бывает Аврилий после этих встреч. Естественно, его, как преданного начальника охраны, это не могло не беспокоить, но, чтобы осуждать своего хозяина… Нет, раньше Гней попросту не умел это делать. Как не умеет противоречить владельцу щит, защищающий от стрел и способный только на то, чтобы выполнять свою функцию. Теперь что-то неуловимо изменилось. Аврилия встревожил необычный блеск в глазах Гнея. Что ж, видимо, придется избавиться от него, пока он не выкинул какою-нибудь глупость. Вырвать ядовитый зуб, сделать неопасным. Жаль идти на крайние меры. Гней все свою жизнь прослужил Аврилию, а до него этим занимался его отец. Ладно, решим это после заседания. Сейчас просто нет времени. Как плохо, что жены сейчас нет рядом. Ее совета сильно не хватало, как и ставшей уже привычной поддержки. Мессалина уехала к родне месяц назад и обратно не торопилась. Она была до сих пор не в восторге от союза мужа с неизвестными силами, считая любую сделку с ними отвратительной и противоестественной. После очередного тяжелого разговора в их отношениях окончательно наметился разрыв. Для Аврилия это стало тяжелым ударом, но останавливаться он уже не собирался.

***

Вечная Империя, г. Звездный град, Императорская резиденция

Шум в зале Тайного императорского совета напоминал ревущий морской прибой у берегов Пенного залива. Советники оживленно переговаривались, обсуждая последние новости из Красной земли. Подоспевший корпус генерала Магнуса сумел не только освободить Каньюпан, но и отбросить бальбаков на несколько десятков миль от города. Мицкатль все еще держался, но его захват оставался вопросом времени. Магнус подтянул к городу тяжелые осадные орудия и приготовился к жесткому штурму. Никто не сомневался, что город падет в течение нескольких дней. В это время основные силы Вечной империи стягивались к джунглям у границы с Ундагмой. В нескольких местах даже произошли первые локальные столкновения имперских легионов с аравадскими колониальными войсками. Обе армии были приведены в повышенную боеготовность, но к активным боевым действиям еще не приступали.

— Рад снова видеть вас, господин генерал, — Аврилий потянулся через стол к Вассиану и протянул руку. — Последние недели вас никто не видел ни на одном заседании. Поговаривают, что вы вообще не покидаете своего поместья. Должно быть вам нездоровилось?

— Ну что вы, господин Аврилий, — Вассиан с довольно мрачным видом пожал руку председателя Звездной палаты. — Это все слухи. Мне пришлось уехать из столицы на некоторое время. Служба, — Вассиан развел руками, больше не собираясь ничего объяснять. Проклятый комедиант! Хоть Дентэр и дает понять, что Аврилий в этот раз не причем, но все же в такое верится с трудом.

— Конечно, конечно, — подхватил Аврилий, пряча насмешку. — Нам ли не знать, насколько важна ваша работа. О, а вот и Его Величество…

Зал мгновенно поднялся, как один человек. Разговоры стихли и все напряженно приготовились к стандартной процедуре временной настройки энергетических полей.

— Заседание открыто, — Максимилиан III тяжело опустился на сверкающий золотой трон. Внешне Император выглядел как обычно, но Аврилий отметил слегка осунувшееся лицо монарха, что могло быть первым признаком надвигающейся болезни. — Господин Тиндарий Пиларт, просветите собравшихся о последних официальных заявлениях наших иностранных друзей.

Министр иностранных дел поднялся. Сегодня его фиолетовая мантия, расшитая специальными золотыми узорами дипломатического ведомства, смотрелась особенно торжественно.

— Ваше Императорское Величество, господа! Официальный Аз-Раал заявил, что полностью поддерживает наши действия по зачистке территории Илмы от бальбакских мятежников.

— Умно, — хмыкнул Гериман Кратий, привычно облаченный в свои белые парадные одежды. — С другой стороны, учитывая колоссальное международное давление, что им еще оставалось?

— Также аравадцы категорически отвергают любые обвинения о своей причастности к каньюпанскому инциденту и подчеркивают, что сочтут пересечение нашей армией границы с Ундагмой актом агрессии, — министр иностранных дел произносил это спокойно, но с некоторой меланхолической усталостью, давно ставшей его отличительной чертой.

— Это понятно, — нетерпеливо произнес Император. — Значит, они отказываются выполнять наш ультиматум?

— Боюсь, что так Ваше Императорское Величество, — Пиларт наклонил обрамленную красивой сединой голову.

— Боитесь? — усмехнулся Император. — Это вы зря. А что скажут представители ИСБ?

— АИР по неофициальному каналу связи снова заверила нас, что за восстанием бальбаков стоят не они, — Вассиан поймал на себе заинтересованные взгляды некоторых советников. Слухи о его временном заточении давно разнеслись в высших кругах. — Еще мне доложили, что глава Аравадской разведки был вызван во Дворец, где у него состоялся тяжелый разговор с аравадским Императором и членами его кабинета. Глава АИР ушел с заседания… вспотевшим.

— Забавно, их Император подозревает собственные спецслужбы в каньюпанском кризисе, — позволил себе иронию Император. — Впрочем, я не удивлен. АИР уже не первый раз действует за спиной у своего монарха. Так что пусть попробуют доказать нашу вину.

— Государь, — взял слово Антагор. — Спешу сообщить вам, что передислокация военных кораблей у берегов Илмы полностью завершена. Тридцать имперских линкоров³ готовы по вашей команде приступить к разрушению аравадских портов на Красной земле. Численность фрегатов⁴, включая корабли сопровождения, достигает двухсот. Еще пятьдесят фрегатов и пять линкоров охраняют наши коммуникации на Длинных островах.

— А сколько кораблей у аравадцев? — Император нетерпеливо шевельнул худыми, но все еще сильными пальцами. Золотой дракон на официальном императорском перстне ярко заблестел в лучах волшебных светильников.

— Возле ундагмского побережья сосредоточено восемнадцать аравадских линкоров и сто шестьдесят семь фрегатов. — Антагор подошел к огромной рельефной карте Южного полушария. Возле берегов Красной земли немедленно вспыхнули точки, изображающие расположение кораблей обоих флотов. Аравадские суда светились красным, а корабли Вечной Империи — оранжевым.

Подождав, пока загорится вся карта, Антагор продолжил:

— Еще семьдесят фрегатов и восемь линкоров находятся недалеко от Аравадских островов. При необходимости они будут в районе конфликта через два дня. Но даже без них мы все равно превосходим аравадцев в численности по этому классу кораблей. Правда у них в три раза больше сторожевиков⁵ и брандеров, но это им не поможет. Сторожевики хороши для борьбы с пиратами, а не с настоящим военным флотом.

— Я рассчитывал, что мы соберем более значительные силы, — с кислой миной процедил Гериман Кратий. — Разрыв в численности не настолько высок.

— Но тогда пришлось бы оставить без охраны собственные берега, — невозмутимо парировал Антагор. Он повел ладонью, освещая очередные точки на карте. — Вдоль западного побережья Империи дежурят сто сорок фрегатов и двадцать линкоров. Еще шестьдесят фрегатов и семь линкоров охраняют северное побережье, — военный министр произносил все это с видимым удовольствием. Ему нравилось демонстрировать имперскую военную мощь, поддерживаемую, в том числе и его усилиями. — Я не говорю уже о таранных судах, брандерах и сторожевиках. Их общая численность у наших морских границ составляет пять сотен.

— Которые хороши только для борьбы с пиратами, — язвительно процитировал Военного министра Гериман Кратий.

Антагор одарил первого советника добродушной усмешкой медведя:

— Даже сторожевики способны причинить агрессору немалый урон, действуя совместно с фрегатами и линкорами, а также при поддержке береговых чаро-пушек. На Красной земле все несколько иначе. Там нет таких мощных береговых укреплений, как здесь.

— А сколько аравадских военных кораблей охраняют их собственные берега? — поинтересовался Император, внимательно изучая карту. Работой военного министра он был вполне доволен.

— Почти столько же, сколько и у нас, Ваше Величество, — Антагор заставил загореться очередным точкам, но теперь уже у аравадского побережья. — В этом случае разрыв действительно минимален. У них на восемь линкоров больше, чем у нас, но на сорок фрегатов меньше.

— Хорошо, а каковы наши сухопутные силы в Илме? — Император сделал нетерпеливый жест. — Вы говорили, что у нас полумиллионная армия?

— Пятьсот тысяч отлично подготовленных легионеров, государь, — уточнил Антагор. На карте Красной земли моментально появилось бесчисленное множество светящихся квадратиков, изображающих расположение легионов. Их наибольшая часть ожидаемо располагалась возле Илмо-Ундагмской границы. — Плюс метательные машины. На каждый легион приходится по семьдесят единиц баллист и катапульт. Всего мы получаем семь тысяч орудий. При необходимости даже небо потемнеет от количества выпущенных снарядов. Но примите во внимание, сейчас я говорил о самых боеспособных легионах Империи. Но еще есть двести восемьдесят тысяч местных ополченцев, большинство из которых еще вчера пахали землю на плантациях своих хозяев или охотились в лесах на различную дичь. У них крайне низкая боевая подготовка, но зато они отлично ориентируются в джунглях. На это и расчет, так как в чистом поле толку от них немного. Есть правда и среди них весьма достойные воины, служащие в туземных частях нашей колониальной армии, но таких едва ли больше пятидесяти тысяч.

Гериман Кратий насмешливо закатил глаза:

— Значит, у нас есть пятьсот тысяч замечательных военных и двести тридцать тысяч туземной голытьбы, которая разбежится по своим хижинам при первой же серьезной опасности. А что с туземцами аравадцев? Сколько коренных ундагмцев присоединятся к нашей армии, а сколько будут сражаться вместе со своими аравадскими хозяевами?

— Я так понимаю, вопрос обращен ко мне, — усмехнулся Вассиан, с удовольствием представив, как ломает первому императорскому советнику шею. Вот он захватил голову Геримана Кратия специальным приемом, слышит хруст ломающихся и разрывающих спинной мозг шейных позвонков. Видимо в его взгляде что-то такое мелькнуло, потому что императорский советник проницательно улыбнулся. Вассиан вернул ему улыбку и продолжил: — Четверть ундагмских племен готово подняться против аравадских угнетателей хоть завтра. Мы накачали их оружием и постарались обучить хоть чему-то. Получалось не очень хорошо. На открытой местности этим дикарям будет непросто сражаться с хорошо дисциплинированными и экипированными отрядами колониальной аравадской армии, но зато в джунглях они непобедимы. Наши туземные друзья вполне способны уничтожать обозы, атаковать небольшие форты и даже угрожать крупным силам противника, выбравшим дорогу через лес.

— Четверть племен, говорите, — задумчиво протянул Император, отметив разочарованное выражение лица у Антагора. — А что с остальными?

— Значительная часть дикарей хоть и ненавидит аравадцев, но продолжает колебаться. Если они и будут нам помогать, то исключительно посильно. Впрочем, есть племена, которые держат нейтралитет или даже будут воевать на стороне аравадцев.

— В туземной части аравадских войск на постоянной основе служит не более сорока тысяч дикарей, — вставил Антагор мрачно. — В случае войны их число может быть доведено до трехсот тысяч.

— Из которых половина будет крайне ненадежна, — уточнил Вассиан с легкой улыбкой.

— Тем не менее, на начало войны нам будет противостоять триста двадцать пять тысяч аравадских легионеров и примерно столько же туземцев, — подвел некоторый итог Антагор. — Не считая небольшого резерва. Таковы сухопутные силы Империи Аравад на Красной земле в Ундагме. И это против наших пятисот тысяч легионеров и двухсот восьмидесяти тысяч дикарей.

— Мало, — скрипнул зубами Гериман Кратий. — Соотношение сил при наступлении должно быть несколько иным. В своих расчетах вы учитываете только силы Аравадской империи в Ундагме, но у нее еще имеются легионы в Берасе, Пуридвае и Ермисе.

— Наши победоносные войска способны разгромить всю аравадскую военную машину на Красной земле, — отчеканил Антагор не без самодовольства. — Большая часть всех аравадских колониальных войск сосредоточена именно в Ундагме. В Берасе, Пуридвае и Ермисе дислоцируются довольно ограниченные силы. И выводить их из колоний никто не будет. Аравад вряд ли мечтает оставить без охраны все западное побережье Красной земли.

— Что ж, в таком случае, — Император внезапно замер, впившись пальцами в подлокотники. Гериман Кратий побледнел, но остальные лишь недоуменно уставились на своего монарха. Только на лице Аврилия появилось странное выражение, моментально замеченное Вассианом и председателем Высшего звездного суда Тарсом Зенодором. Впрочем, Император сумел быстро справиться с внезапным приступом тошноты и слабости. Раздвинув губы в прежней уверенной улыбке, он обратился к Антагору.

— Господин военный министр, можете приступать ко второй части военной операции. Имперская армия должна пересечь границу с Ундагмой и атаковать отряды бальбаков.

Антагор по-военному вытянулся:

— Как прикажете, Ваше Императорское Величество!

— Непосредственно аравадские легионы пока не трогайте. Они должны атаковать нас первыми.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество!

— Господин Пиларт, МИД должен озвучить те заявления, что мы с вами вчера проговаривали. Общая позиция вам известна. Аравад нарушил условия мирного договора, подписанного двадцать лет назад, а значит, он больше не действует. Мы потребовали от Пламенного города вывести своих подопечных повстанцев с нашей территории, принести публичные извинения и выплатить компенсацию. Они этого не сделали. Мы вынуждены действовать сами. Большая часть бальбакских племен находится на территории Ундагмы. Туда же скрылись уцелевшие отряды захватчиков, которые участвовали во взятии Каньюпана и Мицкатля. Присутствие враждебной бальбакской армии у самой илмской границы наносит значительный ущерб нашей безопасности и вызывает серьезную обеспокоенность. Теперь наши города и крепости в этой части Илмы будут находиться под постоянной угрозой вторжения. Мы не можем с этим мириться и для этого вводим в Ундагму ограниченный военный контингент, который будет немедленно выведен после разгрома бальбакских дикарей. Мы не претендуем на аравадские колонии на Красной земле, но и подвергать опасности свои земли тоже не намерены.

Заседание продолжалось еще некоторое время, но Вассиан больше никого не слушал. Острое беспокойство поведением Императора заняло все его мысли, вытеснив все остальное. На следующее утро генерал, ни сказав никому не слова, помчался в главный архив Империи. Вассиана не было довольно долго, и когда он, наконец, появился в Контагене, то выглядел постаревшим лет на десять. Вместе с Приском они заперлись в генеральском кабинете и не выходили почти до самого вечера. Гериус, вечный секретарь генерала, долго не решался их побеспокоить. Уже ближе к ночи, когда ждать больше не было никакой возможности, он робко постучался в дверь и осторожно сообщил, что Тарс Зенодор, председатель Высшего Звездного суда, настаивает на срочной и конфиденциальной встрече.

Глава 7

Мир Варваров, Долина Балагора

Отвратительная вонь застарелого пота и мочи смешивалась с дымом факелов и настойчиво лезла в нос, вытесняя запахи железа и кожи. Ситуацию немного спасал царивший в темнице холод. Будь здесь жарко, зловоние стало бы еще более невыносимым. Правда, оставалось не совсем понятным, откуда берется такой ужасный смрад. В ледяном коридоре не было ничего, что могло быть его источником.

— Ты точно уверен, что он тоже здесь? — изо рта Эйлин вылетело небольшое облачко пара. Девушка зябко поежилась. Ледяная пещера Балагора предназначалось для усиления страданий узников. Летевшие рядом Альбы мелко дрожали от холода, но Дейотару, Эйлин и Бенату приходилось еще хуже. Голые ступни некромагов жгло как огнем, превращая нахождение здесь в настоящую пытку.

— Уверен, — ответил за Дейотара Мидир. Альб быстро размахивал крыльями, отчаянно пытаясь согреться. — Ангусу можно верить. Он лично видел, как сюда притащили Бельгемара. Ну и разило же от него!

— Еще бы, — мрачно отозвался Ангус. — Ему переломали ноги и бросили здесь медленно загнивать. Впрочем, еду приносили регулярно. Не очень часто, но вполне достаточно чтобы не умереть от истощения.

— Можно подумать ты его жалеешь, — буркнул Бенат. — Он причинил много вреда твоему народу и еще убил нашего Манга…

— Он выполнял приказ Балагора, — вмешался Дейотар. — Ты бы на его месте поступил бы точно также, — некромаг посмотрел на покрасневшего Бената и добавил: — Во всяком случае, я на это надеюсь.

— Конечно, конечно, — торопливо уверил его Бенат. — Разумеется, я всегда искренне предан вам с Зорионом.

— Ну, хватит вам, — прервала их Эйлин, еще сильнее кутаясь в свой черный плащ. — Что будем делать с пленниками?

Дейотар повернулся к шестерым великанам, которые были прикованы чародейскими цепями к ледяной стене. Лица некоторых гигантов выражали испуг и недоумение, другие, напротив, дышали злобой.

— Вы должны нам рассказать, где содержится Бельгемар. — Дейотар высоко задрал голову, стараясь заглянуть прямо в глаза пленникам. — Ни в одной камере мы его не нашли. Более того, все камеры пустые, но наш друг видел, как вы затаскивали сюда некоторых мятежников. Значит, они где-то здесь.

— Ничего мы тебе не скажем, некромаг, — мрачно ответил один из великанов. У него был перебитый нос и длинная неопрятная борода. — Скоро Балагор узнает, что вы здесь и тогда начнется самое настоящее веселье.

— Он нечасто сюда заходит, — рассмеялся Дейотар, усиленно пытаясь согреться. — А ваша смена еще не скоро. Друзья мои, вы только что заступили, так что помощи ждать неоткуда.

Лица великанов вытянулись, на миг став удивительно похожими. Дейотар широко улыбнулся:

— Видите, мы знаем даже расписание смены караулов. У нас есть союзники в крепости. Попробуйте смириться с поражением. Проигрывать тоже надо уметь. Балагору осталось недолго управлять этим местом. Если он сдастся, то его ждет быстрая смерть, а вот Гестилье такого подарка я не сделаю. Вначале я немного побеседую с этой стервой. Я очень не люблю, когда меня обманывают. Вот тогда будет действительно весело.

— Будь ты проклят, — пробормотал другой великан с самым угрюмым выражением лица, но остальные навострили уши. Гестилью многие не любили, считая виновницей всех бед. Именно она нашептывала мужу самые непопулярные решения.

— Ну, так что? — произнес Дейотар нетерпеливо. — Будем говорить?

— А мы в свою очередь пообещаем оставить вас в живых, когда все закончится, — добавила Эйлин. — И даже отпустим на все четыре стороны, если не захотите служить новому хозяину долины.

— Никогда не преклоню колени перед Джодоком! — сплюнул великан с перебитым носом.

— Да не будет здесь никакого Джодока! — произнес Дейотар в сердцах. Твердолобость этих переростков начала действовать ему на нервы. — Вам предлагали равный союз, а ваш старый придурок все испортил, схватив нас и попытавшись отправить в Некрозамок!

— Пошел к демону, — презрительно скривил губы пленник. — Балагор с вас шкуры спустит, а потом займется этой надоедливой Дананой, которая именует себя королевой Альб. Давно пора было с ними покончить, но все никак руки не доходили.

Мидир вспыхнул, остальные Альбы угрожающе забормотали. Великан громко расхохотался:

— А потом, когда все кончится, я лично позабавлюсь с твоей бабой. Боюсь, ей будет немного неприятно из-за разницы в размерах, но думаю…

Эйлин насмешливо покачала головой. Дейотар вытащил меч из ножен, минуту смотрел на лезвие, а затем нанес страшный рубящий удар в живот. Великан издал странный звук. Его перебитый нос смешно задергался и зафыркал. Лезвие прошило насквозь легкую кожаную куртку и вонзилось в плоть. Крови почти не было, но великан побледнел.

— Лезвие отравлено, — пояснил Дейотар, глядя на стремительно синеющее лицо живого мертвеца. — Специально для таких как вы. Некро-силу тратить не очень хочется, а обычным мечом ваши туши повредить непросто. Яд — отличный выход.

Дейотар повел рукой и чары, опутывающие тело пленника, исчезли. Посиневший великан рухнул так быстро, что парень еле успел отскочить в сторону.

— Я все скажу, все расскажу, — залепетал самый крайний великан, молодой детина с прыщеватым лицом и редкой бороденкой.

— Предатель, — злобно прошипел его угрюмый сосед.

— Ну, почему же, — Эйлин усмехнулась. — Это ваш Балагор предал интересы клана.

— Как тебя зовут? — спросил Дейотар доброжелательно. После демонстрации серьезности их намерений следовало проявить мягкость.

— Галар, — ответил прыщеватый пленник, дрожа всем телом.

— Не бойся, Галар, — Дейотар поощрительно улыбнулся. — Ты сделал правильный выбор и теперь будешь жить. В отличие от остальных.

— Мы тоже не очень жалуем Балагора, вот что, — внезапно произнес еще один пленник, выделяющийся блестящей лысиной. — Меня зовут Сторверк и я готов поклясться в верности новому властителю долины и главе клана.

Еще двое нерешительно переглянулись. Сосед Галара побагровел:

— Мягкотелые черви! А ты…

— Закрой рот, Сурт, — отмахнулся Сторверк. — Ребята, можете не освобождать нас сейчас, но прошу, не забудьте о нас, когда покончите с Балагором. Здесь довольно холодно.

— Не беспокойтесь, — Дейотар улыбнулся и кивнул Эйлин, чтобы она сняла чары с Галара. — Давай, показывай.

— И побыстрее, — умоляюще протянул Бенат, пританцовывая на ледяном полу. — Я умираю от холода.

Чародейские оковы с великана спали, с громким лязгающим звуком. Галар торопливо затопал к искусно замаскированному под сталагмит рычагу и наклонил его вниз. Одна из стен стала исчезать на глазах, буквально истаивая в воздухе. Вонь резко усилилась, и теперь стал понятен ее источник. Чародейская стена скрывала вторую часть подземелья. Здесь тоже находились камеры, только они были в два раза меньше обычных. В них, в жуткой тесноте, лёжа друг на друге, слабо шевелились и стонали великаны.

— Такое впечатление, что здесь никогда не прибирались, — Дейотар привык ко многим отвратительным запахам, но даже ему стало не по себе от такого застарелого «аромата» нечистот.

— Не велено было, — почтительно отозвался Галар. — Балагор говорил, что мятежники сами оказались дерьмом, поэтому пусть теперь в нем живут, — Галар осекся, но его новые хозяева не обратили на неосторожные слова никакого внимания. Воодушевившись, великан добавил: — Кормить велели досыта, чтоб, значит, существование продлить.

— Это хорошо, — Дейотар, превозмогая отвращение, подошел к одной из камер, находящейся на небольшом расстоянии от других. Один из узников приоткрыл глаза, чтобы тут же распахнуть их во всю ширь:

— Пусть меня накажут боги, если это не тот самый парень…

— Да, это я, — Дейотар самодовольно улыбнулся, но великан внезапно плюнул на него огромной вязкой слюной, которая, к счастью, ударилась об решетку и повисла на прутьях, медленно сползая вниз.

— Это из-за тебя нас обвинили в мятеже и бросили заживо гнить!

— Заткнись, Храдверг! — ткнул его кулаком сосед, худощавый, но жилистый мужчина с хитровато блестевшими глазами. Его некогда золотисто-рыжие волосы, свисали на плечи грязными и посеревшими космами. — Балагор при помощи своей женушки сам превратился в старую трусливую бабу! Его давно пора было отправить к предкам, но все не находилось храбреца.

— Только пока все получается совсем наоборот, — обиженно буркнул Храдверг, потирая бок. — Нас вот-вот отправят к праотцам, а Балагор с Гестильей чувствуют себя превосходно!

— Ну и дурень же ты! — его рыжий сосед произнес это без всякой злобы, словно констатируя факт. — Некромаги сейчас вызволят нас и помогут поквитаться с Балагором. Правильно я говорю?

Дейотар, с улыбкой наблюдающий за их перепалкой, кивнул:

— В точку! А сейчас скажите, где камера Бельгемара.

— Ох, ему досталась больше всех, — рыжий помрачнел. — Проклятые балагоровы шавки переломали все кости! Идите в самый конец. Бельгемара держат особняком от нас. Прямо возле ниши, в которую замуровали его сына. Вначале Антей долгое время колотил изнутри по стене кулаками, доводя отца до умопомешательства, но вот уже третий день как настала тишина. Видимо помер, хотя пищи у него предостаточно. Балагор позаботился, чтобы мучения длились как можно дольше. Еще и крошечные отверстия для воздуха проделал.

— Понятно, — Эйлин тоже подошла к камере и наморщила нос. — Я не вижу отверстий для ключей.

— Камеры отпираются только при помощи засовов, госпожа, — торопливо вставил Галар, униженно склонив голову. — Считалось, что чародейской стены достаточно для…

— Теперь выслуживаешься перед новыми хозяевами? — презрительно скривил толстые губы Храдверг, — А помнишь, как вы с дружками исполосовали мне всю спину плетью? Мальфангу досталось больше всех! Рубцы до сих пор не зажили, только загноились!

Рыжий великан, который, по-видимому, и был Мальфангом, зловеще улыбнулся. Галар еще больше побледнел и вякнул, что-то маловразумительное.

— Да ладно вам! — Дейотар с трудом коснулся кончиком пальцев великанского засова. — Высоковато для меня. Галар, отопри.

Галар испуганно засопел, но ослушаться не посмел. Засов противно заскрипел, и дверь распахнулась внутрь. Храдверг с Мальфангом с трудом поднялись, помогая друг другу, и буквально вывалились из камеры, обдав всех очередной порцией вони. Нечистоты покрывали пол камеры почти до великанских колен, и обычный человек рисковал вообще увязнуть в них чуть ли не по грудь.

— Прощения просим, — Мальфанг слегка поморщился, опершись рукой о ледяную стену. — Запашек от нас…

— Не ваша вина, — произнес Дейотар поспешно, чувствуя, что его вот-вот вырвет. — Освобождайте остальных, если сможете. Ну, а мы займемся Бельгемаром. Бенат, останешься здесь. Проследишь за нашим новым другом.

— Да, как скажешь, — Бенат выглядел разочарованным. Он хмуро поднял голову на Галара. Великан возвышался над невысоким юношей, как непоколебимая скала. Конечно, Галар и сам был достаточно молод, но его рост равнялся двум метрам тридцати сантиметрам. Немного, если сравнивать с его сородичами, но вполне достаточно для обычного человека. Простых парнишек подобно Бенату Галар мог бы убить одним ударом, но в том-то и дело, что Бенат был некромагом. Его некро-силы вполне могло хватить и на нескольких Галаров. Великан это понимал и даже не думал причинять ему вред.

Мальфанг и Храдверг, охая при каждом неосторожном движении, бросились освобождать остальных. В коридоре поднялся возбужденный шум, и даже торжествующий хохот. Дейотар и Эйлин, потушив факелы, торопливо пробирались вдоль стен, которые светились слабым чародейским светом. Альбы летели следом, дополнительно освещая дорогу своим сиянием. Коридор вильнул и вывел их широкому помещению, перегороженному решеткой. Трехметровый Бельгемар лежал прямо на полу, безвольно разбросав руки. Услышав шум, великан попытался сесть, но получилось это далеко не сразу. Переломанные ноги жутко болели, но Бельгемар лишь упрямо сжал губы и прислонился к стене. Он сильно исхудал, и Дейотар с тревогой отметил огонек безумия в его глазах. Внезапно лицо Бельгемара изменилось. Огромное тело затряслось, как в лихорадке.

— О боги, может быть еще не поздно! — безумный блеск в глазах Бельгемара почти пропал, сменившись отчаянной надеждой. — Умоляю, спасите его, прошу вас, будьте милосердны! Я все для вас сделаю, все! Клянусь! Клянусь всем, что у меня осталось…

Дейотар переглянулся с Эйлин.

— Он здесь, он все еще здесь, — голос Бельгемара охрип. Яростно превозмогая боль, он пополз к противоположной стене, с виду ничем не отличающейся от остальных. Мидир, Ангус и Мэб ловко проскочили через прутья решетки и подлетели прямо к тому самому месту.

— Кладка свежая, — сообщил Мидир, коснувшись камня.

— Он здесь, говорю вам! — исступленно бормотал Бельгемар, размазывая по изможденному лицу слезы. — Мой мальчик, мой дорогой мальчик… О боги, за что?! За что?!

Эйлин помрачнела. Из ее рук вырвалось облако густого коричневого цвета. По краям оно светилось привычным для некромагии ядовито-зеленым светом. Сгусток некро-силы сомкнулся вокруг решеток и исчез вместе с ними с противным хлюпающим звуком.

— Зачем тратить столько Силы? — поморщился Дейотар. — Конечно, здесь не было засовов, но наверняка есть какой-то секрет…

— Некогда искать, — отрезала Эйлин, поправляя полы черного плаща. — Теперь давай займемся стеной. Разрушить ее будет невероятно сложно. Причем, ты прав: Силу нужно экономить. Лучше всего попытаться осуществить энергетическое слияние, — девушка на мгновение замерла, сама не веря, что осмелилась предложить такое, но все же продолжила, как бы оправдываясь: — Эффект будет, как минимум, не хуже, а энергии каждый потратит вдвое меньше. Если, конечно, ты сможешь мне довериться…

— Как скажешь, — Дейотар отнесся к предложению Эйлин на удивление спокойно. Словно они и не были совсем недавно врагами, пытающимися убить друг друга в некро-силовом поединке. Энергетический симбиоз был отличной штукой, но требовал полного доверия партнеров. Снимались все предохранительные энергетические барьеры и некромаги растворялись друг в друге, на несколько мгновений становясь единым целым. Невероятно сильный прием, но очень опасный. Другой некромаг мог воспользоваться снятием защиты у своего напарника, попытавшись захватить его сознание. Чаще всего симбиоз Силы могли использовать близкие родственники или люди, имеющие какую-либо связь. Прежние интимные отношения Дейотара с Эйлин сделали для них применение этого приема возможным.

Эйлин неуверенно протянула Дейотару руку. Парень нежно коснулся ее ладони сильными пальцами. Прикосновение отозвалось внутри него сладкой дрожью.

— Прошу тебя прекрати, — прошипела Эйлин возмущенно. Судя по всему, девушка испытала схожие чувства и от того разозлилась еще больше.

— А я, что? Я ничего, — смущенно пробормотал Дейотар. — Впрочем, ты права, прости.

— Давай сосредоточимся на энергетическом симбиозе, — взгляд Эйлин стал показательно холодным. — И если ты думаешь, что сможешь, как и прежде…

— Нет, нет, ничего я такого не думаю, — поспешно заявил Дейотар, сфокусировав взгляд на стене и стараясь думать только о рыдающем Бельгемаре.

— Не думаешь? — произнесла Эйлин со странной интонацией. — Очень жаль.

— О, Наашрет, никогда не мог понять этих женщин! — Дейотар демонстративно поднял глаза к потолку. Он готов был поклясться, что Эйлин искренне огорчена его словами.

— Ты особо и не пытался, — отрезала девушка. — На нас ты смотрел, как на живые игрушки…

— Опять ты за свое! — возмутился Дейотар, чувствуя, что ему не все равно, что будет думать девушка по этому поводу. — Я уже сотню раз говорил, что не на всех! На тебя, к примеру…

— Боги, о чем они говорят?! О чем говорят?! — Бельгемар повернул к некромагам измученное лицо. — Мой сын умирает там, в полной темноте, слышите! Без света и свежего воздуха…

— Здесь тоже пахнет не луговыми цветами, — тихо фыркнул Мидир. Ангус с Мэб, испуганно уставились на великана, но тот был слишком сосредоточен на своем горе, чтобы услышать кого-то, кроме себя.

— Ну, что? — Дейотар взял руки Эйлин в свои. — Приступим?

Молодые люди закрыли глаза, постаравшись отрешиться от окружающего мира. Вначале их разум поразил почти нестерпимый ужас. Обычная реакция организма, на снятие всей его внутренней защиты. А потом барьеры рухнули, и сознание Дейотара с Эйлин захлестнул водоворот Силы. Боль и отчаяние сменились невероятной эйфорией. Ощущение величайшей мощи заполнило каждую клеточку их тела, а потом Сила внезапно отхлынула назад. Дейотар затряс головой. Чувство было такое, как будто его вышвырнули из материнского чрева в холодный и враждебный мир. Зрение прояснилось, и он увидел, как толстенная стена прямо на глазах рассыпается на мелкие песчинки. Обнажилась комната, метра четыре в высоту, но узкая. Большую часть помещения заполняло скрючившаяся туша Антея. Его глаза были закрыты, на лице застыла маска животного ужаса.

Бельгемар издал отчаянный крик и пополз к сыну. Дейотар и Эйлин опередили его. Подбежав к Антею, Дейотар быстро наклонился, пытаясь прощупать пульс.

— Как он? — лицо Эйлин выражало невероятное напряжение. Она понимала, что Антей давно уже мертв и смерть его не была легкой.

— Жив! — внезапно выдохнул Дейотар, чувствуя прилив невероятного облегчения. — Мидир, летите сюда! Живо! Ваши чары мне очень пригодятся.

— О, БОГИ! — рев Бельгемара заполнил собой всю пещеру. — Тысячу благословений! Жив! Мой мальчик жив!

— Я слышал, что Альбы славятся исцеляющими чарами, — быстро произнес Дейотар, наклоняясь к Антею и прислушиваясь к еле слышному дыханию. — Непохоже, он сильно отощал. Тут скорее психическое…

— Эта тварь специально оставила ему много пищи, — глаза Бельгемара сияли. Казалось, он помолодел лет на двадцать. — Сказал, чтобы я не беспокоился. Мол, твой сын быстро не умрет.

— Мидир! — Дейотар произнес это так резко, что Альб стремглав подлетел к нему. — Без помощи он умрёт в любой момент.

— Исцеляющие чары, — пробормотал Ангус. — Придумают же люди.

— Мы действительно можем исцелять, — добавила Мэб, — но обычно это касается наших соотечественников. С такой тушей нам еще не приходилось работать.

— Эта туша — мой сын, — просто сказал Бельгемар.

— Я сильнейший из чародеев озерного королевства, — Мидир произнес эти слова без какой-либо гордости, просто констатируя факт. — Сильнее меня только королева. Если бы мы доставили его туда…

— У вас нет на это времени, — вмешалась Эйлин. — Вы что, не видите — он умирает. Говорите, сильного истощения нет? А вот я так не думаю. Вот смотрите! — Девушка коснулась ногой большого ведра с остатками заплесневелого хлеба.

— Мой мальчик специально отказался от пищи, — Бельгемар скорбно покачал головой. — Не хотел продлевать свои мучения.

— Ладно, — Мидир решительно махнул крылом. — Постараемся остановить разрушительные процессы в его организме. Но потом в любом случае придется доставить его к нам. В озерном королевстве его быстро поднимут на ноги. Мэб, Ангус! Начинаем.

Альбы закружились в воздухе, создав вокруг Антея сияющую фигуру. Затем они неожиданно запели чарующими голосками. Песня завораживала, придавала сил. Дейотар и сам не заметил, как еще больше расправил плечи, почувствовав себя так, будто он отлично выспался. Никакой дикой усталости после стремительного горного перехода больше и в помине не было. Мышцы, болевшие от перенапряжения, теперь распирало от переизбытка силы. Дейотар в восторге встретился взглядом с Эйлин. Та ответила ему сдержанной улыбкой.

— О Боги! Он просыпается! — Бельгемар вскочил, забыв про боль в сломанных коленях. Антей зашевелился. Лицо его стремительно наливалось краской. Ни тени от прежней смертельной бледности. Внезапно лазурные глаза великана открылись.

— Отец?

Испустив дикий вопль, Бельгемар бросился к сыну и с силой прижал к груди.

***

— Он еще очень слаб, — сияние Мидира потускнело. Сейчас первый советник королевы Дананы выглядел ненамного лучше самого Антея. Ангус в бессилии опустился на плечо Дейотара, а Мэб решительно спикировала на Эйлин. Девушка опустила глаза, стараясь не показывать, насколько ее это тронуло. Мэб фактически признала Эйлин за союзника, несмотря на все, что случилась между ними совсем недавно.

— Он выживет? — Бельгемар с надеждой прислушивался к ровному дыханию Антея.

— Сейчас он просто спит, — Мидир подумав немного, все же остался в воздухе. Советник королевы Дананы всячески демонстрировал, что как чародей, он намного сильнее Мэб или Ангуса. — Наши чары вывели его из предсмертного состояния и напитали организм энергией. Но этого недостаточно. Теперь его нужно доставить поближе к озеру. Наш народ полностью восстановит его силы примерно за семь восходов солнца.

— За семь лун, — поправил его Дейотар. — Лучше не будем уподобляться Вечным и им подобным.

— Это у вас, некромагов, все привязано к луне и ночи, — сварливо проворчала Мэб. — У нашего народа такой привязки нет. Часть ритуалов совершаются ночью, другая — при свете солнца.

— Да какая разница, — сплюнул Бельгемар. — Я готов хоть сейчас тащить сына к озеру, но нужно еще покончить с Балагором. Мои колени…

— Не болят? — перебил его Дейотар с пониманием в голосе. Целебная песня Альб обладала невероятным эффектом.

— Болят, но я могу двигаться. И это удивительно.

Мидир сморщился:

— Теперь понятно, почему ритуал высосал из нас столько сил. Часть энергии ушла на сращивание твоих костей. Они больше не сломаны, но мы совершенно обессилили.

Послышался топот множества ног. В коридоре показалась целая толпа оборванных и грязных великанов. Впереди вышагивали рыжий Мальфанг и кряжистый Храдверг.

— Брат! — две здоровенные великанши с боевым видом протиснулись через толпу сородичей и вдруг ошеломленно замерли, глядя за спину Бельгемара. — Племянник! Жив!

— Хильдра и Гума, — Бельгемар с недовольным видом увернулся от объятий великанш. — Мои сестры.

— Рад познакомиться, — улыбнулся Дейотар. — Вашему брату не помешает помощь.

— Обойдусь без сопливых баб, — недовольно буркнул великан, но все же не стал возражать, когда Хильдра и Гума с решительным видом обхватили его за плечи.

— Что она здесь делает?! — крикнул кто-то из толпы, тыча пальцем в Эйлин. — Она же служит Иморталису.

— А как вы думаете, почему я здесь и на свободе? — спросил Дейотар насмешливо. — Все было задумано заранее, не беспокойтесь.

— Это был план, чтобы вытащить Дейотара из застенков Балагора, — Эйлин очаровательно улыбнулась.

Среди великанов послышался какой-то шум. Через пару мгновений из толпы вывалился покрасневший Бенат.

— Где Галар? — глаза Дейотара жестко блеснули.

— Сбежал, — слабо пискнул юноша. — Стоило мне отвлечься…

— Быстрее наверх! — рявкнул Бельгемар. — Сейчас этот недоносок поднимет на уши весь замок!

— Нас слишком мало, чтобы справиться со всеми, — горестно произнес Храдверг. — Половина из нас едва на ногах. Есть дети, женщины и старики.

— Будете делать, как я сказал, — отозвался Дейотар резко. В голосе парня звучал металл. — Не сможете идти — поползете.

— А что этот недомерок раскомандовался, — начал было возмущаться один из великанов, но тут же затих, увидев вспыхнувшее вокруг ладони некромага черное свечение.

— Будете делать, как я скажу, — Дейотар сжал пальцы в кулак и пол пещеры пошел трещинами. — Иначе вы не переживете этот день. Во всяком случая я об этом позабочусь!

Эйлин и Бенат встали возле Дейотара и сделали несколько угрожающих пассов, от которых со стен посыпалась ледяная крошка.

— Тому, кто не подчинится его приказу, я лично преломлю череп! — зловеще процедил Бельгемар, пресекая на корню все разговоры. А теперь вперед, неблагодарные свиньи!

***

Стены крепости сотрясались, как при землетрясении. Повсюду раздавали громкие крики боли раздавленных великанов и шум сражения. По коридорам носились вызванные некромагами смерчи, высасывающие силы из людей Балагора.

Отряд под руководством шустро ковыляющего Бельгемара ворвался в полупустую караулку на нижнем ярусе и, вооружившись до зубов, бросился вверх по лестнице. Ярость и отчаянная жажда жизни частично компенсировало их слабость и многочисленные ранения. Они промчались через не успевших ничего понять стражников, как горячий нож сквозь масло. И все же ряды бывших узников с каждый разом все больше и больше редели.

— Если так и дальше пойдет, — проревел Бельгемар, задыхаясь, — к самому верху доберется жалкая горстка.

— Мы с Эйлин обрушили все стены и потолки в нижней казарме, — Дейотар стремительно перепрыгивал сразу через несколько ступенек, безуспешно стараясь угнаться за широкими шагами гигантов. — В этот час там было полно стражников. Их потери должны быть очень велики.

— Они могут позволить себе потерять хоть сотню своих, — Бельгемар с трудом пытался окончательно не сбить дыхание. — А для нас и гибель десяти неприемлема.

— Главное прорваться к покоям Балагора и Гестильи, — бодро заявил Дейотар. — Покончим с этими голубками и можно праздновать победу. Многие в крепости наверняка поддержат смерть своих бывших хозяев. О!

Дейотар пригнулся, уворачиваясь от пущенного великанского копья и тут же ударил в ответ. Широкий черный луч врезался в кучку стражников, вмиг оставив от великанов одни скелеты.

Кто-то уважительно присвистнул, но Дейотар лишь покачал головой:

— Нужно беречь силы. Я уже потратил кучу энергии. Надолго меня может не хватить.

— Ничего, нас все-таки трое, — пропыхтел Бенат и Эйлин кивнула.

Последний подъем обошелся без приключений, но на самой верхней площадке их ждал большой отряд великанов, облаченных в доспехи и сжимающих в руках мечи и топоры. Лучшие ветераны крепости, удостоенные чести охранять покои файнира. С оглушительными боевыми кличами они устремились вперед, но при виде Бельгемара остановились в замешательстве.

— Гуртунг, — хрипло прорычал Бельгемар, обращаясь к главному. — Неужели ты поднимешь руку на своего старого боевого товарища? Не мы ли бились с тобой плечом к плечу, защищая горный проход от армий Священной страны? Не мы ли были свидетелями того, как Балагор отсиживался за нашими спинами, пока мы обороняли его крепость? И, наконец, не я ли неоднократно вытаскивал тебя полумертвого с поля боя?

— Да, Бельегмар, — глаза Гуртунга блеснули. — Но теперь ты бросил вызов своему файниру. Тому самому, которого клялся защищать.

— Я и защищал его! Я не предал старого дурака даже тогда, когда он поднялся против Некрозамка! Я верно служил ему, пока он не обвинил моего сына в предательстве! По наущению своей лицемерной суки, старый ублюдок замуровал Антея заживо в стену! Гестилья настоящая змея в очаровательном облике. А потом Балагор жестоко расправился со всеми моими родичами. Часть убил, а других кинул в ледяную темницу, чтобы продлить мучения.

Слушая Бельгемара, многие великаны заволновались. Лишь на обезображенном шрамами лице Гуртунга не отразилось никаких эмоций.

— И все же ты его предал…

Бельгемар устало смахнул пот со лба. Он отлично знал эту характерную интонацию в голосе своего бывшего боевого соратника. Лишенная всяких эмоций, почти безжизненная. За ней всегда следовала атака…

Гуртунг внезапно прыгнул на Бельгемара, увлекая за собой остальных и в этот момент тяжелое копье, похожее на то, что совсем недавно чуть не прикончило Дейотара, с силой вонзилось Гуртунгу в спину. Всхрапнув, словно гигантский жеребец, Гуртунг начал медленно заваливаться на бок. В его глазах не было боли — только чрезвычайное удивление.

— Скаллимир, старый одноглазый греховодник! — Бельгемар широко ухмыльнулся. — А я все жду, когда ты разделаешься с этим дурнем.

Здоровенный лысый великан с повязкой на хитрющем лице и огромной черной бородищей, окинул растерявшихся соратников внимательным взглядом:

— Надеюсь, я выразил позицию большинства?

Ответом ему был гул, в котором явственно преобладали одобрительные нотки. Посовещавшись, великаны одновременно опустились на одно колено.

— Что это значит? — опешил Бельгемар, а Дейотар, переглянувшись с Эйлин, облегченно рассмеялся.

— Доставай свой меч, болван, — скривился Скаллимир и тоже коснулся коленом пола. — Теперь ты наш файнир! Гуртунг, конечно, был тем еще упрямцем, но он оставался нашим командиром. Убив его, мы выступили против Балагора. Так что пути назад у нас нет. Или принимай нас под свою руку или мы немедленно прикончим тебя и твоих друзей, а затем свалим на вас смерть Гуртунга.

Мальфанг и Храдверг восторженно заорали, и их крик подхватили остальные родичи Бельгемара. Рев великанских глоток оказался настолько оглушительным, что обессиленные Альбы чуть не попадали с плеч Дейотара и Эйлин. Церемония присяги оказалась на удивление простой и быстрой. Бельгемар поочередно коснулся каждого кончиком меча и произнес традиционные слова взаимной клятвы. Слова последнего присягающего великана потонули в громких криках и топоте ног. К ним по лестнице неслась очередная толпа верных Балагору воинов. Судя по звукам, они были еще в самом низу, но времени до столкновения оставалось в обрез.

— Можете обрушить лестницу? — Бельегмар с надеждой метнул на некромагов быстрый взгляд.

Бенат с готовностью кивнул, но Дейотар отрицательно качнул головой, опережая Эйлин:

— Нет, следует сохранить силы для Балагора.

— Мы задержим их, — Скаллимир выступил вперед, помахивая мечом. — Лучше нас в крепости нет никого.

— Именно поэтому половине вашего отряда лучше пойти с нами, — возразил Дейотар, нетерпеливо прислушиваясь к приближающемуся шуму. — Стража Балагора может оказаться серьезной помехой.

— Я выполняю приказы только своего файнира, — мрачно отрезал Скаллимир.

— Делай, как он говорит, — Бельгемар слегка качнулся. Усталость брала свое. — Я обязан ему жизнью. Выполняйте его приказы беспрекословно. А я останусь здесь с половиной вашего отряда и моими родичами. Дальше я просто не дойду.

— Как прикажешь… О вот и наши бывшие соратники! — Скаллимир впился глазами в поднимающихся по лестнице воинов. Великаны тяжело дышали, волосы слиплись, нахлобученные как попало шлемы смотрелись довольно нелепо. При виде такого большого количество врагов они остановились в нерешительности.

— Альсварт, — распорядился Скаллимир. — Поможешь родичам Бельгемара задержать этот сброд. С тобой останутся двадцать мечей. Хватит, чтобы разбить этих крыс.

— Бей предателей! — выкрикнул главарь балагоровых стражников, пытаясь подбодрить самого себя. Его люди вяло зашевелились. Некоторые принялись осторожно подниматься по ступенькам. Скаллимир презрительно сплюнул и двинулся за некромагами. Следом топали три десятка отборных воинов, которые, в отличие от оставшегося позади противника, были превосходно вооружены и облачены в отличные доспехи.

Долгое время центральный коридор оставался пустым. Дейотар уже заподозрил ловушку, но внезапно из-за поворота на них обрушился многочисленный отряд огромных воинов. Вооружены они были не хуже скалимировых бойцов, но, как оказалось, значительно уступали в умении.

— Они из личной стражи Балагора, — Скаллимир, умело увернулся от выпада мечом и привычно ударил в ответ, разрубив голову очередного врага на две части. Еще двоим высоким, но неуклюжим гигантам он мастерски выбил из рук оружие и одним рубящим ударом вспорол животы. Кровь, перемешанная с кишками, хлынула фонтаном, забрызгав скалимиров плащ и испачкав бороду.

Дейотар, упорно решивший сохранить некро-силу, буквально вертелся волчком среди неуклюжих врагов, ловко поражая их уколами отравленного меча. Сцепившиеся друг с другом великаны не всегда обращали внимание на парня, меч которого совсем недавно был хорошо смазан свежеприготовленной отравой. Великаны вскрикивали и один за другим валились на пол.

— Последние! — из груди торжествующей Эйлин ударил смертоносный луч некро-силы. Он аккуратно срезал головы у четырех отступающих воинов. Скаллимир уважительно присвистнул и повернул голову к Дейотару:

— А ты так, выходит, не можешь?

— Нет, — огрызнулся Дейотар, раздосадованный тем, что Эйлин, несмотря на запрет, все же решилась применить Силу. — И она скоро не сможет.

— Ничего, — сказал Скаллимир благодушно. — Зато, как я погляжу, ты неплохо обращаешься с мечом. Достойное качество! Мне оно больше по душе, чем всякие чародейские штучки.

— Это с какого бока смотреть, — усмехнулся Дейотар, как собака отряхнулся, и принялся перебираться через гору великанских трупов. — Бенат, не отставай. Когда Эйлин попусту истратит всю свою энергию, останется надежда только на тебя.

— Ну, прости, — в голосе Эйлин не слышалось ни капли вины. Она обогнала Бената и пошла рядом с Дейотаром. — Просто те четверо могли предупредить своих друзей и…

— Как будто Балагор не знает о нашем присутствии, — отмахнулся Дейотар. Его нога соскользнула с тела мертвого великана и угодила в лужицу крови, но парень не обратил на это никакого внимания. За время боя он, итак, перепачкался в ней по уши.

— То, что мы уже в шаге от его покоев — вряд ли, — в отличие от Дейотара, Эйлин сохранила более-менее приличный вид.

— Стойте, где стоите! — резкий и самоуверенный голос раздался прямо возле них. Скаллимир, глядя на по-прежнему пустой коридор, выругался:

— Этого я не предусмотрел…

Голос засмеялся:

— Ну, еще бы! Я не такой дурак, чтобы посвящать такого как ты во все секреты крепости. О, среди своих безмозглых рубак ты слыл хитрецом, но для нас ты всегда оставался обычным тупым придатком к своему мечу. Причем лживым придатком, как оказалось. Признаться, никто не ожидал от тебя предательства. Лично я думал, что у тебя просто не хватит на это мозгов. Впрочем, теперь вы все обречены.

— Хватит болтать, — рявкнул Скаллимир. Его единственный глаз налился кровью. — Если бы ты мог нас убить…

— То сделал бы это сразу же, — скучающе перебил его голос. — Боги, как ты предсказуем. Так даже не интересно. На самом деле я могу убить вас в любую секунду. Просто решил немного развлечься. Но довольно! Пора и…

В воздухе засвистело, и через мгновение десятки стрел вылетели из крошечных дырок в стене. Великаны Скаллимира принялись с грохотом валиться на пол. Через пару мгновений от некогда большого отряда осталась жалкая горстка воинов. Вместе со Скаллимиром они отступили назад, оказавшись за пределами досягаемости стрел. Некромаги, напротив, кинулись вперед. Скаллимир только головой покачал, наблюдая, как они миновали опасный участок стены и скрылись за ближайшим поворотом.

— И что теперь делать? — Мидир, сидевший на плече Дейотара, возмущенно взмахнул крыльями. — Теперь мы в ловушке.

— Это мы еще посмотрим, — процедил парень, стараясь не сбить дыхание.

— Надо было этим болванам бежать за нами, — выразил недовольство Бенат. — А теперь нас действительно ничтожно мало.

— Именно поэтому я приказал не использовать свою Силу без нужды, — Дейотар ускорил бег. — Но ей разве прикажешь? Все сделает наоборот.

— Не беспокойся, у меня еще осталось немного энергии, — Эйлин уже начала задыхаться. Сердце бешено стучало, дыхание вырывалось с хрипами. Длинные и некогда ухоженные черные волосы девушки выбились из-под плаща, повиснув слипшимися от пота сосульками.

— Так используй ее, — Дейотар сходу затормозил. Путь им преградили двенадцать стражников Балагора. Они стояли возле массивной каменной двери, и ошалело пялились на невесть откуда выскочивших человечков. Едва рот первого начал открываться для крика, как ядовито-зеленое облако накрыло весь отряд смертельным покрывалом. Когда оно исчезло, на полу валялись дергающиеся в смертельных судорогах гиганты.

— Неплохо, — снизошел до похвалы Дейотар. — А главное они не успели издать ни звука.

— Боюсь, сегодня это было последнее мое проявление некро-силы, — Эйлин вздохнула, убирая со лба прядь волос.

— Ладно, — Дейотар взобрался на еще шевелящихся врагов и потянул на себя железное кольцо. За дверью послышалось торопливое топанье. Дейотар направил меч в сторону закрытого смотрового отверстия, но на удивление привратник попросту распахнул дверь, даже не позаботившись проверить все ли в порядке у стражи. Дейотар с силой вонзил отравленное лезвие в великанский сапог. Привратник охнул и медленно осел на пол. Дейотар выдернул клинок из мертвеца и проскользнул в покои Балагора. Босые ступни сразу ощутили мягкий ворс ковра. Протиснувшийся за ним Бенат довольно повозил ногами.

— Да… Это не ледяной пол в той проклятой пещере…

— Тихо, — оборвал его Дейотар и огляделся. Они находились в просторном помещении, служившем чем-то вроде холла. Вдоль стен стояли вазы, выточенные из огромных кусков самоцветов. Они совсем не сочетались с грубой мебелью и горами различного оружия на стенах. Дальше от помещения отходило несколько коридоров, оканчивающихся дверями. Где-то раздался громкий хохот и звонкие шлепки.

— Ушам своим не верю, — усмехнулась Эйлин. — Неужели он так и ничего и не понял…

— Ловушка, — сказал Бенат быстро. — Нас заманивают.

— Не думаю, — Дейотар бесшумно приблизился к двери, откуда доносился шум, чуть задумался, а затем с веселым смехом навел ладонь прямо на толстые доски. Дверь с грохотом слетела с петель. Балагор и Гестилья, абсолютно голые, с изумлением уставились на некромага.

— Не ждали? — издевательски улыбнулся Дейотар, бесстрашно заходя внутрь и помахивая мечом. — А я вот решил заглянуть в гости.

Балагор с ревом вскочил с ложа и бросился на крошечного, по сравнению с ним, парня. Дейотар повел ладонями, и уродливое волосатое тело великана обвили каменные цепи.

— Я мог бы прикончить тебя на месте, но думаю, это будет несправедливо, — Дейотар окинул поверженного файнира презрительным взглядом и уточнил, — не справедливо по отношению к Бельгемару. Видишь ли, он немного зол на тебя, за попытку убить Антея. Поэтому пусть разбирается с тобой сам.

— Попытку убить? — Балагор разинул рот, став похожим на выброшенную на берег огромную рыбину. — Что ты несешь!

— Именно попытку, — Дейотар, весело скосил глаза на вошедших Эйлин с Бенатом. — Мы вытащили его из той могилы в стене, а Альбы применили чары исцеления.

— Давно надо было разобраться с этими крылатыми ничтожествами, — Балагор впился в человечков злобным взглядом. Давно…

Гестилья, ошеломленно взирающая на происходящее, вдруг соскочила на пол, бухнувшись на колени и сложив руки в умоляющем жесте:

— Прошу вас, пощадите меня! Я отдам вам все и даже свою честь!

— Неужели? — насмешливо поинтересовался Дейотар, подходя ближе. — С этого дня все в этой крепости принадлежит ее новым хозяевам. У вас, моя госпожа, ничего не осталось. Ну, кроме прелестей своего тела… Да и то на любителя.

— Подонок, — в бессилии прорычал Балагор, отчаянно пытаясь разорвать цепи.

— Я бы, конечно, от них не отказался, — продолжал потешаться Дейотар, не отводя глаз от обнаженной великанши, — но, к сожалению, у нас немного не совпадают размеры. Даже сейчас, стоя передо мной на коленях, вы все равно чуть-чуть выше меня. Впрочем, среди победителей обязательно найдется тот, кто захочет вас утешить после казни мужа. И боюсь, он будет не один.

— Прекрати, — поморщилась Эйлин. — Не перегибай палку.

— Ладно, ладно, — Дейотар снова улыбнулся и сделал виноватое выражение лица. — Просто я немного рассердился на эту прелестницу. Сначала она подговорила Балагора убить моих людей…

— О, это неправда, — горячо возразила Гестилья. На ее глазах стояли слезы. — Во всём виноват мой муж! Проклятый старик, я всегда ненавидела его… а он заставлял других думать, будто это я нашептываю ему всякие мерзости, что я…

— Вот сука, — сплюнул Балагор, глядя в пол.

— Не то слово, — согласился Дейотар. Он вновь шевельнул ладонями и вокруг пленницы сомкнулись такие же каменные цепи, что сковывали ее мужа. — Жаль, что вы поняли это только сейчас. Иначе сидели бы сейчас на своем троне, радуясь удачно заключенному союзу с Джодоком.

В отдалении послышался грохот и звяканье железа. Некромаги моментально напряглись, а Балагор расхохотался:

— В крепости осталось много моих воинов! Они даже…

Громкий перестук шагов, перемежающийся с грубыми голосами, раздался совсем рядом. Великаны уже ворвались в покои и безошибочно направились именно по тому коридору, который оканчивался дверью в покои файнира. Внутрь ворвался терпкий запах пота. Дейотар и Бенат заняли оборонительные позиции вокруг Эйлин. Девушка откинула назад волосы и уверенно достала черный клинок с длинным узким лезвием. Мгновение стояла напряженная пауза, а потом в проеме показалось окровавленное лицо Мальфанга. Следом с сердитым видом втиснулись Хильдра и Гума. Своего брата они буквально втащили на себе. Бельгемар тяжело дышал, но при виде Балагора моментально оживился:

— Слава богам! Не думал, что доживу до этой минуты. Что тварь, страшно?

Балагор окатил Бельгемара ледяным презрением. Тот с ухмылкой перевел взгляд на Гестилью:

— И вы здесь, госпожа? Признаться на коленях вы смотритесь намного лучше, чем на троне.

— Пощадите! — Гестилья снова разрыдалась. — Ваш сын… Я любила его. Я так рада, что он жив! Я умоляла мужа…

— Захлопни пасть, — на Бельгемара ее причитания не произвели никакого впечатления. — Впрочем, раз ты его так любишь… — великан широко ухмыльнулся. — я сделаю тебя его рабыней после того, как с тобой развлекутся остальные. Конечно, если Дейотар не будет против, — Бельгемар дружески ухмыльнулся некромагу. — По праву она принадлежит тебе. Как и очень многое в этом месте. Мы никогда не забудем, кому обязаны жизнью.

— Благодарю, — Дейотар весело поклонился. — Но Гестилью лучше действительно отдать Антею, когда он поправится. Это будет справедливо.

Бельгемар при помощи сестер посторонился, пропуская остальных. Среди вошедших оказалось и несколько личных стражников Балагора.

— Большая часть крепости присоединилась к нам, как только узнали, кто мы, — к некромагам подошел израненный Мальфанг. — А вот Храдверг погиб. Проклятый дротик вонзился в самый глаз.

— Очень жаль, — посочувствовала Эйлин. — Мне он показался вполне достойным воином.

— Паршивым он был воином, если честно, — Мальфанг устало прислонился к стене. — С длинным и ворчливым языком. Вот только мне он бы товарищем.

Мальфанг отошел и к ним сразу же протолкался Скаллимир. Несмотря на сильно раненый бок, великан буквально сиял от радости.

— Как вам удалось пройти через «коридор смерти»? — опередил Дейотара Бенат. Юноша сиял как начищенная монета, хоть и выглядел очень уставшим. Пот скатывался по лицу, разъедая здоровенную ссадину на скуле.

— Выкурили этих крыс огнем, — великан значительно поднял палец и, заметив вытянувшееся лицо юноши, расхохотался. — Если честно, все решилось с приходом Бельгемара. Часть лучников сразу перешла на нашу сторону. Мы отчетливо слышали настоящий бой, а потом стены распахнулись и… нас стало больше на двенадцать воинов.

— Превосходно, — возбуждение прошло и на Дейотара тоже навалилась усталость. Хотелось сбросить грязную, пропахшую потом одежду и опуститься в прохладную купальню. Меч казался невероятно тяжелым, и парень отложил его в сторону.

— Что собираешься делать сейчас? — поинтересовался Скаллимир, дружески усмехаясь в бороду.

— Отдохну пару дней в вашей крепости и в путь. В Кар-Марге меня давно уже ждут.

— Но сначала посетишь наше озерное королевство, — заявил Мидир, не терпящим возражения голоском. — Королева Данана окажет вам самый лучший прием! Ведь это благодаря вам ненавистный Балагор был повержен. О, сколько песен об этом сложат!

***

Дейотар и Бенат стояли перед огромным резервуаром с чистейшей водой. Дно и стены были выложены плитами из полированного камня, который слабо светился под водой. Раньше это была личная купальня Балагора и Гестильи, а сейчас перешла к новым хозяевам крепости — Бельгемару и его близким родичам. Вообще-то кроме приближенных файнира сюда больше никого не пускали, но Дейотар и его спутники пользовались в крепости особыми привилегиями.

С наслаждением сбросив с себя запыленные черные плащи, некромаги подошли к самой воде. Вниз вели ступени, слишком большие для простого человека и оттого неудобные.

— Обрати внимание, — Дейотар скинул рубаху, обнажив мускулистый торс, — мы прошли в этих плащах не один лунный цикл по самым густым лесам, а на них ни одной царапины!

— Может это потому, что большую часть пути на нас были некро-доспехи? — обронил Бенат небрежно. — А плащи пролежали в тюках?

— Чепуха, — недовольно скривился Дейотар. — Я частенько надевал плащ поверх брони и ничего.

— Нет, я не спорю, что их делали на совесть, — поспешно кивнул Бенат, нехотя раздеваясь. — Надо было попросить, чтобы нам попросту принесли таз с водой. Прямо в покои! А здесь все такое… непривычное. И я не вижу щеток и очистительной мази. Не представляю, как можно нормально помыться без этих весьма полезных атрибутов истинного некромага.

— Плащи не порвались, потому что они зачарованные, а по поводу инструментов для мытья, — Дейотар порылся в небольшом мешке и протянул Бенату резной металлический серповидный скребок, — вот, прихватил из крепости перед походом. Между прочим, мой трофей из Арварикума. Принадлежал местному префекту. Называется «сигриль». Ты бы видел, какая у этого префекта личная терма! Ни чета нашим в Кар-Марге.

Бенат настороженно взял предмет в руки. Дейотар усмехнулся:

— Не бойся, не отравленный. Я уже многократно им пользовался: отлично соскабливает любую грязь и пот.

— Ничем не лучше наших скребков, — вынес вердикт Бенат, внимательно изучив резную ручку. — А мазь?

— Бельгемар обещал поискать, — Дейотар присел на одну из ступеней и блаженно опустил ноги в воду. — Они таким обычно не пользуются.

— Поэтому от них и разит, как от немытых баранов, — Бенат сбросил с себя остатки одежды и приготовился прыгнуть в воду. В этот момент в купальню вошла невысокая великанша. Почти девочка. Не глядя, на некромагов, она молча забрала их одежду, а взамен оставила два высоких толстых тюка. Бенат, как коршун подскочил к ним и принялся увлеченно рыться. Дейотар, не скрывая интереса, несмешливо наблюдал за ним. Наконец, юноша издал ликующий возглас.

— Вот, та самая мазь!

— Уверен? — Дейотар с опаской поглядел на круглое деревянное ведерко с неприглядного цвета содержимым. — Больше похоже на великаний навоз или что-то в этом роде.

— Ерунда, — Бенат зачерпнул немного мази и принялся натирать кожу. Серая субстанция на удивление хорошо пенилась и скоро покрыла все тело. Дейотар пожал плечами и присоединился к своему помощнику.

— Вообще-то этим должны заниматься рабы, — все-таки нашел к чему придраться Бенат, с довольным видом взявшись за сигриль. — Или слуги.

— Ты не в Кар-Марге, — пожал плечами Дейотар и опустился в воду. — Уф, холодная. Наверное, на дне бьют ключи. И здесь нет рабов. Во всяком случае — нашего размера.

С наслаждением смыв с себя всю грязь, Дейотар развязал свой тюк и набросил на плечи просторный балахон. Судя по размеру, его носил самый обычный человек. Роскошная ткань говорила, что одежда предназначалась кому-то знатному. Странно, похож на имперский. Но тогда откуда он у Балагора?

— Ты что уже уходишь? — возмутился Бенат, вынырнув на поверхность. — Но мы так и не выяснили, кто дольше продержится на самом дне.

— Сейчас у меня есть более важные дела, — ухмыльнулся Дейотар. — А ты давай, тренируйся. Только смотри не увлекайся. Я слышал, в подобных водоемах водятся злые духи.

Бенат насупился, но тут же понимающе фыркнул:

— Ясно. Значит, ждать тебя к утру?

Но Дейотар его уже не слушал. Покинув купальню, он ненадолго заскочил в свои покои. Здесь он достал несколько остро наточенных бритв и принялся с остервенением сбривать ненавистную щетину. Ее было не так много, некромаги с детства использовали средства, замедляющие рост бороды, но Дейотар терпеть не мог даже такие едва заметные черные точки. Некромаги не носили бород. Считали, что они делают их похожими на дикарей. Забавный анахронизм, оставшийся еще от их предков — выходцев из Империи.

Критично осмотрев себя в высоченное зеркало из полированной бронзы, Дейотар выскользнул в коридор. Покои Эйлин находились совсем рядом. Остановившись возле массивной двери, парень задумчиво коснулся ладонью ровной поверхности. Странно, практически никаких чар. Даже некромаг третьего ранга сможет их развеять, если поднатужится. Дейотар слегка сосредоточился, не убирая руку от двери. По дереву прошла легкая дрожь. Парень улыбнулся и толкнул ее на себя. Засов тоже был не задвинут.

Эйлин оказалась в почти таком же халате, что и у Дейотара. Сама девушка предпочла помыться в своих покоях и теперь расчесывала мокрые волосы, аккуратно высушивая их чарами. Повернувшись на звук, девушка нахмурилась:

— Немедленно уходи!

— Я говорил тебе, что в гневе ты особенно очаровательна? — Дейотар сбросил халат и остался полностью обнаженным.

— Что ты…

В этот момент Дейотар попросту обнял Эйлин за талию, слегка притянув к себе. Халат соскользнул вниз и некромаг принялся нежно и умело ласкать обнаженное тело девушки. Эйлин попробовала возмущенно отстраниться, но через несколько мгновений сдалась и принялась активно отвечать на поцелуи.

Глава 8

Мир Варваров, Красная земля, побережье Ундагмы

Огромный аравадский линкор лениво покачивался на волнах, грозно ощетинившись чаро-пушками. Корабль назывался «Мелькарт», что в переводе на общеимперский означало «Ищущий славы». На капитанском мостике стоял подтянутый пожилой мужчина со свирепым выражением лица и слипшейся от пота моряцкой косичкой. Мужчина высокомерно наблюдал за маневрами кораблей сопровождения. Хищные силуэты аравадских фрегатов смотрелись не очень внушительно на фоне такой махины, как «Мелькарт».

Стояла непомерная духота, очень характерная для этого времени суток. Мужчина с некоторой завистью покосился на полуголых матросов, суетившихся на мачтах и драивших палубу. Палящее солнце нещадно жгло их загорелые до черноты плечи, но парни только весело скалили зубы и периодически обливались из здоровенных бочек, специально расставленных на всех палубах. Для них главное — это защитить голову, а с этим превосходно справлялись специальные головные уборы. Счастливцы… Мужчина, которого звали Мету-Аштарт, злобно одернул свою капитан-командорскую форму — предмет бесконечной гордости и источник теперешних мучений. Превосходная дорогая ткань совсем не спасала от жары, хотя в ней, безусловно, было прохладнее, чем в обычной одежде. Еще эти морские сапоги… Мету-Аштарт поморщился: в них он чувствовал себя словно в раскаленных кандалах. Матросам обувь в этих широтах обычно не полагалась (только во время сражений и парадов), поэтому в этом им тоже было значительно легче.

Мету-Аштарт снова поморщился. На корабле нет ничего хуже вынужденного безделья. Особенно это ощутимо в момент пресловутого мертвого штиля. Когда не шевелится ни один парус и, кажется, что само время замирает… Правда, линкору, по идее, такое безветрие не должно сильно грозить. Запустил чаро-двигатель⁶ и полный вперед, но на практике все сложнее. Корабли сопровождения, естественно, останутся позади, что недопустимо. Огромные и неповоротливые линкоры, предназначенные для разрушения вражеских городов, могут оказаться достаточно уязвимыми перед более маневренными фрегатами. Поэтому линкоры обязательно должна прикрывать целая эскадра из кораблей второго класса. Кроме того, чаро-двигатель обладает свойством разряжаться, поэтому использовать его рекомендуется только во время боевых действий. Так что даже на «Мелькарте» Мету-Аштарту приходилось испытывать на себе прелести полного безветрия, которая в этих широтах могло продолжаться не одну неделю.

Правда, сейчас штиля, как такового нет, но все равно общее настроение довольно тягостное. Торчи на этом пекле и жди провокации от Вечных. В такие минуты даже начинаешь мечтать о сражении, да таком, чтоб волны окрасились кровью! Все лучше этого проклятого ожидания!

Вообще-то капитан-командор Мету-Аштарт был тайным и убежденным пацифистом. На флот он пошел, чтобы заработать деньжат на маленькое поместье в плодородной долине Астарты. Земля там была буквально золотая, поэтому служить предстояло до гроба. Войны никакой не намечалось, поэтому юноша с удовольствием настроился на тихую и нудную службу, где-нибудь в порту. Отец, правда, рассудил иначе. Старый морской волк, ветеран каких-то очень давних и полузабытых войн с пиратами и дикарями, он и представить не мог, что его сын будет служить в каком-то мирном захолустье. А посему, написав пару писем высокопоставленным друзьям, он добился назначения юноши на самый настоящий фрегат. Мету-Аштарт воспринял такой поступок отца, как самое настоящее предательство. Это же надо было такое удумать! Его, Мету-Аштарта младшего, которого начинало мутить от одного вида волн, отправить на военный корабль!

Но делать нечего: спорить с отцом он так и не научился. Да и бесполезное это было дело. Ну как, скажите на милость, можно дискутировать с человеком, который даже за семейным ужином привык общаться исключительно на своем военно-морском жаргоне?! Причем так, как будто отдавал приказания своим офицерам во время боя? В общем, тихий ужас. А темы вечерних бесед? Вечная империя угрожает нашим колониям! Вечная империя наращивает группировку войск! Вечная империя играет мускулами! Королевство Нальдивия собирается ударить в спину и ввести санкции! Тиар подписал секретный антиаравадский пакт с Орсом! И, разумеется, во всем виновато их близорукое правительство, которое не видит дальше своих капиталов. Он, Мету-Аштарт старший, все понимает, а эти умники из столицы нет! И далее в том же духе. Никаких тебе литературных вечеров (мать Мету-Аштарта слыла неплохим прозаиком), философских бесед о смысле жизни (младшая сестра училась на философском факультете), разговорах о выведении новых сортов растений (Мету-Аштарт всерьез увлекался селекцией), а только: военные заводы, чаро-пушки, новая сталь для мечей, строительство очередных крепостей и т. д.

Особое место занимало время, посвященное рассказам о военных подвигах отца! Мету-Аштарт знал их все наизусть и мог отбарабанить без запинки, даже разбуди его посреди ночи. Не то чтобы у юноши была хорошая память на такие вещи, просто, слушая одни и те же истории в тысяча сто сорок первый раз, поневоле запомнишь каждую незначительную деталь. И не приведи Создатель, отец заметит в чьих-то глазах скуку или уличит в невнимательности! Словесное килевание нарушителю обеспечено! Так что приходилось сидеть, изображая восторженное восхищение.

В общем, пришлось ехать служить куда сказали. Поначалу все на корабле его раздражало: паруса, канаты, корабельные катапульты. От качки так вообще с ума можно было сойти. С другими моряками он, впрочем, быстро нашел общий язык. Что-что, а с людьми парень сходиться умел. В этом Мету-Аштарт весь пошел в мать, которая являлась полной противоположностью резкого и вспыльчивого отца.

Прошло пару лет и Мету-Аштарт стал относиться к своей службе более философски. Она даже стала ему немного нравиться. Тем более что Мету-Аштарт сразу попал в группу так называемых «привилегированных», потому что был юношей из благородной семьи профессиональных военных моряков. А это значит, что, будучи юнгой, он являлся скорее учеником, чем слугой, как бывало у обычных подростков. Вместо того, чтобы помогать коку или драить гальюны, Мету-Аштарт проводил время на верхней палубе, учась премудростям морского дела.

Служба шла, а вместе с ней увеличивался и заветный мешочек с золотыми, которые парень бережно откладывал после каждого жалованья. Да и карьера на месте не стояла. Протекция ли отца сыграла свою роль или просто Мету-Аштарт усердно исполнял свой долг, но только через два года парень выбился из простых матросов в корабельные старшины, а еще через год — в унтер-офицеры. Причем не кем-то там, а самым настоящим помощником мичмана, а это уже был серьезный скачек в карьере. А дальше — успешная сдача экзамена — и Мету-Аштарт получил желанный патент лейтенанта. О, отец был в восторге! Мать тоже, а вот сестры немного ревновали из-за повышенного внимания к брату.

Возможно, так бы все и продолжалось, Мету-Аштарт тихо отслужил бы положенный срок, уйдя в отставку в чине первого лейтенанта, а может даже и капитана, но внезапно грянула война с Вечной империей. Фрегат, на котором служил Мету-Аштарт, немедленно отправился в район боевых действий. Дальше все развивалось стремительно. Первый абордаж произошел недалеко от Аравадских островов. Мету-Аштарт на всю жизнь запомнил глаза первого человека, который попытался его убить. Война сильно изменила парня, но сломить не смогла. Мету-Аштарт оказался на удивление крепким орешком. Видимо сказалась наследственность, а может все дело в отчаянной любви к жизни? Эта любовь в мирное время заставила его возненавидеть войны, и эта же любовь в бою превратила в безжалостного убийцу.

С тех пор прошло больше двадцати лет. Мету-Аштарт заматерел и стал копией отца, а может даже и превзошел его. Все-таки Мету-Аштарту старшему не приходилось участвовать в настоящей войне. Одно дело — сражаться с туземцами с канибаловых островов и совсем другое — принимать участие в страшной войне двух величайших империй.

— Господин капитан-командор! — осторожный голос старшего помощника заставил Мету-Аштарта недовольно шевельнуть идеально выбритым подбородком.

— Ну? — капитан был явно не в духе. Над головой с криками носились чайки, что всегда вызывало у Мету-Аштарта нехорошие ассоциации с первым боем. Еще эта проклятая качка! За последние тридцать лет он так и не смог к ней привыкнуть. Раньше это приходилось скрывать, чтобы не вызвать насмешки бывалых моряков, но сейчас ситуация изменилась. Он целый капитан-командор мощнейшего линкора! И если кто-то посмеет косо на него посмотреть — отправится на корм рыбам. А раз так, то извольте поставить рядом со своим капитаном специальный таз из полированного дерева. И успевайте вовремя опрокидывать его за борт, не давая переполняться.

— Военные корабли Вечных не меняют курса, — Эшмун, невысокий и ширококостный, как многие аравадцы, вытянулся в струнку. — Если они и дальше не будут менять курс, то в ближайшее время окажутся в наших территориальных водах.

Мету-Аштарт смерил старшего помощника хмурым взглядом. Не дай Создатель, если начнется война. Как же хотелось тихо уйти на заслуженный отдых и ухаживать за виноградниками в той самой Астарте. Поместье, между прочим, давно уже куплено и ждет своего владельца. Впрочем, возможно, еще и обойдется.

— Видимо забыли, как мы надрали им задницу в прошлую войну? — рявкнул Мету-Аштарт, стараясь не показывать свое упадническое настроение. — Наш флот в полной боевой готовности. У Вечных никаких шансов.

— Конечно, господин капитан-командор, — поддакнул Эшмун с некоторой неуверенностью. — Вечные тоже не дураки. Они не пойдут на обострение в присутствии кораблей Нальдивии и Тиара.

— Значит, нальдивцы и тиарцы еще здесь? — Мету-Аштарт задумчиво поднес к глазам чаро-стекло. — Хм… пять фрегатов Его Величества короля Нальдивии и еще два судна представляют тиарский республиканский военно-морской флот. Странно…

— Какие будут приказания?

Мету-Аштарт напряженно всматривался в чаро-стекло, а затем произнес:

— Если Вечные окажутся в опасной близости от наших вод — дадим предупредительный выстрел из чаро-пушки. Это охладит их пыл. Только подыщите самого лучшего наводчика. Не хватало еще случайно задеть какую-нибудь их посудину. Еще и в присутствии иностранных судов! После Каньюпанского инцидента нас, итак, выставили агрессорами. Причем припомнили все, что случилось за этот год! Включая задержания нашими военными кораблями их мирных торговых судов и конфискацию грузов.

— Но ведь наш Император заявил, что на некоторых гражданских судах провозили оружие для ундагмских повстанцев, — осторожно заметил Эшмун. — Мы же об этом неоднократно…

— Кого это волнует! — отмахнулся Мету-Аштарт и сплюнул. — Другое дело отрезанное ухо одного из их капитанов. Вот эта интересная тема для беседы!

Произнеся последнюю фразу, капитан надолго замолчал, погрузившись в нерадостные размышления, по смыслу напоминавшие те, которые посещали еще его отца. Эти мысли касались трусости и нерешительности правительства, которое еще пару лет назад создало все условия для вторжения в Илму, но упустило удачный момент, так и не решившись нанести удар по Вечной империи. Вместо этого они полтора года бряцали оружием, совершали агрессивные маневры у илмской границы, чтобы в итоге дать Вечным подготовиться и удвоить свои силы на Красной земле. Теперь Вечные уже сами подумывают о нападении, чтобы вернуть аннексированные аравадцами земли. Ох, если бы Аравад осуществил вторжение еще тогда, Вечные лишились бы последней заморской колонии. Их могущество оказалось бы подорванным навеки. В перспективе ожидалось полное доминирование Империи Аравад на Красной земле. А что теперь? В Аз-Раале продолжается правительственный кризис, а армия пребывает в полном раздрае. Вечные теперь уже нарастили свои силы и только ждут повода к войне…

Мету-Аштарт еще раз сплюнул и вдруг решительно покинул мостик, собираясь закрыться в своей каюте. Это произошло настолько быстро, что старшие офицеры, стоящие на мостике, только диву дались.

***

Наводчик… Очень важная профессия на линкоре, между прочим! Почему же, спросите вы? А все просто! Обслуга стандартной чаро-пушки состоит из двух волшебников, двух магов, нескольких рядовых матросов для тяжелой работы и, конечно же, наводчика. Ведь, что такое, по сути, чаро-пушка? Как и чаро-двигатель — это совокупность магии, волшебства и колдовства. Две противоположные силы (магия и волшебство) объединены при помощи третьей (колдовство), которая еще более противоположна первым двум! Колдовское поле, сдерживает остальную Силу необходимое время, не давая ей вырваться на волю. По сути, чаро-пушка — это самый настоящий действующий вулкан, чье жерло заткнули некой немыслимой каменной плитой. Убери плиту и произойдет извержение. В чаро-пушке роль такой плиты играет колдовское поле. Ослабь его и сдерживаемая искусственной преградой Сила с ревом устремится наружу. От наводчика, который должен обязательно быть колдуном, требовалось настолько искусно ослабить колдовское поле, чтобы наружу вырвалась только часть Силы. В противном случае, чаро-пушка не выдержит слишком большой мощи и разлетится на куски, что весьма печально. Не говоря уже о том, что все окружающие наверняка погибнут. Но и это не самое главное. Мало ослабить поле, так нужно еще, чтобы волшебно-магический снаряд угодил не в какой-нибудь никому ненужный сарай на берегу, а в конкретную цель. Вражескую цитадель, например, или, на худой конец, в корабль противника. Это тоже была задача наводчика. Только колдун, управляющий колдовским полем, мог рассчитать и задать траекторию снаряда. Поэтому, чтобы ни говорили господа маги или волшебники, а без колдуна-наводчика они беспомощные котята! Так-то!

Дагон, лучший наводчик на «Мелькарте», окинул гордым взглядом свою любимую чаро-пушку. Скоро эта девочка заговорит, причем так, что мало не покажется! Дагон улыбнулся. Он любил разговаривать с корабельными орудиями. Для него они были почти как дети. Каждая со своим особенным характером. Подчас достаточно сложным и капризным. Впрочем, Дагон находил подход к каждой. Ведь, если у тебя чаро-пушка стреляет криво, то вина подчастую лежит вовсе не на орудии, а на нерадивом наводчике. Поэтому у Дагона любая чаро-пушка стреляла с безупречной точностью. Рассказывали, что он мог так искусно ослабить поле, что из жерла орудия вылетал крошечный снаряд размером с муху. Такой снаряд мог попасть в голову вражескому воину или даже сбить комара. И это притом, что чаро-пушки вообще не предназначены для целей меньше вражеского корабля. Да и корабль, если честно, не всегда подходящая мишень. Уничтожение прибрежных крепостей, обстрел городов — вот главная задача для линкора, оснащенного смертоносными орудиями.

Один из лучших наводчиков на линкоре… Ха! Бери выше: на флоте! О, Дагон знал себе цену. Не то что проклятое командование, которое, конечно, платило неплохо, но все же недостаточно! И никакого повышения. «Мелькарт» ведь даже не флагман! И как ему скажите на милость обеспечивать непомерные аппетиты своей супруги? А сидящие на шее дети жены от первого брака? Семеро бездельников, ничего не желающих делать. Да и зачем им работать, когда есть Дагон с его «неплохим заработком». Заработок… Да на такую ораву никаких денег не хватит! Смешно, вначале Дагон еще питал кое-какие иллюзии. Надеялся, что его переведут на «Азбаал» — флагман первого имперского флота. А там и оклады в три раза выше и надбавки. Он много лет отдал флоту и заслужил повышение. Поэтому надежды были логичны и отнюдь не беспочвенны. Тем более что этот проклятый пузан из министерства (старый приятель его покойного отца) дважды делал недвусмысленные намеки. И что толку? На единственное вакантное место на «Азбаале» перевели чьего-то сынка. Очень неплохого наводчика, следует это признать, но далеко не лучшего. А Дагон остался на «Мелькарте», кусая локти от незаслуженной злости. А тут еще и с деньгами возникли проблемы. Проклятый карточный долг младшего братца… Пытаясь его погасить, Дагон сам залез в долги, чем еще больше усугубил положение. В общем, ситуация — хоть в петлю лезь. Скорее всего, так бы все и закончилось, но нашлись добрые люди и вытащили Дагона из той ямы, в которую он угодил. Теперь у него все замечательно! Долгов больше нет, а вот денег немерено. И неважно, что его новые друзья — из Вечной империи. Если родное государство на него наплевало, что ж… Правда, даром ничего не дается. Приходится выполнять кое-какие поручения. Поначалу Дагон не знал, для кого конкретно старается, но теперь можно голову отдать на отсечение, что эти влиятельные покровители служат в ИСБ. И пару недель назад ему пообещали, что сегодня будет последнее задание. Если все пройдет успешно, Вечные вывезут Дагона с семьей в свою страну. А там у него будет все! Роскошный особняк посреди обширных земельных угодий и достаточное количество золотых, чтобы удовлетворить любые потребности. Что же для этой прекрасной жизни нужно сделать? А ничего особенного. Его работу, только и всего! Его повседневную работу! Ту самую, в которой он так преуспел.

***

— Итак, Вечные не успокоились, — Мету-Аштарт отнял от глаз чаро-стекло и повернулся к вытянувшемуся старшему помощнику.

— Прикажете дать демонстративный залп, господин капитан-командор? — Эшмун был мрачен, как некогда. По плану, одной из чаро-пушек следовало выстрелить в старое прогулочное судно, которое аравадцы специально отбуксировали к границе территориальных вод. Волшебно-магический снаряд должен был пробить борт корабля и взорваться глубоко внутри, превратив старушку в пылающие щепки. Это продемонстрировало бы решительность аравадских военных и обозначило бы Вечным красную линию, пересекать которую категорически запрещено.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Город Аксалорн. Вторая «надводная» столица — Хайкарум.

2

Элита Орсийской державы относится к нечеловеческой расе, обитающей по большей части в подводных городах на дне великих пресноводных озер. Главная столица (г. Аксалорн) находится на дне самого глубокого озера страны. Иностранцы в Аксалорн не допускаются. Все посольства находятся в Хайкаруме — так называемой «наземной столице» Орса. Примерно треть орсийцев-людей проживает в прибрежных городах и зовутся надводниками.

3

Имперский линкор — военный корабль первого класса. Считается самым мощным военным судном Цивилизованного мира. Единственные корабли, имеющие на вооружении чаро-пушки. Предназначены для уничтожения крупных наземных укреплений противника. Не используется без многочисленных судов охранения. Роль кораблей сопровождения обычно играют фрегаты.

4

Фрегат — военный корабль второго класса. Вооружен баллистами, морскими катапультами и стрелометами.

5

Сторожевик — военный корабль третьего класса. Признан самым быстроходным военным судном Цивилизованного мира. Вооружен стрелометами. Чаще всего выполняет функции по борьбе с контрабандистами и пиратами. Благодаря своей численности и маневренности сторожевики могут причинить немало хлопот и кораблям более высокого класса.

6

Линкоры — единственные корабли, имеющие чаро-двигатель.