В поисках случайностей

Кирилл Дроздов, 2023

Вам когда-нибудь казалось, что жизнь – это сон? Книга о тех, кто жаждет проснуться и тех, кто живет в иллюзиях. Об обычных людях, их проблемах, дилеммах и необычных решениях. Когда в ежедневную рутину врывается цепочка случайных и невероятных событий и переворачивает весь ваш мир вверх дном – будете ли вы готовы принять новую реальность, или предпочтете спать дальше?

Глава 3

МАРГО

Сегодня четверг. Завтра, возможно, я его увижу. Идея уже начинала казаться абсурдной. Время шло. Он не появлялся. Марго уже знали по имени бармены, делали ей скидку, отмечая, как она хорошо выглядит. Еще бы, чтобы к восьми вечера, времени открытия бара, быть уже готовой, она уже несколько недель подряд в пятницу уходила с работы на два часа раньше.

— Но сегодня еще только четверг, — сказала она себе, — поработаю подольше.

Перекусив этажом ниже, она вновь приступила к работе. Работая в компании по импорту коллекционной одежды, она отвечала за связи с общественностью. Через месяц будет крупный показ мод, и их компания является одним из спонсором и организаторов мероприятия. Это очень ответственное задание для нее, потому что в этом году впервые она не на задворках, а так сказать, дирижирует. Приглашенные гости, расстановка столов, пресса — все было на ней. Она даже ходить прямее стала и хотела добиться не просто успеха, а фурора.

Половина седьмого, подумала она и посмотрела в окно. Вид несколько удивил ее. Их офис располагался на двадцатом, последнем этаже крупного офисного здания. И из большого окна был заметен грозовой фронт, который быстро приближался.

— Еще не хватало промокнуть, — задумавшись, сказала она коллеге. И решила все-таки закончить рабочий день.

Пожалуй, она никогда еще не ждала лифт так долго. Когда наконец двери лифта открылись, оттуда как ошпаренный вылетел мужчина в рабочем комбинезоне, окутанный проводами, любовно обнимающий какую-то металлическую, кажется весьма тяжелую штуку, с торчащими из нее шлейфами проводов и длинным тросом.

— Где здесь выход на крышу? — запыхавшись, спросил он.

— Налево и наверх, — раздраженно ответила она, подумав, каких только чудаков не бывает на свете.

Выйдя на улицу, в лицо ударил свежий, насыщенно влажный воздух, который приятно щекотал нос. Людей на улице почти не было. Через дорогу играли в футбол местные ребята, она часто выходила на крыльцо после обеда, чтобы посмотреть на них, было интересно — обычно игра сопровождалась криками как самих игроков, так и зрителей, скапливающихся посмотреть на местный футбол. Сегодня игра проходила молча. даже сурово — удары были сильнее, силовые приемы жестче.

Рита собиралась было сесть в машину, когда увидела на противоположной стороне мужчину. Наверное, ее возраста, волосы взъерошены, пиджак вальяжно был заброшен за плечо, в другой руке галстук, светло-голубого цвета сорочка. Было ощущение, что он, сидя в офисе, решил пробежаться. И, пожалуй, больше всего обращали на себя внимание его глаза, полные ощущения ребячества, озорства и при этом усталости.

Казалось, они знакомы. Или по крайней мере, он знает ее. Когда их глаза встретились — он явно удивился, его реакция не была ей до конца понятна, как и ее собственная.

Затем время замедлилось. Она видела, как футбольный мяч летит мимо ворот, пролетает в дыру в заборе и летит прямо в сторону незнакомого мужчины. Она хотела закричать, чтобы он пригнулся. Но не успела.

Казалось, мяч снесет ему голову. Но после удара, голова осталась на месте, а мужчина оказался на асфальте, получив, кажется еще одну травму головы при падении. В тот же момент, как он упал, у нее резко скрутило в животе и замутило. Она побежала в его сторону, не совсем отдавая отчет своим действиям. К тому времени, как она подбежала, футболисты тоже были рядом.

— Я совсем не хотел, мы просто играли, я целился в ворота, — паниковал один из подростков, подбежавших к месту происшествия. Его успокаивал тренер, говоря о том, что это простая случайность.

— Я врач, пропустите! Молодой парень в очках, явно не похожий не то, чтобы на врача, а вообще на взрослого человека, протиснулся сквозь толпу. Он ощупал голову, шею. Достал телефон.

Рита думала, что он вызовет скорую, но тот сказал только: «все в порядке, живой, в этот раз это был всего лишь мяч» и отошел в сторону, продолжив разговор по телефону.

Она сидела рядом с ним и не могла отойти. Правый висок был в крови. Она хотела убрать кровь влажной салфеткой, и в этот момент мужчина пошевелился и схватил ее за руку. Открыл глаза, посмотрел на нее, не отпуская руки и сказал: «Не уходи».

Что он имел в виду? Было странно, что в этот момент его зрачки были разной величины. Смотрелось дико и настораживало. Сейчас она меньше всего хотела оказаться где-то еще и жалела только о том, что не успела предупредить его о мяче.

Подъехала машина скорой помощи, парень в очках переговорил о чем-то с водителем машины скорой и ушел.

Мужчина на полу не отпускал ее руки. Она с удивлением отметила, что очень волнуется за него. И это было нечто большее, чем беспокойство о незнакомом человеке, попавшим в беду. Подошел врач, осмотрел его, сказал, что ничего страшного, сейчас принесет нашатырь и перевяжет голову.

Рита, не совсем понимая, что она делает, сказала:

— Ничего страшного? Он же без сознания!!!

Врач никак не отреагировал.

— Он не двигается!!! — продолжала она

— Я бы тоже с удовольствием полежал и отдохнул, но он держит вашу руку, только что разговаривал, успокойтесь, с вашим мужем все будет хорошо!

— С моим? Да нет же, — смутилась она и почти шепотом сказала, — у него зрачки разные…

В этот момент отреагировал второй врач, который до этого заполнял документы и беседовал с футболистами.

— Как разные?

— Ну так, он отрывал глаза и один зрачок раза в три больше другого.

Они открыли ему глаза, и переглянувшись, быстро погрузили его в машину.

— Поедете с нами, — сказали они ей. И хоть она и возмущалась, понимала, что даже если бы они не сказали, она все равно поехала бы с ним.

Они ехали быстро, очень. Парень снова нашел ее руку, когда медики дали ей сесть рядом, хотя глаза больше не открывал. Ей было спокойней от того, что бригада врачей, кажется, изменила свое мнение о срочности вызова — карета скорой помощи ехала быстро, водитель то и дело проезжал на красный свет светофора и выезжал на полосу встречного движения с включенной сиреной и проблесковыми маячками.

— Пульс есть, сознание спутанное как минимум, на боль реагирует, но на вопросы не отвечает, рефлексы не повреждены, но есть подозрение на дислокацию, не исключаю внутреннее кровотечение, подготовьте бригаду реаниматологов и нейрохирургов, нужно будет срочно провести компьютерную томографию головы! — Рита слышала слова врача, ну или фельдшера, и хотя не понимала и половины, сомнений в том, что проблема серьезная, не было.

Приехав в больницу, они столкнулись с еще одной проблемой. Никаких документов при нем не было, сотового телефона тоже.

Сначала с ней беседовали врачи-реаниматологи, в отделение которых положили незнакомца, потом участковый полицейский, который никак не мог понять, почему она, его жена, не может сказать, как зовут мужа.

Она тщетно пыталась убедить его в том, что они не знакомы.

— У меня есть заявка со скорой, о том, что пострадавший мужчина, лежит на улице после удара мячом по голове, и судя по всему, ударом головы о землю, без сознания. Рядом присутствует его жена. Когда мы приехали, других женщин, кроме вас там не было. Он держал вас за руку. Так что, милая моя, давай вспоминай как мужа зовут!!!

ЯН.

В свои тридцать пять, Ян работал лесничим или лесорубом, точно это не определить. В пяти километрах от его дома была деревня, к которой относился лесной участок, на котором был его дом. И официально, тут нельзя было строить ничего. Но можно было построить дом для служебных целей, которым он был по документам. Ян следил за лесом, иногда рубил старые деревья, гонял компании, которые редко, но заезжали «культурно отдохнуть». Раз в квартал ему нужно было писать отчеты. В общем, работа не сложная, не обременительная, очень разнообразная и на свежем воздухе. Он в шутку называл ее «работой мечты», хотя со временем действительно полюбил ее. Его не сильно беспокоил тот факт, что это не престижная работа без малейшего шанса на карьерный рост. Про зарплату и говорить не стоит. Если бы кто-то из его прошлой жизни узнал о том, чем занимается Ян, точно не поверил бы.

С другой стороны, на банковском счету Яна была более чем солидная сумма и она росла, поэтому он готов был сам платить за свою работу, если бы в этом была необходимость.

Его управленческие навыки из прошлой жизни были совершенно не актуальны здесь, в этой глуши. Казалось, совсем недавно он руководил крупным инвестиционным холдингом, рекламным агентством и типографией.

Однако десять месяцев назад, не объясняя ничего и никому, он передал все свои акции, ценные бумаги и другие активы и пассивы управленческому комитету. При этом оставаясь «пустым стулом» в совете директоров своей же компании.

Его коллеги и партнеры пытались связаться с ним, но он почти все мосты, оставив только фамилию в учредительных документах и пополняемый счет в банке. Никто из его бывших коллег и партнеров не знал, где они и чем занимается. Как-то ему попалась заметка в одном из городских интернет-изданий, где писали о его скоропостижном исчезновении. Поговаривали также, что он замешан в каких-то финансовых махинациях, возможно даже в преступлениях. Одна желтая газетенка даже писала, что Ян сделал косметическую операцию, сменил личность, и возможно даже пол.

Хотя вторые явно относились к тем, кто не знал его лично. Просто своим присутствием он как магнит притягивал женщин. Природные уверенность в себе и непоколебимость в собственных решениях привлекали, стоило ему только заговорить. И было что-то еще, что сам Ян затруднялся описать словами. Когда он приходил в кафе, к его столику первой подходили официантки, ему старались угодить и молодые девушки и дамы в возрасте, не зависимо от социального статуса, времени года или прочих обстоятельств. Как бы то ни было, он оставил и это.

Тогда, в театре, а затем и в отеле «Метрополь», его жизнь поменялась раз и навсегда.

Теперь он твердо знал несколько вещей, которые необходимы ему, чтобы выжить. С одной стороны, он должен жить относительно изолированно от других людей. Он построил небольшой деревянный дом, который стоял в горной местности среди высоких сосен в далеке от других людей. Благодаря неограниченному финансовому потоку все было построено с рекордной скоростью. Стоило только сказать: «цена не имеет значения», и всего за месяц с небольшим дом был готов для проживания. Многие внутренние работы по дому, Ян делал самостоятельно.

С другой стороны, ему объяснили, что он должен построить дом не более чем в двух часах езды от города. Судя по всему, в этом городе живут люди, с которыми ему еще предстоит познакомиться. Об этом говорила Алекс и Мишель.

Сказать, что ему было интересно, кто эти люди, это ничего не сказать.

При строительстве дома он получил четкие рекомендации. Там должно быть два этажа, подвал с запасным выходом. На каждом этаже должна быть небольшая гостиная и по четыре маленькие спальни вокруг. Из-за окружающих гор и сосен, дом казался маленьким. Однако внутри было более чем достаточно места. В одной спальне на первом этаже и одной спальне на втором не должно быть окон.

У Яна было много свободного времени, и он часто ходил по дому, гадая, кто же будет тут жить. Сам он жил в одной из комнат на первом этаже. Также он получил четкие рекомендации насчет работы. Как-то раз к нему приехали Мишель и Алекс, хотя это не было большим сюрпризом для него. За пару дней он уже знал, что они приедут.

— Пойдем, прогуляемся! — предложила ему Алекс, как только занесла вещи.

До этого он толком не разговаривал ни с кем больше месяца, по крайней мере в привычном понимании этого процесса.

— Ты изменился, — сказала она, когда они вышли из дома, и тронула его за руку. Стал спокойней.

— Ты тоже, — ответил Ян, и сразу добавил, — ты прекрасно выглядишь, заезжайте почаще, мне вас не хватает. Мне вообще людей не хватает. Я не могу обсуждать что-либо с другими, да и если бы я захотел с кем-то поделиться, меня посчитали бы психом в лучшем случае.

Ян выпалил это на одном дыхании, чувствовалось, что он давно думает об этом и, наверное, готовился. Алекс улыбнулась и крепче взяла его под руку.

— Да, мне это знакомо, — лукаво проговорила она, — правда мне и сейчас говорят, что я психованная, но это даже приятно.

В этот раз у нее были длинные каштановые, чуть вьющиеся волосы, джинсы, майка и кроссовки, сверху была накинута кофта Яна.

— Ты такая… домашняя, — сказал он, немного обогнав ее и повернувшись лицом к ней.

— Я старалась, для тебя, между прочим! И вообще-то, я дома. Тебе разве не говорили, что этот дом наш тоже?

— Нет, я сам догадался.

Оба рассмеялись.

Некоторое время шли молча. Потом Алекс спросила:

— Что он еще тебе говорил?

Ян задумался, он с трудом вспоминал эти беседы. Сейчас уже чуть лучше, чем раньше. Но пока это все равно лишь отрывки. Утром, только открывая глаза, он, казалось, помнил почти все. Но проходило несколько минут, и к завтраку он уже практически ничего не помнил. Потом в течение дня, он вспоминал куски бесед, диалогов, ландшафтов и пейзажей, каких-то упражнений.

— Я помню мало, про дом, например. Про то, что мне нужно быть рядом с лесом, понимать его. С этим у меня, наверное, самая большая проблема. Я, извини за каламбур, не понимаю, как это — понимать лес.

— А как ты определяешь, какие деревья надо рубить, а какие нет? — спросила Алекс.

— Ну, для этого не надо обладать каким-то особенными интеллектуальными способностями, — смотря ей в глаза, говорил Ян.

— Ну и иногда, — продолжал он, — я, пожалуй, чувствую, что какое-то конкретное дерево нужно убрать. Кроме того, когда я устраивался на работу, в деревне мне выдали брошюру годов, наверное, семидесятых, которая называется «Как сохранить лес».

— Понятно. Как ты думаешь, тебе сильно помогло бы научиться кататься на велосипеде, если бы ты сначала книгу об этом прочел? — с издевкой спросила Алекс

— Не знаю, наверное — нет.

— В этом я помочь тебе не смогу. Разве что, — она немного задумалась и затем продолжила:

— Иногда, когда мы с Мишель охотимся и заранее знаем, где произойдет встреча, я прихожу туда накануне ночью или за несколько часов, когда там никого нет. Сажусь, и сначала долго смотрю по сторонам медленно, не ища ничего конкретного. Со временем, начинаю замечать детали, которых не видела раньше, иногда на это уходит час, иногда больше. И еще кое-что может тебе пригодиться. Встань в двух метрах от меня, вон там у дерева.

Ян послушно встал.

— Теперь смотри чуть выше или чуть в сторону от меня. И смотри внимательней. Видишь что-нибудь?

— Нет, — ответил Ян.

Он силился изо всех сил увидеть что-нибудь, но ничего кроме Алекс не видел, к тому же она так улыбалась, что отвлечься от нее было более чем сложно.

— Я ничего не вижу, — устало ответил Ян.

— Смотри еще, — ответила Алекс и перестав улыбаться, села на землю.

Сел и Ян. Сначала он боролся с желанием засмеяться, в голову лезли ненужные мысли. Потом он вспомнил театр и «Метрополь», это придало ему решительности.

Так прошло по его подсчетам не меньше часа.

— Ну? — спокойно спросила Алекс, видишь?

— Нет, ничего не изменилось, кроме того, что я, кажется, не встану больше никогда.

— Видимо еще рано, не в этот раз, — подбадривающее сказала Алекс, и подойдя к нему, протянула руку.

Ян внимательно смотрел на ее руку, чуть склоняя голову набок.

— Тебе жарко? — спросил он наконец.

— Что ты имеешь в виду? — переспросила она

— Ну, от тебя идет пар какой-то, от рук и немного от головы, — ответил Ян.

Алекс подошла, взяла его за руку, подняла с необычайной легкостью, и поцеловав в щеку, сказала:

— Умница, это небольшой и огромный шаг одновременно. Мне абсолютно не жарко. То, что ты сегодня видел, «пар» как ты сказал, — обращай на это внимание у себя, у других, пытайся увидеть это у деревьев.

Ян не совсем понимал, что здесь такого, но был доволен, что Алекс его похвалила.

Она сорвала какой-то цветок, нацепила его себе на волосы, потом выкинула.

— А насчет того, что ты ничего не помнишь утром, поговори с Мишель, у него была похожая проблема. Только не смейся над ним, он тяжело это воспринимает.

Когда они вошли в дом, Мишель стоял у холодильника и проводил ревизию:

— Ян, ты когда в последний раз в магазин ходил?

— Может быть дней десять назад, — почесав затылок ответил Ян.

— Эх, всему то вас, молодых учить надо. Машина есть?

Ян кивнул.

— Тогда поехали в магазин.

Ян переглянулся с Алекс, та кивнула.

— Хорошо.

Они ехали уже минут пятнадцать. Ян молча вел машину, Мишель трещал не замолкая ни на минуту, про все подряд. Параллельно употребляя какие-то чипсы, кажется одновременно со вкусом, или по крайней мере с запахом чеснока, лука, острого перца и рыбы. Сочетание то еще.

Ян ждал. Когда-то ведь ему нужна будет пауза, что бы дышать например или сглотнуть. Ситуацию спасла кочка, во время которой Мишель прикусил язык. Ян заметил ее издалека и специально направил машину именно так, чтобы их тряхнуло.

— Мне нужно кое-что у тебя спросить, — мягко начал Ян, когда Мишель вынужденно замолчал.

Мишель выпрямился, перестал жевать, даже слегка напрягся.

— Я не помню утром, почти ничего, — с серьезным видом сказал Ян, — Алекс сказала, ты можешь помочь.

— А больше она ничего не сказала? — переспросил Мишель.

Подумав немного, Ян сказал:

— Она сказал, что лучше тебя в этом никто не разбирается.

Сработало. Мишель расслабился, глубоко вздохнул, погладил себя по животу, посмотрел на часы, открыл окно, высунул руку и начал свистеть.

Ян ждал.

— Совсем ничего? — переспросил Мишель через несколько минут.

— Отрывки, иногда более, но чаще менее продолжительные. Иногда всплывает в течение дня что-то, но чаще всего это сложно очень.

— Ну, я могу дать тебе пару советов. Во-первых, надо высыпаться.

Во-вторых, ты просыпаешься ночью?

— Нет, обычно нет, — ответил Ян, только от громких звуков разве что.

— А сколько ты спишь, во сколько ложишься? — не успокаивался Мишель.

— Ложусь около полуночи, встаю в семь утра, — Яну начала надоедать беседа и он уже корил себя за то, что спросил.

— Тогда ставь себе будильник на два часа ночи и на пять, просыпаясь, записывай все, что помнишь, потом снова ложись. Утром это не обязательно — уже без лишнего пафоса сказал Мишель.

— Это все? — не веря своим ушам, переспросил Ян.

— Это все! — Не унывая, ответил парень.

Ян был несколько расстроен, он надеялся на какие-нибудь таблетки или снадобья или может на программу компьютерную, раз уж рядом такой компьютерный гений. Но промолчал.

Все же, за неимением лучшего совета, Ян воспользовался этим, что в дальнейшем дало свои плоды. Записи и отрывки памяти стали делать воспоминания о событиях во сне более четкими и связанными.

Когда Алекс и Мишель уехали, Ян несколько дней тосковал по ним, особенно вечерами, потом привык.

Как-то вечером, он, сидя в лесу, как советовала Алекс, заметил, что некоторые деревья более теплые, а другие совсем холодные. По-другому он объяснить не мог.

Других отличительных особенностей не было. Однажды он решил провести эксперимент. На небольшой опушке он нашел несколько «холодных» деревьев и, немного подумав, срубил их. Ничего необычного не произошло.

Правда через месяц ему показалось, что другие деревья на этой опушке растут быстрее чем остальные, в лесу. Он называл это место своей поляной. Находя растения в лесу, которые ему особенно понравились, он пересаживал их семена на эту поляну. Нигде в лесу он не чувствовал себя так хорошо, как здесь.

Однажды он заснул на этой поляне. Проснувшись, он понял, что помнит абсолютно все, что снилось.

Еще через неделю он построил там небольшую беседку из «холодных» деревьев со всего леса. Это стало по-настоящему, его местом.

Прошло пять месяцев. Ян чувствовал перемены в себе. Его волосы отросли, руки стали сильнее. Когда он выезжал в город, то понял, что совершенно по-другому смотрит на людей. Он не обращал внимание ни на кого, и одновременно видел всех. Звуки и запахи отсутствовали для него, пока он не хотел их почувствовать. Еще он заметил, что от некоторых людей ему хочется держаться подальше, а рядом с другими хотелось находиться. Просто сидеть.

Он стал их называть по аналогии с деревьями «теплыми» и «холодными».

Как только он подходил к «теплому» человеку, он или она начинал зевать или делал глубокий вдох или выключал телефон. Когда рядом оказывался «холодный» человек, он или она начинали ерзать, беспокоиться и в ближайшее время уходили.

Но на это уходили силы. Ян гораздо комфортнее чувствовал себя без людей. Он каждый день ходил на его место, садил деревья, делал что-нибудь с землей и это место отвечало ему. Каким бы уставшим он ни был, стоило побыть там какое-то время и силы восстанавливались.

Время шло, Алекс и Мишель не появлялись, сны были просто снами. Ничего не происходило. Ян заметил, что может часами сидеть в своей беседке. В эти минуты мысли замедлялись, и он «растворялся в лесу». Он почти засыпал, но это был не сон. В эти минуты его самого как бы не существовало. Вся жизнь разделилась на две части, время на поляне, и остальное время, в котором один день ничем не отличался от другого.

Как-то утром, проснувшись на поляне, он понял, что провел здесь несколько дней. Без еды, воды, любых человеческих удобств. Придя домой, он увидел себя в зеркало и не узнал. На него смотрел чужой человек, заросший щетиной с клочковатыми волосами, запекшимися губами, и совершенно не его, Яна которого он знал, глазами.

В этот момент Яну стало страшно. Кем он будет через день, неделю. Узнает ли себя в зеркало через месяц.

Была пятница, он поехал в город, зашел в парикмахерскую, магазин одежды. Затем поехал в магазин, купил продуктов, но ему не хотелось возвращаться обратно. Чего-то не хватало. Он решил заехать в один бар. Каждый раз, когда он бывал в городе, он видел то объявление об этом месте, то слышал в случайном разговоре.

Еще в прошлой, до театра жизни, он понял, что есть места, в которых нет вчера и нет завтра. Ты приходишь туда, нулевой, можешь встретить человека, который изменит твою жизнь. Можешь рассказать незнакомцу о проблеме, которой никогда бы не поделился с самым близким другом. Можешь быть кем угодно, а иногда только там ты и можешь быть собой. Он называл такие места «уютными местечками». Как только он вспомнил это, то всплыло еще одно воспоминание. Из сна. Он не просто услышал название этого места в прошлые свои поездки. Несколько раз во сне, название этого места фигурировало не на последнем месте. «Зеро поинт» — так называлось это место. Как он мог об этом забыть.

Он вбил координаты бара в навигатор своего пикапа. Но по мере приближения необходимость в нем отпала. Он помнил эти места, знал куда ехать. Войдя в бар, он также знал, где лучше сесть, где находится туалет, даже некоторые лица казались знакомыми.

— Вы раньше не были у нас? — спросила его девушка, администратор.

— Кажется был, — чуть потянув первый слог, ответил Ян.

Продвигаясь к барной стойке, он поймал себя на мысли, что ему здесь комфортно. Это было совсем другое, не так как на поляне. Пока он не мог это объяснить.

— Что будете пить? — спросил его бармен.

— Стакан воды со льдом, — ответил Ян.

Несколько удивившись, бармен, мужчина лет сорока, подал ему стакан воды и отошел. Хотя Ян видел, что краем глаза тот наблюдает за ним.

— Вы что-то хотели спросить? — через некоторое время Яну стало любопытно.

— Я не мог вас видеть раньше, в кино, или в новостях? — тщетно пытаясь вспомнить, говорил бармен.

Ян вспомнил, что раньше его часто показывали и по телевизору, фото печатали в газетах, журналах.

— Нет, это маловероятно, если только какому-нибудь журналисту не придет однажды в голову снимать фильм о лесорубах.

Бармен рассмеялся: — Тогда уж скорее о барменах снимут, чем о лесорубах.

Ян рассмеялся в ответ.

С тех пор, Ян пытался заходить в «Зеро поинт» каждую пятницу, если позволяли обстоятельства.

Ян шел к своей поляне, обычной тропой, никуда не сворачивая. Но никак не мог найти ее. Он точно знал, что она где-то рядом, ощущал ее, но вокруг был только лес. Он кричал, бежал то в одну, то в другую сторону. Ян пытался вернуться домой, результат тот же самый, лес и ничего вокруг, никого вокруг. Он остался один, все исчезло. Человек без прошлого и без будущего. Будет ли кто-нибудь скучать по нему, если он исчезнет в миг. Нет.

— Успокойся, — Ян услышал голос, которого давно уже не слышал, но помнил его из снов.

— Осталось не много, — продолжал голос, — Встань, сделай глубокий вдох, закрой глаза и иди вперед, и что бы ни происходило, не оборачивайся.

Ян так и не понял, что происходило вокруг, если честно, он боялся. Боялся ослушаться голоса, боялся опять заблудиться. Он чувствовал, что идет правильно, не понимая куда и пытаясь не думать об этом.

— Молодец, ты почти…

Голос прекратился, Ян почувствовал мурашки по всему телу, потом резко заболела левая рука, он ее не чувствовал. Затем он проснулся.

Ян лежал на полу, левая рука лежала под ним, неестественно согнута. Осторожно вставая, он боялся, что как-то повредил руку, потому что она была словно чужая, какая-то мягкая и холодная. Потом снова появилась боль, и пальцы стали немного шевелиться. Ян глубоко вздохнул.

Еще пол часа он сидел на краю кровати, разминая руку. Было три часа ночи и спать больше не хотелось. Он приготовил омлет, как когда-то готовил его отец, когда они с сестрой были еще детьми. Выпил кофе. Половина пятого.

За время пребывания в этом доме, у Яна появилось одно увлечение. Это началось с внутренней отделки дома, часть которой Ян решил делать сам. Потом он обратил внимание, что работа с деревом приносит ему удовольствие и спокойствие. Пару недель назад он набросал эскиз кресла-качалки, она хорошо бы смотрелась в гостиной на первом этаже между окном и камином. Как будто это место и было предназначено для нее.

Однако времени на это как-то не хватало. Тогда он начал реализацию. В сарае за домом он взял все необходимые инструменты. Сначала полозья, потом остов кресла, миллиметр за миллиметром он пилил, вытачивал, шкурил. Он потерял счет времени. Даже при желании вспомнить в последующем, о чем же он думал в этом момент, он не вспомнил бы. А может не думал вовсе, он всецело ушел в работу с деревом.

Он пришел в себя, как только все было готово. Четыре часа дня. Прошло почти половина суток, которые он полностью посвятил креслу. Ян бережно взял свое творение. Он не мог поверить, что это он его сделал. Поставив его на первом этаже там, где оно и должно стоять Ян удивился. Просто не могло быть по-другому. Это место было предназначено для кресла. Для кого же было предназначено кресло, он не знал. Явно не для него. Он понимал это с такой же ясностью, как и то, что он жутко голоден.

Приняв душ и одевшись, Ян более или менее походил на цивилизованного человека. Хотя если бы кто-то сказал, что он выйдет в город в джинсах и старой потрепанной кожаной куртке, скажем, год назад, он бы не поверил.

Ян ехал по городу, пытаясь понять, что же конкретно он хочет съесть. Загорелась лампочка на приборной панели, сигнализирующая о том, что топливо практически на нуле.

— Пятьдесят литров дизельного, — без выражения сказал Ян на заправке, и порядком удивив себя, добавил, — и пачку вон тех сигарет в зеленой упаковке.

Вообще Ян не курил, хотя когда-то пробовал. Как только бизнес стал приносить первые доходы, Ян серьезно озаботился здоровьем и эта забота временами доходила до фанатизма. Раньше. Однако и сейчас у него и в мыслях не было закурить. Садясь в машину, он с любопытством наблюдал, что же будет дальше. Ян открыл бардачок пассажирского сиденья, положив туда сигареты.

Пошел дождь. На другой стороне улицы загорелась вывеска: «Первые Дары Махараджи».

— По крайней мере, не «последние», — усмехнувшись и выбираясь из машины, сам себе сказал Ян.

Сильный запах специй буквально сбивал с ног, стоило переступить порог ресторана. Ян заказал блюдо на выбор официанта, потому что никогда не пробовал индийскую кухню. Он обратил внимание, что люди здесь в отличие от других заведений, где он бывал, не разговаривают друг с другом и едят руками. Некоторые просто сидели, ничего не делая и не шевелясь. Судя по всему, здесь было не мало действительных выходцев из Индии. Через час желудок был полон еды разных вкусов и оттенков. Но чего-то не хватало.

Посидев еще минуту, Ян расплатился и направился в сторону «Зеро поинт».

Парковочных мест не было ни рядом с баром, ни на противоположной улице. Пришлось оставить машину за пару кварталов. По мере приближения с Яном происходило неладное. Внешне он оставался спокойным. Но внутри.

— Я отравился, — была первая мысль, которая посетила Яна в связи с тем, что давление в верхней половине живота возрастала по мере приближения к бару. Когда он зашел, было ощущение, что он потерял слух. Он слышал, как шагает, как дышит, как хрустят костяшки пальцев. Но других звуков не было. Бар был полон народу, они смеялись, разговаривали, танцевали. Но как в старом кино, без звука. Свое дыхание и звук сердца, отдающие через шею прямо в голову, оглушали его.

Ради эксперимента Ян перекинулся парой слов со знакомым барменом, и не смотря на то, что он полностью понимал смысл разговора, слов он не слышал.

Предполагалось, что Ян проведет какое-то время здесь, но ощущения были настолько необычными, что, выпив традиционный стакан воды, он быстро ретировался.

По мере приближения к машине, слух восстановился. Ничего необычного в его состоянии уже не было.

— Пожалуй, надо сделать перерыв, — подумал Ян и поехал домой.