Крылья ангела. История Пассаро

Кирилл Борисович Килунин (2024)

Это история островов Крылья ангела, скрытых от Большого мира где-то в южных широтах, посреди океанских течений и морских волн. Они есть, были всегда и будут, пока есть люди, которым суждено обрести на этих островах свой новый дом, пока есть люди, связанные с этими островами самой тайной их существования. Это история о героях и предателях, отважных мореходах и забытых сказках, легендах, в которых все правда. Эта история об одной маленькой девочке Птице, по имени Пассаро, которой суждено было разрушить тысячелетнее проклятие и победить в схватке с древним орденом Пурпурной розы. Ты слышишь шорох волны, они накатывают одна за другой, крадутся словно большие коты, в воздухе запах терпкой соленой воды, водорослей, нагретого солнцем песка и крики чаек. За мной! Нас ждут чудеса.....Для создания иллюстраций в книге и обложки использована бесплатная версия нейросети Сбер Кандинский 2.1. (Fusion Brain)

5. Игра в мертвеца. Дети вражды

*

У старого дуба — настоящего исполина тридцати метров высотой, коряжистого и раскидистого, с кроной образующей десятиметровый шатер изумрудной листвы, со стволом, который смогли бы обхватить лишь четыре взрослых человека став в круг и сомкнув свои пальцы, помнящего еще век Васко да Гама и конкисту, замерли девять мальчишек. Девять одетых в одинаковые серые тройки: шорты, жилет и короткий пиджак, излюбленную одежду торговых сословий и детей фермеров, которым повезло попасть в Университет, когда на их крик вышел свой Учитель, видимо распознав в очередном крикуне зерна для роста и становления мастера дела. Семеро мальчишек стояли на расстоянии нескольких метров от дерева — исполина, двое совсем рядом с массивным стволом. У мальчишки, что стоял прямо лицом к древнему дубу на голове был одет пеньковый мешок, второй — коротко стриженный здоровячек, держал в руке красную свечу, таинственно мерцающую на ветру. Он вел себя, словно монах и громогласно шептал слова похожие, и так непохожие на молитву:

Раз, два, три, четыре, пять —

Я иду тебя искать.

Этой ночью берегись,

Раз последний помолись.

Как найду тебя — беги.

Мама, мама, помоги!

Не волнуйся: я спешу,

Я не вижу, не дышу,

Съесть хочу тебя, постой,

я узнаю голос твой….

*

Пассаро и Вилфред, смотрят, притаившись в кустах шиповника, как мальчик с красной свечой похожий на монаха наклоняется, закончив свою «немолитву», и поднимает с земли обычную палку. С ней он медленно обходит вокруг дуба, прочерчивая на земле замкнутую линию, внутри которой оказываются дуб и замершие рядом с деревом мальчики.

Неожиданно дико завыв, разворачивается тот, кто стоял лицом к дереву. На мешковине, что надета на его голову, красным сочится оскаленный рот и светятся в темноте пустые щели вместо глаз. И тут стоявшие в отдалении мальчишки закричав, начинают разбегаться в стороны, кто — куда, впрочем, не пересекая прочерченной вокруг дуба черты, а затем замирают, стараясь не шуметь. Как будто играя в «морские фигуры».

— Кто этот страшный с мешком на голове, — шепчет Пассаро в правое ухо своего рыжего друга.

— Мертвец, — тихо, так что она просто читает по его губам это слово, а не слышит, отвечает ей Вилфред.

Маленькое чудовище с мешком вместо головы, шаркающей походкой движется по спирали вокруг дуба, распахнув руки, как будто хочет кого-то обнять, или — схватить, чтобы уже никогда не отпускать свою добычу. Оно мычит, хрипит, клацает зубами и кажется, нюхает воздух. Мальчишки молчат, Пассаро чувствует, что им всем очень страшно, также как и ей: холодно и темно. Она чувствует горький запах их пота и страха. И вот принюхавшись в очередной раз к ночи, странное существо с мешком на голове хватает одного из замерших в нелепых позах мальчишек — полного, краснощекого брюнета.

— Я ууузнал тееебяяя Греээги, — шипит Оно.

— Я в церкве, — кричит брюнетистый толстячек, и надув красные щеки, старательно читает молитву фальцетом, срываясь на визг:

«В молитве своей к тебе обращаюсь, добро несущий мне святый ангеле Христов.

Иже есть ты поспешный слуга Всемогущего Создателя, коий царствует над всем живым и нежитью всякой тоже.

А посему по воле Всевышнего избави меня, слабого и немощного, от напастей разных в образе зверя нечистого и прочей нежити.

И ни домовой, ни леший, ни пущевик, ни прочая пусть да не погубят души моей и тела моего не тронут.

Молю тебя, святый ангеле, о защите от нечистой силы и всех прислужников ее.

Спаси и сохрани по воле Господа Бога».

Мертвец, возмущенно зарычав: РР-ррррр-р, разрывает объятия своих рук, и снова начинает движение по спирали вокруг дуба в поисках новой жертвы.

На этот раз его добычей становится невысокий кудрявый и голубоглазый мальчуган с разбитыми коленками и большой родинкой на правой щеке. Он с самого начала игры стоит, зажмурив глаза и раскрыв рот, как будто готовится крикнуть и конечно начинает кричать, когда оказывается в объятиях мертвеца.

— А-А-а-а-А, — кричит кудрявый мальчик.

— Я узнааал тееебя Тооммии, — шепчет мертвец, и хохочет, так что у всех кто стоит рядом, леденеет кровь в жилах.

— Я в кирке! Я в кирке.., — отчаянно вырывается из лап чудовища Томми. — Я помню молитву…. О, святый угодниче Божий, священномучениче Киприане, скорый помощниче и молитвенниче о всех к тебе прибегающих!

Вознеси ко Господу благомощную твою молитву, да оградит нас от…. Я зааабыл, — плачет Томми. А хохочущий мертвец тащит Томми, куда-то за дуб…, клацая зубами.

— Прекратите все это!!!! Это — глупые игры! — в голосе Пассаро столько силы и убежденности в своей правоте, что мальчишки прекращают игру, услышав ее повелительный крик. Пассаро раскраснелась, ее ладошки сжаты в два кулачка, а глаза сверкают так, что, несомненно, могут поджечь этот мир, парк или сам древний дуб.

— Кто это — кто — кто эта девочка…?, — перешептываются мальчики в сером, передавая друг другу в уста свое «кто…».

— Это Пассаро из рода Диаш. Вы почтили наше общество своим светлейшим присутствием госпожа, — улыбается криво коротко стриженный здоровячек, держащий в руке красную свечу — сын хлебопеков Глен Тук — дежурный смотритель башни Рока. — А кто это с вами? — ухмыляется Глен. А трусливый Вилфред из рода Рауди.

— Вы все тут боитесь! — Пассаро грозно обводит своим пылающим взглядом мальчишек, видя, как они один за другим отводят глаза. — Почему вы решили, что он трусливей, чем вы?!

— Потому что, мы не любим дворян, вам все досталось за так, — отвечает брюнетистый толстячек — Греги, надув свои красные щеки и делает шаг назад, туда, где тень дуба.

— Какая глупость…, — шепчет девочка Птица.

— Глупость, когда кто-то берет себе другом врага… Ты не знала глупая птица, что между твоим родом и родом Вилфреда Рауди вендетта четыре с половиной столетия.

— Ты из тех самых Рауди…, — бледнеет Пассаро. Она смотрит на опустившего глаза и сжавшегося как от внезапного сокрушительного удара рыжего мальчика, в которого почти решила влюбиться, и не знает, что дальше, сказать.

Все решает сеньор де Еспирансо Луминосо — одноглазый старый маг, который никогда не расстается с черным говорящим вороном Корво, сидящим на его левом плече. В синей мантии Хранителя тайных знаний, усыпанной злотыми звездами, он появился, тогда, когда его ученице больше всего нужна была помощь учителя.

— Что здесь происходит, молодые люди?! — его голос тяжел как скала, что, нависла над тобой, отрезая путь или, как ноша скупца. — В Университете нет места сословным предрассудкам и кровной мести. — По поручению господина ректора я — дежурный Учитель и имею право наказующего порядка. По Решению Совета Старейших всякий, кто нарушит одно из Верхних Правил Университета, к коим относятся: Кровная месть, Поклонение Нечистому, Распространение и пропаганда вражды, подлежат немедленному исключению, без ритуального крика ваших учителей! — де Еспирансо наконец замолкает, нахохлившийся словно черный ворон на его плече. И в образовавшейся вокруг них тишине слышно, как бьются о стекла окон в баше Донжоне ночные мотыльки, где — то далеко, по ту сторону мостов, какой — то пьяный моряк затянул свою фаду, стуча каблуками сапог подбитых гвоздями из меди под звуки испанской гитары.

Пассаро смотрит, как бледнеют мальчишки. А из-за дерева — древнего дуба, выходит бритый наголо, долговязый паренек с пеньковым мешком в руках, за ним, смиренно опустив свою голову, трусит невысокий кудрявый и голубоглазый мальчуган с разбитыми коленками и большой родинкой на правой щеке.

Девочка Птица разворачивается, чтобы посмотреть в глаза рыжего Вилфреда. Но тот провалился, как сквозь землю. Пассаро хочется плакать от несправедливости этого мира, а учитель кладет свою сухую ладонь ей на плечо:

— Он вернется, девочка Птица. Дай ему все осознать.

Пассаро вздыхает, ей становится грустно и еще одиноко, она снова вспомнила маму, а еще Блэр — чье имя на языке скандинавов значит Ветерок, рыжую Блэр из рода Рауди. Ее предок Бартоломео любил эту женщину больше своей потерявшейся среди южных морей жизни. И это, их любовь, стала причиной настоявшей вражды меж двумя их древними родами, вендетты, длившейся четыре с половиной столетия.

*