1. книги
  2. Юмористическое фэнтези
  3. Кира РАЙТ

Упрямая. (Не)пара для волка

Кира РАЙТ (2022)
Обложка книги

Что делать, если твой отец совершил ужасную вещь, став врагом целой стаи оборотней? Правильно. Влюбиться в одного из них. Ну и что, что избранник говорит, что без истинной пары построить семью невозможно, и всячески старается держать дистанцию? Я упрямая и добьюсь своего. Тем более сам виноват, снится, когда не надо. Хотя не сказать, что он так уж сильно против моих планов… Итак, условия. Дано: один оборотень, одна не такая уж и невинная героиня, невероятное взаимное притяжение и просто вагон разных тайн и трудностей, которые предстоит разгребать этим двоим. Что выйдет в итоге? Горячая, немного сумасшедшая история любви, которой море по колено. Жаль к тегу «адекватные герои» нельзя добавить слово «почти»)

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Упрямая. (Не)пара для волка» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 15 Завтра полнолуние

Эмин тоже слышит шум и отскакивает от меня, как от чумной, пряча руки за спину и сутулясь. Наверное, не хочет, чтобы в нём заметили изменения. Но почему это плохо? Ведь эти люди — его знакомые, один даже брат вроде. Разве они его не отпустят теперь?

Но раз он ведёт себя так, решаю тоже не палить контору, буду помалкивать. А то ещё испорчу чего.

За решеткой показывается сначала лицо одного из тюремщиков, а потом того важного мужчины, который назвал его братом. И он говорит первым.

— Как тебе сосед? Мне сказали, ты отказалась выходить.

Явно обращается ко мне.

— Ну знаете, я пока лучше тут посижу, если Вы, конечно, не хотите меня отпустить.

— И что, поверишь, если скажу, что хочу? — так неприятненько усмехается.

— Разумеется, нет, поэтому и не пойду никуда.

— Слушай, раз уже всё пошло не по плану, не собираешься же ты тут вечно сидеть?

— Ну если выбирать между жизнью в клетке и расправой, то ответ очевиден.

— Упрямая, — снисходительно качает головой, — он все равно тебя разорвёт. Завтра полнолуние.

Эмин едва заметно вздрагивает, и я ловлю его брошенный украдкой обеспокоенный взгляд.

— И что, что полнолуние?

— Узнаешь, — мерзко ухмыляется а точно брат?

— У меня к Вам вопрос, мистер… — ага, представляться не намерен ну ладно. — Со мной более или менее ясно, но что ж Вы брата кормите как собаку.

Эмин вздрагивает уже более явственно и зачем-то рычит, повернувшись к двери спиной, а ко мне лицом. Но он же прежний, без клыков тех. И если это был какой-то знак, то я не поняла.

— Ответ на этот вопрос ты узнаешь завтра, — обещает этот тип. — Веселой ночки желать не приду, но камеру оставлю вот здесь, — он кивает на дверь. — И ещё. Предложение выйти действует до завтрашнего утра, а потом…

— Засуньте себе это предложение сами знаете куда, господин ноунейм, — огрызаюсь я, ловя укоризненный взгляд Эмина.

Он меня осуждает за то, что грублю его брату? Шикарно. Я ещё и крайняя.

— Да вообще без вопросов, — безразлично пожимает тот плечами.

И просто уходит. Разворачивается в своем идеальном костюме и оставляет нас в этой металлической коробке. Не то чтобы меня не устраивает перспектива снова остаться наедине с Эмином, но этот его мерзкий братец меня задел — не могу же я и правда тут сидеть вечно, а еще это полнолуние…

Когда мы остаёмся одни, уже не до поцелуев. Всё испортили, гады.

— И что будет завтра?

Эмин отвечает только когда стихают шаги всех наших незваных гостей, даже чуточку позже. Может, это я уже не слышу только?

— Это плохо, лисичка.

— Почему?

— Не хочу тебя пугать заранее, но в полнолуние мы особенно не сдержанны.

— Вы? Кто «вы»?

— Это сложно объяснить, есть только надежда, что если я не тронул тебя раньше, то и завтра сдержусь… Хотя то, что было сегодня, уже говорит о многом.

— Что было? — спрашиваю прежде, чем успеваю подумать и опять краснею. — Вы о поцелуях, да?

Интересно, о чём это ему говорит. Мне о том, что понравилось, и хочется повторить.

— Да, о них. Это похоже на… ммм… гормональный всплеск. Я мужчина, у которого не было близости с женщиной уже лет пять, а ты милая и красивая девушка…

— Вы считаете меня красивой?

И опять спросила прежде, чем поняла, что это неприлично. И только затем осознала, что он вообще сказал. Пять лет?! Так его держат тут с моего тринадцатилетия? А уже потом дошло и остальное. То есть завтра будет какой-то особенный гормональный всплеск… И чем мне это грозит? Зацелует меня до смерти?

— Ты очень красивая, и боюсь, что завтра для меня будет не так важна наша разница в возрасте, обстоятельства и камеры… Вообще ничего.

— И какова наша разница в возрасте? — снова концентрируюсь на главном, отсеивая ненужную информацию. И спрашиваю опять лишь о том, что мой мозг в первую очередь посчитал важным. — Мне восемнадцать, почти девятнадцать, — вру нагло, приподняв подбородок. Ну преувеличила совсем немножко.

— Выходит, я старше на десяток. И мне, правда, очень жаль.

— Я не понимаю, Эмин, — говорю мягко, поднимаюсь и иду к нему ближе.

— Боюсь причинить тебе вред.

— Так почему Вы не попросили брата Вас выпустить?

— Пока нельзя, — он приобнимает меня за талию, чуть заметно и очень прилично. Слишком. Даже немного раздражает. Вот сам же недавно мял меня за разные места, а теперь весь такой правильный вдруг.

— А есть способ этого избежать?

— Ну… Наверное мне стоит выплеснуть накопившееся напряжение…

— Я согласна! — выпаливаю на одном дыхании и только потом до меня вдруг доходит, что он мог вообще не это иметь ввиду. Ой.

Эмин по-доброму усмехается, а я чувствую, что теперь стою пунцовая не только на щеках, но до корней волос, хотя в его глазах вижу, что наши желания сходятся.

— Я понимаю, ты боишься и… — а может и это имел ввиду, поэтому решаю всё взять в свои руки. Ну ради спасения жизни же. Вовсе не потому, что мне ужасно хочется снова на него наброситься. Хотя где-то на краю сознания мелькает мысль, что то, что ощущаю сейчас, весьма странно, но как-то не до неё сейчас.

— Знаете, мне вот очень хочется жить, а боюсь я Вас не так и сильно…

Веду ладошкой по его широкой груди вверх, к шее, потом запутываю пальцы в его волосах.

— Ты ещё совсем ребёнок, — вздыхает как-то обреченно, словно уговаривая себя самого, но голос его уже становится немного хриплым.

— Ну уж не совсем, — встаю на цыпочки и осторожно целую его.

Не так как он меня раньше, а весьма целомудренно, хоть и в губы. Иначе пока ещё стесняюсь сама. Надеюсь, камеры уже не поставили? Видимо эта мысль приходит не только мне в голову, Эмин оглядывается и, кажется, выдыхает удовлетворительно. А потом чуть подталкивает меня к кровати. И я иду.

Да куда угодно бы за ним пошла.

— Я не должен так поступать, меня на тебе слишком клинит, а ты ведь меня не знаешь совсем, — и его слова расходятся с тем, что он уже пробрался мне в ворот платья, пытаясь найти грудь.

— Знаю, — я уже тяжело дышу, сама расстегиваю воротник и спускаю его до пояса. Ну правда мешается только.

— Я слишком взрослый для тебя, — зачем он это говорит, если его губы в следующую секунду уже обхватывают напряженный сосок? Прикусываю губу, чтобы не застонать в первую секунду, а потом:

— Не слишком, — успокаиваю, прижимая к себе за волосы изо всех сил.

— Чёрт, ты меня с ума сводишь, лисичка, не могу себя контролировать…

— Скажи ещё раз так, — прошу, уже постанывая в голос.

— Лисичка, — зовёт он и укладывает меня на постель. Ну наконец-то.

И послушно ложусь, чуть разведя ноги для него. Сколько ночей я проживала всё это с ним. Сколько раз ревела, проснувшись, от того, что это всего лишь сон. И вот. Сейчас. Он на самом деле ласкает меня, целует, трогает так… неприлично…

Его рука крадется по бедру, и я сама подаюсь вперед, ближе, желая уже ощутить на себе тяжесть его тела, тяну к себе. Его глаза горят, когда чуть прикусывает кожу на моей груди, от чего я вскрикиваю, а Эмин замирает.

— Если мы продолжим, ты должна быть очень тихой, — как же соблазнителен его шепот.

— Мгм, — мычу, заранее согласная на что угодно, лишь бы не останавливался. И он не останавливается, продолжая целовать всё ниже и ниже, уже дойдя до живота, подняв низ платья до талии, где оно теперь и болтается ненужной тряпкой.

Целует сквозь трусики прямо там, я извиваюсь на неудобной кровати зажимая себе рот обеими руками. Такого в моих снах не было, и это гораздо более возбуждающе… Ну до чего же хорошо…

Он снимает с меня белье и прикасается губами уже к телу, от чего один стон я всё же выпускаю наружу. Его горячий язык изучающее гладит мокрые складочки, он снова шепчет:

— Ты такая влажная…

Да черт! Я влажная с тех пор, как ты мне приснился первый раз! Как же мучительно приятно то, что он сейчас делает! Ни в какое сравнение с тем, как я себя удовлетворяла.

Его язык проникает внутрь меня, и я тихо ойкаю, едва удержавшись, чтобы не сжать бедра и не спровоцировать оргазм прямо сейчас. Чувствую, как он поднимает голову, а потом вижу своим затуманенным взглядом уже над собой оранжевые сполохи.

— Не передумала?

— Нет!

Отвечаю так быстро, будто от скорости ответа что-то зависит. Он снова усмехается, хотя вижу, что уже тоже не в себе, и наклоняется надо мной, бедрами охватываю его торс. Чтобы не сбежал. В живот упирается его возбужденный член…

Да начинай же уже, — молю мысленно, а он, судя по звукам… принюхивается?

Сфокусироваться на его лице не могу толком, всё плывёт, низ живота и между ног горит, мне даже немного больно. А он снова останавливается.

— Да что такое? — выдыхаю, не понимая, зачем он медлит. Чувствую, что я уже не просто влажная, кажется во мне столько влаги отродясь не было. А всё тело будто выворачивает от желания, чтобы он наконец продолжил.

— Не чувствую твоего запаха.

— Ну это вроде как хорошо, учитывая, что я тут без душа два дня.

То, что мы обтираемся тряпочками, смоченными водой вот вообще не утешает. Ну как мы. Я. А вот даже его лицо от чужой крови тоже мне пришлось вытирать. Это теперь он говорит и вроде даже соображает. Хотя в данный конкретный момент я бы предпочла, чтобы думал поменьше. Слишком рассудительный. Совсем не вовремя.

— Я не о том… Неважно.

— Тогда поцелуй, — выпрашиваю снова, ну и ладно.

Если честно, когда он сказал про сбросить напряжение и потом начал меня раздевать я не рассчитывала на такую долгую прелюдию. Уже и поговорили, хотя могли и бы и без того обойтись, и целует он меня слишком медленно, мне кажется, а потом начинает массировать набухшую горошинку удовольствия пальцами, заставляя меня усиленно закрывать рот руками, чтобы не стонать. У него явно выходит лучше, чем у меня самой. Но мне всё равно мало…

Хочу его в себе. Сейчас. Не могу больше. Чувствую себя нимфоманкой. Может у меня расстройство какое-то?

Только Эмин не торопится, и взяв другой ладонью немного моей влаги, которая стекает в небольшую лужицу на матрасе, неожиданно для меня обхватывает свой член с набухшими венами и ярко выделяющейся головкой и начинает водить по нему крепко сжатой рукой, не переставая ласкать меня.

Он не был огромным, как показывают в порно, каюсь, смотрела несколько раз после тех самых наших снов (кстати, не понравилось, раздетые чужие мужики — фу), но зато невероятно красивым. И всё же моя ладонь, наверное, обхватила бы его с трудом… Захотелось проверить тотчас. Но не отталкивать же его руку…

Зато перестать смотреть, как он сам себя ласкает… Небо… От этого зрелища и своих же мыслей я ощутила оргазм почти сразу, и всех моих сил стоило сдержать пошлый и громкий стон. Не отводя от меня взгляд, очевидно ощущая под своей ладонью затухающие судороги моего удовольствия, он и задвигал другой быстрее.

Я не могла отвести взгляд от его паха, пока он не повернул мой подбородок к себе. И в момент, когда его взгляд встретился с моим восхищенным, он кончил, утробно зарычав.

Его семя попало мне на живот, но это было так приятно. И пахнёт оно так…ну в общем как весь он, чем-то притягательным. И отчего-то появилась мысль обмакнуть палец и попробовать на вкус…

И честно, я никогда не чувствовала ничего подобного. Кончил он, а удовольствие получила я. Кажется, начинаю понимать, как девушкам может нравится минет. И от мыслей, чтобы охватить его член своими губами, внизу снова стало горячо и очень мокро. Эмин ещё немного нависал надо мной, и я было подумала, что мы сейчас продолжим, но он вдруг поправил на мне подол платья, пряча в штаны свое сокровище, которым я хотела обладать до одержимости, отводя начавший проясняться взгляд, прошептал:

— Извини, лисичка, я озабоченный придурок. Это полнолуние так действует, но я всё равно не должен был тебя трогать…

— Ээээ…. — глубокомысленно постановила я.

Я только что испытала самые приятные ощущения в моей жизни, а он несёт этот бред. Ну почему из всех мужчин я влюбилась в эту бесчувственную глыбу? Правда думала, что мы сейчас…ну…будем заниматься… этим. Мне так хотелось.

И плевать, что это не самое подходящее место, чтобы лишиться невинности, но он конкретно так испортил мне настроение. Серьезно вот, да? Показал и не дал… Захотелось обозвать его как-то, но я не придумала, как именно, и стукнуть. Даже застонала вслух от злости на него, а он забеспокоился:

— Где-то болит?

— Да ты не сделал ничего, чтобы болело, — раздосадовано бросила я, и почти сразу устыдилась, что так открыто демонстрирую свои чувства, обычно привыкла скрывать. Но он не понял. Вот когда хочет, всё прекрасно понимает, зато сейчас…

— Вред можно нанести и без традиционного секса…

— Небо! — я зло поднялась и пошла искать бутылку, чтобы попить и подмыться.

То есть вот так трогать меня — это нормально, а продолжать он не может. Рррр! Ну какой невыносимый кретин мне достался, а…

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я