Королева обмана

Кира Оллис (2025)

Из-за компании «Паблик Билдингс» бизнес Элизы попал под угрозу, но подруга предложила ей хитроумный план: устроиться в эту фирму сотрудником, чтобы любыми средствами вернуть своё. Фальшивое резюме, несуществующие заслуги, идеальная биография — казалось бы, всё продумано до мелочей, чтобы удачно провернуть аферу. Но Элиза не была готова к главному: директором этой компании оказался незнакомец, с которым она провела накануне незабываемую ночь.

Глава 2 Стрип-бар

Элиза

— Келли, когда ты предлагала сходить на стрип-шоу, забыла упомянуть, что оно будет женским, — недовольно фырчу я, отправляя в рот маринованный огурчик.

За его божественным хрустом не слышу, отвечает ли подруга. Райское наслаждение… В принципе, ради одной этой закуски я готова простить ей оплошность. Не так много мест в Нью-Йорке, где можно полакомиться подобными деликатесами. То, что продают в местных супермаркетах, не сравнить со вкусом из детства. В основном, здесь огурцы, нарезанные слайсами для бургеров, или огуречные острые салаты, а если повезёт, и найдёшь что-то схожее с виду, по качеству будет уступать тому, что люблю я.

Маленькая Лиза с нетерпением ждала посылки от бабушки, оставшейся жить в России. Грибочки, огурцы, банки с малиновым и абрикосовым вареньем и обязательно новая пара вязаных шерстяных носков, над которыми ржала та самая будущая проститутка Нина.

Но мне было всё равно. Я ни разу не была на родине родителей и вряд ли в тот момент ностальгировала по маринадам, как они, но считала, что особенная, ведь Нинке никто и ничего не присылал с другого континента. Она завидовала, однозначно.

И сейчас вкус уксусно-сладкого корнишона во рту словно отматывает время назад. Туда, где всё было легко и просто. Где мама и папа были рядом. И если мне зададут вопрос, чем пахнет детство, я, не раздумывая, отвечу: маринованными огурцами и носками! Шерст-т-яными.

Ой, я это произнесла или даже в мыслях заикаюсь?

— Лиззи, Солнышко, может, тебе хватит? — озабоченное лицо Келли придвигается ближе.

Солнышко… Она меня так называет с первого дня нашего знакомства. Что-то свечу я всё меньше и реже. Нужно исправляться.

— У тебя кривой рот, — хохочу я, попадая указательным пальцем мимо её губ.

— Сама ты кривая, — дуется она. — Между прочим, на тебя уже минут пятнадцать пялится вон тот мачо. Только не смотри в ту сто…

— Где? — Принимаюсь некультурно вертеть головой по сторонам в поисках того самого мачо, не дослушав подружку.

Парни и мужчины, скучковавшиеся возле постамента, где делает воздушный шпагат стриптизёрша, точно мимо. Идём дальше. Смазливый блондин, седеющий пиволюб, худощавый студент, отдавший на шоу чаевые, заработанные на заправке, перекаченный тренер или фитнес-блогер, клон Деймона Сальваторе, семейная пара… Стоп-стоп-стоп. Отматываю расплывчатое пространство на две персоны назад и встречаюсь с насмешливыми глазами неразличимого цвета. В тёмном помещении, исполосованном цветными лучами от прожекторов, сложно цвет волос определить, не то что глаз, но почему-то кажется, что они у него голубые. Все похотливые кобели, с которыми доводилось встречаться, были голубоглазыми. Значит, и этот такой же. Но этот кобель какой-то особенный. Породистый.

Сверкаю улыбкой в ответ, на что он поднимает вверх высокий бокал и, развязно ухмыльнувшись, закидывает одну руку на спинку дивана. Взгляд не отводит, продолжая телепатическим способом стаскивать мою одежду. Оставшись обнажённой по пояс, вдруг ощущаю, как грудь обдувает фантомный воздух, отчего встают соски. Опускаю голову вниз, на всякий случай проверяя, не умудрилась ли я и впрямь скинуть с себя топ, но нет. Он на месте. Зато соски топорщатся так, что вот-вот прорвут его тонкую ткань.

Ну ничего себе! Он действительно раздел меня взглядом! Интересно, какие у него ещё есть способности?

— Хочу его, — сообщаю Келли, вернув всё внимание ей. — Если подойду к нему первая, это будет слишком?

— Эй-эй, притормози, Лиззи. Ты его даже не знаешь!

— С каких пор это стало обязательным критерием для секса? Может, я просто хочу получить удовольствие без вот этих… — указательным пальцем создаю невидимый смерч в воздухе, вспоминая идиомы английского языка, пока моя собеседница странно дёргает бровями, — выносов мозга. А этот красавчик точно со мной солидарен. У него на лбу написано: «Поехали ко мне».

— Ну что, едем? — над самым ухом раздаётся мурашковзрывательный баритон, отчего я чуть не подпрыгиваю на месте.

Подбородок слегка отвисает, когда я вижу мужчину вблизи. Это он! Тот самый породистый кобель.

— Я, эм, я… — начинаю оправдательную речь, смущённо откладывая недоеденный огурец, на который парень кидает заинтересованный взгляд.

Вся моя смелость испарилась так же быстро, как появилась.

Матерь Божья, его лепили лучшие скульпторы, рисовали самые талантливые художники и одевали самые дорогие стилисты. Белоснежная рубашка с небрежно расстёгнутым воротником и закатанными рукавами придаёт ему мятежный вид. Спортивные часы на запястье контрастируют с прикидом, кричащим о том, что он притащился сюда сразу после работы в офисе или деловых переговоров. А сегодня, на минуточку, суббота. Он похож скорее на большого босса, чем на белого воротничка, находящегося в подчинении у большого босса. Стало быть, трудоголик. Навскидку красавчик мой ровесник или чуть старше. «Совершеннолетний», — делаю важную пометку.

Ёшки-матрёшки, мой анализ длился секунд десять, а мозг успел прогнать практически всю его жизнь от рождения до этого момента. Жаль, язык шевелится с противоположной скоростью.

— Это не то, что ты… вы… — Чёрт, зачем я пила? Позорище. Хорошо, что в английском и «ты», и «вы» произносятся одинаково, и мои запинки выглядят не так убого.

Перевожу беспомощный взгляд на Келли. Предательница сияет и улыбкой, и глазами, застывшими на моём «кобеле», как на божестве, сошедшем с небес.

На выручку приходит он сам:

— Разумеется, не то. Поехали? До утра осталось мало времени.

— Ты серьёзно? Я не… такая, — нервно сглатываю, начиная злиться. Да, я минуту назад хотела с ним трахнуться. Но мне известно, что я не такая, как Нинка, а ему — нет. За кого он меня принял?

— Вот и расскажешь, какая ты, — веселится он, но хотя бы не насмехается.

Ясные глаза (действительно, голубые) продолжают раздевать меня так же, как и несколько минут назад на расстоянии.

— Откуда мне знать, что ты не маньяк? — Фух, смелость снова начала проклёвываться сквозь дебри пьяного бреда.

Мужчина соблазнительно улыбается и лезет в карман стильных брюк графитового цвета, безупречно сидящих на его бёдрах. Достав оттуда карточку, вкладывает её в мою ладонь. Передо мной оказался клад: титановая карта American Express Centurion с выгравированным именем Блэйк Фишер. Одно годовое обслуживание такой карты стоит как мой несколькомесячный доход.

— И что? Здесь не написано, что ты не маньяк, — сообщаю ему с наигранной долей скептицизма.

— Ты забавная, — смеётся Блэйк, а потом, положив ладонь за моей спиной, склоняется и предлагает самоуверенным тоном: — Пусть твоя подруга заберёт эту карту себе. Если завтра не вернёшься домой в целости и удовлетворённости, можешь потратить с неё всё до единого цента.

Опалив дыханием ухо, он снова выпрямляется и, вложив руки в карманы, выжидательно взирает с высоты своего роста.

Парень в самом деле произнёс «в удовлетворённости»? Либо на этой карте минус, либо она заблокирована, либо он сумасшедший. Такие кредитки не выдают кому попало, мне ли не знать. Он готов потерять состояние ради ночи со мной? Или он настолько уверен, что удовлетворит? А вдруг я обчищу его независимо от этого фактора?

— Ты меня покупаешь? — Взираю на него снизу вверх, выражая недовольство (по крайней мере, хочется верить, что на моём окосевшем лице преобладает данное выражение).

Горжусь собой. Даже в пьяном состоянии мне удаётся соображать. Если он принял меня за представительницу древнейшей профессии, пусть идёт лесом.

— Нет, — заявляет он. — Показываю, чем готов рискнуть. Считай, что это что-то вроде залога.

— Я бы не доверяла ей крупные суммы, — прищуриваюсь, втыкая палец в плечо подруги. — Она потратит всё ещё до моего возвращения.

— Э-э-й! — Келли недовольно шлёпает меня по руке, надув губы. — Делать мне больше нечего! Бен приедет через полчаса. И не забывай, чем мы этой ночью будем заниматься вместо сна.

Мне не послышалось? Я думала, подруга шутила, когда, загибая пальцы, перечисляла варианты решения моей проблемы с бизнесом. Безумные варианты. Отчасти незаконные. Но они очень понравились, если быть откровенной. В качестве сказки на ночь, которая не воплотится в жизнь.

— Заодно ваша дружба пройдёт проверку. — Этот Блэйк за словом в карман не лезет. На всё находит ответ.

— А как ты заберёшь карту обратно? — задаю резонный вопрос.

Вдруг он рассчитывает на продолжение? Не то чтобы я этого опасалась… Но пусть имеет в виду, что я не из тех, кто мечтает охомутать первого подкатившего принца!

— Выпущу новую, — подмигнув, он приглашает протянутой ладонью: — Идём?

Изучаю её несколько секунд. Какого чёрта я включаю сейчас недотрогу, если сама пару минут назад хотела заняться с ним сексом? У меня не было постоянного парня целых два года, на непостоянных никогда не разменивалась, так почему бы не сделать это теперь? Парням разрешены перепихи, а девушкам нет? И, по идее, это я должна оставлять залог за этого сексуального плейбоя, разбрасывающегося деньгами, а не он. Клянусь недоеденным корнишоном, восемьдесят процентов посетительниц этого заведения побежали бы вслед за ним, раздеваясь на ходу без всяких залогов. А остальные двадцать — с занятыми сердцами, поэтому не у дел.

Но по неведомой причине он выбрал меня, а не любую другую из тех восьмидесяти процентов.

В конце концов, что я потеряю, если поеду с ним? В самом-самом-самом худшем случае — свою неудачную жизнь, но на её закате я буду видеть красивое мужественное лицо с чуть заострёнными скулами, намекающими на жёсткий характер их обладателя.

Мысленно похлопав себя по плечу на удачу, встаю на слабеющих ногах и с трепетом принимаю протянутую крепкую ладонь.

***

Мэтт

Чуть ранее

Половина огурца скрывается в ротике этой яркой брюнетки, и меня начинает крыть по-страшному. Мысленно нагнув её прямо в туалете бара, делаю глоток безалкогольного пива, чтобы затушить разгорающийся пожар похоти. Смуглянка бурно жестикулирует, о чём-то рассказывая своей подружке, часто поглядывающей на экран смартфона. Наверняка хочет уйти, а заодно утащить с собой и её.

Мы с Блэйком и двумя приятелями с курса зависаем здесь почти три часа, и я заскучал. Но скуку развеяло, словно порывистым ветром, стоило заприметить копию Эсмеральды из Нотр-Дам де Пари. С месяц назад маман затащила меня на этот мюзикл, и, чтобы не уснуть, я битые два часа залипал на горячей героине, целью которой было сохранить девственность ради встречи с родителями. Она её сохранила, мать нашла, но закончила жизнь на виселице. Остаётся догадываться, о чём размышляла моя сентиментальная спутница, пустив в конце слезу, но я думал только о том, что, будь я героем этого мюзикла, Эсми осталась бы жива. Правда, не достигнув цели из-за потери своего цветочка.

Мой современный взгляд на обыденные вещи позволяет не охотиться за девственной плевой, как за Святым Граалем. Какой смысл беречь помеху? С опытными девчонками круче. С ними суеты меньше.

Так и не поняв, чем конкретно черноволосая кукла зацепила меня из толпы, я решил не углубляться в раздумья, а порассматривать издали.

Сканирую насквозь топ, открывающий вид на глубокую ложбинку, и задумываюсь, какого цвета и какой формы её соски. Судя по опыту, цвета молочного шоколада. Если она натуральная брюнетка, конечно.

Девчонка приступает к смакованию огурца, заставляя вконец остолбенеть. Твою мать… Желание вставить ей в ладонь член вместо мелкого овоща стало стремительно набирать обороты, а, когда её глаза останавливаются на мне, решаю покончить со своими додумками и пригласить к себе домой. Там есть целая коробка презервативов, а у меня нет времени кого-либо окучивать. Предпочитаю наносить удар на поражение с первого раза.

Если бы отказала, не велика потеря.

Но она согласилась, чему я чертовски рад.

***

— Иди сюда. — Разместившись рядом на заднем сиденье такси бизнес-класса, без промедления жму кнопку опускания перегородки, изолирующую нас от водителя, и тяну на себя незнакомку, ни с того ни с сего включившую скромняшку с трепещущими ресницами.

Или умело притворяется, или действительно не так часто прыгает в машины к первым встречным.

Она усаживается на меня боком, оттягивая вниз задравшуюся юбчонку, из-под которой только что мелькнули кружевные края чёрных чулок. Никаких мешающих колготок, класс. Откидываю копну длиннющих волос за спину и провожу по ним ладонью, кайфуя от мягкости.

— У тебя красивые волосы.

Эсмеральда улыбается, неотрывно глядя в мои глаза, и, кажется, расслабляется.

— Ты вся красивая. Везде, — добавляю, гладя её коленку, хотя звучу наверняка как недоумок-пикапер. Везде я её ещё не видел.

— Хочу, чтобы ты знал, — произносит она на выдохе, стоит моим пальцам добраться до оголённой кожи бёдер. Бархатная. Чёрт, будет слишком гнусно, если я отымею красотку здесь? — Я не занимаюсь сексом с незнакомцами.

— Без проблем. Я — М… Блэйк. Думал, ты запомнила, — представляюсь именем друга, едва не забывшись, и провожу пальцами под кружевом.

Идея с картой Блэйка, который проставлялся сегодня в баре за сделку, была спонтанной, но обратного хода нет. Какая, к чёрту, разница, как меня зовут, если после этой ночи мы разойдёмся, как половины разводного моста? Я не ищу серьёзных отношений, а брюнетка ясно выразила свои мысли в баре. Мы оба захотели друг друга, причём одновременно. Ни к чему отказываться от взрослых желаний по обоюдному согласию. Живём всего раз! Тем более она тоже в обиде не останется. Никто не оставался, за единичными исключениями. И то не по моей вине.

— Я имела в виду, что ты первый, с кем я…

Малышка запинается, а я облегчаю её участь:

–… отважилась на прямое приглашение к разврату без предварительного знакомства, свиданий и прочей лабуды?

Она кивает, поёрзав у меня на бёдрах, и выдыхает, скорее всего, ощутив твёрдость моих намерений.

— Я — Элиза, — Смуглянка щебечет своё сказочное имя и сладко хихикает, когда я провожу губами под ухом, задевая носом небольшую серёжку.

— Вот и познакомились, Элиза.

Беру изящную руку, лежащую на моём плече, и, оставив на внутренней стороне ладони лёгкий поцелуй, опускаю её себе на ширинку. Девушка слегка округляет глаза, но почти сразу перехватывает инициативу, принимаясь гладить выпирающий член через ткань брюк. Я же отодвигаю край её трусиков и добираюсь сначала до нежной кожи лобка, пробегаясь по тонкой дорожке волосков. Кто-то увлекается интимными причёсками? Моя девочка. Люблю такое. Затем смещаюсь ниже, глубже. Втискиваю в неё сразу два пальца, и Смуглянка закатывает глаза от удовольствия. Чёрт, она вся течёт. От меня течёт. Двигаю пальцами сначала размеренно, чтобы дать ей свыкнуться со мной, потом быстрее и быстрее. Ощущаю, как сочится тесная щёлочка, и прохожусь языком по шее для усиления эффекта.

Элиза продолжает натирать мою каменную длину, раздвинув ноги шире. От её сдерживаемых постанываний в глазах темнеет. В моём воображении она скачет на члене, сидя верхом на мне. Полностью голая. Её тяжёлые сиськи колышутся перед лицом, я мну их ладонями, щипая за соски, а после довожу до оргазма, стимулируя крохотный бугорок между половых губ. Вот как сейчас.

— Хочу тебя трахнуть, слышишь? — хриплю ей в ухо. — Не по-детски. Жёстко и грубо. Чувствуешь, какой он твёрдый из-за тебя?

Слегка сгибаю пальцы внутри неё, находя особую плотную зону, и начинаю массировать манящими движениями. Не проходит и минуты, как Элиза сдавливает член до звёзд перед глазами и начинает стонать, закусив нижнюю губу. Стенки вагины сжимаются и разжимаются, сжимаются и разжимаются…

Чёрт. Двадцать сокращений. Сам не понимаю, какого хрена я их считал. Никогда не занимался подобной ересью. Но тот факт, что оргазм у моей Эсми длится дольше, чем на то указывает статистика сексологов, вынуждает мысленно себе поаплодировать. Ночка обещает быть бурной.

— Ай-яй-яй… — подшучиваю я, вынимая пальцы и размазывая влагу по складкам. — Так дело не пойдёт. Ты кончила, а я нет. Что делать будем?

— Исправляться? — улыбается Элиза, демонстрируя ровные зубки.

Она бросает жадный взгляд на мою ширинку, и только собирается её расстегнуть, как водитель объявляет по громкой связи, что мы приехали.

Разочарованно морщусь, но промедление сейчас — подобно моей смерти от обрыва на пиковой фазе. Быстро поправив на девушке трусики и юбку, снова целую под мочкой:

— Разумеется. Побежали?

Рассмеявшись, она слезает с меня и отворачивается, чтобы выбраться из машины. И кто из нас двоих более нетерпеливый? Не удерживаюсь и прижигаю шлепком округлую задницу, обещая ей отвязное времяпровождение.