Наследница

Кира Касс, 2015

Америка Сингер была той единственной, которой принц отдал сердце и корону в придачу. Двадцать лет пролетели как один день. У счастливой супружеской пары королевы Америки и короля Максона выросла дочь Идлин, будущая правительница Иллеа. Принцесса красива и умна, но и слышать не хочет о замужестве. Однако особы королевской крови не принадлежат себе. За стенами дворца неспокойно, и король, чтобы отвлечь подданных, решает снова устроить Отбор, подобный тому, что соединил его с королевой. И скрепя сердце Идлин соглашается участвовать в Отборе, надеясь, что каким-то чудом найдет свое счастье… Впервые на русском языке!

Глава 7

В студии немного изменили декорации. Обычно перед камерами рядом с родителями сидели только мы с Ареном, но сегодня на сцену пригласили и Кейдена с Остеном.

Папины советники восседали напротив. Посреди сцены был установлен сосуд с конвертами, которые я вытянула, а возле него — еще один сосуд, для вскрытых конвертов. Мне поставили условие лично озвучивать все имена. Это, по крайней мере, создавало видимость, будто я контролирую ситуацию. Что и требовалось доказать.

За кинооператорами толпились придворные. Генерал Леджер тоже присутствовал. Он что-то нашептывал мисс Люси, целуя ее в лоб. С тех пор как я случайно подслушала их разговор, прошло уже несколько дней, и тем не менее я не переставала переживать за мисс Люси. Леджеры, как ни одна другая семья, заслуживали того, чтобы стать родителями. А Шривы, как ни одна другая семья, умели улаживать дела.

И все же я не знала, как помочь.

Мисс Марли пыталась утихомирить Джози, смеявшуюся над собственной плоской шуткой. У меня просто в голове не укладывалось, как у такой замечательной женщины мог родиться такой жуткий ребенок. Взять, к примеру, мою любимую тиару. Ту, что сейчас на мне. Так вот, она стала моей любимой исключительно потому, что Джози погнула мою первую любимую тиару и потеряла два камня из второй. Хотя она вообще не имела права прикасаться к ним. Никогда.

Кайл, сидевший рядом с сестрой, читал книжку. Ну конечно же, ведь все, что происходит в нашей стране и при дворе, нагоняет на него тоску. Какой же он все-таки неблагодарный человек!

Внезапно он поднял голову, перехватил мой взгляд и снова уткнулся в книгу с кислой миной. Господи, и что он вообще здесь забыл?

— Как ты себя чувствуешь? — Мама положила руку мне на плечо.

— Прекрасно.

— Не верю, — улыбнулась мама. — Это ведь просто тихий ужас какой-то.

— Ну да. Да, так оно и есть. Как мило с твоей стороны втянуть меня в такую восхитительную авантюру.

Мама осторожно хихикнула. Она явно проверяла, помирились мы наконец или нет.

— Я вовсе не считаю тебя испорченной, — прошептала она. — Я считаю, что ты у меня замечательная. В один прекрасный день ты узнаешь, что значит волноваться за своих детей. А за тебя я волнуюсь больше, чем за других. Идлин, ты ведь для меня не просто девочка. Ты моя девочка. И я хочу, чтобы ты получила все самое лучшее.

Я не знала, что говорить. И вообще, мне не хотелось сейчас ссориться. Тем более в преддверии столь знаменательного события. Поэтому я обняла маму за талию, а она поцеловала меня в лоб.

— Я чувствую себя ужасно неловко, — призналась я.

— Тогда подумай о том, как должны себя сейчас чувствовать эти мальчики. Для них это судьбоносный момент. А жители страны будут очень довольны.

Я постаралась выровнять дыхание. Три месяца. Свобода. Плевое дело.

— Знаешь, я горжусь тобой, — сказала мама.

Мама отошла от меня, чтобы поздороваться с папой, а в мою сторону стремительно направился, поправляя костюм, Арен.

— Поверить не могу, что это происходит на самом деле. — Судя по его тону, Арен был искренне взволнован. — Значит, теперь у меня будет компания.

— А Кайла тебе что, уже недостаточно? — Я в очередной раз бросила убийственный взгляд на Кайла, который продолжал сидеть, уткнувшись в книгу.

— Не понимаю, что ты имеешь против Кайла. Он действительно очень умный.

— Это что, эвфемизм такой для слова «скучный»?

— Нет! Но я рад, что смогу познакомиться с новыми людьми.

— А я нет. — Я сердито скрестила руки на груди.

— Расслабься, сестренка! Будет весело. — Он обвел глазами комнату и понизил голос до шепота. — Мне остается только догадываться, какую засаду ты приготовила для этих бедолаг!

Я попыталась спрятать улыбку, уже предвкушая, как они у меня тут еще попрыгают.

Арен взял один из конвертов и хлопнул меня им по носу:

— Ну все, готовься. Если у тебя есть хотя бы базовые знания английского, то с этой частью ты вполне справишься.

— Надо же, как больно! — ущипнула я брата за руку. — Я тоже тебя люблю.

— Знаю. Не переживай. Это будет совсем несложно.

Нам велели занять свои места, и Арен, швырнув конверт обратно, взял меня за руку, чтобы усадить на стул. Камеры заработали, и папа начал программу «Вестей» с отчета о готовящемся торговом договоре с Новой Азией. В последнее время между нашими странами наладилось очень тесное сотрудничество, и сейчас было трудно представить себе, что в свое время мы находились с ними чуть ли не в состоянии войны. Папа коснулся иммиграционных законов, и в разговор вступили все его советники, включая леди Брайс. Казалось, эти разговоры займут целую вечность, но для меня все пролетело, как одно мгновение.

Когда Гаврил объявил мое имя, я не сразу сообразила, что должна делать. И все же я поднялась, прошла по сцене и остановилась перед микрофоном.

Изобразив лучезарную улыбку, я посмотрела прямо в камеру — ведь сегодня все жители Иллеа прильнули к телевизорам.

— Вы наверняка сейчас волнуетесь не меньше моего, а потому давайте отбросим церемонии и сразу приступим к оглашению того, что вы все умираете услышать. Дамы и господа, вот имена тридцати пяти молодых людей, приглашенных принять участие в нашем революционном Отборе.

Я сунула руку в сосуд и достала первый конверт.

— Из Лайкли, — прочла я и после паузы вскрыла конверт. — Мистер Маккендрик Шепард. — Я продемонстрировала его фотографию, затем, получив свою порцию аплодисментов, положила письмо во второй сосуд и потянулась за следующим конвертом. — Из Зуни… Мистер Уинслоу Филдз.

Каждое имя сопровождалось шквалом аплодисментов.

Холден Мессенджер. Кесли Тимбер. Хейл Гарнер. Эдвин Бишоп.

А когда я дошла до последнего письма, у меня вдруг возникло такое чувство, будто я вскрыла не меньше сотни конвертов. И вообще, от постоянных улыбок у меня уже дико болели щеки. Надеюсь, мама на меня не рассердится, если я пропущу обед и поем в одиночестве у себя в комнате. Ведь как-никак я это сегодня заслужила.

— Ага! Из Анджелеса. — Я разорвала бумагу, чтобы достать последнее заявление. Моя улыбка сразу увяла, но, честное слово, я ничего не могла с собой поделать. — Мистер Кайл Вудворк.

Я хорошо слышала реакцию зала. Кто-то ахнул, кто-то рассмеялся, но самой неожиданной была реакция Кайла. Он уронил книгу.

Задержав дыхание, я наконец сказала:

— Вот и все. Завтра наши советники начнут готовить этих тридцать пять счастливчиков к увлекательному приключению, которое ждет их впереди. И уже через неделю они прибудут во дворец. А пока давайте все дружно поздравим Избранных.

Я захлопала в ладоши, присутствовавшие в студии меня поддержали, и я вернулась на свое место, стараясь не показывать, что меня вот-вот стошнит.

Тот факт, что Кайл оказался в числе Избранных, в принципе, не должен был меня так уж сильно взволновать. Ведь уже к вечеру ни у кого из этих парней не останется ни малейшего шанса. Но что-то во всей этой истории было неправильно.

И не успел Гаврил закончить передачу, как все в зале словно взорвались. Мама с папой подошли к Вудворкам, я поплелась за ними, ориентируясь, как на луч маяка, на пронзительный смех Джози.

— Я этого не делал! — настаивал Кайл.

Наши глаза встретились, и я поняла, что он расстроен не меньше моего.

— Да какая, собственно говоря, разница? — удивилась мама. — Любой, достигший брачного возраста, вправе подать заявление.

— Все верно, — подтвердил папа. — Ситуация, конечно, несколько странная, но тут нет ничего противозаконного.

— Но я вовсе не хочу в этом участвовать! — умоляюще посмотрел на папу Кайл.

— Тогда кто внес твое имя?

— Без понятия, — нахмурился Кайл. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка. С какой стати подавать заявку, если мне это неинтересно?

Мама посмотрела на генерала Леджера, и они обменялись улыбками. Хотя я не видела тут ничего смешного.

— Прошу прощения! — возмутилась я. — Так дело не пойдет. И что вы собираетесь предпринять?

— Возьмите на мое место кого-нибудь другого, — предложил Кайл.

Генерал Леджер покачал головой:

— Идлин объявила твое имя на всю страну. Ты кандидат от Анджелеса.

— Совершенно справедливо, — поддержал его папа. — После оглашения имен отобранных кандидатов они получают официальный статус. Мы не можем тебя заменить.

Кайл закатил глаза. Причем уже не в первый раз.

— Тогда пусть Идлин в первый же день выведет меня из игры.

— Интересно, и куда я тебя отправлю? — поинтересовалась я. — Ведь ты у себя дома.

Арен громко хмыкнул.

— Простите, — сказала он, заметив наши негодующие взгляды. — Вам этого не понять.

— Тогда отошлите меня куда-нибудь, — с надеждой в голосе предложил Кайл.

— Кайл, в сотый раз тебе говорю, ты никуда не уедешь!

Еще никогда в жизни я не слышала у мисс Марли таких железных ноток в голосе. Она прижала руку к виску, а мистер Картер, обняв ее за талию, принялся что-то нашептывать ей на ухо.

— Ты что, хочешь нас покинуть? — с недоверием спросила я. — А что, дворец уже недостаточно хорош для тебя?

— Дворец не мой, — отрезал Кайл. — И если честно, он мне уже порядком надоел. Мне осточертели ваши правила. Мне осточертело быть гостем. И мне осточертели твои капризы.

Пока я приходила в себя, мисс Марли успела залепить сыну здоровую оплеуху.

— Извинись! — приказала она.

Кайл, стиснув зубы, уставился себе под ноги. Я воинственно скрестила на груди руки. Он никуда не уедет, пока не принесет мне свои извинения. Так или иначе, но я своего добьюсь.

Наконец Кайл сердито помотал головой, пробормотав невнятные извинения.

Я отвернулась, его усилия меня явно не впечатлили.

— Все пойдет, как запланировано, — положил конец спорам отец. — Это Отбор, такой, как и все прочие. Его суть в том, чтобы сделать выбор. Кайл — лишь один из множества претендентов, и Идлин вполне способна выбрать того, кто похуже.

Спасибо тебе, папа. Я покосилась на Кайла. Он стоял набычившись, вид у него был донельзя смущенный.

— А теперь, полагаю, нам следует поесть и отпраздновать это событие. Сегодня очень волнующий день.

— И то верно, — согласился генерал Леджер. — Давайте поедим.

— Вы как хотите, а я иссякла, — поворачиваясь к двери, заявила я. — Останусь у себя в комнате.

Я не стала ждать разрешения. С сегодняшнего дня я больше никому ничего не должна. Ведь я дала им все, что они хотели.