Дикий дракон Сандеррина

Кира Измайлова, 2018

Простое дельце – скрытно сопроводить ценный живой груз к заказчику. Точнее – дикого дракона, последнего в этих краях. Рок Сандеррин брался и не за такие задания, вот только чутье подсказывает: что-то здесь неладно. Чародеи ведут себя странно, старый друг-посредник явно недоговаривает… Но плата очень уж хороша, а скрытые дороги манят. Что-то ждет на них Рока? Быть может, судьба?

Глава 3

— Санди, а когда… поворот? — спросил меня Сарго на третий день пути.

Мы давно миновали предместья, скрылся вдали старинный замок на холме — теперь в нем размещался не самовластный правитель, а королевский наместник со всеми присными. Места, полагаю, хватало, а вот комфортом древняя глыбина похвастаться не могла: имелись у меня знакомые служащие оттуда, они жаловались на холод и сквозняки. Чародеи в два счета могли бы это исправить, но нанимать их ради того, чтобы заколдовать весь замок, было слишком накладно. Господские покои, ра-зумеется, привели в порядок, а вот простые служаки вынуждены были затыкать щели паклей и спасаться печками-самогрейками.

Тоже, кстати, недешевое удовольствие: уголь и дрова стоят порядочно, да поди еще купи такую печку, чтобы не угореть… Они ведь зачарованы самую малость: быстро разгораются, хорошо сохраняют тепло, а дым, по идее, должен исчезать бесследно, как и вредный угарный газ. Вот последняя часть заклятия почему-то держится хуже всего, а потому смерти владельцев таких самогреек — дело обычное. Но, должно быть, в сочетании со сквозняками печки были достаточно безопасны, потому что в замке на моей памяти еще никто не умер. Либо я просто об этом не слышал. Скорее, второе — нарочно не интересовался, а на люди подобные истории не выносили, конечно же. Если и мелькали слухи, то быстро утихали.

— Поворот… — Я взглянул на солнце, поймал щекой касание ветерка и кивнул: — Скоро. Подождите-ка…

Спешившись, я взял щепоть дорожной пыли и растер в пальцах — досуха, до летучести — и пустил по ветру. Вдохнул те немногие пылинки, что остались на перчатках, коснулся их языком, почувствовав вкус земли… Перехватил взгляд Тродды и подавил усмешку: могу представить, о чем она думала. На дороге чего только не поднимешь…

— Сейчас открыты три дороги, еще одна откроется к вечеру, и последняя — к завтрашнему утру, — сказал я, отряхнув перчатки. На тонкой коже специальной выделки не осталось и следа.

— Гм… а какие это пути? — спросил Сарго, глядя на меня с любопытством, смешанным с опаской.

Для чародеев способности провожатых — темный лес. Этому нельзя научиться, с этим даром можно только родиться, и я никогда не слышал о провожатом, который умел бы колдовать. Наверно, человеческое тело просто не вмещает сразу две силы. Не знаю, право, да и какая разница?

— Достаточно безобидные, — пожал я плечами. — Выбирайте: пойдем через смерть, через снег, траву или пыль?

— Это всего четыре, а вы сказали о пяти, — тут же встряла Тродда.

— Пыль — это две дороги, — пояснил я.

— А что означает — через смерть? — осторожно спросил Сарго. — Там опасно?

— Не более, чем на королевском тракте. Я же сказал — безобидные пути. Относительно.

— Почему же тогда…

— Это кладбище, — ответил я. — Гигантский могильник. Он простирается до самого горизонта, и никто не знает, где он заканчивается. Может быть, кто-то и пытался разведать границы, но мне об этом ничего не известно.

— Что? — Он переглянулся с супругой. — Никогда не слышал о подобном!

— Там редко кто-то ходит, а зря! Спокойнейшее место. Увы, люди суеверны.

— Вы не ответили на вопрос, Санди, — заметила Тродда. — Что это за могильник такой?

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Он похож на драконье кладбище, слыхали?

— Н-нет…

— Дикие драконы редко умирают от старости, но случается все же, что отдельные экземпляры доживают до преклонных, по их меркам, лет, а рядом не оказывается молодого соперника, готового прекратить их существование. Тогда они отправляются в особое место, где и заканчивается навсегда их полет.

— Что, все-все дикие? — недоверчиво переспросила она. — С разных концов континента?

— Нет, конечно же. В каждой местности — своя долина смерти, — сказал я. — Но, должен заметить, это всего лишь легенда. Кто-то что-то видел, но доказательств нет — никому почему-то не пришло в голову захватить клык или коготь. Так или иначе, дорога через смерть, как мы ее называем, ведет через подобный могильник. Костей драконов… вернее, подходящих по размеру я там не видел. А вот других — полным-полно. Звериные, человеческие — всех сортов.

— Погодите, я слышал о подобных местностях… — наморщил лоб Сарго. — Там из-под земли струится ядовитый газ, способный убить стадо диких быков, и живые существа, забредшие туда, просто падают замертво, если не успевают пересечь опасное место или если погода стоит совершенно безветренная. Даже птицы, снизившись, рискуют…

— Я ходил там не один десяток раз, — терпеливо ответил я, — и до сих пор жив. Чем бы ни было то место, ядовитыми испарениями там и не пахнет. Каменистые холмы, кое-где кустарник… В нем, кстати, гнездятся всякие пташки. Насекомых, ящериц и мелких зверьков там тоже предостаточно, если вас это успокоит. Где-то в окрестностях живут хищные птицы, я видел, как ястребы кружили — высматривали добычу. Достаточно вам?

— Понятно… — Он нервно передернул плечами. — А снег — это что?

— Это снег, — терпеливо повторил я. — Вы его никогда не видели?

— Видел, конечно же, но…

— Ну вот. Это снежная равнина. Не рекомендую туда соваться: судя по всему, там сейчас вьюга, замело серьезно, и наши возы попросту застрянут. Да и холодно.

— Ага, ясно… Пыль, надо думать — это какая-то пустыня или вроде того?

— Вроде того, — кивнул я. — Первая дорога прямая — сухая степь. Там часто ходят, колею выбили. Воды нет совсем, но для нас это не проблема. Идти… С обозом — дней пять.

— А вторая? Вы сказали, через пыль ведут две дороги, — снова встряла Тродда.

— Вторая — извилистая, закручивает петлями. На ней можно дней восемь потерять, если не дюжину. Она не везде пыльная, — пояснил я. — Местами идет через лес, вода там тоже есть. Но поскольку я описываю сам тракт, а не окружающий пейзаж…

— Понятно, Санди, — перебил Сарго. Понятно ему, надо же… — А которая из дорог наиболее безопасна?

— С какой точки зрения?

— Что вы имеете в виду?

— Безопасная вообще или с точки зрения нападения? — уточнил я. — Если второе, то на снежном пути мы даже волков не встретим, они не сумасшедшие, чтобы в такой буран охотиться. А непогода… Ничего смертельного, тем более для двух чародеев. Дорогу выстелить, от снега и ветра прикрыть — вы же справитесь?

— Конечно, но… — Он снова переглянулся с Троддой. — Может, все-таки лучше трава? Вы не сказали, кстати, что она из себя представляет.

— Так вы не спрашивали, — пожал я плечами. — Тоже равнина. Разнотравье в мой рост. Опять же, не рекомендую — увязнем хуже, чем в снегу. Если, конечно, вы не поспособствуете тому, чтобы трава не наматывалась на колесные оси, а насекомые не жалили почем зря волов и всех нас.

— А люди, люди там встречаются? — настороженно спросил Сарго.

— Конечно. И обычно такие, которым тяжелые возы не мешают, — усмехнулся я. — Местные, а еще те, кому не нужны свидетели и лишние спутники.

— Ясно… — Он явно колебался. — Санди, а вы бы какую дорогу порекомендовали?

— Смертную, — честно сказал я. — Никого опаснее ядовитых змей я там не встречал, но они первыми не бросаются. Если же встретишь кого-то, говорят, нужно просто сделать вид, будто не заметил. Мало ли бродит миражей в таких местах…

— А открыты сейчас какие пути?

— Снег, смерть и трава. Обе пыльные пока закрыты.

— Хорошо… мы посоветуемся, Санди, и тогда решим, не возражаете?

Он увлек Тродду прочь, не дожидаясь ответа, а я снова сел верхом и проехал немного вперед. Нет, пожалуй, снежную равнину лучше исключить. Скажу, что, пока чародеи думали, путь успел закрыться. Не хочется ноги морозить, да и Гуш не любит вьюгу.

Советовались чародеи до самого вечера, и тогда я уже совершенно честно смог им сказать, что снежная дорога уже недоступна и откроется не скоро. Они бы еще до завтра тянули, право слово.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Сарго, нервным жестом приглаживая и без того зализанные волосы. Еще он протирал очки, тоже нервно, и это вызывало во мне безотчетное раздражение (пусть и меньшее, нежели любопытные взгляды Тродды). — Так быстро закрылась?

— А вы полагали, такие повороты — как тоннели в горах? Всегда на месте, всегда готовы пропустить путника, если только обвал не сошел?

— Признаюсь, я вообще немногое знаю об этих дорогах, — сказал Сарго, чем заслужил в моих глазах некоторое уважение.

Чародеи никогда не признаются, что не разбираются в чем-то, даже если невооруженным глазом видно — они полные профаны.

— Но ходить ими вам доводилось?

— Всего несколько раз, и то были короткие маршруты.

— Сюда-то вы тоже шли с провожатым, разве нет?

— Нет, сюда мы добирались так… без этого всего, — ответил он, и я насторожился.

Откуда же они везли этого дракона? Насколько мне известно, те предпочитают гнездиться в горах, но вокруг нет гор, до них, по меньшей мере, месяца два пути, особенно с тяжелым грузом. Есть холмы — до них недели две, и если предположить, что этот драконий недопесок обитал там, тогда что-то сходится.

— Санди, вам ведь очень хочется спросить, откуда мы прибыли, — сказала вдруг Тродда. Она пристально наблюдала за мной, я заметил. — Не стесняйтесь, право.

— Я из тех людей, которые привыкли сдерживать естественные порывы, — ответил я. — Мне так по роду занятий полагается. И откуда вы явились, Тродда, меня не касается. И вам не советую болтать об этом направо и налево.

На самом деле я мог бы и спросить, корона бы не упала. Тем более они не собирались разводить секретность. Но я уже и сам сообразил, как они сумели добраться сюда — по реке! Река здесь большая, судоходная, так что они могли как спуститься по ней откуда-то (кстати, вполне вероятно, из предгорий), так и подняться с побережья. По расстоянию выходит примерно одинаково, а встречное течение чародеям не помеха.

Правильно, неподалеку от побережья имеется гряда скалистых островков, Чаячий приют — кроме птиц, там никто не живет. Но, возможно, один дракон мог скрываться в скалах, улетал на охоту подальше в открытое море, рыбачил, возвращался в сумерках… Да, это вполне походило на правду: предгорья все же густо заселены, там предостаточно рудничных поселков, снабжающих шахты, и дракону, чтобы не попадаться людям на глаза, пришлось бы жить где-то на ледниках.

Или, может, он все же ухитрялся прятаться до поры до времени: если, опять-таки, улетал охотиться в дикие горы, то его и не замечали, но… Стоило кому-то не вовремя взглянуть вверх или, наоборот, под ноги и заметить характерный силуэт в небе или тень на земле, либо же дракону — утащить пару коз, и тайна была раскрыта. И началась охота, увенчавшаяся успехом…

Люблю строить догадки, от которых ничего не зависит. Они не дают мне скучать в пути.

— Одновременно существуют тысячи дорог, — сказал я Сарго, поскольку он все еще ждал пояснений. — Только попасть на них можно не в любой момент времени и не в произвольном месте. Стоит нам отъехать чуть дальше, и на дорогу снега мы не ступим, даже если она откроется. Поворота на нее рядом с нами не будет, он останется на этом месте. Так понятно?

— Более-менее, — кивнул он. — Санди, а если мы еще немного проедем по обычному тракту, есть вероятность, что мы все же сумеем на нее войти?

— До следующего поворота дня два пути, — прикинул я, — может, и больше. Гроза идет, мешает оценить точнее.

— И вы даже не спросите, почему нам так дался этот снег? — встряла Тродда.

— Зачем спрашивать, если ответ очевиден?

Я сам сказал им, что точно не встретим там людей. И намекнул, что с их умениями вьюга обозу не помеха. Это лучше, чем места, где можно на кого-то наткнуться… или этот кто-то наткнется на тебя. Вдобавок снежной пустыней редко кто ходит, и если за нами охотятся (что вполне вероятно), искать там нас станут в последнюю очередь.

— А другой провожатый может узнать, куда мы свернули? — подтвердил мою догадку Сарго.

— Нет. Он разве что сумеет унюхать, что повернули мы именно на этом месте, — ответил я. — Но какие именно пути были открыты в тот момент, вычислить нереально.

«Я пробовал, я знаю», — закончил я мысленно, вслух же дополнил:

— К тому же они слишком часто меняются. Найти след можно, только если подскочить к повороту буквально через несколько минут после того, как его миновал предшественник. Но это совпадение из разряда чудес, ни разу с подобным не сталкивался. Ни один провожатый не станет сворачивать, когда погоня в пределах видимости, если только ему не грозит смертельная опасность. Но и в таком случае… повороты обычно закрываются за спиной путешественника.

— Ну, это уже неплохо… — пробормотал он. — А перейти с одной дороги на другую возможно?

— Конечно, если найдется подходящий поворот и открытая дорога, ведущая в нужном направлении. Но не рекомендую так развлекаться: можно забрести невесть куда и сидеть там, ждать, пока откроется путь назад. А есть такие дороги — назад не ведут, — добавил я. — Свернуть с них очень сложно, а и получится — не обрадуешься.

— Это в тех краях вы заработали свои… м-м-м… особенности? — тут же спросила Тродда, выразительно покосившись на мои руки.

— Нет, — ответил я. — И я не закончил. Сарго, вы показались мне разумным человеком, поэтому, думаю, вы поймете: воля ваша, завести вас я могу куда угодно, но не обещаю вывести обратно, если это будут неизвестные тропы. Тем более с обозом. Бывает, только в одиночку и поспеешь проскочить.

— Не станем рисковать, — согласился он. — Просто поедем вперед, а там, как появится поворот… словом, видно будет.

Я кивнул и отошел к Гуш.

«Веговер, старина, если ты знал о предполагаемой погоне — не важно, конкурентов или тех, у кого этого дракона увели из-под носа, — но мне не сказал, клянусь — вытряхну из тебя душу через жирную задницу! — подумал я. — А если не знал… тебе же хуже. До тебя добраться проще, чем до меня. Вдобавок с провожатого взятки гладки… Убить не убьют, хотя припугнуть могут. А то еще и приплатят за молчание, бывало ведь и такое…»

Почему я решил, что дракона могли украсть? Да вот было что-то в этих двух чародеях… Не походили они на доблестных охотников, никак не походили. Были сработанной парой, хорошими специалистами, но явно впервые имели дело с драконом. Веговер сказал, они сопровождали груз с самого начала пути, но это вовсе не означает, что они его добыли.

Обычным людям, даже опытным охотникам, изловить дикого дракона не под силу. Хотя бы потому, что они не доберутся до его логова, не сумеют выследить добычу — эти твари отлично умеют маскироваться, иначе не дожили бы до наших дней. Да и как бы использовали боевых драконов, если бы они не могли попросту раствориться в небе или на местности? Существо такого размера видно издалека! На них, конечно, и заклинаний порядочно навешано, но и собственный камуфляж имеется.

Следовательно, среди охотников был чародей, и достаточно сильный. Вряд ли несколько — я уже говорил, что они крайне неуживчивы даже с обычными людьми, а уж с себе подобными… Конечно, чародеи мирных специальностей как-то ухитряются работать командами, но такие на драконов не охотятся.

А раз чародей был силен, то, скорее всего, он и организовал охоту. Подручные в любом случае необходимы: обуздать дракона — это одно, а вот стащить вниз и погрузить на телегу или плот — совсем другое. Там потребуются крепкие руки и спины. Нет, наверно, какой-то особенно сильный чародей может провернуть такое и в одиночку, но я уже говорил, что они не любят утруждаться, если на то нет большой необходимости. Я уж молчу о том, что он должен был вымотаться после охоты.

А что, сходится! Уставший чародей положился на охрану, и вот тут-то ушлая парочка (не знаю, по собственному почину или по чьему-то заказу) и увела его добычу. Может, даже плот угнали — такое, если есть сноровка, проделать даже проще, чем увести телегу. Шума меньше: не нужно запрягать волов, отвязал плот и гони его со свистом по реке. Главное, на корягу не напороться, но, полагаю, супруги Викке не вчера родились и способны были не вляпаться настолько глупо.

«Того чародея, может, и в живых уже нет, — подумал я. — Я бы не оставил в тылу настолько опасного противника, да еще злого до белых искр. С Тродды бы сталось прирезать его втихую… Или еще что-нибудь проделать, чтобы хотя бы на время лишить его силы. И о таком наслышан…»

В любом случае, в погоню за моей парочкой должен был пуститься или сам чародей (в том случае, если выжил), или его заказчик, которому доложили о похищении. Тут же возник вопрос: кто и каким образом доложил? Если парочка пошла на убийство чародея, неужели оставила в живых простых людей? Конечно, их можно околдовать, но это само по себе — яркий след. Следовательно, возможных свидетелей необходимо пустить в расход.

Кто-то отлучился хотя бы в кусты и уцелел? Неужели эти двое настолько глупы, чтобы не пересчитать охотников? Не верится…

Заказчик обитает где-то поблизости от места охоты и, не дождавшись груза в назначенное время, выслал своих людей навстречу? Уже больше похоже на правду. Но, опять-таки, если Тродда с Сарго убрали всех охотников, то должны были и от тел избавиться. Нет тела, как говорится, нет дела. Чародеям уничтожить труп — считай, пальцами щелкнуть достаточно, а эти двое явно не перетрудились.

Мог заказчик, не обнаружив следов ни груза, ни отряда, ни чародея, подумать, что последний решил его надуть и смыться с добычей? Запросто. Не представляю, какие там могли быть договоренности, но поменять их в одностороннем порядке — очень в духе чародеев. В особенности, если кто-то заплатил намного больше за этого злосчастного дракона (должно быть, тот, к кому мы направляемся).

Нанять провожатого — хороший ход. Я не солгал — отыскать кого-то на скрытых дорогах практически невозможно, даже если знать наверняка, на которую именно он свернул. А вот подождать в месте, где он должен выйти, — уже проще. Для этого, правда, потребуется другой провожатый, способный срезать путь и обогнать первого. Ну или транспортный дракон, чтобы с большим опережением доставить жаждущего возмездия к точке встречи.

Но провожатых, кроме меня, в округе нет, сказал Веговер. Вот только какую именно округу он имел в виду — Талладу или те края, откуда улепетывали супруги Викке с драконом? Если второе, то странно: за пару недель пути хоть один провожатый, да отыщется. Разве только все заняты, поищи их… Бывают и не такие совпадения.

Однако Веговер говорил еще, что прежде дракона сопровождали другие люди, сдали груз ему и отправились восвояси. А был ли тот отряд? Или старик пел со слов чародеев? Он, конечно, тоже обвешан амулетами от порчи и сглаза, но, сдается мне, Тродда вполне способна слегка запорошить ему глаза и ра-зум. Многого-то и не требовалось — просто убедить, что отряд был. А что Веговер его не видел — так это они очень торопились обратно. Или выгодный заказ подвернулся, мало ли, поспешили ухватиться.

Вот так сходилось. По реке можно было добраться и вдвоем, речные пираты давно не попадаются, да и вряд ли они могут помешать чародеям. По суше — дело другое, тут нужна охрана. И перевалку груза обеспечивал еще один подельник: не думаю, что чародеи договаривались с Веговером напрямую. Их уже должен был ждать на пристани воз, которым и доставили дракона в ангар. Этот же подельник подмазал стражу…

О том, что заказчик на самом деле один, просто Тродда с Сарго подрядились выполнить задание за меньшие деньги, я не думал. Конечно, им всего-то и нужно было ловко увести груз из-под носа у коллеги, но… Заказчик-то не самоубийца, чтобы обманывать чародея. Конечно, если тот убит, то все в ажуре, но за убийство парочка взяла бы сумму, сопоставимую с платой за охоту на дракона. Нет, зачем городить такое?

Как бы там ни было, погоня идет за нами следом. Не по пятам, к счастью, и если мы в ближайшее время свернем, не важно, куда, они нас не нагонят. А я буду счастлив проводить обоз до места назначения и расстаться с ними раз и навсегда. Я даже не стану интересоваться, кому и для чего потребовался дикий дракон: пусть хоть верхом на нем катается, хоть породу боевых улучшает (хотя эта фитюлька улучшит, пожалуй!), хоть прикажет разделать и зажарить к ужину, а потроха продаст чародеям — пускай каких-нибудь эликсиров наварят…

Нет. Ввязываться в подобное опасно для здоровья, и совать нос не в свое дело я не желаю. Разборки чародеев (а у преследователя наверняка найдется еще один, если не парочка) — не для меня.

— Вот так надумал, — еле слышно сказал я Гуш, и лошадь закивала, будто понимала мою тревогу. — Люблю догадки, но иногда…

— Что вы любите? — спросила Тродда, ухитрившаяся подкрасться незамеченной.

Нет, я вовсе не стал туг на ухо, да и Гуш должна была заметить женщину, однако оба мы ее прохлопали. Значит, чародейка не чурается использовать свои умения направо-налево, хотя лучше бы поберегла силы… Или не опасается ничего, или далеко не так проста, как хочет казаться.

— Загадки, — ответил я, обернувшись. — Только никто не желает со мною в них играть.

— Неужели? Может, я попробую?

— Пожалуйста. Что это такое: трехногий всадник на трехногом коне свистит в три дырки?

— М-м-м… — Она нахмурила высокий лоб. — Может, старик с клюшкой на табуретке… играет на какой-то свистульке?

— Нет.

— Тогда сдаюсь, — улыбнулась Тродда, даже не попытавшись придумать что-то еще. А я ведь готов был дать ей три попытки, как принято.

— И вот так всегда, — развел я руками.

— Но что это, Санди? Я же теперь не усну, пока не узнаю!

— Это моя коронная загадка, и ее еще никто не разгадал, — немного приврал я. — Зачем же открывать ответ первой встречной?

Она снова нахмурилась, на этот раз с явным неудовольствием, но смолчала. «Ведь не отстанет, попробует выпытать», — подумал я и усмехнулся про себя: загадка-то была дурацкая. К тому же я жульничал: мало кто знает, что кое в каких краях принято вешать чайник или котелок над огнем на треноге. У чайника обычно три ножки, а в крышке — три дырки. Вот и вся разгадка. Причем вариант Тродды тоже вполне имел право на жизнь. Нужно запомнить на случай, если кто-нибудь додумается насчет чайника: тут-то я и скажу, что вовсе не его имел в виду…

— Санди, а откуда вы родом? — спросила вдруг она. — Мы с мужем поспорили, но, сдается мне, оба не правы.

— И какие есть варианты? — спросил я.

— Судя по загару — вы откуда-то с юга. Сарго думает, что с побережья, но я не согласна — у моряков и тех, кто живет у моря, загар совсем иной. А южане выглядят иначе.

Я ждал продолжения.

— Тем более, у вас очень светлые волосы, а у блондинов обычно другой оттенок кожи, — сказала Тродда. — Сарго, правда, твердит, что это может быть седина, но я будто не вижу?

— Чего именно?

— Что шевелюра у вас пусть и почти белая, но с золотистым отливом. Никак не седая, — улыбнулась она. — А брови темные, хотя тоже золотятся. Необычно.

— Кое-где говорят, будто такое сочетание — признак породы, — сказал я. Мне вовсе не льстило ее внимание к моей внешности. — Правда, не уточняют, какой именно.

— Намекаете, что вы полукровка? Может быть, даже бастард какого-нибудь знатного человека?

— Я ни на что не намекаю, это вы строите предположения. Вы бы еще попросили меня показать зубы и погадали о моем происхождении по форме резцов. Или строению черепа? Что там сейчас модно анализировать?

— Что за предположение…

— Да так. Слышал, какой-то ученый откапывает кости древних животных и пытается воссоздать их облик, — пояснил я. — Вы не из его последователей, случайно? Если да, подождите с изучением до тех пор, пока меня не закопают.

— Пожалуй, я так и поступлю, — процедила Тродда, развернулась и пошла прочь.

Я мог бы сказать ей, что меня палило не только здешнее солнце, а мог намекнуть, что это не только загар, но решил не смущать ее мятущийся ра-зум. С нее ведь станется меня раздеть, чтобы проверить.