В рассветный час

Кира Измайлова, 2019

Союз земель блистательной Альты давно не претерпевал серьезных потрясений. Со времен большой войны миновал не один век, и жизнь вошла в привычную колею. Пускай многое утрачено, главное – удалось сохранить жизнь и удержать королевский трон. И пускай король лишь царствует, а не правит, в руках его сосредоточено огромное могущество. Вот только один из владетельных лордов случайно обнаруживает нечто такое, что может разрушить привычную и относительно мирную жизнь Союза земель, а может быть, и всей Альты. И от того, как он распорядится этим знанием, зависит очень и очень многое. Дейн Данари не любит принимать решения, но теперь ему придется это делать – сам того не желая, он угодил в самую гущу событий, и от него слишком многое зависит. Впереди уже маячит призрак новой войны, а еще – нежданная любовь…

Глава 4

— К делу, — говорит лорд Кервен. — Сейчас я попробую продемонстрировать вам нашу будущую королеву. Сразу предупреждаю — не уверен, что получится. Это… хм… устройство работает через два раза на третий, а почему именно так, предстоит выяснить вам.

— Может быть, влияют природные условия, — тут же предполагает Дейн. — Например, положение Великого Нида и солнца, бури на их поверхности — раз уж они влияют на приливы и отливы, то на работу такого сложного и, уверен, тонкого устройства тоже могут. Я уж не говорю о прочих небесных телах, а еще о нашей собственной планете — во время сильных гроз, например, с перебоями работают некоторые порталы и даже изнаночные тропы становятся недоступны. Ну и еще, что намного более вероятно, в нестабильности связи виноваты возмущения магического фона, в особенности на границе Союза земель, стихийные прорывы магии на внешних территориях… Вариантов сотни!

Он умолкает, поймав на себе тяжелый взгляд лорда Кервена.

Вечная беда: Дейн или уходит в свои мысли, или начинает увлеченно говорить, вот только не все разделяют его увлечения, это во-первых, а во-вторых, его монологи часто оказываются не к месту и не ко времени, вот как сейчас. Лучше уж держать язык за зубами, напоминает он себе. С чего вдруг разговорился? Обрадовался, что нашелся благодарный слушатель? Так не забывай, что с этим собеседником нужно вести себя поосторожнее: выслушать-то он тебя выслушает, несомненно, но вот какие сделает выводы и как применит твои знания… остается только гадать.

— Я уже сказал, Данари, — вы займетесь этим, но не сию минуту, — слова звучат слабым утешением, но и на том спасибо.

— Конечно, милорд. Прошу извинить, увлекся.

— Мне больше по нраву увлеченный собеседник, нежели зевающий от скуки, а остановить вас я всегда могу… О, ну надо же! — с неподдельным удивлением произносит Кервен. — Вам сегодня везет, Данари: эта дрянь все-таки заработала, так что спешите увидеть!.. Да не оттуда же, подойдите ближе: тронешь — настройка собьется.

Стоять позади лорда Кервена, более того — заглядывать ему через плечо, как-то странно и немного страшно, будто не тот велел сделать это, а Дейн сам осмелился подглядеть и боится, что его застанут.

— Как вам?

— Очень… очень интересная особа, — осторожно отвечает Дейн, вглядевшись в изображение.

Звука нет, зато можно неплохо рассмотреть ту, кого лорд Кервен предназначил в жены наследнику престола.

Вероятно, сейчас эта девушка принимает посетителей: можно различить, как она выслушивает кого-то, кивает, отвечает… Платье на ней траурное, очень скромное, но оно подчеркивает необычную внешность. Сложно оценить рост сидящего человека, но Дейн сказал бы, что девушка не ниже его самого, а то и лорда Кервена. Стать тоже видна, а держится она с поистине королевским достоинством. Ее сложно назвать красавицей — слишком уж своеобразное лицо, поэтому слово, которое подобрал Дейн, подходит лучше всего — интересная.

— Что еще вы можете сказать, Данари? — настигает его вопрос.

— Сложно судить только по внешности, да еще оценивать по такому несовершенному… хм… подобию реальности, но мне кажется… Нет, я почти уверен, милорд: в жилах этой девушки течет древняя кровь! — говорит Дейн. — И я поражен тому, что до сих пор никто не обратил на это внимания.

Удивление его закономерно: в нынешнее время лишь единицы демонстрируют жалкое подобие магических способностей легендарных предков. И даже таких становится все меньше, и ничего с этим не поделаешь: слишком многие погибли в последней большой войне, слишком мало потомков оставили, и от древней крови за прошедшие века остались жалкие капли, так она разбавлена кровью обычной…

Чтобы девушка заинтересовала лорда Кервена в качестве невесты для принца, жалких магических способностей недостаточно. Либо в ней причудливо смешалась разная кровь — бывает, потомки вовсе ни на что не способных родителей оказываются сильными магами, — либо дело в чем-то еще.

— Кто она? — нетерпеливо спрашивает Дейн.

— Всего лишь сиротка из захолустья, — без тени усмешки отвечает лорд Кервен. — Не улыбайтесь так, Данари, я не шучу. Ее мать — вторая супруга герцога Граршаайна. Он взял ее, когда первая жена скончалась очередными родами, так и не подарив ему не то что наследника, но и просто живого ребенка, пускай даже девочку. У новой тоже получилась девочка — именно ее вы сейчас видите, — но огорчиться супруг не успел.

— Скоропостижно скончался?

— Именно.

— От стрелы, яда, неудачно упал с лестницы или же его кто-нибудь заклял?

— Побойтесь богов, Данари. — Лорд Кервен смотрит на него с притворным осуждением. — Его хватил обыкновенный удар: все-таки новоявленный отец был уже в возрасте и чрезмерно налегал на вино. Добавьте к этому волнение: новую жену он не любил, брал как племенную кобылу, но хорошие лошадники переживают за своих питомцев и их потомство, не так ли?

— Само собой… — соглашается Дейн. Он любит лошадей и тоскует по оставленным дома любимцам. Везти с собой в столицу и запирать в конюшне ради нескольких парадных выездов коней, выросших на просторах Восточных земель, привыкших к вольной скачке, было бы слишком жестоко. — Однако сравнивать женщину с кобылой…

— Не я же придумал это сравнение, Данари. Покойный не скрывал своего отношения к новой супруге, равно как и надежд, возлагаемых на ее молодость, здоровье и плодовитость.

— Понятно, милорд… Что же она делала после кончины мужа?

— Молодая вдова, едва смогла встать с постели, взяла все в свои руки. Она была, насколько удалось разведать, женщиной не слишком образованной, зато смекалистой и обладала такой деловой хваткой, что лорд Ниорис подивился бы. Конечно, захватывать соседские земли она не собиралась, но постаралась ни с кем не перессориться и даже помирилась с теми, с кем испортил отношения ее супруг… Ее история займет слишком много времени, Данари. Захочется — ознакомитесь с документами. Я предоставлю вам полное досье на эту семейку.

— Благодарю, милорд. Судя по тому, что мы видим, эта достойная женщина уже отошла от дел? Или…

— Скончалась, — коротко произносит лорд Кервен. — На этот раз — действительно от яда, хотя все представлено так, будто смерть достойной леди оказалась совершенно естественной.

— Что может быть естественного во внезапной кончине в таком возрасте? — срывается у Дейна. — Герцогиня же была совсем молодой, вы сами сказали! Да еще древняя кровь…

— Семейный лекарь — а он состоял еще при отце ее покойного супруга — заявил, будто она злоупотребляла пыльцой анориса, а это способно подорвать самое крепкое здоровье. Все согласились: непосильный груз забот лег на плечи герцогини, и она несла его много лет, не позволяя себе ни отдыха, ни развлечений. Даже, представьте себе, не завела любовника, хотя многие были бы не против.

Дейн молчит. Пыльца анориса — сильное средство, обычно используется для того, чтобы облегчить последние муки безнадежных больных. Дают ее и раненым — конечно, в совсем другой концентрации. Ну а кое-кто приспособился вдыхать пыльцу для того, чтобы забыться и на некоторое время покинуть этот мир. Говорят, любители пыльцы рассказывают, как путешествуют среди звезд, заглядывают в другие миры, встречаются с необычайными созданиями, вовсе не похожими на людей… Вот только от чудесных видений до смерти — буквально одна пылинка.

Удобно. Всегда можно списать чью-то смерть на неосторожность или забывчивость: случается, желая продлить блаженство, любитель пыльцы вдыхает новую порцию, когда еще действует предыдущая, а это верная гибель.

Если смешивать пыльцу с вином, действие ее не настолько сильно, но все равно — достаточно единожды переборщить, чтобы отправиться к предкам.

— Дочь покойной яростно отрицает, что ее мать пристрастилась к пыльце, — говорит вдруг Кервен.

— Это вполне понятно, милорд: кому же захочется бесчестить имя умершей? Вдобавок девушка могла и не знать о пагубном пристрастии матери. Любители таких вещей мастерски скрываются от окружающих, а в особенности — от близких.

— Откуда вам знать? Доводилось сталкиваться?

— Только на примере пьяниц, милорд, но образ действий одинаков. Бывает, друзья и ближайшие соседи даже не подозревают, что кто-то не просто выпивает чарку за ужином, а готов утопиться в винной бочке. Хотя…

— Да?

— От семьи подобное утаить намного сложнее, — признает Дейн. — И если покойная была очень близка с дочерью, то та заметила бы неладное. Может, не сразу, но… Через определенное время поведение любителей пыльцы заметно меняется, и это сложнее скрыть, чем даже запах перегара.

Лорд Кервен кивает:

— Все верно, Данари. Но лекарь стоит на том, что покойная была… хм… еще не слишком опытна в употреблении пыльцы. Потому и не смогла правильно рассчитать дозу, что окончилось для нее плачевно.

— Милорд… — Дейн не сразу подбирает нужные слова. — А нельзя ли допросить этого лекаря? Свое ли мнение он высказывает? Нет, не подумайте, будто я… то есть вы…

— Что вы так стушевались, Данари? Эта идея первой приходит в голову любому, даже дилетанту. Его допросили, разумеется, но он убежден в своей правоте.

— А кто допрашивал?

— Люди нашей, назовем ее так, кандидатки.

— Не могли ли они упустить что-либо важное?

— Могли, — охотно соглашается лорд Кервен, — поскольку пользовались достаточно примитивными, хотя и действенными методами. Но если…

— Если разум и память лекаря изменены при помощи магии, ему можно переломать все кости до единой и из живого вытянуть кишки, он все равно будет твердить то же самое! Здесь нужны совершенно иные приемы, и то еще неизвестно, получится ли докопаться до истины, даже вывернув несчастному мозги наизнанку… в прямом смысле слова.

— Откуда в вас такая кровожадность, Данари? Вы всегда казались мне… хм… кабинетным ученым.

— Да, мне не приходилось практиковаться ни в чем подобном, но теорию я знаю прекрасно, милорд, — говорит Дейн, мысленно укоряя себя за то, что снова чересчур распустил язык.

— Ну что ж, подопытного вам предоставят, — спокойно отвечает лорд Кервен. — Проверите на нем свои теоретические познания.

— Но…

— У вас есть какие-то возражения, Данари? Девушка желает знать правду, и мы любезно поможем ей. Лекарь содержится под стражей, пересылать его куда-либо… скажем так, лучше не трогать его с места. Поэтому, как уже было сказано, вам придется отправиться с небольшим визитом, благо повод имеется, и не один.

— Милорд!..

Дейн начисто теряет дар связной речи. Чтобы один из владетельных лордов явился в какое-то захолустье ради допроса возможного убийцы? Да это…

— Что не так, Данари? Я же не сказал, что вы отправитесь туда под собственным именем и в этом облике, — оценив выражение его лица, говорит лорд Кервен. — Но об этом позже. Лекарь покуда умирать не собирается, так что допросить его вы всегда успеете. А нас все-таки больше интересует не покойная, а ее дочь.

— Да, конечно… прошу извинить, милорд.

Лорд Кервен выдерживает паузу и продолжает:

— Юная герцогиня удалась в мать. Та, зная, что не блещет манерами, приглашала к дочери лучших учителей, которых только можно сыскать по ту сторону границы.

— А! — неприлично громко восклицает Дейн. — Вот в чем суть — ее владения не входят в Союз земель!

— Именно так, Данари. Теперь, после трагической кончины матери, девушка старается удержать власть, и пока ей это неплохо удается. Но что будет дальше… Мне продолжать или догадаетесь сами?

— Она оказалась все равно что в одиночку на большой дороге с полным мешком самоцветов за плечами, — отвечает тот. — Возможно, соседи уважали ее мать — почтенную вдову… хотя кто-то ведь ее отравил? Однако юная девушка — совсем другое дело. А уж если она красива, умна, а еще имеется приданое — земли герцогства Граршаайн, то ждать остается недолго: скоро кто-нибудь попытается завладеть всем этим богатством.

— Ну же, продолжайте, — кивает лорд Кервен.

— Очевидно, у нее действительно имеется мешок самоцветов, — просто говорит Дейн. — Из-за одной древней крови вы вряд ли затеяли бы все это, милорд. Во всяком случае, мне так кажется… Если поискать как следует, где-нибудь в отдаленных усадьбах за границей Союза земель найдутся женщины с еще более сильной кровью, только приданого у них будет… коза, десяток кур и сундук с прабабушкиными нарядами в лучшем случае. Я уж молчу о воспитании…

По улыбке собеседника он понимает, что угадал. Вот только — что именно?

— Вам придется поехать в это славное местечко не только ради допроса, — будто отвечая на невысказанный вопрос, произносит лорд Кервен. — Вам предстоит узнать, существует ли в действительности тот самый мешок самоцветов, а если даже существует, достаточно ли он велик, чтобы можно было считать его достойным приданым для невесты его высочества.

— Не слишком ли много у меня умений, милорд? Это не насторожит… кстати, а как зовут претендентку на роль ее высочества?

— Баар-Хелла Заара орн Граршаайн. Не самое благозвучное имя, не правда ли?

— Зато сразу чувствуется — в семье ее матери блюли традиции, — бормочет под нос Дейн. — Я такие имена встречал только в старинных хрониках. И почему отец не воспроти… ах да, он же умер!

Лорд Кервен молча смотрит на него, потом говорит:

— Вы хотите еще о чем-то спросить, Данари?

Вопросов — мириады, но, пожалуй, лучше пока оставить их при себе и ограничиться самым важным:

— Когда и каким образом я попаду… в Граршаайн, верно? И как вы объясните мое отсутствие на заседаниях Совета?

— Начну с последнего вопроса, Данари: я не собираюсь ничего объяснять. Вам придется управиться за неделю. Не успеете — значит, вернетесь, отбудете повинность и снова отправитесь по месту назначения.

«Очевидно, меня все-таки снабдят порталом, — думает Дейн, — потому что мне подобный не открыть при всем желании, а верхом… Верхом я только до границы буду месяц добираться. Ну хорошо, не месяц… хотя я даже не знаю, где этот клятый Граршаайн расположен! Может, все два понадобятся…»

— Хорошо, милорд, — смиренно произносит он вслух. — А могу ли я поинтересоваться, какого именно рода самоцветы интересуют Союз земель?

В самом деле, в недрах Граршаайна может обнаружиться что угодно! Если он граничит с Союзом, то… На одной окраине когда-то добывали золото, на другой — железную руду, еще дальше попадалось серебро, все сразу не упомнишь, нужно прикинуть по карте…

— Особенные, Данари. — Лорд Кервен смотрит на него в упор. — Те, которым вообще-то не полагается там… хм… водиться. В хрониках нет ни единого упоминания, уже проверили, можете не утруждаться. А хотя… лучше проверьте еще раз — мало ли что могло ускользнуть от взгляда непрофессионалов.

— Милорд, по части самоцветов я тоже далеко не эксперт, — замечает Дейн.

— Зато у вас взгляд свежий. Так вот, в хрониках — ничего. Я имею в виду наши, разумеется. В Граршаайне с этим совсем скверно: хозяйственные книги и замковая летопись содержатся в порядке — даты рождений и смертей записаны, прочие, вне всякого сомнения, важные события тоже, а вот с описанием странных явлений все намного хуже. Вероятно, что-то затесалось среди перечисления урожаев, стычек с соседями, тяжб из-за какого-то болота и прочего, но рыться в этом было некогда. Можете поискать, если будет желание.

«Странные явления? — У Дейна пересыхает во рту. — Неужели…»

Если он правильно понял иносказания лорда Кервена и это окажется правдой… Если на территории крохотного государства, которое до сих пор никто не завоевал лишь потому, что не нашлось желающих на жалкий клочок земли, расположенный к тому же под боком у Союза земель, действительно обнаружится месторождение…

— Я не закончил, — говорит лорд Кервен, с явным удовольствием наблюдая за собеседником. — Как я уже сказал, в хрониках ничего путного не обнаружилось. Но вот местные жители поговаривают… о разном.

— Какие-то внешние проявления? — быстро спрашивает Дейн.

— Именно. Так, мелочи: необычной формы облака, лунные радуги, свечение по ночам, кое-какие изменения у животных. Иногда незначительные и даже полезные, наподобие… хм… увеличения надоев или, скажем, количества шерсти у овец, но порой — фатальные для приплода.

— Почему?

— Об этом стараются даже не упоминать. Удалось, однако, выспросить: порой рождается такое, что лучше это сразу сжечь и забыть, как страшный сон.

— Однако… — Дейн начинает догадываться, в чем тут дело, но держит мысли при себе, обещал ведь прикусить язык.

— У людей это тоже происходит, но внешне почти не выражено… если не знаешь, на что именно обращать внимание. Местные жители, — усмехается лорд Кервен, — убеждены, что подобные странности — это происки каких-то зловредных духов… Надеюсь, вы имеете некоторое представление о том, что происходит в головах у темных людей?

— Имею, пожалуй, — возвращает усмешку Дейн.

Что правда, то правда: дома ему, как владетельному лорду, приходилось разбирать самые разные споры, и порой он диву давался — такие аргументы приводили вроде бы неглупые и даже грамотные люди! Порча и сглаз — это самое простое, в это даже поверить можно: мало ли у кого в крови проснулась магия, о чем он даже не подозревает… Но некоторые суеверия так и остались для Дейна загадкой, а объяснить, к примеру, почему нельзя подавать гостю кружку с водой левой рукой, никто не сумел, даже самые древние старики.

Впрочем, это все ерунда! Сказанного лордом Кервеном вполне достаточно для того, чтобы сделать охотничью стойку. Если в Граршаайне обнаружится месторождение — неважно, утерянное или вовсе скрытое когда-то нарочно, на будущее, да так и позабытое… Это фантастика! Редкий минерал мажинит, позволяющий существенно усилить магические способности, позволяющий строить порталы, не зависящие от отдельных магов… Словом, головокружительные перспективы: известные залежи мажинита почти исчерпаны, а найти новые вне границ Союза земель практически невозможно. Туда вообще лучше не соваться, если честно, особенно на Теневую сторону: тамошние жители сами любят наведываться в гости без приглашения, и тогда дело за армией, а главное — за лордом Сейтеном и его огненной магией…

Лишь бы предположения оправдались и мешок самоцветов оказался не старой выработкой, заброшенной в незапамятные времена потому, что добыча крупиц мажинита перестала окупать затраты, а хотя бы небольшой жилой!

А еще — все это напрямую связано с тем, что выяснил Дейн, вот только о его деле пока не сказано ни слова. Что ж, он не станет торопиться: и без того задач у него теперь столько — голова идет кругом.

«Это с непривычки, — думает Дейн, — и только потому, что приходится не просто с кем-то общаться, а зависеть от него. И это чистая правда: разве я сейчас не завишу от воли Кервена? Если сделаю что-то не так, меня могут и не найти… но я об этом уже размышлял. Нет, долой дурные мысли! Пока все идет даже слишком хорошо…»

— Могу ли я рассчитывать на вас, Данари? — голос лорда Кервена отвлекает его от раздумий.

— Разумеется, — Дейн поднимает на него глаза. Это сулит такие перспективы, такие… Да и отказаться нельзя: кто же ему позволит! — Я сделаю все от меня зависящее… Кервен.

Это легко слетает с губ, словно не было многих лет, в течение которых они даже в мыслях не именовали друг друга иначе как «лорд Северных земель», «лорд Восточных земель»… Хотя, может, кто-то другой и называл про себя коллег иначе, скажем, непристойным прозвищем, да разве признается?

— Рассчитываю на вас, — лорд Кервен коротко кивает, и светлая прядь снова падает на лоб.

Он напоминает статую: Дейн видел такие во дворце — из неизвестного металла, отдаленно напоминающего бронзу, но неизмеримо более прочного, с эмалевыми вставками, инкрустированные драгоценными камнями. Лорд Кервен изрядно походит на этих истуканов чертами неподвижного смуглого лица — может, даже приходится потомком кому-то из запечатленных в металле. И глаза у него словно вставки из раух-топаза или мориона, холодные и пугающе-пустые… обычно пустые, теперь-то Дейн увидел лорда Кервена совсем другим. И все равно, если бы не непослушная прядь, падающая на лоб, мог засомневаться — а живое ли перед ним существо?

— Постараюсь оправдать ваше доверие, — спохватывается он. — Надеюсь, вы посвятите меня в детали моего… м-м-м… путешествия?

— Неужели отправлю в неизвестность? Но для начала дайте мне руку. — Нельзя не подчиниться приказу, такая сила таится в этом голосе. Ладонь обжигает сквозь перчатку, будто на нее положили раскаленную подкову. — Это ключ. Может статься, вам потребуется прийти ко мне без приглашения.

— Не думаю, что…

— На то, чтобы связаться, может не оказаться времени, — перебивает лорд Кервен. — Либо возможности.

— Не думаю, что сумею открыть портал так далеко от столицы, — мягко заканчивает фразу Дейн. — Это не самая сильная моя сторона.

— Верно, я и позабыл… — досадливо отвечает тот. Неужто лорд Кервен способен что-то забыть? Ох, вряд ли! — Скверно… Руку!

Очередной ожог, на этот раз боль проходит не сразу, распространяется от ладони к локтю, выламывает, вытягивает сухожилия и не вдруг расходится жаром по всей руке…

— Теперь сумеете, — холодно улыбается Кервен. — Но знать об этом не должен никто.

— Вы могли бы не предупреждать. — Дейн невольно растирает запястье. С чем бы ни была связана эта магия, она причиняет сильную боль.

— Предпочитаю перестраховаться. Что касается деталей… Предлагаю обсудить их завтра. На вас и так уже свалилось больше информации, чем вы в состоянии переварить.

— Вы, очевидно, плохо представляете, с какими объемами данных мне постоянно приходится работать, — резко отвечает Дейн и сразу же понимает: именно этого и добивался от него лорд Кервен. Но зачем? А, какая уже разница! — И я предпочел бы продолжить обсуждение сегодня. Время — единственная вещь, которую нельзя купить, если вдруг не хватит малой толики. А у нас его не так уж много, верно, Кервен?

— Мне кажется, я в вас не ошибся, — только и отвечает тот.

Удивительно, но слышать это оказывается приятно. И Дейн знает, что выполнит свою работу идеально. И плевать на то, что владетельные лорды никогда никому не предоставляют ключей от порталов в их резиденции. И на то, что они никогда-никогда, даже в самой малости, не доверяют друг другу…