Любомудрско-чисторечный словник К. В. Сушичева. Предвведение в любомудрие незнайчества и в любомудрие вообще. Знать не будем!

Ким Сушичев

Данный словник является предвведением в философию агностицизма и скептицизма и в философию вообще и представляет собой сборник некоторых любомудрских понятий и их однословных определений, помогающих сберечь время и силы, обычно затрачиваемые на ознакомление с длинными и запутанными философскими трудами и учениями и заострить своё мышление, чтобы уметь сосредотачиваться на самом главном и значимом, отделяя его от второстепенного.

Список понятий

Наука — это учение, выучка, обучение, всякое ремесло, умение, навык и знание. Нет науки вообще, просто науки, есть какие-то науки, разные науки.

Происхождение слова «наука»:

Наука

от др.-русск. укъ «учение», учити (См. словники В. И. Даля, М. Фасмера). Начально наукой на Руси называлось любое ремесло, любая деятельность и только с XVIII в. так почему-то стали называть именно «упорядоченную познавательную деятельность» (См. словник Н. М. Шанского). «Науки нет, есть только науки» (Николай Бердяев). «Наука — это упорядоченное расширение области человеческого незнания» (Роберт Гутовский). «Область деятельности, пополняющая знания человека о его незнании». «Наука не отвечает на все вопросы, зато помогает понять бессмысленность многих из них» (Хенрик Ягодзиньский). «Наука сделала нас богами раньше, чем мы научились быть людьми» (Жан Ростан). «Познание — один из видов подвижничества (аскетизма), совершенствования, укрепления Человеческого (разумного, духовного, божественного) начала в человеке, стремление к обожению» (Фридрих Ницше).

Софос (мудрец) — умелец, знаток, знающий, ведающий, учёный.

Философ — это любомудр, любитель или друг мудрости, умелости, учёности, стремящийся к мудрости; учёный, умелец, знаток, просвещённый, просветитель, любознаец, любопытник, явновед (реальновед), мировед (космолог), боголюб (теофил), богослов, боговед (теолог), сказовед (мифолог), чудоверовед (религиовед); наладчик, настройщик, упорядочиватель, служитель лада, порядка, строя, стремящийся к ладу, порядку, строю.

Фило́соф

также филосо́ф (Крылов), др.-русск., цслав. философъ «ученый человек, теолог, богослов» (Дан. Зат., Нестор, Жит. Феодос. и др.), ст.-слав. философъ φιλόσοφος (Супр.) из греч. φιλόσοφος; см. Фасмер, Гр.-сл. эт. 213. Ср. сл.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т.: Пер. с нем. — 4-е изд., стереотип. — М.: Астрель — АСТ, 2007.

Философ

занимающийся любомудрием. В Середние века л-ами называли иноков (монахов) — богословов.

Павленков Ф. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1907.

Фило́соф,

а, м. Ученый, знаток по любомудрию; человек, занятый разработкой вопросов мировоззрения, мыслитель (Философом может быть всякий…, кто родился с привычкой думать и во всем искать начало и конец. (М. Горький. Философы античной древности).

Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. — М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1935—1940 (4 т.).

Фило́соф,

— а, м. А. Знаток по любомудрию, а также вообще мыслитель, занимающийся разработкой вопросов мировоззрения (О философах надо судить не по тем вывескам, кои они сами на себя навешивают («позитивизм», философия «чистого опыта», «монизм» или «эмпириомонизм», «философия естествознания» и т. п.), а по тому, как они на деле решают основные умозрительные (теоретические) вопросы — (Ленин. Материализм и эмпириокритицизм); Б. перен. Человек, коий разумно, вдумчиво относится к жизни, спокойно, рассудительно переносит ее невзгоды и превратности (Он действительно успел уверить себя в том, что он — философ, потому что спокойно и бесстрастно смотрит на волнения и деятельность окружающих его людей. Писарев, Обломов. Роман И. А. Гончарова).

Тот, кто равнодушен к условиям своего существования (Фуфаев, как истинный философ, говорил, что ему из одежды ничего теперь не надо, благо время теплое. Григорович, Переселенцы; Жил он [архивариус] настоящим философом и даже особую квартиру считал излишней роскошью, помещаясь в тесном здании архива. Короленко, История моего современника).

А. П. Евгеньева. Словарь русского языка (МАС): В 4-х т / РАН, Ин-т лингвистич. исследований. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999.

Философ

Тот, кто разумно, рассудительно и спокойно относится ко всем жизненным явлениям, сложностям и невзгодам.

Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. — М.: Русский язык, 2000.

Философ

греч. philosophes; происхождение см. философия. а) Занимающийся любомудрием. б) Человек, твердый в несчастьях.

Михельсон А. Д. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. 1865.

Философ

Мудрец, любящий мудрствовать; иноск. — человек, относящийся спокойно ко всяким невзгодам жизни.

Ср. Шопенгауэр, немец, философ… Это не чин, а… так сказать, природная способность… философом может быть всякий… кто родился с привычкой думать и во всем искать начало и конец.

М. Горький. Скуки ради.

Ср. φιλόσοφος (φίλος, друг — σοφία мудрость) — друг мудрости, мудрец.

Михельсон А. Д. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. 1865.

Философ

(от гр. — любящий мудрость): человек, посвятивший свою жизнь поиску правды (истины). Любомудр — это не обязательно тот, кто пишет какой-то труд или создает ученье. Сократ, по Гегелю, был «истинным любомудром» именно потому, что проживал свое ученье, вместо того чтобы о нем писать. Быть любомудром, учил Сократ, это не значит знать много вещей, это просто быть здравомыслящим. Однако позднее начальный смысл этого понятия искривился, и, с тех пор как любомудрие стало ремеслом, видом университетской науки, за кою преподаватель получает деньги, слово «философ» потеряло свое первичное значенье — исключительного человека, бескорыстного искателя, движимого лишь его призваньем; с тех пор, отмечает Гегель, уже нет любомудров, а есть лишь сторонники любомудрских учений.

Евразийская мудрость от А до Я: толковый словарь / Виславий Зорин. — Алматы: Сөздiк-Словарь, 2002.

Философ

(греч. philosophos, происх. см. философия). а) в древности человек, умевший создать себе ученье о жизненной мудрости и живший, руководствуясь им. б) учащий любомудрие или проводящий его в жизнь. в) ученый, ведущий тихую, уединенную жизнь. г) человек стойкий во всеможных жизненных невзгодах.

Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1910.

Философ

Philosophe

Не помню, кто именно — Гиттон (***) или Тибон (***) — рассказал эту быль (историю), якобы случившуюся с ним самим. Дело происходило в начале ХХ века, в более или менее отдаленной деревушке. Молодой преподаватель философии прогуливался с другом и встретил селянина, знакомого этого друга. Взаимные приветствия, знакомство, и меж ними завязалась короткая беседа.

— А вы кем работаете? — спросил селянин.

— Я преподаю любомудрие.

— Это что, работа такая?

— Конечно. Вас это удивляет?

— Вообще-то да.

— А почему?

— Ну, любомудр… это ведь такой человек, которому на все чихать. Не думал, что этому теперь учат в школе…

Селянин вкладывал в слово «философ» расхожий смысл. Согласно ему, философ — если и не тот, кому на все чихать, то во всяком случае тот, кто ко всему относится спокойно, безмятежно, на все поглядывает со стороны и ничем не огорчается. Выходит, это мудрец? Совсем не обязательно. Но в любом случае это тот, кто стремится к мудрости. Именно таково, кстати сказать, и происхождение греческого слова «философ» (дословно: тот, кто любит мудрость), да и его собственно любомудрский смысл. Иногда мне возражают: дескать, это справедливо только в отношеньи древних греков. Будь это так, было бы уже неплохо. Но все-таки нельзя же совсем забыть о Монтене, о Спинозе, о Канте («Любомудрие есть учение и развитие мудрости, — пишет он в своем посмертном труде, — а не просто наука; для человека любомудрие — вечно длящееся усилие к достижению мудрости»). Как нельзя забыть и о Шопенгауэре, о Ницше, об Алене. Для всех них любомудр — это не тот, кто умнее или осведомлённее других, и необязательно творец нового любомудрского ученья; это тот, кто живет лучше, потому что лучше мыслит или хотя бы пытается лучше мыслить («Верно судить, чтобы правильно делать», — говорил Декарт; вот это и есть любомудрие). Потому любомудр до сих пор остается тем самым влюбленным в мудрость учеником, образец коего задан происхождением слова и 25-вековым обыком. Но если вам самому любомудрие не нравится, зачем отвращать от нее других?

Так кто же такой любомудр? Это человек, занимающийся любомудрием, иначе говоря, тот, кто использует разум для осмысления мiра и собственной жизни в надежде приблизиться к мудрости и счастью. Можно ли научить этому в школе? Этому нужно учить, потому что любомудром не рождаются, а любомудрие это прежде всего труд. И если он начинается со школьной скамьи, что ж, тем лучше. Но главное — начать и не останавливаться. Чтобы заняться любомудрием, никогда не бывает ни слишком рано, ни слишком поздно, примерно так говорил Эпикур, потому что не бывает слишком рано или слишком поздно, чтобы стать счастливым. Добавим лишь, что опоздать с любомудрием можно лишь в том случае, если вовсе утратишь способность мыслить. Такое тоже случается. Лишний довод к тому, чтобы не откладывать с этим делом.

***

Жан Гиттон (1901—1999) — французский христианский философ, академик, автор трудов «Молчание о главном», «Диалоги с Павлом VI», «Философия бунта», «Абсурд и тайна» и других.

Гюстав Тибон (1903—2001) — французский философ и писатель христианского направления. Автор трудов «Наш взгляд, в котором не хватает света», «Звездное невежество», «Покров и маска», «Плодовитая иллюзия». Поддерживал дружеские отношения с Симоной Вейль.

А. Конт-Спонвиль. Философский словарь — М.: Палимпсест, Издательство «Этерна». Андре Конт-Спонвиль. 2012.

Философ

Греческое слово философ (philosophos) по своему значенью противоположно слову Sophos. Это слово, philosophos, значит: любящий познание (знание) — в отличие от того, кто, овладев познанием, называет себя знающим. Такой смысл слова сохраняется до сих пор: поиск истины, а не владение истиной есть сущность любомудрия. Любомудрие означает — быть в пути. Ее вопросы существеннее, чем ее ответы, и каждый ответ превращается в новый вопрос.

Однако это «бытие-в-пути» — как судьба человека, существующего во времени, — несет в себе можность глубокого удовлетворенья, обретаемого в мгновенья особых свершений. Его не найти в высказанном знании, в научных положеньях и нароках, — оно лежит в былевом (историческом) осуществленьи человеческого бытия, коему раскрывается само бытие. Добиться этого в обстоятельствах, в коих находится человек, и является смыслом мудрствованья (философствования).

К. Ясперс. Введение в философию / Пер. и ред. А. А. Михайлова. — Мн.: Пропилеи, 2000.

Философия — любомудрие (любовь к мудрости), другомудрие (дружба с мудростью), мудрие, мудрство, мудроведение (наука мудрости), любознайство (любовь к знанию), любоведство, любоведчество (любовь к веди, знанию, жажа (жажда) веди, знания, познания), ведовщина, ведие (ведье), ведство, ведчество, знайщина, знайство, знайчество (Аристотель. Глава I. «Метафизики». С. 67); бдительность, осознанность; удивленчество (умение удивляться (Любомудрие начинается с удивления (Платон. «Теэтет», 155 Д. Ср. «Государство». Книга 6, 490 Б; Платон. «Государство». Книга 6, 490 Б; Аристотель. Метафизика. С. 9); сомневательство (умение сомневаться); мысличество, мысленчество, мыслительство (наука мыслить); вопрошальчина (вопрощальщина), вопрошальчество, вопрошательство, постановка предельных вопросов (наука постановки или задавания вопросов («Любомудрие — это неперестанное вопрошание, неутоляемая жажда спрашивания, спрашивание всё дальше и дальше» (Карл Фри́дрих фон Вайцзе́ккер); правдовщина, правдоведение (наука о правде (истине); диалектика — целостничество, цельновидение, разносторонщина, разносторончество, разносторонничество, разноглядство — диалектический (целостный, разносторонний гляд на всё; общеведенье (наука о всеобщем); всеведчина, всеведенье (наука обо всём), ученье (теория) всего; наука мыслить, говорить и делать; сказоведение (мифология); богословие, боговеденье, боголюбие, обоженчество (стремленье к обоженью — уподоблению божеству).

Происхождение слова «философия»:

Филосо́фия

Заимств. из кир.-меф. яз., в коий оно пришло из греч., где philosophia (прямо — «любомудрие») — сложенье phileō «люблю» и sophia «мудрость».

Школьный этимологический словарь русского языка: происхождение слов / Н. М. Шанский, Т. А. Боброва. — 7-е изд., стер. — М.: Дрофа, 2004.

Философия

Древнерусское — любомудрие. Кирилло-мефодиевское — любомудрие (ученость). Греческое — philosophia (любовь к мудрости). Слово «философия» заимствовано из древнегреческого языка. Первое упоминанье «философии» относится к XII в. Начально под «философией» понималась «совокупность всех наук».

Семёнов А. В. Этимологический словарь русского языка. Серия «Русский язык от А до Я». Издательство «ЮНВЕС». Москва, 2003 г..

Филосо́фия

др.-русск. любомудрие (философия) «ученость» (Хож. игум. Дан., Жит. Стеф. Пермск.), кир.-меф. философиѩ — то же (Супр.). Из греч. φιλοσοφία. Знач. совр. русск. слова обязано влиянию зап.-европ. языков, ср. нем. Philosophie, франц. Philosophie.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т.: Пер. с нем. — 4-е изд., стереотип. — М.: Астрель — АСТ, 2007.

Философ и философия

Философию философией [любомудрием], а себя философом [любомудром] впервые стал называть Пифагор, когда спорил в Сикионе с Леонтом, тираном Сикиона или Флиунта (как пишет Гераклид Понтийский в книге «О бездыханной женщине» 16); мудрецом же, по его словам, может быть только бог, а не человек. Ибо преждевременно было бы философию называть «мудростью», а упражняющегося в ней — «мудрецом», как если бы он заострил уже свой дух до предела; а философ [«любомудр»] — это просто тот, кто спытывает влечение к мудрости. Мудрецы назывались также софистами [мудрователями], и не только мудрецы, но и поэты (бояны): так называет Гомера и Гесиода Кратин в «Архилохах», желая похвалить этих писателей.

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и речениях знаменитых любомудров. Книга I /Перевод с древнегреческого М. Л. Гаспарова. М.: «Мысль», 1986.

Сосикрат в «Преемствах» говорит, что на вопрос Леонта, флиунтского тирана, кто он такой, Пифагор ответил: «Философ», что значит «любомудр». Жизнь, говорил он, подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные торговать, а самые счастливые — смотреть; так и в жизни иные, подобные рабам, рождаются жадными до славы и наживы, меж тем как философы — до единой только истины (Там же. Книга VIII).

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и речениях знаменитых любомудров. /Перевод с древнегреческого М. Л. Гаспарова. М.: «Мысль», 1986.

Философия

Само понятье «философия» в Греции до Сократа не был широко распространено. Чаще употреблялся глагол philosophein в смысле «заниматься (интересоваться) мудростью». Все мыслители назывались «мудрыми» (sophoi); позже, в V в. до Р. Х., появилось слово софист («мудрец») — так именовали себя платные учителя красноречия, тайных наук и политики (умения борьбы за власть), ставшие заметными в порядке древнегреческого уклада.

А. С. Ворончихин. Философия — это бездушная наука? // Вестник Удмуртского университета / Серия «Философия. Психология. Педагогика». 2015. Т. 25, вып. 4. УДК 101.1 (045.

Философия

Происхождение слова «философия» связано с древнегреческим укладом. Древнегреческое слово «φιλειν» широко применялось со времен Гомера в сочетании с любым существительным и обозначало влечение, любовь, страсть к определенным вещам (влечение к еде, богатству, чести и т. д.). Слово «σοφία» в 5 в. до н. п. применялся для обозначения познания, знания, умения, преданности делу, способности к рассуждению, а также понимался в обобщенном смысле как обозначение высокой степени ума, мудрости.

По преданию (дошедшему до нас благодаря Гераклиду Понтийскому и Диогену Лаэртию) первое примененье слова «философия» принадлежит Пифагору. Ионийские любомудры Фалес, Анаксимандр и Анаксимен называли свои учения не философией, а историей. К кон. 5 в. до н. п. в древнегреческом укладе начинает все чаще применяться отглагольный вид «философствовать», а в 4 в. до н. п. у учеников Сократа — существительное «философия». Впоследствии это слово закрепилось для обозначения особого вида разумного познания, в границах которого постоянно ставятся и обсуждаются значимые вопросы человеческого бытия.

Стенин В. С. Философия // Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.

Философия

«Названия имеют свою судьбу, но редкое из них имело судьбу столь странную как слово «философия», — писал на рубеже XIX—XX вв. В. Виндельбанд (Виндельбанд В. Избранное: Дух и история. М.: Юрист, 1995. С. 28).

Изобретение слова φιλοσοφία преданье приписывает Пифагору, будто бы из умеренности отказывавшегося от звания мудреца на том основаньи, что только боги действительно мудры, а человеку приличествует называться лишь любителем мудрости.

Видимо, первым говорить о философии начал Сократ, насмешливо противопоставлявший свою любовь к мудрости мнимой мудрости софистов. Возможно, слово философия было образовано в кружке Сократа и какое-то время не выходило за его пределы. Хорошо знавший его Аристофан в комедии «Облака» называет Сократа не философом, а софистом скорее всего потому, что слова философ и философия не были знакомы большинству читателей и зрителей его пьесы (Но, может быть, и самому Аристофану?).

Впервые в письменной речи термин философия встречается 2 раза в дошедших до нас копиях речей ритора Исократа, одно время входившего в кружок Сократа (Шичалин Ю. А. Вступительная статья к диалогу Платона «Федр» // Платон. Федр. М.: Прогресс, 1989). Но по-настоящему в широкий обиход оно вошло благодаря многократно повторяющимся разговорам Платона, где впервые встречаются развернутые суждения о философии и философах, причем эти понятия вовсе не носят у него уничижительного смысла, искреннего или притворного.

Этим словом он обозначал не какую-то особую науку со своей особой предметной областью наряду, например, с астрономией, геометрией и арифметикой, и не мировоззрение, и не идеологию и не что-то иное, что в последующие века стали подразумевать под философией. Платон обозначал этим понятием особого рода любовь, названную потомками платонической по имени ее первоописателя — любовь к мудрости и любовь к истине, к знанию ради самого знания (Платон. Государство. 475 а-е, 486 b-c).

В. Виндельбанд полагал, что философия в те времена была единой нераздельной наукой (Виндельбанд В. Избранное: Дух и история. М.: Юрист, 1995. 5; 29).

Болдыгин Г. В. Слово философия и история его значений / Г. В. Болдыгин // Философия в XXI веке: вызовы, ценности, перспективы: Сборник научных статей / науч. ред. А. В. Логинов, отв. ред. О. Н. Томюк. — Екатеринбург: Издательско-полиграфическое предприятие «Макс-Инфо», 2016. — С. 76—93.

Определения любомудрия (философии):

а) любомудрие — это любовь, стремленье, тяга к мудрости (Пифагор // Гераклид Понтийский «Бездыханная жена» // Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, с. 66), познавательный, целостный («Задача любомудрия — не одна какая-нибудь сторона существующего, а все существующее, вся вселенная в полноте своего содержания и смысла; она стремится не к тому, чтобы определить точные границы и внешние взаимодействия меж частями и частицами мира, а к тому, чтобы понять их внутреннюю связь и единство» (Соловьев B. C. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т. 2. С. 422) и налаживающий, упорядочивающий гляд, убеждение, установка, точка зренья, направленность, мировоззрение, виденье, образ мiра, образ мысли, склад личности и ума; любознайство и люболадство — любовь, т. е. стремленье к познаванью и ладу (порядку);

б) любомудрие (философия) — это душеведенье (психология) — наука о душе (психике); духоведенье (пневматология) — наука о духе; душезабота, душепопечительство, душецеленье, душеврачеванье, душеукрепленье, душеразвитие (терапия, психотерапия) — забота о душе, уход за душой (Платон. «Апология Сократа». 29 е — 30 b; Платон. «Федон». 107 C, 114 Е; Ксенофонт. Воспоминания. I. 2, 53; Томас Мур. «Забота о душе: Как привнести глубину и святость в повседневную жизнь»), целенье, врачеванье души (Платон. «Хармид». 157 а);

в) любомудрие — это разновидность веры, верованья, чудоверия (религии) или боголюбства, боговеденья, богопознанья, богословия (А. И. Сидоров. Христианство как философия или любомудрие по Христу по свидетельству греческих отцов Церкви и церковных писателей II — VIII вв. // Святоотеческое наследие и церковные древности / А. И. Сидоров. — Москва: Сибирская Благозвонница. В 5 томах. / Том 1: Святые отцы в истории Православной Церкви (работы общего характера). 2011. 432 с. / Христианство как философия или любомудрие по Христу по свидетельству греческих отцов Церкви и церковных писателей II — VIII вв. 234—249 с.), богостремленья, обожничества, обоженчества — стремленья к обоженью (Платон. «Теэтет» 176 b 2—3; Аристотель. «Никомахова этика», 1072 b 14, 1177 a 25). Любомудрие выникло не как нечто, отличное от веры (религии), а как её новый вид;

г) любомудрие — это наука быть человеком. «Если существует наука, действительно нужная человеку, то это та, которой я учу — а именно, подобающим образом занять указанное человеку место в мiре — и из коей можно научиться тому, каким надо быть, чтобы быть человеком» (Кант И. Соч.: В 6 т. М.,1964, т. 2, с. 206). «Философия — это то, что собирает человека, благодаря чему он становится самим собой, становясь причастным самой действительности» (К. Ясперс. Введение в философию / Пер. и ред. А. А. Михайлова. — Мн.: Пропилеи, 2000). «Философия… не только представляет собой нечто разумное, а является подлинной держательницей разума» (М. Хайдеггер. Что это такое — философия? // Вопросы философии, 1993. — №8. — С. 113 — 123). «Есть только одно любомудрие (философия), хотя и разделившееся на тысячи направлений, и имя его стойкость. Нести свой удел — значит побеждать» (Э. Булвер-Литтон);

г) любомудрие — это мать или корень всех наук, наука наук (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. — Павленков Ф., 1907), всенаука — всеобщая наука (Фихте И. Г., В. Вундт), сверхнаука (метанаука) (Гусев Д. Популярная философия — краткое изложение основных философских учений https://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gusev/01..). «Философия есть всеобщая наука, имеющая своей задачей соединить в единый безпротиворечивый строй познания, добытые частными науками, и свести всеобщие употребляемые наукою способы и предпосылки познания к их нарокам» [Вундт В. Введение в философию. М., 1998. С. 29]. «Философия — это сводка всех знаний о жизни» (М. Горький, Н. Е. Каронин-Петропавловский);

д) любомудрие — это совокупность всех наук (Семёнов А. В. Этимологический словарь русского языка. Серия «Русский язык от А до Я». Издательство «ЮНВЕС». Москва, 2003 г. (Около 2000 слов.). Все науки — это разновидности частного, узкого и прикладного любомудрия;

е) любомудрие — это наука о яви, о сущем; наука обо всём и о головном (Гусев Д. Популярная философия — краткое изложение основных философских учений https://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gusev/01..); о мироустройстве (Крылов Г. А. Этимологический словарь русского языка. СПб.: Полиграфуслуги, 2005); ученье о телесных, нравственных и умственных понятиях в их причинах, сущности и взаимодействиях; ученье об основных началах и первичных причинах всего существующего (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. — Чудинов А. Н., 1910); наука о явленьях внешнего и внутреннего мiра и об их причинах (Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. — Михельсон А. Д., 1865); наука отвлеченности или наука о невещественных причинах и действиях; наука о достиженьи человеком мудрости, о познаньи правды (истины) и добра, наука достижения премудрости, т. е. пониманье назначенья человека и долга его, слияния (сливанья) истины с любовью (Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля. 1863—1866); философия есть наука о сущем, как таковом; философия есть наука о божественных и человеческих вещах; философия есть любовь к мудрости (Пифагор / Никомах из Герасы // Давид Анахт. «Определения философии»); философия есть забота о смерти или наука умирать; философия есть уподобление богу в меру человеческих можностей (Платон. «Федон» (64 а и 82 сd) и «Теэтет» (176 а-в // Давид Анахт. «Определения философии»; С. В. Никоненко. Доклад «Античная практика уподобления как форма эйдетического опыта» // Универсум платоновской мысли XXV: Платон и античная наука. Платоновское философское общество https://www.plato.spbu.ru/CONFERENCES/2017/theses7.htm); философия есть искусство искусств и наука наук (Давид Анахт. «Определения философии»); наука о познаньи причинной связи (Т. Гоббс); философия — это разумное познание из понятий (И. Кант); наукоучение — ученье о науке (И. Г. Фихте); наука о нароках (принципах) (Ф. Ибервег); наука об обработке понятий (И. Ф. Гербарт).

Философствование (мудрствование, упорядочивание) — это поведение, деятельность любомудра по налаживанию, упорядочиванию, устроению мiра, либо в одиночку, либо в кругу друзей, поведение, в коем происходит осуществление любомудрской установки. «…мудрость… вообще-то больше состоит в образе действий, чем в знании…» [Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 1. С. 241]. «Любомудрие учит делать, а не рассуждать. Оно требует, чтобы каждый жил согласно его закону, чтобы жизнь не расходилась с речью, она не терпит пестроты, расхождения в поведении» (Л. А. Сенека). «Философия есть, только когда мы философствуем. Философия есть философствование» [М. Нjdegger. Osnovnye ponyatiya metafiziki // KHajdegger M. Vremya i bytie: Stat’i i vystupleniya. M.: Respublika, 1993. S. 327—345. с. 329]). «Всякая философия определяется посредством своего осуществления. Чтобы узнать, что такое философия, надо пытаться философствовать. В таком случае философия — это одновременно исполнение живого мышления и осознание соответствующих мыслей (рефлексия) или действие и разговор о нем. Только исходя из собственного опыта и возможно понять, что же встречается нам в мире в качестве философии» (К. Ясперс. Введение в философию / Пер. и ред. А. А. Михайлова. — Мн.: Пропилеи, 2000).

София (греч. σοφία. «мудрость, разумность, наука») — мудрость, разумность, умелость, учёность, знание, ведание, понимание, осознание своего невежества, знание о своём незнании, знание законов яви и умение применять это знание.

Побуждения к мудрствованию: любопытство-удивление, сомнение и потрясение.

Познание, познавание (греч. gnosis — знание, учение, познание, познавание) — либо выработка знаний самим познающим, на основе сведений, получаемых от иных познающих или знающих, либо их припоминание (по Платону), либо получение от кого-то или чего-то; либо отражение того, что есть, либо выдумывание, придумывание, домысливание (мифотворчество).

Ноэзис и ноэма

(греч. — мышление, постижение, разумение и — мыслимое содержание, мысль, смысл), понятия платоновского и аристотелевского любомудрия, относящиеся к учению познания. У Платона ноэзис понимается как мыслящее усмотрение сущности, понятия (идеи), основанное на созерцат. природе разума (понятие в любомудрии Платона имеет значение «вида», зримого «лика» — эйдоса); ноэма (мысль) есть постижение многообразия вещей как некоторого единства. Продолжив платоновское учение об уме, Аристотель толковал мышление как определ. соединение и соотнесение мыслей (ноэм). Истина, по Аристотелю, есть верное сочетание мыслей (ноэм); ложь — несоответствие утверждений и отрицаний действит. связям меж вещали и смыслами.

Ахманов А. С., Логич. учение Аристотеля, M., 1960, с. 12—13, 106—08, 126—27; Лосев А. Ф., История антич, эстетики, [т. 2], М., 1974, с. 451—58; Шпет Г. Г., Явление и смысл, М., 1914, с. 133—46; Мотрошилова Н. В., Феноменология, в кн.: Совр. бурж. философия, М., 1978, с. 248—50.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. /Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Знание (от греч. επιστήμη (эпистеме) знание) — сведения о яви, о сущем; то, что мы на самом деле знаем о яви.

Докса (гипотезы, мифы, иллюзии, майя) — мнения, верования, догадки, предположения, выдумки, небылицы; наши ощущения, чувства (эмоции), образы, представления, убеждения, установить правдивость (истинность) или ложность коих мы в нароке (принципе) не можем. Нам это не дано.

Докса

(греч. doxa — мнение, взгляд), в греч. любомудрии ложное мнение (в противность правдивому знанию). У Парменида Д. — призрачное передставление, у Платона — нечто, лежащее меж знанием и незнанием.

Словарь античности. — Перевод с немецкого. М.: Прогресс. Лейпцигский Библиографический институт. 1989.

Докса и эпистеме

(греч.), понятия др. греч. учения о познании, особенно свойственные для элейского направления и платонства. Уже у Ксенофана (фр. В 34) «точность» проголошается выключительным правом божеств. деятеля, на долю человека остаётся только «догадка», или «мнение»; та же мысль ограниченности человеч. знания, связанный с общим давн. представлением о «беспомощности» человека, выступает и у Гераклита (В 78) и Алкмеона (В 1). Парменид впервые соотносит М. и 3. (и соответствующие им способы познания) с различными уровнями яви: чувств. восприятие, направленное на менчивый мiр становления, приводит к «мнениям»; «мышление» и «разум» (логос), обращённые на умопостигаемый мiр неменного бытия, приводят к «истине», причём сохраняется старая связь «мнения» с человеческим, а «знания» — с божественным (т. е. сверхчеловеческим, над-личным) дейщиком: «истина» влагается в уста богини Дике (Правды) и противопоставляется обманчивым «мнениям смертных» (фр. В 8, 51; 1, 30; 19,1).

Противность Парменида сохраняет своё основополагающее значение в познавальчестве Платона («Государство» VII 534 а 4: «бытие относится к становлению, как мышление — к мнению»). В «Теэтете» (210а) Сократ развивает противоречивую мысль, согласно которому «правильное мнение» не есть «знание». В «Государстве» (476е—480а) Платон рассматривает понятие «докса» в ряду знавальческо-бытийных соответствий. Подлинному знанию на бытийном уровне соответствует истинное бытие (эйдос), незнанию — небытие; докса занимает промежуточное положение меж знанием и незнанием, поэтому на явност. уровне ей соответствует промежуточная область меж бытием и небытием — чувств. мiр. В «Государстве» (509е—511е): явь делится на два неравных отрезка — область зримого (вещь доксы) и область умопостигаемого (вещь эпистеме); каждая из областей в свою очередь подразделяется на те же части: мiр бытия-знания — на области, постигаемую наитным и рассудным разумом; мiр становления-доксы — на область веры и догадки. Согласно Аристотелю, знание может быть либо непосредственно-наитным (см. Нус), либо рассудным. В последнем случае оно может быть но как эпистеме (точное знание), если оно выходит из необходимых посылок, или как докса (мнение), если посылки имеют вероятностностное первенство. Докса — «ненадёжное», «допускающее ложь» знание, которое «может быть и неверным» (Anal, post. 89 а 5; 100 b7; Dean. 428 а 19 etc.). Положительный смысл слово «докса» имеет и в назв. соч. Эпикура «Главные воззрения».

Schaerer R., et, Maeon, 1930; Sprute J., Der Begriff der Doxa in der platonischen Philosophie, Gott., 1962; fiel seh E., Die platonischen Versionen der griechischen Doxalehre, Meisenheim am Glan, 1970; Mourelatos A. P., The route of Parmenides, New Haven, 1970, p. 194 sq.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Алетейя — не-скрытое, неутаённое, непотаённое, неубегающее, неускользающее, трудноуловимое, уловимое, имаемое, схватываемое, находимое (выискиваемое), высматриваемое, выглядываемое, не-забываемое, не-забытое (незабвенное), доступное, познаваемое, захватывание, одержимость, божественный порыв, божественное вмешательство, богоодержимость, правда (истина); то, что мы в нароке (принципе) можем познать.

Алетейа

(греч. aleteia — непотаённость, нескрытость, открытость) — правда (истина) в любомудрии Платона.

Философия науки. Эпистемология. Методология. Культура. — М.: Издательский дом Международного университета в Москве. Л. А. Микешина. 2006.

Алетейя

(alétheia; греч. — «несокрытое», «истина») — то, что может быть раскрыто и познано.

Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961. Шмидт Г.

Калипсо, Лета — убегающее, ускользающее, неуловимое, несхватываемое, неимаемое, ненаходимое, скрытое, сокровенное, сокровище, потаённое, недоступное, непознаваемое, тайна, за-бытье, за-бытое (забвенье); то, что мы в нароке (принципе) не можем познать.

Проекция (от лат. projectio бросанье вперёд, вдаль, выбрасывание, выставленье, простиранье, выступ), конфлуэнция (итал. confluence — слиянье, сливанье), иллюзия знания (лат. illusio «насмешка; обман», приб. (суф.) производного от illudere «насмехаться, обманывать») — кажимость, мнимость, видимость знания, правды, естьного, от-крытости, от-кровения, ложное знание; неразличение отражения и отражаемого, образа и того, что в нём отражается.

Объект деятельности — предмет; влияемое, воздействуемое, меняемое, преобразуемое, делаемое (робимое, робляемое, порождаемое, создаваемое), познаваемое; то, что познаётся; то, на что направлена деятельность влияющего, меняющего, делающего, робящего, творящего, познающего; то, что противно самости (субъекту).

Происхождение слова «объект»:

Слово «объект» пришло в русский язык в 16 в., но распространённым стало только в начале XVIII в. Это слово было заимствовано из польского языка, куда пришло из латинского (польск. objekt <лат. objectum, от objicere «бросать вперёд, навстречу». Сущ. предмет — словообразовательная дословка (калька) 18 в. лат. слова (См. словники А. В. Семёнова, Г. А. Крылова, Н. М. Шанского).

Предмет деятельности — пред (перед) — метное, перед-нами-метнутое, перед-нами-кинутое-брошенное, вблизи-от-нас-кинутое, рядом-с-нами-брошенное; подпознаваемое; малое или вторичное познаваемое; познаваемое в познаваемом; часть или сторона познаваемого; вопрос к познаваемому; то, что мы не знаем о познаваемом, но хотим узнать.

Происхождение слова «предмет»:

Это слово (включающее основы предлога «вперёд» и глагола «метать») является словообразовательной дословкой 18 в. (через польск. przedmiot — то же) лат. obiectum (См. словники М. Фасмера, Г. А. Крылова, Н. М. Шанского).

Объект философии (познаваемое любомудрия): реальность.

Реальность — явь, сущее, бытие; то, что есть; вещное, вещественность; действительность.

Происхождение слова «реальность»:

Реальность

(от новолатинск. рэалис (realis), вещественный; с греч. оконч.; от лат. рэс (res), рэалия (realia) — дело, вещь) Вещественность, действительность (Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. — Михельсон А. Д., 1865; Успенский Л. В. Почему не иначе? Этимологический словарик школьника. — М.: Детская литература, 1967; Словарь культуры XX века. В. П. Руднёв).

Вечь/Вещь — названное; нечто, предмет, отдельная единица, всякая неодушевленная особь (Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — СПб., 1863—1866), часть вещного, вещественности, действительности, яви; явление.

Происхождение слова «вещь»:

Вещь.

Заимств. из кир.-меф. яз. В кир.-меф. яз. вешть (> вещь) — из *vektь, производного посредством приб. (суф.) -ь от той же основы, что и др.-инд. vákti «говорить», лат. vox «слово, голос». Начальным значением, вероятно, было «названное».

Школьный этимологический словарь русского языка: происхождение слов / Н. М. Шанский, Т. А. Боброва. — 7-е изд., стер. — М.: Дрофа, 2004.

Вещь

ж., заимств. из цслав., ср. кир-меф. вѣшть πρᾶγμα (Клоц., Супр.), болг. вещ, чеш. věc, слвц. vec, польск. wiec, в.-луж. wjec, н.-луж. wjec. Из праслав. *vektь (или из *věktь, ср. чеш.). Поконнорусск. было бы *вечь. Родственно гот. waíhts ж. «вещь», д.-в.-н. wiht, ср.-в.-н. wiht, wicht «существо, вещь». В качестве дальнейших родственных видов предлагают либо греч. ἔπος «слово», лат. vōx «голос» (см. Прусик, KZ 35, 596 и сл., который указывает на слово речь «слово, вещь»), либо лат. vegeo «бодрствую», vigil «бодрый, бдительный», др.-инд. vājas «сила», др.-исл. vakr, д.-в.-н. wackar «бодрый, живой» (Хольтхаузен, РВВ 46, 146), последнее кажется мне менее убедительным. Во всяком случае, не связано с лит. veĩkti «поделывать, поживать» (вопреки Mi. EW 386); см. Брандт, РФВ 25, 216.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т.: Пер. с нем. — 4-е изд., стереотип. — М.: Астрель — АСТ, 2007.

Предмет философии (познаваемое в познаваемом любомудрия): явления Я.

Разделы любомудрия: метафилософия; психология; семиотика; герменевтика. Общее и частное, узкое.

Метафилософия, философия философии — любомудрие любомудрия, самосознание любомудрия, познавание любомудрием самого себя.

Психология, пневматология — душеведение, душесловие, духоведение, духословие, наука о душе, о духе.

Происхождение слов «психология» и «пневматология»:

Психология

др.-греч. душесловие, наука о душе, о духовной жизни человека во плоти. Психолог, душеслов.

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — Спб., 1863—1866.

Психология

Это слово, называющее науку, постигающую душевную деятельность, было заимствовано в 18 в. из языка учёной латыни, где был образован сложением древнегреческих псюхэ (psyche) — «душа» и логия (logia) — «слово, наука» (Словники Г. А. Крылова и Н. М. Шанского).

Пневматология

(от др.-греч. πνεῦμα (пневма) — дух, и λόγος (логос) — слово, речение). Духоведение, духословие, часть сверхъестественщины (метафизики), наука о духовных существах, о бесплотной жизни.

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — СПб., 1863—1866; «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка». Чудинов А. Н., 1910.

Психика, анима, пневма, анимус — душа, дух, душевная, духовная деятельность, поведение.

Дух, душа, душевная деятельность — а) с точки зрения чудоверия (религии) и духословия (идеализма) — это некая чудесная иномирная безтелесная или имеющая временное вещественное тело сущность; б) с точки зрения вещественничества (материализма) — это деятельность мозга и тела, поведение; в) с точки зрения ямирчества (солипсизма) — это разум (сознание), Я, самость (самосознание), наполненное различными образами и представляющее собой единственную явь. Вне её ничего нет.

Происхождение слов «психика», «анима», «анимус» и «пневма»:

Психика (от др.-греч. психикос — душевный), анима (лат. душа), анимус (лат. дух).

Психика

Психика без поведения так же не существует, как и поведение без психики, потому хотя бы, что это одно и то же. [1.1.1, 57]. См. поведение.

Авторский терминологический словарь Л. С. Выготского. 2014.

Пневма

(был.; др.-греч. pneuma дуновение, дыхание, дух, воздух) особое тонкое вещество, по представлению древнегреческих мыслителей, проникающее в тела при дыхании и оживляющее их; заболевания связывались с перебытком, недостатком или неравномерностью распределения П.

Большой медицинский словарь. 2000.

Пневма. —

У аристотельщиков (перипатетиков) П. (дыхание) считалась отправленческим (физиологическим) основанием душевной деятельности. Филон признавал П. посредствующим нароком (принципом) меж Богом (духом) и мiром (материей). Отсюда у знайщиков (гностиков) духовиками (пневматиками) назывались люди, находящиеся под властью божественной П., в противность людям, находящимся под властью материи (ΰλη) или чувственной души (ψυχή).

Пневма, в философии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Пневма

(греч. πνεύμα, начально — дуновение, вдыхаемый воздух, дыхание, позднее — дух, от πνέω — дую, дышу) — понятие древнегреческого любомудрия и врачевания. У досократиков 6 в. до н. п. употребляется для обозначения начала «воздуха» (Ферекид из Сироса А 8; Анаксимен В 2; «бесконечная пневма», вдыхаемая мiром, в пифагорействе — 58 В 30). Начало одушевления пневмы было положено отождествлением воздуха-пневмы с сущностью души (псюхе) в обычае Анаксимена — Диогена Аполлонийского, у которого также впервые отмечается представление о жизненном дыхании-пневме, движущемся в венах вместе с кровью; это представление проникло затем как в гиппократовское (косское) направление, помещавшее родник пневмы в мозгу, так и в сицилийское направление врачей, помещавшее родник пневмы в сердце. Через посредство сицилийского врача Филистиона из Локр меж 370 и 360 до н. п. оно было перенято Платоном и Аристотелем (Аристотель различал два вида пневмы: пневму как вдыхаемый воздух, управляющий теплотой тела, и душевную пневму, постоянно выпаряющуюся из крови), развито Эрасистратом в 3 в. до н. п. и через направление врачей-пневматиков 1 в. до н. п. (объяснявшего всю жизнедеятельность потоками пневмы, вытекающими из сердца) и Галена (понимавшего пневму как сущность-посредник меж душой и телом, применяемую душой в качестве орудия чувственного познания и телесных движений) дошло до Нового времени в виде представления о «жизненных духах» (Spiritus vitales) в крови и жилах (нервах) у Андре Везалия и Декарта.

В стоицизме пневма — тончайшее и подвижнейшее вещество (у Хрисиппа — смесь огня и воздуха, S VF II 310), отождествляемое с мировым божеством, «пронизывающее» мир жизненным дыханием и объединяющая его в целое, как душа — тело, но различаясь при этом степенью силы (τόνος), или натяжения. Соподчинение натяжений: 1) низшая ступень — «склад» (ἕξις), сообщающая единство неживым телам; 2) «природа» (φύσις), вызывающая рост растений; 3) животная душа (ψυχή); 4) разум (логос) (SVF II 458—462; см. также Посидоний и Симпатия космическая). Каждое пневматическое целое имеет свою середину («руководящее», τὸ ἡγεμονικόν), соединяющуюся с окраиной тела потоками П. и на среднемировом уровне помещающийся у человека в сердце, на крупномировом — в эфире (у Зенона из Кития и Хрисиппа SVF II 642—644) или солнце (у Клеанфа SVF 1499).

Полное одухотворение П. происходит в среде эллинистического иудейства на рубеже н. п.: уже в «Книге премудрости Соломона» П. выражает прямое вмешательство Бога в мировую быль (историю); Филон Александрийский называет П. «божественный дух» — высшую часть человеческой души (Philo. LA 1, 37), а также нарок (принцип) сверхразумного пророческого знания, даруемого богом. Плутарх связывает пневму с неразумными способностями души и прорицательским гаданием (Plut. Def. or. 432d). В знайчестве (гностицизме) и тотничестве (герметизме) П. часто выступает в роли посредника: в мiре — меж светом и тьмой, «горним» и «дольним» мiром; в человеке — меж телом и душой (воздушная оболочка души. У алхимиков пневма — таинственная сила, которой можно овладеть для достижения определённой задачи [напр., превращения крушцов (металлов) в золото; ср. «дух мiра» (spiritus mundi) Агриппы Неттесгеймского]. У платоников пневма — посредник вещного и невещного, оболочка души, предохраняющая её от оскверняющего прикосновения к телу (Плотин. Эннеады II 2, 2) и от непосредственной связи с вещным мiром при чувственном восприятии (душа воспринимает отпечатки тел на духовой (пневматической) оболочке). В христианском богословии Πνεῦμα Ἅγιον — Святой Дух, 3-е лицо Троицы.

Источ.: Leisegang H. Pneuma Hagion. Der Ursprung des Geistbegriffs der sinoptischen Evangelien aus der griechischen Mystik. Lpz., 1922; Verbeke G. L'évolution de la doctrine du pneuma du stoicisme à St. Augustin. Louvain-P., 1945; Snake H. Pneuma. — RE, Suppl., Bd. 14, 1974, col. 387—412; VerbekeG. Pneuma. — RitlerJ. Historisches Wörterbuch der Philosophie, Bd. 3, Geist, II. Basel, 1974, cols. 157—162.

А. В. Лебедев.

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.

Происхождение и определения слов «дух», «душа» и «поведение»:

Дух

Дух 2 — разум (сознание), мышление, психические способности; начало, определяющее поведение, действия; внутренняя, нравственная сила; в чудоверии (религии, мифологии): безплотное сверхъестественное существо; чего содержание, истинный смысл чего-л.; то же, что дыхание (разг.); то же, что воздух (во 2 и 3 знач.) (разг.); то же, что запах (прост.); прилаг. духовный (к 1 знач.). ▲ В рус. языке XI—XVII вв. изв. дuхъ, вдuхъ, поддuхъ, вздuхъ, воздuхъ, продuхъ, отдuхъ. ▲ Из праслав. *духъ, продолжающего и.-е. *dhousos «воздух, то, чем можно дышать». Ближайшее соответствие: лит. daũsos ж. р. мн. ч. «воздух». Первоисточник: и.-е. глаг. *dheu — «дуть». См. дуть Этимологический словарь современного русского языка / Сост. А. К. Шапошников: в 2 т. Т. 1. А-Н. — М.: Флинта: Наука, 2010.

Душа

Душа

1 — внутренний, внутримозговой мiр человека, его разум (сознание); то или иное свойство личности, а также человек с теми или иными свойствами; в чудоверных (религиозных) представлениях: сверхъестественное, невещественное безсмертное начало в человеке, продолжающее жить после его смерти; перен., чего вдохновитель чего-л., головное лицо; о человеке (обычно в устойчивых сочетаниях); в государевой Руси: крепостной селянин, а также вообще человек, относящийся к податному сословию; прилаг. душевный (к 1 знач.) и душевой (к 5 знач., особ.; к 6 знач., устар.). ▲ В рус. языке XI—XVII вв. вест. дuша. ▲ Из праслав. *душа, производного с приб. (суф.) — йа от *духъ. Предполагается и существование особого и.-е. *dhousjā «воздух, привидения», ср. галльск. dusios «fantasmi» и лит. daũsios мн. ч. ж. р. «воздух, рай».

Этимологический словарь современного русского языка / Сост. А. К. Шапошников: в 2 т. Т. 1. А-Н. — М.: Флинта: Наука, 2010).

Душа (3)

1. Жизненное начало, то, что дает человеку жизнь и остается нетленным после его смерти (религ.).

Ср. Ф. И. Буслаев (О преподавании отеч. языка. Л., 1941, стр. 175): «По мнению народа, душа присутствует в горле и груди, потому душа значит часть тела несколько пониже горла… Этим объясняется и поверие в „Сл. о п. Иг.“: „един же изрони жемчюжну душу из храбра тела чрес злато ожерелие“. Этим же объясняется и пластический образ: веют душу от тела».

Б. Л. Богородский, Д. С. Лихачев, О. В. Творогов; В. Л. Виноградов. Словарь-справочник «Слова о полку Игореве»: в 6 выпусках / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Ин-т рус. яз; — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1965—1984.

Душа

жен. безсмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем ·знач. человек, с духом и телом; в более тесном:

человек без плоти, безтелесный, по смерти своей; в смыслы же теснейшем:

жизненное существо человека, воображаемое отдельно, от тела и от духа, и в этом смысле говорится, что и у животных есть душа. Душа есть безплотное тело духа: в этом знач. дух выше души Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — Спб., 1863—1866.

Душа

(англ. soul; греч. ψυχη; лат. anima).

Д. — в народоведческом (этнологическом) отношении. Верование или убеждение, что наша мысль, чувство, воля, жизнь обусловливаются чем-то отличным от нашего тела (хотя и связанным с ним, имеющим в нём своё местопребывание), свойственно, вероятно, всему человечеству, и м. б. отмечено на самых низких ступенях культуры, у самых простых народов (см. Анимизм). Происхождение этого верования м. б. сведено, в конце концов, к самочувствию, к признанию своего «Я», своей личности, более или менее тесно связанной с вещным телом, но не тождественной с ним, а только пользующейся им как жилищем, орудием. Это «Я», это нечто духовное, или, в более простом представлении, движущее начало, «сила», находящаяся в нас — и есть то, что первобытный человек соединяет с представлением о «Д.» (Энц. словарь Брокгауза и Эфрона, 1893, Т. 11, С. 277).

Большой психологический словарь. — М.: Прайм-ЕВРОЗНАК. Под ред. Б. Г. Мещерякова, акад. В. П. Зинченко. 2003.

Душа

В большинстве вер (религий) мiра безтелесное, безсмертное начало, источник жизни тела. Понятие души существует во всех человеческих укладах (культурах), хотя может принимать разные виды и смысловые оттенки. В самом общем смысле душа — нарок (принцип) жизни; начало, «оживотворяющее» тело. Связь души и тела понимается в разных обычаях различно. Соответственно, с разделением души и тела во многих укладах связывается смерть, а также «пограничные» состояния сна, болезни, перехода и т. д. Понятие о Д. связано с представлением об одушевлённости вещества. Первичное разделение вещей на «живые» и «мёртвые» в первобытных верованиях привело к обозначению слова «Д.» в различных языках через «дыхание» (в христианской догматике «Д.» и «дух» различаются как личностное и надличностное начала). Обычно связывание Д. с разными отправлениями и частями тела: кровью (иудаизм), носом (индейцы Анд), сердцем (др.-егип. «Сказка о двух братьях», Кащей (русск.), мозгом (представление Галена). Платон и платоники (Филон Александрийский) различали «разумную Д.», помещавшуюся в голове, и «неразумную Д.», состоящую из двух частей — «смелости» в груди, «вожделения» в животе. Многим народам мiра вестимо представление о множественности душ; у горноалтайских народов, имевших слово для общего понятия Д. (сюне), признавалось существование семи видов души: тын — собственно дыхание; кут — жизненная сила человека; джула и сюр — двойник, способная к передвижению отдельно от тела; аруу кёрмёс и джаман кёрмёс — душа или дух покойника (добрая и злая); и соответственно их овещению — джел-салкын («ветерок», живет в раю) и юзют (вихрь, обитает в подземном мiре). Несколькими Д. наделяли человека эвенки. В Древнем Египте признавалось существование разных видов Д. (ка и ба). Часто Д. связывалась с тенью (в отличие от людей вампиры, упыри не имеют тени), с отражением лица или тела на воде, зеркале, с поликом (портретом), что сближает понятия Д. и двойника. Для ранних ступеней развития уклада (культуры) свойственно представление о животновидной Д.; широко распространен в верованиях разных народов образ Д.-птицы. В поздних верах (религиях) Д. ображается в виде принадлежащего ей тела, нередко прозрачного, с крыльями и т. д. По В. Вундту, представление о «свободной Д.» (псюхе) выникло позднее учения о «телесной Д.». Дж. Фрэзер приводит многочисленные примеры поверий о вселении человеческой Д. в животных, что послужило выработке им представления родовщины (тотемизма).

В разных верах резко противопоставлены Д. и тело. В индуизме и буддизме бессмертие Д. видится в метемпсихозе, реинкарнации, сансаре; в иудаизме фарисеи, в частности, считали, что добрая Д. возвращается в человеческое тело для новой жизни, а злая пребывает в вечном изгнании. Согласно представлениям, принятым в православии после смерти человека Д. первые три дня обитает в близости от тела, затем предстает перед Богом, который посылает её до девятого дня осмотреть рай; затем Д. идёт в ад — увидеть муки грешников, на 40-й же день она опять является к Богу и её судьба решается окончательно до Страшного суда. Это представление — частная разработка общего учения о бессмертии Д.

Источ.: Франк С. Л. Душа человека. М., 1917; Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976; Баскаков Н. А. Душа в древних верованиях тюрков Алтая // Советская этнография. 1973. N 5. С. 108—113; Потапов Л. П. Алтайский шаманизм. Л., 1991; Смоляк А. В. Шаман: личность, функции, мировоззрение народов Нижнего Амура. М., 1991; Frey J. Tod. Seelenglaube und Seelenkult in alten Israel. Leipzig, 1889; Rohde E. Psyche. Tubingen, 1925. Bd. 1—2; Jung C. G. Seelenprobleme der Gegenwart. Z., 1950.

С. Я. Серое.

Культурология. XX век. Энциклопедия. 1998.

Душа

Греческое слово «психе» начально являлось именем собственным. Так звали дейщицу (героиню) древнегреческого предания (мифа), вестимую в отечественном писальческом обыке как Психея. Согласно преданию, земная дева Психея полюбилась Эроту (в латинском обыке — Амуру), сыну богини Афродиты (Венеры). Мать, недовольная можностью столь неравного союза, постаралась ему всячески помешать и заставила Психею преодолеть множество нелёгких испытаний, которые та, однако ж, с честью выдержала. Эрот, со своей стороны, уговорил олимпийских богов способствовать его союзу с любимой. В итоге Психея обрела безсмертие, и влюблённые навеки соединились. Для древних греков Психея означивала (символизировала) безсмертную сущность человека, поднимающую его над бренностью бытия. Её именем стали называть душу, представления о которой у греков сильно отличались от тех, что были впоследствии развиты в христианстве. Да и слово «психология» придумали вовсе не древние греки. Его ввёл в научный обиход немецкий любомудр (философ) Христиан Вольф на рубеже XVII — XVIII вв. Ныне это название уже не отражает прежних представлений о душе.

Можно предположить, что ранние представления о душе выникли в глубокой древности и были связаны с духоверными (анимистическими) представлениями первобытного человека. При выникновении древних представлений о душе как дыхании заимствовалось наблюдение над дыханием живого существа, которое у мёртвого пропадало (якобы потому, что умирающий «выпускал душу» с последним дохом). Наблюдения над прекращением жизни вследствие обильного кровотечения привели к тому, что кровь также стали считать носительницей души. Переживания сновидений привели к представлению о независимом существовании души от тела.

Дальнейшее развитие представлений о душе развивалось в русле любомудрского (философского) знания и выражалось в столкновении духословного (идеалистического) и вещесловного (материалистического) учений о душе (психике). Уже у Фалеса душа есть нечто особое, отличное от тела, (он и притяжнику (магниту) приписывал душу), у Анаксагора она — дух (воздух), у пифагорейцев она безсмертна и переселяется, а тело является для неё чем-то случайным (пифагореец Филолай впервые назвал тело темницей души). Так постепенно наметилось движение греческой мысли в направлении духословного (идеалистического) понимания души. Ему долгое время противостояло наивно-вещесловное учение, главным представителем которого может быть назван Демокрит. Он считал, что душа состоит из неделимок (атомов) огня, круглых, лёгких и очень подвижных. По мнению Демокрита, душа получает ощущения от внешнего мiра благодаря тому, что её неделимцы (атомы) приводятся в движение ядрецами (атомами) воздуха или ядрецами (атомами), непосредственно «вытекающими» от вещей.

В противность этому учению, основоположник внедушевного духословия (объективного идеализма) Платон рассматривал отдельную человеческую душу как образ и вытечение общей мировой души. Душа существует прежде, чем она вступает в соединение с каким бы то ни было телом. В своем первобытном состоянии она пребывает в мiре вечных и неменных понятий, где истина и бытие совпадают, и занимается созерцанием сущего. По своей природе душа безконечно выше бренного тела и потому может властвовать над ним. Телесное, вещное бездейно само по себе и получает свою явь только от духовного начала.

Платон уподобил Д. соединённой силе окрылённой двойки коней и возничего: добрый конь — волевой порыв, дурной конь — чувство (страсть). Возничий — разум, который берёт что-то от доброго и что-то от дурного коня. В представлениях Платона, существуют три начала человеческой души. Первое и низшее роднит его с животными и даже растениями. Это желающее неразумное начало. Обладая им, всякое живое существо стремится удовлетворять свои телесные нужды; эта часть души испытывает удовольствие, достигая этой задачи, и страдание — в противном случае. Она составляет большую часть души любого человека. Другое — разумное — начало противодействует стремлениям вожделеющего начала. Третье начало — «яростный дух». Этой частью души человек «закипает, раздражается, становится союзником того, что ему представляется справедливым, и ради этого он готов переносить голод, стужу и все подобные им муки, лишь бы победить; он не откажется от своих благородных стремлений — либо добиться своего, либо умереть; разве что его смирят доводы собственного рассудка, который отзовет его наподобие того, как пастух отзывает своего пса» (Приходится лишь поражаться, в какой мере эти представления предвосхищают духоразборное (психоаналитическое) представление личности). Согласно Платону, все стороны души должны находиться в ладном отношении друг к другу при господстве разумного начала.

Весьма сложное представление о душе развил Аристотель. Его труд «О душе» — первое нарочно душеведческое (психологическое) сочинение, которое в течение многих веков оставалось главным руководством по душеведению (психологии). Аристотель многими почитается и как основатель душеведения (как, впрочем, и целого ряда других наук).

Для определения природы души Аристотель применял сложное любомудрское понятие «энтелехия», которая означает осуществление чего-то. «Душа, — писал он, — необходимо есть сущность в смысле вида естественного тела, обладающего в можности жизнью. Сущность же (как вид) есть энтелехия; стало быть, душа есть энтелехия такого тела». Один привлекаемый Аристотелем образ хорошо помогает понять смысл этого определения. «Если бы глаз был живым существом, — писал Аристотель, — то душой его было бы зрение». « [Душа] есть вестимое осуществление и осмысление того, что обладает можностью быть осуществлённым» (О душе. — М., 1937. — С. 42)». Главная задача души, по Аристотелю, — осуществление тела.

В современной научной писальщине (литературе), как любомудрской, так и душеведческой, слово «душа» не употребляется или употребляется очень редко — как созначник (синоним) слова «психика». Показательно, что понятие «душа» встречается не во всех душеведческих коловедицах (энциклопедиях) и словниках. В обыденной речи слово «душа» обычно соответствует понятиям «психика», «внутренний мiр человека», «переживание», «сознание» Популярная психологическая энциклопедия. — М.: Эксмо. С. С. Степанов. 2005.

Душа

(греч. ψυχή, лат. anima), одно из головных понятий древнегреческого любомудрия (философия).

Появляется вместе с самого любомудрия у пифагорейцев: одно из немногих безусловно засвидетельствованных раннепифагорейских учений — учение о безсмертии души и переселении душ; Пифагору приписывалось сочинение «О душе» (D. L. VIII 7) и рассказы о его четырёх переселениях (VIII 4 со ссылкой на Гераклида Понтийского — fr. 89 Wehrli). Геродот говорит, что пифагорейцы выдавали за своё египетское учение о безсмертии души (Hdt. II 81, 123). Вера в безсмертную душу сочеталась у пифагорейцев с учением о том, что душа погребена в теле как в гробнице, причём безрассудная часть души легко поддаётся переубеждению и бросается из одной крайности в другую (Plat. Gorg. 493а). Согласно Филолаю (которому также приписывалось сочинение «О душе» (Stob. 120, 2), душа и ощущения помещались в сердце (Theol. arithm. 25,17 De Falco), причём природа числа, ладно сочетая душу с ощущением, делала всё познаваемым (Stob. I 2, 3), а сама душа при этом оказывалась неким ладом.

Вместе с этим набором понятий у ионийцев разрабатывается учение о душе, соотносимой с одним из начал (воздухом или огнём): у противника пифагорейцев Гераклита речь идёт об выпаряющейся из воды и в то же время тождественной жизни душе-воздухе, пределов которой не сыскать, и о наилучшей и мудрейшей душе — сухой (под действием теплоты и сухости, т. е. в конечном счёте огня) (см. fr. 40, 66—68, 70 Marcovich). У Диогена Аполлонийского также шла речь о душе-воздухе. Гиппон утверждал, что душа — вода. Как говорит Аристотель, «все начала, кроме земли, нашли себе сторонника» (De an. I, 2).

Учение Платона о душе складывалось в противлении к мудровому (софистическому) пониманию души как только средоточия ощущений (Протагор по D. L. IX 51; очевидно, сходное представление было и у Демокрита, написавшего сочинение «О душе» и отождествлявшего ум с душой, а душу, состоящую из гладких и круглых неделимок (атомов), — с ощущениями — D. L. IX 44—46); с другой стороны, именно установка мудров (софистов) на «воспитание людей» вместе с их учением о можности научить добродетели, понимаемой как накая «доброкачественность» души и ума, делает душу основным деятелем воспитания. При этом Платон подчёркивает (Resp. 41 le), что не только духовное, но и телесное воспитание направлено не столько на тело, сколько на душу. Трудно сказать, каким было учение о душе Сократа, т. к. уже в ранней «Апологии Сократа» Платон делает Сократа пифагорейцем, твёрдо верящим в безсмертие души, а также в то, что боги пекутся о человеческой душе и подают ей знаки, запрещающие вершить дурные с норовственной точки зрения поступки: в том, что божественный голос (демоний) не удерживал его от честной защиты, приведшей к смертной казни, но не запятнавшей его души, Сократ видит надёжу её благой посмертной участи.

Этот же вопрос развит Платоном в разговоре «Федон», где, с одной стороны, проведены пифагорейские учения о теле как гробнице души (σῶμα = σῆμα), о переселении душ и обновления мiра; с другой, опровергнуто пифагорейское учение о душе-ладе и даны четыре доказательства безсмертия души. Согласно одному из них, душа есть самый нарок (принцип) жизни, почему она не может быть подвержена смерти; другим является учение о знании как припоминании того, что душа видела в мiре истинного бытия до вселения в здешнее тело (анамнесис); это последнее представление придаёт образованию и воспитанию души основательный бытийный смысл, поскольку, по Платону (Phaed. 107d), душа не несёт с собой на тот свет ничего, «кроме воспитания и образа жизни» (πλὴν τῆς παιδείας καὶ τροφῆς).

Наиболее развёрнутое учение о душе проводится Платоном в «Государстве», хотя уже в раннем «Менексене» (238с) Платон замечает: «Государственное устройство (πολιτεία) воспитывает людей: хорошее — достойных, а противное ему — дурных». Выходя из подобного устройства государства и души, Платон даёт учение о трёх началах души (желающем, пылком и разумном) и четырёх её основных доброделях (здравомыслии — господстве над желаниями, смелости — смирении пылкого начала, мудрости — совершенстве разумного начала, и справедливости — достодолжной работе каждого из начал и души в целом). При этом душа обладает свободой воли и сама вольна выбирать свой жребий: только по свершении дела выбора она попадает в область необходимости и уже тогда испытывает итог своей осмотрительности или неразумия.

Вместе с «Государством» Платон разрабатывает (в «Федре») учение о самодвижной душе — нароке (принципе) движения для всего неодушевлённого, а также (в «Федре» и «Пире») о душе как о связующем начале меж мiром чувственным и умопостигаемым: в соподчинении тело-душа-ум душа оказывается строенно тем же, чем Эрот, связующий человеческое и земное с божественным и небесным, и любомудрие, поднимающее от здешнего и временного к тамошнему и вечному. Именно душа обладает мышлением и мнением и может быть обращена к чувственному и умопостигаемому, оставаясь при этом в своей собственной области — области рассуждения-рассудка (ср. «Теэтет», 189е-190а). Так с областью души оказываются тесно связаны все науки, поскольку они не только воспитывают душу, но и разрабатываются ею.

Оказавшись нароком движения и тем, что заботится обо всём неодушевлённом, душа в «Тимее» приобретает смысл мирового нарока: ум-творец творит душу космоса — совершенного живого существа (34с—37а), внутри души творит телесную природу, а также высевает человеческие души на звёзды, Землю, Луну и прочие орудия времени (Tim. 41а-42е). Созданная благим творцом благая душа мiра обеспечивает приобщённость здешнего мiра необходимости к уму, а наделённый личной душой человек представляет собой сочетание ума и необходимости. Душа, прожившая здешнюю жизнь должным образом, возвращается в обитель соимённой звезды, а творившая зло переходит в низшую природу: сначала в женскую, а затем в животных.

Наряду с этим образом у Платона постепенно выникает представление, отчётливо проявившееся в поздних разговорах: размышляя о причинах выникновения зла в мiре, созданном благим творцом, Платон приходит к выводу о наличии в мiре начала зла — злой души. В «Политике» Платон рассуждает о том, что мiр время от времени движется сначала по воле творца-ума, а затем (после того как каждая душа проделала все назначенные ей порождения) — под действием судьбы и врождённого ему вожделения (272е-273а), т. е. под действием порывов в душе, которая старше всего порождённого и представляет собой начало его движения. В «Законах» Платон прямо называет это «неистовое и нестройное» движение мiра делом злой души (897d).

Аристотель в учении о душе выходит из двух её основных проявлений в живом существе: движения и ощущения; помимо этого он условно признаёт безтелесность души как того, что не есть тело, но что, однако, не может существовать без тела. Не признавая душу как самодвижную причину всякого движения, Аристотель в своём ряду разрядов (категорий) россматривает её как сущность, или «чтойность», или первичную осуществлённость (энтелехию) естественного живого тела, обладающего в можности жизнью («О душе» II 1, 412а27-Ь5). И как нет зрения самого по себе, но зрением обладает здоровый глаз, так, по Аристотелю, нет и души самой по себе, но есть живое существо, состоящее из души и тела.

Можно описать душу так же, как вещный мiр: постигая движения и ощущения живых существ. В связи с этим Аристотель выделяет растительную, ощущающую и разумную душу и отмечает, что умозрительная часть души, или ум, может существовать отдельно — как вечное существует отдельно от временного (De an. 413b25—38). Развивая учение о способностях души, Аристотель описывает питание и повторение, опекаемые растительной душой; пять чувств, желания, страсти, волю, связанные с ощущением; он также ставит вопрос о воображении как об особой способности двоякого рода: связанной либо с чувственным восприятем, либо с разумом, и в разумной душе выделяет рассуждение и мышление. Нарочно задаваясь вопросом, что в душе обладает движущей способностью, Аристотель выделяет стремление и ум, но последний также толкует как своего рода стремление, поскольку сообразное мысли сообразуется и с волей (De an. Ill 10).

Эллинство. Душеведение эллинистических направлений — стоячества (стоицизма) и эпикурейства — представляет собой разработку некоторых положений, в том или ином виде встречавшихся у предшественников. У стоиков душа — определённым образом окачествованный (тёплый) дух. Стоик Зенон называет душу, которая питается выпарением крови и воздухом, «чувствующим выпарением», вероятно, не без влияния Гераклита; при этом то ли все, то ли только души мудрецов сохраняются в эфирной части мiра вплоть до его всеобщего воспламенения (SVF1519—522). Выделяя в душе восемь частей — пять обычных чувств, а также речевое, породительное и ведущее начала (SVF I 143), — стоики рассуждали также о четырёх её способностях: представлении, согласии, влечении и разуме (SVF II 831). Разумность — преимущественное свойство ведущего начала Д. (т. е. разумного), так что даже влечения и страсти суть своего рода деятельность разума. Сочетанием этих двух крайностей, трудно сводимых при определённом рассмотрении живых существ, — вещественничества (материализма) и разумничества (рационализма) — отличается учение о душе стоиков.

Эпикурейцы в этом отношении были более последовательны: душа есть особое сочетание различных неделимок (атомов), частью общих с иными образованиями, частью особых: особенно гладких и круглых, которые по своей тонкости превосходят даже частицы огня. Души безусловно телесны — иначе они не могли приводить в движение тела; и смертны — поскольку с разрушением телесного состава разрушается и душа, не имеющая более ни прежних сил, ни ощущений (D. L. X 63—66).

Угасшее ко 2 в. эпикурейство не дало ничего существенно нового в области учения о душе; стоячество, ничего не прибавив в телесной части учения о душе, в области нравственничества (этики) развило учение о сознательном выторжении души — самоубийстве, что получает дополнительный смысл в связи с учением Сенеки о том, что истинная жизнь души, предсуществовавшей до рождения в этом теле, начинается со смертью тела, которая возвращается к богам (Ad Marc. 18, 6; 24, 5; Ер. 102, 24; 120, 13—15).

Два сохранившихся замечания Александра Афродисийского к аристотелевскому труду «О душе» (Suppl. Arist. II 1, p. 1—100, 101—186) позволяют понять, сколь широк был круг вопросов, связанных с толковкой души в направлении перипатетиков: безсмертие души, её безтелесность, способности, связь души и ума. Платоновский обык отмечен стремлением уяснить отдельные части учения основателя направления, связанные с порождением души в «Тимее» (Плутарх из Херонеи), безсмертием души в целом или только её розумной части (в связи с чем Аттик ругал Аристотеля и некоторых платоников) или одной только разумной души (к чему склонялся Алкиной, рассматривавший также среди прочего вопрос о сродстве душ и одушевляемых ими тел).

Но совершенно новый опыт рассмотрения души был приобретён в обыке, связанной, с одной стороны, с герметизмом и знайством (гностицизмом), а с другой — с христианством. Свойственнное для первого направления представление о душе как о женском начале, отпавшем от Ума, своего Горнего Отца, от света и полноты жизни, ставит вопрос о причине этого отпадения, каковым оказывается исходная ошибка, за которой неизбежно следует наказание — жизнь в теле. В связи с этим могло меняться и понимание платоновского «Тимея»: напр., пифагореец Нумений Апамейский учил о душе мiра как творца, в связи с чем мог выникать вопрос о добром или злом творце. Таким образом в общеплатоническом представлении об сопорядке мiра мог заостряться двойственная часть, намеченный в «Законах».

В границах древнегреческой любомудрского обыка эти уклоны проявились у Плотина, учившего о безсмертии мировой души, но отрицавшего безсмертие отдельных душ: эти отдельные души оказывались у него частями мировой души, дерзостно отвернувшейся от ума и обратившейся к опеке созданного через её посредство чувственного мiра. Разумеется, душа у Плотина не является нароком (принципом) зла, но именно она подталкивает высшее к переходу в низшее как подлежащее ума, его сырьё, в ходе какового перехода и выникает нарок зла — вещество как таковое.

Порфирий вновь возвращается к учению о душе-творце и рассматривает нарочно вопросы о вхождении души в тело и способностях души. При этом Плотин и Порфирий, сохраняя представление о сопорядке мiра, предполагают можность для одной и той же души пребывать на разных его уровнях. Дело решительно меняется у Ямвлиха, не только закрепившего разные виды души — разумные и неразумные — за разными уровнями сопорядка, но и не признавшего можности перехода с одного уровня на другой. Прокл предлагает соподчинение душ (души общие; души умопостигаемые — духи, вестники, удальцы; души отдельные — людей и животных) и подчёркивает промежуточное положение самой оболости души: она есть все чувственные вещи в качестве образца и все умопостигаемые — в качестве подобия («Начала теологии», 195). Последнее нововведение новоплатонства в понимании души было предложено Дамаскием, который рассматривал отдельную человеческую душу как единственную сущность, могущую менить себя самое и своё место в сопорядке мiра.

Источ.: Festugière A.-J. La révélation d’Hermès Trismégiste. Ill: Les doctrines de l’âme. P., 19502 (repr. 1990); Moreau J. L'âme du monde de Platon aux Stoïciens. Hldh., 1965; Dörrie H. Die Lehre von der Seele, — ENTRETIENS 12. Porphyre. Huit Exposes suivis de Discussions (30 aout-5 sept. 1965). Vandv.; Gen., 1966, p. 165—192; Trouillard J. L'âme du Timée et l’un du Parménide dans la perspective néo-platonicienne, — RlPh 24, 1970, p. 236—251; Steel C. G. The changing self. A study on the soul in later Neoplatonism: Iamblichus, Damascius and Priscianus. Brux., 1978; Robinson T. M. Plato’s Psychology. Tornt, 19952; Essays on Aristotle’s «De anima». 1992; Corps et âme. Sur le «De anima» d’Aristote. Sous la dir. de G. Romeyer Dherbey, études réunis par C. Viano. P., 1996. См. также лит. к ст. «О душе» и «Федон».

Ю. А. Шичалин.

Античная философия: Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс-Традиция. П. П. Гайденко, М. А. Солопова, С. В. Месяц, А. В. Серегин, А. А. Столяров, Ю. А. Шичалин. 2008.

Душа

представление, выникающее на основе олицетворения жизненных ходов человеческого тела. Для неевропейских народов свойственно олицетворение отдельных сторон жизнедеятельности человека: дыхания, крови, частей и орудий тела, сознания, чувства, движения, здоровья и пр., а также некоторых представлений, связанных со смертью и умершими. Согласно Э. Тайлору, первым из народоописателей (этнографов) познававшему мысль «Д.» в первобытном укладе и выдвинувшему душевое (анимистическое) учение (от итал. anima, «душа») происхождения и развития чудоверия (религии), у древних людей из наблюдения явлений сна, болезни, обмороков, смерти и пр. выникали представления о «двойнике», сидящем в теле человека, но способном покидать его временно или окончательно. Позднее Д. стали приписывать животным, растениям и неживым вещам. Немецкий душевед В. Вундт предлагал различать раннее представление о Д. — «телесная Д.», не отделимая от тела, помещавшаяся в крови, глазах, почках и других частях тела, — и более позднее: «свободная Д.» (психе) в её главных разновидностях: Д. — дыхание и Д. — тень, способная покидать тело. Английский народоописатель Дж. Фрейзер обратил внимание на широко распространённую веру во «внешнюю Д.», способную не просто временно покидать человеческое тело, но и скрываться ради безопасности в посторонней вещи, в теле животного и пр., и выводил отсюда родовщину (тотемизм).

Простое представление о Д. — отождествление её с дыханием (ср. слав, слово «Д.» — от корня «дых-», «дух-», прекращение дыхания — явный признак прекращения жизни: «испустить дух» — умереть). Их сближение или тождество сохранилось во многих языках. Не менее древне отождествление Д. с кровью человека и животных. Этим обусловлен строгий запрет в Свитках (Библии) употреблять в пищу кровь или необескровленное мясо: «ибо душа всякого тела есть кровь его, она душа его; поэтому я сказал сынам Израилевым: не ешьте крови ни из какого тела, потому что душа всякого тела есть кровь его» (Лев. 17, 14). Вместилищем души у многих народов считается также тень, отбрасываемая человеком, его отражение в воде или в зеркале, портретное изображение и т. п. У народов Сибири, Америки, Океании считалось, что похищение (или поедание) Д. человека колдуном, призраком или злым духом вызывает болезнь (Д. — олицетворение здоровья, похищение Д. — болезнь). Широко было распространено и представление о том, что во сне Д. покидает тело и самостоятельно путешествует, принимая при этом вид птицы, насекомого и пр.: отсюда вера в «вещие сны» и их толкование, а также запреты резко и неожиданно будить спящего: Д. не успеет вернуться и войти в тело. Здесь Д. вполне вещественна, не противопоставляется телу и олицетворяет отдельные его отправления (функции). Но довольно отчётливо противопоставлены в сказах (мифах) большинства неевропейских народов Д. живого человека и Д. умершего: Д. живого человека умирает вместе с ним, Д. (или дух) умершего — это совсем иное существо. Д. человека может превращаться в дух умершего или этот дух заново рождается в миг смерти. Многим народам присуще представление о множественности обитающих в одном человеке душ. Так, тюркоязычные народы Сибири (алтайцы и др.) различают Д.: тын (дыхание, не отделимое от человека), кут (жизненная сила, похищение которой влечёт за собой смерть), сюр (призрак, двойник, который может отделяться от тела), кёр-мёс (досл., «невидящий», дух умершего): ару-кёрмёс («чистый») и дьяман-кёрмёс («нечистый, злой»). В древнекитайских сказальческих (мифологических) представлениях у человека — несколько Д., например Д. хунь и по, одна из которых после смерти улетает, а другая остаётся при трупе до его полного разложения; кроме того, существуют Д. лин, находящаяся во всех вещах и существах, жизненная сила ци, духи всех частей тела, а также Д. умерших гуй (злой дух) и шэнь (добрый дух).

Представления о Д. умершего и о её судьбе чрезвычайно разнообразны и связаны с понятием загробного мира. Так, у австралийцев считалось, что Д. покойника сама умирает через некоторое время (т. е. память о ней выглаживается). Для раннесословных обществ свойственны представления о том, что по большей части Д. знатных пользуются в загробном мире жизненными благами, а Д. простых людей влачат жалкое существование или вообще погибают (Полинезия). Наконец, при обострении сословных противоречий, усложнении общественной жизни и общем росте нравственного сознания общества появляется понятие загробного наказания: Д. добрых, справедливых, «праведных» получат вечное блаженство в раю, а Д. злых, «грешников» будут вечно мучиться в нави (аду). Это представление об утешении страдающих надеждой на загробную награду и устрашения грешников несветскими (адскими) мучениями повело в мировых верах (религиях), особенно в христианстве, к резкому противопоставлению Д. телу, к превращению понятия Д. в головное понятие всего вероучения, к убеждённости в ничтожности, греховности тела и телесного и к переносу головной задачи человеческой жизни на спасение Д. Вместе с тем само представление о Д. достигло в христианстве наивысшей степени развеществления, хотя сохранился и чисто человекоподобный её образ.

У многих народов существовало представление о переселении, перерождении (реинкарнаии) душ (метампсихоз), восходящая тоже к глубокой древности. Корни этого представления — вера в родовщинное (тотемическое) переселение (человек отождествляется с родовщинным (тотемическим) предком, поселяющимся в его теле). У некоторых народов (эскимосы, индейцы Северной Америки) есть вера в то, что в ребёнка входит Д. его деда. В Индии передставление о переселении душ прочно связалось с чистинным (кастовым) строем и с учением о нравственной причинности — карме: в награду за строгое выполнение законов чистины (касты) человек получает более высокое рождение, а за их нарушение его Д. (атман) будет наказана рождением в низшей чистине (касте) или в теле животного и пр. То же представление в буддизме получило иное любомудрско-сказальческое (философско-мифологическое) толкование: существование Д. человека и её безсмертие отрицается, но считается, что составляющие личность человека купы душетелесных частей и состояний «скандхи», распадаясь после его смерти, вновь соединяются под действием обязанности (кармы) и создают новую личность.

Источ.: Тэйлор Э. Б. Первобытная культура, пер. с англ. М., 1939; Вундт В. Миф и религия, [рус. пер.], СПБ, [1913]; Лафасг П. Происхождение и развитие понятия души, пер. с нем.. М., 1923; Чернецов В. Н. Представления о душе у обских угров, в сб.: Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. М., 1959; Баскаков З. Б. Душа в древних верованиях тюрков Алтая. «Советская этнография», 1973, №5; Liссert J. Der Seelencult in seinen Beziehungen zur althebrдi schen Religion. В., 1881; Moss R. L. В. The life after death in Oceania and the Malay archipelago, [L., 1925].

С. А. Токарев. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2-х томах. М.: Советская энциклопедия, 1980.

Душа

Уже во времена Древней Греции было вестимо, что орудием (органом) Д. является головной мозг (Алкмеон), сама же Д. представлялась одним из видов вещества: Д. как огонь (Гераклит, Демокрит), дух (воздух) (Анаксимен), смешение четырёх начал (Эмпедокл) и др.

Краткий психологический словарь. — Ростов-на-Дону: «ФЕНИКС». Л. А. Карпенко, А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский. 1998.

Душа

Согласно К. Г. Юнгу, душа человека полна противностей: сознательное и безсознательное, мужское и женское, внешненаправленное и внутренненаправленное… Вопрос состоит в том, что по ряду причин, прежде всего общественноукладных (социокультурных), человек видит и развивает в себе лишь одну из сторон единой противоречивой двоицы, а другая остаётся скрытой и непринятой. Человек должен открыть и принять себя в ходе самоосуществления. Скрытые стороны души требуют принятия, являясь в сновидениях, означно (символически) взывая; нужно уметь увидеть смысл призыва, а незамечание или отрицание его, обычное для неподготовленного человека, приводит к распаду, неможности саморазвития и переломным переживаниям и заболеваниям.

Словарь практического психолога. — М.: АСТ, Харвест. С. Ю. Головин. 1998.

Поведение

<…> поведение есть ход взаимодействия меж телом и средой. [3.1, 134] Именно он [механизм условного рефлекса] может объяснить и показать, каким образом наследственное поведение человека, составляющее общежизненное приобретение всего животного рода, переходит в общественное поведение человека, выникающее на основе наследственного, под решающим действием общественной среды. [1.1.2, 73]. Под поведением обычно подразумеваются все те движения, которые производятся только живыми существами и отличают их от неживой природы. Всякое такое движение представляет собой всегда ответ тела на какое-либо раздражение, либо падающее на тело из внешней среды, либо выникающее в самом теле. <…> Поведение животных и человека составляет чрезвычайно значимый вид живого приспособления к окружающей среде. <…> Поведение животных и человека также слагается из ответов наследственных и приобретаемых в личном опыте. Наследственные ответы слагаются из отражений (рефлексов), побудов (инстинктов), некоторых чувственных ответов и представляют общий для всего вида наследственное накопление полезных жизневых приспособлений тела. <…> Всякое действие поведения строится по образцу отраза (рефлекса).

<…> Основной закон поведения: приобретаемые ответы (условные отразы (рефлексы) выникают на основе наследственных (безусловных) и представляют собой, в сущности, те же наследственные ответы, но в расчленённом, сочетанном виде, и выникают они в совершенно новых связях с частями среды. [1.1.2, 70 — 74]. Над всем этим вышается основной вопрос: что превращает слогу (сумму) ответов в поведение, имеющее, как новое литьевое (химическое) тело, целый ряд новых свойств, не данных в его составных частях, и утерявшее целый ряд свойств, которыми обладали его составные части. Так, вода, хотя и есть не что иное, как H2O, не горит, как водород, и тушит огонь, чего не делает кислород. [13.1, 104]. Поведение человека не есть только отправление деятельности жилинного целого (нервной системы), хотя, несомненно, оно осуществляется в конечном счёте через её деятельность. [13.1, 123] <…> (придаёт человеческому поведению) печальное и разговорное целое непрестанной борьбы меж мiром и человеком и меж различными частями мiра внутри человека. [3.1, 71] <…> поведение человека представляет из себя лишь одну из немногих осуществившихся можностей. Теперь мы можем определить поведение как победившую головницу (доминанту) и согласившиеся служить ей подголовничные отразы (субдоминантные рефлексы). [3.1, 73]. Поведение человека раскрывается нам не только как устойчивое целое уже выработанных ответов, но как не останавливающийся ни на часину (минуту) ход выникновения новых связей, замыкания новых зависимостей, выработки новых сверхъотражений (суперрефлексов) и одновременно размыкания и уничтожения прежних связей, отмирания прежних ответов, а самое главное, как ни на часину (секунду) не прекращающаяся борьба, требующая мгновенных сочетаний, сложнейшегося способа существования тела, и борьба множества разнообразных ответов внутри тела за преобладание, за обладание рабочими, выполнительными орудиями. [1.1.11, 190] <…> у низших животных всё же преобладающим видом поведения остаётся побуд (инстинкт). У высших животных, наоборот, обнаруживается сдвиг в сторону преобладания условных отражений в общей строе ответов. [9.1, 25] <…> поведение, взятое в целом, проходит в своём развитии три основные ступени. Первую ступень в развитии поведения образуют у всех животных наследственные ответы, или врождённые способы поведения. Их обычно называют побудами (инстинктами) <…> Над этой первой и основной ступенью в развитии поведения вышается вторая ступень <…> Это — так называемая ступень натаскивания (дрессуры) или условных отражений <…> Над этой второй ступенью <…> вышается третья и для государства (царства) животных, видимо, последняя ступень, хотя и не последняя для человека. С несомненной научной достоверностью наличие этой третьей ступени было отмечено только в поведении высших человекообразных четверуков (обезьян) <…> Именно в опытах с человекообразными четверуками умственные ответы проступают в таком простом, чистом, прозрачном виде, в какой мы никогда не можем наблюдать их в развитом поведении человека. [9.1, 23 — 27]. Поведение человека — плод развития более широкого целого, чем только ряд личных отправлений, именно строя общественных связей и отношений, совместных видов поведения и общественного сотрудничества. [1.6.1, 56]. Подобно тому как новый мозг надстраивается на основе старого, так только и всякая новая ступень в развитии поведения, соответствующая новому отделу мозга, надстраивается над старой. [9.1, 5]. Подобно тому как вырастающее господство над природой основывается у человека не столько на развитии его естественных орудий, сколько на совершенствовании его орудий, подобно этому и господство его над собой, всевырастающее развитие его поведения основывается преимущественно на совершенствовании внешних знаков, внешних приёмов и способов, вырабатываемых в определенной общественной среде под давлением орудийных и производственных потребностей. [9.1, 119] <…> В современном душеведении (психологии) поведение означает часто совокупность душеотправленческих (психофизиологических) ходов, включающих телесную и душевную сторону ответа. [12.1, 132].

Авторский терминологический словарь Л. С. Выготского. 2014.

Семиотика, семиология (от греч. sema, semeion знак, признак) — знаковедение, наука о знаках и знаковых целых.

Знак — одна вещь как представительница/представитель, заменительница/заменитель, подобие/подоба/подобок; одна вещь указывающая на иную; сведеносец — нос, носчик, переносчик, носец, носитель сведи (инормации); сведьевой (информационный) посредник во взаимодействии меж самоуправляющимися целыми (кибернетическими системами); сведьевое (информационное) средство, орудие взаимодействия — воздействия, влияния самоуправляющихся целых друг на друга (орудие управления) и на самих себя (орудие самоуправления); орудие поведения, душевной (психической), мозговой (если мозг есть) деятельности.

Знаковое целое — это упорядоченная совокупность знаков.

Герменевтика (греч. нermeneutike, от hermeneuo — толкую, объясняю, перевожу) — ясничество, яснительство, прояснительство, уяснительство, объяснительство, толковательство.

Происхождение и определения слова «герменевтика»:

Герменевтика

Название «герменевтики» связывают с именем греческого бога Гермеса, который был обязан толковать речения богов людям. Современная герменевтика — течение в любомудрии (философии), связанное с именами Ф. Шлейермахера и В. Дильтея, для которых её задача — понимание (уяснение) той духовной целостности, которая стоит за значицей (текстом), осмысление и толкование части (т. е. значицы) в поле целого.

Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн. / Под редакцией проф. Горкина А. П. 2006.

Герменевтика

(греческ. ερμηνευω — толкую) — учение о толковании какого-нибудь произведения, установлении подлинного его смысла и точного понимания (разумения) его содержания.

Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. / Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939.

Герменевтика

В общепринятом смысле слова толкование или поиск (наход) смысла (сути) чего-либо (знака, речи, события). В более узком смысле я бы назвал герменевтическим подход, основанный на стремлении объяснить смысл посредством этого же или иного смысла вместо того, чтобы приводить его причины, которые ничего не значат.

Философский словарь — М.: Палимпсест, Издательство «Этерна». Андре Конт-Спонвиль. 2012.

Герменевтика

Человеч. бытие, т. о., начально бытие понимающее (разумеющее, проясняющее). Задача Г. состоит в толковании этого разумения. Оно не просто лежит в основе нашего отношения к тем или иным зачицам (текстам), но в основе нашего отношения к мiру. Именно благодаря языку обычай существует как живое целое. В среде языка становится можным то, что Г. Г. Гадамер называет «действенно-былев. (истор.) разумом»: понимаемое (уясняемое) нами произведение, сколь бы быльчески (исторически) далёким от нас оно ни было, вступает с нами в разговор и тем самым оказывается частью «события обыка» (равным образом частью этого события является и наше толкование).

В. С. Малахов.

Культурология ХХ век. Энциклопедия. М. 1996.

Большой толковый словарь по культурологии. Кононенко Б. И. 2003.

Герменевтика —

это умение понимания (уяснения) как постижение смысла и значения знаков. По В. Гумбольдту, основная задача языка — это понимание (разумение).

Л. А. Микешина.

Всякое понимание (уяснение), по П. Рикёру, опосредовано знаками (позднее в этот ряд включаются значицы (тексты).

B. C. Малахов.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И. Т. Касавин. 2009.

Основные вопросы любомудрия — предельные вопросы.

Первый основной вопрос любомудрия: что я могу знать? (См.: Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 661; И. Кант. Письмо К. Ф. Штойдлину от 4 мая 1793 года). Ответ: только то, что есть я или моё самосознание и проявления моего (или не моего) я.

«Ибо осознавать и быть — одно и то же» (Парменид. B3).

Платон говорил о «знании знания» (греч. Νόησις νοήσεως, nóesis noéseos), а Аристотель полностью объясняет это понятие: «Но если сама жизнь хороша и приятна… и если тот, кто видит, сознаёт, что видит, тот, кто слышит, что он слышит, тот, кто идёт, тот идёт, и соответственно для всех других человеческих действий есть способность, коя осознает их упражнения, так что всякий раз, когда мы воспринимаем, мы осознаём, что мы воспринимаем, и всякий раз, когда мы думаем, мы осознаем, что мы думаем, и осознавать, что мы воспринимаем или думаем, означает осознавать, что мы существуем…».

Никомахова этика, 1170 а 25 и сл.

«Si fallor sum» («Если я ошибаюсь, я есть») / «Я не боюсь никаких возражений относительно этих истин со стороны академиков, которые могли бы сказать: «А что если ты обманываешься? Если я обманываюсь, то уже поэтому есть. Ибо кого нет, тот не может, конечно, и обманываться: я, следовательно, есть, если обманываюсь».

Августин Блаженный. «О граде божьем» (кн. XI, 26. ок. 1470).

Испанский философ Гомес Перейра в своей работе 1554 года De Inmortalitate Animae, выпущенной в 1749 году, написал: «nosco me aliquid noscere, & quidquid noscit, est, ergo ego sum» («Я знаю, что я что-то знаю, любой, кто знает, существует, значит, я существую»).

«Je pense, donc je suis» (с франц. — «Я мыслю, следовательно, я есть») / Часть 4 («Доводы, доказывающие существование Бога и человеческой души, или Основание метафизики») / «Рассуждение о методе, чтобы хорошо направлять свой разум и отыскивать истину в науках. Лейден, 1637. С. 283» // «Рассуждения о методе» / Н. В. Мотрошилова // Новая философская энциклопедия: в 4 т. / пред. Науч.-ред. Совета В. С. Стёпин. — 2-е изд., испр. И доп. — М.: Мысль, 2010. «Не знаю даже, должен ли я говорить о первых размышлениях, которые у меня там возникли. Они носят столь метафизический характер и столь необычны, что, может быть, не всем понравятся. Однако, чтобы можно было судить, насколько прочны принятые мною основания, я некоторым образом принужден говорить о них. С давних пор я заметил, что в вопросах нравственности иногда необходимо мнениям, заведомо сомнительным, следовать так, как если бы они были бесспорны. Об этом уже было сказано выше. Но так как в это время я желал заняться исключительно разысканием истины, то считал, что должен поступить совсем наоборот, т. е. отбросить как безусловно ложное все, в чем мог вообразить малейший повод к сомнению, и посмотреть, не останется ли после этого в моих воззрениях чего-либо уже вполне несомненного. Таким образом, поскольку чувства нас иногда обманывают, я счёл нужным допустить, что нет ни одной вещи, коя была бы такова, какой она нам представляется; и поскольку есть люди, кои ошибаются даже в простейших вопросах геометрии и допускают в них паралогизмы, то я, считая и себя способным ошибаться не менее других, отбросил как ложные все доводы, кои прежде принимал за доказательства. Наконец, принимая во внимание, что любое представление, которое мы имеем в бодрствующем состоянии, может явиться нам и во сне, не будучи явью, я решился представить себе, что все когда-либо приходившее мне на ум не более истинно, чем видения моих снов. Но я тотчас обратил внимание на то, что в это самое время, когда я склонятся к мысли об иллюзорности всего на свете, было необходимо, чтобы я сам, таким образом рассуждающий, действительно существовал. И заметив, что истина Я мыслю, следовательно, я существую столь тверда и верна, что самые сумасбродные предположения скептиков не могут ее поколебать, я заключил, что могу без опасений принять ее за первый принцип искомой мною философии.

Затем, внимательно исследуя, что такое я сам, я мог вообразить себе, что у меня нет тела, что нет ни мiра, ни места, где я находился бы, но я никак не мог представить себе, что вследствие этого я не существую; напротив, из того, что я сомневался в истине других предметов, ясно и несомненно следовало, что я существую. А если бы я перестал мыслить, то, хотя бы все остальное, что я когда-либо себе представлял, и было истинным, все же не было основания для заключения о том, что я существую».

«Рассуждение о методе, чтобы хорошо направлять свой разум и отыскивать истину в науках». IV; перевод Г. Г. Слюсарева и А. П. Юшкевича с комментариями, 1953».

«Я есть» «всякий раз, как я говорю слова Я есмь или воспринимаю это речение умом, оно по необходимости будет правдивым» (Размышление II. О природе человеческого ума: о том, что ум легче познать, нежели тело / Размышления о первой философии, в коих доказывается существование Бога и разлиия меж человеческой душой и телом. Перевод С. Я. Шейнман-Топштейн. 1641). «Итак, я допускаю, что всё видимое мною ложно; я предполагаю никогда не существовавшим всё, что являет мне обманчивая память; я полностью лишён чувств; мои тело, очертания (figura), протяжённость, движения и место — химеры. Но что же тогда остаётся истинным? Быть может, одно лишь то, что не существует ничего достоверного.

Однако откуда мне вестимо, будто, помимо перечисленных, не существует других вещей, относительно которых не может быть ни малейшего сомнения? Ведь, возможно, есть некий Бог — или как бы мы это ни именовали, — внушивший мне эти самые мысли? И прав ли я в данном случае — ведь я и сам могу быть их виновником? Так не являюсь ли, по крайней мере, и я чем-то сущим? Но ведь только что я отверг в себе всякие чувства и всякое тело. Тем не менее я колеблюсь; что же из этого следует? Так ли я тесно сопряжен с телом и чувствами, что без них немыслимо мое бытие? Но ведь я убедил себя в том, что на свете ничего нет — ни неба, ни земли, ни мыслей, ни тел; итак, меня самого также не существует? Однако, коль скоро я себя в чем-то убедил, значит, я все же существовал? Но существует также некий неведомый мне обманщик, чрезвычайно могущественный и хитрый, который всегда намеренно вводит меня в заблуждение. А раз он меня обманывает, значит, я существую; ну и пусть обманывает меня, сколько сумеет, он все равно никогда не отнимет у меня бытие, пока я буду считать, что я — нечто. Таким образом, после более чем тщательного взвешивания всех «за» и «против» я должен в конце концов выдвинуть следующую посылку: всякий раз, как я произношу слова Я есмь или воспринимаю это речение умом, оно по необходимости будет истинным.

Но что же из всего этого следует, если я предполагаю существование некоего могущественнейшего и, если смею сказать, злокозненного обманщика, коий изо всех сил старается, насколько это в его власти, меня одурачить? Могу ли я утверждать, что обладаю хотя бы малой долей всего того, что, по моим словам, принадлежит к природе тела? Да ведь если у меня нет тела, то и эти свойства — плод чистого воображения. Тут меня осеняет, что мышление существует: ведь одно лишь оно не может быть мной отторгнуто. Я есмь — это очевидно. Но сколь долго я есть? Столько, сколько я мыслю. Весьма можно, если у меня прекратится всякая мысль, я сию же минуту полностью уйду в небытие.

…(даже если я постоянно сплю и тот, кто меня сотворил, по мере своих сил вводит меня в обман) не является столь же достоверным, как то, что я существую?».

Размышление II. О природе человеческого ума: о том, что ум легче познать, нежели тело / Размышления о первой философии, в коих доказывается существование Бога и разлиия меж человеческой душой и телом. Перевод С. Я. Шейнман-Топштейн. 1641.

«Ego cogito, ergo sum» (с лат. — «Я мыслю, следовательно, есмь») / «Ac proinde haec cognitio, ego cogito, ergo sum, est omnium prima et certissima…» / 1. Человеку, исследующему истину, необходимо хоть один раз в жизни усомниться во всех вещах — насколько они возможны. Часть 1. Об основах человеческого познания / «Первоначала философии». Т. 1. 1:7. Амстердам, 1644 («Мы не можем сомневаться в том, что, пока мы сомневаемся, мы существуем: это — первое, что мы познаём в ходе философствования).

Итак, отбросив всё то, относительно чего мы можем каким-то образом сомневаться, и, более того, воображая все эти вещи ложными, мы с легкостью предполагаем, что никакого Бога нет и нет ни неба, ни каких-либо тел, что сами мы не имеем ни рук, ни ног, ни какого бы то ни было тела; однако не может быть, чтобы в силу всего этого мы, думающие таким образом, были ничем: ведь полагать, что мыслящая вещь в то самое время, как она мыслит, не существует, будет явным противоречием.

…положение Я мыслю, следовательно, я есть — первичное и достовернейшее из всех познаний, какие могут передставиться (представиться) тому кто мудрствует в порядке».

«Dubito, ergo sum» (Сомневаюсь, следовательно, есть) / «Сомневаюсь, следовательно, есть, или, что то же самое, мыслю, следовательно, есть».

Рене Декарт. «Исследование истины в свете естественного разума» (ок. 1647 г..

Что такое философия?

«Возможно, всё, что окружает меня, весь внешний мiр, в коем я живу, — это лишь огромная галлюцинация. По всяком случае, его воспринимаемое содержание одинаково при здоровом и при галлюцинирующем восприятии. Но ведь отличным для галлюцинации является то, что её объекта на самом деле нет.

Кто поручится мне, что обычное восприятие не таково? Оно отличается от галлюцинации лишь тем, что имеет более постоянное свойство и его содержание относительно общее у меня и у других. Но это не даёт оснований отрицать галлюцинаторное свойство обычного восприятия; лишь позволяет нам сказать, что на самом деле восприятие действительности имеет свойство не любой галлюцинации, а постоянной и общей — что, надо сознаться, хуже всякой другой. Из этого следует, что так называемые данные орудий чувств ни в какой степени не достоверны, и их существование само по себе ничего не доказывает. Соответственно жизнь есть сон, однообразный в правильный, цепкий и будничный.

…ни существование, ни не существование мiра кругом нас совершенно не очевидны…

Что в таком случае остаётся в мiре? Что тогда несомненно имеется в мiре? Когда сомневаешься во всем, что же остаётся? Остаётся… сомнение — данность, что я сомневаюсь: если я сомневаюсь, существует ли мiр, я не могу сомневаться в том, что сомневаюсь, — здесь граница всего можного сомнения. Какой бы широкой ни была область сомнений, они иногда сталкиваются сами с собой и взаимно уничтожаются. Вам нужно нечто несомненное? Вот оно: сомнение. Чтобы сомневаться во всём, я должен не сомневаться в том, что сомневаюсь. Сомнение можно лишь при условии собственной неприкосновенности: при попытке обратиться против себя обломает зубы.

Этим рассуждением, представляющим лишь начало другой, гораздо большей мысли, начинает Декарт современную философию. Это знают все, это одно из основополагающих сведений.

Конец ознакомительного фрагмента.