Загадка исчезнувшей пумы

Келли Оливер, 2021

Кейси мечтает стать журналистом и писать статьи школьной газеты. Но пока она живёт на ферме с мамой и надоедливым младшим братом. А ещё ухаживает за самыми разными животными: шимпанзе, верблюдом и даже котёнком пумы. Только вот однажды котёнка похитили! А на месте преступления оставили лишь несколько улик и листок с загадкой. Если котёнка не найдут, то ферму непременно закроют! Хорошо, что Кейси умеет распутывать сложные дела!

4

Слишком много улик

После того, как мы осмотрели весь зоопарк вдоль и поперёк, получился вот такой список улик с места преступления (не включая оторвавшуюся пуговицу Фредди и наполовину съеденную лакричную палочку — тоже явно дело рук моего брата):

• 1 заколка (с прядью тёмных волос),

• 1 механический карандаш (скорее всего, изначально он папин, но был конфискован мамой, а затем я хитро стащила его из маминого кармана),

• золотистый значок,

• пара очков,

• кожаная водительская перчатка,

• вырванная страница из раскраски,

• 1 вонючий белый носок, 1 пластиковая косточка и неопознанный предмет из зелёного пластика.

Я аккуратно разложила улики на столе. Вещи трудно связать друг с другом. Я достала блокнот и ручку, чтобы подробно описать каждый предмет.

Хрустик и Дутый Фредди сидели возле меня и наблюдали. Хорёк запрыгнул на стол, понюхал игрушечную косточку, а потом схватил карандаш и был таков. Я выразительно прищурилась на Хрустика: он поймал хорька и отнял мою улику.

Я составляла список и анализировала улики. Во-первых, у нас есть заколка и, возможно, самая важная улика: тёмный длинный волос. Такой может быть либо у кого-то, кто собирает волосы в конский хвост, либо у мужчины, скручивающего их в узел. Причём волосы у него чёрные. Я поднесла к лампе пакет с волосом. Толстый, слегка вьющийся.

— Итак, мы ищем человека с длинными тёмными вьющимися волосами, — провозгласила я и сделала заметку в блокноте. Открыла пакет и принюхалась. — Ого, да он пахнет лавандовым шампунем!

— У агента Киллджоя волосы тёмные, — заметил Хрустик.

— У агента Пинки Киллджоя волосы каштановые и слишком короткие, их не соберёшь в хвост. — И что вообще за имя такое — Пинки?

Про себя я звала его Стинкертон, или коротко Стинки^[4]. Может, от него и правда пахло, но вряд ли лавандовым шампунем.

Осторожно взяв двумя пальцами карандаш, я поместила его на бумажное полотенце. Я достала свой запас порошка для снятия отпечатков пальцев. Готовя рабочее место, я нарочно постелила бумажное полотенце — мама не любит, когда я развожу грязь. Хотя, конечно, у неё это случается всякий раз, когда она занимается экспериментами на кухне. Поэтому почти всегда наша кухня больше похожа на научную лабораторию.

— Делай как я говорю, а не как я делаю, — всегда отвечает она, стоит ей об этом напомнить.

Итак, я окунула кисточку в порошок и слегка провела ею по карандашу: проявились несколько неполных отпечатков. Это определённо были пальцы взрослого человека.

— Это, что ли, папины отпечатки? — тут же спросил Хрустик. Он сидел рядом, положив локти на стол и упираясь подбородком в руки. Фредди разлёгся у него на голове меховой шапкой.

Я проигнорировала его слова и вернула карандаш на место.

Золотистый значок был очень многообещающей уликой. Он был изогнут в виде витиеватой буквы М.

— Имя нашего подозреваемого может начинаться на М, — сказала я, разглядывая значок. С помощью увеличительного стекла из шпионской жилетки я изучила обратную сторону значка. Там зацепилось несколько волокон бежевого пуха. — И он, возможно, носит куртку на бежевом пуху.

— Морфей! — Хрустик так и подскочил на месте, и Фредди пришлось вцепиться ему в волосы, чтобы не упасть.

— Малярия, менингит, морковь, моллюск, — бормотала я, стараясь припомнить как можно больше слов на М (хотя я ещё не дочитала словарь до этой буквы).

— Морфей носит бежевую шерсть!

— Морфей — пони и ничего не носит, пока ты снова не наденешь на него трусы!

Хрустик лишь пожал плечами.

— Но попытка была хорошей. — Я заставила себя улыбнуться. — Пони похищает котёнка пумы. — Я покачала головой. Иногда мне кажется, что мой брат малахольный — ещё одно слово на М. — А вот эти очки я где-то видела, — и я подняла розовые пластиковые очки от солнца.

— Правда? — Хрустик протянул руку.

Я отдёрнула улику.

— У них на дужках — чёрная резинка, — и я изучила резинку.

Фредди, как будто желая нас предупредить, прыгнул к двери и пукнул.

На кухню ворвалась мама с телефонной книгой в руках.

— Не могу его отыскать, — и она ткнула книгой в сторону брата. — Персей Шерон О’Рурк, куда ты дел Аполлона? — Интересно, почему родители называют нас полным именем, только когда сердятся? Ничего удивительного, что никто не любит свои имена.

— Никуда. — Хрустик спрятал лицо в шубке Фредди.

— Кассандра Урания О’Рурк.

Я сердито поморщилась.

— Ты забыла запереть дверцу клетки, когда кормила его утром?

— Нет! — И как она только могла вообразить, что я такая беспечная?

— Ты же вечно грезишь наяву. Ты уверена?

— Да, я уверена. — Я стиснула зубы.

— Час прошёл. — Мама потянулась к телефону.

— Только не звони в Охрану животных! — Я снова чуть не разревелась. — Мамочка, пожалуйста! Если Аполлона найдёт агент Киллджой, он заберёт его у нас, а зоопарк закроет! — Мне пришлось задержать дыхание и подождать, пока слёзы отступят. Сама не понимаю, почему я стала такой плаксой. Но с тех пор, как папа ушёл, я готова рыдать от чего угодно. Ещё один повод тренировать мозг для детективной работы. Тогда я перестану плакать. И вместо этого буду находить улики, раскрывать преступления и сделаю много хорошего. И тогда, может быть, папа вернётся домой.

— Кейси обязательно найдёт Аполлона, — заверил маму Хрустик. — Она разгадает загадку и напишет самую лучшую статью для школьной газеты. — Он улыбнулся мне. — И ей дадут приз!

Мне стало неловко от такой веры в мои силы. Иногда мой братишка вполне ничего. Я шмыгнула носом.

— Я сделаю это своей главной сенсацией, — и я взяла со стола игрушечную кость.

Мама всё-таки позвонила в Охрану, но не дозвонилась, положила трубку, подошла ко мне и отняла игрушку.

— Какая грязная! Где ты её взяла?

— Это улика. — Я обиженно поджала губы.

— Это старая игрушка Зевса. — Мама закатила глаза.

Зевс — наш золотистый ретривер. Теперь он живёт у папы в Нэшвилле. Вот так: папа взял на себя заботу о собаке, а мама — о нас. Зевс, по крайней мере, поддаётся воспитанию. Не думаю, что это можно сказать о Хрустике. Разве что в шутку.

Мама размахнулась и бросила игрушку в помойное ведро.

— Нет! — Я тут же вытащила оттуда кость.

— Да на что тебе сдался этот хлам?

— Это улика, — и я положила пластиковую косточку обратно на стол.

— Присмотри за братом. Я пойду в рощу и поищу Аполлона. — Мама взяла шерстяную кофту и фонарик. — Из дома ни ногой. Если захотите есть, в буфете есть капустные чипсы.

Мы с братом переглянулись. От капусты даже Хрустика воротит.

— А можно мне с тобой? — спросил Хрустик.

— Нет. Сиди дома, — с этими словами мама захлопнула дверь и ушла. Может, она не такая уж невозмутимая, как я считала.

Как только мама ушла, я снова схватилась за блокнот и ручку.

— На чём мы остановились? — Чтобы разгадать тайну исчезновения Аполлона, мне следовало сосредоточиться на уликах. Только так я могу спасти и его, и наш зоопарк. И не следует суетиться, пока не поймёшь, что ты делаешь.

Хрустик ткнул пальцем в носок.

— Правый. Один белый носок. — Из кармана шпионской жилетки я извлекла пинцет и ухватила носок за самый кончик… не потому, что боялась смазать отпечатки пальцев — но кому охота хвататься за чей-то вонючий носок? Я села и приложила носок к своему башмаку. — Чей бы он ни был, этот кто-то меньше меня. Ну-ка дай свою ногу. — Я сравнила носок с ногой Хрустика. — Что-то между твоей ногой и моей. Получается кто-то в возрасте от девяти до десяти лет. — Я положила носок на стол. — Как можно потерять носок и не заметить?

— Я всё время свои теряю, — сказал Хустик. — И Фредди тоже.

— У Фредди носочки не снимаются.

— Это если они не кукольные.

— Чего?

— У него мёрзнут лапки.

Дожили! Сколько раз я ему объясняла, чтобы не трогал моих кукол?! Не тратя время на бесполезные споры, я просто записала в блокноте: «Один носок десятилетнего ребёнка. Ужасно грязный».

— А что у нас с очками? — Когда я поднесла их к глазам, мне показалось, будто я попала в шторм на океане в дырявой лодке. Всё так закачалось, что меня затошнило. — Наш подозреваемый слеп, как летучая мышь. — Мне по-прежнему казалось, что я уже видела где-то эти очки, но где?.. — Эти очки в сто раз сильнее моих. — Как только я вернула на место свои очки, тошнота прошла.

— Летучие мыши не слепые. То, что они находят дорогу в темноте с помощью слуха, ещё не значит, что они ничего не видят.

— Знаю-знаю. Ладно, я всё равно не думаю, что наш подозреваемый — летучая мышь.

— И зря. Помёт летучих мышей очень полезен.

— Ты что, большой знаток свойств помёта летучих мышей?

— Мы проходили летучих мышей в школе, — сказал Хрустик. — Они крутые.

Сама я терпеть не могу этих созданий, но не стала обижать Хрустика.

— Ага, круче всех. — Поскольку я росла на ферме, мне вроде бы не полагалось бояться летучих мышей, но должна признаться, что иногда у меня от них мороз по коже. И я рада, что наш подозреваемый — не летучая мышь, пусть даже их отходы — главный ингредиент самых крутых чипсов.

У меня забурчало в желудке. Я достала из буфета пачку капустных чипсов и разорвала пакет. Зелёные сморщенные чипсы походили на кожу сцинка. Сцинк — это такая мелкая ящерка, обитающая в Теннесси. Мы ловили их возле нашего пруда… то есть бывшего нашего пруда.

Стоило мне протянуть пакет Хрустику, как на упаковку накинулся Фредди, и чипсы разлетелись по всей кухне.

Ёлки-палки! Именно в этот момент мама умудрилась войти в кухню. Хрум, хрум, хрум. Она шла по капустным чипсам, и выражение её лица не обещало ничего хорошего.

— Кассандра Урания О’Рурк, что здесь творится?

— Фредди выскочил… — начала было я, но мама не стала меня слушать.

— Нечего всё валить на Фредди! Он всего лишь Mustela putorius furo^[5], и мозг у него меньше ореха, — мама всегда старается называть животных по-учёному.

— Но этот крысёныш пытался…

— Не смей звать Фредди крысёнышем! — заверещал Хрустик.

Я сдалась. Я встала на четвереньки и поползла собирать капустные чипсы. При этом я была такая голодная, что готова была есть их прямо с пола.

— Ты нашла Аполлона? — спросила я, глядя на маму снизу вверх.

— Нет. А теперь убери со стола эту гадость, чтобы можно было пообедать. — Мама принялась доставать из морозилки контейнеры и снимать с них крышки.

Я старалась угадать, какие остатки прежних обедов мы будем подъедать сегодня: веганские макароны с сыром или безглютеновые булочки со шпинатом.

— Эта «гадость» — улики, — пальцами я показала кавычки. Мама упёрла руки в бока и посмотрела на меня. В качестве жеста мира я протянула ей пакет с чипсами, собранными с пола. Мама схватила его и швырнула в мусорное ведро.

Пока она стояла ко мне спиной, я успела спасти со стола мои улики и убежать к себе в комнату, до того, как мама попыталась бы выбросить и их.

Примечания

4

Игра слов: Stinky (англ.) — вонючка.

5

Латинское название домашнего хорька.