Однажды в Голливуде

Квентин Тарантино, 2021

Долгожданный литературный дебют Квентина Тарантино – одновременно изысканный и брутальный, уморительно смешной и таящий в себе множество сюрпризов (порой пугающих!) роман, основанный на событиях одноименного оскароносного фильма. Книга содержит нецензурную брань.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Однажды в Голливуде предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава вторая. «Я любопытен – Клифф» →

Переводчики: Сергей Карпов, Алексей Поляринов

Дизайн обложки: Джоан О’Нил

Cover art © Visiona Romantica, Inc., 2021

Cover photographs by Andrew Cooper

* * *

Книга посвящается

Моей жене

ДАНИЭЛЕ

и моему сыну

ЛЕО

Спасибо за счастливый дом,

где так хорошо пишется

А ТАКЖЕ

Всем старожилам из числа актеров, что поделились со мной потрясающими историями о Голливуде того времени

Благодаря им вы держите

эту книгу в руках.

Брюс Дерн * Дэвид Кэррадайн * Берт Рейнольдс

Роберт Блейк * Майкл Паркс * Роберт Форстер

и в особенности

Курт Рассел

Глава первая

«Просто Марвин»

На столе Марвина Шварца звонит «Диктафон». Палец агента «Уильям Моррис» нажимает на рычажок.

— Это насчет десяти тридцати, мисс Химмельстин?

— Так точно, мистер Шварц, — доносится из крохотного динамика голос секретарши. — Мистер Далтон ожидает в приемной. Вы готовы?

Марвин вновь нажимает на рычажок.

— Всегда готов, мисс Химмельстин.

Дверь в кабинет открывается, и первой заходит молодая секретарша, мисс Химмельстин. Это двадцатиоднолетняя девушка хиппарских убеждений. На ней белая юбка, подчеркивающая длинные загорелые ноги, на плечах лежат каштановые волосы двумя косичками, как у Покахонтас. Следом за ней заходят сорокадвухлетний красавец актер Рик Далтон и его модный блестящий влажный темно-русый помпадур.

Марвин поднимается с кресла, его улыбка становится все шире. Мисс Химмельстин хочет их представить, но Марвин ее одергивает:

— Мисс Химмельстин, я только что закончил гребаный киномарафон Рика Далтона, нет никакого смысла мне его представлять. — Марвин подходит и протягивает руку актеру-ковбою. — Дай лапу, Рик!

Рик улыбается и начинает энергично трясти руку агента.

— Рик Далтон. Спасибо большое, мистер Шворц, что нашли на меня время.

— Шварц, не Шворц, — поправляет его Марвин.

«Господи Иисусе, я уже облажался», — думает Рик.

— Вот же ж мать твою… простите, бога ради… мистер Ш-ВАРЦ.

— Просто Марвин, — говорит Шварц, встряхивая руку Далтона в последний раз.

— Марвин, просто Рик.

— Рик…

Они заканчивают рукопожатие.

— Не желаешь выпить чего-нибудь? Мисс Химмельстин принесет.

Рик отмахивается от предложения:

— Нет, я в порядке.

Марвин настаивает:

— Уверен, совсем ничего? Кофе, «Кола», «Пепси», «Симба»^[1]?

— Ладно, может быть, чашку кофе.

— Хорошо. — Хлопнув актера по плечу, Марвин поворачивается к верной помощнице. — Мисс Химмельстин, будьте так любезны, принесите моему другу Рику чашку кофе, да и мне заодно.

Девушка кивает и идет к выходу. Когда она уже закрывает дверь, Марвин кричит вслед:

— А, и, ради бога, только не поганый «Максвелл Хаус» из комнаты отдыха. Зайдите к Рексу, у него всегда лучший кофе — только не берите эту турецкую хрень.

— Да, сэр, — отвечает мисс Химмельстин, затем смотрит на Рика. — Какой кофе предпочитаете, мистер Далтон?

Рик поворачивается к ней.

— Вы разве не в курсе? «Черный — это красиво»^[2].

Гогот Марвина похож на звук автомобильного клаксона, мисс Химмельстин хихикает и прикрывает рот ладонью. Не успевает секретарша закрыть дверь, Марвин кричит:

— А, и еще, мисс Химмельстин, если только мои жена и дети не погибнут в автокатастрофе, меня не беспокоить. Хотя знаете: если жена и дети мертвы — что ж, они и через полчаса будут мертвы, так что даже в этом случае не беспокоить.

Агент жестом приглашает актера сесть на один из двух кожаных диванов, стоящих друг напротив друга со стеклянным столиком между ними, и Рик устраивается поудобнее.

— Для начала, — говорит агент, — моя жена, Мэри Элис Шварц, передавала тебе привет! Прошлой ночью мы устроили в своем просмотровом зале двойной сеанс Рика Далтона.

— Ого. Я польщен и смущен одновременно, — говорит Рик. — Что смотрели?

— «Таннера» и «Четырнадцать кулаков Маккласки» на пленке.

— А, ну эти два из удачных, — говорит Рик. — «Маккласки» снял Пол Уэндкос^[3]. Из всех моих режиссеров этот — мой самый любимый. Он снял «Гиджет», где я должен был играть^[4]. Мою роль получил Томми Лофлин. — Тут Рик великодушно отмахивается от воспоминания. — Но все окей, мне нравится Томми. Благодаря ему я получил свою первую роль в театре.

— Серьезно? И много ты играл в театре?

— Не очень. Мне быстро надоедает раз за разом повторять одну и ту же херню.

— Так значит, Пол Уэндкос — твой любимый режиссер, а? — спрашивает Марвин.

— Ага, я у него начинал. Играл в его «Битве за Коралловое море» с Клиффом Робертсоном^[5]. Весь чертов фильм мы с Томми Лофлином маринуемся в подлодке на втором плане.

Марвин делает свое очередное фирменное заявление об индустрии:

— Пол, мать его, Уэндкос. Недооцененный мастер боевиков.

— Абсолютно согласен, — говорит Рик. — И, когда я попал в «Закон охоты», он подключился к проекту и срежиссировал где-то семь-восемь серий. Итак, — продолжает Рик, напрашиваясь на комплимент, — я надеюсь, двойной сеанс Рика Далтона не был слишком мучительным для вас с женой?

Марвин смеется.

— Мучительным? Перестань. Прекрасно, прекрасно, прекрасно. Значит, с Мэри Элис мы смотрели «Таннера». Ей не нравится, что в наши дни в кино так много насилия, поэтому «Маккласки» я приберег напоследок, чтоб глянуть одному, когда она пойдет спать.

Раздается едва слышный стук в дверь, и в кабинет входит мисс Химмельстин в мини-юбке, с двумя чашками дымящегося кофе для Рика и Марвина. Она осторожно ставит горячие напитки перед джентльменами.

— Это ведь из кабинета Рекса?

— Рекс сказал, вы должны ему сигару.

Агент фыркает.

— Ох уж этот прижимистый жидяра. Хорошего пинка под зад — вот что я ему должен.

Все смеются.

— Спасибо, мисс Химмельстин, можете быть свободны.

Она выходит, оставляя мужчин наедине обсуждать индустрию развлечений, карьеру Рика Далтона и — самое главное — его будущее.

— На чем я остановился? — спрашивает Марвин. — Ах да, насилие в современном кино. Мэри Элис очень его не любит. Но она обожает вестерны. Всегда любила. Пока я за ней ухаживал, мы только вестерны и смотрели. Смотреть вестерны — одно из наших самых любимых занятий, и «Таннер» доставил нам кучу удовольствия.

— Ой, это так приятно, — говорит Рик.

— Так-то всякий раз, когда мы устраиваем двойные сеансы, Мэри Элис засыпает у меня на коленях примерно за три катушки до конца первого фильма. Но на «Таннере» она уснула перед самой последней катушкой, а это было аж в девять тридцать — для Мэри Элис весьма неплохой результат.

Пока Марвин объясняет Рику зрительские привычки счастливой семейной пары, Рик делает первый глоток горячего кофе.

«Эй, а вкусно, — думает актер. — У этого самого Рекса правда лучший кофе».

— Фильм кончается, она идет спать, — продолжает Марвин. — Я открываю коробку гаванских, наливаю себе коньяка и смотрю второй фильм в одиночестве.

Рик делает еще глоток восхитительного кофе Рекса.

Марвин показывает на чашку.

— Отлично, а?

— Что? — спрашивает Рик. — Кофе?

— Нет, пастрами. Ну конечно кофе, — говорит Марвин с катскиллской^[6] подачей.

— Просто охренеть как вкусно, — соглашается Рик. — Где он его берет?

— В какой-то гастрономической лавке здесь, в Беверли-Хиллз, но не признается в какой, — отвечает Марвин, затем снова возвращается к зрительским привычкам Мэри Элис: — Этим утром после завтрака, когда я отправился в офис, механик Грег вернулся и поставил последнюю катушку, чтобы она досмотрела. Вот так мы обычно и смотрим кино. Нам так очень нравится. И ей очень хотелось узнать, чем закончится «Таннер».

Затем Марвин добавляет:

— Хотя она уже давно догадалась, что ты грохнешь своего батю Ральфа Микера^[7].

— Ну да, в этом проблема фильма, — говорит Рик. — Убийство властного патриарха — это не вопрос «если», это вопрос «когда». И то же самое с моей смертью от рук моего ранимого братца Майкла Каллэна — не «если», а «когда»^[8].

Марвин соглашается:

— Это правда. Но мы с ней сошлись во мнении, что вы с Ральфом Микером — очень хороший дуэт.

— Да, согласен, — отвечает Рик. — Из нас и впрямь вышел хороший тандем сына и отца. Это ебучий Майкл Каллэн выглядел так, словно его усыновили. Но, глядя на меня, зритель верит, что Ральф — правда мой батя.

— Ну, у вас двоих очень похожий говор — вот почему вы так хорошо сыгрались.

Рик смеется:

— Особенно в сравнении с ебучим Майклом Каллэном, который звучит так, что ему самое место на серферской доске в Малибу.

«Окей, — думает Марвин, — это уже второй раз, когда Рик унижает своего партнера из „Таннера“. Плохой знак. Говорит о малодушии. И о привычке валить вину на окружающих». Но эти мысли Марвин держит при себе.

— По-моему, Ральф Микер — талантище, — говорит Рик агенту. — Лучший, черт возьми, актер из всех, с кем я когда-либо работал, а я работал с Эдвардом Г. Робинсоном^[9]! Еще он был в двух лучших сериях «Закона охоты».

Марвин продолжает вспоминать двойной сеанс Рика Далтона:

— И тут уместно сказать про «Четырнадцать кулаков Маккласки»! Что за фильм! Сплошное веселье. — Он изображает стрельбу из пулемета. — Стрельба! Убийства! Сколько нацистских ублюдков ты положил за фильм? Сто? Сто пятьдесят?

Рик смеется:

— Я не считал, но сто пятьдесят похоже на правду.

Марвин ругается себе под нос:

— Гребаные нацистские ублюдки… Ты же сам работал с огнеметом, а?

— Ну а кто ж, блин, еще, — говорит Рик. — И это абсолютно ебанутая пушка, на прицеле которой оказаться не захочется, уж поверьте мне на слово. Я тренировался с этим драконом по три часа каждый день на протяжении двух недель. Не только чтобы хорошо выглядеть в кадре, но и потому что, не буду скрывать, я его сам до усрачки боялся.

— Невероятно. — Агент впечатлен.

— Знаете, то, что я получил роль, — это же чистая удача, — говорит Рик. — Изначально ее дали Фабиану^[10]. Затем за восемь дней до старта он сломал плечо на съемках «Виргинца»^[11]. Мистер Уэндкос вспомнил обо мне и уговорил начальство в «Коламбии» взять меня в аренду у «Юниверсал» на съемки «Маккласки». — Эту историю Рик заканчивает своей стандартной репликой: — По контракту с «Юниверсал» я снялся в пяти фильмах. И какой самый успешный? Тот, ради которого меня одолжили «Коламбии».

Из внутреннего кармана пиджака Марвин достает золотой портсигар, открывает его со звуком «дзинь». Предлагает Рику.

— Как относишься к «Кенту»?

Рик берет сигарету.

— Как тебе мой портсигар?

— Очень красивый.

— Подарок. От Джозефа Коттена^[12]. Один из самых дорогих моему сердцу клиентов.

Рик реагирует именно так, как ожидает агент, — изображает, что очень впечатлен.

— Недавно я выбил ему роли в картинах Серджио Корбуччи и Исиро Хонды^[13], и портсигар — это знак признательности.

Рику эти имена ни о чем не говорят.

Пока мистер Шварц убирает золотой портсигар обратно во внутренний карман, Рик быстро достает из кармана джинсов зажигалку. Щелчком открывает крышку серебряной «Зиппо» и зажигает обе сигареты жестом крутого парня. Прикурив, по-щегольски громко защелкивает крышку «Зиппо». Наблюдая за этой бравадой, Марвин посмеивается, затем вдыхает никотин.

— Что куришь? — спрашивает он Рика.

— «Кэпитол Дабл-ю Лайтс», — говорит Рик. — Но еще «Честерфилд», «Рэд Эппл»^[14] и — только не смейтесь — «Вирджинию Слимс»^[15].

Марвин все равно смеется.

— Эй, мне нравится вкус, — защищается Рик.

— Я смеюсь над тем, что ты куришь «Рэд Эппл», — поясняет Марвин. — Эти сигареты — грех против никотина.

— Они были спонсором «Закона охоты», вот я и привык. Кроме того, мне казалось, это будет умно — курить их на публике.

— Очень мудро, — говорит Марвин. — Что ж, Рик, обычно твой агент — Сид. И он попросил меня встретиться с тобой.

Рик кивает.

— Ты знаешь, почему он хотел, чтобы мы встретились?

— Чтобы узнать, не захотите ли вы со мной поработать? — отвечает Рик.

Марвин смеется.

— Что ж, в конечном счете — да. Но я о другом — ты ведь знаешь, чем я занимаюсь тут, в «Уильяме Моррисе»?

— Да, — говорит Рик. — Вы агент.

— Да, но у тебя уже есть агент — Сид. Если бы я был просто агентом, ты бы тут не сидел, — говорит Марвин.

— Да, вы особенный агент.

— И еще какой, — говорит Марвин. Затем указывает на Рика дымящейся сигаретой: — Но я хочу, чтобы ты сказал мне, что же во мне такого особенного.

— Ну, — говорит Рик, — мне так объяснили, что вы пристраиваете известных американских актеров в иностранные фильмы.

— Неплохо, — говорит Марвин.

Теперь, проговорив главное, джентльмены глубоко затягиваются «Кентом». Марвин выдыхает длинную струю дыма и заводит свою шарманку:

— Теперь, Рик, если мы хотим поладить, главное, что ты должен узнать обо мне, — это что для меня ничего… я серьезно, ничего нет важнее, чем список клиентов. Причина, почему у меня есть завязки в итальянской киноиндустрии, и в немецкой киноиндустрии, и в японской киноиндустрии, и в филиппинской киноиндустрии, — это клиенты, которых я представляю, и то, что представляет собой мой список клиентов. В отличие от прочих, я не имею дел с теми, кто вышел в тираж. Я занимаюсь только королями Голливуда. Ван Джонсон — Джозеф Коттен — Фарли Грейнджер — Расс Тэмблин — Мел Феррер.

Каждое имя агент произносит так, словно их лица высечены на голливудской горе Рашмор.

— Короли Голливуда с фильмографиями, приправленными вечной классикой!

Агент приводит легендарный пример:

— Когда пьяный Ли Марвин^[16] потерял роль полковника Мортимера в «На несколько долларов больше» — за три недели до начала съемок, — это я потащил жирную задницу Серджио Леоне в отель «Спортсменс Лодж»^[17]выпить чашечку кофе с недавно протрезвевшим Ли Ван Клифом.

Агент делает паузу, чтобы значимость истории заполнила собою всю комнату. Затем, беззаботно затянувшись «Кентом», выдыхает дым и произносит еще одно из своих фирменных заявлений об индустрии:

— Остальное, как говорится, уже мифология вестерна.

Марвин, прищурившись, смотрит на актера-ковбоя по ту сторону стеклянного столика.

— Знаешь, Рик, «Закон охоты» — хороший сериал, и ты в нем был хорош. Многие приезжают сюда и обретают славу, занимаясь херней. Спроси хоть Гарднера Маккэя^[18].

Рик смеется над шпилькой в адрес Гарднера Маккэя. Марвин продолжает:

— Но «Закон охоты» был вполне приличным ковбойским сериалом. Этого не отнять, и ты имеешь полное право им гордиться. Но, говоря о будущем… хотя прежде, чем перейдем к будущему, давай еще немножко истории.

Пока они курят, Марвин начинает забрасывать Рика вопросами, как если бы тот оказался в телевикторине или на допросе в ФБР:

— Значит, «Закон охоты» — это у нас NBC, верно?

— Угу. NBC.

— Сколько?

— Сколько что?

— Сколько шел сериал?

— Ну, серии были получасовые, так что двадцать три минуты с перерывами на рекламу.

— И как долго длился?

— Мы начали осенью в сезон 1959–1960 годов.

— И когда тебя сняли с эфира?

— В середине сезона 1963–1964-х.

— В цвете выходили?

— Нет.

— Как получил роль? Пришел с улицы или продюсер позвал?

— Я снялся в серии «Историй Уэллс-Фарго»^[19]. Играл Джесси Джеймса.

— И этим привлек их внимание?

— Да. Пробы все равно понадобилось пройти. И охуенно постараться. Но да.

— Расскажи подробнее о фильмах, в которых снимался после сериала.

— Ну, сначала было «Восстание команчей», с очень старым и очень стремным Робертом Тейлором^[20] в главной роли. Но теперь это лейтмотив почти всех моих фильмов. Старик в паре с молодым. Я и Роберт Тейлор. Я и Стюарт Грейнджер^[21]. Я и Гленн Форд^[22]. Не бывало такого, чтобы я играл сам по себе, — разочарованно говорит актер. — Всегда я и какой-нибудь старый хрыч.

— Кто снял «Восстание команчей»? — спрашивает Марвин.

— Бад Спрингстин^[23].

— В твоем резюме, — говорит Марвин, — я заметил, что ты работал с нехилым количеством старых ковбойских режиссеров из студии «Репаблик Пикчерс»: Спрингстином, Уильямом Уитни, Хармоном Джонсом, Джоном Инглишем?

Рик смеется:

— Ремесленники, — затем поясняет: — Но Бад Спрингстин был не просто ремесленник. Бад не из тех, кто просто сделал дело и пошел. Бад другой.

Замечание вызывает у Марвина интерес.

— В каком смысле «другой»?

— М-м?

— Чем Бад отличался от остальных ремесленников? — спрашивает Марвин. — В каком смысле «другой»?

Рику не приходится задумываться над ответом, потому что он для себя все понял еще много лет назад, когда снимался в «Вертолетах» с Крэйгом Хиллом — и с Бадом в режиссерском кресле.

— У Бада было столько же времени, сколько и у всех остальных чертовых режиссеров, — авторитетно заявляет Рик. — Ни дня, ни часа, ни одного заката форы перед другими. Но вот что Бад успевал за это время — уже другой разговор, — искренне добавляет Рик. — Любой гордился тем, что работает с Бадом.

Марвину нравится ответ.

— А мою карьеру запустил чертов Дикий Билл Уитни^[24], — говорит Рик. — Благодаря ему я получил свою первую настоящую роль. Ну, знаешь, персонажа, у которого есть имя. А потом и первую главную роль.

— В каком фильме? — спрашивает Марвин.

— А, да просто очередная поделка от «Репаблик»^[25] о малолетних преступниках, гоняющих на хот-родах, — говорит Рик.

— Как называлась?

— «Гонки без тормозов», — говорит Рик. — А в прошлом году я сыграл в его гребаном «Тарзане» с Роном Эли^[26].

Марвин смеется.

— То есть вас двоих многое связывает?

— Меня и Билла? Не то слово.

Рик ударяется в воспоминания, замечает, что они вызывают интерес, и поэтому продолжает:

— Дайте-ка я расскажу вам про чертового Билла Уитни. Вот кто самый недооцененный режиссер боевиков в этом чертовом городе. Билл Уитни не просто снимал боевики, он придумал, как их снимать. Ты сказал, что любишь вестерны, — помнишь сцену в гребаном «Дилижансе» Джона Форда, где Якима Канутт прыгает с одной лошади на другую^[27], а потом падает прямо под копыта?

Марвин кивает: да.

— Уильям, мать его, Уитни снял это, мать его, первым, причем за год до Джона Форда, причем с Якимой Кануттом!

— Я и не знал, — говорит Марвин. — В каком фильме?

— Он еще даже в полном метре не работал, — говорит Рик. — Снимал сцену для какого-то сраного сериала. Давайте я расскажу, что это такое — сниматься у Уильяма Уитни. Билл Уитни всегда исходит из предположения, что сцену дракой не испортишь.

Марвин смеется.

— И вот, значит, снимаюсь я в «Речной лодке»^[28], — продолжает Рик, — Билл — в режиссерском кресле. В кадре — мы с Бертом Рейнольдсом^[29]. И, значит, мы с Бертом играем, идем через диалог. И Билл такой: «Стоп, стоп, стоп! Вы, парни, в сон меня вгоняете. Берт, когда он скажет эту свою реплику, просто дай ему в морду. А ты, Рик, когда он даст тебе в морду, ты разозлишься и тоже дашь ему в морду. Ясно? Отлично, поехали!» Так мы и сделали. И когда закончили, он орет: «Стоп! Вот оно, парни, вот это я понимаю — сцена!»

Оба смеются в клубах сигаретного дыма. Марвин начинает проникаться голливудским опытом Рика, заработанным потом и кровью.

— Ты упомянул о фильме Стюарта Грейнджера, расскажи-ка о нем, — просит Марвин.

— «Крупная дичь», — говорит Рик. — Говно про великого африканского белого охотника. С него выходили даже в самолетах.

Марвин гогочет.

— Стюарт Грейнджер — самый большой мудоеб из всех, с кем приходилось работать. А ведь я работал с Джеком Лордом^[30]!

Оба смеются над шуткой про Джека Лорда, затем Марвин спрашивает актера:

— Ты ведь еще у Джорджа Кьюкора снимался^[31], так?

— Угу, — говорит Рик, — то был не фильм, а херня из-под коня под названием «Доклад Чепмена»^[32]. Прекрасный режиссер, кошмарная картина.

— Удалось поладить с Кьюкором?

— Шутите? Да Джордж меня обожает! — Рик чуть подается вперед над журнальным столиком и, понизив голос, говорит вкрадчиво: — В смысле прям обожает.

Агент улыбается, давая понять, что понял намек.

— Мне кажется, у Джорджа есть такой заскок, — размышляет вслух Рик. — В каждый свой фильм он берет молодого мальчика, чтобы по нему сохнуть. В «Докладе Чепмена» играли я и Ефрем Цимбалист — младший^[33], так что, видать, я победил.

Он приводит пример:

— У меня там, значит, все сцены с Глинис Джонс. И мы идем в бассейн. Глинис в закрытом купальнике. Видно только ноги да руки, остальное прикрыто. Но я — я в самых крохотных плавочках, какие только цензуру пройдут. И они телесного цвета. На черно-белой пленке выглядит так, будто я, блядь, голый! И ладно бы я в кадре просто прыгал в бассейн. Я в этих крохотных плавках десять гребаных минут экранного времени участвую в длинных разговорных сценах, пока у меня жопа торчит наружу. В смысле какого хера, я что — Бетти Грэйбл^[34]?

Они снова смеются, и Марвин достает небольшой кожаный блокнот из внутреннего кармана пиджака — не из того, где лежит подаренный Джозефом Коттеном золотой портсигар.

— Я попросил коллег глянуть твою статистику в Европе. Они сказали, что пока все тип-топ. — В поисках заметок в блокноте он спрашивает вслух: — А «Закон охоты» показывали в Европе? — Находит страницу, которую искал, поднимает взгляд на Рика. — Да, показывали. Хорошо.

Рик улыбается.

Марвин вновь смотрит в блокнот и спрашивает:

— Где? — Ищет на странице и наконец находит. — В Италии, хорошо. В Англии, хорошо. В Германии, хорошо. Во Франции — нет. — Но затем он поднимает взгляд на Рика и словно бы утешает: — Зато в Бельгии — да. Значит, в Италии, Англии, Германии и Бельгии тебя знают, — заключает Марвин. — Но это телесериал, а ты ведь еще в нескольких фильмах снялся, как у них дела?

Марвин снова смотрит в крохотный блокнот, листает крохотные страницы, просматривая их содержание.

— Вообще-то, — находит то, что искал, — все три твоих вестерна, «Восстание команчей», «Адское пламя, штат Техас» и «Таннер», сравнительно неплохо показали себя в Италии, Франции и Германии. — Снова смотрит на Рика. — А «Таннер» еще лучше — во Франции. Читаешь по-французски?

— Нет, — отвечает Рик.

— Очень плохо. — Марвин извлекает из блокнотика сложенную вчетверо ксерокопию страницы и протягивает Рику над столиком. — Это рецензия на «Таннера» в «Кайе дю Синема»^[35]. Положительная и написана хорошо. Тебе бы стоило ее перевести для себя.

Рик берет у Марвина ксерокопию и кивает, прекрасно зная, что никогда ее не переведет.

Но затем Марвин вскидывает голову, смотрит Рику прямо в глаза и говорит с внезапным энтузиазмом:

— Но лучшая новость в этом долбаном блокноте — «Четырнадцать кулаков Маккласки»!

Лицо Рика озаряется радостью, пока Марвин продолжает:

— В США-то фильм, когда только вышел, неплохо показал себя для «Коламбии». Но в Европе — это ж ебануться! — Он склоняет голову, чтобы прочесть. — Тут сказано, что в Европе «Четырнадцать кулаков Маккласки» — гребаный хит. Фильм крутили везде целую, сука, вечность!

Марвин поднимает взгляд, закрывает крохотный блокнот и резюмирует:

— Значит, в Европе тебя знают. Знают твой сериал. Но ты не просто парень из «Закона охоты» — в Европе ты крутой чувак с повязкой на глазу и огнеметом, который положил сто пятьдесят нацистов в «Четырнадцати кулаках Маккласки».

После такого серьезного заявления Марвин давит бычок «Кента» о дно пепельницы.

— Какой твой последний фильм в прокате?

Теперь очередь Рика тушить сигарету в пепельнице, пока он ворчит:

— Детская хренота для дошколят, называется «Солти, говорящая морская выдра».

Марвин улыбается.

— Полагаю, выдру играешь не ты.

Рик мрачно улыбается в ответ на шутку, но ничто в разговоре об этом фильме не кажется ему смешным.

— «Юниверсал» сбросили меня в «Говорящую выдру», только чтоб закрыть мой контракт на четыре фильма, — объясняет Рик. — Из чего можно сделать вывод о том, насколько им на меня насрать. Помню, как меня уламывал подписать контракт этот мудила Дженнингс Лэнг. Заманил меня в «Юниверсал» на четыре картины. Мне делали предложение «Авко Эмбасси». И «Нэшнл Дженерал Пикчерс». А еще «Ирвинг Аллен Продакшн». Я всех отверг и принял предложение «Юниверсал», это же мейджор. И еще потому, что Дженнингс Лэнг сказал мне: «„Юниверсал“ хотят делать бизнес с Риком Далтоном». Я подписал договор и больше этого мудилу не видел. — Ему вспомнился случай, когда продюсер «Вторжения похитителей тел» Уолтер Вагнер выстрелил Дженнингсу Лэнгу в пах за то, что тот переспал с его женой Джоан Беннетт. — Если кто-то и заслуживает, чтобы ему отстрелили яйца, так это мудила Дженнингс Лэнг. — И добавляет с горечью: — «Юниверсал» никогда не хотели делать бизнес с Риком Далтоном.

Рик берет чашку кофе и делает глоток. Кофе остыл. Он со вздохом ставит чашку обратно на стол.

— Значит, последние два года, — продолжает Марвин, — ты перебивался эпизодическими ролями в телесериалах?

Рик кивает:

— Угу, прямо сейчас я снимаюсь в пилоте для CBS, называется «Лансер». Я там злодей. Снялся в «Зеленом Шершне». В «Земле гигантов». В «Тарзане» Рона Эли — в серии Уильяма Уитни, как я уже говорил. Еще был сериал «Бинго Мартин» с тем пацаном, Скоттом Брауном.

Скотт Браун Рику не нравится, поэтому при его упоминании на лице Рика мелькает пренебрежение.

— Еще я только что закончил съемки в «ФБР» Куинна Мартина^[36].

Марвин попивает кофе, хотя тот уже остыл.

— Значит, дела идут неплохо?

— Я много работаю, — поясняет Рик.

— И ты везде играл плохих ребят?

— В «Земле великанов» — нет, но во всех остальных — да.

— И везде в финале драка?

— Опять же, в «Земле великанов» и «ФБР» нет, но в остальных — да.

— Теперь вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов, — говорит Марвин. — В этих драках тебя побеждали?

— Разумеется, — говорит Рик. — Я же злодей.

Марвин шумно выдыхает — «ах-х-х-х-х», — чтобы подчеркнуть мысль:

— Старый трюк, телесети такое любят. Взять хотя бы «Бинго Мартина». Вот у тебя есть новичок вроде Скотта Брауна, и ты хочешь укрепить его реноме. Ты просишь актера из отмененного шоу сыграть злодея. Затем в конце, когда они дерутся, герой побеждает мерзавца.

Но Марвин идет дальше:

— Зато зритель видит, как Бинго Мартин надирает задницу парняге из «Закона охоты».

«Ай, — думает Рик. — А он прям по живому режет».

Но Марвин еще не закончил:

— Затем на следующей неделе тебя мудохает Рон Эли в набедренной повязке. А на неделе после дух из тебя выбивает уже Боб Конрад в узких брючках^[37]. — Марвин для пущего эффекта бьет кулаком в ладонь. — И следующие пару лет ты подставляешь морду под удары каждого свежеиспеченного мачо из телика. В итоге это очень влияет на то, как зрители тебя воспринимают.

Хотя речь идет всего лишь о лицедействе, рассуждения Марвина так унижают мужественность Рика, что у актера на висках проступает испарина. «Я — боксерская груша? Вот к чему теперь свелась моя карьера? Проигрывать бои новым сериальным мачо? Так вот, значит, как чувствовал себя звезда „26 мужчин“ Трис Коффин^[38], когда проиграл мне бой в „Законе охоты“? И Кент Тейлор^[39]?»

Пока Рик копается в себе, Марвин меняет тему:

— По крайней мере четыре человека мне кое-что о тебе рассказывали, но ни один не знает всей картины, поэтому я хочу, чтобы ты рассказал все сам. Говорят, тебе чуть не досталась роль Маккуина в «Большом побеге»^[40]?

«Снова, сука, здорово», — думает Рик. Пусть ему это и неприятно, а все-таки, чтобы угодить Марвину, он смеется.

— Эта история годится только для «Спортсменс Лодж», — усмехается Рик. — Ну, знаете, роль, которую ты почти получил. Рыба, сорвавшаяся с крючка.

— Больше всего люблю такие истории, — говорит агент. — Расскажи.

Рик так часто пересказывал эту сказку про белого бычка, что уже давно свел ее до базовых элементов. Проглатывая обиду, Рик играет роль, которая немного выходит за рамки его возможностей, — роль скромного актера.

— Ну, — начинает он, — по-видимому, когда Джон Стерджес предложил Маккуину роль «Короля карцера» Хильца в «Большом побеге», Карл Форман, — тут он имеет в виду звездного продюсера и сценариста «Пушек острова Наварон» и «Моста через реку Квай», — снимал свой дебютный фильм «Победители» и предложил Маккуину одну из главных ролей, и, по-видимому, Маккуин так сильно колебался, что Стерджесу пришлось составить список артистов на замену. И, по-видимому, в этом списке был я.

— Кто еще там был? — спрашивает Марвин.

— Четыре имени, — говорит Рик. — Я и три Джорджа: Пеппард, Махарис и Чакирис.

— Что ж, — с энтузиазмом заявляет Марвин, — я легко могу себе представить, как из этого списка выбирают тебя. В смысле, будь там Пол Ньюман, то, может, и нет, но гребаные Джорджи?

— Ну, в итоге Маккуин не отказался. — Рик пожимает плечами. — Так что без разницы.

— Нет, — настаивает Марвин. — Это прекрасная история. Мы можем представить тебя в этой роли. Итальянцам понравится! — Затем Марвин Шварц объясняет Рику Далтону, как устроена жанровая итальянская киноиндустрия: — Маккуин ни за что не стал бы работать с итальянцами. «На хуй этих ебучих макаронников», — вот что говорит Стив. «Скажи им, пусть зовут Бобби Дэрина^[41]» — вот что, мать его, говорит Стив. Он готов девять месяцев работать в Индокитае с Робертом Уайзом^[42], но ни за какие деньги не согласится даже два месяца провести на студии «Чинечитта» с Гвидо Дефатсо.

«Будь я Стивом, я бы тоже не тратил время на ссаные спагетти-вестерны», — думает Рик.

Марвин продолжает:

— Дино Де Лаурентис предлагал купить ему виллу во Флоренции. Итальянские продюсеры предлагали ему полмиллиона долларов и новую «феррари» за десять смен в фильме с Джиной Лоллобриджидой. — И как бы между делом Марвин добавляет: — Не говоря уже о киске Лоллобриджиды, она почти наверняка бы шла в придачу.

Рик и Марвин смеются.

«Вот это уже другое дело, — думает Рик. — Я бы где угодно снялся за возможность трахнуть Аниту Экберг^[43]».

— Но, — говорит Марвин, — упертость только раззадоривает итальянцев. Поэтому, хотя Стив всегда отказывает, и Брандо всегда отказывает, и Уоррен Битти всегда отказывает, итальянцы не оставляют попыток. А если не могут получить звезд, ищут компромисс.

— Компромисс? — переспрашивает Рик.

Марвин объясняет:

— Хотят Марлона Брандо, получают Берта Рейнольдса. Хотят Уоррена Битти; получают Джорджа Хэмилтона.

Пока Марвин вскрывает его мертвую карьеру, Рик чувствует, как под веками жжет и покалывает: к глазам подступают слезы.

Марвин тем временем заканчивает мысль, совершенно не замечая страданий Рика:

— Я не в том смысле, что итальянцы тебя не хотят. Я в смысле, что они тебя захотят. Но захотят они тебя потому, что хотят и не могут заполучить Маккуина. И когда до них наконец дойдет, что они не могут заполучить Маккуина, они захотят того Маккуина, которого заполучить могут. И это ты.

Вопиющая, жестокая честность агента шокирует Рика Далтона — с тем же успехом Марвин мог бы со всей силы влепить ему пощечину.

Но, с точки зрения Марвина, это хорошие новости. Если бы Рик Далтон был популярным студийным актером первого плана, ему бы не пришлось встречаться с Марвином Шварцем.

Кроме того, это именно Рик попросил о встрече с Марвином. Именно Рик хочет продлить карьеру ведущего актера в большом кино, а не играть плохих парней на телике. И работа Марвина — дать ему расклад и рассказать о возможностях киноиндустрии, о которой он ни хера не знает. Индустрии, в которой Марвин считается признанным экспертом. И с экспертной точки зрения Марвина, то, что Рик Далтон внешне похож на крупнейшую кинозвезду во всем мире, — чудесная возможность для агента, пристраивающего именитые американские таланты в итальянские кинокартины. Поэтому он явно сбит с толку, когда замечает слезы на щеках Рика Далтона.

— Что случилось, дружище? — спрашивает ошарашенный агент. — Ты плачешь?

Расстроенный и смущенный Рик Далтон вытирает слезы тыльной стороной ладони.

— Простите, мистер Шварц, я приношу извинения.

Марвин предлагает Рику коробку с салфетками со стола, чтобы утешить плаксивого актера.

— Не за что извиняться. Нам всем иногда бывает грустно. Жизнь — штука сложная.

Рик выдергивает из коробки две салфетки с резким рвущимся звуком. Вытирая глаза, он старается выглядеть мужественно — насколько это возможно в данных обстоятельствах.

— Все хорошо, я просто смущен. Простите за это унизительное зрелище.

— Унизительное? — Марвин фыркает. — О чем ты? Все мы люди; люди плачут. Это нормально.

Рик откладывает салфетку и выдавливает из себя фальшивую улыбку:

— Видите, мне уже лучше. Простите еще раз.

— Не за что извиняться, — увещевает Марвин. — Ты актер. Актеры должны давать волю эмоциям. Нам нужно, чтобы актеры плакали. Иногда у этого дара есть цена. А теперь скажи, что случилось?

Рик берет себя в руки и, набрав полную грудь воздуха, говорит:

— Просто я посвятил этому больше десяти лет жизни, мистер Шварц. И теперь мне немного больно сидеть здесь и смотреть в глаза правде, осознавать, какой я неудачник. Смотреть, до чего я довел карьеру.

Марвин не понимает:

— Что значит «неудачник»?

Рик смотрит в глаза агенту:

— Знаете, мистер Шварц, однажды у меня был потенциал. Был. Это видно в кое-каких моих фильмах. Это видно в «Законе охоты». Особенно в сериях с хорошими приглашенными звездами. Когда в кадре я и Бронсон, я и Коберн, я и Микер, я и Вик Морроу^[44]. Во мне что-то было! Но студия все пихала меня в фильмы со старыми и устаревшими пердунами. Но я и Чак Хестон? Это другое дело. Я и Ричард Уидмарк, я и Митчем, я и Хэнк Фонда^[45] — это что-то! И в некоторых вещах эту искру еще можно разглядеть. Я и Микер в «Таннере». Я и Роб Тейлор в «Маккласки». Черт, даже я и Гленн Форд в «Адском пламени, штат Техас». Форд там уже играл на отъебись, но выглядел все еще мощно, и мы отлично смотрелись вместе. Так что да, у меня был потенциал. Но его весь просрал этот мудила Дженнингс Лэнг из «Юниверсал».

Затем актер драматично и обреченно вздыхает, смотрит в пол и говорит:

— Черт, да я и сам все просрал.

Он поднимает голову и ловит взгляд агента:

— Я просрал четвертый сезон «Закона охоты». Потому что мне надоел телик. Я хотел быть кинозвездой. Хотел быть как Стив Маккуин. Если смог он, то смогу и я. Если бы на протяжении всего третьего сезона я не вел себя как законченный мудозвон, мы бы продлились на четвертый сезон. И до сих пор прекрасно ладили бы, и расстались бы друзьями. А теперь все в «Скрин Джемс» меня ненавидят. Проклятые продюсеры «Закона охоты» будут дуться на меня до конца дней. И я это заслужил! Весь последний сезон я вел себя как мудак. Всем давал понять, что у меня есть дела поважнее, чем съемки в этом жалком гребаном телешоу. — На глаза Рика вновь наворачиваются слезы. — На «Бинго Мартине» я ненавидел этого гондона Скотта Брауна. Впрочем, никогда не позволял себе того, что позволял он. Можете спросить у актеров, с кем я работал, у режиссеров, с кем я работал, — я никогда не был такой сволочью. А я работал с теми еще гондонами. Но почему именно этот гондон выбесил меня по-настоящему? Я увидел, как он неблагодарен. И тогда увидел в нем себя.

Он снова смотрит в пол и говорит с искренней жалостью к себе:

— Может, я и заслужил получать по морде от нового мачо каждого сезона.

Марвин очень внимательно слушает исповедь Рика Далтона. И после паузы говорит:

— Мистер Далтон, вы не первый молодой актер, получивший роль в сериале и павший из-за собственной спеси. Строго говоря, в наших краях это обычная история. И — посмотри на меня…

Рик поднимает голову и смотрит агенту в глаза.

— Это простительно, — заканчивает Марвин и улыбается актеру.

Актер улыбается в ответ.

— Но, — добавляет агент, — тебе требуется небольшое переосмысление.

— И кем я должен стать теперь?

— Скромным парнем, — отвечает Марвин.

Глава вторая. «Я любопытен – Клифф» →

* * *

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

Кофе, «Кола», «Пепси», «Симба»: Газированная вода «Симба» производилась в 1960-е и 1970-е годы компанией «Кока-кола» и по вкусу напоминала «Маунтин дью» конкурирующей компании «ПепсиКо». На этикетке «Симбы» был изображен лев. — Прим. ред.

«Черный — это красиво» (англ. «Black is Beautiful») — политический лозунг движения за равноправие в шестидесятых. — Прим. пер.

«Маккласки» снял Пол Уэндкос: Пол Уэндкос (1925–2009) — американский режиссер, чья карьера продлилась с 1950-х до 1990-х годов, а в послужном списке более ста полнометражных постановок и телесерий. Тарантино называл его «Братство колокола» (1970, с Гленном Фордом в главной роли) одним из своих любимых телефильмов. — Прим. ред.

Он снял «Гиджет», где я должен был играть: «Гиджет» (1959) — подростковая комедия о серферах с Сандрой Ди и Клиффом Робертсоном, положившая начало киножанру «пляжной вечеринки» и послужившая популяризации серф-культуры в США. — Прим. ред.

Играл в его «Битве за Коралловое море» с Клиффом Робертсоном: «Битва за Коралловое море» (1959) — военная драма о подводниках в японском плену, формально снятая по мотивам сражения между Императорским флотом Японии и силами США и Австралии в мае 1942 года, однако имеющая к нему лишь самое косвенное отношение. Фильм был негативно принят критикой: в одной поздней рецензии японский плен назвали «похожим на дрянной летний лагерь». — Прим. ред.

Катскиллские горы — область курортов, популярных среди американских евреев и прозванных Борщовым поясом. В середине XX века здесь активно развивался шоу-бизнес, а в местных гостиницах дебютировало множество еврейских звезд комедии, поэтому название гор стало нарицательным. — Прим. пер.

Что ты грохнешь своего батю Ральфа Микера: Ральф Микер (1920–1988) — американский актер, наиболее известный по роли детектива Майка Хэммера в культовом нуаре «Целуй меня насмерть» (1955). Считается, что сцена в финале этого фильма могла вдохновить Тарантино на светящийся чемодан в «Криминальном чтиве» (1994). Перед съемками «Однажды… в Голливуде» (2019) режиссер попросил Леонардо Ди Каприо изучить работы Ральфа Микера для понимания образа Рика Далтона. — Прим. ред.

Моего ранимого братца Майкла Каллэна — не «если», а «когда»: Майкл Каллэн (р. 1935) — американский актер, работавший в самых разных жанрах, от вестерна («Кэт Баллу», 1965) до бродвейской версии мюзикла «Вестсайдская история» (1961), где он сыграл Риффа. Также сыграл у Уэндокса в продолжении «Гиджет», «Гиджет едет на Гавайи» (1961). — Прим. ред.

А я работал с Эдвардом Г. Робинсоном: Эдвард Г. Робинсон (1893–1973) — американский актер, легенда классического голливудского кино, известный по ролям как гангстеров («Маленький Цезарь», «Ки-Ларго»), так и протагонистов («Чужестранец», «Женщина в окне»). — Прим. ред.

Изначально ее дали Фабиану: Фабиано Энтони Форте, более известный как Фабиан (р. 1943) — американский певец и актер, в 1950-е и 1960-е — подростковый кумир, не добившийся большого успеха в кино. — Прим. ред.

Он сломал плечо на съемках «Виргинца»: «Виргинец» — американский сериал в жанре вестерн, выходивший с 1962 по 1971 год. Тарантино называл его одним из источников вдохновения для «Омерзительной восьмерки» (2015). В «Доказательстве смерти» (2007) каскадер Майк рассказывает, что начинал карьеру в качестве дублера одного из второстепенных актеров «Виргинца». Фабиан исполнил роль юноши с шизофренией в эпизоде третьего сезона. — Прим. ред.

Подарок. От Джозефа Коттена: Джозеф Коттен (1905–1994) — американский актер, участник труппы театра «Меркьюри» своего друга Орсона Уэллса, часто игравший в его фильмах. Поначалу Уэллс называл его главными достоинствами приятную внешность и умение «не врезаться в мебель на сцене», однако со временем признал в нем «блистательного актера комедии». — Прим. ред.

Выбил ему роли в картинах Серджио Корбуччи и Исиро Хонды: Серджио Корбуччи (1926–1990) — итальянский режиссер жестоких спагетти-вестернов, в том числе культового «Джанго» (1966) с Франко Неро. По словам Тарантино, в фильмах Корбуччи «Запад был самым жестоким, сюрреалистическим и беспощадным местом в сравнении с любым другим режиссером в истории жанра. […] Героев у Корбуччи трудно было назвать героями. В вестерне другого режиссера они бы стали плохими парнями». Исиро Хонда (1911–1993) — японский режиссер, автор «Годзиллы» (1954) и других фильмов о кайдзю; Тарантино называл его «самым любимым режиссером научно-фантастических фильмов». — Прим. ред.

«Кэпитол Дабл-ю Лайтс»… Но еще «Честерфилд», «Рэд Эппл»: «Кэпитол Дабл-ю Лайтс» и «Рэд Эппл» — вымышленные бренды сигарет, встречающиеся в фильмах Тарантино. — Прим. ред.

Бренд сигарет, запущенный в 1968 году специально для курящих женщин. Первым рекламным слоганом «Вирджинии Слимс» был «Ты долго к этому шла, детка» (англ. «You’ve come a long way, baby»). — Прим. ред.

Когда пьяный Ли Марвин: Ли Марвин (1924–1987) — американский актер, известный по ролям крутых парней («Сильная жара», «Убийцы»), с 1960-х — звезда боевиков и вестернов. Во время Второй мировой служил в морской пехоте, был ранен в сражении, во время которого погибли большинство его боевых товарищей. Марвин запоминался своим высоким ростом, ранней сединой и низким голосом. «Спорим, ты большой фанат Ли Марвина?» — спрашивает мистер Блондин у мистера Белого в «Бешеных псах» (1992). — Прим. ред.

Легендарный отель в долине Сан-Фернандо, основанный в 1880-е годы задолго до появления Голливуда. Начиная с тридцатых стал чрезвычайно популярным местом отдыха голливудских звезд: здесь проводили переговоры, устраивали вечеринки и званые ужины, а еще рыбачили на причале — артисты так часто ловили форель, что руководству отеля приходилось завозить ее из соседних городов. — Прим. ред.

Спроси хоть Гарднера Маккэя: Гарднер Маккэй (1932–2001) — американский писатель и художник, в 1950-е попытавший счастья в кино и на телевидении. Маккэй быстро понял, что актерство «не для него», и лишь периодически возвращался на экран. Так, в 1962 году он отказался от роли в фильме «Что-то должно случиться» прославленного режиссера Джорджа Кьюкора с Мэрилин Монро (картина не была закончена из-за смерти актрисы). — Прим. ред.

Снялся в серии «Историй Уэллс-Фарго»: «Истории Уэллс-Фарго» — сериал в жанре вестерн с Дэйлом Робертсоном, выходивший на канале NBC с 1957 по 1962 год. В ходе сериала герой встречался со многими историческими персонажами — от грабителя банков Бутча Кэссиди (в исполнении Чарльза Бронсона) до журналистки Нелли Блай. Джесси Джеймса в сериале сыграл Хью Бомонт. — Прим. ред.

Очень стремным Робертом Тейлором: Роберт Тейлор (1911–1969) — американский актер, прозванный в СМИ «человеком с совершенным профилем». В 1947 году Тейлор, ярый противник коммунизма, выступил на слушаниях Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и назвал несколько имен тех, кого считал имеющими отношения с коммунистами. В конце 1950-х Тейлор, уже утративший прежнюю популярность, неохотно перешел на телевидение, сыграв в 97 эпизодах телесериала «Детективы с Робертом Тейлором» (1959). — Прим. ред.

Я и Стюарт Грейнджер: Стюарт Грейнджер (1913–1993) — британский актер, прославившийся ролями в мелодрамах военных лет студии «Гейнсборо Пикчерс». К 1950 году перебрался в США, сыграл в серии успешных фильмов студии MGM, дважды оказывался экранным партнером Роберта Тейлора, обзавелся ранчо и разводил скот. В 1960-е вернулся в Европу, где играл во все менее успешных картинах. В конце десятилетия вернулся в Штаты, где снимался на ТВ. — Прим. ред.

Я и Гленн Форд: Гленн Форд (1916–2006) — канадско-американский актер, известный по нуар-фильмам «Гильда» (1946) и «Сильная жара» (1953), а также драме «Школьные джунгли» (1955). Тарантино пересказывал историю, услышанную от Дэвида Кэррадайна, друга Форда: «В конце шестидесятых Форд дал своим агентам весьма конкретные указания. Он хотел сниматься в трех картинах в год. Он хотел получать 200 тысяч долларов за картину. И ему было все равно, что это будут за картины». — Прим. ред.

Бад Спрингстин: Имеется в виду Роберт Г. Спрингстин (1904–1989), режиссер вестерна «Восстание апачей» (1965), который в начале карьеры часто указывался в титрах как Бад Спрингстин. — Прим. ред.

Чертов Дикий Билл Уитни: Уильям Уитни (1915–2002) — американский режиссер. Тарантино неоднократно называл его одним из лучших постановщиков экшн-сцен, а впервые увидев его «Историю Бонни Паркер» (1958), воскликнул: «Ого, кто это снял? Я должен увидеть все, что он когда-либо сделал». — Прим. ред.

Очередная поделка от «Репаблик»: «Репаблик Пикчерс» — основанная в 1935 году кинокомпания, считавшаяся в Голливуде «мини-мейджором». Ее основной продукцией были вестерны, фильмы категории «Б» и сериалы. Одно время звездой студии был Джон Уэйн. Среди наиболее известных картин «Репаблик» — «Тихий человек» (1952) Джона Форда и «Джонни Гитара» (1954) Николаса Рэя. Студия прекратила свое существование в 1967 году. — Прим. ред.

Я сыграл в его гребаном «Тарзане» с Роном Эли: Рон Эли (р. 1938) — американский актер, с 1966 по 1968 год игравший Тарзана в одноименном сериале NBC, где самостоятельно выполнял трюки. Уже в возрасте пятидесяти с лишним лет отметился в роли Супермена в эпизоде сериала «Супермальчик». — Прим. ред.

Где Якима Канутт прыгает с одной лошади на другую: Энос Эдвард «Якима» Канутт (1895–1986) — американский актер, каскадер и участник родео, дублер Джона Уэйна, Кларка Гейбла и других кинозвезд. Отвечал за постановку гонки на колесницах в «Бен-Гуре» (1959). Помимо выполнения трюков Канутт разрабатывал приспособления и техники для каскадеров. Уильям Уитни считал, что, «вероятно, никогда уже не будет каскадера, способного сравниться с Якимой Кануттом». — Прим. ред.

Снимаюсь я в «Речной лодке»: Сериал в жанре вестерн, выходивший с 1959 по 1961 год. Стал прорывной ролью для молодого Берта Рейнолдса, который в конечном счете сбежал со съемок, тем самым на некоторое время подорвал себе репутацию и несколько лет был вынужден, по собственному признанию, «играть злодеев в каждом здешнем сериале». — Прим. ред.

В кадре — мы с Бертом Рейнольдсом: Берт Рейнольдс (1936–2018) — американский актер, продюсер и режиссер, звезда кино 1970-х. Рейнолдс должен был сыграть Джорджа Спана в фильме «Однажды… в Голливуде», однако умер незадолго до начала съемок от сердечного приступа. — Прим. ред.

А ведь я работал с Джеком Лордом: Джек Лорд (1920–1998) — американский актер, наиболее известный по сериалу «Гавайи 5-О», который выходил с 1968 по 1980 год. В голливудских кругах у Лорда была репутация трудного артиста. В 2007 году телепродюсеры предложили Квентину Тарантино поставить полнометражную версию сериала «Гавайи 5-О», на что режиссер ответил категоричным отказом: «Я пытался смотреть старый телесериал, но это отстой. Мне даже Гавайи не нравятся». — Прим. ред.

Ты ведь еще у Джорджа Кьюкора снимался: Джордж Кьюкор (1899–1983) — американский режиссер, классик золотого века Голливуда, поставивший фильмы «Филадельфийская история» (1940), «Газовый свет» (1944), «Моя прекрасная леди» (1964). Секретом Полишинеля в индустрии была ориентация Кьюкора: к 1930-м он стал одной из ключевых фигур в гей-культуре Западного побережья. — Прим. ред.

Херня из-под коня под названием «Доклад Чепмена»: Мелодраматический фильм 1962 года, в котором психолог Джордж Чепмен (частично списанный с биолога и сексолога Альфреда Кинси) берется за изучение женской сексуальности. По всей видимости, роль Рика Далтона в действительности сыграл Тай Хардин, известный своими ковбойскими ролями. В одном из интервью Тарантино говорил, что «Хардин — прекрасный пример парня вроде Рика Далтона». — Прим. ред.

Играли я и Ефрем Цимбалист — младший: Ефрем Цимбалист — младший (1918–2014) — американский актер, звезда сериалов «ФБР» (см. ниже) и «Сансет-Стрип, 77» (1958–1964). — Прим. ред.

Какого хера, я что — Бетти Грэйбл: Бетти Грэйбл (1916–1973) — американская актриса, модель и певица; по опросу Квигли — самая популярная звезда Голливуда с 1942 по 1951 год. Снимки в купальнике сделали ее самой популярной пинап-герл времен Второй мировой — к этому образу и отсылает Рик Далтон. — Прим. ред.

Это рецензия на «Таннера» в «Кайе дю Синема»: Ооснованный в 1951 году французский журнал, сыгравший ключевую роль в становлении так называемой авторской теории кино. Авторами «Кайе» были Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Жак Риветт и другие режиссеры новой волны. В дальнейшем журнал сохранил влиятельность и выходит по сей день. — Прим. ред.

Я только что закончил съемки в «ФБР» Куинна Мартина: Полицейский телесериал телеканала ABC, выходивший с 1965 по 1974 год. Создавался при непосредственном участии бюро, однако всё равно вызвал негативную реакцию главы ведомства Джона Эдгара Гувера. В действительности роль Рика Далтона сыграл Берт Рейнолдс. — Прим. ред.

Дух из тебя выбивает уже Боб Конрад в узких брючках: Роберт Конрад (1935–2020) — американский актер, певец и каскадер, исполнитель главной роли в сериале «Дикий дикий Запад» (1965–1969), сочетавшем жанры вестерна и научной-фантастики с комедийными элементами. — Прим. ред.

Как чувствовал себя звезда „26 мужчин“ Трис Коффин: Тристрам Коффин (1909–1990) — американский актер, снимавшийся в вестернах, прославившейся в 1950-е в сериале «26 мужчин» об аризонских рейнджерах. — Прим. ред.

И Кент Тейлор: Кент Тейлор (1907–1987) — американский актер, снимавшийся как в фильмах ведущих студий, так и в продукции категории «Б». Автор комиксов Джерри Сигел использовал его имя при создании Кларка Кента, альтер эго Супермена (Тейлор приходился родственником жене Сигела). — Прим. ред.

Тебе чуть не досталась роль Маккуина в «Большом побеге»: Приключенческий фильм Джона Стёрджеса 1963 года, снятый по мотивам реального побега военнопленных из немецкого лагеря Шталаг Люфт III в 1944 году. Картина пользовалась значительным успехом у зрителей и в 1970-е постоянно транслировалась на канале NBC. Юный Квентин обожал «Большой побег» и каждый раз смотрел его по ТВ. По воспоминаниям режиссера, трансляция фильма для него «стала чем-то вроде Рождества». — Прим. ред.

Бобби Дэрин (настоящее имя Уолден Роберт Кассотто, 1936–1973) — американский актер и певец итальянского происхождения. — Прим. ред.

Работать в Индокитае с Робертом Уайзом: Имеется в виду фильм «Песчаная галька» (1966) Роберта Уайза (режиссер «Вестсайдской истории» (1961) и «Звуков музыки» (1965)), эпическое полотно о Гражданской войне в Китае, аллегорически отсылавшее зрителя к современным событиям Вьетнамской войны. Тяжелые съемки задерживались из-за непогоды и длительной болезни Маккуина, временами оказываясь под угрозой срыва. Жена Стива Маккуина Нил позднее рассказывала: «Еще несколько лет после этого тайваньского приключения мы со Стивом верили: чего бы мы ни натворили на этой земле, нам воздалось на тех съемках». После «Песчаной гальки» Маккуин не снимался в кино около года. — Прим. ред.

Снялся за возможность трахнуть Аниту Экберг: Анита Экберг (1931–2015) — шведская актриса, работавшая в американском и европейском кино, признанная секс-символом после роли Сильвии в «Сладкой жизни» (1960) Федерико Феллини. С 1960-х постоянно жила в Италии. — Прим. ред.

Когда в кадре я и Бронсон, я и Коберн, я и Микер, я и Вик Морроу: Чарльз Бронсон (1921–2003) — американский актер, звезда боевиков 1970-х, начинавший на телевидении. Джеймс Коберн (1928–2002) — американский актер, игравший крутых парней, вместе с Бронсоном сыгравший в «Большом побеге». Вик Морроу (1929–1982) — американский актер и режиссер, дебютировавший в «Школьных джунглях» с Гленном Фордом и прославившийся ролью в сериале «В бою» (1962–1967). Погиб в 1982 году на съемках фильма «Сумеречная зона» в результате крушения вертолета. — Прим. ред.

Но я и Чак Хестон? Это другое дело. Я и Ричард Уидмарк, я и Митчем, я и Хэнк Фонда: Чарлтон Хестон (1923–2008) — американский актер, исполнитель главной роли в эпиках «Бен-Гур» (1959), «Десять заповедей» (1956) и «Эль Сид» (1961), научно-фантастических фильмах «Планета обезьян» (1968) и «Зеленый сойлент» (1973). Ричард Уидмарк (1914–2008) — американский актер, начинавший с ролей антигероев и негодяев в нуар-фильмах. Позднее получал как главные, так и второстепенные положительные роли в вестернах и картинах других жанров. Роберт Митчем (1917–1997) — американский актер, звезда вестернов и нуаров. По мнению Тарантино, в 1970-е Митчем вошел в режим автопилота и во многих ролях «выглядел дуб дубом». — Прим. ред.