Помощь с того света

Катя Милан

Роман «Помощь с того света» – это продолжение необычных и захватывающих приключений Алины. В этой книге к ней попадает душа молодой девушки. Ее, как и еще несколько десятков других похитили преступники для последующей продажи в бордели за границей. Но она решила бежать, и это стоило ей жизни. Ее убили на глазах ее сестры – близняшки и других пленниц ужасным способом, что бы отбить охоту к побегам у других девушек. Она заслужила себе место в раю, но наотрез отказалась идти туда, пока не освободит свою сестру из рабства. И опять на помощь душе приходит Алина и ее друг, следователь прокуратуры Никита. Их ждут невероятные открытия и множество опасностей, но они справляются со всеми преградами и освобождают девушек.

Глава первая

Я шла по улице, немного ёжась от пронизывающего ноябрьского ветра и ждала, когда новый гость, или новая гостья выйдет со мной на связь. Мне было интересно, кто это будет, и какие у этого человека были неправильные поступки при жизни, что ему нужно их исправлять с моей помощью после смерти. Мне нравилось помогать душам, это было интересно, увлекательно и я действительно чувствовала свою ответственность за то, что бы они могли попасть в рай.

Но сама я разговор с новоприбывшей не начинала. Я ведь не знаю, кто там и в каком состоянии, может прилетевшей в мое тело душе нужно время, что бы привыкнуть, что ее уже нет в живых. Пусть освоится, и тогда я все узнаю.

Размышляя обо всем этом, я дошла до дома и поднялась в квартиру. Никто со мной не заговорил, и я подумала, что может мне по другой причине плохо стало, может это последствия травмы, и я решила завтра созвониться с доктором и записаться на прием.

Потом я приступила к приготовлению ужина, так как должен был прийти Никита, а он был вечно голодный и мог за раз съесть, наверное, целого слона, если бы я его приготовила и поставила на стол.

Не успела я начать кулинарить, как позвонил Никита:

— Алло, что то ты рано, я еще не успела ничего вкусного приготовить, — скороговоркой прощебетала я в трубку.

— Ну, вот и хорошо, потому, что я не смогу сегодня к тебе прийти. У нас наметился ночной визит к какому-то гражданину, для проведения следственных мероприятий, только пока никаких подробностей о том, кого мы «осчастливим» своим прибытием не говорят. Наверное, боятся, что кто-то может его предупредить. Так что я даже приблизительно не знаю, где буду находиться и когда закончится это «увлекательное приключение». Поэтому меня не жди, даже если я освобожусь еще до утра, то уже посплю чуток у себя в общежитии. А завтра вечером приду и тебе все подробно расскажу за вкусным ужином.

— Ну вот, я уже начинаю за тебя волноваться. У этого гражданина наверняка есть охрана и у нее уж точно имеется оружие. Так что я теперь не смогу уснуть, а буду лежать и придумывать всякие ужасы, которые могут с тобой приключиться.

— Не волнуйся, мы никогда первыми не заходим. Для этого есть специальные группы, они хорошо экипированы, вооружены и расчищают территорию для работы следственным органам. А мы заходим, когда уже нет опасности. Хотя бывает, конечно, всякое, но в основном для нас уже все безопасно после работы этих ребят.

— Ладно, но ты мне все равно перезвони, когда все закончится, мне так спокойнее будет. Ты же знаешь, что мои нервы нужно беречь, так врачи говорят.

— Хорошо, обязательно. Спокойной ночи и все будет нормально.

— Хотела бы и я пожелать тебе спокойной ночи, но понимаю, что это невыполнимое условие, так что держись и пусть этой холодной ночью тебя греет моя любовь.

— Спасибо, пока, до завтра!

Разговор закончился, и я бесцельно уселась в кресло. Смысл жизни на этот вечер был потерян, и мне сразу стало грустно и одиноко. Я вот никогда не понимала людей, которые могли расставаться на недели, месяцы, а то и года. Это же невыносимо. Вот, например моряки, они уходят в рейсы на полгода, или даже больше, а жены их ждут. Как у них, получается, так долго ждать, это же с ума сойти можно. Нет, я бы никогда не стала женой моряка, это не для меня.

— Ля-ля, ля-ля, ля-ля. — Вдруг пропел музыку со звонка мобильного у меня в голове звонкий женский, или даже какой-то детский голосок.

— Ага, значит, мне все-таки не показалось, — проговорила я вслух, не зная, может новая гостья читать мои мысли, или нет. — Ну, здравствуйте таинственная незнакомка, кто вы и с какой целью прибыли ко мне в голову?

— Ой, вы извините, я нечаянно, я не хотела вам мешать, честно-честно.

— Ну, раз уж вы здесь, то от этого никуда не денешься, вы будете мне мешать, а я буду вам помогать. У меня с вашей братией сценарий везде одинаковый. Так что не берите дурного в голову, тем более что это и моя голова тоже, и рассказывайте, кто вы и что такого при жизни натворили, что вас направили ко мне для исправления ситуации?

— Мне, правда, неудобно, что я вас потревожила, но к вам меня привел дедушка оттуда, с высшего суда.

— Я знаю о нем, он и остальных приводил, — перебила я, давая понять, что знакома с процедурой заезда новых жильцов в голову.

— И он сказал, что вы обязательно мне поможете. А мне очень надо, ну просто очень-очень.

— Так, давайте по порядку, сначала представьтесь, а потом обрисуйте ситуацию, иначе я вам никак помочь не смогу, — стала я направлять в нужное русло незнакомку, понимая, что она не знает с чего начать.

— Хорошо, меня зовут Маша, а точнее, Мария Котова. У меня есть еще сестра Дарья Котова, и мы близнецы. Меня убили, и ей тоже грозит опасность, может даже смерть.

Гостья замолчала.

— Это все, что вы мне можете рассказать? Не густо, с такими вводными я вам буду помогать долго, нудно и безрезультатно. Давайте, все подробно, что бы я поняла, что случилось, какую помощь вы от меня ждете и, что самое важное, наградили ли вас каким-то талантом перед поселением в мое тело?

— Хорошо, давайте я вам все расскажу с самого начала. Мы с сестрой студентки, вот только поступили, первый год. Хотели стать переводчицами, поступили в ИНЯЗ, точнее Институт Иностранных Языков. Месяц назад, когда мы возвращались с института, к нам подошла женщина с большой бумажной картой города и спросила, как проехать к гостинице. Я тогда еще удивилась, сейчас же у всех есть навигаторы в телефонах, но женщина выглядела неместной и разговаривала с каким-то акцентом. Поэтому мы с Дашей начали показывать ей дорогу по карте. А она говорит, мол, не понимаю, давайте подойдем к машине, положим карту на капот, и тогда удобнее будет показывать.

Мы подошли к капоту, женщина положила карту, и мы склонились, что бы рассказать ей маршрут. Потом кто-то сзади прижал меня к машине и подсунул под нос кусок ткани с неприятным запахом. Потом ничего не помню. Очнулась я в каком-то сарае на кровати с грязным матрасом и вонючим одеялом. Когда огляделась, то увидела Дашу, которая тоже начала приходить в себя и еще примерно человек десять таких, как мы молодых девушек. Они были чем-то очень напуганы и выглядели подавлено. Некоторые плакали, остальные сидели молча, уставившись взглядом в одну точку. Потом, когда они поняли, что мы пришли в себя, то начали наперебой делиться с нами своими догадками, почему мы все здесь.

Их предположения были одно страшнее другого. Одна говорила, что нас, скорее всего, порежут на органы, другая, что продадут в публичные дома, третья, что отдадут в гаремы, к каким ни будь падишахам и еще много страшных-престрашных гипотез. Мы сидели ошарашенные, не зная чему именно верить, но точно понимали, что нас собрали не для того, что бы тортом угостить.

— Да, прямо фильм ужасов. И какая же версия в итоге оказалась самой правдоподобной? — спросила я, в душе надеясь, что подозрение с органами все-таки не подтвердится.

— Как выяснилось позже, нас всех похитили для работы в публичных домах, и скорее всего, за границей. Я, в принципе сразу версию с органами в серьез не восприняла, так как все мы были очень привлекательными девушками, примерно одного возраста и с красивыми фигурками. А для продажи на органы, внешние данные были бы на последнем месте, главное, что бы органы были здоровыми, да и пол тоже значения в этом деле не имел. Но в тот момент нам было просто очень-очень страшно.

И вот, прошло несколько дней, но ничего не происходило, а мы просто сидели в этом бараке с другими девушками и ждали нашей участи. Один раз в день к нам приходил какой-то мужчина в капюшоне и спортивной кофте натянутой до носа. Он приносил несколько буханок хлеба, кастрюлю горячей жидкой похлебки, совершенно не вкусной и ведро питьевой воды. Благо, в нашем сарае был туалет и маленький умывальник. Зеркал не было вообще. Потом, после нас, привезли еще четырех девушек, и нас уже стало шестнадцать. Сколько мы там пробыли, я точно не скажу, но больше недели. Первые дни я надеялась, что нас быстро найдут. Но потом узнала, что первую из нас, Аню, привезли около трех недель назад и что у нее папа не последний человек в городе и ее точно должны были искать с особым рвением. Но, если даже ее не нашли, но у нас шансов было еще меньше. Наверное, прятали нас хорошо.

Потом в один день к нам зашла та женщина, которой мы дорогу показывали. Кстати особым разнообразием наши похищения не отличались. У всех она спрашивала дорогу, только в разные места и все подходили к машине, а потом оказывались уже в этом бараке. Эта дама улыбнулась так, по-хозяйски, вроде мы у нее все рабыни и начала говорить, причем на чисто русском языке, без всякого акцента.

Она говорила, что мы все будущие жрицы любви. Что ничего зазорного в нашей профессии нет. Что так работают очень многие женщины, при этом хорошо питаются, одеваются, проходят постоянно медкомиссию, лечатся в частных клиниках и т. д. И что все они счастливы и нас это счастье тоже ожидает.

Мы молчали, а что мы могли сказать, права выбора у нас все равно не было. Некоторые плакали, а у других уже слез просто не осталось. Одна из нас, Наташа, вообще в ступор упала. У нее через месяц свадьба должна была быть, парень ее любил очень, да и она его.

Потом нас повели к гинекологу, наша тюремщица хотела знать, есть ли среди нас девственницы. Так вот, я и Даша — мы были нетронутыми, понимаете, воспитание у нас было такое. И еще одна девушка тоже оказалась такой как мы.