Все, что от тебя осталось 2

Кати Беяз, 2022

Антон Колесников волей судьбы научился выходить в астрал. Теперь он не любитель, теперь Антон профессионал. Более того, астральные путешествия становится его работой. Теперь парень буквально живет на два мира: в одном он обычный студент московского университета, в другом – внештатный работник правоохранительных органов и верный помощник главврача психиатрической лечебницы. Антон видит то, что не дано увидеть другим. Он раскрывает секреты душевных болезней, а так же отправляется на места преступлений, дабы узреть детальную картину произошедшего. Антон способен узнать то, что не могут выявить даже самые современные криминалисты. Отправляясь в астрал, он становится непосредственным свидетелем. Колесников наблюдает за событиями, что поместились в небольшой отрезок времени. Времени, когда произошло убийство. Момент, в котором умер человек, а его душа зациклилась в одном из кругов ада.

Глава 5

Восьмой уровень

Женщина поднесла дрожащую руку ко вспотевшему лбу.

— Сколько вы вкололи гидрокартизона?

— Не волнуйтесь, Мария Павловна, достаточно. Никому кроме реаниматолога эти цифры ничего не скажут.

— Боже мой, он чуть не умер… Это моя вина, это только моя вина, — зашептала тетя Маша, вытирая от слез щеки.

Медсестра лишь недоверчиво покосилась, проверила капельницу и взглянула на циферблат наручных часов.

— Вы тут еще будете? Мне надо к другим пациентам, — безэмоционально вопросила она.

— Буду, — ответила Мария Павловна и накрыла руку Антона ладонью.

В ее ушах все еще стоял крик Харона. Он знал куда звонить, хотя, быть может, если бы позвонил прямо в неотложку, приехали раньше. На пару минут раньше, но все же. В таких ситуациях счет времени идет на секунды.

— Он на полу! Тело бесконтрольно дергается, глаза закатились, изо рта пена… — орал Михаил.

— Переверни на бок, вставь что-нибудь между челюстями, не дай им сомкнуться. Держи голову под наклоном, пусть жидкость вытекает. Он может задохнуться. Следи за языком, чтобы не завалился, — тараторила она, набирая свободной рукой скорую помощь.

Все как во сне. Час — словно пара минут. Нет, время совсем не постоянно, как пишут в учебнике по физике. Оно, пожалуй, одна из самых переменчивых величин. Время в томительном ожидании способно растягиваться, превращая минуты в часы, и сокращаться до мгновений, когда мы желаем остановить его вовсе.

— Что произошло? — в палату ворвался Васильев. — Он жив?

— Жив, как видишь! Слава богу, жив!

— Как? Как это случилось? — следователь присел к ногам Марии и обнял ее за колени.

— Адреналиновый шок, — затрясла головой женщина, — он чего-то сильно испугался. Резкий выход организма из состояния нормы, когда внезапно понижается уровень сахара в крови, и мозговой слой надпочечной железы выделяет гормон эпинефрин. Из-за него животный крахмал в печени превращается в животный сахар, таким образом компенсируя катастрофические потери ресурсов. Так мы переживаем шок. Но адреналин… Адреналин это крайняя мера со стороны организма. Его спонтанный выброс разгоняет сердце до жуткой тахикардии. Начинаются сильные приливы крови, что провоцируют в свою очередь неуправляемые судороги. Эти симптомы совпадают с теми, какие бывают у диабетика во время инсулинового шока, состояние пациента схоже с некоторыми формами эпилепсии. Поэтому когда меня спросили, что могло произойти, я не задумываясь ответила: он до смерти испугался.

Геннадий часто заморгал. Он явно ожидал другого объяснения, задавая вопрос.

— Мне очень жаль, — на выдохе произнес мужчина. — Когда он придет в сознание, мы обо всем узнаем…

— Когда, — ручьи слез по ее щекам потекли быстрее. — Никто не знает когда! Теперь он всю жизнь будет нуждаться в гормонах, поражение надпочечников необратимо. Но главное, разумеется, чтобы он пришел в себя.

Капитан полиции нежно взял ее за руку и вкрадчиво произнес:

— Маш, он вернется, он сильный…

— Нет, — она отдернула ладонь, — ты понятия не имеешь как там! Однажды… — ее голос на мгновение пропал. — Однажды я там была. Совсем недолго. Но мне хватило. И теперь я точно знаю: если Антон не вернется через три часа, мне нужно вытаскивать его оттуда. Так мы договорились. Еще тогда, в самом начале пути.

— Договорились это хорошо, — сглотнул Васильев, — только как он узнает ТАМ, что ЗДЕСЬ прошло три часа?

— Пока что нам удалось выявить два признака, по которым распознается время. Один это вода. Если она где-то протекает, то ее уровень будет постепенно увеличиваться. В их мире вода подчиняется тем же законам, что и в нашем.

— А если нет воды?

— Если воды нет, то примерно через три часа за живым на том свете начинают охоту. Душа, связанная с физическим телом, выглядит для обитателей астрала иначе. И одно существо чувствует подобных туристов быстрее остальных.

— Кто? — свел брови Васильев.

— Страж!

Палата погрузилась на время в тишину. Все это звучало для Генадия странно, если не сказать эфемерно. Однако, множество раскрытых дел в его арсенале при непосредственной помощи Колесникова заставляли верить и в астрал, и в стражей.

— Маш, ну хочешь я туда пойду!

Она посмотрела на него сквозь слезы.

— Я в стольких переделках побывал. У нас отличная подготовка и стрельба каждую неделю…

— Гена! — оборвала Мария Павловна. — Там не надо быть героем. Смелость только мешает. Чтобы выжить в том мире надо быть трусом. Осторожным трусом. Понимаешь? Здесь ты знаешь своего врага, видишь его в лицо и можешь застрелить, если придется. А там… Там твоим врагом могут оказаться воспоминания, души давно умерших дорогих тебе людей и даже ты сам. Все слишком непредсказуемо для человека неподготовленного психически и морально. Нам нужен опытный проводник, для кого астрал знакомое место.

Геннадий тяжело вздохнул и взглянул на монитор с бегущим зигзагом кардиограммы.

— А этот парень, у которого он был?

— Харон?

— Ага, Харон, — саркастично вздернул брови Васильев.

— Он прекрасный теоретик. Однако совершенно теряется, когда дело доходит до практики.

— Ну а девушка, которую он вывел из комы? Как ее имя…

— Женя? Ох, не думаю… А вот Таня!

— Таня?

— Да! Конечно! Таня! Когда-то Антон был влюблен в нее. Он рассказывал, что Таня каждую ночь вылетает из тела. Она профессионал. Правда она путешествует по верхним кругам, и я ничего не знаю, спускалась ли она в нижние миры. Но ведь всегда можно спросить? Ведь так?

Конец ознакомительного фрагмента.