Алые небеса Сеула

Катерина Райдер (2024)

Жизнь тринадцатилетнего Кима Соджина была разрушена после смерти родителей. Долгие годы юноша, ставший свидетелем трагедии, скрывался, вынашивая план мести. Спустя пятнадцать лет повзрослевший Соджин вернулся в Сеул, намереваясь разоблачить председателя одной из самых крупных компаний в сфере IT-технологий, построенной на костях его семьи. Однако в безупречный план Кима вмешивается неконтролируемая переменная по имени Мария Соколова, прилетевшая в Корею, чтобы пройти собеседование в «Пак-Индастриал» на ту же должность. С первой же встречи девушка не только доставляет парню массу проблем, но и получает работу, на которую тот рассчитывал, тем самым оказываясь в эпицентре опасных событий, ведь Ким не намерен отступать и готов на любые жертвы.

Глава 11

Ким Соджин

— Эй, мистер, вы как? — раздается позади знакомый голос, а затем на плечо ложится почти невесомая девичья ладошка.

Неосознанно вздрагиваю, в основном из-за боли под ребрами. Мне бы не помешал рентген, но личные нужды мгновенно блекнут на фоне беспокойства об иностранке, которая едва не стала жертвой моего совершенно безумного плана.

Не задумываясь, стаскиваю с головы шлем, дергая головой, возвращая волосы в привычное положение — челкой на глаза — и оборачиваюсь, заглядывая в округлившиеся от ошеломительного осознания глаза. Хочется на восклицание Хоук ответить нечто ироничное, типа: «Ну, привет, Заноза», — но, увы, я и звука проронить не успеваю, ведь девушка мгновенно заваливает меня нескончаемой чередой вопросов о самочувствии.

Надо же, какая сердобольная. Ее чуть по асфальту не размазало, а она искренне переживает за постороннего человека.

Решаю потянуть момент. Не знаю зачем… Просто приятно. Мэри тем временем, не сбавляя оборотов, хватает меня под руку, желая поставить на ноги. Я не вижу ничего предосудительного в том, чтобы принять помощь, которая мне не требуется. Однако осторожно высвобождаюсь от захвата и встаю самостоятельно, попутно односложно отвечая на вопросы.

Пока девушка страдальчески охает, рассматривая последствия моего падения, сканирую взглядом ее миниатюрную фигурку, пытаясь понять, насколько по десятибалльной шкале я виноват.

— Да в порядке я, в порядке, — заключаю в итоге, рывком отнимая суетливые ручонки от своего торса, когда Мэри переходит границы допустимого и лезет ко мне под куртку.

Ох уж эти американки…

— Сама-то как? — интересуюсь угрюмо, собираясь прочесть девице лекцию о том, что лупить в телефон, переходя дорогу, — верх безответственности.

В лицо тотчас прилетает ребро женской ладони, остановившееся в сантиметре от носа.

— Нормально, маленькая царапина, видишь? — бодро сообщает госпожа Хоук, будто ее рука даже не напоминает абы как нашинкованное кимчи.

Хмурюсь. Обхватываю тонкое запястье, придирчиво разглядываю рваную рану: песок попал, следы от травы, грязь… Надо срочно промыть и обработать антисептиком! Поднимаю на янки глаза, неодобрительно щурясь, мол, хороша царапина… И вдруг замечаю неестественную припухлость на губе. Наклоняюсь ниже, вглядываясь в пылающее лицо (то ли от смущения, то ли от циркулирующего по телу адреналина), различаю кровяной подтек и под очередные сказочки про пустяковость травмы негодующее выругиваюсь.

Благо на корейском, а то еще и за это красней!

Мэри, не понимая ни слова, обиженно дует разбитые губы, но почти сразу забывает о себе, вспоминая про курьера. И абсолютно не вовремя! Я по-прежнему в бешенстве из-за разбитой фары, а, если доставщик не откинулся со страху, с превеликим удовольствием добью мальчишку сам!

Изо всех сил пытаясь унять клокочущую в груди злость, направляюсь к барахтающемуся в груде коробок придурку. Вытаскиваю парня за шкирку под нелепые бормотания о неисправных тормозах и, угрожая отвертеть башку, требую как можно скорее убраться с улицы. Мало ли, вдруг сболтнет лишнего, а Хоук что-нибудь да сообразит. Хорошо, что курьер осознает: если сговор раскроют, в полицию загремим оба, поэтому быстренько ретируется с места аварии, толкая свой, начисто отказавшийся заводиться, мопед.

Возвращаюсь к американке, стараясь не думать о колене, которое не просто саднит, а чертовски болит! Выслушиваю очередное предложение отправиться в больницу с перечислением моих травм — будто я о них не знаю — и, вручив беспокойной девице шлем, приказываю ждать на месте.

Клиника, возможно, и здравая идея, но точно не для меня. Медики обязаны сообщить в районное отделение о подобных происшествиях — нереальное палево! Значит, будем лечиться по старинке. Благо аптеки в Сеуле встречаются чаще лотков с корн-догами!

Поднимаю и убираю с проезжей части байк, мысленно раз двести прошу у него прощения и обещаю в скором времени починить. Линяю за угол здания, заскакиваю в первую попавшую аптечную лавку, покупаю заживляющую мазь, ватные палочки и пластыри — стандартный набор. На обратном пути примечаю в глубине дворов детскую площадку и, как только оказываюсь в видимости Мэри, указываю в сторону переулка.

Конец ознакомительного фрагмента.