Одна тайна на двоих

Карла Кэссиди, 2019

Автор и ведущая популярного подкаста Моника Райт, специалист по журналистским расследованиям, пытается выяснить, кто творит расправу над преступниками, которых не удалось наказать законным образом. Неожиданно она обретает сообщника в этом опасном предприятии, красавца Джейка Ламонта – лично заинтересованного в поимке убийцы. Вместе они начинают расследование и очень скоро понимают, что их объединяет не только общая цель, но и глубокий интерес друг к другу…

Глава 2

Ее последние слова Джейка просто потрясли. Откуда ей удалось узнать о том, что он и еще несколько человек одновременно посещали психотерапевтические занятия для родственников жертв преступлений в Нортленде?

Необходимость выяснить, что еще ей известно, — единственная причина, почему он пригласил ее в дом.

Джейк несколько раз смотрел ее подкаст и знал, что Моника Райт настойчива и амбициозна… две опасные черты, которые в полной мере проявят себя, если она займется делом Убийцы-Мстителя.

Сам он считал, что убийца — один из двух его бывших товарищей по несчастью, но ему нужно было знать, что знает о деле Моника. Если правда выплывет наружу, его обвинят в сообщничестве.

«Держи друзей близко, а врагов еще ближе», — внушал он себе, ведя ее в гостиную.

— Выпьете? — спросил Джейк, когда Моника села на диван.

Он направился к мини-бару в дальнем углу. Может быть, выпивка развяжет ей язык и ему удастся выяснить все, что ей известно.

Она смерила его настороженным взглядом.

— Я бы, пожалуй, выпила холодной воды.

Джейк протянул незваной гостье стакан воды со льдом, а себе налил скотча с водой и устроился в мягком кресле напротив.

— Давайте сразу кое-что проясним. Я не приду к вам на подкаст, — сказал он. — Но в неофициальной обстановке, пожалуй, расскажу, что почувствовал, когда узнал, что Мститель убил Макса Клинтона.

— Вы не против, если я буду записывать? — Моника Райт достала из огромной красной сумки сотовый телефон.

— Вообще-то против, — ответил Джейк. — Я же сказал, что буду говорить только в неофициальной обстановке. И потом, не уверен, что вам понравится то, что я собираюсь сказать. Когда я услышал, что Макса Клинтона убили, я вздохнул с облегчением, потому что теперь он больше не обидит ни одну женщину.

— Да, я соболезную вашей потере, — сказала Моника.

Джейк кивнул, и в голову сразу пришли мысли о Сюзанне. Они с ней часто предчувствовали, что сделает или скажет другой. Друзьям они объясняли: «Так бывает с близнецами». После гибели сестры Джейк ходил опустошенный. Ему казалось, будто половину его души украли и больше не вернут.

— А где были вы в ту ночь, когда убили Макса?

Вопрос вернул Джейка в действительность. Моника снова застала его врасплох. Но… до чего же она хорошенькая! Сегодня на ней были черные джинсы, плотно облегавшие бедра, красные босоножки на высоком каблуке и красная же маечка с довольно смелым вырезом.

Интересно, сколько мужчин тонули в глубине ее голубых глаз, таяли от обаятельной улыбки и выкладывали все? От нее пахло чем-то цитрусовым, смешанным с таинственными специями. Ее аромат буквально завораживал…

— Где были вы, когда убили Макса? — повторила Моника вопрос.

Мысленно Джейк велел себе собраться.

— Я был в «Дагс-Таверн» на встрече с мэром, полудюжиной членов городского совета и несколькими местными архитекторами. Мы обсуждали реновацию и перестройку в центре города. Потом я вернулся сюда и лег спать.

— Один?

Джейк едва заметно кивнул:

— Да, я был один. — Он знал, что Макса убили между полуночью и двумя часами ночи. Значит, у него не было настоящего алиби на время убийства. Полицейские наскоро допросили его на следующий день после убийства, но больше представители власти его не тревожили.

— А как вы узнали о смерти Макса?

— Прочел в газете, как и большинство жителей Канзас-Сити.

— Вы не хотели бы рассказать мне о своей сестре? — Лицо Моники излучало сочувствие.

Ах, как ему хотелось бы поговорить о сестре… Но никак не вспоминать о ней при этой незнакомке, которой нужны только сенсации.

— Нет, — ответил он. — Зачем вы сюда приехали?

— Когда убили Макса Клинтона и стало известно, что у него на лбу вырезали букву «М», я поняла, что он стал четвертой жертвой одного конкретного убийцы. В начале следствия полицейские хотели умолчать о букве, но кто-то допустил утечку, и важные сведения просочились в прессу.

Джейк с удивлением посмотрел на нее:

— Откуда вы знаете?

— У меня есть приятель в полиции.

— То есть осведомитель?

— Приятель… осведомитель… называйте как хотите, но время от времени он передает мне важную информацию, благодаря которой я в курсе криминальной жизни в Канзас-Сити. Кроме того, я узнала, что завтра состоится пресс-конференция. Стражи порядка намерены попросить население о помощи в поимке этого человека.

Любопытно. Джейку очень хотелось бы знать, как идет следствие по делу Мстителя. Из Моники Райт может получиться интересная напарница… если ее можно так назвать.

— Вы так и не сказали, чего же конкретно от меня хотите, — заметил он.

— Сначала я думала, что вы станете просто интересным гостем в моем подкасте, но потом узнала о том, что вы и еще несколько человек посещали в Нортленде групповые занятия по психотерапии…

— Кто вам это сказал?

Моника улыбнулась, и ее глаза сверкнули умом и весельем.

— Я не раскрываю свои источники информации. Значит, вы знаете Ника Саймона, Троя Андерсона и Мэтта Гаррисона?

— Да, знаю. Вы правы, все мы посещали занятия примерно в одно время, но как это связано со всем остальным?

— Значит, просто совпадение, что убийца охотится за теми, кто сломал вам всем жизнь? — Моника покачала головой, и ее глаза снова сверкнули. — Простите, но в такие совпадения я не верю. Похоже, убийца как-то связан с вашей группой. То есть вы его, скорее всего, знаете. — Она подалась вперед: — Если вам что-то известно об убийце, пожалуйста, поделитесь со мной!

— С какой стати мне чем-то делиться с вами? — возразил Джейк. — Ведь я вас даже не знаю.

— В таком случае почему вы меня впустили? — парировала она.

— Потому что вы привлекли мой интерес, когда упомянули о занятиях в психотерапевтической группе.

— Вы когда-нибудь смотрели мой подкаст?

— Да… несколько раз, — признался Джейк, отпив еще виски.

— В таком случае вам наверняка известно, что я неплохо делаю свое дело. Я занимаюсь журналистскими расследованиями. Поверьте, никто в нашем городе больше меня не хочет изобличить убийцу.

Джейк долго смотрел на нее.

— Значит, мы оба хотим одного и того же. Я хочу, чтобы убийцу поймали, и намерен положить конец его преступлениям. Судя по всему, он совсем слетел с катушек. Ему нравится убивать. Не думаю, что он остановится сам в ближайшее время.

Моника нахмурилась, отчего не стала менее хорошенькой.

— Он умен и действует осторожно. Не оставил ни единой зацепки; полиции буквально не с чем работать.

— Совершенно с вами согласен.

Моника долго смотрела на него в упор.

— Почему вы, успешный архитектор, удостоенный многих наград, хотите охотиться за убийцей?

Он вовсе не собирался посвящать ее в подробности страшного пакта, который заключили шестеро мужчин в лесу за заброшенной бейсбольной площадкой. Опасность грозит не только ему, но и еще четверым невинным людям, посещавшим психотерапевтические занятия одновременно с ним. Он чувствовал свою ответственность за появление Убийцы-Мстителя. И должен найти способ указать на него полиции. Но сначала нужно понять, кто из оставшихся двоих виновен. А единственный способ найти убийцу заключается в том, чтобы вести собственное расследование.

— Ну, скажем… я считаю своим нравственным долгом его остановить, — ответил он наконец.

Моника прищурилась:

— Значит, вам все же что-то известно!

— Возможно, — признался он.

В ее глазах зажглись огоньки. Джейк неожиданно подумал: каково будет, если она посмотрит на него как на мужчину, а не просто как на повод для очередного сенсационного материала.

— Если мы оба хотим одного и того же, не вижу причин, почему бы нам с вами не объединить усилия. Я могу делиться с вами сведениями, которые есть у меня, а вы поделитесь со мной тем, что знаете вы.

Предложение его удивило. Как ни странно, в глубине души ему очень хотелось с кем-нибудь поговорить о том, что ему известно. Но у него и в мыслях не было, что он станет откровенничать с амбициозной ведущей популярного подкаста.

— Мне надо подумать, — сказал Джейк.

— Сколько времени вам нужно?

— Не знаю… дайте мне сутки.

Он хотел остановить Мстителя, но никогда не задумывался о том, что можно ведь действовать с напарником, который, возможно, обладает нужными ресурсами и способен помочь ему быстрее достичь цели.

Моника посмотрела на наручные часы и встала:

— Договорились, даю вам сутки. А мне пора готовить подкаст.

Джейк тоже встал.

— Надеюсь, в ваш сегодняшний подкаст не попадет ничего из того, что мы здесь обсуждали? — заметил он, провожая ее до двери.

— Вопреки тому, что вы, возможно, обо мне думаете, я умею хранить тайны. Как мне завтра с вами связаться?

— Давайте вместе поужинаем в «Д’Анджело». Знаете, где это? — Еще не договорив, Джейк сам себе удивился. Что он, черт побери, делает?!

— Знаю. В какое время вам удобно?

— Скажем, около шести.

Моника кивнула и улыбнулась:

— Буду ждать с нетерпением!

— Передавайте от меня привет Уолли и Уоррену.

Она улыбнулась немного застенчиво.

— Обязательно передам. До завтра! — С этими словами она развернулась и поспешила к машине.

Джейк смотрел ей вслед, пока ее машина не повернула на дорогу. Затем закрыл и запер дверь. Мысли в голове вращались с бешеной скоростью. Он вернулся к своему креслу и допил то, что оставалось у него в бокале.

О чем он только думал? С какой стати делиться с ней тем, что ему известно? А уж приглашение на ужин… Он явно спятил!

В тридцать пять минут шестого Моника заехала на парковку в квартале от ресторана «Д’Анджело». Ресторан пользовался популярностью; он славился замечательной итальянской кухней и разумными ценами. Моника надеялась, что вечером в воскресенье народу в зале будет не очень много.

Вчера она уехала от Джейка в полной уверенности: ему известно нечто важное, способное продвинуть следствие вперед. В его глубоко посаженных зеленых глазах залегли тени, которые намекали на тайны, и она очень хотела, чтобы он поделился ими с ней.

Не потому ли она надела сегодня темно-синюю блузку, что несколько человек уверяли, будто в ней она выглядит сексуально? А узкие черные джинсы выбрала потому, что знала, что они выгодно подчеркивают ее стройные, женственные ноги? Собиралась ли она испробовать на нем свои женские чары?

Возможно, но пришлось признать: отчасти она выбрала такой гардероб потому, что ей хотелось, чтобы Джейк Ламонт видел в Монике Райт не только проницательного репортера, но и красивую женщину.

Конечно, все ее ухищрения ни к чему не приведут. Меньше всего ей хотелось отношений, которые будут поглощать время и силы, отнимать их у работы. И все же временами ей бывало одиноко. В самом деле глупо, но после вчерашнего разговора с Джейком она лишний раз вспомнила о своем одиночестве. Может быть, все дело в том, что рядом с ним ее охватывает сладкий трепет, а в животе порхают бабочки? Уже очень давно она не испытывала ничего подобного ни с одним мужчиной.

«Все дело в репортаже, глупышка!» Эту мантру Моника повторяла последние пять лет, поскольку относилась к своей работе всерьез. Ее работа окупалась за счет рекламы, но она стремилась не только к финансовой стабильности. Ей хотелось большего — уважения. Если она поймает Убийцу — Мстителя и благодаря ей его арестуют, она заслужит такое уважение.

Впервые ей хотелось не просто освещать события. Ей хотелось самой творить эти события. Хотелось поймать убийцу.

Раньше она думала пригласить Джейка Ламонта на подкаст потому, что ее заинтересовала простая человеческая история, способная вызвать сочувствие зрителей. После вчерашнего разговора все изменилось. Джейк стал не просто потенциальным героем увлекательного материала. Монику не оставляло чувство, что он может стать ключевой фигурой в поимке убийцы.

Она перестала стучать ногтями по рулевому колесу и выпрямилась. С противоположной стороны на парковку въехала машина Джейка.

Бабочки снова запорхали у нее в животе, когда он вышел из машины и направился в ресторан. Черные мягкие брюки идеально сидели на его стройных бедрах и длинных ногах; кроме того, на нем была темно-зеленая рубашка с коротким рукавом — такой цвет наверняка идеально сочетается с его глазами.

Подождав пять минут, Моника вышла из машины и, стараясь не обращать внимания на бабочек в животе, направилась к входу в ресторан.

Внутри оказалось прохладно и полутемно. Пахло чесноком, луком и итальянскими специями; из динамиков над головой лилась негромкая музыка. Ее встретила хорошенькая молодая официантка.

— Здравствуйте, вы сегодня одна?

— Нет, меня ждут. Джейк Ламонт.

Официантка провела ее через весь зал в маленький отдельный кабинет, где был накрыт столик на двоих.

При их появлении Джейк встал. Неожиданно для себя Моника подумала, что если он снял отдельный кабинет, то это потому, что хочет узнать ее надежды и мечты… потому, что хочет без помех смотреть ей в глаза и шептать на ухо сладкие глупости…

Разумеется, ничего не может быть дальше от действительности. Джейк Ламонт снял отдельный кабинет потому, что им нужно многое обсудить. В их родном городе действует серийный убийца. — Как мило, — сказала она, как только официантка ушла и они остались одни.

— Мне показалось, что нам лучше беседовать на нейтральной территории, — пояснил Джейк. — Но, может быть, сначала поедим, а потом обсудим главное?

— Мне такой вариант подходит, — кивнула Моника.

Джейк указал ей на меню:

— Я уже выбрал, что закажу.

Моника принялась листать страницы, все время чувствуя на себе его взгляд. Выбрав блюда, она захлопнула меню и резко вскинула голову. Их глаза ненадолго встретились, а потом он отвернулся. На какое-то время за их столиком повисло неловкое молчание. К счастью, вернулась официантка. Она принесла им воду, булочки с чесноком и сливочное масло. Приняла у них заказ и снова вышла.

— Как прошел ваш день? — спросил он, когда они остались одни.

Моника посмотрела на него с удивлением. Она уже и не помнила, когда кто-то в последний раз интересовался, как прошел ее день.

— Вам в самом деле хочется узнать, как прошел мой день, или вы просто проявляете вежливость? — спросила она.

— Мне в самом деле хочется это узнать.

— Утро выдалось трудным. Как бывает почти всегда. По натуре я сова, и по утрам со мной обычно случается все самое плохое. Вчера сломалась моя кофеварка. Я купила новую, а сегодня, когда захотела сварить кофе, поняла, что кофе-то у меня закончился.

— Настоящая катастрофа! — Уголки его губ дернулись в намеке на улыбку.

— Вы уж мне поверьте, это в самом деле катастрофа. Без утреннего кофе я не человек… А ваш день как прошел?

— Тихо. Я немного посмотрел телевизор, потом порисовал. Терпеть не могу воскресенья, когда офис закрыт, и мне особенно нечем заняться. — У вас есть в городе родственники?

— У меня нет родственников нигде, — ответил он. — После того как наши родители умерли, мы с Сюзанной остались вдвоем. А вы? Есть у вас родня?

— Мама умерла, когда мне было восемь, но у меня есть отец и две старших сестры, в которых он души не чает. Их зовут Эдди и Элизабет… они многого добились в жизни.

— Значит, с вами все обстоит наоборот? — Джейк удивленно поднял темные брови.

— Я много лет только и делаю, что разочаровываю отца, — ответила Моника, борясь с подступившими слезами.

Беседа прервалась, когда им принесли еду. Джейк заказал спагетти с мясными шариками, а Моника — равиоли с сыром.

— Выглядит очень аппетитно!

— Отрезать вам хлеба?

— Да, пожалуйста.

Он отрезал ей кусок.

— Масла?

— Непременно, — кивнула она.

Джейк намазал хлеб маслом и протянул ей. Когда кончики их пальцев соприкоснулись, у нее в животе снова запорхали бабочки. Боже, что с ней такое?!

— Итальянскую кухню я люблю больше всех остальных, — признался он, отрезая кусок хлеба и себе.

— Мне тоже нравится итальянская кухня, но больше всего я люблю мексиканскую, — призналась Моника. — Нет ничего лучше чипсов и сальсы, а также энчилады с сыром.

Несколько минут за их столиком царило молчание; оба увлеклись едой. С одной стороны, Моника спешила съесть все скорее, чтобы можно было приступить к важному разговору. С другой стороны, в глубине души ей хотелось, чтобы ужин длился как можно дольше. Тогда можно притвориться, что у них просто первое свидание и они хотят побольше узнать друг о друге. Она тряхнула головой и снова удивилась себе самой. От Джейка Ламонта ей нужно только одно — сведения об Убийце-Мстителе. Ей не терпится записать сенсационный материал. Поэтому нельзя терять сосредоточенности и тонуть в его красивых зеленых глазах под густыми темными ресницами. Нельзя забывать, что он для нее — просто средство для достижения цели.

— Итак, почему новости? — спросил он, пока они ели.

Моника пожала плечами:

— А почему архитектура?

— Мне всегда нравились разные постройки. Я давно понял, что хочу создавать прекрасные здания. — А меня всегда завораживали женщины-репортеры в новостных программах. Я всегда знала, что хочу заниматься журналистскими расследованиями и раскапывать сенсации, способные повлиять на Канзас-Сити и его окрестности.

— Почему вы не устроились на работу в какую-нибудь крупную корпорацию? — спросил Джейк, отрезав себе еще хлеба.

— Собственный подкаст — совершенно новый мир. Все больше и больше людей стремятся узнавать новости из альтернативных источников. — Она невольно улыбнулась. — Кроме того, мне нравится, что я сама себе хозяйка. Я не всегда хорошо умею ладить с другими.

Он снова состроил удивленную мину, подняв темные брови:

— Ничего себе! Тогда зачем вы хотите сотрудничать со мной?

— Открою вам маленький секрет… если вы согласитесь со мной сотрудничать, я стану вашей самой преданной сторонницей.

— Значит, от меня требуется только одно: поверить вам.

— Уверяю вас, мне можно верить! — пылко воскликнула Моника. Их взгляды встретились. Она не могла сказать, верит ли он ей, но она сказала ему истинную правду.

Она первая отвела глаза. Его взгляд показался ей слишком пытливым… и слишком интимным.

— Я скорее сяду в тюрьму, чем выдам имя своего информатора. Несмотря на то что я хочу многого добиться, поверьте, я человек порядочный.

— Порядочность — неплохая черта, — заметил Джейк.

Они закончили ужинать; он отодвинул в сторону пустую тарелку.

— Хотите десерт к кофе? Никогда не упускаю возможности закончить еду чем-нибудь сладким.

Моника улыбнулась не без вызова:

— Больше всего на свете я люблю шоколад и убийства. В таком случае давайте приступим!

* * *

Последние сутки Джейк обдумывал, что он расскажет Монике. Можно ли на нее положиться? Хотя у него не было абсолютно никаких причин доверять ей, чутье подсказывало, что она — человек надежный. А может быть, все дело в том, что ему ужасно хотелось ей поверить? Ему нужен кто-то вроде нее, который будет знать о том, что произошло тогда в лесу… если с ним вдруг что-то случится.

На десерт он заказал тирамису, а она — шоколадную лаву. Как только им принесли кофе и десерт и официантка вышла, Джейк перешел к делу. — Итак, представьте себе шестерых разгневанных мужчин, — начал он. — Все они пережили потерю близких, погибших от рук плохих людей. Но не только это их объединило. Из-за роспуска жюри присяжных, технических ошибок и других огрехов судебной системы все преступники, убившие их близких, не понесли заслуженного наказания….

Джейк поднял взгляд на свою собеседницу.

— В общем, наши шестеро разгневанных мужчин очутились в группе психотерапии в Нортленде. Все они пытались как-то совладать со своими эмоциями. Надеялись получить навыки выживания и как-то справиться с всепоглощающей болью.

— Они нашли то, что искали? — тихо спросила Моника.

— Нет, не нашли. После занятий они несколько раз вместе ходили выпить, говорили о своем горе, о том, как они злы на систему. Никто из них не находил облегчения. Тогда на свет появился дурацкий план…

— Дурацкий план? — Моника отложила вилку и пытливо посмотрела на него.

Он боялся рассказывать, хотя в глубине души ему хотелось поделиться с ней всем, облегчить свое бремя.

— Не забывайте, что все мы тогда были буквально вне себя от горя, — сказал он, как будто это каким-то образом смягчало задуманное ими: по сути, самосуд.

— Я не собираюсь никого осуждать, — ответила она.

Джейк глубоко вздохнул:

— Честно говоря, я точно не помню, кто первым выдвинул такую идею. Предполагалось, что каждый из нас устранит убийцу, который причинил горе кому-то другому. Например, я убью того, кто убил жену Ника Саймона. Ник убьет того, кто до смерти избил мать Мэтта Гаррисона, и так далее… — Он замолчал и осторожно посмотрел на Монику, ища признаки потрясения и отвращения. Однако не нашел на ее лице ничего подобного. Видел лишь откровенное любопытство. — Когда я сейчас вспоминаю о той нашей встрече в лесу, она кажется мне дурным сном, как будто все происходило не на самом деле. И все же это произошло. — Он снова замолчал и глубоко вздохнул. — После той встречи каждый из нас не сомневался, что будет действовать согласно плану. Но когда дошло до дела, я понял, что не способен убить человека, какие бы чудовищные преступления тот ни совершил. По-моему, и остальные испытывали те же чувства, что и я. Не поймите меня неправильно, мысль о круговой поруке и убийствах, так сказать, по обмену мне нравилась, но я не верил, что все произойдет на самом деле.

Разговор прервала официантка, которая принесла кофейник и подлила им кофе. Джейк передал ей свою кредитку для оплаты, и она снова вышла.

— В общем, — продолжал Джейк, — я не думал, что все случится на самом деле, пока не убили первого… — У него стиснуло грудь, когда он вспомнил, как прочел об убийстве в газете.

— Брайана Макдауэлла, — кивнула Моника. — Того, который до смерти забил мать Мэтта Гаррисона.

— Совершенно верно. Его должен был убить Ник Саймон, но Ник его не убивал. Именно тогда я поверил в рождение Убийцы-Мстителя.

— Значит, по-вашему, Мститель — один из вас?

— Я не верю, что виновен кто-то из тех, кто добился справедливости, так сказать, с помощью Мстителя. По-моему, убийца — один из двух оставшихся. Либо Клей Роджерс, либо Адам Кинкейд.

— И как вы намерены действовать дальше?

— Я думаю обо всем с тех пор, как убили Макса Клинтона. По сообщениям в прессе, все убийства совершались между полуночью и двумя часами ночи. Поэтому я считаю, что единственный способ опознать убийцу — следить за теми двумя примерно в это время, пока кто-то из них не начнет действовать.

— А что потом?

— Как только я узнаю наверняка, кто Мститель, я на него наброшусь. Будем надеяться, мне удастся его связать, а потом вызвать полицию. Очень хочу, чтобы Мститель попал за решетку. — Джейк нахмурился. — Моника, мне кажется, что ему нравится убивать. А буквы, которые он вырезает на лбу у жертв, свидетельствуют о его кровожадности, что просто отвратительно.

— Совершенно с вами согласна. У меня только один вопрос. Как только мы поймем, кто убийца, мне нужно время, чтобы передать репортаж о нем до того, как это сделают другие. — Ее глаза заблестели.

От него не ускользнуло, что она сказала «мы». — Пожалуй, — согласился он. — Но пока вам нет никаких причин во все вмешиваться. Я сообщу, когда точно узнаю, кто убийца, и вы получите свой сенсационный репортаж.

— Я сама хочу во всем участвовать! Джейк, я тоже хочу помочь, — возразила она.

Их снова перебили: официантка принесла его кредитку и чек.

— Моника, слежка может оказаться опасной, — заявил Джейк, когда они снова остались одни. — Кем бы ни был убийца, он не хочет, чтобы его схватили. И он не знает жалости!

— Понимаю, но подумайте — двое лучше, чем один! Мы могли бы вести наблюдение одну ночь из вашей машины, а следующую из моей, чтобы никто ничего не заподозрил. Мы можем будить друг друга, если кто-то вдруг задремлет!

Джейк покачал головой:

— Не думаю, что это удачная мысль. А все рассказал вам по одной причине: хочу, чтобы кто-то еще знал обо всем на тот случай, если что-нибудь случится со мной.

— Почему с вами что-то должно случиться?

— Это безжалостный тип и, если он только заподозрит, что я за ним охочусь, наверняка явится по мою душу.

— И все же я тоже хочу участвовать! У меня есть имена двух человек, которых вы считаете потенциальным Мстителем. Если вы не хотите, чтобы я наблюдала за ними вместе с вами, буду действовать самостоятельно.

Моника вздернула подбородок, в ее глазах читался вызов.

— Не заставляйте меня жалеть о том, что я все вам рассказал, — проворчал Джейк.

— А вы даже не пробуйте не допускать меня к действию, — парировала она. Потом, наклонившись вперед, накрыла его руку своей. От неожиданно приятного прикосновения у него словно ток пробежал по телу. — Джейк, ну пожалуйста! — Она убрала руку. — Давайте завтра я приеду к вам домой где-нибудь в половине двенадцатого, и мы приступим?

— Ладно, — наконец согласился он. — Ну что, можем идти?

— Да, — кивнула она.

Поскольку Джейк уже расплатился, они вышли на улицу. Несмотря на вечер, было по-прежнему жарко и душно.

— Здорово, стерва! — послышался сзади низкий голос.

Оба развернулись. Джейк мельком заметил на тротуаре какого-то лохматого брюнета. Тот размахнулся и что-то швырнул в их сторону. Джейк прижал Монику к груди и развернул, чтобы защитить, когда рядом о тротуар ударилась пивная бутылка.

— Какого дьявола? — Джейк посмотрел на незнакомца.

Но тот уже убегал.

Через несколько секунд где-то вдали хлопнула дверца машины.

— Сука! — прокричал лохматый брюнет, когда его машина проехала мимо.

— В чем дело? Кто это? — спросил Джейк, оборачиваясь к Монике.

— Это Ларри Олбрайт. Местный подрядчик, которого я разоблачила несколько дней назад. Он обманул многих домовладельцев, в основном пожилых, сказав, что им нужна новая крыша. А потом не только выставил запредельный счет, но и воспользовался низкокачественными материалами.

— И чем он теперь занимается? Выслеживает вас?

— Сегодня, судя по всему, он именно этим занимался.

— Вы заявили в полицию?

— Нет. Не думаю, что он представляет для меня реальную опасность. Он просто спускает пар. А теперь… спасибо за ужин. До завтра!

Джейк смотрел вслед Монике. Она шла к машине. Выглядела великолепно, последние лучи солнца играли в ее темных волосах. Несмотря на высоченные каблуки, двигалась она плавно и уверенно.

И все же, какой бы привлекательной он ее ни находил, Джейк невольно сознавал: создавшееся положение изначально ничего хорошего не предвещает.