Короны Ниаксии. Убить вампира-завоевателя

Карисса Бродбент (2023)

Силина отдала своей богине зрение, свободу и душу. Взамен она обрела дом, сестер и навыки хладнокровного убийцы. На человеческие земли наступает армия вампиров во главе с безжалостным командиром Атриусом. Орден Госпожи судьбы, к которому принадлежит Силина, намерен бороться с захватчиками. По заданию ордена Силина становится прорицательницей Атриуса. Ей открываются ошеломляющие картины его прошлого — прошлого, которое слишком напоминает ее собственное. С каждым прикосновением и раскрытым друг другу секретом Силина и Атриус сближаются все сильнее, а грань между правильным и неправильным истончается. Но приказ отдан, и ослушаться его нельзя. Силина должна убить вампира-завоевателя. Убить точным ударом в сердце. Вот только ее собственное сердце этого удара, кажется, не вынесет… Спин-офф цикла «Короны Ниаксии» — впервые на русском!

6

Я медленно приходила в себя. Голова трещала от боли. Первым ощущением стал запах снега. Это было странно, поскольку снег в Глее выпадал редко.

Потом я услышала голоса и не сразу поняла, на каком языке говорят. Однако сообразила: на обитранском.

Кто-то бесцеремонно меня встряхнул, отчего боль пошла по телу волнами, как будто толкнули не снаружи, а изнутри. От импульса вновь пробудились нити.

Надо мной склонился тот самый вампир с постоялого двора.

— Добрый вечер, — произнес он с улыбкой, показав острые клыки.

Я была натренирована быстро возвращаться в сознание. Умение управлять дыханием позволяет творить чудеса. Мне не составило труда оценить обстановку. Я сидела на стуле, свесив голову. Затекшая шея ныла. Одной Прядильщице известно, сколько времени я провела в такой позе. Стоило пошевелиться, как шея отозвалась легким хрустом. Однако мое лицо осталось бесстрастным, на нем не отразилось ни боли, ни немощи.

Я выпрямилась, подняла голову и… прямо перед собой увидела завоевателя.

Он развалился на стуле, поставив одну ногу на ящик. Судя по всему, мы находились в его личном шатре, ибо по меркам комнаты здесь было тесно, а по меркам обычного шатра — весьма просторно. И хотя, кроме нас, здесь был еще мой похититель, аура завоевателя подавляла его ауру, словно волна, набегавшая на скалы.

Я могла бы убить его сейчас.

Разумеется, я этого не сделаю. Это противоречило моему заданию, и таких приказов мне не давали. Я не посмею нарушить волю Прядильщицы.

Однако уверенность в том, что я могла бы прикончить его в этот момент, прочно захватила мой разум.

Завоеватель молчал, но я чувствовала его взгляд. Он словно впитывал меня с головы до пят. Ощущение было острым и таким же сильным, как если бы чужие руки шарили по моему телу.

— Добро пожаловать, — сказал он.

Голос у него был низким, но говорил он на удивление мягко, чего я совсем не ожидала, учитывая исходящую от него власть.

На самом деле многое в этом вампире не стыковалось между собой. Я обнаружила странные пласты его сущности, звучавшие несогласованно. Противоречие отражалось даже в его облачении — это раздражающее сочетание очень изысканной, хотя и старой одежды и потертых доспехов. Уж не знаю, каким богом он был отмечен, а может, боги тут ни при чем и у него когда-то произошло неприятное столкновение с сильным и коварным магом. Я воспринимала его целиком, а не так, как делают обычные люди, которым доступно только телесное зрение. И все равно его рога… казались чуждыми в общем образе. Нити подсказывали, что рога были не единственной его странностью, хотя он изо всех сил старался скрыть другие темные стороны своей личности.

— Оставь нас, — велел он солдату, и тот молча вышел.

Я осталась наедине с завоевателем.

Меня охватила робость, которую я не желала признавать и уж тем более выдавать ему.

Завоеватель молчал.

Я осторожно встала, стараясь, чтобы мои движения были плавными и уверенными, невзирая на слабость в ногах. Зелье, которым меня одурманили, оказалось очень сильным.

— Это излишне, — заметил он.

— Предпочитаю встретить смерть стоя.

Он засмеялся. Звук этот, словно змея, скользнул по моей коже.

Вампир поднялся и приблизился ко мне на шаг, затем еще на один. Оказалось, запах снега исходил от него. Частица его родины, принесенная с другого края света. Снег, железо. И легкий привкус соли.

— Я слышал, что такие, как ты, умеют видеть даже без глаз, — произнес он. — Это правда?

— Глаза — очень неудобный способ восприятия.

— Заученные слова. Думаю, их твердят все сектантки.

— С твоей стороны, лицемерно называть меня сектанткой. В Обитрах поклоняются Ниаксии. Чем тебе не секта?

Он снова засмеялся, тихо и как-то грубо. Я почувствовала его приближение, однако мне стоило усилий не вздрогнуть, когда его пальцы коснулись моей щеки. Они тоже были грубыми, мозолистыми, с острыми ногтями, вызывающими легкую боль.

— Может, ты и права, — сказал он. — Мы все приносим жертвы своим богиням. И у всех они значительны.

Он потянулся к моей наглазной повязке, намереваясь снять ее, но я схватила его за руку.

— Не смей!

— Если ты так внимательно рассматриваешь меня, почему я не могу взглянуть на тебя?

— Других слов от завоевателя я и не ожидала.

На этот раз он не засмеялся. Его пальцы задержались на моей щеке, теребя шелковую ткань повязки, но стянуть ее он больше не пытался.

— Праведный гнев служительницы Арахессии. Интересно, — сказал он и, опустив руку, отошел. — Я не питаю любви к вашей маленькой секте, но и не собираюсь их злить. Скажи, куда надо вернуться, и мой помощник тебя проводит. Доберешься туда в целости и сохранности. Слово даю.

Что? Он был готов меня отпустить?

Я и сейчас сохраняла бесстрастное лицо, но мысленно произносила одно ругательство за другим.

Такого поворота я не ожидала. Получается, я ошиблась в расчетах. Одно мое предположение оправдалось: во мне сразу увидели служительницу Арахессии. Вампиры знали о способности арахесс к предвидению. Но я никак не рассчитывала, что завоеватель откажется рисковать. Странно и даже смешно. Он не боялся двигаться к столкновению с Королем питоры и в то же время опасался связываться с арахессами.

— Мои солдаты допустили ошибку, доставив тебя сюда, — продолжил он. — Приношу извинения.

Правда, по голосу не чувствовалось, что он сожалеет.

— Я не являюсь служительницей Арахессии, — сказала я. — Больше нет.

Завоеватель замер. Я ощутила его интерес вперемешку с недоверием.

— Тебя это так удивляет? — рассмеявшись, спросила я.

— Ни вампиры, ни люди не отрекаются от своих богинь.

В его фразе скрывался вопрос. Но не только. Там была и ловушка.

— А я и не говорила, что отреклась. У меня с богиней никаких противоречий.

Он хотел убедиться, что я осталась верна Аседже. В противном случае ему от меня никакой пользы.

— Но арахессы… — пожала я плечами. — Ты сам сказал о жертвах. Арахессы требуют жертв и часто не спрашивают согласия.

Я распознала улыбку на его губах; нечто среднее между гримасой и ухмылкой.

— Разве настоящая жертва может быть насильственной? По-моему, это называется по-другому.

В его словах был здравый смысл, и это меня задело. Но я кивнула, словно соглашаясь с ним.

— Итак, ты бывшая арахесса. Ушла от сестер, однако сохранила верность богине. И теперь ты сама по себе. — Завоеватель умолк, словно пытаясь выстроить в одну цепь несопоставимые вещи. — И арахессы отпустили тебя на все четыре стороны?

— Я не оставила им выбора.

— По тебе не скажешь, что у тебя хватит сил постоянно прятаться от них, — произнес он без сарказма и задней мысли.

Удивительно, но мне понравились его слова.

Он верно подметил. Арахессы не позволяли служительницам покидать их ряды. В Арахессию приходили на всю жизнь. Да, случались изгнания, но, оказавшись за пределами Соляной крепости, сестры не выдерживали жизни во внешнем мире и гибли. Для остальных единственным выходом была смерть, и руководительницы Арахессии следили за тем, чтобы никаких других лазеек не появлялось.

— В общем… я сбежала от них.

— Но не сбежала из Глеи. Было бы куда разумнее покинуть страну.

— Из-за вашего вторжения это стало невозможным, — огрызнулась я. — Корабли перестали отплывать. Спасибо, что спутал мне все карты.

Я почувствовала перемену в его сущности. Интерес.

— Значит, тебе нужна защита, — сказал он, наклонясь ко мне.

Я ощущала, как он о чем-то думал, что-то прикидывал. Была ли его потребность в новой прорицательнице настолько острой, что он не боялся привлечь к себе внимание Арахессии? И кто вызовет большее рвение у ордена: сбежавшая сестра или выкраденная? Он сознавал, что во втором случае риск был бы куда значительнее и похищение доставило бы ему кучу неприятностей.

А со мной… Я словно сама подвернулась, и он раздумывал, как ему быть.

И здесь он сглупил. Если бы я на самом деле сбежала из Арахессии, сестры бросили бы все силы на то, чтобы найти и обрезать нить, посмевшую выбиться из общего узора. Любая сестра знала много секретов, которые было опасно раскрывать внешнему миру и тем более отдавать в руки завоевателя.

Но его глупость сыграла в мою пользу. Наконец-то.

— Да, нужна, — призналась я сквозь зубы, словно мне было больно произносить это вслух.

— Ты способна прорицать. Отлично.

Он щелкнул пальцами. Полог шатра отодвинулся. Вернувшийся солдат заломил мне руки за спину.

Я безуспешно пыталась вырваться.

— Отойди от меня! — зарычала я, гордясь умело разыгранным отчаянием с примесью страха. — Отстань!

Завоеватель спокойно смотрел на то, что вытворяет его солдат.

— Нет, — сказал он. — Теперь я тебя не отпущу. Нам понадобится твоя помощь.

— Я не предлагала тебе никакой помощи!

— Или ты станешь нам помогать, или мы тебя убьем, — сказал он обыденным тоном. — Это твой единственный выбор.

Никаких словесных игр, никаких попыток запугать. Я знала: в случае отказа он так и поступит.

— Но я честен, — продолжил он.

— Честен?

— Тебе нужна защита, и ты ее получишь. Ты хочешь покинуть Глею. И ты уплывешь отсюда, как только мы перестанем нуждаться в тебе.

— Думаешь, я поверю? Когда моя помощь больше не понадобится, ты просто меня убьешь. Или прикажешь кому-нибудь.

Я была готова смеяться над его потугами убедить меня, что это не так. Даже если он достигнет своих целей, глупо оставлять меня в живых. Да и сейчас глупо было держать меня при себе, зная, что арахессы займутся моими поисками.

Похоже, завоевателя обидели мои сомнения в его честности.

— Я не лгу.

— Все лгут.

— Но не я.

Он подошел и встал напротив меня. Ноздри защипало от запаха соли и железа.

— Не будь дурой. Может, я и недолго нахожусь в вашей стране, но успел понять: в главных чертах она не отличается от моей. Без моей защиты не пройдет и месяца, как арахессы разыщут тебя. Не плюй в лицо своему покровителю. Когда предлагают дар, прими его.

Я скривила губы в язвительной усмешке. Это у меня здорово получалось. Интересно, может, он убедил себя в том, что является спасителем Глеи?

— Как великодушно с твоей стороны.

Новое прикосновение к щеке заставило меня подпрыгнуть. Он довольно грубо заправил мне за ухо прядь волос.

— Тебе повезло, что я питаю слабость к птицам в клетке.