Большая и чистая Любовь

Карина Родионова (2024)

Когда ты — кот, а твой хозяин — маг и решил вдруг вызвать для себя большую и чистую любовь — жди неприятностей. Юмористическая история толстушки-попаданки в мир магии.

Глава 2

Люба сидела на полу и внимательно осматривала лабораторию, в которую она попала.

— Слушай, Гарри Поттер, а как я тут очутилась-то?

— Меня зовут Люцифер Аугустус Громовержец, — исправил ее Лютик.

— Маг? — уточнила Любовь, глазами показывая на нашивку на мантии, которая была надета в данный момент на Лютика.

Тот глянул на место, которое так внимательно разглядывала девушка. На фоне замка и молнии крупными буквами было вышито: “МАГ”.

— А, это… Это расшифровывается, как “Магистр Академии Громовержца”.

— Ух ты! Так ты магистр? И у тебя своя академия?

— Ну не совсем… В смысле не совсем моя, — стушевался Лютик. — Эту академию основал мой прадед, но я в ней действительно магистр!

Он не стал рассказывать Любе о том, как мама вынесла весь мозг владельцу академии, который по совместительству являлся его дедом, чтобы тот взял нерадивого внука на работу хотя бы в свою академию. Больше все равно его никуд ане брали.

Взгляд Любы упал на меня. Он тут же как-то потеплел:

— Киса-киса, ути какая лапочка! — замурлыкала она. — Как его зовут?

— Это Навь, — ответил ей Лютик и девушка вдруг как-то осеклась и перестала тянуть ко мне свои загребущие лапы.

— Слушай, магистр, — сказала она, задумчиво помолчав. — А ты что преподаешь-то? Что-нибудь про “темные силы” или “нечистеведение”?

— Чего? А, нет, я преподают теорию травоведения.

— А почему не практику? — расспрашивало это любопытное существо.

Лютик промолчал. И правильно, не станет же он рассказывать о том, что любая его практика обычно заканчивается катастрофически.

Люба снова посмотрела на меня:

— А красивая у тебя Навь. Пушистая такая!

— Я не она, а он! — возмутился я.

— Он разговаривает! — воскликнула Любовь.

— Она понимает! — воскликнул я.

— Совсем крышечкой повредилась. Ей уже чудится, что коты разговаривают, — вздохнул Лютик.

— Слушай, Люцифер как-тебя-там Громовержец, а у тебя успокоительного ничего не найдется? Что-то я перенервничала, кажется.

— Зови меня просто Лютик, — снова вздохнул мой хозяин и отправился к сейфу, где у него хранилась успокоительная настойка.

Настойку ту он хранил специально для мамочки, которая время от времени приходила в лабораторию, где она могла заведомо застать своего непутевого сына и устраивала ему истерики. Лютик достал бутылочку из темного стекла, откуда-то извлек почти чистый стакан, протер его рукавом, чтобы он стал еще почти чище и начал капать в него настойку:

— Пять, шесть, семь… — считал он капли.

— Да что ты мелочишься! — воскликнула Люба, отобрала у него настойку и в несколько глотков выхлебала все содержимое.

— Э… Она же концентрированная! — шокировано заявил наш МАГ.

— Нормально, хорошо зашла. А закуски у тебя никакй нет? — это уже Люба.

— Нет. Пойду поищу.

Когда через десять минут он вернулся с бутербродами на тарелке, Люба снова сидела на полу, в центре пентаграммы и горланила песни.

— А хорошая у тебя… ик… настоечка. Расскажешь потом, из чего гнал, — заплетающимся языком пробормотала Люба и попыталась подтянуть меня к себе, чтобы подложить под голову в качестве подушки.

Мне удалось ретироваться, поэтому Любовь в качестве подушки использовала толстенный справочник самых опасных растений нашей планеты и громко захрапела.

— Мне на лекцию пора, — вздохнул Лютик и ушел в Академию.

А я пристроился под теплый бок девушки и тоже задремал.