Голодная бездна

Карина Демина, 2016

У Нью-Арка сотня лиц и тысяча жадных ртов, ведь Бездна, над которой он построен, вечно голодна. И вновь исчезают на улицах дети, в подпольном баре расстреливают бутлегеров, а из реки вылавливают очередное тело старлетки-светлячка с лилией во рту. Вот-вот разразится новая гангстерская война, а проклятая Свирель, оказавшись в чужих руках, откроет врата в Бездну. И чтобы предотвратить возвращение низвергнутых богов, Мэйнфорд, старший малефик полицейского управления, должен отыскать того, кто начал большую игру. Но что может он сам, способный слышать голоса города и потому почти обезумевший? Разве что попросить о помощи новую чтицу. Правда, она, кажется, ненавидит Мэйнфорда… Впрочем, какое это имеет значение для дела?

Глава 2

Дорогой Мэйни!

Полагаю, ты и сейчас будешь слишком занят, чтобы ответить мне, как был занят в последние семь лет. Признаться, я долго думала, стоит ли вовсе отвлекать тебя от твоих исключительной важности дел подобными пустяками, но совесть и столь нелюбимый тобою, но все же существующий, родственный долг не дают мне промолчать. Поэтому дай себе труд прочесть письмо до конца и отнестись к сказанному серьезно. Хотя, конечно, что могу я слабым своим женским умом понимать в вещах серьезных?

Пускай.

Мое дело сказать тебе, твое — решать, относиться ли к сказанному как к бабьей блажи, — и не морщись, Мэйни, я прекрасно знаю истинное твое отношение ко мне и всем женщинам — или же попытаться поверить, что не только ты в этом мире способен к мыслительному процессу.

Мэйнфорд поморщился: дражайшая сестрица и в лучшие времена отличалась излишней многословностью, и не стоило надеяться, что годы и должность хоть сколько бы ее изменили. Но письмо он не отправил в корзину. Иногда сестрица умудрялась сообщать и вправду полезные вещи.

А за сим бесконечно счастлива сообщить тебе, дорогой Мэйни, что твой запрос на предоставление третьему участку чтеца удовлетворен.

Мэйнфорд хмыкнул.

Вот уж и вправду новость… только новостью она перестала быть недели две тому.

Более того, тебе повезло получить лучшего выпускника, который, вернее, которая изъявила непонятное мне желание работать в твоем крысятнике.

Что?

Мэйнфорд прочел дважды.

Которая?

Они что, пришлют на участок бабу?

Томную девицу с голубыми очами и головой, плотно забитой романтическими бреднями о храбрых дознавателях и коварных злодеях, в поимке которых дева желала принять самое непосредственное участие?

Полагаю, ты вновь сквернословишь, что несколько примиряет меня с необходимостью писать тебе. Конечно же, ты был слишком занят, чтобы запросить личное дело чтеца…

Мэйнфорд выругался.

От души.

Следовало признать, что дорогая сестрица успела его изучить.

Занят…

Сначала те убийства на Таббор-стрит. Потом ограбление. Девять ограблений за неделю, и ублюдки умудрились уйти с добычей, что совсем не обрадовало начальство. Молоденькая актриска-светлячок, отравившая соперницу мышьяком…

Этот город давно обезумел, быть может, он изначально был безумен, построенный на крови, костях и кладбище чужих богов. И главное, что Мэйнфорд чувствовал, как медленно, неудержимо и сам соскальзывает в бездну.

…та давно уже ждала. Заждалась, можно сказать.

К Низвергнутым город.

Без чтеца отделение задыхалось. Конечно, ребята работали, как умели, но одно дело — опрос свидетелей, каждый из которых приукрашивает события в меру своей фантазии, и другое — более-менее приличный слепок.

А они шлют барышню.

Да ее после первого же выезда откачивать придется. А через неделю что? В Тихую пристань уйдет?

Твою ж…

Мэйнфорд, а теперь постарайся засунуть свой скептицизм в задницу и отнестись к девочке серьезно. Она отнюдь не глуповатая блондинка, из тех, с которыми ты предпочитаешь крутить романы. У Тельмы первый уровень с перспективой выхода на нулевой. Потенциал ее огромен…

…и что толку от этого потенциала, если использовать его не выйдет?

…и будь ее желание, Тельма получила бы место в Доме-на-Холмах, не говоря уже о том, что на распределение прибыли представители всех Корпораций.

…вот и ехала бы к цвергам. Или к альвам. Мэйнфорд успел усвоить, что к альвам юные девы относятся с особым трепетом, который изрядно экономит оным альвам, что время, что средства.

Как лучшая в выпуске, Тельма получила право выбора…

…только выбрала она как-то криво.

…и представь удивление комиссии, когда из всех заявок, она приняла именно твою. Мэйни, будь осторожен! Тельма — умная девочка, хотя ты напрочь отказываешься верить в существование женского ума. Но она никогда и ничего не делает просто так. И если уж она предпочла твой клоповник двадцатитысячному контракту, на то имеется веская причина. Другое дело, что я и близко не могу предположить, что именно подвигло Тельму на подобный шаг, и это меня, признаться, несколько тревожит.

…а уж как это тревожит Мэйнфорда. По прихоти взбалмошной девицы и он, и все третье отделение остались без чтеца.

Лучшая?

Да может, и лучшая на тренировочных полигонах. И артефакты старинные считывать умеет великолепно, но вряд ли девица когда-либо в куцей своей жизни с трупами сталкивалась.

С кровью.

С бессмысленной человеческой жестокостью, в которую собралась нырнуть…

…я пыталась поговорить с ней, но Тельма… она мила, вежлива, не более того. И отвечала ровным счетом то, что я хотела бы услышать. То есть ее ответы были слишком правильными, чтобы относиться к ним всерьез.

Я чувствую в ней не то, что второе дно, скорее омут, который Тельма скрывает ото всех. И скрывает так хорошо, что штатный наш душевед не способен даже почувствовать наличие этого омута.

Мэйнфорд пробежался по строкам.

Понятно.

Дорогая сестрица в очередной раз видит то, чего на деле не существует. Омуты, призраки… нет, призраки, естественно, встречались Мэйнфорду, но в большинстве своем были созданиями безобидными. Остаточные эманации личности, не более.

Ладно, в Бездну первородную призраков вместе со всеми страхами сестрицы. Хватит и без них проблем… или не проблем, но…

Мэйнфорд потер переносицу.

Ничего.

Он посмотрит на эту особу особо одаренную. А потом придумает, как от нее избавиться, чтобы отделение не пострадало.

Самое забавное, что, невзирая на уверения сестры, Тельма Дварге была блондинкой.

Голубоглазой.

На удивление некрасивой.

Блеклая.

Вымытая дождем добела. Волосы обрезаны неровно, вымокли, слиплись. Капли воды блестят на коже, которая тоже слишком бледна. Такая у трупов бывает, а никак не у живых людей.

Квадратное безбровое лицо с тяжелым подбородком. Узкие губы. А нос массивный с горбинкой. Глаза же, прозрачные, что лед, на этом лице теряются.

Форменный костюм сидит на ней… а как на корове седло и сидит.

Слишком высокая она.

Тощая.

И пиджак висит, что на вешалке. А юбка, кажется, вот-вот сползет.

— Вы нам не подходите, — Мэйнфорд нарочно разглядывал новенькую пристально, пожалуй, чересчур уж пристально. Не отказал себе в удовольствии задержаться взглядом в вырезе пиджака, в котором, правда, видна была лишь серая рубашка. И на ноги пялился старательно, хотя ноги, мосластые, слишком мускулистые, того не стоили.

— То есть, — блондинка заговорила низким грудным голосом, — вы отказываетесь от меня?

Она не краснела.

Не белела.

Не заикалась. Она спрашивала спокойно. И если повезет, если в ее голове, как то утверждала сестрица, и вправду имеется хоть капля мозгов — должна же Матушка-Природа хоть как-то компенсировать уродство, — то у Мэйнфорда получится объяснить дамочке, что лучше ей уйти.

— Да.

— Официально? — уточнила она.

— В каком смысле?

— В прямом. Согласно пункту третьему Уложения о контроле за Одаренными, относящимися к Первой категории общественной полезности, вы, в случае, если ваша заявка удовлетворена некорректно, обязаны, составляя отказ от распределенного по заявке одаренного, указать, что именно вас не устраивает.

Она произнесла эту чушь, глядя Мэйнфорду в глаза.

Проклятье!

Да не одна баба до этого дня… да что там, баба… собственный начальник Мэйнфорда и тот избегал прямого взгляда, а эта… еще и насмехается.

Нет, она предельно вежлива, и на губах ни тени улыбки, в глазах — тем паче, глаза эти вовсе будто из Предвечного льда вытесаны, но ведь Мэйнфорд всем нутром своим чувствует, что насмехается.

— И я, как специалист первого круга распределения, — продолжила девица, — имею право знать, в чем, собственно говоря, проблема. Вас не устраивает мой уровень?

Издевается?

Первый уровень с потенциалом на нулевой…

— Или же моя квалификация? — определенно издевается, понимая, что поставить под сомнение ее квалификацию — значит связаться с треклятой сенаторской системой сертифицирования, которая от Мэйнфорда мокрого места не оставит.

Даже если он прав.

Даже если он тысячу раз прав.

— В любом случае, я буду настаивать на комиссии…

Вот комиссия точно Мэйнфорду нужна не была.

Спасибо, сестрица, удружила. Не могла пораньше предупредить, пока это недоразумение не прибыло.

— Вам здесь не место, — Мэйнфорд испытывал преогромное желание хорошенько тряхнуть упрямую дурочку.

— Почему?

Она действительно не понимает?

Или… понимает? И понимает прекрасно. Но спрашивает исключительно потому, что знает — ее вопросы злят Мэйнфорда… и если так, то…

Демоны Бездны…

Он осторожно подвинул груду папок к краю стола. Переложил перо на подставку. Накрыл чернильное пятно пальцем. Простые действия успокаивали. А спокойствие требовалось, чтобы продолжить беседу. В конце концов, не хватало еще, чтобы какая-то особа, пусть и излишне наглая для своих юных лет, стала причиной внеочередного выброса.

— Вы… — Мэйнфорд вытащил костяной шар и сжал его в кулаке. — Вы вообще представляете, чем мы здесь занимаемся?

— Да.

Сухо. Коротко.

Обтекаемо.

— Вы вообще трупы живьем видели?

Прозвучало… нелепо.

Нет, попадались и такие, которые живьем, но эти проходили уже по четвертому ведомству.

— Видела.

И вновь молчит.

Смотрит.

Что с ней делать? Или… просто подождать? Пара-тройка выездов, и эта некрасавица сама запросится к цвергам, а там…

Глядишь, как-нибудь и наладится…