Нить Ариадны

Камила Соколова, 2023

Интервью с русской эмигранткой преклонных лет, посвятившей свою жизнь психологии, поначалу не обещает ничего примечательного. Однако необычный случай из практики стремительно затягивает читателя в водоворот событий. В центре сюжета «Нити Ариадны» история Александры Суворовой, с которой происходит нечто невероятное. Засыпая, она оказывается в Лондоне и начинает проживать другую жизнь. В попытках разгадать тайну происходящего девушка встречается с тремя прекрасными мужчинами, с которыми, как выясняется, была близко знакома в прошлом. Каждый из них – талантливый художник, влюбленный в Александру. Героине предстоит сделать выбор, а читателю – решить, что же в этой истории правда.

Глава 5

Пятнадцать минут девятого. Джеф опаздывал. Я взглянула на миссис Лофман ― она не спускала с меня своего любопытного взгляда.

— Даниэла, милая, я беспокоюсь, успеешь ли ты к открытию цветочной выставки? На часах уже пятнадцать минут девятого…

— В самом деле? ― Женщина в седеньких буклях сделала вид, что она немного этим фактом озабочена. ― Да, времени уже много, но у меня есть еще пара минут, чтобы допить свой утренний чай.

Я вдохнула поглубже и выдавила из себя улыбку. Часы едва ли показывали половину восьмого, когда я спустилась в холл пансиона, волоча за собой огромный коричневый, немного потертый чемодан. Я рассчитывала выпить чашку чая в одиночестве, но, к своему разочарованию, обнаружила в комнате для завтраков миссис Лофман со своими товарками. Даниэла, которая, по ее словам, «торопилась» на цветочную выставку с половины восьмого, продолжала сидеть и неторопливо пить чай.

— Александра, какое чудесное утро! Это что это у вас? Чемодан? Вы что, снова покидаете нас? ― сыпала вопросами миссис Лофман.

— Да, я уезжаю… в отпуск, ― помедлила я с ответом. Опять пришлось соврать, это было неприятно.

— Милая, составьте нам компанию за завтраком, ― предложила миссис Лофман, и ее соседки закивали в знак согласия.

Я тоскливо оглянулась и не нашла ни одной объективной причины для отказа, поэтому сказала «с удовольствием» и села на предложенное мне место. Ровно в восемь мы все, как по команде, замолчали, подтянулись и стали прислушиваться к звукам, доносившимся с улицы, но там ничего не происходило добрых пятнадцать минут. Я внимательно рассматривала орнамент на чашке, чтобы не видеть усмешек на губах женщин. Видимо, Джеф был слишком известной фигурой, чтобы мои соседки поверили в то, что он все же приедет за мной.

— Как вы спали сегодня, Александра? ― протянула миссис Лофман, чтобы поддержать разговор.

— Прекрасно, — сказала я.

Снова пришлось слукавить, но больше угрызений совести не было. Вчера я ложилась спать с огромным чувством усталости, думая, что усну сразу же, как только моя голова коснется подушки. Вместо этого я всю ночь смотрела в потолок, а когда ненадолго проваливалась в сон, мне виделось, что вокруг кружатся лица тех, кто мне повстречался здесь. Они насмехались надо мной, а я в отчаянии пыталась найти хоть одно дружелюбное лицо, не понимая, что могла сделать всем этим людям. Наконец на небе забрезжил рассвет, окрасив его в розовый цвет. Эта ночь закончилась. Перерыв шкаф, я отложила в поездку максимально удобную, немнущуюся одежду, взяла несколько пар туфель и несколько баночек с туалетного столика. Моя рука нерешительно замерла над флаконом с жасминовыми духами… и не взяла их.

Потребовалась сила воли, чтобы устоять перед искушением захватить с собой украшения, но, поразмыслив, я не стала этого делать, а взяла только небольшую сумму денег, которую нашла в одной из сумочек. Чемодан обнаружился под кроватью. Я довольно быстро упаковала свои вещи и теперь ждала Джефа.

Наконец с улицы донесся шорох колес, миссис Лофман, Даниела и еще одна пожилая леди подскочили со своих мест. Миссис Лофман бросилась сначала к окну и, убедившись, что она увидела того, кого ей хотелось увидеть, стремглав помчалась открывать дверь.

Джеф неторопливо вошел в комнату, мгновенно заполнив собой все пространство. Он искренне улыбался и осыпал комплиментам индюшку миссис Лофман, от чего та засветилась, как фонарь. Несколько теплых слов достались и Даниеле с подругой, они тоже засияли, как натертые самовары. Я стояла, пораженная тем, какое магическое действие оказывает Джеф Горинг на женщин всех возрастов. Он рассмеялся глубоким раскатистым смехом и наконец соизволил заметить меня. Взгляд карих глаз стал колючим, но дежурная улыбка, немного померкнувшая при виде меня, продолжала сиять на его лице.

— Александра, дорогая, я как вижу, ты готова. ― Он раскланялся и распрощался с женщинами, легко, будто перышко, подхватил мой чемодан и сдержанно сказал: ― Пойдем в машину.

Я пошла за ним, а следом за мной, как заколдованные, потянулись на улицу миссис Лофман и ее подруги. Мы сели в большую мощную машину с открытым верхом ― такой автомобиль был как раз под стать мистеру Горингу. Он махнул на прощание дамам рукой и нажал на педаль акселератора. Настроение Джефа сразу изменилось, когда мы остались одни. Улыбка исчезла, он хмуро сдвинул брови и сосредоточился на дороге.

Придерживая развивающиеся волосы, я спросила:

— Куда мы едем?

— В аэропорт.

— Мы полетим на самолете?

— На паром нет времени. Мне нужно быть на острове к вечеру.

— Полетим на самолете, ― повторила я, оглушенная этой новостью. ― Мне еще никогда не приходилось летать на самолете.

Джеф бросил на меня странный взгляд, который не сулил мне ничего хорошего. Всю дорогу до аэропорта мы хранили молчание, я исподтишка рассматривала его и заметила на правой щеке несколько родинок, они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга и составляли ровный треугольник.

— Что ты там рассматриваешь, Александра?

— Да так, ничего, ― смутилась я, застигнутая врасплох, ― у тебя родинки образуют треугольник, если их соединить.

Джеф опять бросил на меня взгляд, который невозможно было прочитать, я съежилась и совсем перестала смотреть в его сторону.

— Тебе всегда нравилось водить пальцем по этим родинкам, ― тихо сказал Джеф. Настолько тихо, что казалось, я ослышалась.

Самолет был маленьким, издалека он и вовсе казался игрушечным. Всего несколько посадочных мест. Наконец все приготовления к полету были закончены, пассажиры рассажены, дверь закрыта. Винты стали раскручиваться ― сначала медленно, а потом быстрее и быстрее, пока шум не превратился в один монотонный гул. Самолет разбежался и взмыл ввысь. Я закрыла глаза от страха, досчитала про себя до 180 ― прошли опасные, критические три минуты после взлета. Немного расслабившись, я увидела в иллюминатор землю, становившуюся все дальше и меньше. Почти все остальные пассажиры уткнулись в утренние газеты. Джеф, сидевший радом со мной, задремал или сделал вид, что дремлет. Под нами зеленым ковром расстилались квадратные луга и вспаханные поля, узкой извилистой ниточкой тянулась дорога. Она петляла между лугов и лесов, бежала вдоль озер и гор, завлекая нас следовать по ней. Но мы вскоре поднялись еще выше и оказались над облаками, глаза слепило яркое солнце. Это было удивительно ― лететь настолько высоко над землей, что облака пушистыми краями обнимали самолет и уютно качали его.

Конец ознакомительного фрагмента.