Мой хороший муж

Калина Бориславовна Заварзина (2024)

Перед вами история о любви и страсти, об ошибках и их последствиях, о том, как тонка грань между счастьем и разочарованием. Это повествование о людях, которые пытаются строить свою жизнь, но не всегда их пути, ведут в верном направлении. Как прошлое может цепляться за твою ногу и тянуть тебя ко дну. Приглашаю вас погрузиться в мир, где реальность и личные драмы переплетаются, и где итоговые выборы персонажей решают их судьбу. Насколько тонка граница между любовью и ненавистью? Способны ли мы понять друг друга до конца, или же иногда нам просто не хватает мужества заглянуть в глаза собственным страхам?

Глава 1.15

Киллиан сидел на кровати в своей комнате и смотрел на своё отражение в зеркале, если это можно так назвать. В действительности, его взгляд был направлен сквозь отражения, а сознание запечатано где-то в недрах его тела. Он не видел, не слышал и не ощущал ничего. Мысли в его разуме были застланы пеленой, через которую не пробрался бы даже он сам.

–Дорого́й, ты собрался?—зазвучал звонкий голос Асель на весь дом.

Не получив ответа, женщина, которая сегодня была одета в платье цвета фуксии с пышным подъюбником, а её длинные чёрные волосы были завиты в мягкие волны и обильно зафиксированы лаком, подошла к комнате сына и постучала в дверь. Когда ответа не последовало, она зашла в комнату, и любой был бы ослеплён её яркостью и нежной красотой, но Киллиан даже не обратил внимание и продолжал смотреть в одну точку.

Асель присела перед ребёнком и стала трясти его за плечо спрашивая:

–Ты что спишь?

Резкий розовый цвет, затмил весь взор Киллиана, и он начал хлопать ресницами и потирать глаза.

–Мама, когда ты зашла? Прости, что-то я задумался. Такси ещё не приехало?

Киллиан не знал, что его «‎задумался» длилось около 15 минут.

–Пойдём,зайчик. Такси нас уже ждёт. У нас сегодня насыщенный день.

Сегодня был последний день учебного года. Киллиан, как обычно, был одет с иголочки, а его волосы обильно зализаны гелем. Он с матерью по традиции ехал в пансионат для слабоумных и сумасшедших, в котором жила мать Асель и по совместительству его бабушка. Киллиан плохо знал эту женщину. Она никогда за ним не ухаживала, его не отвозили к ней на праздники и каникулы, ибо всё это время она находилась на лечении. Видел он её по несколько раз в год, когда Асель брала его с собой. Это были какие-то значимые даты в жизни Киллина, про которые Асель хотела поведать ей. В конце учебного года они посещали бабушку каждый раз.

Хоть целенаправленно ему никто не рассказывал, но за всё время, он не мог не услышать, что именно эта женщина была виновна в психологических травмах его матери, но не смотря это Асель всё равно её любила и постоянно порадовала. У его бабушки была мания преследования. Из вечерних разговоров его родителей и Белинды он выяснил, что с раннего детства его доброй и нежной матери вкладывали в голову, об опасности мира, и желании людей ей навредить. Мамина демофобия и панические атаки были чательно взращены его бабушкой. Сейчас его мать практически всё это проработала и поборола, но ей всё равно было комфортней находиться дома, где она чувствовала полную защищённость. Реабилитация Асель по большей степени прошла благодаря того, что её окружали любящие друзья и его отец был в их числе.

Подъехав к пансионату, Киллиан ощутил острое желание сбежать. Это чувство всегда возникало в такие моменты, но ради матери, он всегда держал себя в руках. Заведение было элитное, где над подопечными был круглосуточный надзор с заботой. Бо́льшую часть средств с производства кукол, Асель вкладывала в это место, но это было не потому, что Илан отказывался содержать её мать. Была бы его воля, он бы сделал так, чтоб его любимой жене даже не приходилось вспоминать об этой женщине, но у неё были другие желания, которые он помогал воплощать в жизнь, несмотря на свои мысли. Во-первых, она любила делать кукол, во-вторых, хотела сама заботиться о своей матери, в-третьих, хоть она и была домохозяйкой, но хотела быть самодостаточной и иметь средства, чтоб в любой момент само́й себя содержать. К радости Илана, его жена не отказывалась от его заработка, а просто откладывала свой заработок на счёт, который в дальнейшем хотела передать сыну. Если бы его заработок оказался никому не нужен, он точно впал в кризис, так как смысл в его упорной работе исчез.

Войдя в комнату бабушки, она сразу приковала его взгляд. Это была удивительной красы женщина, которая, несмотря на возраст и худобу, производила неизгладимое впечатление. Она сидела в кожаном кресле и читала газету со статьёй о вооружённом конфликте в какой-то отдалённой стране. Киллиан удивился, что пациенту с таким расстройством, дают такие газеты. Её лицо было абсолютно умиротворённым, пока она не увидела их. Подскочив со стула, она с грацией кошки обогнула кофейный столик и начала обходить их по кругу, проверяя, всё ли с ними в порядке. Это черта была и у Асель, но проявлялась только в критические моменты.

–С вами ничего не произошло по пути? Никто за вами не следил?

–Нет, мама. Всё в порядке. — Асель взяла Кэйлу за руку и проводила обратно в кресло.-Мы приехали рассказать, что Киллиан закончил успешно ещё один год в школе. Посмотри, как он вырос. Учится отлично, а недавно занял первое место на соревнованиях по тайскому боксу.

Всё это пролетало сквозь Кэйлу. Киллиан не понимал, зачем его постоянно сюда возят, ведь его достижения никогда не были интересны бабушке. Её взгляд всегда был прикован только к Асель.

–Доченька, тебе нужно остаться со мной. Внешний мир небезопасен. Нам нельзя с тобой расставаться, а то я не смогу тебя защитить.

Пока Асель успокаивала мать и рассказывала последние новости, Киллиан вышел из комнаты, опёрся о стену и громко вздохнул. Тяжело. Ему казалось, что кто-то выдавливает из его лёгких кислород. Хоть это было прекрасное место с огромным ухоженным садом, он не мог избавиться от мысли, что за эти благоустройством и ошеломляющей внешностью его бабушки, скрывается непроглядная дыра, которая не может быть ничем заполнена. Сгнившие корни орхидеи не вылечишь, воспалённый человеческий разум не умиротворишь.

–Побудь с бабушкой, а я попрошу, чтоб нам подготовили чай.

–Да, мама.

Как же он не хотел оставаться с бабушкой один на один. Он не рассказывал Асель, но каждый раз, когда она их покидала, она начинала заверять его, что в его теле находится другая сущность, которая разрушит его жизнь, и ему нужно пройти очищения, пока та не его не поработила.

–Бабушка, давай сыграем в шашки.

Отказа не последовало, и доска была разложена на кофейном столике. Киллиан играл мастерски, но бабушка была на голову выше. Игра в шашки с ней, единственное, что приносило ему здесь удовольствие. Кэйла была не только одарена внешне, но и умственно. От этого становилось ещё печальней, что такая женщина уже много лет живёт в созданной ей реальности. Подросток был полностью поглощён игрой, когда бабушка сказала:

–Ты всё ещё одержим. Почему ты не слушаешь меня и не сходишь в храм? Я тоже одержима, так что знаю, о чём говорю.

–Бабушка, ты же ходила в храм. Помогло ли это тебе?—съязвил Киллиан, что было для него крайне несвойственно. Осознав свою ошибку, он положил руку себе на лицо, вздохнул. — Давай не будем отвлекаться и продолжим партию.

Асель вернулась с подносом, на котором располагался чай и различные печенья.

–Какие вы молодцы. Время зря не теряет.—радостно воскликнула она, наслаждаясь видом на двух драгоценных ей людей.

Пока Асель разливала чай и следила за игрой, Киллиан неумолимо терял шашки. Когда последняя была поглощена, Кэйла взяла его за руку и притянула к себе. Их лица находились друг от друга в паре сантиметров. Все, кто считал, что Киллиан — копия Илана, сильно заблуждались. Да, у них были схожие черты характера, повадки, цвет волос, глаз, даже манера одеваться, но именно сейчас его лицо смотрело на него и заглядывало в душу. Две пары одинаковых изумрудных глаз, были прикованы друг к другу всего 15 секунд, но этого хватило, чтоб на лбу Киллиана выступила капелька пота.

–Я выиграла! — лицо бабушки исказила странная улыбка, острая, как лезвие ножа.

Следующей точкой маршрута была школа. Киллиан вышел из такси в полном упадке сил. Его лицо было болезненно-бледным, а на лице стали чётко проступать синие вены.

–Спасибо, что съездил со мной. Я знаю, что тебе это трудно даётся.-Асель чмокнула сына в щеку, помахала на прощание и пошла в сторону дома.

Белинда уже какое-то время ждала у школьных ворот. Увидев своего парня в мрачном расположении духа, она передумала ворчать на тему длительного ожидания. Она подбежала к нему, обняла и произнесла:

–Хочешь, в следующий раз мы поедем вместе. Я точно смогу уговорить тётю Асель.-её рука потянулась к прилизанной причёске мальчика, и привела её в беспорядок.

–Очень хочу. — произнёс Киллиан и крепко обнял свою не совсем тихую гавань в ответ.

Напряжение, накопившееся за час пребывание в пансионате, стало быстро уходить, как море в отлив. Неожиданно раздались крики учителей и звонкий смех Стефана. За время проведённой с ним в больнице, Киллиан и Белинда, стали моментально его различать, так как Стефан смеялся очень много и его колокольчиковый смех нельзя было спутать с каким-то другим.

Ребята пошли на эти сумбурные звуки и увидели листопад, состоящий из страниц учебников и тетрадей. Посреди школьного двора стоял их друг и крутился на месте, подкидывая бумагу в воздух. Шестёрка Стефана, которого Белинда когда-то считала угнетённым, сбрасывал листы с крыши. Сам ветер благоволил этой шалости, подхватывая листы и создавая удивительно зрелище.

–Вот вы где. Я уж думал, что вы пропустите такое шоу. Меня наконец выписали. Давайте сюда! — махая двумя руками, подзывал их полностью выздоровевший блондин.

–Ему знатно попадёт.—сделала вывод Белинда.

–Придётся всё убирать. — констатировал Киллиан.

Оба сняли с плеч рюкзаки и побежали в эпицентр событий, попутно подбирая бумагу и кидая их в поток попутного ветра.

Учебный год подошёл к концу.